Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства по докладу судьи Савинцевой Н.А. гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 15 октября 2020 года по делу по иску ФИО1 к Муниципальному казенному образовательному учреждению для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей Анжеро-Судженского городского округа Детский дом «Росток» о взыскании убытков и компенсации морального вреда,

установила:

Истец ФИО1 обратилась в суд с иском к ответчику Муниципальному казенному образовательному учреждению для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей Анжеро-Судженского городского округа Детский дом «Росток» о взыскании убытков и компенсации морального вреда. Свои требования мотивировала тем, что постановлением Администрации Анжеро-Судженского городского округа № от 25.04.2007 ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты>, направлена на полное государственное обеспечение в муниципальное образовательное учреждение для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей «Детский дом-школу № 35», одновременно за ней, как за <данные изъяты> была закреплена жилая площадь по адресу: <адрес> на время пребывания в государственном учреждении, на МОУ «Детский дом-школа № 35» возложена обязанность по сохранности данного жилья.

За время пребывания истца в учреждении жилой дом по адресу: <адрес>, был разрушен. Ответчик не выполнил постановление Администрации Анжеро-Судженского городского округа, допустил разрушение жилого помещения воспитанницы, чем причинил последней убытки и моральный вред. Размер убытков истцом определен из кадастровой стоимости жилого помещения в размере 346 386,39 рублей.

В связи с указанным, с учетом уточнения оснований исковых требований просила на основании ст. 15, 1064 ГК РФ, положений федерального закона РФ № 48 от 24.04.2008 «Об опеке и попечительстве» взыскать с ответчика в пользу истца убытки, причиненные разрушением жилого помещения, в размере 346 386,39 рублей и компенсацию морального вреда, причиненного бездействием ответчика, в сумме 30 000 рублей.

Определением Анжеро-Судженского городского суда от 07.09.2020 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечено Управление образования Администрации Анжеро-Судженского городского округа.

В судебном заседании истец ФИО1 и ее представитель ФИО3, действующий на основании доверенности от 26.11.2019, на исковых требованиях настаивали.

Представитель ответчика МКОУ для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей Анжеро-Судженского городского округа Детский дом «Росток» ФИО4, исковые требования не признала, просила в их удовлетворении отказать.

Представитель третьего лица Управления образования Администрации Анжеро-Судженского городского округа отдел опеки и попечительства – ФИО5, действующая на основании доверенности, исковые требования полагала необоснованными, просила в удовлетворении иска – отказать.

Представитель третьего лица в порядке ст. 35 ГПК РФ Администрации Анжеро-Судженского городского округа в судебное заседание не явился.

Решением Анжеро-Судженского городского округа Кемеровской области от 15 октября 2020 года постановлено:

«В удовлетворении исковых требований ФИО1 к Муниципальному казенному образовательному учреждению для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей Анжеро-Судженского городского округа о взыскании убытков и компенсации морального вреда – отказать полностью».

В апелляционной жалобе ФИО1 просит решение отменить. Ссылаясь на нормы ст. 15, 1064 ГК РФ, указывает, поскольку между убытками истца и действиями/бездействиями ответчика, приведшими к разрушению закрепленного за ней (истцом) спорного жилого помещения, имеется причинно-следственная связь, в связи с чем, правомерным следует взыскать с ответчика в ее пользу убытки и моральный вред, возникшие в результате разрушения спорного жилого помещения, сохранность которого ответчик обязан был обеспечить до достижения истцом 23-х летнего возраста.

На апелляционную жалобу представителями третьего лица администрации Анжеро-Судженского городского округа, Управления образования администрации Анжеро-Судженского городского округа в лице органа опеки и попечительства поданы возражения.

Стороны и третьи лица, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, доказательства уважительности причин неявки не представили, об отложении судебного разбирательства не ходатайствовали.

В соответствии со ст. 14 Федерального закона от 22.12.2008 N 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации», информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы заблаговременно размещалась на интернет-сайте Кемеровского областного суда.

Принимая во внимание положения ст. ст. 167, 327 ГПК РФ, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на жалобу, проверив в соответствии с частью 1 статьи 327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается письменными материалами дела, что ФИО1 (<данные изъяты> ФИО2) на основании постановления Администрации Анжеро-Судженского городского округа № от 25.04.2007, как оставшаяся без попечения родителей (отец ФИО9<данные изъяты> мать ФИО10<данные изъяты>), была направлена на полное государственное обеспечение в муниципальное образовательное учреждение для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей «Детский дом-школу № 35». Одновременно указанным постановление предусмотрено положение о закреплении за <данные изъяты> жилой площади по адресу: <адрес> на время пребывания в государственном учреждении; на «Детский дом-школа № 35» возложена обязанность по сохранению данного жилья.

Согласно справке ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты>, являлась воспитанницей муниципального образовательного учреждения для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей «Детский дом-школу № 35» и находилась на полном государственном обеспечении в период с 27.04.2007 по 31.08.2007.

В соответствии с приобщенным к делу актом приема - передачи документов личного дела воспитанника-выпускника ДДШ от 04.09.2007, документы <данные изъяты> ФИО2, в том числе сохранное письмо на жилое помещение по адресу: <адрес>, переданы представителю ПТУ № 43 г. Анжеро-Судженска, в связи с тем, что после 31.08.2007 ФИО2 продолжила обучения в ПТУ № 43 г. Анжеро-Судженска.

Как следует из повторно выданного 25.02.2016 свидетельства о государственной регистрации права, за ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ, на основании договора купли-продажи земельного участка с жилым домом, составленного сторонами 13.12.2001, зарегистрированного в ЕГРП - 04.01.2002 зарегистрировано право собственности – ? доля в праве на жилой дом и земельный участок, находящиеся по адресу: <адрес>,.

В соответствии со свидетельством <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 в связи с <данные изъяты> «Катаева».

Согласно справке №, выданной 30.06.2020 ГБУ «Центр ГКО и ТИ Кузбасса» (филиал № 1 БТИ г. Анжеро-Судженска) жилой дом по адресу: <адрес>, общей площадью 35,7 кв.м., жилой площадью – 24,6 кв.м. на дату обследования 19.06.2020 на земельном участке отсутствует (разрушен).

В соответствии со справкой, выданной участковым уполномоченным полиции ОМВД России по Анжеро-Судженскому городскому округу 28.08.2020 ФИО11, жилой дом по адресу: <адрес> в <адрес>, разрушен и не пригоден для жилья с 2009 года и по настоящее время.

Из показаний свидетеля ФИО11, участкового уполномоченного полиции, в судебном заседании следует, что с 2009 во время подворного обхода <адрес> было установлено, что дом непригоден для проживания, окна отсутствовали, потом периодически поступали сообщения от соседей, что в доме собираются бездомные, ребятишки костры жгли, переживали, что произойдет пожар. Дом был под пристальным вниманием полиции, поскольку поступали жалобы. В настоящее время на месте дома имеются только остатки фундамента.

Согласно показаниям свидетеля ФИО12, допрошенной в судебном заседании 15.10.2020, жилой дом по <адрес> в период с 2007 по 2010 год уже начал приходить в негодность, окна были разбиты, крыша разбиралась. В 2009 дома уже фактически не было, но в 2007 кто-то в доме еще проживал.

Из показаний свидетеля ФИО13, социального педагога ГПОУ «АСПК», в судебном заседании следует, что истец поступила в колледж (ранее училище) в 2007, в 2010 году окончила обучение. На момент ее обучение в училище в доме по <адрес> проживал отец истца с сожительницей, на момент окончания обучения в училище, у истца имелись денежные накопления (пенсия в связи со смертью матери, губернаторское пособие, выпускное пособие), в доме истца нужно было отремонтировать угол дома, истец сказала, что этим заниматься не будет. В 2009 дом еще существовал как жилое помещение, нужно было подремонтировать угол крыши и дома. Дом был жилой, в доме проживал отец с сожительницей.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что истцом в нарушение положений ст. ст.12, 56 ГПК РФ не представлено допустимых и достаточных доказательств наличия причинной связи между действием (бездействием) ответчика и разрушением жилого дома, принадлежащего истцу, равно как не представлено доказательств причины разрушения жилого дома, в том числе, разрушен ли он в результате действий третьих лиц либо ненадлежащего содержания жилого дома по вине ответчика, также как не представлено доказательств причинения истцу действиями (бездействием) ответчика морального вреда.

Судебная коллегия, вопреки доводам апелляционной жалобы, соглашается с решением суда.

В силу положений ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Для возложения ответственности по основаниям, предусмотренным ст. 1064 ГК РФ необходимо наличие совокупности деликтного правонарушения: незаконности действий причинителя вреда, доказанности самого вреда, причинно-следственной связи между незаконными действиями и наступившим вредом и вина причинителя вреда.

В соответствии с ч.1 ст.1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст.151 ГК РФ.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (п.1 ст.151 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 от 20.12.1994 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» при решении вопроса о компенсации морального вреда суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя (пункт 3 указанного Постановления).

На основании изложенного, для возложения на ответчика обязанности компенсации морального вреда по общему правилу также необходимо наличие его вины и причинно-следственной связи между наступившим вредом и действием (бездействием) ответчика.

При этом, исходя из положений ч.2 ст. 1099 ГК РФ моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом.

Соглашаясь с решением суда, судебной коллегией отмечается, что в силу ч.3 ст. 196 ГПК РФ суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

Как правильно было принято во внимание судом первой инстанции при рассмотрении настоящего дела допустимых, достоверных и достаточных доказательств тому, что жилой дом по <адрес> в <адрес> (принадлежащий на праве долевой собственности истцу ФИО1) был разрушен в результате виновных действий (бездействия) должностных лиц ответчика МКОУ для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей Анжеро-Судженского городского округа Детский дом «Росток» - не представлено.

Положениями ст. 34 ГК РФ (в редакции, действовавшей на 25.04.2007 - дату помещения истца в МОУ для детей - сирот и детей, оставшихся без попечения родителей «Детский дом № 35») было закреплено, что органами опеки и попечительства являются органы исполнительной власти субъекта Российской Федерации.

Пунктом 4 ст. 35 ГК РФ предусматривалось, что опекунами и попечителями граждан, нуждающихся в опеке или попечительстве и находящихся или помещенных в соответствующие воспитательные, лечебные учреждения, учреждения социальной защиты населения или другие аналогичные учреждения, являются эти учреждения.

Статьей 38 ГК РФ (в редакции по состоянию на 25.04.2007) также было предусмотрено, что при необходимости постоянного управления недвижимым и ценным движимым имуществом подопечного орган опеки и попечительства заключает с управляющим, определенным этим органом, договор о доверительном управлении таким имуществом. В этом случае опекун или попечитель сохраняет свои полномочия в отношении того имущества подопечного, которое не передано в доверительное управление.

Принимая во внимание вышеуказанные нормативные положения, а также то, что функции попечителя в отношении истца МКОУ для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей Анжеро-Судженского городского округа Детский дом «Росток» (прежнее наименование в МОУ для детей - сирот и детей, оставшихся без попечения родителей «Детский дом № 35») осуществляло только в период с 27.04.2007 по 31.08.2007 (в течение нахождения ФИО1 в указанном учреждении), а после 31.08.2007 в связи с поступлением истца в ГОУ ПУ № 43 г. Анжеро-Судженска (в настоящее время ГПОУ «Анжеро-Судженский политехнический колледж») ее попечителем являлось указанное образовательное учреждение, которому было передано личное дело истца, включая и сохранное письмо на жилье по <адрес>, у ответчика после 31.08.2007 отсутствовали правовые основания для осуществления каких-либо действий в отношении имущества ФИО1, равно как и обязанности по обеспечению сохранности данного жилого дома.

При этом, поскольку доказательства тому, что дом был разрушен именно в период с 27.04.2007 по 31.08.2007, вследствие действий (бездействия) должностных лиц ответчика в дело не представлено, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для возложения на заявленного истцом ответчика обязанности по возмещению убытков.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, из буквального толкования постановления администрации г. Анжеро-Судженска № от 25.04.2007 «О направлении на гособеспечение ФИО2», не следует, что на ответчика была возложена обязанность по обеспечению сохранности жилого помещения по <адрес>, в том числе, и после окончания пребывания ФИО2 в МОУ для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей «Детский дом-школа № 35».

Кроме того, иное толкование постановления администрации г. Анжеро-Судженска № от 25.04.2007 «О направлении на гособеспечение ФИО2», в том числе, толкование приведенной заявителем жалобы, противоречит нормам законодательства, регулировавшего по состоянию на 2007 год правоотношения в области опеки и попечительства, в том числе, по вопросам полномочий и обязанностей опекунов и попечителей по отношении к имуществу подопечных лиц.

Судебная коллегия соглашается и с выводами суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда, так как обстоятельств нарушения личных неимущественных прав истца действиями (бездействием) ответчика при рассмотрении дела не установлено. Что же касается возможности компенсации морального вреда, причиненного нарушением имущественных прав, то необходимо отметить, что, кроме того, что незаконных действий (бездействия) ответчика по делу не установлено, действующим гражданским и жилищным законодательством возможность компенсации морального вреда, причиненного нарушением имущественных прав на жилое помещение, не предусмотрена.

Несогласие заявителя жалобы с выводами суда первой инстанции в отношении представленных доказательств и установленных по делу обстоятельств не принимается во внимание судебной коллегией, поскольку согласно положениям ст. ст. 56, 59, 67 ГПК РФ суд самостоятельно определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции постановлено с соблюдением требований норм процессуального и материального права, не противоречит собранным по делу доказательствам и требованиям закона, а доводы апелляционной жалобы не опровергают вышеизложенных выводов суда, не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, и не влияют на правильность принятого судом решения, в связи с чем, оснований для отмены решения по доводам апелляционной жалобы – не имеется.

Руководствуясь ч.1 ст. 327.1, ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального Кодекса РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 15 октября 2020 года – оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи