Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело
по апелляционным жалобам адвоката Васюкова И.А., осужденного ФИО1 на приговор Горномарийского районного суда Республики Марий Эл от <дата>, которым

ФИО1, <...>

осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 100 000 (сто тысяч) рублей с рассрочкой выплаты на 20 месяцев единовременными выплатами по 5000 рублей ежемесячно.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении ФИО1 до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.

Постановлено снять арест с имущества – мобильного телефона марки <...>, находящегося на хранении
у ФИО1 по адресу: <адрес>

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Полозовой Р.Ф., выступления сторон, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Судом первой инстанции ФИО1 признан виновным в совершении мошенничества - хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием с использованием своего служебного положения, а именно в том, что ФИО1 - директор муниципального унитарного предприятия «<...>» (далее МУП, МУП «<...>», <...>), имея умысел на безвозмездное, противоправное изъятие и обращение в свою пользу денежных средств
МУП «<...>» путем предоставления подложных документов о приобретении товарно-материальных ценностей для осуществления хозяйственной деятельности, то есть на хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием с использованием своего служебного положения, в период с 3 октября 2016 года до 21 ноября 2016 года в неустановленном месте в приобретенном им при неустановленных следствием обстоятельствах бланке товарного чека с оттиском круглой печати с текстом «<...>» внес заведомо ложные сведения о приобретении насоса марки «<...>», стоимостью
7 800 рублей у индивидуального предпринимателя П.

ФИО1 21 ноября 2016 года с целью безвозмездного изъятия и обращения в свою пользу чужого имущества и использования полученного дохода в качестве источника личного обогащения, действуя умышленно, из корыстных побуждений, используя при этом свое служебное положение, составил авансовый отчет <№> от <дата> на общую сумму 10 850 рублей, с указанием в числе других документов указанного товарного чека от <дата> на сумму 7800 рублей, и дал указание подчиненному ему сотруднику главному бухгалтеру Б. проверить авансовый отчет к утверждению указанной суммы и выдаче ему денежных средств.

Впоследствии авансовый отчет <№> от <дата>
ФИО1 собственноручно утвердил, в связи с чем у него возникло право получения денежных средств по оплате расходов.

14 марта 2017 года МУП «<...>» на лицевой счет ФИО1 перечислены денежные средства в сумме 17 562 рубля, в том числе 7 800 рублей, в связи с предоставлением им в бухгалтерию предприятия поддельного товарного чека на приобретение насоса и фиктивного авансового отчета <№> от <дата>, которыми он распорядился по своему усмотрению.

В апелляционных жалобах адвокат Васюков И.А. и осужденный ФИО1 выражают несогласие с приговором суда в связи с нарушением норм уголовно-процессуального права, привели следующие одинаковые доводы.

ФИО1 в суде первой инстанции показал, что осенью 2016 года в селах <адрес> и <адрес>, в детском садике и школе, возникла проблема с топливом для котельных. ФИО1 получил разрешение на разборку старого здания правления колхоза и с помощью операторов котельных в селах <адрес> и <адрес>К.Н., И. и других, организовал разборку здания на дрова, их погрузку и перевозку. Так как в кассе <...> денег на тот период не было, с водителями ФИО1 рассчитывался своими личными деньгами в сумме 8000 рублей. То есть в <...> ФИО1 должен был получить 8000 рублей в счет возмещения личных расходов.

В жалобах адвокат и осужденный ссылаются на Акт списания товарно-материальных ценностей, который подтверждает, что в указанный период силами <...> поставлялись дрова в котельные; на письмо заместителя главы <...> района Р., которое свидетельствует о перевозке дров в котельные с. <адрес> и с. <адрес>.

Приводя показания свидетелей Р., К.Н., И., К.М., Т., С., К.А., Б., защитник и осужденный указывают, что обстоятельства поставки дров в села <адрес> и <адрес> в указанный период объективно имели место, что подтверждается также документально, однако суд указанные доказательства не привел в приговоре и не дал им оценки. Также суд не привел в приговоре показания свидетеля защиты К.А., а показания свидетеля Я., исполнившего записи на бланке товарного чека от <дата>, оценил критически, сославшись на заключение почерковедческой экспертизы <№> от
<дата>, в котором утверждается, что почерк в товарном чеке принадлежит ФИО1, отказав в ходатайстве о назначении повторной судебной почерковедческой экспертизы.

Так как для МУП не наступили последствия в виде материальной недостачи, действия ФИО1 следовало бы оценивать как самоуправство, и привлечь его к дисциплинарной ответственности, однако в настоящее время ФИО1 уволен с занимаемой должности. Кроме того, в момент получения денежных средств 17 марта 2017 года
ФИО1 уже не был должностным лицом, а оконченным преступление считается с момента изъятия денег. Данным обстоятельствам судом также не дана оценка.

Просят отменить приговор Горномарийского районного суда Республики Марий Эл от <дата>, ФИО1 оправдать.

В возражении государственный обвинитель Глотов И.В., не соглашаясь с доводами апелляционных жалоб, указывает, что квалификация действий ФИО1 является правильной и полностью подтверждается материалами уголовного дела. Версию ФИО1 об оплате доставки дров для котельных личными деньгами суд обоснованно оценил критически, поскольку из материалов дела следует, что ФИО1 в ходе следствия неоднократно менял свои показания. Как пояснил суду свидетель
Г., ФИО1 лично просил его дать заведомо ложные показания с целью уклонения от уголовной ответственности. Выбранная ФИО1 версия является надуманной, неподтвержденной материалами дела и стороной защиты. Как пояснил ФИО1, водителям за перевозку он заплатил большую сумму, чем 7800 рублей, однако причину написания этой суммы в товарном чеке подсудимый пояснить не смог.

Кроме того, заключение почерковедческой экспертизы, которая утверждает, что запись в чеке выполнена ФИО1, суд обоснованно счел достоверным, хотя свидетель защиты Я. суду пояснил, что чек заполнял именно он по просьбе ФИО1 Как следует из материалов дела, ФИО1 мог обратиться к Я. с просьбой дать заведомо ложные показании, в связи с чем показания свидетеля Я. суд обоснованно оценил критически.

Как руководитель предприятия ФИО1 по роду своей деятельности, своих обязанностей знал и понимал, каким образом может осуществить возврат своих затраченных денежных средств.

Следует учесть, что ФИО1 не должен был действовать в ущерб и вопреки интересов организации. В данном случае ФИО1 действовал не в интересах организации, а в личных интересах с целью получения бюджетных денежных средств.

При назначении наказания подсудимому суд учел смягчающие обстоятельства, отягчающие, а также иные данные о личности подсудимого.

В качестве смягчающих вину обстоятельства совершение преступления судом обоснованно признано возмещение ущерба причиненного преступлением, а также частичное признание вины.

Таким образом, состоявшийся в отношении ФИО1 приговор является законным, обоснованным и справедливым, апелляционные жалобы - не подлежащими удовлетворению.

В заседании суда апелляционной инстанции осужденный
ФИО1 и адвокат Васюков И.А. поддержали доводы жалоб.

Прокурор Васильев В.Г. просил приговор суда оставить без изменения как законный, обоснованный и мотивированный.

Представитель потерпевшего МУП «<...>»
Б. пояснил, что с обвинительным приговором не согласен, просил суд принять законное решение.

Проверив представленные материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, выслушав участников процесса, судебная коллегия находит приговор суда первой инстанции подлежащим отмене.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В силу ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу в суде подлежат доказыванию: событие преступления, виновность подсудимого в совершении преступления, форма его вины и мотивы.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 389.15, ст. 389.16 УПК РФ отмене подлежит приговор, выводы которого не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, то есть выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

В силу ст. ст. 87, 88 УПК РФ проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Из положений ст. 307 УПК РФ следует, что описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать, в том числе доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Перечисленные требования закона судом первой инстанции по настоящему делу не выполнены, субъективная и объективная сторона состава преступления, в совершении которого ФИО1 признан виновным, не получили правильной оценки в соответствии с действующим уголовным законодательством.

ФИО1 в суде первой и апелляционной инстанции признал факт предоставления поддельного товарного чека на сумму 7800 рублей в бухгалтерию МУП «<...>», составления недостоверного авансового отчета и получения денежных средств, пояснив, что корыстного умысла не имел, поскольку он хотел вернуть личные деньги, ранее в 2016 году потраченные при перевозке дров в школьные котельные в
с. <адрес> и с. <адрес>. Считает, что в его действиях отсутствуют признаки уголовно-наказуемого деяния.

За наем машин и перевозку дров он платил личные деньги, поэтому в кассу предприятия пришлось отчитаться поддельным чеком, чтобы возместить потраченные личные денежные средства. В связи с тяжелым материальным положением МУП из-за неплатежей бюджетных учреждений за отопление и отсутствием денежных средств в кассе иного пути возмещения своих расходов не видел. Этот чек он попросил оформить своего приятеля Я., сумму в чеке проставили, исходя из примерной стоимости насоса. В настоящее время ФИО1 возместил ущерб МУП «<...>» в сумме 7800 рублей.

Из акта инвентаризации МУП «<...>» от
17 июля 2017 года следует, что среди товарно-материальных ценностей, находящихся на ответственном хранении у ФИО1, насос марки «<...>» в организации МУП «<...>» отсутствует
(т. 2 л.д. 87).

Представитель потерпевшего МУП «<...>»
Б. в суде первой и апелляционной инстанции показал, что за бывшим директором МУП ФИО1 в материальных запасах числится насос «<...>» стоимостью 7 800 рублей, но насос в <...> отсутствует. Из объяснения ФИО1 ему известно, что денежные средства потрачены при разборке и перевозке старого здания в с. <адрес>. Б., который в тот период работал главным инженером в <...>, также участвовал в течение двух дней с другими работниками <...> в разборке здания на дрова, так как у предприятия не было угля для работы котельных. Подтвердил, что топливо перевозил водитель автомашины, а также К.М. на тракторной телеге.

Так как <...> обслуживает бюджетные учреждения – школы и детские сады района, которые не оплачивают своевременно отопление, у предприятия часто заблокированы счета, денежных средств в кассе не имеется, работники по сложившемуся порядку сначала покупают необходимое имущество на личные деньги, а затем оформляют авансовый отчет.

Из справки главы <адрес> сельской администрации, представленной в суд первой инстанции, следует, что осенью 2016 года по инициативе администрации <...> муниципального образования разобраны на дрова остатки сгоревшего деревянного бесхозного здания бывшей конторы правления колхоза «<...>», располагавшегося в
<адрес> с целью использования полученных дров для отопления в котельных <адрес> общеобразовательной школы и детского садика в с. <адрес>. Разборка остатков здания, распиловка, погрузка и вывозка проводилась на средства МУП «<...>» силами работников данной организации (т. 5 л.д. 141).

В качестве доказательств вины ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 159 УК РФ суд первой инстанции привел показания работников МУП - свидетелей обвинения: 1,
С., 2, 3, 4,
5, 6, 7, Т.,
8, 9, 10, 11,
12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19,
20, 21, К.Н., К.М.,
22, 23, 24, 25,
26, 27, 28., 29, И., 31, 32, 18
33, 34, которые были допрошены в суде, оглашенные показания свидетелей 35., 36,
37, 38, данные на стадии предварительного следствия, а также протоколы осмотров помещений котельных <...> : котельной МБОУ «<...>», котельной МБДОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ ДОД «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБДОУ «<...>», котельной МБДОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...> котельной МУ «<...>», котельной МБДОУ «<...>», котельной МУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБДОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБДОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>», котельной МБОУ «<...>».

Из указанных доказательств следует, что в котельных МУП «<...>» насос марки «<...>» в период 2016 года и последующие не устанавливался и в наличии его не имеется.

Факт наличия на бухгалтерском учете <...> насоса «<...>» подтверждается карточками счетов 10.01, 71.01 за период с 1 января
2015 года по 3 мая 2017 года МУП «<...>», согласно которым по номенклатуре «Насос <...>» отражены сведения о приобретении ФИО1 насоса на основании авансового отчета <№> от <дата> на сумму 7800 рублей (т. 2 л.д. 66,
68-84).

Насос «<...>» на сумму 7 800 рублей числится в наличии в Центральном складе МУП «<...>» (т. 1 л.д. 44-46).

Свидетель Б. - главный бухгалтер МУП
«<...>» суду показала, что в материальных запасах организации за бывшим директором ФИО1 числится насос «<...>» стоимостью 7 800 рублей, приобретенный им согласно авансовому отчету <№> от <дата>.

В связи с отсутствием денежных средств в кассе предприятия из-за несвоевременного перечисления денежных средств за отопление бюджетными организациями работники, в том числе и ФИО1 приобретали необходимое оборудование, запасные части на собственные денежные средства, а впоследствии расходы возмещались предприятием.

Свидетель С.Л. - главный специалист финансового отдела
МО «<...>» показала, что в сентябре
2017 года проводила проверку хозяйственных и иных расходов
МУП «<...>» за период замещения должности руководителя организации ФИО1 Было выявлено, что не списан насос «<...>» стоимостью 7 800 рублей, приобретенный по авансовому отчету от <дата><№>. Исходя из документации МУП «<...>» установлено, что насос «<...>» приобретен 3 октября 2016 года, о чем предоставлен товарный чек без номера. Насос «<...>» оприходован, не введен в эксплуатацию, числится в материальных запасах за
ФИО1

Согласно справке <№> об исследовании документов
МУП «<...>» от 29 июня 2017 года за исследуемый период 2015-2016 годов ФИО1 выданы в подотчет денежные средства, в том числе по авансовому отчету <№> от <дата> за покупку насоса «<...>» стоимостью 7 800 рублей.

Платежным поручением <№> от <дата> подтверждается факт перечисления МУП «<...>» на счет ФИО1 в «Отделении Марий Эл <№> ПАО «<...>» <адрес>» денежной суммы в размере 17 562 рубля без налога (НДС). Назначение платежа «Возмещение расходов подотчетной суммы по авансовым отчетам – ФИО1 (т. 2 л.д. 58).

Из показаний свидетелей П., С.И. в суде следует, что насос «<...>» стоимостью 7 800 рублей по товарному чеку без номера от <дата> у ИП П. не приобретался.

Из заключения эксперта <№> от <дата> следует, что рукописный текст в товарном чеке без номера от <дата> о продаже насоса «<...>», приложенный к авансовому отчету и находящийся в картонной обложке с рукописным текстом на лицевой стороне: «МУП «<...>». Авансовые отчеты 3, 4 кв. 2016 г. Сч.71» (лист № 53), выполнен ФИО1(т. 3 л.д. 44-46).

По квитанции к приходному кассовому ордеру МУП «<...>» <№> от <дата> от ФИО1 принято 7800 рублей, основание – возврат подотчетной суммы.

Свидетель Г., из показаний которого на стадии предварительного расследования следует, что он совместно с
ФИО1 в 2016 году выезжал в <адрес>, где на рынке «<...>» ФИО1 купил насос, который они перевезли в гараж <...>, не подтвердил в суде свои показания, ранее данные на стадии предварительного расследования, пояснив, что дал эти показания по просьбе ФИО1, хотя фактически насос они не покупали.

Свидетель Я. суду показал, что с октября 2016 года устроился на подработку по трудовому договору кочегаром в
МУП «<...>». В одну из смен, дату и время не помнит, ФИО1 вызвал его к себе в кабинет, дал бланк товарного чека и попросил его заполнить, продиктовав текст. Подпись в товарном чеке от имени ИП П. также поставил Я. ФИО1 пояснил, что хочет таким образом вернуть личные денежные средства, потраченные на производственные нужды предприятия.

Однако показания свидетеля Я. опровергаются заключением экспертизы <№> от <дата>, из которого следует, что рукописный текст в товарном чеке без номера от 3 октября 2016 года о продаже насоса «<...>» выполнен именно ФИО1

Указанное экспертное заключение соответствует требованиям
ст. ст. 195 - 196 УПК РФ, его выводы являются однозначными. Заключение полностью отвечают требованиям ст. 204 УПК РФ, а также Федеральному закону от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Нарушений процессуальных прав участников судебного разбирательства при назначении и производстве экспертизы, которые повлияли или могли повлиять на выводы экспертов, не допущено. В заключении изложены методики, в соответствии с которыми проведена экспертиза, указаны содержание и результаты проведенных исследований и окончательные выводы.

Суд апелляционной инстанции критически оценивает показания свидетеля Я., которого связывают с ФИО1 приятельские отношения, и приходит к выводу о недостоверности его показаний в части внесения записей в товарный чек.

Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, в суде первой инстанции допрошенные свидетели – работники МУП «<...>», а также иные свидетели обвинения подтвердили факт разборки силами работников <...> на топливо для котельных, отапливающих бюджетные учреждения, старых зданий.

Свидетель Т. показал суду, что 2-3 года назад в осеннее время из п. <адрес> отправляли дрова в количестве двух машин, которые по просьбе ФИО1 вручную грузили работники котельной. Дрова предназначались в одну из школ района в связи с отсутствием в котельной угля для топки.

Свидетель С. показал суду, что осенью 2016 года вскоре после начала отопительного сезона в связи с отсутствием угля в котельной <адрес> школы ФИО1 организовал доставку туда дров для отопления. Колотые дрова грузили в п. <адрес> с Т. и К., а также водителями двух грузовиков.

Свидетель 10 суду показал, что в 2016 году вместе с другими работниками принимал участие в разборке и погрузке дров в
с. <адрес>. Перевозил дрова на тракторе К.М.

Свидетель К.М. показал, что осенью 2016 года принимал участие в перевозке дров из с. <адрес> в <адрес> школу и детский сад. Дрова К.М. перевозил в течение примерно 3 дней на личном транспорте и автомашине, сделав в первые два дня по два рейса на тракторе, а в последний день три рейса на автомашине. В качестве грузчиков были кочегары, в первый день также работал ФИО1, а затем два дня работал Б. За работу К.М. попросил за расход топлива
5 тысяч рублей, которые ему заплатил ФИО1

Свидетель К.Н. подтвердил, что К.М. в течение трех дней занимался перевозкой дров осенью 2016 года по просьбе
ФИО1 на личном тракторе и личной автомашине, а К.Н. помогал в качестве грузчика.

Свидетель И. суду показал, что в 2016 году разбирали для отопления старый сарай на ферме в д. <адрес> вместе с К.Н., 10 и другими кочегарами. Дрова на автомашине перевозил водитель из с. <адрес>.

Свидетель Р. суду показал, что в 2016 году работал заместителем главы администрации <...> муниципального района и в связи со сложной ситуацией с топливом для котельных они обращались в <адрес> сельское поселение за разрешением на разборку сгоревшего бывшего здания колхоза «<...>» с целью утилизации как топливо для котельных. Разборку здания и доставку дров организовал директор МТС ФИО1

Свидетель К.А. суду показал, что осенью 2016 года со своим знакомым Я.Д. перевозили одним рейсом дрова из
п. <адрес> в с. <адрес> на личной автомашине Я.Д. марки «<...>». С ними грузил дрова и ездил в с. <адрес> также ФИО1, он же рассчитался за работу с водителем.

Стороной защиты в суд первой инстанции представлено заявление Я.Д., подтверждающее факт передачи Я.Д. осенью 2016 года денежных средств в сумме 3000 рублей за оказание услуги по перевозке дров на автомашине «<...>» из пос. <адрес> в с. <адрес> (т. 6 л.д. 46)

Показания всех указанных свидетелей однозначны, последовательны и соответствуют друг другу, не доверять им у суда апелляционной инстанции нет оснований. Из вышеизложенных показаний свидетелей следует, что факт разборки на топливо для котельных бюджетных учреждений Горномарийского района – школы в с. <адрес> и детского сада в
с. <адрес> старых зданий силами сотрудников <...> под руководством ФИО1 и оплаты им услуг водителей осенью 2016 года в начале отопительного сезона нашел свое подтверждение в судебном заседании.

Однако доводам подсудимого в этой части судом первой инстанции не дано оценки, хотя позиция ФИО1 стороной обвинения не опровергнута. В прениях сторон государственный обвинитель Глотов И.В. указал, что стороной защиты не представлено доказательств того, что выплаченные водителям транспортных средств за доставку топлива в котельные МУП денежные средства были именно теми денежными средствами, с целью возврата которых в дальнейшем ФИО1 предоставил подложный чек и оформил авансовый отчет. Такая позиция государственного обвинителя противоречит положениям
ст. 49 Конституции РФ о том, что обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность и неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. В соответствии с ч.1 ст. 37 УПК РФ именно на прокурора - государственного обвинителя возложена обязанность осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, и, соответственно, предоставлять доказательства в опровержение позиции стороны защиты.

Так как судом исследованы все представленные сторонами доказательства, оснований для передачи уголовного дела в суд первой инстанции на новое судебное разбирательство не имеется, допущенные судом первой инстанции нарушения закона могут быть устранены судом апелляционной инстанции путем вынесения нового судебного решения.

Таким образом, из исследованных судом доказательств следует, что директор МУП «<...>» ФИО1 21 ноября 2016 года предоставил в бухгалтерию МУП «<...>» заведомо подложные документы о приобретении товара - насоса марки «<...>» стоимостью 7 800 рублей, для осуществления хозяйственной деятельности и составил фиктивный авансовый отчет, который утвердил, в связи с чем у него возникло право получения денежных средств в сумме 7800 рублей.
14 марта 2017 года МУП «<...>» были перечислены на лицевой счет ФИО1, в том числе денежные средства по фиктивному авансовому отчему в сумме 7800 рублей, которыми он распорядился.

Эти обстоятельства объективно подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами. Вместе с тем версия обвинения о том, что указанные в обвинении действия по завладению денежной суммой в размере 7800 рублей совершены с целью безвозмездного изъятия и обращения в свою пользу, из корыстных побуждений, не нашла своего подтверждения. В материалах уголовного дела отсутствуют доказательства безвозмездности противоправного изъятия денежных средств
ФИО1 в свою пользу, в то время как под хищением согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 (редакция от 16 мая 2017 года) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» понимается совершенное с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Исследовав материалы уголовного дела, судебная коллегия пришла к выводу, что обвинение ФИО1 в части совершения именно мошенничества основано лишь на предположениях, которые не могут быть положены в основу обвинительного приговора. Бесспорных доказательств наличия состава инкриминируемого преступления в действиях подсудимого не установлено. Судом первой инстанции не дана должная оценка всем доказательствам, исследованным в судебном заседании, суд не учел все обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, а выводы суда не соответствуют изложенным доказательствам.

Иные исследованные доказательства, представленные стороной обвинения, в том числе :

- устав МУП «<...>» (т.1 л.д. 27-35),

-приказ директора МУП от <дата> « О принятии учетной политики в МУП» (т. 3 л.д. 9-14),

-трудовой договор от <дата> (т.1 л.д. 21-24),

-распоряжения Главы администрации <...> муниципального района от <дата><№> «О назначении директора МУП «<...>» и от <дата><№> «Об увольнении директора МУП «<...>» (т. 1 л.д. 25-26),

- оборотно-сальдовые ведомости по счету 10 за 4 квартал 2016 года и по счету 71 за октябрь 2016 года (т.2 л.д. 56-57, 64),

-карточки счетов 10.1, 71.01 (т. 2 л.д. 66,68-64),

-акт о списании материальных запасов МУП «<...>» (т. 1 л.д. 86-87),

-списки котельных и списки работников МУП «<...>»,

-протоколы выемки от <дата>, <дата>, <дата> (т.3 л.д. 23-32, 34-37, т.4 л.д. 23-32, 100-176),

-заключение эксперта <№> от <дата> (т.3 л.д. 87-88),

-протокол осмотра документов от <дата>, от <дата> (т.3 л.д. 91-103, т.4 л.д. 54-72),

-протокол опознания предмета по фотографии от 4 <дата> (т.4 л.д. 227-237),

-письма управляющего ТК «<...>» (т. 4 л.д. 241-242),

также не содержат доказательств вины ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 159 УК РФ, подтверждают обстоятельства, установленные судом апелляционной инстанции.

Каких-либо иных доказательств, подтверждающих обвинение, в обвинительном заключении не приведено и в материалах дела не имеется.

Таким образом, по настоящему делу не собрано достаточных доказательств, свидетельствующих о наличии у ФИО1 умысла, направленного на хищение имущества МУП, поскольку исследованные судом первой инстанции и приведенные в приговоре доказательства не содержат сведений о том, что, совершая описанные в приговоре действия, ФИО1 преследовал корыстную цель по противоправному и безвозмездному завладению имуществом; при этом факт получения денежных средств по подложным документам сам по себе не свидетельствует о наличии корыстной цели у ФИО1 Приведенные в приговоре суда показания представителя потерпевшего и свидетелей обвинения не опровергают показаний осужденного ФИО1 о том, что денежные средства МУП он получил путем использования заведомо подложного товарного чека и авансового отчета, так как не видел иного способа вернуть ранее затраченные на перевозку топлива для котельной школы и детского сада личные денежные средства.

В соответствии со ст. 14 УПК РФ обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Согласно ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого.

Принимая во внимание изложенное и толкуя в соответствии с ч. 3
ст. 14 УПК РФ все неустранимые сомнения как относительно обстоятельств хищения 7800 рублей, так и в целом совершения инкриминируемого ФИО1 деяния, судебная коллегия считает, что в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства в суде первой инстанции убедительных доказательств виновности ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, не собрано, а выводы суда, изложенные в приговоре, не основаны на исследованных судом доказательствах, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, не подтверждены доказательствами, исследованными судом, в связи с чем приговор суда подлежит отмене.

Так как исследованными доказательствами достоверно установлено, что ФИО1 предоставил <дата> в бухгалтерию МУП заведомо подложный товарный чек на сумму 7800 рублей о приобретении насоса, а также составил на его основе авансовый отчет <№> от <дата>, в связи с чем у него возникло право на получение от МУП денежных средств по оплате расходов, его действия подлежат квалификации по ч.3 ст. 327 УК РФ, как использование заведомо подложного документа.

Преступление ФИО1 совершено в ноябре 2016 года.

В силу ч. 2 ст. 15 УК РФ преступление, предусмотренное ч.3 ст. 327
УК РФ, относится к преступлениям небольшой тяжести.

В соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекло два года, указанный срок исчисляется со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу.

Таким образом, сроки давности привлечения ФИО1 к уголовной ответственности по ч.3 ст. 327 УК РФ за использование заведомо подложного документа истекли еще до поступления уголовного дела в суд апелляционной инстанции.

В п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» (редакция от 29 ноября 2016 года) даны разъяснения о том, что при установлении во время судебного разбирательства обстоятельства, указанного в п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, суд прекращает уголовное дело и (или) уголовное преследование только при условии согласия на это подсудимого. При этом не имеет значения, в какой момент производства по делу истекли сроки давности уголовного преследования.

В заседании суда апелляционной инстанции осужденный
ФИО1 согласился с прекращением уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

При таких обстоятельствах ФИО1 подлежит освобождению от уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст. 327 УК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования на основании п.3 ч.1 ст. 24 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

О П Р Е Д Е Л И Л :

Приговор Горномарийского районного суда Республики Марий Эл от <дата> в отношении ФИО1 отменить.

Действия ФИО1 переквалифицировать с ч. 3 ст. 159 УК РФ на ч.3 ст. 327 УК РФ.

Уголовное дело в отношении ФИО1 по ч.3
ст. 327 УК РФ прекратить на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Меру пресечения в отношении ФИО1 подписку о невыезде и надлежащем поведении - отменить.

Снять арест с имущества – мобильного телефона марки «<...>, находящегося на хранении у ФИО1 по адресу: <адрес>.

Вещественные доказательства: папку «Авансовые отчеты 3,4 кв. 2016 сч.71»; заявление ФИО1 от <дата>; заявление ФИО1 от <дата>; личный листок по учету кадров от <дата> – вернуть в МУП «<...>».

Апелляционные жалобы осужденного ФИО1 и защитника Васюкова И.А. оставить без удовлетворения.

Председательствующий В.А. Иванилова

Судьи: Р.Ф. Полозова

А.В. Решетов