Гражданский кодекс часть 1

при секретаре Соян Н.Ю. рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Оюн А.Н. и апелляционную жалобу потерпевшей Х. на приговор Барун-Хемчикского районного суда Республики Тыва с участием присяжных заседателей от 25 сентября 2020 года, которым

Суур-оол Артыш Анатольевич, **, судимый:

- 9 октября 2014 года Абаканским городским судом Республики Хакасия по п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, освободившийся 12 октября 2017 года по отбытию срока наказания;

осужден по ч.1 ст.107 УК РФ к 1 году 9 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ освобожден от назначенного наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Заслушав доклад судьи Сарыглара Г.Ю., выступления прокурора Саая А.А., поддержавшей доводы апелляционного представления и полагавшей приговор отменить, потерпевшей Х., поддержавшей доводы апелляционной жалобы и просившей приговор отменить, возражения осужденного Суур-оола А.А. и его защитника Салчак Е.В., просившим приговор оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором, постановленным на основании обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей, Суур-оол А.А. осужден за убийство П., совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного противоправными и аморальными действиями потерпевшего.

В соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Суур-оол А.А. признан виновным в том, что 24 мая 2018 года между 10-11 часами П. на перекрестке улиц ** и ** Республики Тыва, предположив, что Суур-оол А.А. отдал спиртное прохожим, выражаясь при этом нецензурной бранью в адрес последнего, нанес один удар в ** Суур-оола А.А., отчего последний упал на землю. После чего П. со словами, почему прячет его спиртное, 2-3 раза ударил ногой по **, затем, угрожая убийством, вынул большой нож. При виде ножа Суур-оол А.А. испугался и, находясь в состоянии сильного душевного волнения (аффекта), оказавшего существенное влияние на его сознание и поведение в данной психотравмирующей ситуации, возникшей в связи с противоправным и аморальным поведением потерпевшего, который нанес ему не причинившие вреда здоровью телесные повреждения **, которое является тяжким вредом здоровью по признаку опасности для жизни человека, и **, которые расцениваются как легкий вред здоровью по признаку кратковременного его расстройства. От полученного тяжкого опасного для жизни вреда здоровью последовала смерть П. на месте.

В апелляционном представлении государственный обвинитель С. просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе со стадии подготовки к судебному заседанию. В обоснование доводов ссылается на положения пункта 2 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, части 3 ст. 328 УПК РФ, пункта 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2005 г. № 23 «О применении судами норм УПК РФ, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей», и, указывает, что кандидат в присяжные заседатели Д., входящий в состав коллегии и принимавший участие в вынесении вердикта, скрыл сведения о привлечении его к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного **, что усматривается из сведений Информационного центра МВД по Республике Тыва. Полагает, что в связи с этим сторона обвинения была лишена возможности в полной мере воспользоваться правом на отвод, а включение в состав коллегии присяжных заседателей кандидата, который скрыл о себе важную информацию, ставит под сомнение законность состава суда и его объективность. Также в нарушение требований ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного заседания Суур-оол А.А. в присутствии присяжных заседателей давал оценку работе следствия, указывал на нарушения права подсудимого на защиту в связи с незнанием им своих прав, формируя тем самым негативное отношение присяжных заседателей к доказательствам стороны обвинения. Несмотря на то, что председательствующий судья пресекал подобные нарушения, такие заявления Суур-оола А.А. подвергали сомнению соблюдение уголовно-правовой процедуры привлечения Суур-оола А.А. к уголовной ответственности. Далее, при формировании вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, в вопросный лист неоднократно вносились изменения, в том числе путем корректировки нумераций поставленных вопросов, добавления третьего основного вопроса (виновен ли подсудимый в совершении преступления), что привело к существенному затруднению восприятия присяжных заседателей. Кроме того, после формирования нового вопросного листа судом, в нарушение ст. 338 УПК РФ, новый сформированный вопросный лист, в том числе на тувинском языке не был передан потерпевшей. Помимо этого, судом при назначении наказания не соблюдены требования ч. 4 ст. 65 УК РФ, согласно которым при назначении лицу наказания, признанному вердиктом присяжных заседателей виновным в совершении преступления, но заслуживающего снисхождения, обстоятельства, отягчающие наказание не учитываются. Так при назначении наказания судом учтен в действиях Суур-оола А.А. рецидив преступлений.

В апелляционной жалобе потерпевшая Х. просит приговор отменить ввиду его несправедливости. Полагает, что присяжные заседатели пожалели Суур-оола А.А., поскольку каждый раз, когда ему давали слово, Суур-оол А.А. говорил об ухудшении здоровья, что **. В ходе допросов с участием присяжных заседателей каждый раз доводил до присяжных заседателей о своей невиновности, незаконном привлечении к уголовной ответственности ввиду его неграмотности, о том, что когда возбудили уголовное дело ничего не понимал. Вводил в заблуждение присяжных заседателей о том, что защищался и не помнит, как ударил ножом потерпевшего. При этом, позиции защитника и самого Суур-оола А.А. менялись, противоречили друг к другу. Далее, при формировании опросного листа вопросы каждый раз менялись, полагает, что присяжные заседатели запутались на какой вопрос отвечать, так как в совещательную комнату заходили 3-4 раза, когда выходили, то что-то было не верно, возвращались обратно. Обращает внимание на то, что присяжные заседатели запутались в вопросах, поскольку в первый раз признали Суур-оола А.А. виновным по факту причинения смерти потерпевшему, ответив на 1 и 2 вопрос положительно. Возвратившись из совещательной комнаты во второй раз, присяжные заседатели опять признали его виновным в совершении преступления, ответив на вопросы обвинения положительно. Дальше в вопросном листе была ошибка, тогда судья подсказала присяжным заседателям, как голосовать, они обратно зашли в совещательную комнату. После возвращения из совещательной комнаты в третий раз, оказалось, что вдруг присяжные заседатели ответили положительно на вопросы защитника, признали, что Суур-оол А.А. не совершал убийство. Полагает, что запутавшись в вопросах, присяжные заседатели в третий раз очень быстро приняли решение о виновности Суур-оола А.А. в убийстве в состоянии аффекта. Полагает, что по дороге, возможно, с кем-то общались, так как видела, как несколько присяжных заседателей блуждали по коридорам суда, когда они совещались. Кроме этого, когда меняли вопросы в опросном листе, ничего не понимала, после изменений вопросов опросный лист ей не показывали на обозрение, что там было написано и какие вопросы задаются присяжным заседателям.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, выслушав стороны, судебная коллегия приходит к следующему.

Приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, то есть постановленным в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона, в силу положений ст. 297 УПК РФ.

Допущенные судом существенные нарушения уголовно-процессуального закона, неустранимые в суде апелляционной инстанции, согласно п. 2 ст. 389.15 УПК РФ, являются основанием для отмены приговора и передачи уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

По данному делу судом допущено такое нарушение процессуального закона.

Процедура судопроизводства по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей, также включает в себя порядок постановки перед присяжными заседателями вопросов, формулируемых председательствующим судьей в соответствии с положениями ст.ст. 338., 339 УПК РФ, отвечая на которые, присяжные заседатели выносят свой вердикт, являющийся в силу положений ст. 348 УПК РФ обязательным для председательствующего.

Согласно ст. 334 УПК РФ в ходе судебного разбирательства уголовного дела присяжные заседатели разрешают только те вопросы, которые предусмотрены пунктами 1, 2 и 4 ч. 1 ст. 299 УПК РФ и сформулированы в вопросном листе.Вопросы ставятся в понятных присяжным заседателям формулировках, а вердикт присяжных заседателей должен быть ясным и непротиворечивым.

Согласно ст. 339 УПК РФ по каждому из деяний, в совершении которых обвиняется подсудимый, ставятся три основных вопроса: доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; доказано ли, что деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении этого деяния.

В соответствии с ч. 2 ст. 339 УПК РФ предусмотрена возможность постановки одного основного вопроса, который является соединением всех трех вопросов, указанных в ч. 1 ст. 339 УПК РФ.

Согласно частям 3 и 4 ст. 339 УПК РФ после основного вопроса о виновности подсудимого могут ставиться частные вопросы об обстоятельствах, которые уменьшают степень виновности либо влекут освобождение подсудимого от ответственности, а в случае признания подсудимого виновным ставится вопрос о том, заслуживает ли он снисхождения.

Вопросы, не отнесенные к компетенции присяжных заседателей, в том числе касающиеся юридической оценки действий подсудимого, разрешаются председательствующим судьей единолично, что предусмотрено ч. 2 ст. 334 УПК РФ.

Указанные положения уголовно-процессуального закона по уголовному делу в отношении Суур-оола А.А. председательствующим судьей были нарушены.

Председательствующий поставил на разрешение присяжным заседателям ряд альтернативных вопросов, касающихся мотивов, характера и способа содеянного. Так в вопросе № 2 - о совершении убийства, а в вопросе № 5 - об убийстве, совершенном в состоянии аффекта.

В нарушение ст. 334 и ч. 5 ст. 339 УПК РФ был поставлен вопрос, позволяющий установить виновность подсудимого в совершении менее тяжкого преступления, именно вопрос № 5 - об убийстве, совершенном в состоянии аффекта, что недопустимо. Тем самым присяжным заседателям в нарушение требований ст.ст. 334, 338 и 339 УПК РФ фактически было предложено выбрать выдвинутую в ходе судебного следствия версию защиты, в том числе установить обстоятельства, не подлежащие установлению присяжными заседателями и требующие собственно юридической оценки.

Решение о том, совершил ли Суур-оол А.А. инкриминируемое убийство П., или же он находился в состоянии в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), как заявила сторона защиты, судья вправе был вынести, исходя из фактических обстоятельств, установленных присяжными заседателями при ответах на поставленные перед ними вопросы, сформулированные председательствующим с учетом результатов судебного следствия, прений сторон (ч. 1 ст. 338 УПК РФ), а также предложений стороны о постановке вопросов о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность подсудимого за содеянное или влекущих за собой его ответственность за менее тяжкое преступление (ч. 2 ст. 338 УПК РФ), и, при необходимости, частных вопросов (ч. 3 ст. 339 УПК РФ).

Перед присяжными заседателями председательствующий не вправе был ставить вопрос № 5 в указанной редакции, так как понятие "состояние сильного душевного волнения (аффект)" является оценочным, то есть относится к юридическим вопросам, подлежащим разрешению без участия присяжных заседателей председательствующим единолично, исходя из фактических обстоятельств, признанных доказанными или недоказанными вердиктом коллегии присяжных заседателей.

В связи с неправильной постановкой вопросов, касающихся Суур-оола А.А. к вмененному ему деянию, присяжные заседатели в ответах на перечисленные выше вопросы, в нарушение требований уголовно-процессуального закона, дали собственно юридическую оценку действиям подсудимого.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе суда.

Кроме того, из исследованных протоколов судебных заседаний установлены следующие нарушения уголовно-процессуального законодательства.

Из протоколов судебных заседаний от 29 января 2020 года, от 3 сентября 2020 года усматривается, что потерпевшая Х. в ходе дачи показаний положительно охарактеризовала потерпевшего перед судом и присяжными заседателями (л.д. 201, т. 4, л.д. 186, т. 5). На следующем судебном заседании 26 февраля 2020 года председательствующий обратил внимание присяжных заседателей, что показания допрошенной потерпевшей в части характеристик умершего сведения не должны приниматься во внимание при вынесении ими вердикта (л.д. 5, т. 5), то есть меры со стороны председательствующего сделаны не сразу, а по прошествии определенного времени. Далее, 3 сентября 2020 года председательствующий в судебном заседании разъяснил потерпевшей, что стороны не должны затрагивать характеризующие данные (л.д.186, т. 6).

Согласно протоколу судебного заседания председательствующий сразу пресекал попытки осужденного Суур-оола А.А. довести до присяжных заседателей сведения относительно вопросов процессуального характера в ходе предварительного следствия, когда Суур-оола А.А. начинал говорить, что «следователь, когда меня допрашивал…» (л.д. 181, т. 5), «на фотографиях следователь…» (л.д. 181, т. 5), в прениях «в ходе предварительного следствия, воспользовавшись моим не знанием прав…» (л.д. 186, т. 5).

Осужденный Суур-оол А.А. в прениях сказал «у меня ** детей, просит его оправдать», в том же судебном заседании в последнем слове также сказал «у меня ** детей, всего лишь хотел оформить пенсию». Председательствующим в данном случае замечаний Суур-оолу А.А. и разъяснений по этому поводу присяжным заседателям не сделано (л.д. 186, т. 5, л.д. 187, т. 5).

Государственный обвинитель в ходе прений сослался на протокол допроса обвиняемого, на что председательствующий сразу напомнил, что указанное доказательство не исследовано в ходе судебного следствия (л.д. 184, т. 5).

При этом, принимается во внимание, что в напутственном слове председательствующий обратил внимание присяжных заседателей, что при вынесении вердикта они не вправе принимать во внимание обстоятельства процессуального характера, ведения допросов, оказания незаконного воздействия, прозвучавшие характеризующие данные осужденного и потерпевшего, другие обстоятельства, не имеющие отношения к обвинению (л.д. 214, т. 5).

Установленные нарушения со стороны суда в ходе судебного разбирательства подлежат исключению в ходе нового судебного разбирательства.

В ходе нового судебного разбирательства необходимо соблюсти всеми участниками уголовного судопроизводства нормы уголовно-процессуального закона, в том числе положения главы 42 УПК РФ, регламентирующей особенности производства в суде с участием присяжных заседателей.

По доводам, приведенным в апелляционном представлении и апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Кандидатов в присяжные заседатели, не соответствующих требованиям ст. 3 Федерального закона от 20 августа 2004 г. № 113-ФЗ «О присяжных заседателей федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», вопреки доводам апелляционного представления, не имеется. В ходе отбора кандидатов в присяжные заседатели лиц, судимость которых не погашена или в настоящее время привлекаются к уголовной ответственности, не выявлено. В частности судимость присяжного заседателя Д., старшины присяжных заседателей, погашена.

Из протокола судебного заседания от 11 сентября 2020 года (л.д. 218-219, том 5), усматривается, что сторонам в силу требований ст. 338 УПК РФ переданы сформулированные судом вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями. В ходе обсуждения устранены технические ошибки в вопросном листе.

В силу положений ст. 338 УПК РФ судья в совещательной комнате внес в вопросный лист основной вопрос № 3 «Если на вопрос № 2 дан утвердительный ответ, то виновен ли Суур-оол А.А. в своих действиях, признанных доказанными?». Данный вопрос, как основной в силу требований ч. 1 ст. 339 УПК РФ, исходя из его смысла, не требовал дополнительного обсуждения со сторонами.

Передача окончательного вопросного листа сторонам, как и его предоставление на обозрение, на что указывает в апелляционной жалобе потерпевшая, законом не предусмотрено. Из смысла ст. 338 УПК РФ следует, что суд обязан передать вопросный лист для обсуждения, после чего, с учетом замечаний и предложений сторон, судья в совещательной комнате окончательно формулирует вопросы (ч. 4 ст. 338 УПК РФ), далее, в силу ч. 5 ст. 338 УПК РФ вопросный лист оглашается в присутствии присяжных заседателей и передается старшине присяжных.

С учетом не владения потерпевшей и осужденным языка, на котором ведется судопроизводство, рассмотрение дела велось с участием переводчика, при оглашении нового вопросного листа потерпевшая присутствовала, в связи с чем, доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, о не вручении нового вопросного листа потерпевшей, переведенного на тувинский язык, необоснованны.

Доводы апелляционной жалобы потерпевшей о том, что у присяжных заседателей имелась возможность непроцессуального общения в здании суда во время нахождения в совещательной комнате, необоснованны.

Из содержаний протоколов судебных заседаний оснований полагать, что позиции защитника и осужденного отличались друг от друга, не усматривается. В ходе судебного разбирательства защитник согласовывал с осужденным позицию. Изменение версии произошедшего осужденным и защитником (первоначальная версия - Суур-оол А.А. находился в состоянии необходимой обороны, превысив ее пределы, а вторая версия - Суур-оол А.А. находился в состоянии сильного душевного волнения) не указывает на не соответствие их позиций.

Вопросы наказания, в случае признания Суур-оола А.А. виновным, должны решаться, исходя из фактических обстоятельств, которые будут установлены вердиктом присяжных заседателей и юридической оценки его действий судом. Наказание должно быть справедливым, то есть соответствовать требованиям стст. 6 и 60 УК РФ, в связи с чем изложенные в апелляционном представлении доводы о незаконности назначенного Суур-оолу А.А. наказания подлежат проверке при новом рассмотрении уголовного дела.

На основании изложенного, руководствуясь стст. 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Барун-Хемчиского районного суда Республики Тыва от 25 сентября 2020 года в отношении Суур-оола А.А. отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе.

Председательствующий

Судьи: