Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Коробова Р.Ю. на приговор Вологодского городского суда Вологодской области от 10 августа 2020 года, которым

Сверчков В. А., <ДАТА> года рождения,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления,

отменена мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении,

разъяснено право на реабилитацию в соответствии с главой 18 УПК РФ,

гражданский иск Д. оставлен без рассмотрения,

снят арест с имущества, принадлежащего Сверчкову В.А., наложенный постановлением Вологодского городского суда Вологодской области от 29 декабря 2018 года,

принято решение по вещественным доказательствам.

Заслушав доклад судьи Кузьмина С.В., суд

установил:

Сверчкову В.А. предъявлено обвинение в том, что не позднее 7 июля 2015 года у него, генерального директора ООО «У.», возник преступный корыстный умысел, направленный на хищение путем обмана денежных средств в размере 10 000 000 рублей путем получения субсидии на возмещение части затрат (авансового платежа) по лизинговому договору.

Для реализации своего корыстного преступного умысла, а также искусственного создания условий и оснований для участия в Государственной программе, находясь в период с 8 июля 2015 года по 3 августа 2015 года на территории Вологодской области, Сверчков В.А. обратился к генеральному директору ООО «Л.» П1 с предложением о заключении договоров купли-продажи и лизинга оборудования, принадлежащего ООО «У.». П1 согласился на указанное предложение.

В период с 8 июля 2015 года по 3 августа 2015 года в ходе личных встреч на территории <адрес> между Сверчковым В.А. и П1, а также в ходе электронной переписки в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» между П1 и действовавшей с ведома и по указанию Сверчкова В.А. бухгалтером ООО «У.» Н., не осведомленной о действительных преступных намерениях Сверчкова В.А., были согласованы предмет и иные существенные условия сделок.

3 августа 2015 года между ООО «У.», в лице генерального директора Сверчкова В.А., и ООО «Л.», в лице генерального директора П1, были заключены:

- договор лизинга №006-УСЛ/01/2015, в соответствии с которым ООО «Л.» (Лизингодатель) обязуется приобрести в собственность у ООО «У.» (Лизингополучатель) линию прессования фанеры 2015 года выпуска по договору купли-продажи №006/2015 от 3 августа 2015 года за 24 890 212 рублей, а ООО «У.» (Лизингополучатель) обязуется принять ее во владение и пользование и уплачивать ООО «У.» (Лизингодателю) платежи в срок до 31 октября 2017 в общей сумме 32 220 152 рублей.

- договор купли-продажи №0006/2015, в соответствии с которым ООО «У.» (Продавец) обязуется передать в собственность ООО «У.» (Покупатель) линию прессования фанеры 2015 года выпуска с целью дальнейшей передачи в финансовую аренду (лизинг) Лизингополучателю по договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года. Сумма договора составила 24 890 212 рублей.

При этом Сверчкову В.А. было достоверно известно, что на дату заключения указанных договоров лизинга и купли-продажи от 3 августа 2015 года у ООО «У.» имелась задолженность перед ООО «Т.» по договору поставки №12/12-13 от 12 декабря 2013 года, что, в соответствии с п. 3.6 указанного договора, лишало его возможности распоряжаться поставленным оборудованием.

Далее, продолжая реализацию корыстного преступного умысла, направленного на хищение путем обмана денежных средств в размере 10 000 000 рублей путем получения субсидии на возмещение части затрат (авансового платежа) по лизинговому договору, с целью искусственного создания условий и оснований для участия в Государственной программе, завуалирования действительных преступных намерений, Сверчков В.А. давал Н. указания о перечислении денежных средств в качестве авансового платежа по договору лизинга № 006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года с расчетного счета №..., открытого ООО «У.» в ЗАО «Банк «...», на расчетный счет №..., открытый ООО «Л.» в АО «...», в результате чего с указанного расчетного счета ООО «У.» в период с 04 по 09 сентября 2015 года были перечислены денежные средства на общую сумму 11 698 400 рублей в качестве оплаты по договору лизинга № 006-УСЛ/01/2015 от 03 августа 2015.

Кроме того, во исполнение условий договора купли-продажи №006/2015 от 3 августа 2015 года, в период с 8 по 11 сентября 2015 года с расчетных счетов: №..., открытого ООО «Л.» в АО «...», и №..., открытого ООО «...» в АО «М.», П1 на расчетный счет №..., открытый ООО «У.» в ЗАО «Банк «В.», были перечислены денежные средства на общую сумму 11 657 200 рублей в качестве оплаты за линию прессования фанеры по договору купли-продажи № 006/2015 от 3 августа 2015 года.

Тем самым Сверчков В.А. искусственно создал условия, позволяющие ООО «У.» принять участие в Государственной программе с целью дальнейшего получения субсидии на возмещение части затрат в размере 11 698 400 рублей, якобы понесенных в ходе исполнения договора лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, при их отсутствии в указанном размере в действительности.

Далее, Сверчков В.А., осознавая, что в результате совершения указанных действий ООО «У.» отвечает условиям участия в Государственной программе, действуя умышленно, из корыстной заинтересованности, используя свое служебное положение, дал указание бухгалтеру ООО «У.» Н. и юристу ООО «У.» К2 подготовить предусмотренный Порядком предоставления субсидии пакет документов, в том числе заявление на предоставление субсидий на возмещение субъектам малого и среднего предпринимательства части затрат по лизинговым договорам (далее - Заявление), и ТЭО с целью последующего их предоставления в БУ ВО «...».

Кроме того, Сверчковым В.А. для совершения указанных действий также была привлечена П., ранее работавшая в БУ ВО «...», в связи с чем, обладавшая познаниями в сфере оказания мер государственной поддержки малого и среднего предпринимательства, в том числе в части полноты и правильности оформления и заполнения документов в соответствии с требованиями Государственной программы.

В результате совершенных с ведома и по указанию Сверчкова В.А. действий, к 10 сентября 2015 года Н., К2 и П. был подготовлен предусмотренный Порядком предоставления субсидии пакет документов, в том числе Заявление и ТЭО, и 10 сентября 2015 года П. с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» через сайт государственных услуг <адрес> по адресу: https://gosuslugi35.ru было подано в электронной форме Заявление.

При этом Н. с ведома и по указанию Сверчкова В.А. в ТЭО были внесены несоответствующие действительности сведения о реализации ООО «У.» продукции на дату составления ТЭО в адрес ООО «1», ООО «2», ООО «3», ИП С1

10 сентября 2015 года Заявление ООО «У.» зарегистрировано в БУ ВО «...» в журнале регистрации заявлений на предоставление субсидий на возмещение субъектам малого и среднего предпринимательства части затрат по лизинговым договорам №2/ГП за №160. По итогам произведенной специалистами БУ ВО «...» проверки представленных документов ООО «У.» признано допущенным к конкурсному отбору ТЭО, а также на основании указанной в Заявлении ООО «У.» суммы первоначального взноса (аванса) в размере 11 698 400 рублей, произведен предварительный расчет субсидии на возмещение части затрат, связанных с уплатой в текущем финансовом году первоначального взноса (аванса) при заключении договора лизинга, размер которой составил 10 000 000 рублей.

6 октября 2015 года на заседании Комиссии по рассмотрению заявлений о предоставлении субсидий в рамках государственной поддержки малого и среднего предпринимательства ООО «У.» признано прошедшим конкурсный отбор для получения субсидии.

Таким образом, в результате умышленных преступных действий Сверчкова В.А. в Заявлении были указаны недостоверные сведения о якобы понесенных затратах на оплату первого взноса (аванса) по договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, заключенного между ООО «У.» и ООО «Л.», в размере 11 698 400 рублей, чем Сверчков В.А. ввел в заблуждение специалистов БУ ВО «Б.» и членов Комиссии по рассмотрению заявлений о предоставлении субсидий в рамках государственной поддержки малого и среднего предпринимательства, рассматривавших пакет документов ООО «У.», в том числе Заявление и ТЭО.

Приказом и.о. начальника Департамента экономического развития Вологодской области №0254/15-О от 21 октября 2015 года «О предоставлении субсидий субъектам малого и среднего предпринимательства», утверждено распределение субсидий, в соответствии с которым ООО «У.» распределена субсидия в размере 10 000 000 рублей на возмещение части затрат, понесенных в связи с уплатой первоначального взноса (аванса) по договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года.

21 октября 2015 года между Департаментом экономического развития Вологодской области в лице начальника управления развития малого и среднего предпринимательства, заместителя начальника Департамента Б.. и ООО «У.» в лице генерального директора Сверчкова В.А. (получатель субсидии) заключен договор №ЛФ-55/2015 о предоставлении субсидии ООО «У.» в размере 10 000 000 рублей.

В соответствии с п.1.2 указанного договора, субсидия на возмещение части затрат, связанных с уплатой в текущем финансовом году первого взноса (аванса) при заключении договора лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, определена в размере 10 000 000 рублей.

Далее, Сверчков В.А., осознавая, что предпринятые им меры и совершенные из корыстной заинтересованности умышленные действия повлекут последующее предоставление ООО «У.» субсидии в размере 10 000 000 рублей на возмещение части затрат, якобы понесенных в связи с уплатой первоначального взноса (аванса) по договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, и осознавая в связи с этим отсутствие необходимости дальнейшего существования фиктивных лизинговых отношений между ООО «У.» и ООО «Л.», находясь в период с 21 по 29 октября 2015 года на территории Вологодской области, обратился к П1 с тем, чтобы прекратить путем досрочного исполнения обязательства в соответствии с договором лизинга № 006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, на что П1 согласился.

29 октября 2015 года во исполнение договора №ЛФ-55/2015 от 21 октября 2015 года о предоставлении ООО «У.» субсидии платежным поручением №278076 на расчетный счет ООО «У.» №..., открытый в ЗАО «Банк «В.», с расчетного счета №... Управления Федерального казначейства по Вологодской области (Департамент экономического развития Вологодской области) были перечислены денежные средства в размере 10 000 000 рублей в качестве субсидии на возмещение части затрат, понесенных в связи с уплатой первоначального взноса (аванса) по договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года.

29 октября 2015 года между ООО «Л.», в лице генерального директора П1, и ООО «У.», в лице генерального директора Сверчкова В.А., было заключено дополнительное соглашение к договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, в соответствии с которым сторонами установлена сумма досрочного закрытия лизинговой сделки на октябрь 2015 года, составившая 14 072 925 рублей 86 копеек.

В дальнейшем, в соответствии с дополнительным соглашением от 29 октября 2015 года к договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, заключенным между ООО «Устьелес» и ООО «Л.», с ведома и по указанию Сверчкова В.А. Н. в период с 29 по 30 октября 2015 года с расчетного счета №..., открытого ООО «У.» в ЗАО «Банк «В.», на расчетный счет №..., открытый ООО «Л.» в АО «П», были перечислены денежные средства на общую сумму 14 072 925 рублей 86 копеек в качестве оплаты по договору лизинга №006-УСЛ/01/2015 от 3 августа 2015 года, с учетом дополнительного соглашения от 29 октября 2015 года к нему.

В свою очередь, П1, в соответствии с договором купли-продажи №006/2015 от 3 августа 2015 года, в период с 30 октября 2015 года по 2 ноября 2015 года с расчетного счета №..., открытого ООО «Л.» в АО «П.», на расчетный счет №..., открытый ООО «У.» в ЗАО «Банк «В.», были перечислены денежные средства на общую сумму 13 233 012 рублей в качестве оплаты за линию прессования фанеры.

Таким образом, Сверчков В.А., находясь в период с 7 июля 2015 года по 29 октября 2015 года на территории Вологодской области, в том числе на территории г.Вологды и Сокольского района Вологодской области, являясь генеральным директором и участником ООО «У.», действуя умышленно, из корыстной заинтересованности, путем обмана, выразившегося в искусственном создании видимости отношений лизинга между ООО «У.» и ООО «Л.» в связи с заключенными 3 августа 2015 года между указанными Обществами договором купли-продажи №006/2015 и договором лизинга №006-УСЛ/01/2015, и якобы понесенными ввиду этого затратами, во внесении в Заявление заведомо ложных сведений об якобы понесенных в связи с заключением указанного договора лизинга Обществом затратах в размере 11 698 400 рублей, во внесении в ТЭО заведомо ложных сведений о реализации продукции ООО «У.» в адрес ООО «У.», ООО «1», ООО «ТД 2», ИП С1, и в последующем предоставлении в БУ ВО «Б.» пакета документов, содержащего указанные заведомо ложные сведения, похитил денежные средства в размере 10 000 000 рублей, причинив Департаменту экономического развития Вологодской области ущерб в особо крупном размере, а в дальнейшем распорядился похищенным имуществом по собственному усмотрению.

Органами предварительного расследования действия Сверчкова В.А. квалифицированы по ч.4 ст.159 УК РФ как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с использованием служебного положения, в особо крупном размере.

Судо первой инстанции оправдал Сверчков В.А. по предъявленному обвинению.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Коробов Р.Ю. считает, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, и суд первой инстанции не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы.

Суд первой инстанции, оправдывая Сверчкова В.А. за отсутствием состава преступления, указал, что стороной обвинения не представлено достаточных доказательств, подтверждающих наличие в его действиях признаков преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ.

Данный вывод противоречит доказательствам, представленным стороной обвинения.

В судебном заседании установлен факт противоправного изъятия бюджетных денежных средств в размере 10 000 000 рублей в виде субсидии на возмещение части затрат, связанных с уплатой первого взноса (аванса) при заключении договора лизинга оборудования с российскими лизинговыми организациями в целях создания и развития либо модернизации производства под влиянием обмана (искусственном создании видимости отношений лизинга между ООО «У.» и ООО «Л.» и заведомо ложных сведений о понесенных в связи с заключением договора лизинга затратах в размере 11 698 400 рублей).

Обязательным условием получения денежных средств в виде субсидии являлся факт наличия лизинговых правоотношений.

В этих целях ООО «У.» в лице генерального директора Сверчкова В.А. предоставило в БУ ВО «Б.» два договора между ООО «Устьелес» и ООО «Л.»: договор лизинга, в соответствии с которым ООО «Л.» (Лизингодатель) обязуется приобрести в собственность у ООО «У.» (Лизингополучатель) линию прессования фанеры по договору купли-продажи 03.08.2015 за 24 890 212 рублей, а ООО «У.» (Лизингополучатель) обязуется принять ее во владение и пользование и уплачивать ООО «Л.» (Лизингодателю) платежи в срок до 31.10.2017 в общей сумме 32 220 152 рублей; договор купли-продажи, в соответствии с которым ООО «У.» (Продавец) обязуется передать в собственность ООО «Л. (Покупатель) линию прессования фанеры с целью дальнейшей передачи в финансовую аренду (лизинг) Лизингополучателю по договору лизинга от 03.08.2015. Сумма договора составила 24 890 212 рублей.

Данные документы являлись обязательными для получения субсидии и должны носить достоверный характер.

Факт достоверности сложившихся лизинговых правоотношений между ООО «У.» и ООО «Л.» подтвердил Сверчков В.А. в документах, которые предоставлялись в сентябре 2015 года в БУ ВО «Б.».

В данном пакете документов имелось и ТЭО (технико-экономическое обоснование) ООО «У.», в котором содержались также сведения, достоверность которых подтверждал Сверчков В.А., в том числе и факт, что предметом лизинга является линия прессования фанеры, приобретение линии прессования фанеры в лизинг вызвано финансовыми и налоговыми аспектами деятельности организации, лизинговые платежи полностью включаются в расходы для целей налогооблажения прибыли. В данном документе указана и информация о том, что ООО «У.» реализует свою продукцию в адрес ООО «У.», ООО «1», ООО «ТД ...» и ИП С1

Заключением почерковедческой экспертизы установлено, что подписи от имени Сверчкова В.А., выполнены Сверчковым В.А.

Стороной обвинения в суде доказан факт того, что вышеуказанные сведения, предоставленные Сверчковым В.А. в БУ ВО «Б.» носили ложный характер, то есть они не соответствовали действительности.

Об этом свидетельствуют следующие обстоятельства.

В суде установлены признаки фиктивности возвратного лизинга - договоров купли-продажи и лизинга от 03.08.2015. В заключении данных договоров отсутствовала экономическая целесообразность.

Генеральный директор ООО «У.» Сверчков В.А. перед БУ ВО «Б.» и ДЭР ВО в целях получения субсидии преподносит достоверность той ситуации, что ООО «У.», продавая линию прессования фанеры ООО «Л.» за 25 млн. руб., и получая данную денежную сумму, в течение 2 лет обязуется ее выкупить обратно.

Вместе с тем, исследованные документы опровергают суть возвратного лизинга между ООО «У.» и ООО «Л.».

Выписка с расчетного счета ООО «У.» свидетельствует о том, что характер платежей между ООО «У.» и ООО «Л.» по договору «возвратного лизинга» указывает на фиктивность сделки, поскольку в ней и платежах отсутствует экономическая целесообразность, характер платежей указывает на отсутствие кредитования ООО «У.» со стороны ООО «Л.».

Из документа следует, что в период с 04.09.2015 по 11.09.2015 ООО «У.» по так называемому договору возвратного лизинга перечисляет ООО «Л.» 11 698 400 руб., а получает от ООО «...» 11 657 200 руб. Убыток для ООО «У.» - 41 200 руб. Происходит кредитование ООО «Л.», но не наоборот, как это преподносится Сверчковым В.А.

Фактически при перечислении денежных средств используются собственные средства ООО «У.» на сумму не более 5 700 000 рублей. Первоначально ООО «У.» переводит деньги ООО «Л.», и практически одновременно последний их перечисляет обратно в ООО «У.».

Отсутствие экономической сущности возвратного лизинга - кредитование покупателя продавцом налицо. ООО «У.» не получает экономическую выгоду, выражающуюся в единовременном получении крупной суммы денежных средств.

Аналогичная ситуация наблюдается и в октябре 2015 года, после получения субсидии от государства, в ходе окончательных расчетов между ООО «У.» и ООО «Л.».

ООО «У.» перечисляет ООО «...» 14 072 925 рублей 86 копеек, а получает обратно 13 233 012 руб. Убыток от хозяйственной операции для ООО «У.» 839 913 рублей 86 копеек.

И опять, фактически при перечислении денежных средств используются собственные средства ООО «У.» на сумму не более 5 300 000 рублей (без учета перечисленной субсидии). Первоначально ООО «У.» переводит деньги ООО «Л.» и практически одновременно последний их перечисляет обратно в ООО «У.». То есть на лицо полное отсутствие кредитования ООО «У.» со стороны лизинговой компании ООО «Л.», как обязательного признака возвратного лизинга.

Единственная цель указанных операций – это создание видимости исполнения договора «возвратного лизинга» между указанными субъектами, создание видимости расчетов по сделке, поскольку для того, чтобы получить субсидию, необходимо представить в БУ ВО «Б.» документы, подтверждающие взнос (аванс) по лизинговому договору.

Данным обстоятельствам суд первой инстанции не дал надлежащей оценки.

Суд вообще не проанализировал характер проводимых расчетов, посчитав их достоверными. При этом не привел никаких аргументов и доказательств того, что данные расчеты являлись достоверными, направленными на исполнение сделки. Не привел суд и мотивов того, что обвинение в этой части носит характер предположения.

Не дана надлежащая оценка судом следующим доказательствам обвинения, подтверждающим фиктивность сделки возвратного лизинга.

12.12.2013 между ООО «ТД завод «ПС» (Поставщик) и ООО «У.» (Заказчик) заключен договор поставки оборудования, предметом которого являлась поставка Поставщиком оборудования Заказчику в соответствии с приложениями №1-5 к договору, в том числе станка шпонопочиночного ПШ-2АМ, устройства подачи полос шпона УППШ в станок ПШ-2АМ.

В соответствии с дополнительным соглашением от 11.08.2014 из предмета поставки исключено данное оборудование.

Вместе с тем, в спецификации к договору купли-продажи, в соответствии с которым ООО «У.» (Продавец) обязуется передать в собственность ООО «Л.» (Покупатель) линию прессования фанеры с целью дальнейшей передачи в финансовую аренду (лизинг) Лизингополучателю по договору лизинга от 03.08.2015. указывается наименование станков, продаваемых и передаваемых в лизинг, где значатся станок шпонопочиночный ПШ-2АМ и устройство подачи полос шпона УППШ в станок ПШ-2АМ.

Таким образом, ООО «У.» продает и получает в лизинг, то что ему никогда не принадлежало и никогда не находилось в собственности (в договорах купли-продажи и лизинга указывается недостоверная информация).

В договоре лизинга указывается недостоверная информация о том, что первоначальный взнос по лизинговым платежам вносится ООО «У.» не позднее 02.09.2015.

Об отсутствии просрочки внесения лизинговых платежей указывается в письме ООО «Л.» от 08.09.2015, которое также наряду с иными документами предоставляется в БУ ВО «Б.» с целью получения субсидии.

Вместе с тем данные обстоятельства не соответствуют действительности. Платежными поручениями установлено, что ООО «У.» переводило денежные средства ООО «Л.» несколькими траншами: 04.09.2015; 08.09.2015 и 09.09.2015.

Дополнительное соглашение от 05.08.2015 между ООО «У.» и ООО «Л.», согласно которому сроки первоначального взноса по лизингу изменились со 02.08.2015 на 10.08.2015, как установлено в судебном заседании, заключалось не в августе 2015 года, а появилось позднее в период рассмотрения Арбитражным судом Вологодской области искового заявления ДЭР Вологодской области к ООО «У.» о возврате субсидии и подписано «задним» числом.

Так, данный документ не представлялся в БУ «Б.» в сентябре 2015 года вместе с другими документами.

Впервые данное дополнительное соглашение появляется в деле по иску ДЭР к ООО «У.» о возврате субсидии в региональный бюджет. Данный документ был представлен в судебном заседании со стороны ответчика ООО «У.».

Согласно электронной переписки между Н. (бухгалтером ООО «У.») и П1 (директором ООО «...) текст данного дополнительного соглашения с подписью П1 был переслан на электронную почту Н. 03.04.2017.

Кроме того, согласно договорам - предмет лизинга (линия прессования фанеры) должен была страховаться на 1 000 000 рублей. Договор страхования должен быть заключен ООО «Л.», а страховую премию заплатить ООО «У.». Однако данный договор заключен не был, страховая премия не платилась. Каких-либо разумных объяснений, почему этого не было сделано, никто не дал.

Договор лизинга досрочно исполняется сразу же после получения ООО «У.» субсидии в размере 10 000 000 рублей 29.10.2015.

Так, дополнительным соглашением к договору лизинга 29.10.2015 предусматривается его досрочное исполнение и закрытие лизинговой сделки на октябрь 2015 года в сумме 14 072 925 рублей 86 копеек.

Отмечает, что денежные расчеты между предприятиями опять же идут исключительно за счет денежных средств ООО «У.», после перечисления субсидии в размере 10 000 000 рублей, и возвращаются от ООО «Л.» в ООО «У.», при отсутствии какого-либо кредитования со стороны лизинговой компании, о чем указывалось ранее.

Так называемый «договор возвратного лизинга», просуществовал всего лишь 2 месяца, несмотря на то, что по тексту договора продолжительность его исполнения рассчитывалась на 2 года.

Короткий промежуток времени действия договора противоречил тем целям, ради которых он заключался, которые декларировал Сверчков В.А в технико-экономическом обосновании.

Сверчков В.А. в ТЭО утверждал, что приобретение линии прессования фанеры в лизинг вызвано финансовыми и налоговыми аспектами деятельности организации, а лизинговые платежи полностью включаются в расходы для целей налогообложения прибыли.

Однако очевидно, что 2 месяца (в отличие от 2-х лет) действия договора никаким существенным образом не уменьшат налогооблагаемую базу на прибыль предприятия, а финансовые аспекты заключения договора возвратного лизинга, выраженные в кредитовании со стороны лизингодателя, обернулись для ООО «У.» в убыток на сумму в размере 881 113 рублей 86 копеек.

В этой части выводы суда о том, что досрочное исполнение лизинга в конце октября 2015 года вызвано отсутствием кредитования ООО «Л.» со стороны «М», о чем пояснили подсудимый Сверчков В.А. и свидетель П1, не соответствуют действительности и опровергаются показаниями свидетеля Б., письмом Департамента экономического развития Вологодской области от 21.07.2015; пояснительной запиской по вопросу принятия решения единственного участника ООО «Л.» о продаже доли в уставном капитале; решением единственного участника общества ООО «Л.» о продаже доли в уставном капитале, из которых следует, что в июле 2015 года, а не в октябре 2015 года, стало известно об отсутствии финансирования ООО «...» со стороны банков и финансовой невозможности осуществления деятельности лизинговой компании. Но, несмотря на данные обстоятельства, 3 августа 2015 года заключается с ООО «У.» договор лизинга, при этом изначально было известно, что договор исполнен не будет.

Указанные факты, подтверждают достоверность выводов обвинения в том, что договоры купли-продажи и лизинга носили фиктивный характер и были составлены исключительно в целях противоправного получения субсидии, а не в интересах хозяйственной деятельности ООО «У.».

Данные обстоятельства подтвердила в судебном заседании свидетель Н. (главный бухгалтер ООО «У.»).

Из показаний К2 (юрист ООО «У.») следует, что Сверчков В.А. изначально уже знал об этих договорах, о компании ООО «Л.», его поведение о срочности подписания без всякой проверки говорит о его заинтересованности в этих договорах и в этой фирме.

В ходе допроса свидетеля К2. суд первой инстанции незаконно отказал в ходатайстве государственному обвинению о предоставлении для ознакомления свидетелю письменных документов - договоров купли-продажи и лизинга, и последующем допросе свидетеля по вопросам, связанным с выяснением тех положений договоров, которые не были в интересах ООО «У.» и вызвали у свидетеля сомнения в их законности. Выяснение данных фактов имело существенное и решающее значение, поскольку они свидетельствовали в пользу обвинения, могли прояснить вопросы фиктивности данных договоров, их несоответствия действительности.

Однако суд неправильно оценил ходатайство обвинения как действие, направленное на установление не фактов по делу, а выяснение у свидетеля предположений, чем существенно нарушил требования уголовно-процессуального закона на равенство сторон и предоставление возможности обвинению представить по делу доказательства и в полном объеме допросить свидетеля обвинения.

Лишение стороны обвинения, гарантированного уголовно-процессуальным законом, права на представление доказательств, является существенным нарушением норм УПК РФ, влекущим отмену судебного решения.

Считает вывод суда о том, что показания свидетеля Н. носили предположительный характер, является неверным.

Суд не принял во внимание, что Н. являлась на тот момент бухгалтером ООО «У.» и доверенным лицом подсудимого, через нее проходили финансовые документы, денежные средства переводила по счетам предприятия по указанию Сверчкова В.А., то есть она являлась непосредственным очевидцем событий августа - октября 2015 года и показания давала по имевшим место фактам. Обладая специальными познаниями в области бухгалтерского учета и отчетности, Н. осознавала видимость исполнения договора лизинга, о чем и пояснила суду. Оснований сомневаться в правдивости ее показаний не имелось, поскольку они соответствовали показаниям иных лиц и письменным материалам дела.

Вывод суда о том, что субсидия ООО «У.» получена в соответствии с действующим законодательством и потрачена в соответствии с ее целями, не подтверждается материалами дела.

Обвинением представлены достаточные доказательства противоправности изъятия бюджетных денежных средств.

Действия подсудимого Сверчкова В.А., как руководителя ООО «У.», являются незаконными и противоправными, поскольку они нарушают требования постановления Правительства Вологодской области от 01.04.2013 №339 «О реализации государственной программы «Поддержка и развитие малого и среднего предпринимательства в Вологодской области на 2013-2016 годы».

В судебном заседании установлено, что линия прессования фанеры приобреталась ООО «У.» не по договору лизинга, а по договору поставки (купли-продажи), в связи с чем данный факт не позволял ООО «У.» воспользоваться субсидией, поскольку Порядок, утвержденный постановлением Правительства Вологодской области от 01.04.2013 №339, не предусматривал возможность возмещения субъектам предпринимательской деятельности затрат, понесенных по договорам поставки оборудования.

В целях противоправного получения субсидии Сверчкову В.А. и понадобилось заключать фиктивный договор возвратного лизинга, поскольку только лизинговые отношения являлись юридическим событием, влекущим за собой возможность положительного решения по выделению денег из бюджета.

Реальные договоры лизинга с лизинговыми компаниями заключить в начале лета 2015 года Сверчкову В.А. не удалось, о чем пояснила свидетель Н. и подтверждается изученной электронной перепиской с лизинговыми компаниями.

Также отмечает, что на момент заключения фиктивного договора возвратного лизинга с ООО «Л.» 03.08.2015, Сверчков В.А. не мог распоряжаться оборудованием, поскольку п.3.6 договора поставки оборудования №12/12-13 от 12.12.2013 предусматривал, что ООО «ТД завод «ПС» сохраняет право собственности на оборудование до момента фактической оплаты его по полной цене в соответствии с п.1.2 договора. В случае фактической передачи оборудования ООО «У.» до получения ООО «ТД завод «ПС» полного платежа за него, последнее не может являться предметом какого-либо залога или обеспечения, а ООО «У.» не вправе отчуждать оборудование или распоряжаться им иным образом, кроме как по поручению и с согласия Поставщика.

На 03.08.2015 ООО «У.» за поставленную линию прессования фанеры не расплатилось в полном объеме в размере 372 210 рублей. А договор поставки №12/12-13 от 12.12.2013 был заменен новым обязательством - договором займа лишь 14.08.2015. Какого-либо согласия на распоряжение оборудованием ООО «ТД завод «ПС» Сверчкову В.А. не давало.

Порядком предоставления субсидии предусмотрено, что субсидия предназначена для возмещения субъектам предпринимательской деятельности затрат, понесенных исключительно на оплату договора лизинга.

Вместе с тем в суде установлен факт того, что ООО «У.» часть субсидии потратило на погашение своих долговых обязательств перед ООО «ТД завод «ПС» по договору о новации №1 от 14.08.2015.

Как следует из распечатки расчетного счета ООО «У.» 10 000 000 рублей в виде субсидии перечисляются на счет ООО «У.» 29.10.2015.

В этот же день, 2 200 000 рублей перечислены ООО «У.» на расчетный счет ООО «ТД завод ПС.» как оплата по соглашению о новации №1 от 14.08.2015 за монтаж, поставку и наладку оборудования.

29.10.2015 в адрес ООО «Л.» по фиктивному и мнимому договору возвратного лизинга перечисляется 8 800 000 рублей с целью создания видимости исполнения договора лизинга.

А 02.11.2015 (уже после того, как 30.10.2015 ООО «Л.» вернул 8 000 000 рублей ООО «У.» обратно по мнимому договору возвратного лизинга) 4 500 000 рублей перечислены на расчетный счет ООО «ТД завод ПС» как оплата по соглашению о новации №1 от 14.08.2015 за монтаж, поставку и наладку оборудования.

И в этот же день 02.11.2015 ООО «У.» осуществляет в своих собственных интересах платежи связанные с хозяйственной деятельностью на общую сумму более 1 200 000 рублей.

Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что Сверчков В.А. путем дачи указаний бухгалтеру Н. по переводу денежных средств и их распоряжению действует в интересах возглавляемого им предприятия ООО «Устьелес» по погашению долговых обязательств предприятия перед контрагентами.

Сверчков В.А. являлся не только директором коммерческого предприятия, но и его участником, в связи с чем был лично заинтересован в успешном функционировании общества, а погашение долговых обязательств было материально выгодно для него, как участника и руководителя.

В связи с этим вывод суда о том, что у Сверчкова В.А. отсутствовала корыстная заинтересованность в получении субсидии, не соответствует материалам дела и требованию действующего уголовного законодательства, которое под хищением понимает противоправное и безвозмездное изъятие чужого имущества, совершенное с корыстной целью в пользу виновного или других лиц.

Получая противоправно субсидию в интересах возглавляемого им общества (где одновременно подсудимый является и его участником) Сверчков В.А. действует с корыстной целью, поскольку за счет этих денежных средств уменьшается долговая нагрузка на предприятие.

В ходе судебного следствия установлено, что противоправное изъятие бюджетных денежных средств стало возможным в результате обмана потерпевшей стороны - Департамента экономического развития Вологодской области.

Обвинением доказано, что Сверчков В.А. ввел в заблуждение специалистов БУ ВО «Б.» и членов Комиссии по рассмотрению заявлений о предоставлении субсидий в рамках государственной поддержки малого и среднего предпринимательства, рассматривавших пакет документов ООО «У.», в том числе Заявление и ТЭО (технико-экономическое обоснование).

Достаточными доказательствами подтвержден и факт внесения заведомо ложных сведений в ТЭО о реализации продукции ООО «У.» в адрес ООО «1», ООО «2», ИП С1 на момент подачи документов в БУ ВО «Б.» в сентябре 2015 года.

Свидетели, которые монтировали линию прессования фанеры, установлено, что оборудование окончательно на ООО «У.» установлено только в октябре 2015 года, что исключало производство фанеры в августе-сентябре 2015 года на момент представления документов в БУ ВО «Б.».

Как установлено материалами дела, договоры поставки фанеры между ООО «У.» ООО «1», ООО «ТД 2», ИП С1 впервые появились в 2017 году в ходе судебного спора между ДЭР ВО и ООО «У.» по возврату субсидии, поскольку они необходимы были Сверчкову В.А. с целью опровержения доводов о ложности сведений в ТЭО, отраженных в исковом заявлении ДЭР ВО.

Данные обстоятельства подтверждают достоверность показаний свидетеля Н. о том, что в 2017 году по инициативе Сверчкова В.А. «задним числом» готовились указанные договоры поставки фанеры.

Согласно п. 2.2 порядка предоставления субсидий на возмещение субъектам малого и среднего предпринимательства части затрат по лизинговым договорам, утвержденного постановлением Правительства Вологодской области от 01.04.2013 №339 «О реализации государственной программы «Поддержка и развитие малого и среднего предпринимательства в Вологодской области на 2013-2016 годы», на конкурсный отбор ТЭО не допускаются Заявители не представившие документы, определенные Программой, и (или) указавшие недостоверные сведения и документы на предоставление субсидии.

Предоставление для получения субсидии сведений, не соответствующих действительности, противоречит указанному нормативному акту, то есть является противоправным действием и влечет за собой отказ в участие в конкурсном отборе ТЭО.

Суд не дал оценки указанным требованиям действующего законодательства, указав в приговоре систему критериев и балльной оценки ТЭО, которая не имеет никакого юридического значения для выводов о наличии в действиях Сверчкова В.А. состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ.

Также не имеют юридического значения и выводы суда о том, что целевые показатели, во исполнение которых предоставлялась субсидия, ООО «У.» выполнены, обществом производилась продукция, создавались рабочие места, проводились отчисления в бюджет и внебюджетные фонды, а обвинение не опровергло доводы подсудимого о выполнении условий договора предоставления субсидии.

Указанные судом обстоятельства не устанавливались стороной обвинения и не должны были ею устанавливаться, поскольку они выходили за пределы предъявленного Сверчкову В.А. обвинения.

Сверчкову В.А. вменяется хищение чужого имущества, совершенное путем обмана, а не злоупотребление доверием. В связи с этим, доказывать по настоящему делу факт и обстоятельства исполнения (либо не исполнения) договора предоставления субсидии не требуется.

Судом первой инстанции нарушены требования ст.252 УПК РФ в части того, что судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь про предъявленному ему обвинению.

Судом первой инстанции дана неверная оценка и выводам решения Арбитражного суда Вологодской области от 04.04.2017 и определения Арбитражного суда Вологодской области от 17.10.2017, согласно которым Департаменту экономического развития ВО отказано в удовлетворении требований к ООО «У.» о возврате субсидии в размере 10 000 000 рублей.

Не учтено, что Арбитражный суд Вологодской области не исследовал и не давал оценку обстоятельствам заключения договора «возвратного лизинга» и его фиктивности. В исковом заявлении ДЭР ВО вопрос о мнимости сделки не ставился, и Арбитражный суд ВО в своих решениях не затрагивал указанный вопрос.

Обстоятельства реализации продукции ООО «У» в адрес ООО «1», ООО «ТД ...» и ИП С1 арбитражным судом не исследовались. Арбитражный суд ВО анализировал исключительно письменные договоры, свидетели по взаимоотношениям контрагентов не допрашивались.

Наоборот, судебные решения Арбитражных судов свидетельствуют в пользу позиции стороны обвинения, поскольку Сверчков В.А. преступными действиями создал видимость правдоподобных отношений лизинга, ложность которых не была выявлена ни специалистами БУ ВО «Б.», ни должностными лицами ДЭР ВО, ни судом при рассмотрении дела по требованию государственных органов к ООО «У.» о возврате субсидии.

Выводы суда первой инстанции о том, что решения арбитражных судов вступили в законную силу и обстоятельства, установленные в рамках арбитражного судопроизводства, носят преюдициальный характер, являются необоснованными.

В соответствии с правовой позицией Конституционного суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении №30-П от 21.12.2011, Определении №2779-0 от 20.12.2016, принятые в порядке гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов по гражданским делам не могут рассматриваться как предрешающие выводы суда при осуществлении уголовного судопроизводства о том, содержит ли деяние признаки преступления, а также о виновности обвиняемого, которые должны основываться на всей совокупности доказательств по уголовному делу.

Статья 297 УПК РФ требует, чтобы приговор суда был законным, обоснованным и справедливым.

Приговор Вологодского городского суда от 10.08.2020 не соответствует указанным требованиям, поскольку при наличии достаточных доказательств, представленных стороной обвинения и подтверждающих вину Сверчкова В.А. в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, суд необоснованно постановил оправдать подсудимого за отсутствием в его действиях состава преступления.

С учетом изложенного, просит приговор суда отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

В возражениях на апелляционное представление адвокат Иванов И.С., приводя доводы о законности и обоснованности приговора, просит представление оставить без удовлетворения, приговор суда - без изменения.

В судебном заседании апелляционной инстанции прокурор Коробов Р.Ю. апелляционное представление поддержал.

Оправданный Сверчков В.А., его защитники-адвокаты Иванов С.С., Иванов И.С. и Шерихова Н.Е. возражали против удовлетворения представления.

Проверив материалы уголовного дела с учетом доводов апелляционного представления и возражений на него, заслушав мнения сторон, суд апелляционной инстанции считает, что оправдательный приговор подлежит отмене.

В соответствии со ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таким признается приговор, постановленный в соответствии с требованиями УПК РФ и основанный на правильном применении уголовного закона.

Исходя из положений ст.ст.17, 87, 88 УПК РФ, проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемые доказательства. При этом каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

С учетом этих требований и в силу ч.1 ст.305 УПК РФ описательно-мотивировочная часть оправдательного приговора должна содержать обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

Вынесенный 10 августа 2020 года Вологодским городским судом Вологодской области оправдательный приговор в отношении Сверчкова В.А. указанным требованиям закона не соответствует.

В обоснование оправдания Сверчкова В.А. суд первой инстанции привел в приговоре следующие мотивы.

Положенные в основу обвинения Сверчкова В.А. доказательства, не являются неоспоримыми, бесспорно свидетельствующими о наличии в действиях подсудимого состава преступления, поскольку они основаны на предположениях.

Доводы Сверчкова В.А. о невиновности никакими доказательствами не опровергнуты.

Достаточных доказательств того, что между ООО «У.» и ООО «Л.» была создана искусственная видимость отношений лизинга путем заключения между указанными обществами 3 августа 2015 года договора купли-продажи №006/2015 и договора лизинга №006-УСЛ/01/2015 и якобы понесенными ввиду этого затратами, в материалах дела не имеется.

На дату заключения соглашения о новации 14 августа 2015 года, задолженность ООО «У.» перед ООО «ТД завод «ПС» составляла чуть более 372 000 рублей, однако какого-либо ущерба заключением лизинговой сделки 3 августа 2015 года ООО «ТД завод «ПС» не причинено, права общества нарушены не были.

ООО «ТД завод «ПС» в гражданско-правовом порядке указанную сделку не оспаривало, каких-либо претензий к ООО «У.» не имело.

Субъекты предпринимательской деятельности имеют право на определение собственного порядка расчетов по заключенным договорам, исходя из своего материального положения.

В соответствии с условиями, указанными в договорах, между ООО «У.» и ООО «Л.» производились расчеты путем перечисления денежных средств, которые отражены в представленных выписках о движении денежных средств по счетам указанных организаций. Анализ движения денежных средств по счетам указанных организаций не свидетельствует об умысле Сверчкова В.А. на хищение денежных средств.

Между ООО «Л.» и ООО «У.» был заключен договор возвратного лизинга, при котором лизингополучатель одновременно выступает и продавцом лизингового имущества.

Доказательств того, что заключение сделки возвратного лизинга между ООО «Л.» и ООО «У.» являлось препятствием для участия в конкурсе по рассмотрению заявок на предоставление субсидии, исследованными материалами дела не установлено, действовавший в тот период Порядок предоставления субсидий на возмещение субъектам малого и среднего предпринимательства части затрат по лизинговым договорам такового запрета не содержал.

Доводы стороны обвинения о том, что данные сделки между ООО «У.» и ООО «Л.» были заключены специально для участия в Государственной программе, являются несостоятельными, так как в материалах дела имеются сведения о том, что ООО «У.» до участия в указанной Программе, с целью пополнения оборотных средств, необходимых для расчета по ранее заключенным договорам на поставку оборудования, обращалось в лизинговую компанию ООО «СФ», Банк «В.».

По итогам проведения проверки специалистами БУ ВО «Б.» каких-либо замечаний к представленным ООО «У.» документам не возникло, было подписано положительное заключение о соответствии документов требованиям Порядка предоставления субсидии, произведен предварительный расчет размера субсидии, которые в дальнейшем были направлены в Комиссиию по рассмотрению заявлений о предоставлении субсидий в рамках государственной поддержки малого и среднего предпринимательства, где <ДАТА> по результатам конкурсного отбора ТЭО ООО «У.» набрало 9,5 баллов, в связи с чем, было признано прошедшими конкурсный отбор на получение субсидии.

Предоставление сведений о реализации продукции поставщикам, согласно установленной системе критериев и балльной оценки ТЭО, на оценку ТЭО не влияла, каких-либо дополнительных баллов не приносило. Кроме того, при заполнении ТЭО не было какого-либо прямого указания на количество необходимых контрагентов для реализации продукции.

Кроме того, могли иметь так называемые договоры о намерении, то есть, фактически данные договоры были заключены, однако реализация продукции по ним производилась позже, а также имела место быть реализация по накладным за наличный расчет, а также через организации-посредники, что не свидетельствует о бесспорности довода обвинения о том, что указанные договоры не были заключены.

Доводы подсудимого Сверчкова В.А. об отсутствии корыстной цели, как обязательного признака состава преступления - мошенничества, при получении бюджетных денежных средств в виде субсидии на возмещение части затрат, никакими доказательствами стороной обвинения не опровергнуты.

В материалах уголовного дела не имеется безусловных и неопровержимых доказательств, свидетельствующих о том, что в результате получения ООО «У.» субсидии в размере 10 000 000 рублей Сверчков В.А. похитил указанные денежные средства, распорядившись ими по своему усмотрению.

Данный вид субсидии на возмещение части затрат по лизинговым договорам не является целевым, она выплачивается за понесенные фактические расходы предприятия на приобретение оборудования. ООО «У.» согласно договору о предоставлении субсидии не обязано было отчитываться перед Департаментом о том, что денежные средства потрачены на те или иные нужды предприятия.

В соответствии с п.2.2., 2.2.1 указанного Договора, получатель субсидии обязуется представлять в Департамент экономического развития анкету получателя поддержки, отчеты о реализации ТЭО.

В связи с чем, Сверчков В.А., как руководитель ООО «У.», имел право за счет указанных средств досрочно погасить задолженность по какому-либо договору, произвести оплату по уже заключенным договорам, что подтверждается выпиской по движению денежных средств ООО «У.».

В соответствии с представленными в Департамент экономического развития отчетами о реализации ТЭО, целевые показатели, во исполнение которых предоставлялась субсидия ООО «У.» были выполнены, ООО «У.» производилась продукция, созданы рабочие места, причем их количество превышало показатели, указанные в ТЭО, производились отчисления в бюджет и внебюджетные фонды, что подтверждается отчетами о реализации ТЭО.

Следовательно, бюджетные средства, полученные в виде субсидии, в полном объеме были направлены Сверчковым В.А. на нужды ООО «У.», его дальнейшее развитие, оплату договоров с поставщиками, в том числе ООО «ТД завод «ПС», ООО «Д» и иными, что указывает на отсутствие у Сверчкова В.А. умысла на хищение бюджетных средств. Установленные фактические обстоятельства по уголовному делу указывают, что генеральный директор и участник ООО «У.» Сверчков В.А. действовал не из корыстных побуждений, а в интересах предприятия, поэтому говорить об уголовно-правовых последствиях его действий не представляется возможным.

Сведений о том, что Сверчков В.А. распорядился средствами субсидии в своих личных интересах, суду не представлено, наличие у Сверчкова В.А. корыстной цели, как обязательного признака состава преступления мошенничества при получении ООО «Устьелес» бюджетных денежных средств в виде субсидии, не доказано, доводы обвинения в данной части носят характер предположения.

Стороной обвинения доводы Сверчкова В.А. о выполнении условий договора о предоставлении субсидии не опровергнуты.

Показания свидетелей П1, М., Н. о том, что они знали о незаконности получения Сверчковым В.А. субсидии, носят предположительный характер и не подтверждаются исследованными материалами.

Решением Арбитражного суда Вологодской области от 4 апреля 2017 года Департаменту экономического развития Вологодской области было отказано в удовлетворении исковых требований о взыскании с ООО «У.» 10 000 000 рублей. Указанным решением были отклонены доводы Департамента экономического развития о том, что ООО «У.» не соблюдено условие о развитии деятельности ООО «У.» по производству товаров, предоставлению услуг, выполнению работ, так как оборудование, приобретенное в лизинг ООО «У.», ранее принадлежало ему на праве собственности и было продано лизингодателю – ООО «Л.» по договору купли-продажи от 3 августа 2015 года.

Определением Арбитражного суда Вологодской области от 17 октября 2017 года была разъяснена мотивировочная часть решения суда от 4 апреля 2017 года, согласно которой в ходе рассмотрения дела и при принятии судебного акта доводы Департамента экономического развития Вологодской области в части недостоверности сведений в ТЭО о реализации ООО «У.» на дату подачи конкурсной заявки производимой продукции ТД «1», ООО «2», ИП С1, ООО «3» не нашли своего подтверждения, опровергаются материалами дела. Указанные выше решение и определение не обжалованы, вступили в законную силу.

Доводы государственного обвинителя о том, что дополнительное соглашение об изменении порядка и срока уплаты первоначального взноса к договору лизинга было представлено только в Арбитражный суд Вологодской области и на момент заключения договора лизинга не существовало, а также то, что не был заключен договор страхования, являющийся частью договора лизинга, что также свидетельствует о заведомой фиктивности указанного договора, выходят за объем обвинения, предъявленный Сверчкову В.А., в связи с чем оценке судом не подлежат.

Рассмотрев уголовное дело по существу, суд пришел к выводу, что подсудимый подлежит оправданию в связи с отсутствием в его действиях признаков состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции считает, что данные выводы суда первой инстанции не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, судом не дано надлежащей оценки доказательствам, представленным стороной обвинения, суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Суть обвинения, предъявленного Сверчкову В.А., заключается в том, что он, с целью хищения денежных средств путем заключения договоров купли-продажи и лизинга оборудования (линия прессования фанеры), которое было ранее приобретено ООО «У.» по договору поставки, создал видимость понесенных затрат по договору лизинга в размере 11 698 400 рублей. Предоставил БУ ВО «Б.» недостоверные сведения о якобы понесенных затратах на оплату первого взноса по договору лизинга в указанном размере и о реализации ООО «У.» продукции на дату составления ТЭО в адрес ООО «2», ООО «1», ООО «ТД ...», ИП С1 На основании представленных документов Департамент экономического развития Вологодской области перечислил ООО «У.» денежные средства в качестве субсидии в размере 10 000 000 рублей, которыми Сверчков В.А. распорядился по своему усмотрению.

Вывод суда первой инстанции о том, что между ООО «Л.» и ООО «У.» заключен реальный договор возвратного лизинга, а доказательств искусственного создания видимости отношений лизинга не имеется, не подтверждаются материалам уголовного дела.

Так, из показаний свидетеля Н., главного бухгалтера ООО «У.», следует, что предприятием ООО «У.» в 2015 году руководил генеральный директор Сверчков В.А., который давал обязательные для исполнения указания о проведении финансово-хозяйственных операции, распоряжался денежными средствами предприятия и его имуществом. Только Сверчков В.А. говорил, куда перечислять денежные средства, находящиеся на счетах в банке. ТЭО для получения субсидии подписывал Сверчков В.А., мог сам подписать, а мог поставить и факсимиле. Заключение договора «возвратного лизинга» с ООО «Л.» было инициативой исключительно Сверчкова В.А., он же и давал указания по его заключению и предоставлению необходимых документов в ООО «Л.» Проворову Д.В., Сверчков В.А. был в курсе составляемых договоров. Договоры заключались исключительно с целью получения субсидии. По результатам заключения договора «возвратного лизинга» ООО «Устьелес» получил убыток порядка 800 000 – 900 000 рублей, которые «осели» на счете ООО «Л.», экономической выгоды от данной сделки предприятие не получило. Вместе с тем была создана «видимость» расчетов по договору «возвратного лизинга» - перечисляли деньги со счета ООО «У.» на ООО «Л.», а потом они возвращались обратно. Указание по данным перечислениям денег давал Сверчков В.А. Досрочное исполнение договора «возвратного лизинга» также было полностью инициативой Сверчкова В.А., он лично давал указание о его досрочном исполнении. После получения субсидии в размере 10 000 000 рублей, перечислили 8 800 000 рублей ООО «Л.», а потом данные деньги снова вернулись в ООО «У.». Договоры поставки фанеры с организациями, указанными в ТЭО, также были фиктивными, на 2015 год они с данными фирмами не заключались и фанера им не поставлялась, данные договоры были составлены позднее в 2017 году, когда был судебный спор между Департаментом экономического развития ВО и ООО «У.» по возврату субсидии.

Свидетель К2., юрист ООО «У.», показала, что договоры купли-продажи линии прессования фанеры и ее лизинг от 3 августа 2015 года между ООО «У.» и ООО «Л.» поступили в организацию в готовом виде от лизингодателя. Договоры были уже подписаны сторонами. Она засомневалась в контрагенте ООО «Л.» (небольшой уставной капитал общества для такого оборота) и предложила Сверчкову В.А. составить протокол разногласий либо найти другого контрагента. Сверчков В.А. пояснил, что это не ее дело, и договор будет заключен в данной редакции. Ряд пунктов в договорах ее смутил, так как они были не в пользу ООО «У.». Все организационные и финансовые вопросы на предприятии решал подсудимый Сверчков В.А.

В соответствии с п.1.3 «Порядка предоставления субсидии на возмещение субъектам малого и среднего предпринимательства части затрат по лизинговым договорам», утвержденного постановлением Правительства Вологодской области от 1 апреля 2013 года №339, субсидия предоставляется на возмещение части затрат, связанных с уплатой в текущем финансовом году первого взноса (аванса) при заключении договора (договоров) лизинга оборудования с российскими лизинговыми организациями в целях создания и (или) развития либо модернизации производства товаров (работ, услуг), включая затраты на монтаж.

Линия прессования фанеры приобретена ООО «У.» у ООО «ТД завод «ПС» по договору поставки (купли-продажи) от 12 декабря 2013 года.

На дату заключения ООО «У.» договоров купли-продажи и лизинга с ООО «Л.» - 3 августа 2015 года расчеты по договору поставки не были произведены в полном размере, работы по монтажу и наладке оборудования не выполнены.

Порядок, утвержденный постановлением Правительства Вологодской области от 1 апреля 2013 №339, не предусматривал возможность возмещения субъектам предпринимательской деятельности затрат, понесенных по договорам поставки оборудования.

Согласно представленным для участия в Государственной программе договорам купли-продажи и лизинга от 3 августа 2015 года предметом договоров указана линия прессования фанеры: год выпуска 2015, производитель ООО «ТД завод ПС», в том числе станок шпонопочиночный (ПШ-2АМ), устройство подачи полос шпона ПШ-2АМ (УППШ) (т.20 л.д.205-209). Согласно акту приема-передачи от 9 сентября 2015 года данное оборудование ООО «Л.» принято от ООО «У.» (т.20 л.д.186).

Вместе с тем согласно дополнительному соглашению от 11 августа 2014 года к договору поставки оборудования 12 декабря 2013 года из предмета поставки исключены: станок шпонопочиночный ПШ-2АМ и устройство подачи полос шпона УППШ в станок ПШ-2АМ (т.11 л.д.61).

Таким образом, на даты заключения договоров купли-продажи и лизинга от 3 августа 2015 года и приема передачи имущества от 9 сентября 2015 года данного оборудования не имелось в наличии у ООО «У.» и ООО «Л.».

Расчеты по договорам купли-продажи и лизинга осуществляются между ООО «У.» и ООО «Л.» следующим образом. Первоначально, 4 и 8 сентября 2015 года ООО «У.» перечисляет деньги ООО «...» в размере 5 700 000 рублей. Затем ООО «Л.» перечисляет деньги в меньшей сумме ООО «У.», в дальнейшем так же происходят взаимные перечисления денежных средств. В результате ООО «У.» перечислило ООО «Л.» 11 698 400 рублей, а получило от него 11 657 200 рублей.

Хронологическая последовательность, размеры перечисляемых взаимно платежей не подтверждают выводы суда первой инстанции о заключении между ООО «У.» и ООО «Л.» договора возвратного лизинга, поскольку согласно финансовым документам фактически ООО «У.» (продавец и лизингополучатель) кредитует ООО «Л.» (покупателя и лизингодателя), что противоречит экономической сущности договора возвратного лизинга.

Указанные обстоятельства не указывают на то, что ООО «У.» понесло затраты в размере 11 698 400 рублей, связанные с уплатой первого взноса (аванса) при заключении договора лизинга оборудования в целях создания и развития либо модернизации производства товаров (работ, услуг).

Кредитования ООО «Л.» ООО «У.» не произошло, при этом заключение договоров и предоставление их в БУ ВО «Б.» явилось основанием для получения ООО «У.» субсидии.

В БУ ВО «Б.» были представлены документы, подтверждающие платежи только по лизинговому договору в размере 11 698 400 рублей (т.20 л.д.260-263). Сведения о платежах по договору купли-продажи не предоставлялись. Поэтому БУ ВО «Бизнес-инкубатор» не располагало полной информацией о расчетах между ООО «У.» и ООО «Л.».

Согласно графику платежей к договору лизинга от 3 августа 2015 года, первый платеж в размере 11 698 400 рублей должен быть переведен не позднее 2 сентября 2015 года.

ООО «У.» переводило денежные средства ООО «Л.» 4, 8 и 9 сентября 2015 года (т.20 л.д.260-263).

При этом в БУ ВО «Б.» с целью получения субсидии предоставляется информация от ООО «Л.» об отсутствии задолженности и просроченных платежах ООО «У.» по договору лизинга на 9 сентября 2015 года (т.20 л.д.189).

Дополнительное соглашение, датированное 5 августа 2015 года между ООО «У.» и ООО «Л.», согласно которому сроки первоначального взноса по лизингу изменены со 2 на 10 августа 2015 года, в БУ ВО «Б.» не предоставлялось. Текст данного дополнительного соглашения был переслан на электронную почту Н. 3 апреля 2017 года (т.11 л.д. 193-194, 215-216).

Согласно договору лизинга предусмотрено страхование предмета лизинга (линия прессования фанеры) на 1 000 000 рублей. ООО «Л.» должно было заключить договор страхования, а ООО «У.» заплатить страховую премию. Но договор страхования заключен не был, страховая премия не уплачена.

После получения субсидии ООО «У.» 29 октября 2015 года, договор лизинга досрочно исполняется на основании дополнительного соглашения от 29 октября 2015 года. Расчеты между ООО «У.» и ООО «Л.» происходят следующим образом. 29 и <ДАТА> ООО «У.» перечисляет ООО «Л.» 8 800 000 рублей и 5 272 925 рублей 86 копеек, всего 14 072 925,86 рублей. 30 октября 2015 года и 2 ноября 2015 года ООО «Л.» перечисляет ООО «У.» 8 000 000 рублей и 5 233 012 рублей, всего 13 233 012 рублей.

Данные обстоятельства также указывают на отсутствие кредитования ООО «Л.» ООО «У.», необходимого при возвратном лизинге.

Выводы суда первой инстанции о том, что доводы государственного обвинителя об отсутствии дополнительного соглашения об изменении порядка и срока уплаты первоначального взноса к договору лизинга на момент заключения договора лизинга не существовало, и не был заключен договор страхования, выходят за объем обвинения, предъявленного Сверчкову В.А., в связи с чем оценке судом не подлежат, являются несостоятельным и противоречат требованиям закона.

Вопреки выводам суда, данные обстоятельства приведены государственным обвинителем в качестве доказательств предъявленного Сверчкову В.А. обвинения и подлежали судебной оценке, как в отдельности, так и в совокупности с другими доказательствами по уголовному делу в соответствии со ст.ст.87, 88 УПК РФ, чего не было сделано судом первой инстанции.

Суд первой инстанции указал, что предоставленные сведения ООО «У.» в БУ ВО «...» о реализации продукции в адрес ООО «1», ООО «2», ООО «ТД 3» и ИП С1 на оценку ТЭО не влияли, каких-либо дополнительных баллов не приносили, могли иметь так называемые договоры о намерении, то есть фактически данные договоры были заключены, однако реализация продукции по ним производилась позже, имела место быть реализация по накладным за наличный расчет, а также через организации-посредники, что не свидетельствует о бесспорности довода обвинения о том, что указанные договоры не были заключены.

Вместе с тем стороной обвинения представлены следующие доказательства.

Согласно п.2.2 «Порядка предоставления субсидий на возмещение субъектам малого и среднего предпринимательства части затрат по лизинговым договорам» на конкурсный отбор ТЭО не допускаются Заявители, не представившие документы, определенные Программой, и (или) указавшие недостоверные сведения и документы на предоставление субсидии.

Показания свидетеля Н., главного бухгалтера ООО «Устьелес», из которых следует, что договоры поставки фанеры с организациями, указанными в ТЭО, были фиктивными, на 2015 год они с данными фирмами не заключались и фанера им не поставлялась, данные договоры были составлены позднее в 2017 году, когда был судебный спор между Департаментом экономического развития ВО и ООО «У.» по возврату субсидии.

Свидетель С. (ООО «ТД ...») показал, что 2015 году покупал фанеру у ООО ТД «...».

Свидетель С1 показал, что в 2015 году фанеру у ООО «У.» не приобретал.

Свидетель К3 (ООО «1») пояснил, что с ООО «У.» был подписан договор, но фактически никаких сделок по данному договору не было. В 2015 году фанеру у ООО «У.» не покупали.

Из показаний свидетелей К., В., Р. следует, что в ходе проверки Департаментом финансов Вологодской области в июле-ноябре 2016 года осуществлялся запрос в ООО «У.» по факту предоставления документов, подтверждающих хозяйственные взаимоотношения с ООО «1», ООО «ТД ...», ИП С1 Договоры поставки фанеры со стороны ООО «У.» в ходе проверки предоставлены не были.

Из показаний свидетеля К1, учредителя ООО «ТД ПС», следует, что с 13 по 14 октября 2015 года подписаны акты приема-сдачи оборудования и акты пусконаладочных работ 1-ой линии прессования фанеры, после подписания актов на оборудовании можно уже работать. До этого работать было нельзя, поскольку не были проведены пуско-наладочные работы.

Согласно актами приема-сдачи оборудования установлено, что работы по монтажу и наладке оборудования - первой линии прессования фанеры окончены 13-14 октября 2015 года (т.11 л.д.79).

Таким образом, выводы суда и в этой части не подтверждаются исследованными материалами уголовного дела.

Суд апелляционной инстанции считает, что вывод суда первой инстанции о предположительном характере показаний Н., поскольку данные показания не подтверждаются исследованными материалами, является необоснованным. Н., работая бухгалтером ООО «У.», являлась непосредственным очевидцем исследуемых событий, ее показания не противоречат исследованным доказательствам, в том числе финансовым документам.

Суд первой инстанции указал, что отсутствуют доказательства хищения Сверчковым В.А. денежных средств, выделенных в качестве субсидии, поскольку Сверчков В.А. имел право расходовать средства субсидии на нужды предприятия. Целевые показатели, во исполнение которых предоставлялась субсидия, ООО «У.» выполнены: обществом производилась продукция, создавались рабочие места, проводились отчисления в бюджет и внебюджетные фонды. Обвинение не опровергло доводы подсудимого о выполнении условий договора предоставления субсидии.

Суд не установил у Сверчкова В.А. корыстной цели, мотивируя тем, что обвиняемый действовал не в своих личных интересах, а в интересах предприятия.

Данные выводы не основаны на материалах уголовного дела и не соответствуют требованиям закона.

Сверчков В.А. обвинялся в совершении хищения путем обмана, которое окончено 29 октября 2015 года после перечисления ООО «У.» денежных средств в качестве субсидии. Сверчков В.А. не обвинялся в неисполнении договора предоставления субсидии.

Поэтому вывод суда о том, что обвинение не опровергло доводы подсудимого о выполнении условий договора предоставления субсидии, являются необоснованными.

Согласно примечанию 1 ст.158 УК РФ под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Из этого следует, что изъятие или обращение лицом чужого имущества в пользу других лиц, не исключает наличия корыстной цели при завладении имуществом.

Мотивируя решение об оправдании Сверчкова В.А., суд первой инстанции сослался на решение Арбитражного суда Вологодской области от 4 апреля 2017 года и определение этого же суда от 17 октября 2017 года, указав, что решения не обжалованы и вступили в законную силу.

Согласно данным решениям Департаменту экономического развития ВО отказано в удовлетворении требований к ООО «У.» о возврате субсидии в размере 10 000 000 рублей.

Вместе с тем судом первой инстанции не учтено, что принятые в порядке гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов по гражданским делам не могут рассматриваться как предрешающие выводы суда при осуществлении уголовного судопроизводства о том, содержит ли деяние признаки преступления, а также о виновности обвиняемого, которые должны основываться на всей совокупности доказательств по уголовному делу.

Таким образом, выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, и суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда. При этом в нарушение п.4 ч.1 ст.305 УПК РФ судом не дано надлежащего анализа и оценки доказательствам, представленным стороной обвинения в подтверждение предъявленного Сверчкову В.А. обвинения.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции соглашается с доводами государственного обвинителя о существенных нарушениях норм уголовно-процессуального закона при вынесении оправдательного приговора в отношении Сверчкова В.А., поскольку предусмотренные ст.ст.17, 87, 88 УПК РФ требования, касающиеся проверки и оценки доказательств, выполнены судом не в полной мере.

Согласно положениям ст.ст.389.15, 389.16 УПК РФ допущенные судом нарушения влекут отмену приговора в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Допущенные нарушения не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, поэтому дело подлежит направлению на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

При новом рассмотрении уголовного дела суду первой инстанции необходимо устранить допущенные нарушения, полно, всесторонне и объективно исследовать представленные сторонами доказательства, дать им надлежащую оценку, проверить доводы, содержащиеся в апелляционном представлении, и в зависимости от полученных данных решить вопрос о виновности либо невиновности обвиняемого, и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Оснований для избрания в отношении Сверчкова В.А. меры пресечения суд апелляционной инстанции не находит.

На основании изложенного, и руководствуясь ст.ст.389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, суд

определил:

приговор Вологодского городского суда Вологодской области от 10 августа 2020 года в отношении Сверчкова В. А. отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Председательствующий

Судьи