Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе защитника-адвоката Трубникова А.Н. и апелляционному представлению государственного обвинителя Ширваняна В.М. на приговор Мурашинского районного суда Кировской области от 17 июля 2014 года, которым

ФИО1, <дата> года рождения, уроженец <данные изъяты>, несудимого,

осужден по ч. 3 ст. 260 УК РФ, с применением ст. 73 УК РФ, к 2 годам лишения свободы, с испытательным сроком на 1 год.

На основании п.п. 2, 9 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 18.12.2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации» освобожден от наказания.

Мера пресечения, до вступления приговора в законную силу, не избиралась.

Взыскано с ФИО1а в пользу <данные изъяты> <данные изъяты> рублей.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств: изъятые в ходе расследования документы переданы в учреждения и физическому лицу, у которых они были изъяты; бензопила и трактор <данные изъяты> переданы ФИО1у.

Арестованное имущество - автомобили марки <данные изъяты> и <данные изъяты> переданы в отдел судебных приставов для последующей реализации в счет погашения имущественного ущерба.

Заслушав доклад судьи Измайлова О.В., выступления осужденного ФИО1а и адвоката Трубникова, поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение государственного обвинителя Лусниковой Е.А. об оставлении апелляционной жалобы без удовлетворения и об изменении приговора по доводам апелляционного представления, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО1 осужден за совершение при подробно изложенных в приговоре обстоятельствах незаконной рубки лесных насаждений в период с 10 сентября 2013 года по 16 сентября 2013 года в <адрес> в особо крупном размере на сумму 1 633 935 рублей 28 копеек.

В апелляционной жалобе защитник Трубников А.Н. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным и необоснованным, поскольку он вынесен с нарушением норм уголовного и уголовно-процессуального права и основан на недопустимых доказательствах.

Считает, что предъявленное ФИО1у обвинение не конкретизировано, поскольку не указано, какие конкретно разрешительные документы у него должны были быть и какие конкретные нормы лесного законодательства им нарушены.

Указывая о недоказанности прямого умысла в действиях ФИО1а по незаконной рубке лесных насаждений, ссылается на то, что осужденный, узнав, что гражданами (с которыми у него имелась договоренность об оказании услуг по заготовке древесины) не заключены договоры купли-продажи лесных насаждений, еще 16 сентября 2013 года дал указание о прекращении заготовки древесины, при том, что отведенная под рубку лесосека еще не была вырублена полностью.

Вопреки выводам суда о том, что ФИО1 дал указание по заготовке древесины, не имея на то разрешительных документов, в ходе судебного разбирательства установлено, что до начала заготовки древесины, в том числе и осужденный, получил от лесничего ФИО31 технологическую карту, на основании которой осуществляются организация и проведение работ по заготовке древесины.

По мнению автора жалобы, вследствие недопустимости положенных в основу приговора доказательств, как-то: протокола осмотра места происшествия от 20.09.2013 г., проведенного с нарушением требований ст. 170, ч. 8 ст. 166 УПК РФ; справки о размере ущерба - вмененный Демичу имущественный ущерб от незаконной рубки лесных насаждений ничем не подтвержден.

Полагает, что постановление о возбуждении уголовного дела вынесено с нарушением требований ст.ст. 140, 143 УПК РФ, так как в качестве повода для возбуждения уголовного дела приведено сообщение, которое в соответствии с требованиями ст. 5 УПК РФ не может рассматриваться в качестве сообщения о преступлении.

Ссылаясь на положения ст.ст. 38, 152, 61, 75 УПК РФ, указывает о том, что все протоколы следственных действий (допросы свидетелей и потерпевшего), составленные по делу о/у направления ЭБ и ПК МО МВД России «Мурашинский» ФИО32 в период после 20 сентября 2013 года, являются недопустимыми доказательствами, полученными с нарушением требований уголовно-процессуального закона, поскольку указанное лицо участвовало в качестве специалиста в ходе осмотра места происшествия от 20.09.2013 г. При этом считает, что ФИО32 осуществлены следственные действия во исполнение поручений, вынесенных следователем в нарушение требований уголовно-процессуального закона.

Просит приговор отменить и оправдать ФИО1а за недоказанностью в его действиях признаков состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ.

В апелляционном представлении государственный обвинитель - и.о. прокурора Опаринского района Кировской области Ширванян В.М. указал о том, что в нарушение требований ч. 3 ст. 81 УПК РФ, п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, бензопила марки <данные изъяты> и <данные изъяты> принадлежащие ФИО1у и являющиеся орудиями преступления при совершении незаконной рубки лесных насаждений, вместо принятия решения о их конфискации, были переданы осужденному.

Полагает, что суд необоснованно применил к осужденному п. 2 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 18.12.2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации», поскольку ФИО1 осужден к лишению свободы условно.

Просит приговор изменить: исключить из резолютивной части приговора ссылку на п. 2 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 18.12.2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации»; принять решение о конфискации вещественных доказательств - бензопилы и трактора.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы защитника и представления государственного обвинителя, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Дело рассмотрено в общем порядке судебного разбирательства.

В судебном заседании осужденный не признал вину в совершении незаконной рубки лесных насаждений в особо крупном размере и пояснил о том, что 9 сентября 2013 года он договорился с братьями ФИО34 и ФИО35, а также с ФИО36, об оказании им услуги по заготовке древесины. После этого он обратился к лесничему ФИО31, который предложил ему участок для заготовки древесины, находящийся в <адрес>. Затем он, договорившись с бригадой ФИО38 о заготовке древесины, направил данную бригаду на указанный участок, при этом указания на вырубку делянок не давал. Узнав 16 сентября 2013 года от своей дочери об отсутствии разрешительных документов, велел все работы по заготовке древесины прекратить и бригаде с делянок выехать. Умысла на незаконную рубку леса у него не было.

Вопрос о допустимом характере показаний ФИО1а, данных в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, в соответствии с которыми он (тот есть ФИО1) признал факт осуществленной по его указанию незаконной рубки лесных насаждений без наличия документов, разрешающих заготовку древесины, - являлся предметом проверки и обсуждения судом первой инстанции.

Признательные показания осужденного были положены судом в основу приговора, так как они нашли свое подтверждение совокупностью собранных по делу доказательств, а, кроме того, факт дачи этих показаний был подтвержден Демичем в ходе допроса в качестве обвиняемого от 24.03.2014 г. и в ходе судебного разбирательства.

Приводимые стороной защиты доводы в обоснование недопустимости признательных показаний ФИО1а, а именно - о применении к нему незаконных методов ведения следствия, явились предметом проверки, обсуждения и оценки со стороны суда первой инстанции, который признал вышеприведенные доводы несостоятельными.

С данным выводом суда относительно признательных показаний ФИО1а, данных на предварительном следствии, судебная коллегия согласна, поскольку факт соблюдения требований, предусмотренных ст.ст. 76, 187-190 УПК РФ, при осуществлении допроса подозреваемого ФИО1а нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.

Исследовав, подробно изложив в приговоре и, вопреки приведенным в апелляционной жалобе доводам, надлежащим образом и правильно оценив представленные сторонами доказательства, суд пришел к обоснованному выводу о том, что вина ФИО1а в совершении незаконной рубки лесных насаждений в особо крупном размере, полностью установлена.

Так, из показаний представителя потерпевшего ФИО39., данных в судебном заседании, усматривается, что до подписания им 19 сентября 2013 года с ФИО38, ФИО34, ФИО35, ФИО43., ФИО44, ФИО36 и ФИО46 договоров купли-продажи лесных насаждений на отпуск древесины на корню в выделе <адрес>, выделенный указанным гражданам лес был фактически вырублен. Разрешения на вырубку древесины на указанном участке никому, в том числе и ФИО1у, не выдавалось. Вследствие незаконной рубки <данные изъяты> был причинен имущественный ущерб в размере <данные изъяты> рублей.

Виновность ФИО1а в совершении незаконной рубки <адрес> также нашла свое подтверждение совокупностью исследованных доказательств, в частности подробно приведенными в приговоре суда:

- показаниями на следствии свидетеля ФИО47 о том, что в выделенных ФИО34 и ФИО44 делянках незаконная рубка осуществлялась до заключения 19 сентября 2013 года с указанными лицами договоров купли-продажи. При этом 18 сентября 2013 года ФИО1 заплатил за ФИО34 и ФИО44 в счет выделения им древесины;

- показаниями в судебном заседании свидетеля ФИО52 - сотрудника полиции о том, что в середине сентября 2013 года в отдел полиции поступило устное сообщение от ФИО53 о порубке деревьев за <адрес>. В ходе проверки было установлено, что ФИО1 приступил к заготовке древесины на указанном участке без наличия документов, разрешающих ведение рубки лесных насаждений;

- аналогичными между собой показаниями в судебном заседании свидетелей ФИО44., ФИО34, ФИО35, ФИО43., из которых следует, что 9 сентября 2013 года они обратились в лесной отдел <данные изъяты> с заявлениями об отводе каждому из них лесосеки для ведения заготовки древесины для собственных нужд. В лесном отделе к ним подошел ФИО1 и предложил заготовить для них лес, либо купить у них древесину на корню. Однако какого-либо согласия ФИО1у на данное предложение никто из них не давал. 18 сентября 2013 года они подписали договоры купли-продажи лесных насаждений, после чего узнали о том, что отведенные им делянки были вырублены Демичем, при том, что разрешения на вырубку леса никто из них не давал;

- показаниями в суде свидетеля ФИО46., согласно которым осенью 2013 года она достигла устной договоренности с Демичем о заготовке древесины. При написании заявления о выделении древесины для собственных нужд, она и ее муж указали <адрес>, так как ФИО1 набирал некоторое количество договоров под данный участок лесного фонда. 18 или 19 сентября 2013 года она и ее муж подписали договоры купли-продажи лесных насаждений в отношении выделенных им участков, оплату за которые произвел ФИО1. После этого она узнала о том, что в <адрес> осуществлена незаконная рубка леса;

- показаниями в судебном заседании свидетеля ФИО31 - лесничего <данные изъяты> о том, что 9 сентября 2013 года ФИО1 обратился к нему с просьбой подобрать участок для ведения заготовки древесины, объяснив это наличием у него граждан, которым он намерен оказать услуги по заготовке древесины. В тот же день он с Демичем и ФИО60 выехал в лес на территорию <адрес>. ФИО1у лес понравился и он сказал, что будет рубить данный лес. На вопрос ФИО1а он (то есть ФИО31) ответил, что ехать в лес для проведения заготовки древесины без наличия соответствующих документов недопустимо. Разрешения на заготовку леса на данном участке он ФИО1у не давал, так как для этого необходимо было заключить с гражданами договоры купли-продажи. 18 сентября 2013 года он составил документы, подтверждающие проведение натурного отвода лесосек на указанном участке леса, а на следующий день произвел в данном месте работы по отводу лесосек. Однако на тот момент делянки были уже практически вырублены;

- показаниями на следствии свидетеля ФИО60, из которых усматривается, что по указанию ФИО1а он организовал доставку трелевочного трактора <данные изъяты> в лесосеку <адрес>, и показал лесозаготовительной бригаде в лице вальщика ФИО38 участок, на котором необходимо провести заготовку древесины. Указание приступить к заготовке древесины без разрешительных документов вальщику ФИО38 и лесозаготовительной бригаде давал непосредственно ФИО1. Заготовку в делянке бригада ИП ФИО1 осуществляла в течение 3 - 3,5 дней;

- аналогичными между собой показаниями в судебном заседании свидетелей ФИО38., ФИО66., ФИО68., ФИО69 ФИО70, согласно которым в период с 12 сентября 2013 года в течение нескольких дней они в составе бригады ИП ФИО1 осуществляли заготовку леса в <адрес> При этом свидетель ФИО66 также пояснил, что ФИО1 заверил его в наличии у него документов, разрешающих заготовку древесины на данном участке леса;

- аналогичными между собой показаниями в судебном заседании свидетелей ФИО72 ФИО73 и ФИО74 о том, что 10 сентября 2013 года ФИО74 по указанию ФИО1а доставил на делянку, расположенную за <адрес>, трактор <данные изъяты>55. В последующем заготовку древесины на указанной делянке осуществляла бригада ИП ФИО1, при этом вывоз леса производился автомобилями <данные изъяты> и <данные изъяты>» под управлением водителей ФИО72, ФИО73 и ФИО74

Указанные представителем потерпевшего и свидетелями обстоятельства данного преступления подтверждаются протоколами осмотра места рубки от 18.09.2013 г., 20.09.2013 г. и 03.12.2013 г., произведенными промерами и расчетами суммы ущерба, оснований (вопреки доводам жалобы) для критической оценки которых не имеется, поскольку указанные расчеты, произведены на основании «Таксы для исчисления размера ущерба, причиненного лесным насаждениям или не отнесенным к лесным насаждениям деревьям, кустарникам и лианам вследствие нарушения лесного законодательства, заготовка древесины которых допускается», утвержденных Постановлением Правительства РФ № 273 «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства» от 08.05.2007 г., с использованием «Методики исчисления размера вреда, причиненного лесам, в том числе лесным насаждениям, или не отнесенным к лесным насаждениям деревьям, кустарникам и лианам вследствие нарушения лесного законодательства» (в ред. Постановления Правительства РФ от 26.11.2007 № 806).

Во взаимосвязи с вышеизложенным, доводы защитника Трубникова о недопустимости положенных в основу приговора протокола осмотра места происшествия от 20.09.2013 г. и справки о размере ущерба, и как следствие - о неустановлении имущественного ущерба, причиненного Демичем в результате совершенной им незаконной рубки лесных насаждений, являются несостоятельными.

Решение суда, положившего в основу приговора протокол осмотра места происшествия от 20.09.2013 г., согласно которому было установлено и осмотрено место незаконной рубки лесных насаждений, находящееся в <адрес>, и из которого усматривается факт обнаружения на указанном участке леса 468 пней породы «Ель» и 13 пней породы «Береза», а также расчеты ущерба, причиненного Демичем в результате произведенной им незаконной рубки, вопреки доводам жалобы, не противоречит законодательству, в том числе и уголовно-процессуальному закону, поскольку вышеперечисленные доказательства полностью обладают свойствами относимости, допустимости, достоверности и достаточности.

Приводимые защитником доводы в обоснование недопустимости указанных доказательств, как-то: отсутствие в приобщенной к протоколу фототаблице снимков всех обнаруженных в ходе осмотра пней спиленных деревьев, а также отсутствие в деле негативов данных снимков; исчисление расчета ущерба на основании данных недопустимого доказательства - осмотра места происшествия от 20.09.2013 г., - являются несостоятельными, так как не основаны на материалах дела и законе.

По мнению судебной коллегии, подтверждением данного вывода является факт согласованности результатов осмотров места происшествия, проведенных 18.09.2013 г., 20.09.2013 г. и 03.12.2013 г., с вышеприведенными показаниями представителя потерпевшего и свидетелей, а также с данными ведомости перечета деревьев и схемами привязки к ручью и вырубленной площади. Результаты всех осмотров, будучи взаимосогласованными, дополняют друг друга, при этом данные, изложенные в протоколе дополнительного осмотра места происшествия от 03.12.2013 г., детализируют информацию о пеньках, оставшихся на делянках в результате незаконно срубленных по указанию ФИО1а деревьев. Из фототаблицы, приобщенной к протоколу осмотра места происшествия от 20.09.2013 г., усматривается как общая картина места незаконной вырубки лесных насаждений, так и отдельные участки местности с наличием пеньков от срубленных деревьев.

Таким образом, осмотр места происшествия от 20.09.2013 г. является допустимым доказательством, так как проведен в точном соответствии с требованиями ст.ст. 176, 177, 180, 166 и 167 УПК РФ. В связи с этим справка о размере ущерба, составленная, в том числе и на основании данных осмотра места происшествия от 20.09.2013 г., не вызывает у судебной коллегии сомнений в ее объективности.

Доводы защитника о недопустимости доказательств - показаний свидетелей и потерпевшего, полученных о/у направления ЭБ и ПК МО МВД России «Мурашинский» ФИО32 в период после 20 сентября 2013 года, так как последний подлежал отводу, поскольку принимал участие в качестве специалиста в ходе осмотра места происшествия от 20.09.2013 г., - являются несостоятельными, так как не основаны на материалах уголовного дела.

Как следует из протокола осмотра места происшествия от 20.09.2013 г., вопреки доводам жалобы, сотрудник полиции ФИО32 принимал участие в осмотре, не в качестве специалиста, коим в действительности являлся лесничий ФИО81., а в качестве «иного лица». Осуществляемое ФИО32 фотографирование места происшествия (на что сослался в своей жалобе защитник в обоснование нахождения указанного лица в статусе специалиста), не влияет на определение процессуального статуса последнего при участии в указанном следственном действии, поскольку осуществляемая ФИО32 деятельность и использование им при этом цифровой фотокамеры марки «OLIMPUS», не требовало наличия у него специальных знаний, что в соответствии со ст. 58 УПК РФ является обязательным признаком, определяющим процессуальный статус «специалиста».

При таких обстоятельствах не имелось предусмотренных ст. 61 УПК РФ обстоятельств, исключающих участие ФИО32 в производстве по уголовному делу в качестве дознавателя, вследствие чего добытые им доказательства (показания свидетелей и потерпевшего), являются допустимыми.

Во взаимосвязи с вышеизложенным, доводы жалобы о проведении дознавателем ФИО32 следственных действий во исполнение поручений, вынесенных следователем в нарушение требований уголовно-процессуального закона, являются несостоятельными, так как основаны на неверном толковании закона. Вопреки доводам жалобы, п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ закрепляет право следователя давать органу дознания в случаях и порядке, установленных настоящим Кодексом, обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, производстве отдельных следственных действий, об исполнении постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных действий, а также получать содействие при их осуществлении, - вне зависимости от нахождения места производства следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий.

Подробно изложенные в приговоре анализ и оценка представленных доказательств, вопреки доводам жалоб, позволяет признать правильными выводы суда о доказанности вины ФИО1а в том, что он совершил незаконную рубку лесных насаждений в особо крупном размере. Квалификация, данная действиям ФИО1а по ч. 3 ст. 260 УК РФ, является правильной.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы об отсутствии события и состава преступления в действиях ФИО1а были предметом разбирательства в суде первой инстанции. Со ссылкой на положения уголовного закона, суд пришел к обоснованному выводу об имеющем место событии преступления, а также о наличии в действиях ФИО1а состава преступления и их обязательных признаков - противоправности, наличия умышленной формы вины и причинение собственнику ущерба. Выводы суда в приговоре достаточно мотивированы и являются правильными. При таких обстоятельствах доводы защитника в данной части об обратном являются несостоятельными.

В судебном заседании все материалы проверялись с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в их совокупности, достаточности для разрешения уголовного дела по существу.

При этом каждому доказательству в приговоре дана надлежащая оценка, причины противоречий в показаниях допрошенных лиц и взаимоотношения между ними выяснялись, в приговоре указано, какие доказательства суд отвергает.

В этой связи суд правильно указал в приговоре, что не доверять показаниям представителя потерпевшего ФИО39 и свидетелей ФИО47, ФИО34, ФИО35 и ФИО43, ФИО52, ФИО44, ФИО46., ФИО31, ФИО60, ФИО38 ФИО68., ФИО66 ФИО69, ФИО70 ФИО72 ФИО73, ФИО74 в той части, в которой они положены в основу приговору, не имеется, поскольку их показания соответствуют фактическим обстоятельствам дела, согласуются между собой и подтверждаются иными доказательствами, каких-либо причин для оговора ФИО1а указанными лицами судом не установлено, в связи с чем, суд обоснованно признал их достоверными и допустимыми доказательствами.

Во взаимосвязи с вышеизложенным, доводы защитника о недоказанности вины ФИО1а, вследствие отсутствия у него прямого умысла на осуществление незаконной рубки лесных насаждений; о неконкретизированности предъявленного ему обвинения по причине отсутствия указания о перечне разрешительных документов, при наличии которых он мог осуществлять деятельность по заготовке древесины, и ссылки на нормы лесного законодательства, которые им были нарушены, - являются несостоятельными, поскольку не основаны на материалах дела.

Совокупность собранных по делу доказательств позволила суду первой инстанции прийти к правильному выводу о наличии у ФИО1а прямого умысла на совершение незаконной рубки лесных насаждений, поскольку он, не имея разрешительных документов на право заготовки древесины - договоров купли-продажи лесных насаждений (которые, вопреки доводам жалобы, нашли свое отражение в обвинение и в приговоре), дал указание подчиненной ему лесозаготовительной бригаде на выполнение работ по заготовке древесины. В связи с этим, утверждение защитника о том, что полученная Демичем от лесничего ФИО31 неподписанная и незаверенная технологическая карта (по показаниям свидетеля ФИО38) могла явиться основанием для осуществления осужденным организации и проведения работ по заготовке древесины, - является несостоятельным, так как не основано на законе.

Вопреки доводам жалобы, при рассмотрении дела в отношении ФИО1а об экологическом правонарушении, суд руководствовался положениями гражданского, уголовного и лесного законодательства, в том числе положениями Лесного кодекса Российской Федерации, другими законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и ее субъекта - Кировской области в области охраны окружающей среды и природопользования, указав в вынесенном по делу судебном решении, в чем непосредственно выразились нарушения со стороны ФИО1а со ссылкой на конкретные нормы.

Доводы защитника о нарушении уголовно-процессуального закона при возбуждении уголовного дела в отношении ФИО1а являются несостоятельными.

Из оспариваемого постановления о возбуждении уголовного дела и материалов дела усматривается, что постановление о возбуждении уголовного дела вынесено надлежащим должностным лицом, при наличии повода и оснований к возбуждению уголовного дела, при отсутствии обстоятельств, исключающих производство по делу, при этом по своей форме и содержанию соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к такому рода процессуальным актам.

Согласно п.п. 1, 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ, поводами для возбуждения уголовного дела служат заявление о преступлении и сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.

В соответствии с ч. 1 ст. 141 УПК РФ заявление о преступлении может быть сделано в устном или письменном виде.

В соответствии с п. 43 ст. 5 УПК РФ, сообщением о преступлении являются - заявление о преступлении, явка с повинной, рапорт об обнаружении преступления.

Как следует из материалов дела, поводом к возбуждению уголовного дела в отношении ФИО1а явилось сообщение о преступлении о незаконной рубке лесных насаждений, поступившее 17.09.2013 г. (<данные изъяты>). Из указанного сообщения следует, что 17.09.2013 г. в 14 час. 40 мин. в дежурную часть отдела полиции «<данные изъяты>» поступило устное заявление ФИО53. о порубке леса на участке леса, расположенном за <адрес>.

Таким образом, повод и основания к возбуждению уголовного дела в отношении ФИО1а соответствуют предъявляемым к ним требованиям, предусмотренных ст.ст. 5, 140 - 144 УПК РФ, в связи с чем, доводы защитника об обратном, являются несостоятельными.

Как видно из материалов дела, расследование и судебное разбирательство проведено с соблюдением принципа презумпции невиновности, предусмотренного ст. 14 УПК РФ, и принципа состязательности, поскольку судом были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту осужденного, осуществлялось стороной обвинения соответственно в лице органов расследования и государственного обвинителя.

Все обстоятельства, подлежащие в силу ст. 73 УПК РФ доказыванию по настоящему делу, установлены достаточно полно.

Заявленные сторонами ходатайства разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, принятые судом по ходатайствам решения мотивированы и аргументированы.

Обвинительный приговор постановлен в условиях, когда выводы суда о виновности осужденного ФИО1а подтверждены без неустранимых сомнений достаточной совокупностью исследованных в судебном заседании допустимых и достоверных доказательств.

Наказание осужденному ФИО1у назначено в соответствии с требованиями закона, с учётом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, всех данных о личности виновного, наличия смягчающих при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Так, в качестве смягчающих наказание ФИО1а обстоятельств суд учел факт наличия у него <данные изъяты>, <данные изъяты>, явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления.

Равно как судом принято во внимание и то, что ФИО1 ранее не судим, преступление совершил впервые, имеет постоянное место жительства, в быту и по месту жительства характеризуется исключительно положительно, к административной и уголовной ответственности не привлекался.

Каких-либо влияющих на наказание обстоятельств, которые не учтены судом, судебная коллегия из материалов дела не усматривает.

Суд первой инстанции обоснованно не усмотрел оснований для применения к осужденному положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 УК РФ, обсудив данный вопрос в приговоре.

Не усматривает таких оснований из материалов дела и судебная коллегия.

Выводы суда по назначению наказания в приговоре мотивированы, основаны на исследованных в судебном заседании данных о личности виновного и являются верными.

Назначенное ФИО1у наказание чрезмерно суровым и несправедливым, несоответствующим тяжести содеянного и личности осужденного, не является.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения апелляционной жалобы защитника Трубникова, отмены или изменения приговора по доводам, изложенным в жалобе, судебная коллегия не усматривает.

Однако, в соответствии с п.п. 2, 3 ст. 389.15 УПК РФ приговор подлежит изменению в связи с неправильным применением уголовного закона и существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Доводы прокурора о неправильном разрешении судьбы вещественных доказательств - бензопилы и трактора, а также о необоснованном применении к осужденному п. 2 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 18.12.2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации», заслуживают внимания.

В соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ, при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решен вопрос о вещественных доказательствах. При этом: орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются.

Судом данные требования закона не выполнены.

На основании изложенного, судебная коллегия находит, что приговор в части возврата по принадлежности осужденному ФИО1у бензопилы марки «<данные изъяты>» и трактора марки <данные изъяты> подлежит изменению. Так, на предварительном следствии трактор был признан вещественным доказательством, а в судебном заседании установлено, что он использовался в качестве орудия преступления для незаконной рубки лесных насаждений, а потому в соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ, указанный трактор подлежит конфискации как орудие преступления.

Как следует из материалов дела, в ходе расследования была изъята и в качестве вещественного доказательства приобщена к материалам уголовного дела бензопила марки «<данные изъяты>», использованная при совершении преступления.

Принимая решение о судьбе бензопилы, суд не выяснил, является ли подсудимый собственником изъятой у свидетеля ФИО60 вышеуказанной бензопилы, что является обязательным условием при конфискации, не истребовал правоустанавливающих документов на владение.

Таким образом, судом в указанной части допущено существенное нарушение уголовно-процессуального закона при разрешении вопроса о судьбе вещественного доказательства, в связи с чем, вопрос о принадлежности бензопилы подлежит передаче для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Как верно отмечено стороной обвинения, суд необоснованно применил к осужденному п. 2 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 18.12.2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации», предусматривающий освобождение от наказания осужденных к лишению свободы на срок до пяти лет включительно и ранее не отбывавших наказание в исправительных учреждениях, в то время как ФИО1 осужден к лишению свободы условно.

При таких обстоятельствах из приговора подлежит исключению указание о применении к ФИО1у п. 2 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 18.12.2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации».

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить частично.

Приговор Мурашинского районного суда Кировской области от 17 июля 2014 года в отношении ФИО1 изменить:

- вещественное доказательство - трактор марки <данные изъяты> принадлежащий ФИО1, как орудие преступления - конфисковать;

- вопрос о принадлежности признанной вещественным доказательством бензопилы марки <данные изъяты> передать для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства;

- исключить из резолютивной части приговора указание о применении в отношении ФИО1 п. 2 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 18.12.2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации».

В остальном этот же приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника Трубникова А.Н. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Кировского областного суда в течение одного года со дня оглашения.

Председательствующий:

Судьи: