Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании в г.Томске уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Шляпина А.Е. и в его защиту адвоката Музеника В.Ю. на приговор Северского городского суда Томской области от 26.08.2013, которым

ШЛЯПИН А. Е., родившийся /__/ в /__/, ранее не судимый,

осужден:

по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 2281 УК РФ к 9 годам лишения свободы со штрафом в размере /__/ рублей;

по ч. 2 ст. 188 УК РФ (в редакции ФЗ от 19.05.2010 № 87-ФЗ) к 5 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере /__/ рублей.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний к отбытию назначено лишение свободы сроком 11 лет 6 месяцев со штрафом в размере /__/ рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Емашова А.В., выступления осужденного Шляпина А.Е., адвоката Музеника В.Ю. и защитника наряду с адвокатом Шляпина Е.А. в обоснование доводов апелляционных жалоб, возражения прокурора Кулаковского Е.В., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

По приговору суда Шляпин А.Е. признан виновным в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств и психотропных веществ, совершенном группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере, а также в перемещении через таможенную границу Российской Федерации наркотических средств, сопряженном с их сокрытием от таможенного контроля.

Преступления совершены в период времени с января 2011 года до 08.09.2011 в /__/ при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Шляпин А.Е. вину не признал.

В апелляционной жалобе Шляпин А.Е. выражает несогласие с судебным решением, считает приговор незаконным, необоснованным, несправедливым и указывает, что в основу приговора были положены недопустимые доказательства, а именно: результаты ОРД были получены с нарушениями закона, показания свидетеля Т. и осужденного Л., данные ими в ходе предварительного следствия, получены под давлением сотрудников УФСБ и не были проверены судом надлежащим образом. Кроме того, суд в нарушение УПК РФ без надлежащих оснований необоснованно отверг одни доказательства и принял другие, неустранимые сомнения в его виновности были оставлены судом без внимания, вследствие чего выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, основаны на предположениях.

В дополнениях к апелляционной жалобе Шляпин А.Е. приводит свой анализ исследованных судом доказательств и настаивает на том, что доказательств его вины нет, а приговор является необоснованным, несправедливым, постановленным на недопустимых и противоречивых доказательствах.

По мнению осужденного, постановления о санкционировании прослушивания телефонных разговоров вынесены безосновательно, при отсутствии постановления руководителя органа, осуществлявшего ОРД, однако суд первой инстанции не дал оценки законности этих действий, а он (Шляпин А.Е.) был лишен возможности ознакомится с документами, инициирующими ОРД, следовательно, были нарушены его конституционные права. ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» проводились не санкционировано, данные действия и оперативный эксперимент являются различными ОРМ, сведения о том, что мужчина по имени А. – это Шляпин А.Е., были получены оперативными сотрудниками лишь в результате негласного прослушивания телефонных разговоров, что подтверждается содержанием справки о результатах проведения следственного эксперимента.

Ссылаясь на судебную практику Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), а также действующее уголовно-процессуальное законодательство и Конституцию РФ, обращает внимание на то, что данные нарушения являются существенными, а потому необходимо установить, по чьей инициативе, в рамках какого ОРМ и на каком основании проводилось прослушивание его телефонных переговоров.

Автор жалобы указывает, что оперативными сотрудниками производился отбор фонограмм, которые были переданы следователю на CD-R компакт-диске уже в отобранном, на усмотрение оперативных сотрудников, виде. Однако в постановлении о предоставлении результатов ОРД отсутствуют сведения об отборе фонограмм при прослушивании телефонных переговоров, несмотря на то, что данный факт имел место, что подтверждается показаниями оперуполномоченного УФСБ РФ в г.Северске Б., а также отсутствием на компакт-диске ряда телефонных разговоров, что подтверждается информацией о соединениях между абонентами.

В ходе допроса Б. также выяснилось, что не представленные на диске разговоры в нарушение п.18 Инструкции были уничтожены, это привело к невозможности полно и объективно проверить доказательства, имеющие значение в доказывании его невиновности, а результаты ОРД, полученные с нарушением закона, не могут использоваться для формирования на их основе доказательств.

Учитывая, что утверждения стороны обвинения о том, что такие переговоры отсутствуют, были опровергнуты, расценивает эти утверждения как попытку скрыть нарушения законодательства, допущенные оперативными сотрудниками в ходе прослушивания телефонных переговоров.

Отмечает, что в меморандуме результатов ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» отсутствует время окончания переговоров и краткие характеристики использованных технических средств, что препятствует проверке их соответствия перечню технических средств для негласного получения информации, содержащемуся в ст. 6 ФЗ «Об ОРД».

Начало разговоров, указанное в меморандуме, не совпадает с информацией о соединениях абонентов, из-за этого нарушен хронологический порядок разговоров, искажен их смысл, при этом автор жалобы приводит выдержки разговоров, записанных на различных файлах, дает по ним свои пояснения и указывает о несоответствии технических средств, с помощью которых велась запись, установленному перечню, в связи с чем данное доказательство является недопустимым, полученным с нарушением процессуальных норм.

Изъятие компакт – диска CD-R 331 было проведено без участия специалиста, из протокола выемки невозможно установить, на какое техническое средство было проведено копирование файлов, отсутствуют сведения о том, что после извлечения из ноутбука изъятый диск был надлежащим образом в присутствии понятых упакован. Уверен, что суд необоснованно признал недостоверными его показания.

Необоснованно были отвергнуты судом показания свидетелей Л., Т. и Ч., которые давались ими в судебном заседании в условиях непосредственности и устности.

С точки зрения осужденного, показания Т. и Л. на стадии предварительного следствия нельзя признать допустимыми доказательствами, т.к. они добыты с нарушением уголовно-процессуального закона.

Так, Т. и Л. в судебном заседании показали, что на них оказывалось психическое и физическое воздействие, у Л. из-за этого было тяжелое состояние здоровья, он был напуган, находился в состоянии глубокого стресса. Права свидетелям не разъяснялись. Адвокаты отсутствовали.

При допросе Л. 08.09.2011 адвокат Кошель Ю.А. защиту фактически не осуществлял, не проконсультировал перед допросом, ограничился формальным участием – расписался в протоколе, 14.09.2011 отлучался на длительное время, что может свидетельствовать о заинтересованности следователя в участии именно этого защитника.

В то же время проверка по поводу оказания в ходе предварительного следствия давления на Л. и Т. судом не проводилась. Допрос по данному вопросу следственных работников противоречит положениям Конституции РФ и нормам УПК РФ, при этом суд вышел за рамки пределов рассмотрения дела, т.к., делая вывод об отсутствии фактов неправомерных действий со стороны следственных работников только на основании их показаний, суд практически решил вопрос о виновности или невиновности иных лиц, не привлеченных к уголовной ответственности в рамках настоящего дела.

Полагает, что суд необоснованно отверг показания свидетеля Ч., данные им в суде. Приводя свою оценку показаний свидетеля, считает, что источник осведомленности Ч. в части причастности его (Шляпина А.Е.) к контрабанде, изготовлению и сбыту курительных смесей вызывает сомнения, которые должны трактоваться в пользу подсудимого.

Указывает, что суд при вынесении приговора основывался на предположениях и ограничился формальными мотивировками, не исследовал все версии по делу и не устранил противоречия, а доводы защиты не получили надлежащей оценки.

Далее, анализируя доказательства, исследованные судом, выражает уверенность в том, что наличие ранее достигнутой договоренности между фигурантами по делу о перемещении наркотических средств в колонках из /__/ в РФ, на которую суд ссылается в приговоре, имеющимися в деле доказательствами не подтверждается, следовательно, его причастность к организации заказа колонок с каннабиноидом не доказана.

Показания свидетелей Р., Р., Б., К., В., Е., Р., С., показания в судебном заседании Л., а также заключения эксперта № № 5038, 5039 подтверждают его невиновность. При этом показания Л., данные им в ходе следствия, являются противоречивыми и опровергаются другими доказательствами, имеющимися в деле. Он давал пояснения по обстоятельствам появления отпечатка его пальца на коробке, изъятой в квартире по адресу: /__/, которые также подтверждаются показаниями Т., однако суд необоснованно их отверг. Он не посещал квартиру, из которой была изъята данная коробка, а показания Т., Л. и Ч. об обратном вызывают сомнения, указанные свидетели в судебном заседании не подтвердили свои первоначальные показания, поэтому выводы суда о том, что он имел доступ в эту квартиру-лабораторию, являются необоснованными.

Л. в судебном заседании пояснил, что по поводу хранения и реализации курительных смесей он общался исключительно с Т. и о его (Шляпина А.Е.) причастности к этому ему ничего не известно. Данные обстоятельства подтверждаются фонограммами записей телефонных разговоров, показаниями Т. /т. 4, л.д. 39-44, 30-37/, заключением экспертизы № 227, согласно которой в квартире Л. не обнаружено его (Шляпина А.Е.) отпечатков пальцев.

Далее автор жалобы обращает внимание на отсутствие на изъятой у него технике информации о его причастности к совершенным преступлениям. Изъятые в его квартире по /__/ предметы – сотовый телефон, флэш-накопители, сим-карты, кредитные карты, два ноутбука, денежные средства в сумме /__/ рублей, пластиковая банка, не являются относимыми к делу доказательствами и не содержат информацию, имеющую отношение к уголовному делу. Содержащаяся в его ноутбуке Acer Aspive 8950 G информация подтверждает его показания о том, что он по просьбе Л. подыскивал ему подходящий шоп-тур в /__/, а также сам заказывал в /__/ различные вещи – электронику, игрушки и др.

Эта информация не свидетельствует о его причастности к контрабанде наркотических средств.

Переписка, имеющаяся на изъятом у Т. ноутбуке HP Pavilion jve, велась не им, при этом он был лишен возможности дать свои пояснения по поводу нее, указанная информация, а также текст на английском языке государственным обвинителем в судебном заседании не оглашалась. Из показаний Т., данных в ходе следствия и признанных судом достоверными, следует, что он самостоятельно переписывался с продавцом JWH из /__/.

Указание суда на наличие на тетрадном листе, в который были завернуты деньги, переданные Р. для выкупа колонок с наркотическим средством, его отпечатков пальцев, не является доказательством его вины, т.к. он не отрицал, что по просьбе Т. завез Р. деньги, а показания Л. об обратном являются несостоятельными.

Осужденный отмечает, что выводы суда о том, что отсутствие следов переписки, электронных кошельков и СМС сообщений с описанием тайников на изъятой у него технике, и то обстоятельство, что не был установлен заказчик посылки, пришедшей из /__/, не свидетельствуют о его невиновности, являются необоснованными.

В проведении компьютерно-технической экспертизы стороне защиты было отказано.

Данные обстоятельства, а также его показания, показания Т. и Л. свидетельствуют, по мнению автора жалобы, о том, что все фигуранты по делу были убеждены в легальности порошка, заказанного и помещенного в колонки.

Ни в одной из представленных обвинением фонограмм он никогда не разговаривал с Т. по телефону о продаже курительных смесей, а указание в приговоре об обратном не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Полагает, что выводы суда об отсутствии у Т. и Л. оснований для его оговора являются необоснованными, т.к. указанные лица показали об оказанном на них давлении со стороны сотрудников ФСБ.

Выводы суда о том, что содержание телефонных переговоров свидетельствует не только о его осведомленности о незаконной деятельности Т. и Л., связанной с незаконным оборотом наркотических средств, но и об активном участии в ней, являются надуманными и опровергаются имеющимися в деле доказательствами, в том числе его показаниями.

Документы, на которые суд ссылается в приговоре, а именно: акт обследования помещений от 22.08.2011 /т. 1, л.д. 37/, решение о проведении оперативного эксперимента /т. 1, л.д. 45-46/, акт передачи 03.09.2011 коробки с акустическими колонками /т. 1, л.д. 49/, акт изъятия денежных средств /т. 1, л.д. 50/, акт обследования помещений от 03.09.2011 /т. 1, л.д. 52/, справка о результатах оперативного эксперимента /т. 1, л.д. 55-57/ не являются доказательствами, поскольку являются результатом ОРД и не отвечают требованиям относимости. Постановление о признании и приобщении их в качестве доказательств к материалам дела отсутствует, а ссылка на них при постановлении приговора неправомерна.

Указанный в приговоре мотив – корыстные побуждения, считает ошибочным, поскольку в деле отсутствуют сведения о получении им материальной выгоды путем преступной деятельности. Таким образом, с точки зрения Шляпина А.Е., суд при вынесении приговора использовал недопустимые доказательства, не оценив все имеющиеся противоречия и не исследовав все возникшие версии, при явно недостаточной совокупности имеющихся доказательств, что не может служить основанием для постановления обвинительного приговора.

В связи с чем осужденный просит приговор отменить, уголовное дело в отношении него прекратить в соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ.

Адвокат Музеник В.Ю. в своей апелляционной жалобе просит приговор отменить, уголовное дело в отношении него прекратить в соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ.

В обоснование отмечает незаконность, необоснованность приговора, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Защитник полагает, что по делу не установлено ни одного доказательства виновности Шляпина А.Е.

Для стороны защиты непонятны выводы суда о том, что показания свидетелей Ч., Т., осужденного Л. и других лиц не вызывают сомнений, не противоречат другим доказательствам, обусловлены желанием смягчить ответственность Шляпина А.Е., а имеющиеся в них противоречия незначительны, поскольку не касаются основных обстоятельств совершения преступлений.

Уголовный закон не предусматривает такого понятия как «основные обстоятельства совершения преступления».

Законность получения показаний названных лиц вызывает сомнения. Защита подробно анализировала показания этих лиц, однако суд не провел надлежащей проверки их заявлений о причинах изменения показаний, ограничившись допросом следователей Н. и Р., которые являются заинтересованными лицами.

Суд сделал вывод о том, что показания Л. от 16.02.2012 о фактах передачи Шляпину А.Е. сообщений о тайниках путем СМС не являются существенным противоречием, однако это обстоятельство фигурирует как в обвинительном заключении, так и в речи государственного обвинителя в прениях.

Ссылаясь на постановоение Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре» от 29.04.1996 № 1 с изменениями, дополнениями и поправками, внесенными постановлением от 06.02.2007 № 7, указывает, что лингвистическая экспертиза записей телефонных переговоров не проводилась, следовательно, неуместно делать выводы о смысловой нагрузке фраз и выражений, содержащихся на компакт – диске CD – R № 331 н\с от 07.10.2011, тем более, что разговоры Шляпина А.Е. не вошли в исследуемые компакт – диски по инициативе оперативных сотрудников УФСБ.

При исследовании протокола осмотра ноутбука «HP Pavilion dv6», изъятого по /__/, где проживал Т., на котором установлены файлы, содержащие информацию о покупке JWH с 11 по 13 мая 2011 года и сведения об отправлениях денежных средств Т., Шляпина А.Е., оглашался не полностью. Текст на иностранном языке, содержащийся в протоколе осмотра, на язык судопроизводства не переводился, в судебном заседании не оглашался, в связи с чем указанный протокол является недопустимым доказательством, т.к. в этой части обвинение не ссылалось на него как на доказательство виновности.

На технике, которая была изъята у Шляпина А.Е. (компьютер, два ноутбука, планшетный компьютер, смартфон и несколько других телефонов) подтверждений того, что он вел противоправную деятельность (СМС с описанием тайников, электронный кошелек, какая-либо переписка), найдено не было. Однако в проведении компьютерно- технической экспертизы с целью подтверждения доказательств невиновности Шляпина А.Е. защите было отказано.

Автор жалобы настаивает на том, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, т.к. не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, к тому же выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли на решение суда о виновности Шляпина А.Е.

Более того, защитник выражает уверенность в том, что исследованные судом доказательства никоим образом не уличают осужденного в совершении инкриминируемых деяниях.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Давыденко А.П. опровергает позицию стороны защиты и просит оставить жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения приговора.

Рассмотрение уголовного дела проведено судом в соответствии с положениями Главы 36 УПК РФ, регламентирующей общие условия судебного разбирательства, Глав 37-39 УПК РФ, определяющих процедуру рассмотрения уголовного дела.

Вывод суда о виновности Шляпина А.Е. в преступлениях, за которые он осужден, основан на доказательствах, всесторонне исследованных, получивших надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 17; 87; 88 УПК РФ и полно отраженных в приговоре.

А именно, на результатах оперативно-розыскной деятельности, согласно которым сотрудниками УФСБ по Томской области на основании полученной информации о деятельности на территории /__/ неустановленных лиц, связанной с незаконным оборотом наркотических средств, в том числе их контрабандой, были проведены целенаправленные мероприятия по выявлению лиц, причастных к незаконному обороту наркотических средств.

В целях пресечения деятельности указанных лиц в период с 2 по 3 сентября 2011 года было проведено оперативно-розыскное мероприятие «Оперативный эксперимент», в ходе которого была установлена причастность Л., Т. и Шляпина А.Е. к перемещению из /__/, расположенного в /__/, через таможенную границу РФ наркотического средства, сопряженного с его сокрытием от таможенного контроля, в посылке с аудиоколонками на имя жительницы /__/ Р.

Результаты указанной оперативно-розыскной деятельности были проверены судом процессуальным путем, подтверждаются показаниями свидетелей, протоколами следственных действий, заключениями экспертиз, вещественными доказательствами, а также собственными признательными показаниями Т. и Л., данными ими в ходе предварительного следствия по уголовному делу.

По установленным обстоятельствам Т. и Л. осуждены приговором Северского городского суда Томской области от 30.11.2012.

Так,Т. в ходе предварительного следствия показал, что с 2010 года он занимался изготовлением и продажей курительных смесей. Курительные смеси изготавливал на съемной квартире по адресу: /__/. При их изготовлении использовал наркотическое средство JWH-018, которое легально продается в /__/. Информацию об изготовлении курительных смесей он узнал в интернете, через который он также отслеживал список наркотических средств, запрещенных к обороту в РФ. Наркотическое средство заказывал через интернет в /__/ и получал его в посылках на свое имя. Для общения с продавцами наркотических средств из /__/ он привлек знакомого Шляпина А.Е., который владеет английским и разбирается в компьютерах. В декабре 2010 года для реализации курительных смесей он привлек Л., который совместно с ним сбывал курительные смеси вплоть до их задержания. Около дома по /__/ он передавал Л. партию курительной смеси, который фасовал смесь в пакетики, прятал в тайники и сообщал ему места их расположения. Получив от покупателей курительной смеси денежные средства на свой электронный кошелек через интернет, он сообщал тем местонахождение тайников. За свою работу Л. получал денежное вознаграждение.

После февраля 2011 года очередная посылка с JWH-018 из /__/ не прошла через таможенный контроль. Тогда он в /__/ заказал новую партию наркотического средства и предложил Л. поехать в /__/, чтобы лично получить наркотическое средство и направить его /__/ посылкой, спрятав от таможенного контроля в аудиоколонках. Л., приняв его предложение, в середине июля 2011 года направился в /__/, где в почтовом отделении получил посылку с наркотическим средством и в гостинице спрятал его в заранее приобретенных аудиоколонках. Аудиоколонки с наркотическим средством Л. отправил почтовой посылкой в /__/ по указанному им адресу, а именно на имя Р., чей паспорт он нашел ранее на улице. В конце августа 2011 года через сайт почты он узнал о прибытии посылки в /__/. По его просьбе Л. должен был забрать посылку у этой женщины, сославшись на допущенную ошибку в адресе получателя. Все переговоры с женщиной, а затем и ее дочерью по поводу возврата, в том числе выкупа посылки, вел Л. 03.09.2011 Л. или кто-то по его просьбе положил в почтовый ящик женщины /__/ рублей. Нанятый Л. таксист забрал посылку и передал ее знакомому, который сообщил ему, что в посылке наркотического средства нет. После задержания сотрудниками УФСБ России по Томской области он свою вину признал полностью и дал признательные показания.

При проверке показаний на месте в квартире /__/ Т. подтвердил, данные в качестве обвиняемого, и сообщил о технологии производства им курительных смесей с использованием различных наркотических средств.

Из показаний Л. на предварительном следствии следует, что с Т. и Шляпиным А.Е. он знаком около двух лет, ему было известно, что те занимаются сбытом наркотических средств в /__/ и /__/, а с осени 2010 года организовали канал поставки наркотического средства «спайс» из /__/. В начале 2011 года он согласился за денежное вознаграждение помогать Т. и Шляпину А.Е. расфасовывать и сбывать наркотическое средство. Полученное от Т. наркотическое средство «спайс» он смешивал с травой и листьями, расфасовывал по пакетикам и прятал их в тайниках на территории /__/, а затем сообщал Т. места их расположения.

По просьбе Т. и Шляпина А.Е. 23.07.2011 он приехал в /__/ в /__/, чтобы в почтовом отделении забрать купленное ими наркотическое средство, спрятать его и в посылке направить в /__/. Полученные в почтовом отделении в посылке наркотические средства он спрятал внутри приобретенных аудиоколонок и направил почтовой посылкой в /__/ на указанный Т. адрес. После чего 26.07.2011 покинул /__/ и вернулся домой.

В середине августа 2011 года для расфасовки и закладки в тайники для последующего сбыта он получил от Т. очередную партию наркотического средства «спайс», которую он перевез в квартиру по адресу: /__/, где спрятал в шкафу, чтобы их не увидела его сожительница Р.

В конце августа 2011 года от Т. он узнал, что отправленная им из /__/ посылка с наркотическим средством пришла в /__/ к какой-то женщине. Т. попросил его забрать посылку. 02.09.2011 он созвонился по телефону с этой женщиной, которая сообщила ему, что переговоры по поводу получения посылки нужно вести с ее дочерью О.. В тот же день О. сообщила ему, что готова вернуть посылку за вознаграждение в /__/ рублей. О ходе переговоров он постоянно докладывал Т. и Шляпину А.Е. Указанную сумму денег нашел Шляпин А.Е., деньги были положены О. в почтовый ящик. За посылкой он направил таксиста П. 08.09.2011 он был задержан сотрудниками УФСБ России по Томской области.

Свидетель Т. на стадии досудебного производства показал о том, что был достаточно подробно осведомлен о преступной деятельности своего брата Т. и его знакомых Шляпина А.Е. и Л. При посещении квартиры /__/ лично видел наркотические средства, приготовленные для изготовления курительной смеси.

Свидетель Е., работающая оператором отделения почтовой связи «/__/», показала, что с ноября 2010 года с периодичностью 2-3 раза в месяц на имя Т. поступали посылки из /__/. В конце августа 2011 года ей позвонил Т. и попросил сообщить ему, если на почту придет кто-то из милиции и будет интересоваться посылкой на конкретную фамилию. Последнюю посылку Т. получал из /__/ ускоренной почтой. 08.09.2011 заместитель начальника отделения почтовой связи сказала ей, что если на почту будут поступать любые пакеты из /__/, то их необходимо передавать в кабинет начальника для досмотра, поскольку такие указания даны сотрудником УФСБ, попросившим сообщать о поступлении посылок из /__/. Об этом разговоре она сообщила Т. Помимо Т., посылки из /__/ получал также его знакомый – Шляпин А.Е.

Свидетели Р., Р. и Б. подтвердили показания друг друга и пояснили, что, получив 19.08.2011 в почтовом отделении посылку, отправленную Л. из /__/, обнаружили в аудиоколонках наркотическое средство, о чем 22.08.2011 сообщили в УФСБ по Томской области.

К., являющаяся сотрудником УФСБ России по Томской области, показала, что в рамках ОРМ «Оперативный эксперимент» выполняла роль дочери Р., и вела переговоры с Л. о выкупе посылки с наркотическим средством с целью установления и задержания лиц причастных к незаконному обороту наркотических средств.

По показаниям свидетеля В., занимающегося частным извозом, 03.09.2011 он за вознаграждение и по просьбе Л. из квартиры Р. забрал у К. посылку с аудиоколонками, из которых сотрудниками УФСБ по Томской области к тому времени уже было извлечено наркотическое средство.

Допрошенный в качестве свидетеля Ч. в ходе предварительного расследования показал, что был осведомлен о деятельности Т., Шляпина А.Е. и Л., оказывал им содействие в получении наркотических средств. Ранее он несколько раз с Т. и Шляпиным А.Е. употреблял наркотические средства – курили «траву». Со слов Шляпина А.Е. и Т. ему известно, что последние через интернет заказывали в /__/ наркотическое средство – JWH, которое приходило им по почте, в дальнейшем изготавливали из него курительные смеси на съемной квартире в /__/, затем фасовали смеси и при помощи мужчины по имени Н. помещали наркотики в тайники. После оплаты через платежную систему «Веб-мани» сообщали покупателям о местонахождении курительной смеси. 03.09.2011 он по просьбе Т. в /__/ забрал у водителя подъехавшего автомобиля посылку с акустическими колонками, передав последнему /__/ рублей. Подходя к своему автомобилю, увидел подозрительных мужчин и начал догадываться, что в посылке могут быть наркотические средства. Спрятавшись в заброшенном доме по /__/, позвонил Т., по его просьбе вскрыл колонки и обнаружил, что в них ничего нет, о чем сообщил Т. и оставил колонки на месте, также по просьбе Т. выкинул сим-карту и телефон. Вечером 03.09.2011 он по договоренности с Т. позвонил Шляпину А.Е., которому сказал, что в колонках ничего не было. Спустя месяц ему позвонил Шляпин А.Е. и сказал, что он (Шляпин А.Е.) находится в розыске, Т. и их подельник арестованы за незаконный сбыт наркотических средств, на съемной квартире, где они изготавливали курительные смеси, проводился обыск.

Свидетель С. подтвердил тот факт, что с апреля 2010 года его мать сдавала Т. в наем квартиру по адресу: /__/. В его присутствии был произведен обыск в данной квартире.

Р., сожительствовавшая с Л., пояснила, что присутствовала при производстве обыска в квартире по адресу: /__/ и подтвердила, что обнаруженные в квартире наркотические средства принадлежали Л.

У суда нет оснований сомневаться в правдивости приведенных показаний, т.к. эти показания логически взаимосвязаны, подтверждают и дополняют друг друга, а также подтверждаются другими доказательствами, в том числе объективными.

В частности, результаты обысков, проведенных в квартирах Т. и Л., результаты ОРМ «Оперативный эксперимент», заключения экспертов также подтверждают вышеприведенные показания осужденных о том, что в квартире /__/, которую снимал Т., из наркотических средств готовились курительные смеси, часть из которых была перевезена Л. в свою квартиру для последующего сбыта.

Согласно заключению эксперта № 5039 след пальца руки, с донной части коробки черного цвета с надписью «NEXXT», изъятой в ходе обыска в квартире по адресу: /__/, оставлен безымянным пальцем Шляпина А.Е.

По заключению эксперта № 0095/07-1, при исследовании переговоров, зафиксированных в фонограммах, размещенных на компакт-диске CD – R Verbtium 700 Mb, полученных в ходе осуществления ОРД, голос и речь мужчины, обозначенного как М1, принадлежат Л., голос и речь мужчины, обозначенному как М5, принадлежат Т., голос и речь мужчины, обозначенного как М3, принадлежат Шляпину А.Е.

У суда нет оснований сомневаться в объективности выводов экспертов.

Содержание фонограмм телефонных переговоров Шляпина А.Е., Л. и Т. свидетельствует о том, что Шляпин А.Е. принимал активное участие в деятельности, связанной с незаконным оборотом наркотических средств, которая носила продолжительный и систематический характер.

Вина Шляпина А.Е. в инкриминированных преступлениях подтверждается и другими доказательствами, в том числе объективными, полный и всесторонний анализ которым дан в приговоре.

Все доказательства получены с соблюдением уголовно-процессуального закона.

Вопреки утверждениям стороны защиты, каждое из доказательств оценено с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Совокупность приведенных в приговоре доказательств была проверена и исследована в ходе судебного следствия, суд дал им надлежащую оценку, привел мотивы, по которым признал достоверными одни доказательства и отверг другие. Все противоречия судом устранены.

Версия стороны защиты, положенная в основу апелляционных жалоб, о непричастности Шляпина А.Е. к совершенным преступлениям; об отсутствии у него умысла на совершение преступлений и корыстного мотива; об отсутствии осведомленности у Шляпина А.Е. о противоправной деятельности Т., Л.; о незаконности производства оперативно-розыскных мероприятий в отношении Шляпина А.Е., Т. и Л.; о недопустимости как доказательств признательных показаний Т. и Л. на стадии предварительного следствия; о незаконности и порочности производства выемок, обысков и др. была предметом тщательного исследования в суде первой инстанции.

Проверив все доказательства, представленные сторонами, дав им оценку, суд правильно отверг показания Шляпина А.Е. в судебном заседании, расценив их как способ защиты.

Выводы суда подробно мотивированы и не вызывают у судебной коллегии сомнений в их правильности.

В этой связи доводы апелляционных жалоб: о непричастности Шляпина А.Е. к совершенным преступлениям; об отсутствии у него умысла на совершение преступлений и корыстного мотива; об отсутствии осведомленности у Шляпина А.Е. о противоправной деятельности Т., Л.; о незаконности производства оперативно-розыскных мероприятий в отношении Шляпина А.Е., Т. и Л.; о недопустимости как доказательств признательных показаний Т. и Л. на стадии предварительного следствия; о незаконности и порочности производства выемок, обысков; о незаконности и порочности фонограмм, полученных в ходе производства ОРМ; о противоречивости, неправильной и неполной оценке доказательств, исследованных судом; об отсутствии доказательств его вины; о предположительном характере выводов суда; о предвзятости и обвинительном уклоне суда при рассмотрении дела, по тем же причинам нельзя признать состоятельными.

Эти доводы основаны на субъективной и ошибочной оценке доказательств, т.к. сторона защиты в нарушение правил, установленных ст. 88 УПК РФ, подвергает сомнению отдельно каждое из доказательств, представленных стороной обвинения, игнорируя их совокупность, которая с достаточностью подтверждает вину осужденного.

Все противоречия в показаниях осужденного и свидетелей судом устранены. Мотивы, по которым суд принял одни доказательства и отверг другие, в приговоре приведены.

Законность производства ОРМ в отношении Шляпина А.Е., Т. и Л. судом проверялась. В судебном заседании судом достоверно установлено наличие достаточных оснований для санкционирования прослушивания телефонных переговоров Шляпина А.Е. и соучастников. С документами ОРД, которые были рассекречены, осужденный был ознакомлен. Ознакомление с другими документами, составляющими государственную тайну, законом не предусмотрено.

Ссылки, содержащиеся в апелляционных жалобах, на неполноту фонограмм телефонных переговоров осужденного и соучастников, представленных органам предварительного следствия (на произведенный отбор), не могут служить основанием для отмены или изменения приговора.

Тактику, стратегию предварительного следствия и объем доказательственной базы определяет следователь. Суд проверяет относимость, допустимость и достаточность доказательств, представленных стороной обвинения. В рассматриваемой уголовно-правовой ситуации суд правильно пришел к выводу о допустимости исследованных фонограмм как доказательств и достаточности их в совокупности с другими доказательствами для признания вины Шляпина А.Е. Неполнота, с точки зрения стороны защиты, фонограмм, а также нарушенный хронологический порядок разговоров, о чем идет речь в апелляционных жалобах, не свидетельствует безусловно о порочности исследованных судом фонограмм. Утверждения стороны защиты об искажении смысла разговоров и о несоответствии технических средств установленному перечню явно надуманны.

Доводы апелляционных жалоб о недопустимости признательных показаний Т. и Л. нельзя признать состоятельными.

Допустимость этих доказательств судом проверялась. Названные лица были допрошены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, каких-либо замечаний по поводу ведения допроса ни Т. и Л., ни присутствовавшие адвокаты в протокол не вносили. Доказательств того, что на указанных лиц оказывалось давление, стороной защиты не представлено. Напротив, об отсутствии какого-либо давления подтверждают показания свидетелей Н. и Р., которые пояснили, что показания осужденными были даны добровольно, с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона, протоколы подписаны собственноручно.

Утверждения, содержащиеся в апелляционных жалобах, о недопустимости показаний данных свидетелей по той причине, что они являются сотрудниками УФСБ, а потому заинтересованы в исходе дела, носят субъективный и ошибочный характер.

Более того, правдивость признательных показаний Т. и Л. подтверждается и тем, что они полностью согласуются с показаниями свидетелей, приведенными выше.

То же самое относится и к показаниям свидетелей Ч. и Т.

Допустимость оспариваемых доказательств проверялась также судом при постановлении приговора от 30.11.2012 в отношении Т., Л. и судебной коллегией по уголовным делам Томского областного суда, что нашло отражение в кассационном определении от 14.03.2013.

Вопреки указаниям, отраженным в апелляционных жалобах, судом проверялась относимость, допустимость всех вещественных доказательств, всем вещественным доказательствам судом дана правильная оценка.

Обстоятельства, отмеченные в апелляционной жалобе адвоката Музеника В.Ю., относительно того, что при исследовании протокола осмотра ноутбука «HP Pavilion dv6», изъятого по /__/, где проживал Т., на котором установлены файлы, содержащие информацию о покупке JWH с 11 по 13 мая 2011 года и сведения об отправлениях денежных средств Т., Шляпина А.Е., оглашался не полностью, а текст на иностранном языке, содержащейся в протоколе осмотра, на язык судопроизводства не переводился, не влекут за собой безусловно недопустимость протокола, а также отмену или изменение приговора.

Согласно протоколу судебного заседания протокол осмотра оглашался в полном объеме.

К тому же, на основании ст. 285 УПК РФ протоколы следственных действий, заключения экспертов и иные документы могут оглашаться стороной или судом в судебном заседании частично.

В данном случае, если имело место неполное оглашение протокола, сторона защиты могла по своей инициативе огласить весь протокол осмотра, но не воспользовалась своим правом.

То, что текст не переводился на язык судопроизводства, не влияет на правильность выводов суда, поскольку в рассматриваемом тексте имеются слова – фамилии Т. и Шляпина А.Е., адрес Шляпина А.Е., название наркотического средства – JWH, вес – 1 кг, суммы денег в долларах и другие международные слова, что в совокупности с представленными доказательствами дает суду возможность понять смысл текста и без перевода.

Факт того, что на технике, которая была изъята у Шляпина А.Е. (компьютер, два ноутбука, планшетный компьютер, смартфон и несколько других телефонов), свидетельств того, что он вел противоправную деятельность (СМС с описанием тайников, электронный кошелек, какая-либо переписка), найдено не было, не опровергает выводов суда о виновности осужденного.

Ни одно из доказательств не имеет заранее установленной силы. К тому же Шляпин А.Е. сам не отрицал, что вел переговоры с /__/ стороной о доставке порошка почтой и получал посылки, в том числе и из /__/.

Как уже отмечалось выше совокупность доказательств, представленных стороной обвинения, достоверно подтверждает вину Шляпина А.Е. в совершении инкриминируемых деяний.

Действия Шляпина А.Е. с учетом мнения государственного обвинителя квалифицированы правильно.

Вид, размер наркотических средств и психотропного вещества, изъятых в ходе обысков и в ходе оперативно-розыскной деятельности из посылки, направленной Л. из /__/ в /__/ на имя Р., установлен заключениями судебных экспертиз.

У суда нет оснований сомневаться в объективности выводов произведенных экспертиз.

Квалифицирующий признак – совершение преступления группой лиц по предварительному сговору по эпизоду приготовления к незаконному сбыту наркотических средств и психотропных веществ в особо крупном размере нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства. Судом достоверно установлено, что Л., Т. и Шляпин А.Е. действовали по договоренности между собой, совместно и согласованно, их действия охватывались единым умыслом.

Вопреки утверждениям апелляционных жалоб, корыстный мотив также нашел свое подтверждение.

Факт незаконного перемещения через таможенную границу РФ наркотических средств, сопряженного с их сокрытием от таможенного контроля, установлен судом достоверно.

Редакция уголовного закона применена судом правильно.

Наказание Шляпину А.Е. назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, личности осужденного, который молод, ранее не судим, имеет постоянное место жительства, где характеризуется положительно.

В полной мере учтены судом все значимые для дела обстоятельства, в том числе состояние здоровья осужденного, влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи

Правильно учтено судом наличие отягчающего наказание обстоятельства по ч. 2 ст. 188 УК РФ – совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.

С учетом обстоятельств совершенного преступления, личности осужденного суд сделал правильный вывод об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15; ст. 64; ст. 73 УК РФ.

Штраф по каждому эпизоду и по совокупности назначен правильно.

Выводы суда мотивированы и не вызывают у судебной коллегии сомнений в их правильности.

Назначенное наказание отвечает требованиям справедливости и смягчению не подлежит.

Вид исправительного учреждения Шляпину А.Е. в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ назначен правильно.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, судом не допущено.

Доводы апелляционных жалоб о наличии таких нарушений являются надуманными и удовлетворению не подлежат.

Принимая во внимание изложенное, руководствуясь ст. 38913; 38920; 38928 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Северского городского суда Томской области от 26 августа 2013 года в отношении ШЛЯПИНА А. Е. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Шляпина А.Е. и адвоката Музеника В.Ю. – без удовлетворения.

Определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Томский областной суд в течение года.

Председательствующий

Судьи: