Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению заместителя прокурора Баевского района Алтайского края Медведева И.Ю., апелляционным жалобам представителя потерпевшего П. адвокатов: Татарниковой А.В., в интересах осужденного Мерца А.Д., Саттаровой Т.В., в интересах осужденного Алёшина О.Г., на приговор Баевского районного суда Алтайского края от 17 марта 2022 года, которым

Мерц А.Д., (данные изъяты), несудимый,

осужден по ч.3 ст.159 УК РФ к 2 годам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы, с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий на государственной службе и в органах местного самоуправления, на срок 2 года; на основании ст.73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года, с возложением обязанностей: один раз в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденного, в дни и время, указанные данным органом, не менять постоянного места жительства, без уведомления этого органа.

Алёшин О.Г., (данные изъяты) несудимый, умерший 22 апреля 2022 года (согласно записи акта о смерти №),

осужден по ч.3 ст.159 УК РФ к 1 году 8 месяцам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы; на основании ст.73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года, с возложением обязанностей: один раз в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденного, в дни и время, указанные данным органом, не менять постоянного места жительства, без уведомления этого органа.

С Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. в пользу Б.1 в солидарном порядке взыскан ущерб, причиненный преступлением, в размере № рублей.

С Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. в доход федерального бюджета взысканы процессуальные издержки в виде сумм, выплаченных эксперту за проведение в ходе судебного заседания судебной товароведческой экспертизы, в размере № рублей № копеек, с каждого.

Постановлено сохранить арест на имущество Мерца А.Д. и Алёшина О.Г., перечисленное в приговоре.

Кроме того, разрешена судьба вещественных доказательств по делу.

Заслушав доклад судьи Жудиной О.Н., выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции,

УСТАНОВИЛ:

приговором суда Мерц А.Д. признан виновным в совершении мошенничества, то есть хищения имущества Б.1 путем обмана, совершенного группой лиц по предварительному сговору, лицом с использованием своего служебного положения, с причинением потерпевшему ущерба в крупном размере на сумму № рублей.

Алёшин О.Г. признан виновным в совершении мошенничества, то есть хищения имущества Б.1 путем обмана, совершенного группой лиц по предварительному сговору, с причинением потерпевшему ущерба в крупном размере на сумму № рублей.

Преступление совершено при обстоятельствах, установленных судом и подробно изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Баевского района Алтайского края Медведев И.Ю. выражает несогласие с приговором в связи с неправильным применением уголовного закона, существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, назначением чрезмерно мягкого наказания. Приводя положения ст.297 УПК РФ, ч.4 ст.73 УК РФ, а также п.62 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 58 от 22 декабря 2015 года «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», указывает на нарушение допущенное судом при назначении Мерцу А.Д. дополнительного наказания, которое судом как и основное постановлено считать условным. Кроме того, указывая, что Мерц А.Д., являясь главой муниципального образования, совершил преступление в группе лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, с причинением крупного ущерба потерпевшему, считает, что назначение ему основного наказания с применением положения ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года не соответствует тяжести совершенного преступления, является чрезмерно мягким. Обращает внимание, что в установочной части приговора судом указано на то, что Мерц состоит в браке, кроме того, указанное обстоятельство учтено судом в описательно-мотивировочной части приговора при назначении наказания осужденному, однако материалам дела указанное обстоятельство не соответствует. Считает, что назначение Мерцу А.Д. дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности на государственной службе является излишним, поскольку установлено, что он не занимал должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий на государственной службе. Просит приговор изменить, назначить Мерц А.Д. наказание в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в органах местного самоуправления на срок 2 года; основное наказание в виде лишения свободы отбывать реально в исправительной колонии общего режима; уточнить вводную и описательно-мотивировочную части приговора указанием на то, что Мерц А.Д. не женат.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего П. считает приговор незаконным, несправедливым, нарушающим права потерпевшего, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции. Выражает несогласие с данной судом квалификацией действий осужденных Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. по ч.3 ст.159 УК РФ, поскольку размер ущерба являлся особо крупным, а не крупным, а также размером удовлетворенных исковых требований в сумме № рублей. Настаивает, что верной является квалификация действий осужденных, данная органами предварительного расследования, по ч.4 ст.159 УК РФ, а также установленная органом следствия сумма ущерба в размере № рублей, которая установлена на основании оценочной судебной экспертизы (заключение эксперта от (дата)), согласно которой рыночная стоимость здания овощехранилища (нежилого), расположенною по адресу: (адрес) (кадастровый №) площадью № кв. метра, по состоянию на (дата), составила № рублей. Выражает несогласие с тем, что судом за основу принято заключение оценочной судебной экспертизы, проведенной в ходе судебного разбирательства, согласно которому рыночная стоимость здания определена в размере № рублей. Считает, что судом первой инстанции не учтено, что стоимость в размере № рублей определена без учета стоимости земельного участка, который неразрывно связан с расположенным на нем зданием, поскольку в силу принципа единства судьбы прав на здания и земельные участки, закрепленного в п.3 ст.552 ГК РФ, ст.1 и п.1 ст.35 ЗК РФ, при переходе права собственности на здание, строение, сооружение, находящиеся на чужом земельном участке, к другому лицу, оно приобретает право на использование соответствующей части земельного участка, занятой зданием, строением, сооружением и необходимой для их использования, на тех же условиях и в том же объеме, что и прежний их собственник. Кроме того, полагает, что экспертом при определении цены сравнительным подходом аналоги взяты не корректно, поскольку (адрес) и (адрес) находятся на существенном удалении от (адрес) — более 200 км. Считает, что у эксперта достоверной информации об имеющихся на рынке объектах, достаточно близких по своим основным параметрам к исследуемому зданию овощехранилища, которые можно было бы использовать в качестве аналогов, не имелось, в связи с чем применение сравнительного подхода являлось необоснованным. Настаивает на том, что более верной является позиция эксперта, изложенная в заключении от (дата), использовавшего затратный подход.

Считает, что с учетом того, что судом неверно определена сумма причиненного ущерба, действия осужденных судом незаконно переквалифицированы на менее тяжкую часть ст.159 УК РФ, в связи с чем назначенное им наказание является несправедливым вследствие чрезмерной мягкости.

Настаивает на том, что судом нарушен, предусмотренный п.1 ч.1 ст.6 УПК РФ принцип защиты прав и законных интересов организаций, потерпевших от преступлений, поскольку право собственности на здание овощехранилища в порядке виндикации Б.1 не возвращено, а присуждена в качестве компенсации сумма более чем в два раза меньше реального ущерба, причиненного преступлением.

Просит приговор отменить, вынести новый обвинительный приговор, которым действия Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. квалифицировать по ч.4 ст.159 УК РФ, исходя из рыночной стоимости здания овощехранилища № рублей; гражданский иск потерпевшего удовлетворить в размере № руб.

В апелляционной жалобе, поданной в интересах осужденного Мерца А.Д., и дополнении к ней, адвокат Татарникова А.В. выражает несогласие с приговором ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильного применения уголовного закона, существенного нарушения уголовно-процессуального закона. Указывает, что выводы суда о совершении Мерцем А.Д. хищения чужого имущества путем обмана не основаны на материалах дела и не подтверждаются исследованными в суде доказательствами. Обращает внимание, что Мерц А.Д. вину не признал, изложенные в обвинении действия, направленные на хищение имущества потерпевшего Б.1 не совершал; в преступный сговор с Алёшиным О.Г. не вступал, корыстной и иной личной заинтересованности от проведения аукциона и сдачи в аренду земельного участка, на котором расположено овощехранилище не имел и не приобрел; председателю Б.1К.10 заведомо ложных сведений о проведении аукциона не сообщал, подчиненным Д. и Р. незаконных указаний не давал; не использовал свое служебное положение и не оказывал Алёшину О.Г. помощь в приобретении права на овощехранилище, расположенное по адресу (адрес) Приводит положения ст.159 УК РФ и примечания к ст.158 УК РФ, настаивает на том, что в действиях Мерца А.Д. отсутствует как состав мошенничества, так и любой иной состав хищения чужого имущества, поскольку вмененные ему органами предварительного расследования действия: лично и путем дачи указания подчиненным сотрудникам принял решение об организации и проведении аукциона по продаже права заключения договора аренды земельного участка, впоследствии заключил договор аренды земельного участка с победителем аукциона Алёшиным О.Г., предоставил разрешение на строительство и ввод в эксплуатацию объекта - полностью охватываются его должностными обязанностями главы муниципального образования Баевский район. Выражает несогласие с оценкой доказательств по делу, данной судом, в частности показаний Д., К.2, Б.3 о соблюдении процедуры проведения аукциона, соблюдении регламента проведения торгов, открытости и прозрачности его проведения. Настаивает, что анализ исследованных доказательств свидетельствует, что основанием для проведения аукциона послужило обращение К.10, претендующей на получение права собственности на овощехранилище, расположенное по адресу (адрес) в отсутствии правоустанавливающих документов принадлежности Б.1. До К.10 было доведено, что данный вопрос может быть решен путем проведения аукциона на заключение договора аренды земельного участка, после чего К.10 самостоятельно приняла решение и обратилась с заявлением о проведении аукциона. Настаивает, что показания К.10 о данных якобы ей Мерцем А.Д. и Д. обещаниях, что Б.1 будет единственным участником аукциона, опровергается показаниями Мерца А.Д., Д., а также К.1, из показаний которого следует, что еще до проведения аукциона в открытом доступе была информация о двух участниках аукциона, поскольку претенденты на участие в аукционе Алёшин О.Г и Б.1, в лице К.10, были признаны комиссией участниками аукциона (дата), аукцион проведен (дата). Настаивает на том, что дача Мерцем А.Д. указаний по проведению аукциона никоим образом не противоречила п.8 ст.39.11 Земельного кодекса РФ о запрете проведения аукциона в отношении земельного участка при наличии на нем строений, поскольку решение о проведении аукциона было принято на основании поступивших сведений из Росреестра, согласно которым на данном земельном участке отсутствовали какие-либо строения.

Приводит положения ст.58 УПК РФ и указывает, что приведенное судом мнение допрошенных в качестве специалистов Ш. и К.9, в части толкования п.8 ст.39.11 Земельного кодекса РФ, не соответствует требованиям относимости, допустимости и достоверности доказательств, поскольку ни на предварительном следствии, ни в судебном разбирательстве компетенция указанных лиц не была проверена. При этом указывает на то, что согласно протоколу судебного заседания было установлено, что указанные лица не обладают специальными познаниями, а К.9 на период производства предварительного расследования даже не имела юридического образования, при этом возражения стороны защиты о допросе указанных лиц в качестве специалистов по вопросам права судом были проигнорированы, их показания послужили основанием для вывода суда о запрете проведения аукциона, фиктивности изготовления документов Д., что напрямую повлияло на вывод о виновности Мерца А.Д. Обращает внимание на то, что суд уклонился от дачи собственной оценки положения нормы п.8 ст.39.11 Земельного кодекса РФ. Настаивает на том, что даже если Мерцем А.Д. указанная норма закона была истолкована ошибочно, это не свидетельствует об обмане и сообщении заведомо ложных сведений К.10, даче заведомо незаконного указания об организации и проведении аукциона, изготовлении договора аренды земельного участка подчиненной Д.

Настаивает на том, что указания исполняющему обязанности начальника отдела архитектуры и строительства Администрации Р. о подготовке градостроительного плана земельного участка, разрешений на строительство и на ввод объекта в эксплуатацию также были даны в рамках выполнения Мерцем А.Д. должностных полномочий главы муниципального образования и не выходили за рамки обычной служебной деятельности, а также на том, что данными о том, что документы, поданные Алёшиным О.Г., содержат недостоверные сведения о застройщике и введении в эксплуатацию уже построенного объекта Мерц А.Д. не располагал, подписывал разрешение на ввод объекта в эксплуатацию руководствуясь представленными документами, которые были сформированы в надлежащем объеме и в соответствии с требованиями законодательства, на место не выезжал, объект не осматривал.

Ссылаясь на положения ст.35 УК РФ, выражает несогласие с выводами суда о наличии в действиях Мерца А.Д. квалифицирующего признака «группой лиц по предварительному сговору», поскольку доказательств как наличия предварительного сговора межу Мерцем А.Д. и Алёшиным О.Г., так и его заключения до начала выполнения объективной стороны инкриминируемого преступления, стороной обвинения не представлено. При этом указывает на то, что Алёшин О.Г. в суде показал, что общение с Мерцем А.Д. всегда носило исключительно деловой и рабочий характер, каких-либо дружеских отношений между ними не было; с Мерцем А.Д. по вопросу его участия в аукционе никаких бесед не вел, ни о чем его не просил и не договаривался, узнал о проведении аукциона из официально размещенного объявления в газете «Голос хлебороба»; никогда не обсуждал с Мерцем А.Д. возможность его победы на аукционе, тем более вопросы использования земельного участка и находящихся на нем строений. Обращает внимание на то, что доказательств, опровергающих показания Алёшина и Мерца, представлено не было, в деле отсутствуют данные, свидетельствующие о неформальном, дружеском общении между Мерцем и Алёшиным, что, по мнению адвоката, дополнительно указывает на отсутствие каких-либо договоренностей и совместных преступных планов хищения овощехранилища. Указывает на то, что из показаний Д., К.2, Б.3 следует, что каких- либо указаний о победе на аукционе Алёшина О.Г. от главы района им не поступало.

Настаивает на том, что выводы суда о наличии у Мерца А.Д. корыстной и иной личной заинтересованности, вызванной стремлением извлечь выгоду неимущественного характера в виде создания видимости надлежащего и эффективного исполнения служебных обязанностей, составлении положительного мнения о своих деловых качествах и о себе, как о добросовестном и профессиональном руководителе, повысить собственный авторитет, обеспечить пополнение доходной части местного бюджета являются предположением, поскольку в приговоре не приведено каких-либо доказательств этому.

Настаивает на том, что Б.1 не является надлежащим потерпевшим по уголовному делу, его право требовать возмещение имущественного ущерба не подтверждено. Указывает на то, что из показаний, свидетелей установлено и защитой не оспаривается, что овощехранилище было построено хозяйственным способом в 1984 году на средства Б.1, стояло на балансе с 1989 года. При этом потерпевшим по уголовному делу признано Б.1, которое согласно данных Единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ) является организацией, образованной девятью учредителями 15 марта 1999 года. Считает, что в материалах дела отсутствуют достоверные сведения о том, что Б.1 до 1999 года и Б.1 после 1999 года являются одним и тем же юридическим лицом. Указывает, что вывод суда о том, что у Б.1 был один идентификационный номер налогоплательщика (ИНН) №, который не изменялся, основан на показаниях свидетелях К.10 и не подтвержден данными налоговых органов. При этом обращает внимание на то, что свидетельство о постановке на налоговый учет содержит сведения о присвоении ИНН № – 12 июля 1999 года, указание о налоговом учете с 26 ноября 1993 года не содержит сведений о присвоении идентификационного номера организации на указанный год. Настаивает на том, что сами по себе сведения о нахождении на налоговом учете, в отсутствии подтверждающих сведений о присвоении номера налогоплательщика в 1993 году, не свидетельствуют об идентичности юридического лица. Обращает внимание на то, что из показаний свидетелей Б.4, К.5, С. следует, что в 1999 году было создано новое Б.1 с аналогичным названием, так как существовала практика, когда предприятия с долгами просто бросали и образовывали новое. Считает претензии Б.1 на возмещение имущественного ущерба необоснованными.

Приводит положения п.4 ч.1 ст.73 УПК РФ и указывает на отсутствие сведений о причинении потерпевшему имущественного вреда. Обращает внимание на то, что в соответствии с Решением Арбитражного суда от 15 июля 2019 года, которым Б.1 признано несостоятельным (банкротом) и открыта процедура конкурсного производства, установлен объем имущества, находящегося в собственности Б.1, по сведениям Межрайонной ИФНС № 6 в перечне имущества Б.1 овощехранилище как объект отсутствует. Кроме того, из определений Арбитражного суда Алтайского края о продлении конкурсного производства от 13 января 2020 года и от 30 июня 2020 года следует, что согласно отчета конкурсного управляющего 11 октября 2019 года проведена инвентаризация имущества должника, при этом, в соответствии с инвентаризационной описью основных средств и товарно-материальных ценностей от 11 октября 2019 года, а также от 14 сентября 2021 года, представленной защитой в суд и приобщенной к материалам дела, здание овощехранилища ни в качестве основных средств, ни в качестве товарно-материальных ценностей конкурсным управляющим не принято.

Считает, назначенное Мерцу А.Д. наказание чрезмерно суровым. Указывает на то, что в соответствии с положениями ст.60 УК РФ, суду при назначении наказания осужденному, следует учитывать не только характер и степень общественной опасности преступления, но и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Полагает, что неустановление ни одного смягчающего наказание Мерца А.Д. обстоятельства свидетельствует об игнорировании судом характеристики личности Мерца А.Д., а также влияния назначенного наказания на его исправление и условия жизни его семьи. При этом указывает на то, что согласно протоколу судебного заседания, вопреки требованиям ст.299 УПК РФ, личность Мерца А.Д. не была исследована. Ссылаясь на п.п. 8, 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 г. №58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», указывает на то, что лишение права занимать определенные должности состоит в запрещении занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления. При этом запрещение занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью должно быть обусловлено обстоятельствами совершенного преступления. Считает, что устанавливая запрет на занятие осужденным соответствующих должностей на государственной службе, связанных с осуществлением административно-хозяйственных и организационно-распорядительных полномочий, суд первой инстанции, без учета обстоятельств преступления, расширил круг должностей, что подлежит исключению из приговора.

Ссылаясь на ст.115 УПК РФ, настаивает на том, что указанная норма закона предполагает возможность сохранения ареста на имущество лишь на период предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу, но не после окончания судебного разбирательства и вступления приговора в законную силу, в связи с чем считает, что сохранение судом ареста на имущество Мерца А.Д.: денежные средства в размере № рублей и № евро, до взыскания задолженности по исполнительному производству, не отвечает нормам уголовно-процессуального закона.

Просит приговор отменить, Мерца А.Д. по ч.3 ст.159 УК РФ оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ; в соответствии со ст. 134 УПК РФ признать за Мерцем А.Д. право на реабилитацию.

В апелляционной жалобе, поданной в интересах осужденного Алёшина О.Г., адвокат Саттарова Т.В. выражает несогласие с приговором ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильного применения уголовного закона, существенного нарушениям уголовно-процессуального закона. Указывает на то, что на стадии предварительного следствия и в судебном заседании Алёшин О.Г. вину в предъявленном обвинении не признал, поскольку умысла на хищение и причинение имущественного ущерба Б.1 не имел, с Мерцем А.Д. на совершение изложенных в обвинении действий не договаривался, предоставил недостоверные сведения в регистрирующие органы и оформил право собственности на здание овощехранилища, расположенное по адресу (адрес), путем введения в эксплуатацию объекта, находившегося на земельном участке, право аренды на который возникло в результате участия и победы в аукционе, так как ошибочно считал, что приобретает право собственности, исходя из законно возникшего у него права аренды земельного участка, при отсутствии подтвержденных прав на объект у других лиц. Приводит положения ч.1 ст.42 УПК РФ, считает, что Б.1 с датой образования юридического лица 15 марта 1999 года надлежащим потерпевшим по уголовному делу не является, поскольку не установлено причинение вреда его имуществ; право собственности Б.1 на овощехранилище правоустанавливающими документами не подтверждено; правопреемником ранее существовавшего Б.1 построившего овощехранилище в 1989 году, оно не является, что следует из выписки единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ), которая не содержит сведений о реорганизации Б.1, а лишь данные о регистрации нового юридического лица до 1 июля 2002 года с регистрационным № и датой регистрации 15 марта 1999 года (т. 6 л.д. 75). Настаивает на том, что создание в 1999 году нового юридического лица также подтверждается: уставом Б.1 и его предприятий, где в п.1.8. указано, что Б.1 создается на неопределенный срок (т.6 л.д.41-56); сведениями о государственной регистрации и присвоении номера ОГРН (№) 23 сентября 2003 года (т.6 л.д.98); заявлением К.10 в ИФНС для получения выписки для открытия расчетных счетов в банке (т.6 л.д.91); свидетельством о постановке на учет в налоговом органе юридического лица и присвоении идентификационного номера № (ИНН) от 12 июля 1999 года. Кроме того, считает, что в пользу довода о создании нового юридического лица свидетельствует то, что в 1993 году было зарегистрировано Б.1 с коллективной формой собственности, учредителями которого были пайщики района (т. 6 л.д. 4), в то время как в 15 марта 1999 года Б.1 образовано девятью учредителями, что подтверждается и показаниями свидетелей К.4, Б.3 и С., которые подробно приводит в жалобе. Считает, что вывод суда о том, что Б.1 состояло на налоговом учете с 26 ноября 1993 года с присвоенным ИНН №, которое не изменялось, на материалах дела не основан. Указывает на то, что согласно свидетельства о постановке на налоговый учет (№), дата присвоения ИНН № – 12 июля 1999 года, запись сведений о налоговом учете с 26 ноября 1993 года, не содержат данных присвоения идентификационного номера организации на указанный год. Полагает, что имеющееся противоречие в свидетельстве о постановке на налоговый учет могло возникнуть в связи с созданием в 1999 году организации с аналогичным названием, ранее существовавшему Б.1 1993 года, что не было установлено и устранено, так же как не проверена возможность ошибки данных налогового учета с 1993 года и не установлен и идентификационный номер налогоплательщика, используемый налоговым органом в качестве номера учетного дела организации в 1993 году.

Считает, что использование органом предварительного следствия и судом формулировки «фактический владелец» не является легальным, ее содержание не определено гражданским законодательством. Обращает внимание на то, что на право фактического владельца могли претендовать и другие юридические лица, в том числе Потребительское общество «», являющееся правообладателем земельного участка, на котором находилось здание овощехранилища, поскольку в соответствии с постановлением администрации № от (дата) (т.5 л.д.122) земельный участок передан в бессрочное пользование (в том числе и часть земельного участка, на котором находилось здание овощехранилища). Приводит положения п.5 ч.1 ст.1 Земельного кодекса РФ о единстве судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов, все прочно связанные с земельными участками объекты следуют судьбе земельного участка, за исключением случаев прямо предусмотренных законами, считает, что еще в 2003 году ПО «», являющийся на тот момент самостоятельным юридическим лицом, должен был принять меры к оформлению и регистрации находящегося на земельном участке объекта, что не было сделано, впоследствии, после разделения земли на 4 части на основании постановления № Администрации Баевского района от (дата), ПО «» фактически отказался от части земельного участка на которой находилось овощехранилище, в результате чего земля получила статус «госсобственность не разграничена», а овощехранилище расположенное на нем, фактически стало бесхозяйным имуществом.

Настаивает на том, что требования потерпевшего о возмещении имущественного вреда необоснованные, поскольку в качестве основного средства овощехранилище на учете Б.1 не стояло, при этом приводит положения Федерального закона от 21 ноября 1996 года № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете», определяющего формы первичных документов по учету основных средств, обращая внимание на то, что таких документов материалы дела не содержат. Считает, что вопреки выводам суда осмотренные бухгалтерские и экономические отчеты Б.1 в 7 томах: книга по счету № 1 «основные средства» с 2005 года; амортизация основных средств 1997-1998 годы; переоценка основных средств 1996-1997 годы; основные средства 2002 год, которые содержат рукописные записи «1989» «овощехранилище» «59116», не свидетельствуют о нахождении овощехранилища на балансе Б.1, образованного 15 марта 1999 года. Кроме того, указывает на то, что в документах, отражающих баланс предприятия за 1995 год, напротив овощехранилища имеется рукописная надпись «продан в ноябре», именно этим годом изготовлен и зарегистрирован в БТИ за инв. № Технический паспорт от 15 июня 1995 года, что, по мнению адвоката, не исключает отчуждение овощехранилища еще 1995 году. Обращает внимание на то, что по данным архива КГБУ «АЦНГКО», являющейся уполномоченной организацией на хранение документов, в органах и организациях по государственному техническому учету и технической инвентаризации, инвентарное дело на объект недвижимости по адресу (адрес) отсутствует (т.1 л.д.138); в соответствии с перечнем объектов недвижимости Б.1 по состоянию на 1 января 2003 года (вещественные доказательства) Овощехранилище, как объект не значится. Считает, что отсутствие у потерпевшего на балансе и в качестве основного средства овощехранилища подтверждается и Решением Арбитражного суда от 15 июля 2019 года, которым Б.1, признано несостоятельным (банкротом) и открыта процедура конкурсного производства, установлен объем имущества, находящегося в собственности Б.1, по сведениям Межрайонной ИФНС № 6 в перечне имущества Б.1 овощехранилище, как объект отсутствует (т.1 л.д.96-105). Кроме того, из определений Арбитражного суда Алтайского края о продлении конкурсного производства от 13 января 2020 года (т.1 л.д.106-109) от 30 июня 2020 года (т.1 л.д.110- 113) следует, что согласно отчета конкурсного управляющего 11 октября 2019 года проведена инвентаризация имущества должника, при этом в соответствии с инвентаризационной описью основных средств и товарно-материальных ценностей от 11 октября 2019 года, а также от 14сентября 2021 года здание овощехранилища ни в качестве основных средств, ни в качестве товарно-материальных ценностей конкурсным управляющим не принято. Указывает на то, что судом не установлено каким образом мог быть причинен реальный имущественный ущерб Б.1 при обстоятельствах, когда организация не может получить ни это имущество, ни выгоду от него при обычных условиях гражданского оборота, даже если бы ее право не было Алёшиным О.Г. нарушено.

Указывает на то, что судом в описательно-мотивировочной части приговора были допущены следующие противоречия: суд установил, что право собственности на здание овощехранилища, а также само имущество, как объект недвижимости, фактически принадлежало Б.1 обозначенное право в установленном порядке зарегистрировано не было, в тоже время, давая оценку доказательствам стороны защиты об отсутствии права Б.1 на возмещение имущественного ущерба, допустил выводы о наличии у Б.1 права собственности на овощехранилище, о чем было достоверно известно Мерцу А.Д. и Алёшину О.Г.

Приводит положения ч.2 ст.35 УК РФ, выражает несогласие с выводами суда о наличии в действиях Алёшина О.Г. квалифицирующего признака «группой лиц по предварительному сговору», считает их основанными на предположениях, поскольку судом в приговоре не приведено доказательств вступления Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. в предварительный сговор на совершение преступления до начала выполнения объективной стороны преступления. Настаивает на том, что одно лишь указание судом в приговоре на согласованный характер действий осужденных объективно не свидетельствует о состоявшемся предварительном сговоре. Указывает на то, что Алёшин О.Г. категорически отрицал предварительную договоренность с Мерцем А.Д. на совершение совместных действий по приобретению им права собственности на здание овощехранилища. Из показаний Алёшина О.Г. следует, что о проведении аукциона на право аренды земельного участка он узнал из объявления в газете «Голос хлебороба»; до принятия решения об участии в аукционе, получил консультации у должностных лиц администрации Баевского района - начальника отдела по земельным отношениям Б.3 и председателя комитета по экономике и управлению муниципальным имуществом Администрации Д., которые подтвердили решение о проведении аукциона и высказали мнение о возможности участия в нем; Алёшин О.Г. подал заявку, принял участие в аукционе, стал его победителем и заключил с администрацией Баевского района договор аренды земельного участка; на момент обращения с заявлениями в государственные органы, направления на оформление права на объект: заявления на выдачу градостроительного плана, разрешения на строительство, технического плана, ввода в эксплуатацию осознавал, что может получить как разрешение, так и отказ; был уверен в том, что приобретает право исходя из законного права владения земельным участком и сведений об отсутствии зарегистрированных прав иных лиц на постройку; при этом, с Мерцем А.Д. вопрос своего участия и победы в аукционе не обсуждал, с просьбами не обращался, никаких договоренностей о содействии в вопросе получения права собственности на объект не имел. Указывает на то, что показания Алёшина О.Г. согласуются с показаниями Мерца А.Д., а также подтверждаются показаниями свидетелей К.1, Б.3, Д., согласно которым указаний по поводу проведения аукциона и победы Алёшина О.Г. от главы района Мерца А.Д. они не получали, Алёшин О.Г. стал победителем аукциона в честной борьбе, на законных основаниях. Настаивает на том, что при отсутствии предварительного сговора, Алёшин О.Г. не может нести ответственность за решение должностного лица о проведении аукциона по продаже права заключения договора аренды земельного участка, юридической оценке могли подлежать только его действия по предоставлению недостоверных сведений в государственные органы с целью получения права собственности на объект.

Ссылаясь на Постановление Конституционного Суда РФ от 17 апреля 2019 года № 18-П, считает, что сохранение судом ареста на указанное в резолютивной части приговора имущество осужденного Алёшина О.Г. на общую сумму более четырех миллионов рублей до взыскания задолженности по исполнительному производству не отвечает нормам уголовно-процессуального законодательства, поскольку положения ст.115 УПК РФ предполагает возможность сохранения этой меры лишь на период предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу, но не после окончания судебного разбирательства и вступления приговора в законную силу. Кроме того, указывает на то, что наложение ареста на имущество осужденного Алёшина О.Г. разрешено на стадии предварительного расследования постановлениями Баевского районного суда Алтайского края от 23 апреля 2021 года и 13 мая 2021 года, согласно которым наложение ареста на имущество Алёшина О.Г. разрешено во исполнение приговора лишь в части возможности назначения наказания в виде штрафа, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, а не исполнения приговора в части гражданского иска, в связи с чем считает, что сохранение судом ареста на имущество для исполнения гражданского иска выходит за пределы оснований, указанных судом при установлении данной меры процессуального принуждения.

Кроме того, обращает внимание на то, что общая стоимость имущества Алёшина О.Г., на которое сохранен арест, составляет № рублей, что многократно превышает размер взысканной с него (солидарно с осужденным Мерцем А.Д.), суммы денежных средств в размере № рублей, что нарушает права Алёшина О.Г. как собственника принадлежащего ему имущества.

Указывает на то, что в случае оставления приговора в отношении Алёшина О.Г. без изменения, его описательно-мотивировочная и резолютивная части подлежат уточнению указанием на исполнение гражданского иска в сумме № рублей за счет обращения взыскания на нежилое здание овощехранилища площадью № кв.м (кадастровый номер №), расположенное по адресу (адрес). Считает, что взыскание с Алёшина О.Г. денежных средств в сумме № рублей в пользу гражданского истца с сохранением ареста на здание овощехранилища, может привести к неосновательному обогащению гражданского истца и нарушению прав осужденного Алёшина О.Г. при исполнении приговора в данной части.

Просит приговор отменить, Алёшина О.Г. по ч.3 ст.159 УК РФ оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ; в соответствии со ст. 134 УПК РФ признать за Алёшиным О.Г. право на реабилитацию.

В возражениях на апелляционную жалобу представителя потерпевшего П. адвокат Саттарова Т.В. считает доводы его апелляционной жалобы несостоятельными, просит оставить их без удовлетворения в полном объеме.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления, жалоб представителя потерпевшего и адвокатов, возражений адвоката на апелляционную жалобу представителя потерпевшего, судебная коллегия принимает следующее решение.

Судебное разбирательство по делу проведено с достаточной полнотой и соблюдением основополагающих принципов уголовного судопроизводства, в частности, состязательности и равноправия сторон, которым были предоставлены равные возможности для реализации своих прав и созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей. При этом ограничений прав участников уголовного судопроизводства, в том числе процессуальных прав стороны защиты во время рассмотрения дела судом первой инстанции либо обвинительного уклона, допущено не было. Как усматривается из материалов дела и протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства защиту подсудимых осуществляли профессиональные адвокаты, сторона защиты активно пользовалась процессуальными правами, в том числе правом представления своих доказательств, заявления ходатайств и участия в их разрешении. Все ходатайства, заявленные сторонами, судом были разрешены в соответствии со ст.271 УПК РФ.

Вина осужденных в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании и подробно приведенных в приговоре доказательств.

Суд оценил исследованные доказательства в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ и правильно признал их совокупность достаточной для постановления в отношении осужденных обвинительного приговора. Мотивы принятого судом решения по результатам оценки доказательств подробно изложены в приговоре с соблюдением требований ст. 307 УПК РФ.

Действия осужденных верно квалифицированы судом по ч.3 ст.159 УК РФ как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, а Мерца А.Д. – лицом с использованием своего служебного положения.

Оснований для оправдания Мерца Д.А. и Алёшина О.Г., на чем настаивают в апелляционных жалобах адвокаты, не имеется. Не находит оснований апелляционный суд и для квалификации действий осужденных по более тяжкому преступлению, предусмотренному ч.4 ст.159 УК РФ, о чем просит в жалобе представитель потерпевшего. При этом судебная коллегия отмечает, что судом первой инстанции верно в качестве доказательств вины осужденных использовано заключение эксперта от (дата) с приведением мотивов принятия такого решения, с которыми соглашается и суд апелляционной инстанции. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что заключение эксперта оценено в совокупности с другими доказательствами по делу, каких-либо оснований сомневаться в его правильности не имеется с учетом и того, что овощехранилище оценивалось, в отличие от предыдущего эксперта, с выездом эксперта на место его нахождения.

Указание в жалобе представителя потерпевшего о неверной оценке стоимости похищенного овощехранилища, ввиду отсутствия оценки стоимости земельного участка на котором оно расположено, не влияет на законность принятого судом решения, поскольку стоимость земельного участка не оценивалась и при производстве предыдущей экспертизы от (дата), на правильности которой настаивает потерпевшая сторона.

Несостоятельны доводы адвокатов об отсутствии у осужденного Мерца Д.А. корыстной цели, поскольку согласно разъяснениям, содержащимся в п.26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.11.2017 N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", под корыстной целью понимается стремление изъять и (или) обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться указанным имуществом как своим собственным, в том числе путем передачи его в обладание других лиц, круг которых не ограничен, что и имело место по настоящему уголовному делу, о чем подробно изложено в описательно-мотивировочной части приговора.

Исходя из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в абз.1 п.27 постановления от 30.11.2017 N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" при рассмотрении уголовных дел о мошенничестве, совершенных двумя лицами, суду надлежит выяснить, какие конкретно действия, непосредственно направленные на исполнение объективной стороны этих преступлений, выполнял каждый из соучастников.

Данные разъяснения судом соблюдены.

Признавая Мерца Д.А. и Алёшина О.Г. виновными в мошенничестве группой лиц по предварительному сговору, суд прямо указал, какие конкретно действия совершены ими при завладении овощехранилищем, принадлежащим Б.1.

Вопреки доводам жалоб стороны защиты предварительный сговор на совершение рассматриваемого преступления усматривается из установленных фактических обстоятельств содеянного осужденными, их согласованных действий, направленных на достижение единого преступного результата, о чем верно указано в приговоре суда.

К показаниям же осужденных об отсутствии предварительной договоренности на хищение здания овощехранилища суд первой инстанции верно отнесся критически, расценив их показания избранным способом защиты.

Доводы стороны защиты о ненадлежащем потерпевшем, которым по делу признано Б.1, судебной коллегией не могут быть признаны состоятельными, поскольку к такому выводу сторона защиты пришла без учета показаний свидетелей К.10, А., К.6, М.1, М.2, К.3, К.8, В., К.7, Н., которые подробно изложены в обжалуемом судебном решении.

Кроме того, утверждения адвокатов о том, что Б.1 не является надлежащим потерпевшим по делу противоречат данным налогового органа о наличии у юридических лиц единого идентификационного номера №; копии технического паспорта на здание овощехранилища и показаниям свидетеля Ж. о составлении этого паспорта и принадлежности овощехранилища Б.1; показаниям свидетелей К.10, М.1, Ч. об использовании овощехранилища М.1 по договору аренды, заключенному с К.10; показаниям последней о наличии просьбы Алёшина О.Г. о продаже ему здания овощехранилища; копии акта приема-передачи документации от 20 августа 2019 года, согласно которому председатель Совета Б.1К.10 передала, а конкурсный управляющий П. принял движимое и недвижимое имущество Б.1 в том числе здание овощехранилища, расположенное в (адрес)

При изложенных обстоятельствах утверждения защиты об отсутствии доказательств принадлежности овощехранилища организации, признанной по делу потерпевшей, со ссылкой на решения Арбитражного суда, показания свидетелей К.4, Б.3, С. не свидетельствуют о принадлежности овощехранилища иному юридическому либо физическому лицу, не свидетельствуют доводы, приведенные в апелляционных жалобах, и о бесхозности овощехранилища, поскольку показания указанных свидетелей о бесхозности овощехранилища являются их субъективным мнением, которое ничем не подтверждено.

Напротив единственным юридическим лицом, заявившем права на здание овощехранилища, явилось Б.1 в лице председателя Совета Б.1К.10, которая неоднократно обращалась в различные инстанции, в том числе и к главе администрации Баевского района Мерцу Д.А. с целью оказания помощи в оформлении земельного участка под зданием овощехранилища, на что получила разъяснение, что такое возможно лишь путем проведения аукциона, и обещание, что Б.1 будет единственным участником аукциона.

О принадлежности овощехранилища Б.1, необходимости документального подтверждения этого факта, рассмотрении данного вопроса на сессии депутатов, пояснял в судебном заседании свидетель А.

Об обращении А. в администрацию Баевского района с целью оказания помощи К.10 в оформлении земельного участка под зданием овощехранилища пояснял в судебном заседании Б.3- начальник отдела по земельным отношениям администрации Баевского района.

Кроме того, суд апелляционной инстанции обращает внимание, что, не соглашаясь с выводами суда о принадлежности овощехранилища Б.1, адвокатами оставлены без внимания обстоятельства, достоверно установленные судом о том, что как Мерцу Д.А., так и Алёшину О.Г. было известно о принадлежности овощехранилища Б.1. Приходя к такому выводу, суд апелляционной инстанции учитывает показания К.10 о желании Алёшина О.Г. приобрести здание овощехранилища и обращении с такой просьбой к ней (К.10), а также показания Мерца Д.А., из которых видно, что «в период 2017-2018 годов К.10 неоднократно обращалась как в администрацию, так и к нему лично, с просьбой помочь признать право собственности на объект недвижимости «овощехранилище», который, с ее слов, принадлежал Б.1. Речь шла об отдельно стоящем здании овощехранилища, расположенном на участке по адресу: (адрес). Никаких правоустанавливающих документов у К.10 не было, потому что при их наличии она могла бы оформить право собственности. В 2018 году в ходе встречи с К.10 он сообщил, что, поскольку документов, подтверждающих право собственности на объект недвижимости (а равно на стройматериалы, из которых возведен спорный объект), у нее не имеется, объект может быть узаконен лишь при наличии какого-либо права (в том числе аренды) на земельный участок, в том числе путем проведения аукциона на заключение договора аренды на земельный участок. К.10 в целях узаконивания в собственность Б.1 здания овощехранилища обратилась с заявлением в его адрес о проведении аукциона по продаже права на заключение договора аренды земельного участка земель населенных пунктов с разрешением использования «для размещения промышленных объектов».

При этом в судебном заседании Алёшин О.Г. показания К.10 в данной части не оспаривал, пояснив, что такой разговор между ним и К.10 действительно имел место в 2016 году, не оспаривает такой факт в апелляционной жалобе и адвокат Саттарова Т.В.

Не оспариваются адвокатами и обстоятельства об изготовлении Мерцем Д.А. и Алешиным О.Г., а также о предоставлении последним недостоверных сведений в отдел Росреестра и оформление права собственности Алешиным О.Г. на здание овощехранилища путем введения в эксплуатацию объекта, находящегося на земельном участке, право аренды на который у него возникло в результате участия и победы в аукционе. При этом установленные судом фактические обстоятельства дела, в том числе и показания осужденных, свидетельствуют о том, что Мерцу Д.А. и Алёшину О.Г. было достоверно известно о нахождении на этом земельном участке здания овощехранилища, к строительству которого и вводу его в эксплуатацию, они никакого отношения не имели, поскольку объект был построен и сдан в эксплуатацию более тридцати лет назад.

О нахождении на арендованном Алёшиным О.Г. земельном участке здания овощехранилища и отсутствии производства строительных работ пояснил свидетель Б.2, чьи показания в судебном заседании были исследованы и из которых следует, что доставленные им по указанию Алёшина О.Г. к зданию овощехранилища железобетонные блоки, в последующем были им же транспортированы на другой участок.

При изложенных обстоятельствах утверждения адвоката Татарниковой А.В. о том, что, выполняя определенные действия, направленные на дачу разрешения на строительство объекта и ввода его в эксплуатацию, Мерц А.Д. исполнял свои должностные обязанности состоятельными признаны быть не могут, поскольку изложенная в приговоре совокупность доказательств свидетельствует о том, что Мерцу А.Д. достоверно было известно, что подписанные им разрешения на строительство № от (дата) и на ввод Овощехранилища в эксплуатацию № от (дата), содержали заведомо ложные сведения как о застройщике, так и о введении в эксплуатацию построенного объекта.

Вопреки утверждениям адвоката Татарниковой А.В. судом в качестве доказательств вины осужденных верно использованы показания Ш. и К.9, соответственно работающих начальником отдела учета, управления и распоряжения имуществом администрации Каменского района Алтайского края и начальником отдела по градостроительству и архитектуре администрации Каменского района Алтайского края и допрошенных в качестве специалистов. Принимая такое решение, суд апелляционной инстанции обращает внимание, что не доверять показаниям указанных лиц оснований не имеется. Они не заинтересованы в исходе настоящего уголовного дела, их показания, как специалистов в области земельных правоотношений (Ш.), градостроения и архитектуры (К.9.), свидетельствуют о невозможности проведения аукциона в отношении земельного участка, на котором расположен объект недвижимости, что соответствует п.8 ст.39.11 Земельного кодекса РФ, а также о невозможности выдачи разрешения на строительство объекта, который уже существует. При этом как Ш., так и К.9, имеют необходимое образование и стаж работы в указанной ими области, что свидетельствует о их профессиональной компетентности. В связи с изложенным доводы адвоката о недопустимости их показаний в качестве доказательств вины осужденных не могут быть признаны подлежащими удовлетворению.

Что касается осужденных, то им достоверно было известно о невозможности проведения аукциона, ввиду нахождения на земельном участке объекта, о чем свидетельствуют показания Д. Свидетельствуют показания указанного свидетеля и о даче ей Мерцем Д.А. указаний об организации и проведении аукциона.

Отсутствие в приговоре оценки положениям п.8 ст.39.11 Земельного кодекса РФ на законность обжалуемого судебного решения не влияет.

При назначении наказания осужденным судом, вопреки доводам жалобы представителя потерпевшего и апелляционного представления, учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности виновных, обстоятельства, смягчающие наказание.

При этом судом учтено, что Мерц А.Д. и Алёшин О.Г., совершили деяние, относящееся к категории тяжких преступлений, направленное против собственности.

Вопреки доводам жалобы адвоката Татарниковой А.В. судом подробно изучена личность каждого из осужденных, сведения о чем изложены в приговоре и учтены судом при назначении наказания. При этом судом установлено, что осужденные не судимы; характеризуются положительно; социально адаптированы; на учете у врача-нарколога и врача- психиатра не состоят.

Обстоятельств, отягчающих наказание осужденных, по делу не установлено.

При этом при назначении наказания в соответствии с ч. 1 ст. 61 УК РФ в качестве смягчающего наказание обстоятельства судом учтено наличие у Алёшина О.Г. на иждивении малолетних детей.

Иных обстоятельств, смягчающих наказание осужденных, судом не установлено, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции.

Оснований для применения в отношении осужденных положений, предусмотренных, ч.6 ст. 15 УК РФ, ст.64 УК РФ, ст.53.1 УК РФ судом законно и обоснованно не установлено.

В то же время с учетом данных о личности осужденных, смягчающих наказание обстоятельств, роли каждого осужденного в совершении преступления, суд законно и обоснованно назначил осужденным наказание в виде лишения свободы в пределах санкции статьи уголовного закона с применением в отношении каждого осужденного ст.73 УК РФ. При этом препятствий для назначения условного наказания осужденным, предусмотренных ч.1 ст. 73 УК РФ, по делу не установлено; требования, изложенные в ч.2 ст. 73 УК РФ, судом учтены; установленный в отношении каждого из осужденных испытательный срок соответствует требованиям, изложенным в ч.3 ст. 73 УК РФ; в соответствии с ч.5 ст. 73 УК РФ на каждого из осужденных возложено исполнение определенных обязанностей, способствующих их исправлению. Назначенное осужденным наказание с применением ст. 73 УК РФ также не противоречит требованиям ст. 67 УК РФ, в соответствии с которой при назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, учитываются характер и степень фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда.

С учетом совокупности установленных обстоятельств, отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, данных о личности виновных, совершения ими преступления впервые, смягчающих наказание Алёшина О.Г. обстоятельств, суд апелляционной инстанции находит назначенное осужденным наказание справедливым, соразмерным содеянному, не противоречащим требованиям ст. ст. 6, 43, 73 УК РФ. Назначенное осужденным наказание соответствует закрепленным в уголовном законе принципам гуманизма и справедливости, равенства граждан перед законом, отвечает задачам исправления осужденных, и предупреждения совершения ими новых преступлений. Оснований считать назначенное наказание несправедливым вследствие чрезмерной мягкости не имеется. Не свидетельствует назначенное Мерцу А.Д. наказание и о его чрезмерной суровости, о чем указывает в своей жалобе адвокат Татарникова А.В.

При этом суд апелляционной инстанции обращает внимание, что доводы апелляционных жалобы представителя потерпевшего и представления прокурора не содержат каких-либо обстоятельств, свидетельствующих о мягкости назначенного Мерцу А.Д. и Алешину О.Г. наказания. Ссылка прокурора на должностное положение Мерца А.Д. также не может свидетельствовать о необходимости его исправления при назначении наказания в виде реального лишения свободы.

Вместе с тем постановленный приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

В соответствии с п.9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» лишение права занимать определенные должности состоит в запрещении занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления. В приговоре необходимо указывать определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрещение.

При таких обстоятельствах судом при назначении дополнительного наказания Мерцу А.Д. излишне назначено дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в органах государственной власти, поскольку, как следует из материалов дела, каких-либо должностей в органах государственной власти осужденный не занимал, совершенное им преступление с замещением указанных должностей не связано, так как администрация района к органам государственной власти не относится. При таких обстоятельствах указание о назначении Мерцу А.Д. дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в органах государственной власти подлежит исключению из приговора.

По доводам представления подлежит уточнению и резолютивная часть приговора указанием, что на основании. 73 УК РФ, считать условным назначенное ему наказание в виде лишения свободы, поскольку решение суда первой инстанции о применении ст.73 УК РФ к дополнительному наказанию противоречит требованиям уголовного закона.

По доводам апелляционного представления подлежит исключению из вводной и описательно-мотиворовочной частей приговора указание суда о том, что Мерц А. Д. состоит в браке, женат. Принимая такое решение, суд апелляционной инстанции учитывает копию записи акта о расторжении брака № от (дата), из которого следует, что (дата) брак между Мерц А.Д. и М.3 прекращен.

Судом принято решение о взыскании с осужденных процессуальных издержек, связанных с проведением в ходе судебного заседания судебной товароведческой экспертизы, в размере № рублей № копеек с каждого.

Вместе с тем судом оставлено без внимания, что необходимость назначения и проведения экспертиз и исследований в коммерческих организациях при наличии государственных учреждений, выполняющих товароведческие оценки и товароведческие экспертизы, должна быть мотивирована. Такие мотивы постановление суда о назначении и проведении товароведческой экспертизы в коммерческой организации не содержит.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции считает необходимым освободить Мерца А. Д. и Алёшина О. Г. от уплаты процессуальных издержек, связанных с проведением в ходе судебного заседания судебной товароведческой экспертизы, в размере № рублей № копеек в отношении каждого.

Кроме того, судом первой инстанции принято решение о частичном удовлетворении гражданского иска и взыскания в солидарном порядке с Мерца А. Д. и Алёшина О. Г. в пользу Б.1 ущерба, причиненного преступлением в размере № рублей.

Между тем, как усматривается из материалов уголовного дела, 22 апреля 2022 года наступила смерть осужденного Алёшина О.Г.

Поскольку нести ответственность за нарушение прав и законных интересов потерпевшего может только лицо, обладающее гражданской и гражданской процессуальной правоспособностью, учитывая разъяснения, содержащиеся в п.п. 58,60 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", суд апелляционной инстанции считает необходимым приговор в отношении Мерца А. Д. и Алёшина О. Г. в части частичного удовлетворения гражданского иска и взыскания в солидарном порядке с них в пользу Б.1 ущерба, причиненного преступлением в размере № рублей, отменить, признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Кроме того, как усматривается из приговора, до погашения задолженности по гражданскому иску в рамках исполнительного производства в отношении каждого осужденного суд сохранил арест на имущество Мерца А.Д.: денежные средства в сумме № рублей и № евро, а также на имущество Алёшина О.Г.: автокран марки «МАЗ-35337» № 1988 года выпуска, стоимостью № рублей; автомобиль марки «ЗИЛ-130» №, 1972 года выпуска, стоимостью № рублей; грузовой прицеп марки «Чамзап 9906» № 1972 года выпуска, стоимостью № рублей; автомобиль марки «УАЗ-390945» №, 2011 года выпуска, стоимостью № рублей; буровую установку марки «УРБ2АШ ЗИЛ-131» № 1992 года выпуска, стоимостью № рублей; автомобиль марки «Hyundai Grand Starex» №, 2010 года выпуска, стоимостью № рублей; нежилое здание овощехранилища площадью № кв. метра (кадастровый номер №), расположенное по адресу: (адрес)

Несмотря на то, что суд апелляционной инстанции пришел в выводу о необходимости отмены приговора в части удовлетворения гражданского иска и передаче этого вопроса для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства, с учетом заявленных гражданским истцом требований, положений закона о возмещении гражданского иска в солидарном порядке, соразмерности заявленным требованиям имущества, на которое наложен арест, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о сохранении ареста на имущество Алёшина О.Г. в отношении автомобиля марки «ЗИЛ-130» № 1972 года выпуска, стоимостью № рублей и нежилого здания овощехранилища площадью № кв. метра (кадастровый номер №), расположенное по адресу: (адрес) В остальной части имущества Алёшина О.Г. арест подлежит снятию.

При этом, вопреки доводам адвоката Саттаровой Т.В., арест на имущество Алёшина О.Г., наложенный постановлениями Баевского районного суда Алтайского края от 23 апреля и 13 мая 2021 года, касается в том числе и обеспечения приговора в части гражданского иска ( т.7. л.д.110-111,117).

Что касается доводов адвоката Татарниковой А.В. о возможности сохранения ареста на имущество лишь на период предварительного следствия и судебного разбирательства, но не после судебного разбирательства и вступления приговора в законную силу, то такие ее утверждения противоречат разъяснениям, содержащимся в п. 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовным делам», согласно которым: если для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска был наложен арест, то в случае удовлетворения гражданского иска суд в приговоре указывает имущество, соразмерное удовлетворенным требованиям, арест на которое сохраняет свое действие до исполнения приговора в части гражданского иска.

При изложенных обстоятельствах с решением суда в части сохранения ареста на имущества Мерца Д.А. соглашается и суд апелляционной инстанции.

Поскольку, как указывалось ранее, 22 апреля 2022 года наступила смерть Алёшина О.Г., а при рассмотрении уголовного дела установлено отсутствие оснований для его реабилитации по ч.3 ст.159 УК РФ, суд апелляционной инстанции считает необходимым в остальной части приговор в отношении Алёшина О. Г. отменить, уголовное дело прекратить на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с его смертью.

Иных оснований для изменения либо отмены приговора в отношении

Мерца А. Д., в том числе по доводам апелляционных жалоб и апелляционного представления, суд апелляционной инстанции не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь требованиями ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

О П Р Е Д Е Л И Л:

приговор Баевского районного суда Алтайского края от 17 марта 2022 года в отношении Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. изменить.

Исключить из вводной и описательно-мотиворовочной частей приговора указание суда о том, что Мерц А.Д. состоит в браке, женат;

исключить из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание о назначении Мерцу А.Д. дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в органах государственной власти;

уточнить резолютивную часть приговора указанием, что на основании. 73 УК РФ, считать условным назначенное Мерцу А.Д. наказание в виде лишения свободы;

освободить Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. от уплаты процессуальных издержек, связанных с проведением в ходе судебного заседания судебной товароведческой экспертизы, в размере № рублей № копеек в отношении каждого;

снять арест с имущества, принадлежащего Алёшину О.Г.: автокрана марки «МАЗ-35337» № 1988 года выпуска стоимостью № рублей; грузового прицепа марки «Чамзап 9906» № 1972 года выпуска стоимостью № рублей; автомобиля марки «УАЗ-390945» № 2011 года выпуска стоимостью № рублей; буровой установки марки «УРБ2АШ ЗИЛ-131» № 1992 года выпуска стоимостью № рублей; автомобиля марки «Hyundai Grand Starex» № 2010 года выпуска стоимостью № рублей, возвратить указанное имущество законному владельцу.

Этот же приговор в отношении Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. в части частичного удовлетворения гражданского иска и взыскания в солидарном порядке с Мерца А.Д. и Алёшина О.Г. в пользу Б.1 ущерба, причиненного преступлением в размере № рублей, отменить, признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В остальной части этот же приговор в отношении Алёшина О.Г. отменить, уголовное дело прекратить на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с его смертью; в отношении Мерца А.Д. оставить без изменения, апелляционные жалобы представителя потерпевшего П. и адвоката Татарниковой А.В. – без удовлетворения, апелляционную жалобу адвоката Саттаровой Т.В., апелляционное представление прокурора удовлетворить частично.

Апелляционное определение и приговор вступают в законную силу со дня вынесения апелляционного определения и могут быть обжалованы в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение шести месяцев со дня вступления их в законную силу. В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление подаются непосредственно в указанный суд кассационный инстанции.

Председательствующий: Р.В.Шевелева

Судьи О.Н. Жудина

Е.В.Мишина