Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката ФИО15 в интересах осужденного ФИО1, апелляционной жалобе с дополнениями адвоката ФИО17 в интересах осужденного ФИО3 и апелляционной жалобе осужденного ФИО3 на приговор Тарумовского районного суда Республики Дагестан от 11 апреля 2022 г. в отношении ФИО1 и ФИО3.

Заслушав доклад судьи ФИО27, выступление адвокатов ФИО15, ФИО17 и ФИО13, защитника наряду с адвокатом ФИО14, осужденных ФИО1 и ФИО3 поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших приговор отменить, с вынесением в отношении осужденных оправдательного приговора, мнение прокурора ФИО12, полагавшего приговор подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия

установила:

По приговору ФИО2, рождения, уроженец и житель , прож.: , гражданин РФ, имеющий высшее образование, холостой, не работающий, военнообязанный, несудимый, оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ (по эпизоду, связанному с потерпевшей Потерпевший №1) на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его деянии состава преступления; осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

ФИО3, рожждения, уроженец г. Махачкала, прож.: , , , гражданин Российской Федерации, имеющий высшее образование, женатый, имеющий на иждивении одного малолетнего ребенка, работающий начальником бюро экономического анализа и внутреннего аудита ОАО «Кизлярский электромеханический завод», военнообязанный, несудимый, осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы; по ч. 3 ст. 272 УК РФ к 9 месяцам лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения, окончательно ФИО3 назначено наказание в виде 1 года 10 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО15 в интересах осужденного ФИО1 считает приговор суда незаконным, просит его отменить, уголовное дело в отношении ФИО1 прекратить за отсутствием события преступления.

В обоснование указывает, что из рапорта ФИО33, ФИО1 в целях освобождения Потерпевший №2, Потерпевший №5, Потерпевший №3 и ФИО32 P.M. от изменения мер принудительного исполнения, применяемых к должникам, в целях сокрытия преступления передал уточненные сведения по постановлениям МРИ ФНС № по ФИО16, чтобы тот в свою очередь вынес постановления об окончании исполнительных производств.

Платежные документы, подтверждающие факт погашения задолженности при этом не представлены. При этом также сделана ссылка на письмо от 28.11.2018 за № из ОПФР по РД, в котором указано, что сведений о погашении задолженности о 01.01.2017 не имеется.

Вместе с тем, в этом же письме ФИО33 разъяснили, что в связи с передачей с 01.01.2017 функции по администрированию страховых взносов в залоговые органы, уплата задолженности по страховым взносам производится на налоговых органов. Соответственно, сведения о погашении задолженности по документам взыскания после указанной даты необходимо запрашивать в налоговых органах.

В итоге в рапорте сделан вывод, что причинен материальный ущерб бюджетной системе РФ ввиду незаконного освобождения ФИО1 должников от уплаты задолженности в пользу бюджета РФ.

Аналогичная правовая позиция нашла отражение и в рапорте оперуполномоченного УФСБ РФ по РД Свидетель №21.

Также, в этом же в ответе указано, что факты о нарушении должностными лицами Межрайонной ИФНС РФ № по РД, вынесшими и направившими в отделение службы судебных приставов уточнения к постановлениям о взыскании страховых взносов, управлением не установлены.

Вышеизложенного можно сделать вывод, что лица, обратившиеся с рапортами об обнаружении признаков преступления, изначально не разобрались с обстоятельствами дела, неправильно истолковали закон и без достаточных оснований обратились с рапортами об обнаружении признаков преступления.

Как следует из материалов уголовного дела ФИО1 деньги получил от ФИО32 Курбана, а потерпевшими признаны другие лица. Согласно п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию характер и размер вреда, причиненного преступлением.

В соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, обвинительное заключение должно содержать данные, о потерпевшем, характере и размере вреда причинённого ему преступлением. Указанные требования закона органом предварительного расследования не выполнены. Как следует из обвинительного заключения, органами предварительного следствия не конкретизировано, какой ущерб был причинен ФИО1 каждому из лиц, признанных потерпевшими.

В апелляционной жалобе и дополнениях адвокат ФИО17 в интересах осужденного ФИО18 считает приговор суда в отношении ФИО31 незаконным, просит его отменить и вынести в отношении ее подзащитного оправдательный приговор.

В обоснование указывает, что представленные стороной обвинения и защиты доказательств, дают основание для выводов, что в части обвинения по ст. 159 ч. 3 УК РФ отсутствует событие преступления, а по ст. 272 УК РФ нет состава преступления.

В данном уголовном деле отсутствуют доказательства совершения ФИО3 каких-либо действий, входящих в объективную сторону мошенничества, а также предварительного сговора между Ходжаевым и ФИО31. И при этом такие действия должны быть совершены до окончания преступления. В событиях, действиях, имевших место до конца марта 2018 г. фамилия ФИО3 в материалах дела даже не упоминается.

Суд признал ФИО3 виновным в совершении также преступления по ст. 272 ч. 3 УК РФ. Вместе с тем в приговоре суда отсутствует описательно-мотивировочная часть по обвинению ФИО3 в совершении указанного преступления.

Признав ФИО31 и ФИО30 виновными в совершении мошенничества путем обмана в отношении ФИО32, ФИО33, Чуниева и Потерпевший №5, в приговоре суд должен был указать, в чем выразился обман со стороны подсудимых в отношении каждого из потерпевших, такие конкретные действия, входящие в объективную часть данного преступления, были совершены каждым подсудимым исходя из ниже приведенных норм закона и указаний Пленумов Верховного суда РФ.

В данном случае в приговоре суда отсутствуют доказательства совершения ФИО3 каких-либо действий, входящих в объективную сторону мошенничества. И при этом такие действия должны были быть совершены до окончания преступления (28.12.2017 г.).

После возвращения прокурором уголовного дела ни одно дополнительное следственное действие по сбору доказательств по мошенничеству не было проведено, кроме выделения из данного уголовного дела материала в отношении ФИО3 по факту неправомерного доступа к охраняемой законом компьютерной информации.

В результате следователем по эпизоду мошенничества 12.08.2020 было предъявлено ФИО3 обвинение в новой редакции с внесением в фабулу ранее предъявленного обвинения от 7.06.2020 дополнительных фраз по предварительному сговору, с распределением ролей. При этом по доказательной базе ничего не изменилось.

Считает, что материалами дела не доказан не только предварительный сговор между обвиняемыми на совершение мошенничества, но и что вообще имело место событие этого преступления. Способ совершения хищения является обязательным признаком мошенничества. В данном случае подсудимым вменяется хищение чужого имущества путем обмана. К тому же обман должен быть со стороны подсудимых до получения денег.

В доказательство того, что в данном случае было совершено мошенничество, в приговоре суда приводятся показания подсудимого Ходжаева, данных им на предварительном следствии в качестве подозреваемого, несмотря на то, что сторона защиты представила письменное основание для признания этих показаний недопустимым доказательством.

Отсутствие адвоката при даче показаний обвиняемым, подозреваемым является безусловным основанием для признания этих показаний недопустимыми. Адвокат привлечен к дисциплинарной ответственности по данному факту. Им решение совета адвокатской палаты РД не обжаловано, то есть с законностью привлечения его к дисциплинарной ответственности он согласился.

По приговору суда одним из квалифицирующих признаков мошенничества указан в крупном размере. Согласно примечанию к ст. 158 УК РФ крупным размером признается стоимость имущества, превышающий 250 000 руб. По приговору суда сумма похищенных денег составляет 96 192 руб., что в силу закона не может являться крупным размером.

Далее по приговору суда потерпевшими, кому причинен ущерб, признаны: Потерпевший №2, Потерпевший №3, Потерпевший №5 и ФИО32 P.M.

Вместе с тем ни в обвинительном заключении, ни в приговоре суда не указана конкретная сумма ущерба, причиненного каждому из выше перечисленных потерпевших, ограничившись общей суммой 96 192 руб.

ФИО4 О.М., являясь исполняющим обязанности заместителя начальника Межрайонной ИФНС России № по Республике Дагестан и курируя отдел информационно-аналитической работы, в ведении которого находилось ввод и обработка платежных документов, администрирование баз данных системы, электронного документооборота, имел все права и доступы, которые необходимы для выполнения своих прямых обязанностей, то есть проведение контроля и мониторинга за действиями должностных лиц отделов.

В связи с чем, информация, содержащаяся в программном комплексе, а также имеющаяся на бумажном носителе, не являлась для ФИО3 конфиденциальной. О том, что ФИО4 О.М. имел право доступа в ПК СЭОД указывается и в приговоре суда на листе 20 (злоупотребляя наличием права доступа, осуществил вход в ПК СЭОД).

То есть отсутствует первый обязательный признак состава преступления, предусмотренного ст. 272 УК РФ. Соответственно в действиях ФИО3 нет состава преступления по этой статье. Что касается части обвинения, что ФИО4 О. совершил модификацию компьютерной информации, обращаю внимание суда на следующее:

В апелляционной жалобе осужденный ФИО4 считает приговор суда незаконным, просит его отменить, и вынести в отношении него оправдательный приговор.

В обоснование указывает, что судом были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, которые являются основаниями для отмены приговора. В частности оглашение приговора проходило без участия адвокатов, отказ от адвоката он не писал. Ходатайство о проведении судебного процесса без участия адвоката не заявлял. Таким образом, нарушены права, предусмотренные ст. 48 Конституции РФ.

Указывает, что уголовное дело построено на домыслах и предположениях. Отсутствие доказательств указывает на то, что уголовное дело сфабриковано, материалы дела сфальсифицированы. Его действия не подлежат квалификации ни по одной из статей УК РФ.

Указывает, что в нарушении пп. 8 п. 1 ст. 220 УПК РФ и в материалах дела и в обвинительном заключении отсутствует размер вреда причинённого каждому потерпевшему. Отраженная общая сумма составляет по версии обвинения 129 300 рублей, которая не подтверждена по результатам судебного разбирательства.

Судом в приговоре определена общая сумма ущерба порядка 96 тысяч рублей, следует отметить, что в материалах уголовного дела имеются платежные документы, подтверждающие уплаты налогов и погашения задолженности лиц, признанных потерпевшими по уголовному делу, на сумму порядка 130 тысяч рублей. Таким образом, версия обвинения о хищении денежных средств в размере 129 300 рублей необоснованна, а имеющиеся доказательства подтверждают версию защиты.

Указывает, что по эпизодам ФИО19 были включены свидетельские показания сотрудников налоговой инспекции, которые проводили в отношении него служебную проверку, не имеющим к ФИО64 никакого отношения. По его эпизодам были включены в качестве доказательств показания сотрудников службы судебных приставов, которые давали оценку действием ФИО1 и которые не имеют отношения к инкриминируемым ему деяниям.

В материалах дела отсутствуют доказательства подтверждающие использование им логина и пароля учетной записи сотрудника налоговой инспекции ФИО20 По версии следствия им с использованием логина и пароля, после 23.05.2018 был осуществлен вход в программный комплекс системы местного уровня, тогда как письмом ФКУ «Налог-Сервис» от отмечено, что последний вход под учетной записью сотрудника налоговой инспекции был осуществлен 22.03.2018. Несмотря на это в нарушении п. 2 ст. 307 УПК РФ отмеченное обстоятельство не было отражено в приговоре, судом не дана этому соответствующая оценка.

Указывает, что судом не были исследованы в полном объеме обстоятельства, в нарушении п. 1 ст. 73 УПК РФ не установлены точное время, дата и место. Из материалов дела видно, что первым позвонил не Ходжаев, а Потерпевший №5, а потом Свидетель №1, который и перевел денежные средства за всех должников. Звонок был осуществлен 28.12.2017. ФИО30 до момента звонка не знал о наличии задолженности у данных налогоплательщиков. Справки об отсутствии задолженности были виданы им не по налогоплательщикам, как указывает суд, а по конкретным налоговым обязательствам должников, что является совсем другим документом, другой формы и вида.

Для завершения исполнительных в производств были основания не справки об отсутствии задолженности, а уточнения к постановлениям, выписанные им 06.03.2018 на вполне законных основаниях, о чем в своих показаниях указал Алхасов исполняющий на тот момент обязанности начальника инспекции. Указывает, что следствием ни судом не приведены конкретные обстоятельства доказывающие, что им была осуществлена разноска платежных документов.

В возражениях на апелляционные жалобы, государственный обвинитель ФИО22, считает приговор в отношении ФИО31 и ФИО30 законным, обоснованным и мотивированным, просит оставить его без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, выслушав мнения сторон, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст.389.17 УПК РФ, основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Такие основания для отмены решения по настоящему уголовному делу имеются.

В силу ч.1 ст.389.19 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан с доводами апелляционных жалобы, представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме.

Право на защиту каждого, кто подвергся уголовному преследованию, признается и гарантируется Конституцией Российской Федерации (ст. 17, 45, 46, 48, 123), общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации в качестве одного из основных прав человека и гражданина.

Данное право реализуется непосредственным участием в т.ч. профессионального защитника на всех стадиях уголовного судопроизводства.

В силу ч.ч. 1 и 2 ст. 248 УПК РФ в судебном разбирательстве принимает участие защитник, при неявке которого и невозможности его замены судебное разбирательство откладывается.

На основании п. 1 ч. 1 ст. 51, ч. 1 ст. 52 и ч. 3 ст. 259 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если обвиняемый не отказался от защитника в письменном виде. Если отказ от защитника заявляется во время судебного разбирательства, то об этом делается отметка в протоколе судебного заседания.

Исходя из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в п. 14 постановления от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» суд принимает меры по назначению защитника во всех случаях, когда обвиняемый в судебном разбирательстве не воспользовался своим правом на приглашение защитника и при этом не заявил в установленном порядке об отказе от защитника либо такой отказ не был принят судом.

Как видно из дела, по окончании прений сторон 11 марта 2022 г. суд объявил перерыв. Судебное разбирательство продолжилось 31 марта 2022 г., куда защитник ФИО1– адвокат ФИО15 и защитник ФИО3 – адвокат ФИО17 не явились. Суд, заслушав последнее слово подсудимого ФИО3, объявил перерыв до 07 апреля 2022 г.

07 апреля 2022 г. в судебное заседание защитник ФИО1– адвокат ФИО15 и защитник ФИО3 – адвокат ФИО17 вновь не явились. Суд, заслушав последнее слово подсудимого ФИО1 удалился в совещательную комнату для постановления приговора.

Таким образом, судебное заседание было проведено в отсутствие защитников подсудимых и без выяснения их мнения на этот счет. При этом заявлений ФИО1 и ФИО3 об отказе от защитников в деле не имеется.

Имеющиеся в деле расписки подсудимых после прений сторон о том, что они не возражают против проведения дальнейшего судебного разбирательства без участия их защитников, не могут быть приняты как заявления об отказе от своих защитников.

В определении от 19 декабря 2017 г. № 2873-О Конституционный Суда Российской Федерации обратил внимание на то, что, если подсудимый в последнем слове сообщит о новых обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, или заявит о необходимости предъявить суду для исследования новые доказательства, суд вправе возобновить судебное следствие.

По общему смыслу положений уголовно-процессуального закона, процедура рассмотрения уголовных дел должна отвечать таким требованиям, которые обеспечивают всесторонность и объективность их разрешения (ст. 6, 7, 17, 299, ч. 2 ст. 302 УПК РФ). Поэтому, если после окончания судебного следствия будут получены сведения о новых, имеющих существенное значение для разрешения данного дела, обстоятельствах, они должны быть исследованы с соблюдением всех гарантий, предоставляемых уголовно-процессуальным законом, на основе состязательности и равноправия сторон. Иное служило бы препятствием для выполнения судом требования о всестороннем и объективном разрешении уголовного дела.

С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что проведение судебного заседания 31 марта и 07 апреля 2022 г. в отсутствие защитников подсудимых является существенным нарушением их права на защиту и на основании ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ влечет отмену приговора, поскольку это повлияло на постановление законного, обоснованного и справедливого судебного решения.

При этом, судебная коллегия принимает во внимание разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, приведенные в п. 19 постановления от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» о том, что по смыслу ч. 2 ст. 389.24 УПК РФ, отмена оправдательного приговора по мотивам нарушения права обвиняемого на защиту не допускается.

В связи с изложенным, приговор в части оправдания ФИО1 по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ (по эпизоду, связанному с потерпевшей Потерпевший №1) на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его деянии состава преступления, отмене не подлежит.

В связи с тем, что выявленное нарушение неустранимо в суде апелляционной инстанции, дело подлежит передаче на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Ввиду принятого решения суд второй инстанции не имеет процессуальных оснований высказать суждение по доводам апелляционных жалоб, которые суду первой инстанции надлежит учесть в ходе нового судебного разбирательства по делу.

Учитывая конкретные обстоятельства дела, а также то, что до вынесения приговора в отношении ФИО1 и ФИО3 действовала мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, которая судом изменена на заключение под сражу в целях исполнения назначенного по приговору наказания, судебная коллегия полагает необходимым данную меру пресечения также отменить.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Тарумовского районного суда Республики Дагестан от 11 апреля 2022 г. в отношении ФИО1 и ФИО3, - отменить, частично удовлетворив апелляционные жалобы адвокатов ФИО15, ФИО17 и осужденного ФИО3

Уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении ФИО1 и ФИО3, отменить, освободив их из-под стражи.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке выборочной кассации, предусмотренном статьями 401.10-401.12 УПК РФ, непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции.

При этом обвиняемые вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: