Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи апелляционные представление государственного обвинителя – старшего прокурора отдела прокуратуры Кировской области Кузьменко Т.М., жалобы представителя потерпевшего Т. с дополнениями, осужденного ФИО1, его адвоката Карелиной И.Е. с дополнениями на приговор Первомайского районного суда г. ФИО3 от 19 апреля 2018 года, которым

ФИО1, родившийся <дата> в <адрес>, гражданин РФ, несудимый,

- осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 № 26-ФЗ) к 6 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

- оправдан по п. «а» ч. 2 ст. 174.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.12.2011 № 420-ФЗ) в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Заслушав доклад судьи Хомякова Е.В., выступление осужденного ФИО1 и адвоката Карелиной И.Е., поддержавших доводы апелляционных жалоб с дополнениями, мнение прокурора Кузьменко Т.М., представителей потерпевшего З. и Козловских А.А. об изменении приговора по доводам апелляционного представления, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 осужден за мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Преступление совершено в период с 04.10.2011 по 30.11.2012 гг. в городе Кирове при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Кузьменко Т.М. указывает, что суд необоснованно исключил из объема обвинения по мошенничеству указание на совместное приобретение права собственности на здание автоцентра и договоренность между ФИО1 и Лицом 1 о разделе права собственности на здание автоцентра в долях, а также указание на совместную возможность распоряжения зданием после государственной регистрации права собственности за ФИО1, поскольку такое изменение объема обвинения противоречит выводам суда о приобретении ФИО1, Лицами 1 и 2 права собственности на здание автоцентра, группой лиц по предварительному сговору. Также суд необоснованно уменьшил сумму размера ущерба, причиненного ООО «Н.» с 18272000 до 13592000 рублей. Хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется в размере стоимости изъятого имущества (п. 30 постановления Пленума Верховного суда РФ от 30.11.2017 года № 48). При таких обстоятельствах из описательно-мотивировочной части приговора подлежит исключению указание об изменении объема обвинения и исключении из него сведений о «совместном приобретении права собственности на здание автоцентра и возможности распоряжения зданием после государственной регистрации права собственности за ФИО1», следует считать, что «ФИО1, конкурсный управляющий ООО «Н.» Лицо 1 и Лицо 2, оформив на ФИО1 право собственности на здание автоцентра, расположенное по адресу: <адрес>, получили возможность дальнейшего распоряжения похищенным имуществом по своему усмотрению»; исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание о снижении размера ущерба до 13 592 000 рублей, считать ущерб причиненным ООО «Н.» в сумме 18 272 000 рублей. Прокурор считает незаконным решение суда об оправдании ФИО1 по обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 174.1 УК РФ, поскольку это не соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании. Суд не учел, что приобретенное в результате мошенничества право собственности на здание автоцентра после совершения с ним сделок хоть и перешло от ФИО1 к ПО «Т.», однако было полностью подконтрольно последнему, который и распоряжался его имуществом. Суд необоснованно не усмотрел цели преступления, так как денежные средства при заключении возмездных сделок не передавались; право собственности к покупателям, залогодателю, пайщикам не переходило, фактическим собственником здания оставался ФИО1; путем использования доверенных лиц в качестве добросовестных приобретателей, была исключена возможность истребования здания автоцентра из их незаконного владения. Все гражданско-правовые договоры, на основании которых переходило право собственности на здание, были мнимыми. ФИО1 фактически контролировал все сделки с похищенным имуществом и руководил действиями лиц, участвующими в легализации. Сделки были направлены на сокрытие факта преступного приобретения имущества и на обеспечение возможности его свободного оборота. Учитывая, что «юридическим» собственником здания стало ПО «Т.», которое по закону не отвечает по обязательствам пайщиков, соответственно, возможность взыскать с пайщика ПО личный долг отсутствует. Несмотря на государственную регистрацию договоров, собранными доказательствами опровергнута версия подсудимого о законности совершаемых им сделок с незаконно приобретенным им правом собственности на здание автосалона. Подтверждением наличия в действиях ФИО1 состава преступления легализации является и незамедлительность заключения всех фиктивных сделок: сразу после регистрации сделки, оформляется следующая, что свидетельствует о не соблюдении обычаев делового оборота, придания внешнего сходства с законным владением, пользованием и распоряжением похищенным имуществом другим лицом. При обстоятельствах, когда ФИО1 использовал различные юридические механизмы при формальном переоформлении права собственности на подставных лиц, при этом оставляя за собой право распоряжения имуществом, нельзя не признать, что ФИО1 имел цель придания именно правомерного вида владению, пользованию и распоряжению правом собственности на здание автосалона ПО «Т.». Кроме того, признание дохода ФИО1 легальным вследствие заключения им договора купли-продажи имущества – здания автосалона, противоречит выводам суда о наличии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ. Установление в приговоре цели при совершении ФИО1 последующих сделок, как распоряжение похищенным для его сокрытия и затруднения обращения взыскания на него, противоречит смыслу закона (п. 10 постановления Пленума ВС РФ от 07.07.2015 № 32). Просит приговор в части оправдания ФИО1 по п. «а» ч. 2 ст. 174.1 УК РФ отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе; приговор в части осуждения по ч. 4 ст. 159 УК РФ отменить, вынести новый приговор, признав ФИО1 виновным по ч. 4 ст. 159 УК РФ с назначением наказания в виде 6 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

В апелляционных жалобах:

- и в дополнениях к ней представитель потерпевшего ООО «Н.» Т. выражает несогласие с выводами суда о том, что потерпевшим ООО «Н.» является З., что противоречит требованиям ст.ст. 42, 45 УПК РФ, ст. 126 Федерального закона от <дата> № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве). Считает, что З. неправомочно выдала доверенность на представление интересов на З., который в приговоре именуется как представитель потерпевшего, так и потерпевший. Просит приговор изменить в части признания потерпевшим ООО «Н.» З.;

- и в дополнениях к ней адвокат Карелина И.Е. указывает, что контролируемое размещение в интересах ФИО1 первых заявок на участие в торгах и обеспечение победы в данных торгах не образует мошенничества, не направлено на причинение ущерба потерпевшему и не может повлечь нарушение прав предполагаемых покупателей. Не образует состава преступления и несоблюдение организатором торгов путем публичного предложения норм гражданского законодательства, а также Предложения о продаже, утвержденного советом кредиторов. Суд не привел доказательств совершения ФИО1 группового мошенничества, не привел доказательств и того, что в период с 01.03.2011 по 21.03.2011 гг. ранее знакомые Иное лицо 1 и ФИО1 решили незаконно приобрести право на здание автоцентра, а также причастности ФИО1 ко всем последующим событиям до июня 2012 года, когда ФИО1 было предложено принять участие в электронных торгах. Пишет, что приговор не может быть основан на предположениях, а все сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу. Обращает внимание на то, что приговор не содержит выводов о виновности иных лиц, уголовные дела, в отношении которых выделены в отдельное производство, чем нарушено право осужденного, а также полнота, всесторонность и объективность судебного разбирательства, правовая определенность и беспристрастность; представитель потерпевшего З. не показывал против ФИО1; Иное лицо 1 было лишено права допрашивать показывающих против него лиц, а также представлять доказательства, поскольку оно в этом процессе не наделено соответствующим статусом. Уголовное дело в отношении Иного лица 1 выделено в отдельное производство искусственно, поэтому ФИО1 объективно лишен гарантий допросить потерпевшего, иных участников процесса по тем обстоятельствам, которые известны одному Иному лицу 1. Выводы суда о том, что ФИО1, Иное лицо 1 и Иное лицо 2 договорились провести торги таким образом, чтобы «исключить возможность участия в торгах любого добросовестного приобретателя, а они смогли бы приобрести здание по минимально низкой цене»... не основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании и противоречат закону. Суд фактически пришел к выводу о том, что действия «соучастников» были направлены на обеспечение победы ФИО1 в торгах путем публичного предложения, что является совсем иным предметом доказывания в отличие от изложенного в обвинении. Суд опроверг свои же выводы о нежелании ФИО1 вносить «залог» для приобретения здания, «пока цена здания не спустилась бы до минимально низкой цены». При невнесении задатка, что, по мнению суда, и планировал сделать осужденный, в торгах победил бы любой добросовестный приобретатель, подавший заявку и оплативший задаток. Суд не дал оценку тому, что при цене лота в 23 400 000 рублей, 21 060 000 рублей, 18 720 000 рублей, 16 380 000 рублей и 14 040000 рублей заявок по торгам не поступило. Суд необоснованно не принял доводы защиты о том, что организатором торгов не блокировались и допускались иные участники. Суд мотивировал выводы о виновности ФИО1 собственными предположениями, указывая в приговоре, чтомогло бы быть, при поступлении первой заявки от предполагаемого покупателя. Это опровергается показаниями М., которые в полном объеме в приговоре не отражены и им не дана оценка. Суд не дал полную оценку письменному ответу ООО «Ф.», что опровергает выводы суда о недопущении в торги иных добросовестных приобретателей. Противоречив вывод о том, что согласно договоренности между ФИО1 с Иным лицом 1 и Иным лицом 2, условием снижения цены здания до минимально низкой, являлось то, что «ФИО1 залог для приобретения здания вносить не планировал». Суд неоднократно указывает, что ФИО1 внес бы задаток, в случае поступления второй заявки, и, соответственно, в таком случае снижение цены здания произойти не могло. Считает, что показания представителей потерпевшего Т. и З., свидетелей Ч., Б. (П.), С., С., С., К., Ч., Р., Х., Х., О., К., Ш., И. не доказывают вину ФИО1 в мошенничестве. Показания свидетелей С., П., С. опровергают показания М. в части выполнения ими указаний последней о моменте подачи заявки. В нарушение п.п. 6, 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55 от 29.11.2016 показания С., взятые судом за основу в приговоре полностью не изложены (т. 30, л.д. 117-120, показания от 20.10.2017), ссылка на них в приговоре суда отсутствует. В приговоре изложены показания С. от 14.09.2017 (т. 30, л. д. 71-73), данные до заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, которые С. не подтвердил как не соответствующие действительности. В суде С. показал, что с М. встречался не в сентябре 2012 года, а с 01.05.2012 по 15.05.2012 гг., этим показаниям оценка судом не дана. Необоснованным является вывод суда о том, что ФИО1 минимизировал свои преступные расходы, «действуя посредством размещения и снятия заявок, не обеспеченных задатком, поданных в его интересах с использованием ЭЦП С. и С.». Снижение цены лота происходило не в связи с указанными в приговоре действиями, а на основании п. 4 ст. 139 Закона о банкротстве. Суд необоснованно пришел к выводу о том, что «ссылки защиты об отсутствии иных потенциальных покупателей при проведении 1 и 2 аукциона и при торгах путем публичного предложения до шага цены в 4 680 000 рублей при установленных судом обстоятельствах не являются основаниями, оправдывающими подсудимого. К доводам защиты о том, что ФИО1 не мог изыскать необходимую сумму для внесения задатка при шаге цены в 11,7 млн. рублей и 9,36 млн. рублей, суд необоснованно отнесся критически. Суд не привел доказательств, на основании которых пришел к выводу о том, что ФИО1 было известно об отсутствии заявок на определенных шагах. М. и С. отрицали то обстоятельство, чтобы кто-то из них ставил в известность ФИО1 об отсутствии заявок. Суд также необоснованно не принял во внимание доводы ФИО1 о том, что виделся с М. 20.06.2012 года и после проведения торгов. Противоречия в их показаниях не устранены. То обстоятельство, что обвинением не установлено ни одного потенциального покупателя при проведении 1 и 2 аукциона и при торгах путем публичного предложения до шага цены в 4 680000 рублей, которого, по мнению суда, ФИО1 и Лица, с которыми он якобы договорился на совершение преступления, не допустили к торгам, свидетельствует о том, что приговор суда полностью основан лишь на предположении, об исключении возможности участия в торгах любого добросовестного предполагаемого покупателя, что является нарушением принципа презумпции невиновности, закрепленном в ст. 49 Конституции РФ;

- осужденный ФИО1 указывает, что в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 4 ст. 159 УК РФ, его вина не доказана, выводы суда противоречат доказательствам, исследованным в судебном заседании, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Обращает внимание: на противоречивость показаний М.; на необоснованность выводов суда о периоде их встречи с 1 по 15 мая, что квитанции к приходному кассовому ордеру № 17 от 20.06.2012. Не согласен с выводами суда: о том, что Иное лицо 1 не имело каких-либо действительных либо предполагаемых прав на здание автоцентра; о недопущении в торги иных добросовестных приобретателей; о нарушении Закона о банкротстве, иного законодательства в части «общения» между конкурсным управляющим, и организатором торгов, и потенциальными покупателями. Пишет, что отсутствие полного интереса к приобретению здания автоцентра иными потенциальными добросовестными покупателями суд необоснованно представляет как блокирование последних к доступу к открытым публичным торгам проводимых на электронной торговой площадке в сети Интернет, игнорируя факт отсутствия других покупателей кроме него. Полагает, что нарушение Закона о банкротстве, о Защите прав потребителей не образуют мошенничества, а является основанием для признания сделок недействительными. Просит обвинительный приговор по ч. 4 ст. 159 УК РФ отменить, вынести в отношении него оправдательный приговор.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления, жалоб и дополнений к ним, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.

В судебном заседании ФИО1 свою вину в содеянном не признал, показал, что С. предложил ему приобрести на электронных торгах здание автоцентра, которое он намеревался приобрести не дороже 11 млн. рублей. По договоренности торги проводила М.. Зданием также интересовалось ООО «Б.».

Всесторонне, полно и объективно исследовав доказательства в судебном заседании, сопоставив их друг с другом, оценив их в совокупности, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об их достаточности для разрешения уголовного дела, правильно признал ФИО1 виновными в совершении мошенничества, опроверг его доводы, а также адвоката о непричастности к хищению, эти выводы изложил в приговоре, а принятое решение убедительно мотивировал.

С доводами осужденного и его адвоката об отсутствии доказательств виновности ФИО1 в мошенничестве согласиться нельзя, поскольку они противоречат приведенным в приговоре доказательствам.

Так, из показаний представителя потерпевшего Т. –конкурсного управляющего ООО «Н.» с 08.04.2014 года следует, что электронные торги по продаже здания автоцентра были проведены с грубыми нарушениями и признаны судом недействительными.

Показаниями представителя потерпевшего З. – фактического владельца ООО «Н.», ООО В.», которому С. предложил обанкротить ООО «Н.» и переуступить требования на ООО «В.», чтобы последнее включить в реестр кредиторов, обещал не допустить отчуждение здания автоцентра. С. доверял, но запрещал выставлять автоцентр на торги.

Показаниями свидетеля Ч. о том, что она как сотрудник ИФНС России по г. Кирову сопровождала банкротство ООО «Н.». Сначала спорное здание дважды предлагалось к продаже на торгах в форме аукциона, которые были признаны несостоявшимися, после этого С. приступил к реализации здания посредством публичного предложения и 13.10.2012 года оно было выставлено на продажу единым лотом с начальной ценой 23,4 млн. рублей. Торги организовывала М.. По истечении 3-х дней начиная со дня, следующего за днем опубликования о торгах, цена лота уменьшалась на 10%. С 14 по 28 ноября 2012 прошло 5 шагов понижения цены до 14,04 млн. рублей. С 29.10.2012 по 31.10.2012 гг. цена лота составила 11,7 млн. рублей, на участие заявился С. в интересах ФИО1, но отозвал заявку, далее была принята заявка от С. в интересах ФИО1, которая рассматривалась до 08.11.2012, после чего было отказано в ее приеме. 08.11.2012 года поступила заявка от С. при цене лота в 4,68 млн. рублей, которая была признана победителем. М. контролировала торги, нарушала сроки и порядок рассмотрения заявок, вследствие чего произошло наложение цены торгов 9,36 млн. рублей на период действия цены 7,02 млн. рублей. М. подавала заявку на торговую площадку, а затем снимала ее, когда появлялся новый участник торгов, блокируя участие иных лиц, а должна была в течение часа проверить заявку и либо отклонить, либо признать ее победителем, но этого не делала, чтобы в торги не включились иные лица, предложившие более высокую цену за здание. 09.11.2012 года на торги заявилось ООО «Б.», но М. отказала заявке в участии. С., С. и С. были заинтересованными лицами по отношению к М. и С., последний к ФИО1, который и купил здание с целью его перепродажи.

М., в отношении которой уголовное дело выделено в отдельное производство, подтвердила, что к ней пришли С. и ФИО1, предложили организовать электронные торги по продаже спорного здания, ФИО1 хочет его по самой низкой цене, по договоренности с ними она должна была исключить возможность участия в торгах любого иного лица. Они согласовали процедуру подачи и отклонения заявок. По просьбе ФИО2 она нашла лиц, имевших ЭЦП для подачи заявок. Расходы оплачивали ФИО1 и С.. 07.08.2012 года она разместила на сайте ЭТП итоговый протокол комиссии по проведению торговой процедуры, которым утверждено решение о признании торгов несостоявшимися и назначении повторных торгов в связи с отсутствием поступивших и зарегистрированных заявок на участие в торгах. 28.09.2012 года разместила на сайте ЭТП протокол комиссии по проведению торговой процедуры, которым было признаны торги несостоявшимися. 13.10.2012 года опубликовала объявление о проведении торгов на ЭТП посредством публичного предложения с начальной ценой продажи спорного здания 23,4 млн. рублей. Когда на публичном предложении начала действовать цена в 11,7 млн. рублей, она в интересах ФИО1 направила на сайт ЭТП заявку, подписанную ЭЦП С.. Затем по договоренности с С. и ФИО1 она организовала отказ от участия и отзыв этой заявки. 02.11.2012 года сразу после отказа в заявке С., С., действуя в интересах ФИО1, по ее просьбе направил заявку на участие в торгах. Заявку она рассматривала до 08.11.2012 года. В ее приеме отказала. С 07.11.2012 по 09.11.2012 цена лота составляла 4,68 млн. рублей. Ее знакомая Б. (П.), используя ЭЦП С., действовавшей в интересах ФИО1, по ее просьбе направила заявку 08.11.2012 в 17:01:47. Также поступила заявка и от ООО «Б.», она отклонила ее, признав победителем торгов ФИО1, который внес задаток и сделал это до подачи заявки.

Показаниями свидетеля К. подтверждено, что по просьбе ФИО1 безденежно по договору купли-продажи оформила на себя 2/3 доли на спорное здание. Фактическим собственником здания был ФИО1. В мае 2013 года в качестве пая она внесла свою долю в ПО «Т.», которым фактически руководил ФИО1.

Показаниями свидетеля Ш. установлено, что по предложению С. оформил 1/3 доли на здание автосалона. Долю продавал ФИО1, денег он не нашел, внес эту долю по указанию ФИО1 в качестве пая в ПО «Т.

Показаниями свидетеля Х. подтверждено, что по просьбе З. проводился аудит банкротства ООО «Н.», что не было признано целесообразным. Обращение З. подвигло С. как можно быстрее провести торги, скрыв их от З...

Из показаний свидетеля Х. следует, что она как представитель ООО «В. инвест» участвовала в собраниях кредиторов, где по всем вопросам голосовала «За», о чем ее просил С..

Обстоятельства, имеющие значение для дела, содержатся в исследованных судом письменных материалах дела: решении от 04.10.2011 о признании ООО «Н.» банкротом, утверждении С. конкурсным управляющим; выписке о том, что учредителем ООО «Н.» является З.; копии протокола о том, что на третьем собрании кредиторов ООО «Н.» ООО «В.», обладающее 85 процентами голосов, проголосовало «за» по всем вопросам повестки дня, представитель налоговой инспекции предлагал исключить привлечение организатора торгов для реализации спорного здания, а также исключить раздел продажи путем публичного предложения и рассмотреть его после проведения первых и вторых торгов; журнале регистрации заявок по торговой процедуре «Публичное предложение продавца №» о том, что предложения поступали от С. 29.10.2012 в 18:40:18 с предложением по цене 11700112 рублей, отказ от участия 02.11.2012 в 17:21:06, от С.<дата> в 17:21:39 с предложением по цене 9360115 рублей, заявка отклонена 08.11.2012 в 17:01:19, от С.<дата> в 17:01:47 с предложением по цене 4681000 рублей; протоколе заседания комиссии по рассмотрению предложений участников по торговой процедуре «Публичное предложение продавца №» о том, что в данных торгах поступали предложения от С., дата подачи предложения 02.11.2012 в 17:21, заявка отклонена 08.11.2012 в 17:01, по причине отсутствия документов, подтверждающих уплату задатка, от С.<дата> в 17:01, заявка допущена до участия в 10 часов 17 минут 13.11.2012, от ООО «Б. в 15:38 минут 09.11.2012, заявка отклонена 13.11.2012 в 10:35 по причине отсутствия задатка на счете организатора торгов; копии итогового протокола заседания комиссии по рассмотрению предложений участников по торговой процедуре «Публичное предложение продавца №» о том, что заявка от имени С., действующей в интересах ФИО1, признана победителем с ценой предложения 4681000 рублей, решено заключить договор с ФИО1; заключении эксперта о том, что рыночная стоимость здания автоцентра по адресу: <адрес>, по состоянию на 13.11.2012 составляет 18272000 рублей; выписке по расчетному счету ООО «Н.» о том, что 08.11.2012 на основании платежного поручения № 1401 произведена оплата задатка за ФИО1 по процедуре торгов № за здание автоцентра по адресу: <адрес>, в размере 4680000 рублей на счет ООО «А.»; договоре купли-продажи от 13.11.2012 о том, что ООО «Н.» в лице конкурсного управляющего С. продало ФИО1 здание автоцентра по цене 4681000 рублей в ходе открытых торгов; копии свидетельства о государственной регистрации права от <дата> о том, что в собственности ФИО1 имеется здание автоцентра по адресу: <адрес>; заявлении К. от 08.05.2013 о принятии в паевой фонд ПО «Т. взноса – 2/3 доли в праве общей долевой собственности здания автоцентра по адресу: <адрес>; выписке из реестра пайщиков ПО «Т.» о том, что пайщиками являются Ш. (14.05.2013), К. (08.05.2013); выписке о том, что на 26.07.2013 правообладателем автоцентра по адресу: <адрес>, является ПО «Т.»; распечатки объявлений с сайта «Из рук в руки» и «Авито» о продаже здания автоцентра за 25млн. рублей с указанием контактных данных ФИО1; решении Первомайского районного суда г. ФИО3 от <дата> о том, что из незаконного владения ПО «Т. в пользу ООО «Н.» истребовано здание автоцентра.

Судебная коллегия считает, что эти и другие указанные в приговоре доказательства, подтверждают правильность выводов суда о виновности ФИО1 в мошенничестве.

Суд первой инстанции правильно положил в основу приговора показания представителей потерпевшего Т., З., свидетелей Ч., Б. (П.), С., С., С., К., Ч. (в части выявленного им нарушения закона при проведении торгов и регистрации права собственности на здание автоцентра за ФИО1), Р., Х., Х., О., К. (в части, относящейся к знакомству ФИО1, С. и М., обстоятельств реализации здания ФИО1), Ш.И. и лица, в отношении которых уголовное дело выделено в отдельное производство – М., поскольку они согласуются между собой, взаимно дополняют друг друга, подтверждаются и соответствуют иным имеющимся в деле доказательствам. Оснований сомневаться в их показаниях не имеется. Чьей-либо заинтересованности в искусственном создании доказательств обвинения, как и причин для оговора ФИО1 по делу не усматривается.

Вопреки доводам жалобы адвоката показания допрошенного С., в отношении которого дело выделено в отдельное производство, не содержит сведений о невиновности ФИО1 в совершении мошенничества.

Суд первой инстанции в соответствии с положениями ст.ст. 87, 88, 307 УПК РФ дал объективную оценку всем исследованным в ходе судебного разбирательства доказательствам в их совокупности. Положенные в основу приговора доказательства не содержат каких-либо существенных противоречий, которые бы могли повлиять на правильное установление фактических обстоятельств и на принятое судом по существу дела решение, утверждения жалоб защиты об обратном судебная коллегия расценивает как несостоятельные. Судом выяснялись причины противоречий в показаниях допрошенных лиц, причины расхождения в их показаниях были устранены в ходе судебного разбирательства. Суд привел убедительные мотивы, по которым суд одни доказательства признал достоверными, а другие отвергнул. Судебная коллегия не имеет оснований для иной оценки доказательств, чем приведена в приговоре суда первой инстанции и считает ее правильной. При таких обстоятельствах доводы жалоб защиты о противоречивости, ненадлежащей оценке судом доказательств, о том, что приговор основан на предположениях, судебной коллегией не принимаются. Несогласие осужденного и адвоката с оценкой доказательств является их позицией, обусловленной линией защиты, и не может быть основанием для отмены приговора.

Из материалов дела видно, что все изложенные защитой в апелляционных жалобах с дополнениями доводы, в том числе о непричастности ФИО1 к событиям, изложенным в обвинении в период с 01.03.2011 до встречи всех соучастников, о наличии сговора ФИО1 с другими соучастниками преступления на совершение мошенничества, о том, что он никак не координировал их действия, относительно механизма недопущения в торги иных добросовестных приобретателей, о соблюдении по делу законной процедуры осуществления электронных торгов, о противоречивости показаний допрошенной по делу М., о том, что ФИО1 не обладал преимуществом перед другими потенциальными покупателями здания автоцентра, о его неосведомленности действий иных соучастников преступления, о законности совершаемых ФИО1 сделок со зданием автоцентра, были предметом проверки в процессе судебного разбирательства. Эти доводы тщательно проверялись, своего подтверждения не нашли и как опровергнутые приведенными в приговоре доказательствами судом обоснованно отвергнуты.

Суд первой инстанции достоверно установил, что ФИО1 предварительно договорился с Лицами 1 и 2, в отношении которых уголовное дело выделено в отдельное производство, на завладение права собственности на здание автоцентра по адресу: <адрес>, принадлежащего ООО «Н.», действуя совместно и согласовано с ними, путем организации электронных торгов по продаже здания, преднамеренно проведенных с нарушением установленных правил, исключающих участия в них добросовестных участников, злоупотребляя доверием фактического собственника недвижимого имущества ФИО4, незаконно приобрел права на здание автоцентра, причинив ООО «Н.» ущерб в сумме 13592000 рублей.

При изложенных обстоятельствах суд правильно квалифицировал действия ФИО1 по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 № 26-ФЗ), квалифицирующие признаки нашли свое подтверждение.

Судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционного представления государственного обвинителя.

Доводы его о необоснованном исключении судом из обвинения ФИО1 по мошенничеству указания на совместное приобретение права собственности на здание автоцентра и договоренности между ФИО1 и Лицом № 1 разделе права собственности на здание автоцентра в долях, а также указание на совместную возможность распоряжения зданием после государственной регистрации права собственности за ФИО1, судебная коллегия находит несостоятельными. Эти изменения судом обвинения не повлияли на правильность установления фактических обстоятельств содеянного непосредственно ФИО1 и правильность юридической оценки его действий, что не оспаривается прокурором. Уголовное дело в отношении ФИО1 рассмотрено в соответствии с требованиями ст. 252 УПК РФ. Выводы об изменении обвинения в указанной части судом веско мотивированы, основаны на анализе имевшихся по делу доказательств и являются правильными.

Судебная коллегия считает неубедительными доводы апелляционного представления о необоснованном уменьшении судом суммы размера ущерба, причиненного ООО «Н.».

Уменьшая объем обвинения в части суммы, причиненного ущерба с 18272000 рублей до 13592000 рублей, суд в приговоре обоснованно указал, что денежные средства в сумме 4680000 рублей (стоимость здания по цене, относящаяся к 9 шагу цены публичного предложения, оплаченные осужденным), являются преступными расходами подсудимого, эти средства поступили на счет указанного юридического лица, были совершены до заключения сделки купли-продажи. Данные обстоятельства подтверждают то, что безвозмездность хищения выразилась в причинении собственнику реального ущерба в размере 13592000 рублей. Выводы суда в данной части не противоречат п. 30 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48.

При принятии решения об оправдании ФИО1 по обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 174.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.12.2011 года № 420-ФЗ), судом, вопреки доводам апелляционного представления, были должным образом проверены и оценены все доказательства стороны обвинения по данному инкриминируемому деянию. Судом первой инстанции обоснованно установлено, что после заключения по результатам торгов договора купли-продажи здания автоцентра по адресу: <адрес>, право собственности на указанное здание было зарегистрировано за ФИО1, последующие сделки с этим зданием, описанных в предъявленном ФИО1 обвинении в легализации были совершены не в целях придания правомерного владения, пользования и распоряжения похищенным имуществом, а для сокрытия здания (о чем сам государственный обвинитель указывает в представлении) и затруднения обращения взыскания на него в случае возможного признания торгов по реализации здания недействительными. Таким образом, судом правильно установлено, что в действиях ФИО1 по данному эпизоду обвинения отсутствует конструктивный признак состава преступления – цель совершения легализации. При отсутствии иных объективных доказательств, подтверждающих обвинение по п. «а» ч. 2 ст. 174.1 УК РФ, суд пришел к обоснованному выводу об оправдании ФИО1 за отсутствием в его действиях состава преступления. Оснований считать неверной данную оценку и необоснованными сделанные при этом выводы, судебная коллегия не усматривает.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора, по данному уголовному делу не установлено.

Доводы апелляционной жалобы Т. о том, что следователь признал представителем потерпевшего З. в нарушение положений ст.ст. 42, 45 УПК РФ, судебная коллегия не находит убедительными, поскольку мошенничество совершалось путем злоупотребления доверием фактического владельца ООО «Н.» З.. В результате совершения преступления материальный ущерб был причинен юридическому и физическому лицу. Указанное постановление следователя (т. 23; л.д. 5-6) не противоречит положениям ст. 126 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Упоминание в приговоре З. потерпевшим является технической ошибкой. Полномочия З. на представление интересов ООО «Н.» выданы учредителем Общества З., что подтверждается нотариально удостоверенной доверенностью (т. 23; л.д. 3).

Фактов, свидетельствующих о необъективности органов предварительного следствия и суда по делу, не установлено. Обстоятельства, подлежащие доказыванию в силу ст. 73 УПК РФ по настоящему делу установлены достаточно полно, расследование уголовного дела, судебное разбирательство было проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Из протокола судебного заседания следует, что председательствующим создавались необходимые условия для осуществления сторонами предоставленных им прав, с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, участникам процесса в полной мере была обеспечена возможность заявлять ходатайства, представлять доказательства, задавать вопросы допрашиваемым свидетелям. По всем заявленным ходатайствам суд принял мотивированные решения. При выполнении требований ст. 291 УПК РФ осужденный и его адвокат заявили о том, что дополнений к судебному следствию не имеют, и оно было закончено с согласия сторон, в связи с чем доводы о том, что ФИО1 не мог допросить всех лиц, участвовавших в процессе, являются несостоятельными.

Доводы жалобы адвоката о том, что суд не установил виновность в совершении мошенничества других лиц, в отношении которых дело не рассматривалось, во внимание не принимаются, поскольку обвинение этим лицам по данному уголовному делу не предъявлялось.

Наказание ФИО1 назначено в соответствии со ст. 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности преступления, всех данных о личности виновного, наличия смягчающего наказание обстоятельства, которым признано наличие малолетних детей у виновного, отсутствие отягчающих. Вывод суда о назначении осужденному наказания в виде реального лишения свободы в исправительной колонии общего режима без дополнительного наказания признается судебной коллегией правильным.

Суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для применения к осужденному положений ст.ст. 15 ч. 6, 64, 73 УК РФ, надлежаще мотивировав свои выводы, с которыми судебная коллегия согласна.

Сомневаться в справедливости назначенного судом наказания оснований не имеется.

Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены в соответствии с положениями ст. 260 УПК РФ. По результатам рассмотрения принято решение, законность которого сомнений не вызывает. При этом каких-либо данных о необоснованности отклонения поданных адвокатом замечаний из материалов дела не усматривается.

При таком положении оснований для удовлетворения апелляционных представления, жалоб с дополнениями не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Первомайского районного суда г. ФИО3 от 19 апреля 2018 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционные представление государственного обвинителя Кузьменко Т.М., жалобы представителя потерпевшего Т. с дополнениями, осужденного ФИО1 и его адвоката Карелиной И.Е. с дополнениями – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Кировского областного суда.

Председательствующий

Судьи: