Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по уголовным делам 3 окружного военного суда в составе: председательствующего Моши А.М., а также судей Дарницына А.Г. и Бутусова С.А., при секретаре Овчинниковой Е.Ю., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры РВСН подполковника юстиции Чугаева А.Ю. и защитника – адвоката Иванова М.Н., в отрытом судебном заседании рассмотрела уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного ФИО1 и его защитника – адвоката Малкова С.П. на приговор Мирненского гарнизонного военного суда от 16 июня 2016 года, в соответствии с которым военнослужащий

ФИО1,

осужден по:

- п. «в» ч. 2 ст. 221 УК РФ – к лишению свободы на срок 4 года;

- ч. 1 ст. 220 УК РФ – к штрафу в размере 200 000 рублей,

а по совокупности преступлений, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, окончательное наказание ФИО1 определено путем полного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы сроком на 4 (четыре) года и штрафа в размере 200 000 (двести тысяч) рублей.

В соответствии со ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы ФИО1 постановлено считать условным с испытательным сроком в 2 (два) года.

Заслушав доклад судьи Бутусова С.А., выступление защитника – адвоката Иванова М.Н. в поддержку доводов апелляционной жалобы, а также мнение прокурора Чугаева А.Ю., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения, судебная коллегия 3 окружного военного суда

установила:

ФИО1 признан виновным в хищении радиоактивных веществ с использованием своего служебного положения, а также в их незаконном хранении, использовании и передаче третьим лицам, при следующих, установленных судом обстоятельствах.

В один из дней июля 2012 года начальник _ отдела _УНИЦ войсковой части ФИО1, обладая организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями, желая незаконно обогатиться, в нарушение требований Федерального закона от 21 ноября 1995 года № 170-ФЗ «Об использовании атомной энергии», Федерального закона от 09 января 1996 года № 3-ФЗ «О радиационной безопасности населения», Федерального закона от 11 июля 2011 года № 190-ФЗ «Об обращении с радиоактивными отходами и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», в помещении радиобиологической лаборатории той же воинской части, с использованием служебного положения, неправомерно завладел и обратил в свою пользу радиоактивное вещество – Цезий Cs-137 (+Барий Ba-137), общей активностью (1,08 ±0.26) 107 Бк, расфасованное в 89 бюреток типа Эппендорф, общей стоимостью 185 рублей 52 копейки, которое ранее, по его инициативе, было переведено в категорию твердых радиоактивных отходов, а затем по документам передано для утилизации.

В последующем ФИО1, похищенное им радиоактивное вещество, принадлежащее Министерству обороны РФ, незаконно хранил как в режимных помещениях радиобиологической лаборатории, так и при его транспортировке к местам использования – на острова Западного архипелага Ладожского озера, пока оно 21 января 2015 года не было обнаружено сотрудниками правоохранительных органов в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Кроме того, ФИО1 на указанных островах в силу взятых на себя договорных обязательств, за денежное вознаграждение, которое в 2012 году составляло 147 900 рублей, а в 2013 и 2014 годах – по 261 000 рублей, незаконно использовал при проведении научно-исследовательских работ путем временной (на период испытаний) закладки в почву, а также незаконно передавал похищенные им 89 бюреток с радиоактивным веществом своему подчиненному З., а также руководителю ФГУП «АТЦ» Минатома России В – организатору указанных мероприятий.

В поданной апелляционной жалобе и в дополнении к ней осужденный ФИО1 и его защитник – адвокат Малков, считая приговор незаконным, необоснованным и несправедливым, ставят вопрос о его отмене в связи с несоответствием изложенных в нем выводов суда фактическим обстоятельствам дела, а также ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона в обоснование чего приводят доводы, суть которых сводится к следующему.

Каких-либо доказательств, подтверждающих причастность ФИО1 к незаконному обороту радиоактивных веществ, а равно наличие у него умысла, направленного на совершение инкриминированных преступлений, по мнению стороны защиты, по делу не установлено.

Противоречивые показания допрошенных судом свидетелей, как считают авторы апелляционной жалобы, не содержат каких-либо данных, изобличающих ФИО1 в совершении указанных преступлений.

По мнению стороны защиты, ФИО1 в своей научно-исследовательской деятельности использовал не радиоактивные вещества, а радиоактивные отходы, к числу которых они 23 сентября 20011 года были отнесены компетентной комиссией, а с 17 декабря того же года поставлены на соответствующий учет.

Выводы суда о том, что ФИО1, якобы, необоснованно оформил перевод в твердые радиоактивные отходы вверенное ему по службе радиоактивное вещество, как утверждает защитник, не соответствуют действительности, поскольку эти действия произвела компетентная комиссия.

Ссылаясь на показания свидетеля С, защитник убежден, что при принятии решения об отнесении изъятого у ФИО1 вещества к категории радиоактивных отходов, комиссией был проведен весь комплекс мероприятий по установлению его радиоактивного состояния, что подтверждает легитимность ее выводов.

Отсутствие у ФИО1 соответствующего уровня образования и опыта работы с радиоактивными веществами и их отходами, по утверждению авторов апелляционной жалобы, подтверждается показаниями свидетеля Г, который доверял своему подчиненному в вопросах перевода веществ из одной категории в другую.

О том, что ФИО1 при проведении указанных работ для имитации радиационного заражения местности открыто для всех использовал бюретки с радиоактивными отходами – раствором Цезия-137, как полагает сторона защиты, подтверждается показаниями в суде свидетеля В.

Тот факт, что ФИО1 не использовал изъятые у него бюретки втайне от сослуживцев, по мнению адвоката Малкова, подтверждается показаниями свидетеля Зубак.

Вопреки выводам суда, как утверждает ФИО1, он указанные бюретки за территорию воинской части не перемещал, поскольку островная часть Ладожского озера, где производились работы, включая водную акваторию, принадлежала сначала войсковой части _, а после ее расформирования – ФГКУ «_ ЦНИИ».

Более того, использование модельных источников в 2011 и 2012 годах на островах Западного архипелага Ладожского озера происходило под руководством заместителя командира войсковой части _Лр, начальника службы РХБЗ Лт и начальника _ ГУ Минобороны РФ Сч, что подтвердил в ходе судебного заседания свидетель Дробович.

Поскольку понятия радиоактивных веществ и радиоактивных отходов, исходя из положений ст. 3 ФЗ «Об использовании атомной энергии», не являются тождественными, суд необоснованно пришел к выводу о виновности ФИО1 в инкриминируемых ему преступлениях, связанных с незаконным оборотом радиоактивных веществ.

Ссылаясь на показания свидетелей М и В, сторона защиты утверждает, что у ФИО1 отсутствовала и корыстная заинтересованность по извлечению прибыли при выполнении договорных обязательств, связанных с использованием радиоактивных отходов, поскольку он получал денежное вознаграждение за работы, не связанные с использованием модельных источников.

Отсутствие у него корыстного мотива, по мнению осужденного, подтверждается и полученным по адвокатскому запросу сообщением директора ФГУП «АТЦ МР» Ср, датированным 1 июля 2016 года, в котором последний отмечает, что оплата работ, выполненных ФИО1, никак не учитывала наличие модельных источников в виде пробирок с раствором изотопа Цезия-137, поскольку они могли быть заменены иными источниками.

Начиная с 2012 года по день привлечения ФИО1 к уголовной ответственности, как полагают авторы апелляционной жалобы, его никогда не назначали ответственным за организацию сбора, хранения и сдачу радиоактивных отходов и источников ионизирующего излучения, а потому осужденный не был в достаточной степени осведомлен о правомерности своих действий, которые в данной ситуации могут содержать лишь признаки дисциплинарного проступка.

Ссылаясь на заключение экспертов от 26 февраля 2016 года, ФИО1 утверждает, что использование им 89 бюреток при выполнении работ какой-либо угрозы биологической и экологической опасности не представляло, а потому его действия не могут расцениваться, как уголовно-наказуемые.

Кроме того, по мнению адвоката Малкова, производство по делу судом осуществлялось явно с обвинительным уклоном.

Свидетельством тому, как считает защитник, является тот факт, что суд необоснованно отказал в удовлетворении заявленного им ходатайства о признании недопустимыми доказательств по делу, полученных с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Так, при проведении доследственной проверки в порядке ст. 144 УПК РФ заместитель руководителя военного следственного отдела по Краснознаменскому гарнизону С 18 февраля 2015 года на основании собственных постановлений произвел выемку 89 бюреток с раствором Цезия-137 и документов, имеющих значение для дела, а приобщил их в качестве вещественных доказательств на следующий день после возбуждения уголовного дела, то есть 12 марта, а также 5 августа 2015 года, соответственно.

7 ноября прошлого года тот же следователь отменил указанные постановления о признании и приобщении к делу вещественных доказательств по причине нарушения им процедуры их изъятия, а указанные предметы и документы возвратил в воинскую часть.

Повторно те же предметы и документы были изъяты старшим следователем Е 23 ноября 2015 года, а на следующий день снова приобщены к материалам уголовного дела.

Подобные действия следователя, по мнению защитника, свидетельствуют о явных нарушениях требований уголовно-процессуального закона, а также ведомственных инструкций, влекущих признание перечисленных выше доказательств, недопустимыми, что судом было оставлено без внимания.

Поскольку указанные предметы и документы, изъятые с нарушением требований закона, представлялись экспертам для изучения, подготовленные ими 30 июня 2015 года и 26 февраля 2016 года заключения, по убеждению защитника, также не могут быть положены в основу принимаемого судом решения по делу.

В данной ситуации, как считает стороны защиты, суду следовало все сомнения в виновности ФИО1 истолковать в его пользу, как того требует статья 49 Конституции РФ и вынести по делу оправдательный приговор.

От военного прокурора _ военной прокуратуры гарнизона полковника юстиции Г поступили письменные возражения на апелляционную жалобу осужденного ФИО1 и его защитника – адвоката Малкова, в которых он считает указанные доводы необоснованными.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив приведенные в жалобе доводы, суд апелляционной инстанции находит, что выводы суда о виновности осужденного в инкриминируемых ему преступлениях, вопреки мнению стороны защиты, соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции, и подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, подробно приведенных в приговоре.

Суд первой инстанции уделил значительное внимание проверке представленных сторонами доказательств, исследованию обоснованности обвинения, а также установлению обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, выяснению и тщательному анализу данных, как уличающих, так и оправдывающих ФИО1.

Все изложенные в приговоре доказательства были тщательным образом исследованы судом, по итогам чего им дана надлежащая оценка с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности – достаточности для разрешения данного уголовного дела по существу.

Неустранимых сомнений в виновности подсудимого, которые подлежали бы толкованию в его пользу, суд апелляционной инстанции по делу не усматривает.

Выводы суда первой инстанции о наличии у ФИО1 умысла на совершение хищения радиоактивного вещества – Цезия Cs-137 (+Барий Ba-137), расфасованного в 89 бюреток типа Эппендорф, с использованием служебного положения, а также на их незаконные хранение, использование и передачу третьим лицам, указанные в обжалуемом приговоре, основываются на совокупности доказательств, не вызывающих сомнений.

Обоснованность этих выводов подтверждается как показаниями самого ФИО1, не отрицавшего факт перевода ранее изготовленного для проведения в 2011 году научно-исследовательских работ радиоактивного вещества – Цезия-137, расфасованного в 89 бюреток в категорию твердых радиоактивных отходов, а также его последующего хранения и использования на протяжении нескольких лет за денежное вознаграждение при проведении работ на островах Западного архипелага Ладожского озера, пока оно не было обнаружено сотрудниками правоохранительных органов, так и показаниями многочисленных свидетелей, заключением экспертов, вещественными доказательствами и документами.

То обстоятельство, что ФИО1, в силу должностного положения, как начальник _ отдела _ управления Научно-испытательного центра войсковой части _, как наиболее подготовленный офицер, вопреки его мнению об обратном, был назначен ответственным за прием, учет и хранение источников ионизирующих излучений, как правильно указал суд в приговоре, подтверждается копией приказа командира той же воинской части №153 от 4 мая 2012 года, а также показаниями свидетелей Г – командира воинской части, Л – начальника службы радиационной, химической и бактериологической защиты и Верведы – бывшего начальника того же отдела, который в 2011 году передал осужденному по акту все материальные средства, находящиеся на хранении в радиобиологической лаборатории.

Поскольку воинская часть была задействована в проведении научно-исследовательских работ, в 2011 году сотрудниками лаборатории были изготовлены модельные источники ионизирующих излучений – 100 пластмассовых бюреток типа Эппендорф с раствором Цезия Cs-137 (+Барий Ba-137), общей активностью 1,46*107 Бк, что подтверждается показаниями свидетеля Гл.

Из показаний свидетеля Лр – председателя инвентаризационной комиссии войсковой части _ следует, что 23 сентября 2011 года он по просьбе ФИО1 утвердил соответствующий акт о переводе указанных бюреток с радиоактивным веществом, вверенных осужденному, к категории твердых радиоактивных отходов в связи с невозможностью их дальнейшего использования по предназначению. При этом он, Лр, агрегатное состояние данного вещества не проверял, поскольку в этих вопросах полностью доверял осужденному.

Обоснованно суд сослался в приговоре и на аналогичные по своему содержанию показания свидетеля С – члена той же инвентаризационной комиссии.

Эти выводы подтверждаются и оглашенными в суде показаниями свидетеля Гл, который весной 2012 года по указанию ФИО1 произвел очистку внешней поверхности 89 бюреток от радиоактивного загрязнения, в связи с чем, у него появилась возможность снова их использовать по предназначению. После проведения указанных работ, осужденный пообещал ему установленным порядком перевести данные бюретки из категории твердых радиоактивных отходов в радиоактивное вещество, однако этого не сделал.

Наличие у ФИО1 умысла на хищение радиоактивного вещества подтверждается и показаниями в суде свидетеля З – подчиненного ФИО1, которого тот при расформировании воинской части убедил подписать акт о передаче на хранение указанных выше бюреток, отнесенных к категории твердых радиоактивных отходов, но фактически находящихся у осужденного.

Данный вывод суда подтверждается и осмотренными копиями приказа начальника «_ ЦНИИ» МО РФ от 8 февраля 2013 года № 42, государственного контракта от 25 декабря 2012 года № 1359/ЭА/2012/ДРГЗ, акта №1/5, накладной №1.28.5 и паспорта №1.28.5, из которых следует, что ФИО1, как представитель ФГКУ «_ ЦНИИ» МО РФ, куда он был переведен после расформирования войсковой части _, в 2013 году передал ЗАО для утилизации партию твердых радиоактивных отходов в количестве 15 м3, в том числе и содержащих радионуклиды Цезия–137.

Согласно показаниям допрошенного судом свидетеля _ – представителя указанной выше коммерческой организации, в середине 2013 года среди переданных ФИО1 на утилизацию материалов, отсутствовали бюретки с жидким раствором Цезия-137.

Тот факт, что, начиная с 2012 года и вплоть до 2014 года включительно, без ведома командования ФИО1 использовал указанные бюретки при проведении научно-исследовательских работ в качестве модельных источников ионизирующего излучения путем их закладки в почву на островах Западного архипелага Ладожского озера, подтверждается показаниями свидетелей З, Х, Др, Гл и В.

Осмотренными в судебном заседании копиями договоров №№91/8, 131/1/1, 138, от 15 июня 2012 года, 20 июня 2013 года и 5 мая 2014 года, а также отчетов №№65/12, 131/19 и 139 от 12 апреля 2012 года, 5 июля 2013 года и 5 мая 2014 года, платежной ведомости №СПб 00000552 от 19 ноября 2012 года, расходного кассового ордера №269 от 12 декабря 2013 года и платежного поручения №975837 от 27 октября 2014 года, соответственно, было установлено, что при выполнении ФИО1 взятых на себя договорных обязательств на островах Западного архипелага Ладожского озера, за денежное вознаграждение, которое в 2012 году составляло 147 900 рублей, а в 2013 и 2014 годах – по 261 000 рублей, он каждый раз использовал в качестве источника ионизирующего излучения – модельный источник гамма излучения с радионуклидами Цезия-137.

Последнее обстоятельство, как правильно отметил суд в приговоре, подтверждается и заключительными отчетами по договорам №№ 65/12, 131/19 и 139 от 12 апреля 2012 года, от 5 июля 2013 года и от 5 мая 2014 года, соответственно.

Стоимость активной части радионуклидных источников на основе Cs-137, общей активностью 1,08*107 Бк, похищенных ФИО1, которая в период 2011 по 2013 года составляла 185 рублей 52 копейки, суд правильно установил на основании сообщений ОАО датированных 16 июля 2015 года и 15 июня 2016 года.

Согласно протоколу обследования помещений, 21 января 2015 года в левой секции вытяжного шкафа рабочей комнаты №8 было обнаружено три пластмассовых корпуса из-под дозиметров, в которых находилось 89 бюреток типа Эппендорф с прозрачной жидкостью, от которых исходили гамма излучения.

Содержимое этих бюреток, изъятых органами предварительного следствия, как правильно установил суд на основании заключения комплексной судебной экспертизы от 26 февраля 2016 года, является радиоактивным веществом – Цезием Cs-137 (+Барий Ba-137), общей активностью (1,08±0.26) 107 Бк, что превышает уровень минимально значимой активности данного радионуклида (МЗА) 1Е+04 Бк (104 Бк), установленного ОСПОРБ-99/2010 и приложением №4 НРБ-99/2009.

Приведенные показания свидетелей и иные доказательства, опровергающие версию ФИО1 о его невиновности в содеянном, были правильно положены судом в основу обвинительного приговора, поскольку лишены противоречий, в основном и в деталях согласуются между собой и другими добытыми по делу фактическими данными, а также соответствуют обстоятельствам дела.

Мотивы, которыми суд обосновал свои выводы по вопросу оценки доказательств, достаточно подробно изложены в приговоре и, по убеждению суда апелляционной инстанции, являются правильными.

Проанализировав указанные выше доказательства в совокупности, суд, вопреки мнению стороны защиты, обоснованно пришел к выводу о том, что ФИО1 именно после проведения в 2011 году работ, при производстве которых в качестве источника ионизирующего излучения использовались модельные источники гамма излучения с радионуклидами Цезия-137, предпринял исчерпывающие меры для их необоснованного перевода в категорию твердых радиоактивных отходов, путем убеждения членов инвентаризационной комиссии в этом.

Эти выводы суда подтверждаются тем обстоятельством, что указанная комиссия, принимая подобное решение, агрегатное состояние данного вещества не проверяла, возможность дальнейшего использования представленных ФИО1 бюреток в интересах военного ведомства не изучала, а предложение осужденного, убедившего их в необходимости принятия такого решения, воспринимала, как необходимость в этом.

Поскольку подчиненные ФИО1 по его указанию очистили внешнюю поверхность 89 бюреток от радиоактивного загрязнения, то есть привели в состояние, позволяющее использовать их по предназначению, а уровень общей активности их содержимого даже на момент проведения экспертного исследования, превышал минимально допустимое значение – 104 Бк, суд находит несостоятельными доводы авторов апелляционной жалобы об использовании осужденным на островах Западного архипелага Ладожского озера радиоактивных отходов.

Указанные обстоятельства свидетельствуют и о наличии у ФИО1 умысла на совершение хищения, поскольку, вопреки мнению стороны защиты, осужденный, достоверно зная о проведенных подчиненными по его указанию манипуляциях, в нарушение требований пункта 3.5.7 ОСПОРБ 99/2010, умышленно уклонился от постановки указанных выше бюреток, как вновь полученных источников ионизирующего излучения, на соответствующий учет.

Корыстная заинтересованность ФИО1 при совершении хищения подтверждается и тем обстоятельством, что он, в нарушение действующего законодательства, самостоятельно заключал гражданско-правовые договора и за денежное вознаграждение, как частное лицо, предоставлял сторонней организации в качестве источника ионизирующего излучения, присвоенные им ранее бюретки с радиоактивным веществом, свободный оборот которого на территории Российской Федерации запрещен.

При этом, в данной ситуации, документальный перевод указанных бюреток в категорию твердых радиоактивных отходов и их постановка на соответствующий учет в качестве таковых, вопреки утверждениям осужденного и его защитника, не влияют на квалификацию действий ФИО1, поскольку решение инвентаризационной комиссией принималось формально, без учета приведенных выше обстоятельств.

Поскольку хищение радиоактивных веществ имеет материальный состав, по смыслу уголовного закона оно считается оконченным с момента завладения этим веществом и получения возможности им распорядиться по своему усмотрению.

Таким образом, действия ФИО1, который в июле 2012 года вывел указанные 89 бюреток из контролируемого государством оборота, путем их отнесения к категории твердых радиоактивных отходов, очистил их внешнюю поверхность от радиоактивного загрязнения, а затем, уклонившись от постановки на соответствующий учет, присвоил их, то есть обратил указанное вещество в свою пользу, суд правильно расценил, как хищение радиоактивных веществ, совершенное лицом с использованием служебного положения, то есть по п. «в» ч. 2 ст. 221 УК РФ.

По мнению суда апелляционной инстанции, именно с этого момента, то есть с июля 2012 года ФИО1 получил реальную возможность беспрепятственно распоряжаться присвоенными емкостями с радиоактивным веществом в личных целях, в том числе, и для извлечения прибыли.

Поскольку ФИО1, после совершения хищения радиоактивных веществ, расфасованных в 89 бюреток, продолжил их незаконно хранить вплоть до 21 января 2015 года, а также использовать в это время при проведении научно-исследовательских работ путем временной (на период испытаний) закладки в почву и незаконно передавал своему подчиненному З. и руководителю ФГУП «Аварийно-технический центр» Минатома России В – организатору указанных мероприятий, его действия суд правильно квалифицировал по ч. 1 ст. 220 УК РФ.

При этом их дальнейшее использование, как на территории воинской части, так и за ее пределами, по мнению суда апелляционной инстанции, вопреки утверждениям стороны защиты, не влияет на квалификацию содеянного ФИО1.

Как правильно отмечено в приговоре, вопреки мнению стороны защиты, в силу занимаемой должности, имеющегося опыта на воинских должностях, связанных с работой с радиоактивными веществами и радиоактивными отходами, ФИО1 должен был и мог осознавать противоправность своих действий.

В связи с этим, ссылки в жалобе на якобы отсутствующие у него уровень образования и опыт работы, которые не позволили осужденному быть осведомленным в неправомерности своих действий, судебная коллегия признает неубедительными.

Не основаны на материалах дела и опровергаются протоколом судебного заседания ссылки стороны защиты, как на показания свидетеля С, который, по их мнению, подтвердил проведение комиссией полного комплекса мероприятий по изучению представленных ФИО1 бюреток, так и показания свидетеля В, заявившего об использовании осужденным при проведении работ на островах радиоактивных отходов.

Кроме того, суд апелляционной инстанции отвергает и ссылки стороны защиты, как на показания свидетелей В и М, которые, по их мнению, подтвердили отсутствие у ФИО1 корыстной заинтересованности, так и сообщение директора ФГУП АТЦ МР», в котором последний отмечает, что оплата работ, выполненных осужденным, никак не учитывала наличие модельных источников в виде пробирок с раствором изотопа Цезия-137 и возможности их замены иными источниками, поскольку эти суждения также опровергаются протоколом судебного заседания, в частности показаниями свидетелей З, Х, Др, ГлЮ В и иных, а также приведенными выше письменными доказательствами по делу.

То обстоятельство, что ФИО1, не скрывая от сослуживцев, открыто использовал указанные 89 бюреток в качестве источника ионизирующего излучения на островах Западного архипелага Ладожского озера на протяжении 2012-2014 годов, также не влияет на квалификацию его действий, поскольку каждый из военнослужащих, которые были задействованы в данных мероприятиях, в том числе ЛЮ ЗЮ Др и иные, на показания которых ссылается сторона защиты, не были осведомлены о правовом статусе, используемых осужденным предметов и под сомнение его действия не ставили.

Также суд апелляционной инстанции не находит оснований согласиться и с утверждением стороны защиты о том, что использование ФИО1 бюреток с радиоактивным веществом, в том числе и при проведении работ на островах Западного архипелага Ладожского озера, не представляло какой-либо угрозы экологической и биологической безопасности, поскольку, исходя из заключения приведенного выше заключения экспертов, радиоактивное вещество Цезий Cs-137 (+Барий Ba-137) по радиационной опасности относится к группе «Б», как потенциальный источник внутреннего облучения, который способен причинить вред, как окружающей среде, так и человеку.

Ходатайства осужденного и его защитника об исключении изъятых вещественных доказательств – радиоактивного вещества Цезия Cs-137 (+Барий Ba-137), расфасованного в 89 бюреток типа Эппендорф, учетной документации, а также последующих заключений экспертов по этим предметам, суд обоснованно оставил без удовлетворения, поскольку изначально допущенное следователем нарушение требований Уголовно-процессуального закона при их изъятии в период проведения дослетственной проверки, было им устранено в ходе предварительного следствия.

Более того, каких-либо данных о том, что повторно изъятые в ходе выемок вещественные доказательства, претерпели изменения материалы уголовного дела не содержат. Не оспаривается данное обстоятельство и стороной защиты.

Поэтому, несмотря на допущенные следователем при доследственной проверке нарушения, связанные с их изъятием, не могут свидетельствовать о том, что данные вещественные доказательства перестали соответствовать признакам относимости и допустимости, и, как следствие, повлечь за собой отмену приговора.

По тем же причинам суд апелляционной инстанции не соглашается и с утверждением стороны защиты о незаконности проведенной по делу судебной экспертизы от 26 февраля 2016 года.

Данная экспертиза, вопреки мнению осужденного и его защитника, проведена компетентными лицами, имеющими высшее образование по соответствующим специальностям и значительный стаж работы, обладающими специальными знаниями в области проводимого исследования. Заключение экспертов отвечает требованиям ст. 204 УПК РФ, в нем содержатся все необходимые сведения. Оснований сомневаться в компетентности экспертов, и достоверности сделанных ими выводов, которые содержат подробную аргументацию и научное обоснование, у суда первой инстанции, не имелось.

Что же касается заключения экспертов, датированного 30 июня 2015 года, то оно, вопреки мнению стороны защиты, не было положено судом в основу приговора, поскольку с целью устранения допущенных нарушений при изъятии вещественных доказательств до возбуждения уголовного дела, следователем была проведена еще одна аналогичная экспертиза по тому же предмету.

Все иные доводы апелляционной жалобы не влияют на существо принятого по делу решения.

Наказание осужденному назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, смягчающих обстоятельств, а также данных о его личности, и является справедливым.

Так, при его назначении суд учел, что к уголовной ответственности ФИО1 привлечен впервые, по военной службе и в быту характеризовался положительно, имеет на иждивении двух малолетних детей, а также его работу, связанную с особым риском.

Все значимые для решения вопроса о наказании обстоятельства при вынесении приговора судом первой инстанции были оценены правильно и учтены в достаточной степени. Оснований для смягчения назначенного ФИО1 наказания не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 389.20, ст.ст.389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия по уголовным делам 3 окружного военного суда

определила:

Приговор Мирненского гарнизонного военного суда от 16 июня 2016 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу осужденного и его защитника – адвоката Малкова С.П. – без удовлетворения.