Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе адвоката Кобелева С.В. в интересах осужденного ФИО1 на приговор Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 24 сентября 2018 года, которым

ФИО1, <дата> года рождения, уроженец <адрес>, <данные изъяты>, ранее несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 260 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 1.050.000 рублей.

Мера пресечения на период апелляционного обжалования приговора оставлена без изменения - в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

По делу разрешен гражданский иск прокурора в защиту интересов государства, с ФИО1 в пользу Российской Федерации в возмещение имущественного ущерба, причиненного в результате преступления, взыскано 277.438 рублей с обращением взыскания на имущество осужденного, находящееся по месту его фактического проживания, а также с сохранением ареста на имущество осужденного, находящееся по месту его регистрации, на которое в ходе предварительного следствия был наложен арест.

Заслушав доклад судьи Зяблицева С.В., выступления осужденного ФИО1 и защитника - адвоката Кобелева С.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Братухиной Е.В., полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника - без удовлетворения, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А :

ФИО1 признан виновным в совершении незаконной рубки лесных насаждений, а именно в том, что при подробно изложенных в приговоре обстоятельствах в период с 01.03.2017 года по 30.04.2017 года в выделе № квартала №<данные изъяты><адрес>, выполняя обязанности подрядчика по договору с <данные изъяты>», которому <данные изъяты> обязалось передать в собственность лесную продукцию, незаконно вырубил путем спиливания сверхустановленный лесной декларацией и технологической картой объем сырорастущих деревьев: породы «ель» - объемом 41,31 куб. м, породы «осина» - объемом 7,94 куб. м, причинив незаконными умышленными действиями Российской Федерации в лице Министерства лесного хозяйства <адрес> материальный ущерб в сумме 277.438 рублей, что относится к особо крупному размеру.

В апелляционной жалобе адвокат Кобелев С.В. выражает несогласие с приговором, считает его подлежащим отмене в связи несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Обращает внимание, что осужденный последовательно со стадии проверки пояснял, что деревья, вырубленные им сверх задекларированного объема, являлись буреломными, то есть сломленными в стволе ниже 1/3 протяженности кроны. Ссылаясь на ст. 5 Лесного кодекса РФ, п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18.10.2012 г. № 21, приводя понятие «свежего бурелома» согласно Приложению № 1 «Шкала категории состояния деревьев» к Правилам санитарной безопасности в лесах, утвержденным постановлением Правительства РФ от 20.05.2017 г. № 607, отмечает, что свежим буреломом считаются сломленные сырорастущие деревья, ствол которых выше слома при нахождении в лесу длительное время иссыхает, и дерево превращается в старый бурелом, указывает, что буреломные деревья не имеют экологической ценности, а рубка сломленных деревьев, не имеющих экологической ценности, то есть буреломных, не является преступлением, так как при их рубке вред окружающей среде не причиняется.

Утверждает, что показания ФИО1 о рубке буреломных деревьев подтвердил свидетель Свидетель №3, который является лесничим участка, на котором проходила рубка. В своих показаниях, как на очной ставке, так и в суде, последний сообщил, что ФИО1 действительно приглашал его несколько раз на лесосеку и указывал на сломленные деревья, после чего он сказал ФИО1, что их нужно убрать. При этом свидетель допускал нахождение на лесосеке именно того количества сломленных деревьев, на которое ссылался ФИО1. О том, что на данной лесосеке могли образоваться сломленные деревья, указали свидетели Свидетель №5 и ФИО27, которые пояснили, что отводили данную лесосеку, при этом неподалеку находилась лесосека, подвергшаяся сплошной рубке, что могло вызвать сильные порывы ветра, которые могли сломить деревья у лога, где рубил ФИО1. В протоколе проверки показаний на месте от 22.06.2018 г. также указано на наличие буреломных деревьев в осматриваемой лесосеке. Доказательств же, которые бы опровергли показания ФИО1, стороной обвинения представлено не было.

Однако суд должной оценки данному доводу не дал, а в попытке опровергнуть его допустил несколько фактологических ошибок. Так, на странице 17 приговора суд указал, что ФИО1 заявил о рубке им сухостойных и ветровальных деревьев. В тоже время ФИО1 утверждал о рубке буреломных деревьев, а не ветровальных и сухостойных. Далее суд указал, что свидетели Свидетель №6 и Свидетель №2 пересчитывали лишь сырорастущие деревья, и сам подсудимый подтвердил рубку сырорастущих деревьев. Вместе с тем свидетели Свидетель №6 и Свидетель №2 в действительности считали не деревья, а пеньки от них, оставленные на лесосеке; свежий бурелом является сырорастущим деревом, что и отличает его от старого бурелома; и, кроме того, свидетель Свидетель №2 указал в суде, что по пню невозможно определить, было ли дерево сломлено в стволе, то есть было ли оно буреломным. По пню можно определить только то, было ли дерево сухостойным или ветровальным.

Полагает, что такая мотивировка суда указывает на непонимание того, что буреломные, ветровальные и сухостойные деревья относятся к различным категориям состояния деревьев, обладающих разными признаками. Приводя положения ст. 14 УПК РФ, утверждает, что суд нарушил принцип презумпции невиновности, при отсутствии доказательств обвинения, опровергающих доводы подсудимого и доказательства защиты, произвольно не принял их во внимание и вынес обвинительный приговор.

Также считает, что суд необоснованно вменил ФИО1 в вину рубку 7 деревьев, пеньки от которых были обнаружены в ходе осмотра места происшествия 06.06.2018 г., ранее якобы не попавшие в перечет, отмечая, что первоначальный осмотр местности в рамках ОРМ проводился 14.08.2017 г. При этом, как пояснил свидетель Свидетель №6, в этот день они с Свидетель №2 произвели сплошной перечет пней на указанной лесосеке, а сплошной перечет пней предполагает учет всех пней, обнаруженных на лесосеке. Доказательства по делу: акт совместного патрулирования (т. 1, л.д. 30) и таблица перечета пней (т. 1, л.д. 33), указывают об отсутствии этих 7 пней на момент первоначального осмотра лесосеки. Кроме того, свидетель Свидетель №2 в суде пояснил, что не может установить точное время спилов на вновь обнаруженных пнях. Следовательно, по мнению защитника, указанные 7 деревьев за время, прошедшее между двумя осмотрами, могли быть вырублены кем угодно.

Настаивает, что вывод суда о том, что обнаруженные вновь 7 пней не были замечены 14.08.2017 г. по ошибке, не может обосновывать обвинительный приговор, так как является предположением, а в силу принципа презумпции невиновности обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, и все неустранимые сомнения в доказанности обвинения толкуются в пользу подсудимого. Полагает, что вывод суда о том, что сведений о заготовке древесины в этом выделе каким-либо иным лицом не имеется, а поэтому за рубку вновь обнаруженных 7 деревьев ответственность должен нести ФИО1, является объективным вменением и истолкованием сомнений не в пользу подсудимого.

Считает, что суд должен был вычесть из вменяемого ФИО1 объема древесины объем древесины, приходящийся на буреломные и вновь обнаруженные деревья, положив в основу приговора расчет, произведенный свидетелем Свидетель №2 без учета буреломных деревьев и деревьев, пни от которых обнаружены спустя почти год после первоначального осмотра лесосеки. По данному расчету ФИО1 причинен ущерб в размере 2.875 рублей, что не превышает размер значительного ущерба в 5.000 рублей, являющийся обязательным признаком состава вменяемого последнему преступления. Полагает, что, не сделав этого, суд существенно нарушил уголовно-процессуальный закон.

При указанных обстоятельствах защитник просит отменить приговор, а ФИО1 оправдать.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Филимонов Ю.В. считает, что основания для отмены или изменения приговора отсутствуют, а жалоба защитника удовлетворению не подлежит.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.

Дело рассмотрено в общем порядке судебного разбирательства.

В судебном заседании осужденный ФИО1 вину в совершении преступления не признал, дал показания по обстоятельствам делам, в частности указав, что 01.03.2017 г. между ним и директором <данные изъяты>Свидетель №1 был заключен договор подряда на выполнение работ по заготовке древесины в выделе № квартала № в районе <адрес>. Он должен был оказать услуги по вырубке леса в соответствии с данными лесной декларации и технологической карты, получив за работу заготовленную древесину породы береза. Ему нужно было произвести заготовку древесины общим объемом 197 куб. м, из которых разрешено было рубить деревья породы ель в объеме 31 куб. м, породы сосна - 1 куб. м, породы осина - 3 куб. м, остальной объем составляла береза. Он знал, что должен был рубить только те деревья, на которых стояло клеймо, и не превышать разрешенный объем вырубаемой древесины. Приехав в марте 2017 г. вырубать делянку, он обнаружил много ветровальных и буреломных деревьев без клейма, в том числе породы ель, о чем он сообщил лесничему Свидетель №3, который, осмотрев делянку, сказал ему вырубать сломленные деревья. После этого он приступил к рубке, вырубив в том числе ветровальные и буреломные сырорастущие деревья. Завершил работу в середине апреля 2017 г. Позднее он вновь приехал в данный выдел для приборки, где вновь обнаружил сломленные деревья и по указанию лесничего Свидетель №3 вырубил их. Всего вырубил 30 сломленных деревьев породы ель и 2 сломленных дерева породы осина. Вырубая сломленные деревья, полагал, что проводит санитарную уборку. Считает, что в ходе рубки он не превысил общий разрешенный объем заготовки древесины, так как вырубленные им сверх установленного объема деревья породы ель и осина были сломленными, а также, по его мнению, в ходе дополнительного осмотра места происшествия летом 2018 г. были повторно учтены срубленные им деревья, которые уже были посчитаны ранее.

Вина ФИО1 в совершении инкриминируемого ему преступления подтверждена собранными по делу и исследованными в суде доказательствами, которые подробно изложены в приговоре:

- показаниями представителя потерпевшего ФИО12, <данные изъяты>, пояснившей, что в январе 2018 г. ей стало известно о том, что в выделе № квартала №<данные изъяты> была произведена незаконная вырубка деревьев, не заявленных в лесной декларации. В результате проверки данной информации была выявлена рубка ФИО1 древесины породы ель и осина сверх установленного объема, разрешенного декларацией, в связи с чем был составлен расчет ущерба, причиненного Российской Федерации в лице Министерства лесного хозяйства Кировской области. При проведении рубки ФИО1 должен был соблюдать разрешенные объемы вырубки древесины по каждой породе дерева, установленные лесной декларацией. Выходить за данные объемы последний не имел права, в том числе при обнаружении сухостойных и буреломных деревьев. О наличии данных деревьев он должен был сообщить арендатору, и по результатам лесопатологического обследования должны были быть внесены изменения в лесную декларацию;

- показаниями свидетеля Свидетель №6, <данные изъяты>», пояснившего о поступлении в августе 2017 г. информации о проведении ФИО1 незаконной рубки. С целью проверки данной информации 14.08.2017 г. он совместно с лесничим Свидетель №2 выезжал в выдел № квартала №<данные изъяты>, где ими было проведено обследование данного участка местности с целью установления фактического объема заготовленной древесины. В ходе осмотра было установлено, что вырубка деревьев на всей площади лесосеки была произведена в один период времени, одним способом, в соответствии с технологической картой на проведение выборочной рубки на указанной делянке, что свидетельствует о заготовке древесины одной лесозаготовительной бригадой без дополнительных вырубок. Для установления фактического объема заготовленной древесины был произведен сплошной перечет и замер всех пней только от сырорастущих деревьев хвойных и лиственных пород, которые признаков буреломности, ветровальности и сухостойности не имели. В делянке были обнаружены пни с указанными признаками, однако они перечету не подвергались, поскольку не являются предметом незаконной рубки. После запроса в Министерстве лесного хозяйства Кировской области разрешительных документов на заготовку древесины в данном выделе было установлено, что ФИО1 была заготовлена древесина сверх установленного лесной декларацией объема. В ходе дополнительного осмотра места происшествия 06.06.2018 г. с участием лесничих ФИО22 и Свидетель №3 было обнаружено еще 7 пней от сырорастущих деревьев, которые были срублены и находились в различных местах делянки, но не были учтеныпри первоначальномобследовании. По внешнему виду пней и цвету спилов был сделан вывод о вырубке данных деревьев в один период времени с предыдущими деревьями. Кроме того, в соответствии с технологией заготовки древесины в указанном выделе, деревья, пни от которых были обнаружены дополнительно 06.06.2018 г., невозможно было спилить и вывезти после произведенной ФИО1 рубки, так как имеющиеся порубочные остатки мешали вывозу древесины, и следов техники обнаружено не было;

- показаниями свидетеля ФИО8, лесничего <данные изъяты>, пояснившего, что 14.08.2017 г. он с оперуполномоченным полиции Свидетель №6 проводил совместное патрулирование лесных массивов Кирово-Чепецкого лесничества, в ходе которого была осмотрена лесосека в выделе № квартала №<данные изъяты>. На данной лесосеке была проведена выборочная рубка лесных насаждений, заготовленной древесины там не было, оставались лишь порубочные остатки. Рубка производилась ФИО1 в марте - апреле 2017 г. на основании договора подряда с <данные изъяты>». В ходе осмотра данной лесосеки был произведен сплошной перечет пней для установления фактического объема вырубленной древесины хвойных и лиственных пород. В ходе анализа лесной декларации и фактически вырубленного ФИО1 объема древесины было установлено, что последний вырубил сверхустановленный технологической картой и лесной декларацией объем сырорастущих деревьев: породы ель - объемом 41,31 куб. м, породы осина - 7,94 куб. м. При этом на данной делянке перечету и замерам подвергались только пни от сырорастущих деревьев, которые не имели признаков сухостойности, буреломности и ветровальности. Пни с указанными признаками перечету не подвергались. В данном выделе признаков повальности деревьев установлено не было, а сломлены были лишь единичные деревья. При обнаружении же сломленных, сухостойных и буреломных деревьев необходимо вызывать лесопатолога, проводить лесопатологическое обследование участка и вновь получать новые разрешительные документы на рубку древесины. То есть ФИО1 должен был сообщить о наличии таких деревьев арендатору. ФИО1 мог вырубить лишь тот объем древесины, который установлен лесной декларацией по каждой породе дерева. 06.06.2018 г. был произведен дополнительный осмотр места происшествия, в ходе которого в разных местах делянки обнаружено еще 7 пней от сырорастущих деревьев, которые были срублены ФИО1 и не были учтены при первоначальном осмотре. Ранее указанные пни перечету и отметке не подвергались. Фактов дополнительной рубки деревьев обнаружено не было. Расчет причиненного ущерба производился им;

- показаниями свидетеля Свидетель №7, специалиста по лесному фонду <данные изъяты>», согласно которым 10.01.2012 г. <данные изъяты> с Департаментом лесного хозяйства Кировской области был заключен договор аренды лесного участка, находящегося в федеральной собственности и расположенного в том числе на территории <данные изъяты>. 16.02.2016 г. ими был заключен договор поставки с <данные изъяты>», после чего последнее самостоятельно производило отвод лесосеки в выделе № квартала №<данные изъяты>, составлялись необходимые документы. На основании проекта освоения лесов был определен вид рубки в данном квартале, составлены технологическая карта, а затем - лесная декларация, которую <данные изъяты> подало в <данные изъяты> для проверки и утверждения. В соответствии с представленными материалами им была утверждена лесная декларация № 2 от 14.06.2016 г., согласно которой необходимо было вырубить по породам следующий объем древесины: породы сосна - 1 куб. м, породы ель - 31 куб. м, породы береза - 162 куб. м, породы осина - 3 куб. м. Ветровальные и буреломные деревья не включаются в декларацию, но должны быть учтены при отводе;

- оглашенными показаниями свидетеля Свидетель №1, директора <данные изъяты>», согласно которым в феврале 2016 года между <данные изъяты> и <данные изъяты> был заключен договор поставки и договор на оказание услуг по лесозаготовке. Для производства лесозаготовки им был нанят ФИО1, с которым был заключен договор подряда, по которому последний должен был провести рубку в соответствии с лесной декларацией и технологической картой. Осуществлять вырубку древесины в объеме и породном составе, не соответствующим указанным в лесной декларации сведениям, ФИО1 права не имел;

- показаниями свидетеля Свидетель №4, согласно которым в период с весны 2015 г. по осень 2016 г. он работал мастером леса в <данные изъяты> и в выделе № квартала №<данные изъяты>, в рамках договора поставки с <данные изъяты>», организовывал мероприятия по отводу в рубку делянки и включение сведений по ней в лесную декларацию. Отвод на основании проекта лесов производил бывший лесничий Свидетель №5. После проведения Свидетель №5 отвода он его перепроверял и подписывал материалы отвода, которые соответствовали фактическим данным. Согласно сведениям материалов отвода в данной делянке разрешалось вырубить 197 куб. м древесины, из них: сосны – 1 куб. м, ели - 31 куб. м, березы - 162 куб. м, осины - 3 куб. м. Указанные сведения были включены в лесную декларацию. Также он подписывал технологическую карту заготовки древесины. Лесозаготовительная бригада должна была произвести рубку в объемах, указанных в декларации, и способом, указанным в технологической карте;

- показаниями свидетеля Свидетель №5, согласно которым он по просьбе Свидетель №1 производил отвод на лесном участке, расположенном в выделе № квартала №<данные изъяты>. После произведенного им отвода в натуре определились границы делянки, которые были обозначены деляночными столбами и визирами. Составлялась пересчетная ведомость назначенных в рубку деревьев, где указывалась порода, количество и диаметр полагаемых к вырубке деревьев. Затем на основании ведомости составлялась материально-денежная оценка, где указывался объем полагаемой к заготовке древесины. Также он составил технологическую карту на проведение выборочной рубки на данной делянке, в которой указал объем заготовки ликвидной древесины, а также способ заготовки древесины. На основании подготовленных им материалов отвода была составлена лесная декларация, в которой указывается количество заготовляемой древесины. На данной делянке всего должно было быть заготовлено 184 куб. м, а вместе с отходами 197 куб. м, из которых сосна - 1 куб. м, ель - 31 куб. м, береза - 162 куб. м, осина - 3 куб. м;

- показаниями свидетеля Свидетель №3, лесничего <данные изъяты>», пояснившего, что в конце 2015 года он по заявке <данные изъяты> принимал отвод лесосеки в выделе № квартала №<данные изъяты> на проведение выборочной рубки. Указанная делянка находится на арендном участке <данные изъяты> В марте 2017 года он по просьбе ФИО1 выезжал на данную делянку, где последний указал ему на сломленные около лога деревья. Заготовка древесины тогда еще не велась. После осмотра он сказал ФИО1 о необходимости убрать данные деревья, не выходя за установленный технологической картой и лесной декларацией объем древесины. Все деревья для рубки были помечены клеймами. После проведения рубки он по просьбе ФИО1 вновь выезжал на данную делянку, где увидел, что деревья вновь наломало ветром. Он сказал ФИО1, что нужно снова всё убирать, иначе делянку у него не примут;

- а также иными приведенными в приговоре доказательствами, в том числе: актом совместного патрулирования территории лесного фонда Кирово-Чепецкого лесничества от 14.08.2017 г., в ходе которого была осмотрена лесосека в выделе № квартала №<данные изъяты>, установлен факт рубки лесных насаждений, произведен сплошной перечет пней срубленных деревьев, в том числе: ели, березы, осины; протоколом дополнительного осмотра места происшествия от 06.06.2018 г., в ходе которых зафиксирована обстановка в выделе № квартала №<данные изъяты>, дополнительно обнаружено 7 пней от сырорастущих деревьев, не учтенных при перечете 14.08.2017 г., при этом согласно пояснениям участвовавшего в осмотре лесничего Свидетель №3 он не может указать, какие именно деревья в данной делянке были сломлены; договором аренды лесного участка, находящегося в федеральной собственности, по условиям которого Департамент лесного хозяйства Кировской области предоставил лесной участок, в том числе квартал № в <данные изъяты>, в аренду <данные изъяты>»; проектом освоения лесов данного лесного участка, договором поставки лесопродукции от 16.02.2016 г. между <данные изъяты> и <данные изъяты>», технологической картой на проведение выборочной рубки от 30.05.2016 г., лесной декларацией № от 14.06.2016 г. с изменениями к ней, согласно которой была определена выборочная форма рубки в выделе № квартала №<данные изъяты>, определен разрешенный объем использования лесов в целях заготовки древесины по породам, определены сроки заготовки древесины; договором подряда № от 01.03.2017 г. между <данные изъяты> и ФИО1, который обязался выполнить работы по заготовке лесоматериалов на участке лесного фонда (делянках) в выделе № квартала №<данные изъяты>, в период с 01.03.2017 г. по 30.04.2017 г. в размере 197 куб. м; расчетом ущерба, нанесенного незаконной рубкой деревьев, составившего 277.438 рублей (т. 3, л.д. 77-79).

Показания представителя потерпевшего и свидетелей обвинения обоснованно положены судом в основу приговора в совокупности с письменными материалами дела, так как указанные доказательства согласуются между собой, дополняют друг друга, получены с учетом требований уголовно-процессуального закона, оснований считать их недопустимыми не имеется.

Оценив все доказательства по делу с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела, суд пришел к верному выводу о доказанности вины осужденного в совершенном преступлении.

Допрошенный в суде первой инстанции свидетель защиты ФИО9, пояснивший о том, что совместно с Свидетель №5 производил отвод делянки в выделе № квартала №<данные изъяты> и, исходя из своего опыта и образования в сфере лесного хозяйства, полагает, что деревья породы ель могут быть поломаны без повреждения корневой системы, допускает, что в ходе рубки ФИО1 мог обнаружить 33 буреломных дерева, и предполагает, что краска, которой помечали пни вырубленных деревьев, могла в течение года смыться, по мнению судебной коллегии, о каких-либо обстоятельствах, ставящих под сомнение выводы суда, не сообщил.

Выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют имеющимся доказательствам, правильно оцененным судом, и надлежащим образом обоснованы, мотивированы.

В частности, судом были проверены доводы стороны защиты, аналогичные приведенным адвокатом в апелляционной жалобе, касающиеся в том числе вырубки ФИО1 буреломных деревьев, не относящихся согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, данным в п. 15 постановления от 18.10.2012 г. № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования», к предмету преступления, предусмотренного ст. 260 УК РФ, а также того, что в ходе дополнительного осмотра места происшествия были подвергнуты повторному перечету 7 деревьев, которые уже были отмечены при первоначальном обследовании.

К показаниям осужденного в данной части суд первой инстанции отнесся критически, признав несостоятельными указанные доводы стороны защиты, с чем судебная коллегия согласна, при этом полагает, что доводы защитника направлены фактически на иную оценку исследованных в суде первой инстанции доказательств.

В тоже время, как верно отмечено судом, из показаний свидетелей Свидетель №6 и ФИО23 следует, что ими в целях установления фактического объема заготовленной древесины был произведен сплошной перечет и замер всех пней только от сырорастущих деревьев, которые признаков буреломности, ветровальности и сухостойкости не имели. Пни с указанными признаками им также попадались, но они перечету не подвергались. В ходе дополнительного осмотра места происшествия ими пересчитаны и замерены 7 пней только от сырорастущих деревьев, которые находились в различных местах делянки и не были учтены при первоначальном обследовании. Фактов дополнительной вырубки деревьев на данной делянке они не обнаружили.

Оснований не доверять показаниям указанных свидетелей, как и оснований для вывода об их заинтересованности в исходе рассмотрения дела, судебная коллегия не находит. Не приведено таких оснований и стороной защиты.

При этом показания свидетеля Свидетель №3 показаний свидетелей Свидетель №6 и ФИО24 не опровергают, поскольку, как правильно отметил суд первой инстанции, Свидетель №3 пояснил, что точное количество сломленных деревьев, на которые ему указал ФИО1, не помнит, в тоже время он говорил последнему о необходимости убрать такие деревья, не выходя за установленный технологической картой и лесной декларацией объем древесины.

Таким образом, доводы осужденного и его защитника, приведенные в том числе в апелляционной жалобе последнего, о необоснованном учете при расчете объема вырубки сломленных (буреломных) деревьев, а также о повторном учете при определении такого объема 7 деревьев, объективными сведениями не подтверждаются и опровергаются приведенными доказательствами, согласно которым при определении объема незаконной вырубки учитывалась только сырорастущая древесина без признаков буреломности, ветровальности и сухостойкости, а вновь обнаруженные 06.06.2018 г. пни ранее учету не подвергались.

Мнение осужденного о правомерности его действий, со ссылками на указания, данные ему лесничим Свидетель №3, опровергается показаниями представителя потерпевшего ФИО12, свидетеля ФИО25, ответом Министерства лесного хозяйства Кировской области (т. 3, л.д. 75-76), согласно которым вырубать самовольно обнаруженные ветровальные и буреломные деревья без оформления соответствующих документов ФИО1 не имел права. Кроме того, согласно пояснениями самого Свидетель №3, последний обращал внимание ФИО1 на необходимость соблюдать разрешенный объем вырубки.

Указание защитника на изложение судом в приговоре показаний ФИО1, а также свидетелей Свидетель №6 и ФИО26 как на фактологические ошибки, свидетельствующие о непонимании судом вопроса, касающегося разграничения категорий деревьев, судебная коллегия считает надуманным, так как форма и объем изложения показаний осужденного и свидетелей в мотивировочной части приговора, на которые защитник обращает внимание, не ставят под сомнение обоснованность выводов суда.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, размер причиненного ущерба определен судом верно, с учетом сведений, содержащихся в представленных суду доказательствах, а также расчета, произведенного на основании постановлений Правительства РФ «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства» от 08.05.2007 г. № 273, «О ставках платы за единицу объема лесных ресурсов и ставках платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности» от 22.05.2007 г. № 310, «О коэффициентах к ставкам платы за единицу объема лесных ресурсов и ставкам платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности» от 14.12.2016 г. № 1350.

Обоснованность иного расчета ущерба, нанесенного ФИО1 незаконной рубкой деревьев, на необходимость руководствоваться которым указывает защитник, достоверными доказательствами не подтверждается.

Действия ФИО1 верно квалифицированы судом, с учетом изменения прокурором объема предъявленного последнему обвинения в сторону смягчения, по ч. 3 ст. 260 УК РФ, как совершение незаконной рубки лесных насаждений в особо крупном размере.

При этом судом верно установлен размер совершенной незаконной рубки как особо крупный, поскольку ущерб от фактически осуществленной незаконной рубки лесных насаждений превышает 150.000 рублей, в соответствии с примечанием к ст. 260 УК РФ.

Выводы суда первой инстанции не противоречат фактическим обстоятельствам, установленным в судебном заседании. Какие-либо существенные противоречия в доказательствах и сомнения в виновности осужденного по делу отсутствуют. В связи с этим доводы стороны защиты о недоказанности вины осужденного в совершении преступления и необходимости его оправдания являются необоснованными.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не установлено. Дело рассмотрено в соответствии с принципами справедливости, состязательности и равноправия сторон. Судом исследовались доказательства не только представленные стороной обвинения, но и защиты.

Назначая осужденному ФИО1 наказание, суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, все данные о личности осужденного, который ранее не судим, имеет постоянное место жительства, по месту регистрации жалоб на него не поступало, по прежнему месту службы в полиции зарекомендовал себя как грамотный и исполнительный сотрудник.

Судом правильно установлены и учтены смягчающие наказание обстоятельства - наличие у осужденного на иждивении двух малолетних детей, а также то, что по прежнему месту службы он награждался медалью «За отличие в службе» и памятными значками.

Обстоятельств, отягчающих наказание ФИО1, суд обоснованно не усмотрел.

При этом суд пришел к правильному выводу, с учетом фактических обстоятельств преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, и степени его общественной опасности, об отсутствии оснований для применения ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Суд первой инстанции не усмотрел оснований для применения к ФИО1 положений, предусмотренных ст. 64 УК РФ, и судебная коллегия с данными выводами суда согласна.

Определяя осужденному размер основного наказания в виде штрафа, суд принял во внимание имущественное положение последнего и возможность получения им дохода.

Каких-либо влияющих на наказание обстоятельств, которые не учтены судом и могли повлиять на назначение осужденному наказания, судебная коллегия из материалов дела не усматривает.

Гражданский иск прокурора по делу разрешен судом в соответствии с положениями ст. 1064 ГК РФ, на установленную судом сумму ущерба, причиненного преступлением. Решение суда об обращении взыскания на подвергнутое аресту имущество осужденного ФИО1 является верным.

Таким образом, оснований для отмены или изменения приговора, в том числе по доводам апелляционной жалобы защитника, судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Приговор Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 24 сентября 2018 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Кобелева С.В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Кировского областного суда.

Председательствующий:

Судьи: