Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы и дополнения к ним осуждённого Шокура Е.В., защитника Кривошеева С.И., апелляционное представление заместителя прокурора г. Биробиджана М. на приговор Биробиджанского районного суда ЕАО от 27 марта 2018 года, которым

Шокур Е.В., <...>, ранее не судимый,

осуждён по ч. 1 ст. 285, ч. 3 ст. 128.1, ч. 1 ст. 222, ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 306, ч. 3 ст. 69 УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания исчислён с 27 марта 2018 года. В срок отбытия наказания зачтено время содержания Шокура Е.В. под стражей в период с 07 октября 2016 года по 26 марта 2018 года включительно.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Рассмотрев, апелляционную жалобу осуждённого Шокур Е.В. на постановление Биробиджанского районного суда ЕАО от 24 апреля 2018 года о частичном отклонении замечаний, поданных осуждённым на протокол судебного заседания по уголовному делу.

Заслушав доклад судьи Журовой И.П.; пояснения осуждённого Шокура Е.В. и защитника Кривошеева С.И., поддержавших все доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним; мнение прокурора Ковалинской О.П., полагавшей приговор изменить по доводам апелляционного представления, а все апелляционные жалобы на приговор и постановление суда оставить без удовлетворения; суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Приговором суда Шокур Е.В. признан виновным и осуждён за злоупотребление должностными полномочиями, то есть за использование своих служебных полномочий вопреки интересам службы, из иной личной заинтересованности, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов Л. и охраняемых законом интересов государства, выразившееся в том, что, Шокур Е.В., являясь должностным лицом – оперативным дежурным дежурной части ОМВД России по Смидовичскому району ЕАО, в период с 02 по 14 января 2016 года, находясь по месту службы в помещении <...>, расположенном в <...> Смидовичского района ЕАО по ул. <...>, умышленно, используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, из иной личной заинтересованности, с целью клеветы в отношении Л., не имея на то законных оснований, получил из автоматизированного банка данных УМВД России по ЕАО «<...>» служебную и конфиденциальную информацию о личности Л.. После чего Шокур Е.В. внёс в полученные им документы заведомо ложные сведения о неоднократном систематическом употреблении Л. наркотических средств, об иных совершённых им правонарушениях и о привлечении его к административной ответственности. Данные сведения Шокур Е.В., находясь около дома <...> в г. Биробиджане передал в распоряжение отца и брата В...

Далее Шокур Е.В., в период с 14.01.2016 по 20.05.2016, находясь по месту службы в <...>, не имея на то законных оснований, неоднократно получал из автоматизированного банка данных УМВД России по ЕАО «<...>» служебную и конфиденциальную информацию о личности Л.

Умышленные, незаконные вышеуказанные действия Шокура Е.В. злоупотребившего своими должностными полномочиями, повлекли существенное нарушение прав и законных интересов потерпевшего Л., выразившееся в нарушении его конституционных прав на охрану государством достоинства личности и защиту своей чести и доброго имени (статьи 21, 23 Конституции РФ), а также были нарушены охраняемые законом интересы государства в виде подрыва престижа и авторитета органов внутренних дел.

Он же, в период с 02 по 14 января 2016 года, совершил в отношении Л. клевету, то есть распространение в отношении последнего заведомо ложных сведений, порочащих его честь и достоинство и подрывающих его репутацию, с использованием своего служебного положения сотрудника полиции.

Шокур Е.В., используя своё служебное положение, внёс в полученные им из автоматизированного банка данных УМВД России по ЕАО «<...>» документы заведомо ложные сведения о неоднократном систематическом употреблении Л. наркотических средств и об иных совершённых им правонарушениях, о привлечении Л. к административной ответственности.

Он же изготовил четыре документа под названием «Оперативная информация», в которых указал заведомо ложные сведения о причастности Л. к совершению преступлений имущественного характера и связанных с незаконным оборотом наркотических средств, дополнив их собственноручными пояснениями.

Он же, получив объяснение Л. от 12.01.2015, ранее составленное дознавателем ОД МО МВД России «Биробиджанский», собственноручно внёс в него заведомо ложные сведения, дополнив текст объяснения записью от имени Л.

После чего Шокур Е.В., находясь около дома <...> в г. Биробиджане, умышленно, на почве ревности, желая опорочить четь и достоинство Л., с целью клеветы в отношении последнего передал родственникам В. все вышеуказанные документы, содержащие заведомо ложные сведения о Л., тем самым распространив о нём заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство и подрывающие его репутацию.

Он же, в период времени с января-февраля 2000 года до 20 часов 06 октября 2016 года в гаражном боксе № <...> расположенном по ул<...>, ГСК <...> в г. Биробиджане ЕАО и в квартире, расположенной по адресу: ЕАО, <...>, незаконно хранил боеприпасы (в количестве 51 патрона), часть из которых, а именно: 3 пистолетных патрона (7,62 мм), 2 винтовочных патрона (7,62 мм), 2 пистолетных патрона (9 мм.) в период времени до 08 часов 39 минут 05 октября 2016 года поместил во внутрь салона автомобиль «<...>», государственный регистрационный знак <...>, принадлежащий Л., с целью последующего сообщения в правоохранительные органы, для привлечения Л. к уголовной ответственности. Вышеуказанные боеприпасы были изъяты при осмотре указанного автомобиля сотрудниками полиции, а также при производстве следственных действий по уголовному делу № <...> при проведении обысков в квартире и гаражном боксе Шокура Е.В..

Он же, в период времени с 01 по 31 августа 2016 года в районе улицы <...> в г. Биробиджане ЕАО незаконно без цели сбыта изготовил наркотическое средство масло каннабиса (гашишное масло) массой 2,856 грамма (1,708 грамма и 1,148 грамма) в высушенном виде, что относится к значительному размеру наркотических средств, которое перемешал с табаком и поместил в два полимерных свертка суммарной массой 17,34 грамма (10,37 грамма и 6,97 грамма) в высушенном виде, что относится к крупному размеру, которое незаконно хранил без цели сбыта в неустановленном следствием месте до 08 часов 39 минут 05 октября 2016 года, то есть до того момента, когда поместил указанное наркотическое средство в боковые зеркала дальнего вида автомобиля «<...>» государственный регистрационный знак <...>, принадлежащий Л. с целью последующего сообщения в правоохранительные органы, для привлечения Л. к уголовной ответственности. В ходе досмотра указанного автомобиля сотрудниками полиции вышеуказанное наркотическое средство было изъято в 00 часов 35 минут 06.10.2016.

Он же, имея стаж работы в органах внутренних дел, занимая должность оперативного дежурного дежурной части ОМВД России по <...>, зная об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, действуя умышленно, исходя из личной неприязни к Л. на почве мести и ревности, в 08 часов 39 минут 05.10.2016 в г. Биробиджане, совершил заведомо ложный донос о совершении преступления, соединенный с обвинением лица в особо тяжком преступлении, с искусственным созданием доказательств обвинения, сообщив по телефону государственному инспектору БДД ГИБДД УМВД России по ЕАО капитану полиции К. о незаконном хранении Л. наркотических средств и боеприпасов в автомобиле «<...>» государственный регистрационный знак <...>, которые сам же туда и поместил. Указанные действия Шокура Е.В. повлекли за собой регистрацию сообщения о преступлении в МО МВД России «<...>» КУСП № <...> от 05.10.2016, последующее задержание Л., изъятие из его автомобиля наркотических средств и боеприпасов с последующим возбуждением по данным фактам уголовных дел № <...> по ч. 2 ст. 228 УК РФ и № <...> по ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Все вышеуказанные преступления совершены Шокуром Е.В. при обстоятельствах установленных судом и изложенных в приговоре.

Осуждённый Шокур Е.В. виновным себя по предъявленному обвинению признал частично, указав, что преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 222, ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 306 УК РФ он не совершал. Он лишь передал утром 05.10.2016 сотруднику ГИБДД К., полученную им от гражданина по имени Александр информацию о том, что в «ушах» - боковых зеркалах автомобиля «<...>», на котором ездит Л. имеются наркотические средства и в салоне, возможно, находятся боеприпасы, чтобы тот её проверил. Сам он ни патроны, ни наркотики в автомобиль Л. не помещал. Он действительно пользовался, по договоренности с собственником, гаражом, в котором нашёл в 1999-2000 году патроны. Он сложил патроны в пакет, убрал на стеллаж и про них забыл, пока не пришли к нему с обыском сотрудники полиции 06.10.2016, которые изъяли данные патроны. Один патрон, который изъяли в ходе обыска в квартире, возможно, он принёс из гаража домой, ещё, когда до 2011 года проживал в данной квартире.

Признавая полностью свою вину по ч. 1 ст. 285, ч. 3 ст. 128.1 УК РФ Шокур пояснил, что в январе 2016 года, находясь на своём рабочем месте в дежурной части ОМВД России по <...> ЕАО, используя свой логин и пароль он воспользовался информационной базой данных «<...>» и выяснил, что Л. в 2009 и 2015 годах привлекался к административной ответственности в виде административного ареста по ст. 6.8, 6.9 и 6.10 КоАП РФ за изготовление и употребление наркотических веществ. Он распечатал данную информацию, произвёл в ней изменение текста. Информацию о привлечении Л. к административной ответственности тоже скопировал, изменил и перенёс на бумажный носитель. Также он подделал оперативные документы в отношении Л. и в последующем всю эту информацию он показал В. (<...> и передал её отцу. В совершённом деянии он раскаивается, просит учесть, что он является ветераном боевых действий, у него на иждивении имеются малолетние дети.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осуждённый Шокур, не соглашаясь с приговором в части признания его виновным по ч. 1 ст. 222, ч. 2 ст. 228, ч. 1 ст. 306 УК РФ ввиду его незаконности, необоснованности, а также вследствие нарушений уголовно-процессуального закона, просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор. В обоснование своих доводов осуждённый Шокур указывает, что судом не проверена законность оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий при производстве обыска в кв. <...><...> в г. Биробиджане и в гараже по <...>, ГСК-<...>, бокс <...>. В постановлении не указано место совершения преступления, отсутствует связь между преступлением, его адресом проживания и тем, что в данном гараже необходимо провести обыск. В постановлении следователя указано, что данный гараж принадлежит ему, но документально это не подтверждено. Судом не проверена законность возбуждения уголовного дела по ч. 2 ст. 228 УК РФ, в постановлении нет указания на место совершения преступления.

Стороной обвинения в суде были представлены доказательства из социальной сети «Одноклассники», где со слов потерпевшего Л. он вёл с ним переписку, в ходе которой он (Шокур) ему угрожал. Однако Л. представил данную переписку в виде скриншотов на бумажных носителях, а следователь не произвёл никаких следственных действий по факту установления того, что данная переписка имела место быть. Таким образом, стороной обвинения в суд представлены ничем не подтверждённые доказательства. Суд признал законность вещественного доказательства - телефона, который был незаконно у него изъят, что подтверждается показаниями свидетелей Ч. и П., которые указали, что данный телефон был изъят без их присутствия, то есть без понятых, до начала обыска.

При продлении ему меры пресечения в виде заключения под стражу 05.04.2017 следователь представил в суд материалы, в которых указал, что 31.03.2017 ему было предъявлено обвинение. Однако 31.03.2017 он находился в СИЗО-<...> г. Хабаровска и никто из сотрудников СК РФ его не посещал. Это указывает на то, что следователь вновь представил в суд несоответствующие действительности сведения. После направления уголовного дела прокурору, оно было возвращено на дополнительное расследование. При этом были нарушены его права, поскольку он не был уведомлён о причинах направления уголовного дела на дополнительное расследование.

Суд признал допустимым доказательством явку с повинной от 18.11.2016, однако не учёл, что согласно показаниям свидетеля П1, тот данную явку отбирал лично, после чего зарегистрировал её в КУСП МО МОМВД «<...>». Согласно материалам дела явка зарегистрирована КУСП в 00:40 часов 18.11.2016, что является нарушением Федерального закона № 103-ФЗ от 15 июня 1995 года «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступления», в соответствии с которым все действия с подозреваемыми и обвиняемыми в ночное время запрещены. Кроме того, согласно показаниям П1 он не разъяснял ему права, предусмотренные ст. 51 Конституции РФ. Полагает, что явка с повинной только тогда является процессуальным документом, когда человек сам добровольно сообщает о совершённом им преступлении, которое ещё не зарегистрировано в МВД и тогда когда он не содержится в ИВС, и не в ночное время. Суд признал допустимыми доказательствами показания свидетелей Д., П2, Д1, П1, однако не учёл, что данные свидетели были допрошены через 2-3 месяца после того как они, являясь сотрудниками полиции присутствовали при обысках и последующем доставлении его (Шокур) в СК РФ. Более того, в бездействии указанных сотрудников полиции усматривается неисполнение приказа МВД России № 136 от 29.08.2014, а также ст.ст. 141, 143, 144 УПК РФ. Суд признал допустимым доказательством показания свидетеля А., которая была установлена при первоначальных следственных действиях из переписки незаконно изъятого у него телефона. Это подтверждает отсутствие в материалах уголовного дела результатов ОРМ по установлению свидетелей совершения преступлений. Так как телефон у него был изъят без понятых, то показания данного свидетеля не могут являться допустимым доказательством. Из-за аналогичных допущенных нарушений, по мнению осуждённого, не могут быть признаны допустимыми доказательствами показания свидетелей П3, Ц., Р., Д2, М1.

Суд признал допустимым доказательством показания свидетеля Б., однако данный свидетель, давая показания в ходе предварительного и судебного следствия по преступлениям, предусмотренным ч. 1ст. 222, ч. 2ст. 228, ч. 3 ст. 306 УК РФ основывается на домыслах и предположениях, что является нарушением ст. 75 УПК РФ. Суд признал допустимым доказательством показания свидетеля Р1, но в показаниях данного свидетеля имеются факты совершения им самим тяжкого преступления. Также свидетель В. (<...>) умолчала о том, что Р1 в её квартире обнаружил наркотические средства, что является тяжким преступлением, и данный факт следователем М2 не зарегистрирован, и укрыт от руководства. Все это ставит под сомнение правдивость показания свидетеля Р1. Суд признал допустимым доказательством показания свидетеля У., которая состоит в дружеских отношениях с его бывшей супругой <...>. В связи с разводом его бывшая супруга испытывает к нему неприязненные чувства, о чём свидетельствует поведение У. и оскорбительные окрики в его адрес при её выходе из зала суда. Также суд признал в качестве допустимого доказательства показания М2, который является следователем СО СУ СК по г. Биробиджану, в производстве которого находилось его уголовное дело. Это свидетельствует о том, что он является заинтересованным в исходе дела лицом. Суд признал допустимым доказательством показания свидетеля У1, который был представлен стороной обвинения только в суде. Однако У1 не смог точно пояснить где, когда и при каких обстоятельствах он слышал от него (Шокура) о том, как он совершил преступления, а в удовлетворении ходатайства стороны защиты о предоставлении списков этапирования для выяснения, когда именно он (Шокур) этапировался вместе с У1 стороне защиты было отказано. Стороной обвинения не представлен план размещения по камерам в ИВС МОМВД «Биробиджанский». У1 путается в дате. Все данные факты вызывают сомнения в показаниях данного свидетеля. Суд признал допустимым доказательством показания свидетеля К1 о том, что при этапировании и содержании в ИВС он (Шокур) мог словесно контактировать с У1. Однако непредставление стороной обвинения в качестве доказательства списков этапирования и схем размещения по камерам в ИВС МОМВД «Биробиджанский» ставит под сомнение показания данного свидетеля.

Суд признал допустимым доказательством выводы эксперта Н. по факту отсутствия дактилоскопических следов на зеркалах автомобиля «<...>», принадлежащего потерпевшему, указав, что следы мог стереть он (Шокур). Однако Л. сам пояснял, что 05.10.2016 он регулировал зеркала на своём автомобиле, что делает выводы суда необоснованными. Суд признал допустимым доказательством выводы эксперта О. по факту несоответствия маркировки патрона, изъятого в ходе обыска с патроном направленным на баллистическую экспертизу мотивируя тем, что сотрудники полиции допустили описку, либо чётко не рассмотрели маркировку, считая буквы «ПО» похожими на «710», основываясь на опыте и практике. Однако свидетель Д1, составлявший протокол обыска пояснил, что переписал маркировку патрона в протоколе обыска с самого патрона, а именно «ПО х 44». Более того, данный патрон был представлен понятым, присутствующим при обыске, на обозрение.

Суд признал в качестве допустимого доказательства протокол выемки от 06.07.2016, в ходе которой был изъят жёсткий диск с рабочего компьютера дежурной части ОМВД России по <...>, которая в нарушение ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ проведена без участия специалиста. Суд признал в качестве допустимого доказательства протокол выемки от 29.06.2016, согласно которому у Л. были изъяты 20 листов формата А-4, на которых посредством скриншота содержится информации с интернет-сайта «Одноклассники» о переписки его (Шокура) с Л. и Л1. Однако для подтверждения подлинности данной информации не проводились никакие следственные действия. В судебном заседании стороной обвинения также не представлено никаких доказательств в подтверждение существования данных переписок. Суд, в подтверждение его вины, признал допустимым протокол обыска от 06.10.2016 в квартире <...> в г. Биробиджане, в ходе которого изъяты патрон и фотография. Однако, законность проведения данного обыска судом не проверена. Суд также признал допустимым доказательством протокол обыска от 06.10.2016 бокса № <...> ГСК <...> по <...> в г. Биробиджане, в ходе которого обнаружены и изъяты боеприпасы и фотографии. Однако, также не проверена законность его проведения, а само постановление о производстве обыска вынесено необоснованно и с нарушениями. Суд, в качестве допустимого доказательства, признал протокол следственного эксперимента от 04.04.2017, в ходе которого проверялась возможность помещения в автомобиль Л. патронов путём отжатия стекла задней левой двери принадлежащего ему автомобиля. В ходе судебного следствия было установлено, что следователь М2 сфальсифицировал данный протокол. Так, в ходе ознакомления с материалами уголовного дела ему была предоставлена копия данного процессуального документа, где указано, что следственный эксперимент проводился с участием понятых. Однако в ходе судебного следствия выяснилось, что в уголовном деле протокол следственного эксперимента заменён на аналогичный, в котором понятые отсутствуют. Кроме того, на фотографиях, приложенных к протоколу следственного эксперимента отображены события и обстановка не соответствующие действительности.

В судебном заседании было установлено, что во время проведения стационарной психиатрической экспертизы он, якобы, сообщил врачам о совершённых преступлениях, но при этом в уголовном деле отсутствуют копии следственных действий по установлению данных фактов, а эксперт должен был отдельно сообщить об этих фактах.

По мнению осуждённого всё обвинение построено на голословных показаниях потерпевшего и заинтересованных свидетелей обвинения. Суд необоснованно и критически отнёсся к его показаниям, а также необоснованно отверг представленные стороной защиты доказательства, не разобравшись в фактических обстоятельствах дела. Представленные стороной защиты многочисленные доказательства его непричастности к совершённым преступлениям остались без внимания суда.

Так, потерпевший Л. в своих показаниях указал, что он ему (Шокуру) не угрожал, и у него нет заинтересованности в его оговоре. Однако в судебном заседании установлено, что 01.08.2016 в вечернее время Л. позвонил ему на телефон и высказал угрозу уничтожения его (Шокура) автомобиля, а также угрозу лишения его жизни. По данному факту имеется его заявление, зарегистрированное в дежурной части МОМВД «Биробиджанский». Данные факты указывают на то, что у Л. имеется мотив по устранению его (Шокура) как соперника. Также судом не учтено, что в момент задержания Л. 05.10.2016 сотрудниками ГИБДД он находился в состоянии наркотического опьянения. Суд признал несостоятельными доводы стороны защиты о том, что явка с повинной даётся только до возбуждения уголовного дела, а в данном случае уголовное дело уже было возбуждено, он уже был допрошен в качестве подозреваемого и содержался в ИВС МОМВД «Биробиджанский», указав в приговоре, что имеет место добровольное заявление виновного о совершённом преступлении. Суд указал, что не представлено доказательств того, что данная явка была написана под давлением, посчитал, что сведения указанные в ней соответствуют обстоятельствам дела, подтверждаются материалами уголовного дела и показаниями свидетелей.

Доводы стороны защиты о его (Шокура) непричастности к наркотикам и патронам, обнаруженным в автомобиле Л., в связи с тем, что на патронах отсутствуют его следы пота и отпечатки пальцев рук, а также отсутствуют следы наркотического вещества на руках и одежде суд признал несостоятельными, сославшись на показания эксперта Н.. В то же время суд посчитал, что наличие следов пота другого лица мужского пола на патронах не может являться подтверждением его невиновности, а также его версии о том, что наркотики и патроны мог подкинуть парень по имени «Александр». Маркировка патронов была установлена баллистической экспертизой (т. 4 л.д. 152-160), которая проводилась в г. Хабаровске экспертом О., в период с 03.11.2016 по 17.11.2016, а производство ДНК-экспертизы проводилось в период с 26.10.2016 по 24.11.2016 (т. 4 л.д. 82-97), что исключает и делает абсурдными выводы суда о том, что маркировка патронов устанавливалась на месте сотрудниками полиции.

Доводы защиты о том, что он (Шокур) не предупреждался об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, в связи с чем его действия не образуют состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ суд признал несостоятельными. Однако данный вывод суда является абсурдным, поскольку 05.10.2016 он отправил сообщение К. лишь о том, что в автомобиле «<...>», государственный регистрационный знак <...> в боковых зеркалах, возможно, находится наркотическое средство и попросил проверить данную информацию. Данная информация подтвердилась, и данный факт уже исключает состав преступления, предусмотренный ч. 3 ст. 306 УК РФ. Он (Шокур) данную информацию получил от неустановленного лица.

Суд критически отнёсся к результатам химической экспертизы, в соответствии с которой на его руках и под ногтями, а также на одежде отсутствуют следы наркотического вещества. Экспертиза указывает на наличие потожировых следов на полиэтиленовой упаковке из-под наркотического средства, из чего следует, что следы наркотического средства должны быть и на пальцах рук и под ногтями, а у него они не обнаружены, что также свидетельствует о его невиновности. Экспертиза ДНК указывает на наличие потожировых следов на боеприпасах и фрагментах кузова автомобиля Л., принадлежащих неустановленному лицу мужского пола, что также подтверждает его показания о непричастности к нахождению в автомобиле Л. наркотических средств и боеприпасов. Однако суд данные выводы при вынесении приговора не учёл.

Осуждённый Шокур в апелляционной жалобе ходатайствует о проверке законности проведения обыска в квартире <...> в г. Биробиджане в части его (Шокура) регистрации по указанному адресу; о признании явки с повинной от 18.11.2016 недопустимым доказательством, так как данный процессуальный документ получен незаконно; об исключении из системы доказательств показаний П1, Д1, П2, Д., А., М1, Г., Р., Д2, П3, Ц., П4, Ч1, У1; об исключении из системы доказательств вещественного доказательства - сотового телефона «<...>», бумажных носителей содержащих переписку в социальной сети «Одноклассники» между ним, потерпевшим и Л1.

Ссылаясь на нормы уголовно-процессуального закона, указывает, что ни в ходе предварительного расследования, ни в судебном заседании его причастность к совершению преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 222, ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 306 УК РФ не нашла своего подтверждения, в связи с чем просит по данным статьям его оправдать; а по ч. 1 ст. 285, ч. 3 ст. 128.1 УК РФ ввиду полного признания вины и раскаяния в содеянном, наказание смягчить.

В апелляционной жалобе защитник Кривошеев С.И., не оспаривая приговор суда по ч. 1 ст. 285, ч. 3 ст. 128.1 УК РФ, выражает несогласие с приговором в части признания Шокура Е.В. виновным по ч. 1 ст. 222, ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 306 УК РФ ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что в основу обвинительного приговора судом положены показания потерпевшего Л., указавшего, что обнаруженные в боковых зеркалах его автомобиля наркотическое средство, а на заднем его сиденье патроны ему подложил Шокур, так как последний уже совершил в отношении него преступление. Также, в основу обвинительного приговора суд положил показания свидетелей, являющихся сотрудниками полиции, из которых было установлено, что 05.10.2016 К. поступила информация от Шокура Е.В., что в автомобиле под управлением Л. могут находиться наркотические вещества и патроны. В ходе задержания в этот же день указанного автомобиля данная информация подтвердилась. Показания свидетеля М1, согласно которым последняя предоставила Шокуру информацию, содержащуюся в сводке полиции о задержании 06.10.2016 Л.. Указанные показания не оспариваются подсудимым Шокуром и он подтвердил в судебном заседании, что предоставил данную информацию сотрудникам полиции, которая была получена им от неизвестного лица. В связи с чем, по мнению защитника, указанные показания свидетелей и потерпевшего не могут являться доказательствами, свидетельствующими о том, что именно Шокур совершил инкриминируемые ему преступления. Также суд положил в основу обвинительного приговора показания свидетелей П1, Д1, Д., являющихся сотрудниками полиции, из которых было установлено, что 06.10.2016, работая по материалу по факту обнаружения наркотических средств и патронов в автомобиле, принадлежащем Л., ими была получена информация о том, что к совершению данного преступления причастен сотрудник полиции Шокур. В ходе разговора, последний признался им, что наркотическое средство и патроны в автомобиль Л. подкинул именно он из-за неразделённой любви к В., а по приезду в ИВС Шокур добровольно написал явку с повинной. Суд признал данные показания достоверными и допустимыми, однако с данными выводами суда согласиться нельзя, поскольку указанные сотрудники полиции, участвуя при производстве следственных действий по уголовному делу, выясняя у Шокура обстоятельства дела фактически производили его допрос, не разъясняя ему положения Конституции РФ и нормы уголовно-процессуального закона, регламентирующие право подозреваемого на защиту, в то время как Шокур и в ходе следствия, и в судебном заседании отрицал обстоятельства того, что он признавался сотрудникам полиции в совершённых преступлениях. Фактически показания свидетелей П1, Д1, Д являются показаниями Шокура через посредника, что является недопустимым в силу требований ст. 75 УПК РФ. Судом в основу приговора положена явка с повинной, в которой Шокур изобличает себя в совершении преступлений, предусмотренных статьями 222, 228, 306 УК РФ, которая судом признана допустимым доказательством, но в тоже время суд указывает, Шокуру не была разъяснена ст. 51 Конституции РФ. Судом не были учтены те обстоятельства, которые были исследованы и установлены в ходе судебного заседания о том, что в день написания явки с повинной П1 не посещал в ИВС МОМВД «<...>» Шокура. Дата, указанная руководителем МОМВД о проведении проверки по данной явке датирована ранее чем дата написания самой явки. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что протокол явки с повинной составлен с нарушениями требований уголовно-процессуального закона, в связи с чем явка не может являться допустимым доказательством и не может быть положена в основу обвинительного приговора. Кроме того, в основу обвинительного приговора суд положил заключение эксперта № 201-э, из которого следует, что некоторые из патронов, изъятые у Шокура имеют маркировку «710 44» и установлено совпадение указанного маркировочного обозначения с одним из патронов, изъятых 06.10.2016 из автомобиля Л.. Однако судом не была дана оценка тому обстоятельству, что в ходе изъятия патронов у Шокура они имели иную маркировку, на что обращала внимание сторона защиты в ходе судебного заседания. Помимо этого в основу обвинительного приговора судом положены иные исследованные в ходе судебного заседания материалы дела, которые прямо не свидетельствуют о виновности Шокура. По мнению защитника, стороной обвинения не представлено доказательств, уличающих Шокура в совершении инкриминируемых ему преступлениях, а приговор суда построен на предположениях. Просит приговор суда в отношении Шокура признать незаконным и необоснованным, и уголовное преследование в отношении Шокура по ч. 1 ст. 222, ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 306 УК РФ прекратить за недоказанностью.

В апелляционном представлении заместитель прокурора г. Биробиджана М., не оспаривая в целом приговор суда в части признания Шокура виновным по всем составам инкриминируемых преступлений указывает, что приговор подлежит изменению вследствие существенного нарушения судом уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона и несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела. Ссылаясь на ст. 279 УПК РФ, ч. 2 ст. 63 УК РФ, п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» указывает, что действия Шокура квалифицированы судом в приговоре по ч. 3 ст. 128.1 УК РФ, как клевета, совершённая с использованием своего служебного положения. Отягчающим наказание обстоятельством по данному эпизоду суд признал совершение преступления сотрудником органов внутренних дел. В то же время судом установлено, что Шокур, будучи сотрудником органов внутренних дел, используя своё служебное положение, распространил заведомо ложные сведения в отношении Л.. Таким образом, судом повторно учтён квалифицирующий признак преступления в виде отягчающего вину обстоятельства при назначении наказания по ч. 3 ст. 128.1 УК РФ, которое подлежит исключению, а назначенное наказание по данному составу и по совокупности преступлений - снижению.

Также по уголовному делу осуждённым Шокуром были принесены замечания на протокол судебного заседания, в которых тот указывает факты несоответствия протокола в части указания в нём фамилий допрашиваемых свидетелей П5, П2; неполноты и неточности показаний свидетелей Ч., В., Р1, Д1, П2, эксперта О., потерпевшего Л.; неточных данных об оглашении показаний свидетеля В.; неполных пояснениях его защитника; об отсутствии в протоколе при исследовании КУСП ДЧ МОМВД России «<...> сведений о том, что явка с повинной была зарегистрирована в 00:40, а также не отражение в протоколе того, что на последнем слове председательствующий прерывал его и пытался ограничить в речи.

Постановлением Биробиджанского районного суда ЕАО от 24 апреля 2018 года, вынесенным в соответствии с ч. 3 ст. 260 УПК РФ по результатам рассмотрения замечаний, судом была удостоверена правильность принесённых замечаний осуждённым Шокуром лишь в части неверного указания в протоколе фамилий допрашиваемых свидетелей - на стр. 24 указано П1 вместо П5 (т. 16 л.д. 76 оборот) и на стр. 68 указано Р1 вместо П2 (т.16 л.д. 98 оборот). В остальной части замечания на протокол судебного заседания осуждённого Шокура судом отклонены ввиду их необоснованности.

Осуждённым Шокуром принесена апелляционная жалоба на данное постановление суда, в которой он вновь подробно приводит свои замечания на протокол и просит суд апелляционной инстанции их удовлетворить полностью.

Проверив материалы дела, обсудив доводы всех апелляционных жалоб и апелляционного представления, заслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела и сделал обоснованный вывод о доказанности вины Шокура в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285, ч. 3 ст. 128.1, ч. 1 ст. 222, ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 306 УК РФ на основе объективной и надлежащей оценки совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, являющихся достаточными для принятия решения о постановлении обвинительного приговора в отношении подсудимого.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ, суд привёл в приговоре мотивированные решения, почему одни доказательства им положены в основу обвинительного приговора, а другие – отвергнуты.

Вопреки позиции стороны защиты и доводам апелляционных жалоб о доказанности вины Шокура Е.В. только в злоупотреблении должностными полномочиями и клевете, по которым даны осуждённым признательные показания, виновность Шокура во всех инкриминируемых ему пяти умышленных преступлениях подтверждена исследованными судом доказательствами, подробно приведёнными в приговоре суда, в том числе:

- показаниями потерпевшего Л. о фактах распространения в отношении него действующим сотрудником полиции Шокуром ложных, клеветнических сведений о том, что он (Л.) якобы является наркоманом, имеет связи с уголовными преступными группировками, занимается продажей наркотиков, неоднократно привлекался к административной ответственности за употребление, хранение наркотиков. Эти сведения были переданы его будущей жене В. (<...>.) и её родственникам, которым Шокур предоставил об этом поддельные документы, чтобы опорочить его честь и достоинство. Также Шокур вёл переписку в интернете на сайте «Одноклассники» с его бывшей женой (Л1), с ним лично, когда он (Л.) зарегистрировался под вымышленным именем (<...>), чтобы выяснить намерения Шокура, в которой тот распространял такие же клеветнические сведения о нём, обещал испортить ему жизнь и сделать всё, чтобы он больше не встречался с В., даже угрожал ему. Он (Л.) был вынужден в мае 2016 года обратиться с заявлением на Шокура в правоохранительные органы, однако Шокура это не остановило. 5 октября 2016 года его машину остановили сотрудники полиции и изъяли из наружных боковых зеркал наркотики, а в салоне автомобиля на заднем сиденье - патроны, которые ему не принадлежали. Он уверен, что это подкинул ему Шокур, о чём он сразу сообщил в полиции;

- показаниями свидетеля В. (<...>) об обстоятельствах её знакомства с Шокуром, состоящим на службе в полиции и будущим мужем - Л.; о том, что с января 2016 года Шокур стал присылать ей сообщения, что она встречается с наркоманом, убеждал бросить Л., затем передал её отцу и брату служебные документы, информационные справки в которых было указано о неоднократном привлечении Л. к административной ответственности за употребление и хранение наркотиков, о фактах его причастности к ряду преступлений, совершаемых на территории области. Среди бумаг было объяснение Л., в котором тот признавался в систематическом употреблении наркотиков и указывал, что не желает отказываться от них. Она передала все эти документы Л., когда тот вернулся с работы в г.Биробиджан. Л. отрицал все факты сообщенные о нём Шокуром и обратился в полицию с заявлением на Шокура, куда передал данные документы;

- показаниями свидетеля Р1 об обстоятельствах передачи ему в январе 2016 года бывшим знакомым его дочери <...> (В.) сотрудником полиции Шокуром пакета документов о неоднократном доставлении в полицию за употребление и хранение наркотиков нового знакомого дочери - Л., о чём он рассказал дочери и та забрала документы, полученные от Шокура. Также со слов второй дочери <...> (Б.) ему известно, что Шокур намекал ей, что у Л., в том числе в квартире В., где он проживал, могут что-то найти. Он понял, что Шокур мог подкинуть наркотики в квартиру к В.;

- показаниями свидетеля Б. указавшей о том, что когда её младшая сестра В.<...> стала встречаться со своим будущим мужем Л., то её бывший знакомый Шокур предпринимал различные активные действия, чтобы В. бросила Л. и вернулась к нему. Она переписывалась с Шокуром на интернет-сайте «Одноклассники», где тот рассказывал ей, что сестра связалась с наркоманом и судимым. Говорил ей, что пока нет Л., к ним могут прийти сотрудники полиции и «что-нибудь» найти, то есть прямо намекал, что может что-нибудь подкинуть. В начале января 2016 года Шокур передал отцу документы о Л.. Также Шокур интересовался, где Л. оставляет свой автомобиль, установлена ли на нём сигнализация. Из переписки с Шокуром она поняла, что тот хочет подложить Л. в автомобиль наркотики, так как он постоянно говорил, что тот наркоман. 07.10.2016 к ней пришла сестра В. и рассказала, что Л. задержали, так как в его автомобиле нашли наркотики в зеркалах и патроны, считает, что это подкинул Шокур;

- показаниями свидетеля П3 о том, что у неё имеется знакомый Шокур, который ей рассказывал, что сильно любит девушку <...>, даже развёлся с женой, а эта девушка встречается с другим парнем <...>, который является наркоманом. Шокур с ней советовался, как можно вернуть её. Говорил, что намеревается подставить Л., и ему нужны для этого наркотики. Шокур активно искал наркотики, так как хотел их подкинуть данному парню. Впоследствии Шокур просил её посмотреть стоит ли автомобиль Л. во дворе дома. В дальнейшем она узнала от матери Шокура, что того арестовали;

- показаниями свидетеля А. пояснившей о том, что познакомилась на сайте знакомств с Шокуром, который в ходе длительного общения с ней рассказывал, что очень любит девушку, которая сейчас живёт с другим парнем, а тот курит коноплю. Шокур всячески хотел их поссорить. При личной встрече в феврале 2016 года Шокур говорил, что хочет посадить данного парня и подкинет ему наркотики. В дальнейшем, уже летом 2016 года Шокур при переписке с ней в «WhatsApp» спрашивал у неё, где можно взять наркотики, нет ли у неё знакомых. Она ответила ему отказом, но по переписке поняла, что Шокур все-таки хочет найти наркотики и подкинуть этому парню;

- показаниями свидетеля Ц., являющегося знакомым Шокура со времени обучения в колледже, пояснившего о том, что в мае-июне 2016 года, при его встрече с Шокуром тот рассказывал, что есть человек, который занимается наркотиками и ему нужно этого человека подставить. Шокур предлагал подкинуть наркотики ему, но он оказался. В дальнейшем он узнал, что всё это происходит из-за его соседки - В., с которой ранее встречался Шокур. Он (Ц.) постоянно видел надписи на асфальте, доставку цветов и прочие моменты ухаживания Шокура за В. ему сказала, что сейчас проживает с другим парнем и не хочет быть с Шокуром. Он также видел этого парня В., который приобрел себе автомобиль «<...>» черного цвета, который часто стоял просто около дома;

- показаниями свидетелей К., П6., Л2, П5., Ф.., П4, являющихся сотрудниками полиции о том, как они в течение дня 05.10.2016 принимали участие в проверке полученной инспектором ГИБДД К. утром по телефону от сотрудника полиции Шокура информации о нахождении в автомобиле черного цвета «<...>», г/н <...> принадлежащем Л. в обоих боковых зеркалах («ушах») наркотических средств и в салоне автомобиля «чего-то запрещенного». При остановке и досмотре данного автомобиля, информация подтвердилась. С автомобиля были изъяты зеркала, в которых находились наркотические средства, а из салона автомобиля изъяты патроны. Ранее в практике сотрудников полиции не было случаев аналогичного обнаружения наркотиков, перевозимых в наружных боковых зеркалах автомобиля. Кроме того, свидетель К. также пояснил, что в течение дня Шокур несколько раз интересовался у него, задержан ли указанный им автомобиль, а после задержания Л. сказал внимательно посмотреть салон автомобиля сзади (где фактически и были обнаружены патроны);

- показаниями свидетеля П2, осуществляющего оперативное сопровождение уголовного дела, возбужденного в отношении Шокура по заявлению Л. о распространении о нём клеветнической информации и злоупотреблении должностными полномочиями сотрудника полиции. Из переписки в социальных сетях «Одноклассники», а также другой оперативной информации ему стало известно, что Шокур может и дальше предпринимать меры по дискредитации потерпевшего Л. путем подбрасывания ему наркотических средств либо иных запрещённых предметов. 06.10.2016 из сводки происшествий ему стало известно, что задержан Л., в автомобиле которого обнаружены наркотические средства и патроны. По прибытию в МОМВД России «<...>» оперативные сотрудники отдела ему пояснили, что Л. категорически отрицает принадлежность ему изъятых в автомобиле наркотиков и патронов, при этом подозревает в этом Шокура. При производстве в тот же день обыска в квартире и гараже Шокура были обнаружены и изъяты патроны;

- показаниями свидетелей П1, Д1, Д,, являющихся сотрудниками полиции о том, что в ходе проведения проверки по факту обнаружения в автомобиле Л. наркотических средств и патронов, задержанный категорически отрицал, принадлежность изъятого ему и рассказал об имеющейся у него конфликтной ситуации с сотрудником полиции Шокуром, который ранее его оклеветал и в отношении которого уже возбуждено уголовное дело. Кроме того, было необычным место обнаружения наркотических средств - в зеркалах заднего вида (ушах). При выяснении у сотрудников ГИБДД, откуда у них появилась информации об автомобиле Л., выяснилось, что её сообщил им именно Шокур. Проинформировав обо всем следователя, было вынесено постановление о производстве обыска в квартире, где проживал Шокур и в его гараже. В ходе обысков были обнаружены и изъяты патроны в гаражном боксе и один патрон в квартире, а кроме того, изъяты фотографии Л. с девушкой. Со слов Шокура, девушка это - В., из-за которой у него конфликт с Л.. Шокур также рассказал им, что у него сильная любовь к В., и потому он всячески пытался очернить Л. в её глазах, хотел подставить его. Специально из базы ИБС распечатал сведения в отношении Л., исказил их, передал родственникам В. о привлечении его к административной и уголовной ответственности. Подкинул в салон автомобиля Л. патроны, которые ранее незаконно хранил у себя, а также наркотическое средство - гашишное масло вперемешку с табаком, поместив его в зеркала заднего вида автомобиля. Кроме того, свидетель п1 пояснил, что впоследствии арестованный Шокур добровольно написал явку с повинной по данным преступлениям;

- показаниями свидетеля М1, работающей совместно с Шокуром в <...> ОВД о том, что Шокур ей рассказывал о своей бывшей девушке <...>, у которой появился другой парень, но он (Шукур) решил за неё бороться любыми способами, говорил, что всячески попытается подставить того парня, чтобы убрать соперника. Она его отговаривала. Шокур рассказывал, что этот парень приобрел автомобиль. 05.10.2016 Шокур поинтересовался у неё в «WhatsApp» содержанием сводки про автомобиль того парня. Когда она сообщила, что у него изъяты наркотики в автомобиле, Шокур написал: «Это все? Патроны, скорее всего позже найдут». Она поняла, что Шокур был осведомлен о месте нахождения патронов в указанном автомобиле. Также ей известно в связи с возбуждением уголовного дела против Шокура и проведением служенной проверки, что Шокур взял у них в отделе информацию в «<...>», и внёс в неё ложные сведения о данном парне;

- показаниями свидетеля Р. о том, что он по роду службы в органах внутренних дел знаком с Шокуром и летом 2016 года узнал о возбуждении в отношении него уголовного дела по факту неправомерного использования в личных целях информации полученной из базы «<...>» о парне, с которым живёт его бывшая девушка, которую он до сих пор любит. Он разговаривал с Шокуром по этому поводу и тот говорил, что пытается доказать девушке, что этот парень плохой. В июле 2016 года Шокур просил его через «WhatsApp» узнать номер и марку автомобиля этого парня, но он ему в этом отказал;

- показаниями свидетеля Д2 о том, что он знаком с Шокуром только по службе, поэтому очень удивился, когда летом 2016 года Шокур обратился к нему с просьбой через приложение «WhatsApp» узнать номер и марку автомобиля, но он ему вежливо отказал. Ему известно, что в отношении Шокура возбудили дело, связанное с неправомерным использованием базы «<...>»;

- показаниями свидетеля Б1., работающей в ОМВД России по <...> в обязанности которой входит формирование базы административных правонарушений по району, о пользовании ею и другими сотрудниками полиции базами данных, в том числе «ИБД-Регион»; о возможности копирования текстовых документов из базы данных, в которые в последующем можно внести необходимые дописки и распечатать документы, при этом внешне документы не будут отличаться от настоящих. До сотрудников отдела доводили информацию о том, что в отношении Шокура возбуждено уголовное дело за то, что тот незаконно пользовался базой данных «ИБД-Регион». От коллег ей известно, что Шокур исказил в ней сведения на мужчину и подкинул эти данные своей любовнице;

- показаниями свидетеля С.., работающего заместителем начальника полиции ОМВД России по <...>, которому стало известно о возбуждении уголовного дела в отношении их оперативного дежурного Шокура за то, что тот, пользуясь информационными базами данных «ИБД-Регион», установленными у них в отделе полиции, брал данные на Л., которые потом видоизменял, распечатывал и предоставил бывшей девушке и её родственникам. В разговоре с Шокуром по данному поводу, тот не отрицал эти факты, но сказал, что ничего не смогут доказать, так как он почистил компьютер и в нём ничего не найдут;

- показаниями свидетеля А1<...> о том, что она как старший дознаватель 12.01.2015 брала объяснения у Л. по факту изъятия у того наркотических средств и затем выносила постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Документы она изготавливала на своём рабочем компьютере, доступ к которому имели многие сотрудники отдела дознания. Воспользоваться её компьютером мог и Шокур, который часто к ним приходил, так как в отделе работала его супруга. Он мог на флэшку скачать из её компьютера любую информацию. В предъявленном ей для обозрения документе - объяснении Л. имеющуюся в нём фразу «Я осознаю, что совершил преступление, но обещать, что больше такое не повториться, не могу» она никогда не использовала за все время службы, и никто из допрашиваемых ею лиц, так не говорил;

- показаниями свидетелей Ч., П., Г1., участвующих в качестве понятых 06.10.2016 при производстве обысков в квартире и гараже Шокура, в ходе которых были обнаружены и изъяты патроны; а также при осмотре автомобиля «<...>» черного цвета (Л.), в ходе которого были изъяты зеркала бокового вида с имеющимися в них свёртками (предположительно наркотиками), и из салона автомобиля изъяты патроны, при этом водитель автомобиля отрицал, что патроны и наркотики принадлежат ему;

- показаниями свидетеля У1, находящегося под стражей по своему уголовному делу, о том, что он контактировал с содержащимся под стражей Шокуром в момент их этапирования, а также в период нахождения в соседних камерах ИВС, и которому стало известно от Шокура, что тот из-за любви к своей девушке подбросил её парню наркотические средства в зеркала автомобиля, а в салон - патроны. Об этом Шокур говорил не скрывая. Это могли слышать и другие арестованные. Шокур говорил, что написал явку с повинной и думал, что его отпустят на подписку, но не отпустили и он пошел в отказ;

- показаниями свидетеля Ш.. (<...>) из которых следует, что 06.10.2016 при производстве обыска в их гараже и квартире были обнаружены и изъяты патроны. Как они там оказались ей не известно. Гаражом длительное время пользовались только они с <...>, примерно с начала 2000 годов;

- показаниями эксперта Н. о том, что она проводила исследование боковых зеркал от автомобиля, в ходе которого извлекла из обоих зеркал два свертка, которые являлись наркотическим средством - гашишным маслом, смешанным с табаком. Ситуация ей показалась странной, так как за её многолетний экспертный опыт из наружных зеркал автомобиля никогда не изымались наркотические средства. Кроме того, в смеси было много табака и мало гашишного масла. Также она проводила дактилоскопическое исследование поверхности зеркал и полимерных свёртков, поступивших к ней. Следов рук пригодных для идентификации личности обнаружено не было;

- показаниями эксперта О. проводившего баллистическую экспертизу всех изъятых по уголовному делу патронов и установившего совпадение маркировочного обозначения «710 44» на одном патроне, изъятом в ходе обыска в квартире <...> у Шокура, с аналогичным маркировочным обозначением на одном патроне, изъятом из автомобиля Л.. Кроме того, эксперт пояснил, что не существует маркировки патронов «ПО-44» и вообще маркировки патронов буквами. При изъятии патронов могли неправильно переписать маркировку в протокол, поскольку буквы «ПО» очень похожи на цифры «710».

Также вина Шокура в инкриминируемых преступлениях подтверждается исследованными судом письменными материалами дела:

- протоколом выемки от 06.07.2016 жесткого диска с рабочего компьютера дежурной части <...> ОВД; протоколом выемки от 29.06.2016 у потерпевшего Л. 4 листов бумаги с машинописным текстом, озаглавленных «Оперативная информация», копии объяснений от его имени от 12.01.2015 на 2 л., распечатки с базы «ИБД Регион» с пометкой «ДСП» Л. на 6 л., 20 листов со скриншотом с интернет-сайта «Одноклассники» с перепиской между Шокуром с Л. и Л1; протоколом их осмотра от 06.09.2016 и постановлением о приобщении вышеуказанных предметов к материалам дела в качестве вещественных доказательств, которые являются изготовленными Шокуром документами, компрометирующего и клеветнического характера в отношении Л., указывающими о совершении им многочисленных административных правонарушений, причастности к различным уголовным преступлениям (в сфере незаконного оборота наркотических средств, разбойным нападениям); с незаконно полученными им из информационной базы сведениями; с дописанным текстом в объяснениях от имени Л.; переданные Шокуром родственникам В. (<...>); а также личная переписка Шокура аналогичного содержания в отношении потерпевшего Л. (т.3 л.д. 150-158, 239-273; т. 4 л.д. 18-43);

- иными документами - справками, выписками из «ИБД-Регион», согласно которым Шокур, используя своё служебное положение, делал запросы в информационной базе на Л.: 02.01.2016, 05.01.2016, 06.01.2016, 08.01.2016, 11.01.2016, 20.01.2016, 2.02.2016, 27.03.2016, 10.04.2016, 10.05.2016, 20.05.2016, а также данными о фактическом привлечении Л. к административной ответственности (т. 1 л.д. 32-37);

- протоколом осмотра от 06.10.2016 сотового телефона К., в котором имеется переписка с Шокуром из которой следует, что К. сообщает Шокуру о задержании указанного им автомобиля Л. и дальнейших проводимых мероприятиях сотрудниками полиции. При этом Шокур после получения от К. сообщения об обнаружении наркотиков настойчиво советует «пусть при досмотре салон сзади осмотрят», «пусть проверяют там еще что-то должно быть», «в салоне тоже что-то есть» (т.2 л.д. 29-37);

- протоколом осмотра места происшествия от 06.10.2016 согласно которому при осмотре на участке местности, расположенном в районе <...> в г. Биробиджане, находящегося там автомобиля «<...>» г/н <...> обнаружено в салоне и изъято 7 патронов, а также изъяты боковые зеркала с находящимися внутри полимерными свертками; при этом участвующий в осмотре Л. заявил, что ему неизвестно откуда данные предметы появились в его автомобиле, которые ему не принадлежат (т.1 л.д. 82-92);

- протоколом обыска от 06.10.2016 в квартире <...> в г. Биробиджане, проведённого с участием проживающих в данной квартире Шокура Е.В. и его матери <...>. в ходе которого был изъят один патрон и фотографии Л. и В. (Л.) (т.1 л.д. 120-123);

- протоколом обыска от 06.10.2016 в гаражном боксе <...> ГСК <...> по <...> в г. Биробиджане проведённого с участием Шокура Е.В. и его матери <...>. в ходе которого изъято 43 патрона и фотографии Л. и В. (Л.) (т.1 л.д. 128-131);

- протоколом следственного эксперимента от 04.04.2017, в ходе которого установлена возможность помещения в автомобиль Л. патронов путём отжатия стекла задней двери автомобиля (т. 2 л.д. 233-241);

- протоколом осмотра от 10.01.2017 сотового телефона «<...>», изъятого у Шокура с имеющейся в нём перепиской посредством «WhatsApp» со свидетелями М1, Р., Д2, касающейся потерпевшего Л. признанного вещественным доказательством (т. 5 л.д. 1-94);

- заключением судебно-почерковедческой экспертизы № 1602/3-1 установлено, что рукописные записи в переданных Шокуром родственникам В. (<...>) документах, содержащие клевету на потерпевшего, в том числе в «оперативной информации», распечатках с базы «ИВД-Регион», в объяснении от 12.01.2015 Л. выполнены Шокуром (т. 4 л.д. 120-123);

- заключением эксперта № 129-к от 04.08.201 установлено, что на изъятом накопителе на жестком магнитном диске рабочего компьютера дежурной части по месту службы Шокура обнаружено два файла документов, соответствующих по содержанию копии документа «Объяснение от имени Л. от 12.01.2015» (т.3 л.д. 168-207);

- заключением судебно-баллистической экспертизы № 201-э от 17.11.2016 установлено, что патроны изъятые: из автомобиля Л. 05.10.2016 в количестве 7 шт., в жилище Шокура 06.10.2016 в количестве 1 шт., а также в гараже Шокура 06.10.016 в количестве 43 шт. являются боеприпасами; установлено совпадение маркировочного обозначения «710 44» на одном патроне, изъятом 06.10.2016 в ходе обыска в квартире <...>, в г. Биробиджане, с аналогичным маркировочным обозначением на одном патроне, изъятом из автомобиля Л. (т. 4 л.д. 15-160);

- заключением эксперта № 1075 от 06.11.2016 установлено, что вещество находившееся в двух полимерных свертках, обнаруженное в полости боковых зеркал, изъятых 06.10.2016 в ходе осмотра места происшествия по адресу: г. Биробиджан, <...> (автомобиля Л.) содержит в своём составе наркотическое средство - масло каннабиса (гашишное масло), масса которого в высушенном состоянии составляет суммарно 2, 856 гр. Масса всего представленного вещества в высушенном виде составила 17, 43 гр. (т.4 л.д. 200-201);

- заключением комиссии судебно-психиатрических экспертов № 190 от 19.01.2017 согласно которому Шокур не страдал и не страдает каким-либо психическим расстройством, слабоумием либо иным болезненным состоянием психики, лишающим его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Кроме того, из заключения следует, что при беседе с экспертами Шокур пояснил, что у его девушки <...> появился другой мужчина. Он пытался ей объяснить, что тот наркоман, но она его не слушала. Тогда он «подготовил бумаги на этого человека, подправил их немного и показал их В. и её отцу». «Получается, что превысил должностные полномочия, использовал базу данных в личных целях, оклеветал его». «Еще изготовил наркотик (первый раз готовил) подсунул в зеркала его машины. И гаишнику знакомому намекнул, где искать. Еще ему подбросил патроны» (т. 4 л.д. 252-256);

- приказом № 429 л/с от 29.10.2014 начальника УМВД России по ЕАО о назначении Шокура с 27.10.2014 на должность оперативного дежурного дежурной части ОМВД России по <...>, имеющему согласно должностной инструкции доступ к автоматизированному банку данных УМВД России по ЕАО «Интегрированный банк данных - Регион» («ИБС-Регион») (т. 5 л.д. 152-159).

Оценив вышеуказанные и другие приведённые в приговоре относимые, допустимые и достоверные доказательства в их совокупности, в соответствии с правилами, установленными ст. 88 УПК РФ, не установив каких-либо обстоятельств, свидетельствующих об оговоре потерпевшего, свидетелями, экспертами подсудимого Шокура, суд обоснованно пришёл к правильному выводу о его виновности во всех инкриминируемых преступлениях, а также о правильности квалификации действий Шокура:

- по ч. 1 ст. 285 УК РФ, как злоупотребление должностными полномочиями, то есть использование Шокуром своих служебных полномочий оперативного дежурного дежурной части ОМВД России по <...> вопреки интересам службы, из иной личной заинтересованности, на почве ревности, которое повлекло существенное нарушение конституционных прав и законных интересов потерпевшего Л. (установленных ст.ст. 21, 23 Конституции РФ) и охраняемых интересов государства в виде подрыва престижа авторитета органов внутренних дел, конституционной обязанностью которых является защита конституционных прав и интересов граждан;

- по ч. 3 ст. 128.1 УК РФ, как клевета, то есть распространение заведомо ложных сведений (о неоднократном систематическом употреблении Л. наркотических средств и о систематическом привлечении его за это к административной ответственности, о его причастности к преступлениям), порочащих честь и достоинство потерпевшего Л. и подрывающих его репутацию, совершенная с использованием Шокуром своего служебного положения сотрудника полиции;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ, как незаконное хранение боеприпасов (за исключением гражданского огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия, его основных частей и патронов к нему, огнестрельного оружия ограниченного поражения, его основных частей и патронов к нему);

- по ч. 2 ст. 228 УК РФ, как незаконное изготовление наркотических средств без цели сбыта совершённое в значительном размере и незаконное хранение наркотических средств без цели сбыта в крупном размере;

- по ч. 3 ст. 306 УК РФ, как заведомо ложный донос о совершении преступления, соединённый с обвинением Л. в совершении тяжкого преступления (предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ), с искусственным созданием Шокуром доказательств обвинения в отношении Л. (по ст.ст. 222, 228 УК РФ).

Оснований к переоценке вышеприведённых выводов суда первой инстанции не имеется. В соответствии со ст. 307 УПК РФ, суд привёл в приговоре мотивированные решения, почему одни доказательства им положены в основу обвинительного приговора, а другие – отвергнуты.

Вопреки доводам стороны защиты, судом первой инстанции были тщательно проверены и оценены все доводы защиты, высказанные суду и указанные осуждённым и адвокатом в настоящих апелляционных жалобах о невиновности Шокура по трём составам преступлений (ст.ст. 222, 228, 306 УК РФ); о том, что обыски (в квартире и гараже), выемки документов и предметов (переданных потерпевшим, при изъятии жесткого диска компьютера, сотового телефона) были проведены с грубейшим нарушением уголовно-процессуального законодательства; признанные по делу вещественные доказательства, показания потерпевшего и многочисленных свидетелей (указанных в жалобах) являются недостоверными и недопустимыми доказательствами (ввиду их заинтересованности, голословности и неподтвержденности, а также с связи с имевшими со стороны потерпевшего угрозах); об отсутствии в уголовном деле доказательств, подтверждающих фактическую переписку Шокура в социальной сети с потерпевшим и свидетелями (в уголовном деле она только на бумаге); о фальсификации следователем протокола следственного эксперимента с автомобилем от 04.04.2017 и представленных в суд для продления ареста материалов; о недостоверности заключения судебно-психиатрической экспертизы в части изложенных сведений о пояснениях Шокура о совершенных им преступлениях; о несогласии с выводами эксперта Н. об отсутствии дактилоскопических следов на зеркалах автомобиля, которые мог стереть Шокур и выводами эксперта О. об идентичности маркировки патронов; о неверной оценке судом других выводов экспертиз, установивших наличие потожировых следов на упаковке наркотических средств, на боеприпасах принадлежащих неустановленному лицу мужского пола, а не Шокуру, что, по мнению защиты, подтверждает версию Шокура про «Александра»; об отсутствии в действиях Шокура заведомо ложного доноса, поскольку он лишь сообщил полученную информацию К. для её проверки, и она подтвердилась, что полностью исключает уголовную ответственность по ст. 306 УК РФ.

Все они признаны не состоятельными, не нашедшими своего подтверждения, поскольку опровергаются совокупностью исследованных судом доказательств, приведённых в приговоре. С данными выводами суда соглашается суд апелляционной инстанции.

Суд не установил оснований для признания недопустимыми доказательствами показаний потерпевшего Л., которые являются неизменными, последовательными, подтверждёнными представленными им в правоохранительные органы письменными материалами, которые в установленном уголовно-процессуальным законом порядке, изъяты, осмотрены, и признаны вещественными доказательствами по делу. Вопреки доводам жалобы, они являются допустимыми доказательствами вины Шокура.

Суд не установил оснований для оговора Л. Шокура, в том числе по указанному в жалобе мотиву - на почве ревности, поскольку В. сама прервала отношения с Шокуром и проживала с Л., за которого впоследствии вышла замуж. Напротив, суд установил, что именно данный мотив имелся у Шокура, который движимый желанием любыми средствами устранить соперника и вернуть В. совершал все свои преступления.

Кроме того, показания потерпевшего Л. подтверждаются показаниями многочисленных свидетелей, допрошенных в соответствии с требованиями закона, предупрежденных об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Их показания являются логичными и согласующимися между собой. Тот факт, что часть свидетелей была допрошена по прошествии нескольких месяцев, после имевших место событий; свидетель Р1 сообщил на следствии и в суде о своих действиях по уничтожению обнаруженного в доме В. подброшенного пакета (предположительно с наркотиком); некоторые из свидетелей являются сотрудниками полиции не является основанием для признания их недопустимыми. Поэтому доводы апелляционной жалобы о признании недопустимыми доказательствами показаний свидетелей П1, Д1П2, Д., А., М1, Г., Р., Д2, П3, Ц., П4, Ч1, У1 удовлетворению не подлежат.

Действия, совершенные свидетелем Р1 не являются предметом судебного разбирательства и оценки по настоящему уголовному делу.

Вопреки доводам стороны защиты суд обоснованно привёл в приговоре в качестве доказательств вины Шокура показания свидетелей П1, Д1Д. о том, что сразу после проведённых обысков по месту жительства и в гараже Шокура, последний сам рассказал им о том, что из-за сильной любви к В., чтобы убрать соперника - Л., он подложил наркотики и патроны в его автомобиль. Оценивая данные показания свидетелей, суд исходил из того, что показания сотрудников уголовного розыска являются не восполнением результатов каких-либо следственных действий, а лишь сведениями, полученными ими из первоисточника, ещё до возбуждения в отношении Шокура уголовного дела по ст. 306 УК РФ. Кроме того, они в полной мере согласуются и с показаниями других допрошенных свидетелей, в том числе У1, который также слышал о данных противоправных действиях Шокура от него самого, а также с аналогичными сведениями, указанными в заключении комиссии судебно-психиатрических экспертов № 190, состоящей из четырёх экспертов, ранее не знакомых Шокуру, и которым обвиняемый также сам рассказывал о своих противоправных действиях в отношении Л., причём по прошествии времени. Оснований не доверять комиссии экспертов, как и показаниям свидетеля У1 у суда также не имеется. Документы, представленные осуждённым Шокуром в суд апелляционной инстанции о том, что он не имеет взысканий за период содержания под стражей, а межкамерное общение с другими задержанными является нарушением режима содержания, не опровергают показания свидетеля У1, приведённые в приговоре суда, которые также подтверждаются показаниями свидетеля К1 (и.о. начальника ИВС).

Приведённые в приговоре в качестве доказательств заключения экспертов, как и показания экспертов Н. и О. также соответствуют требованиям УПК РФ, их выводы логичны, понятны и согласуются с другими доказательствами, исследованными судом, сомнений в выводах экспертов суд не усматривает.

Суд проверил и установил, что в протоколе обыска при указании маркировочного обозначения обнаруженного и изъятого патрона оперативным сотрудником была допущена ошибка и вместо цифр «710» указаны буквы «ПО». Эксперт О., являющийся специалистом в области баллистики и лицом не заинтересованным в исходе уголовного дела по обвинению Шокура, лично проводил осмотр всех изъятых по делу и поступивших на экспертизы патронов (из квартиры, из гаража, из автомобиля). Вывод эксперта О. об идентичности маркировки патрона («710 44»), обнаруженного в ходе обыска в жилище Шокура 06.10.2016 с одним из семи изъятых патронов из автомобиля Л. 06.10.2017 является категоричным, и он полностью опровергает версию стороны защиты о невиновности Шокура и доводы о том, что это не Шокур подкинул патроны в автомобиль Л., а «другое лицо, возможно Александр, который просто передал ему данную информацию».

Из показаний свидетелей К., Л2, П5, М1, судом установлено, что Шокур, еще до обнаружения и изъятия наркотических средств и боеприпасов из автомобиля Л., был осведомлен о точном нахождении наркотических средств в боковых зеркалах автомобиля и патронов на заднем сиденье.

Вопреки доводам стороны защиты, наличие в выводах экспертов (т.4 л.д. 82-97, 179-188, 233-242) сведений на установление ими на полиэтиленовой упаковке из-под наркотического средства, на изъятых боеприпасах, фрагментах кузова автомобиля Л., потожировых следов принадлежащих неустановленному лицу мужского пола, как и отсутствие следов наркотического средства на пальцах рук у Шокура не опровергают сделанные выводы суда о виновности осуждённого Шокура.

Суд не установил оснований для признания недопустимыми доказательствами протоколов проведённых обысков 06.10.2016 в жилище и гараже Шокура, а также изъятых в ходе них сотового телефона, патронов, фотографий. Данные следственные действия проведены в полном соответствии с требованиями, установленными ст. 182, ч. 5 ст. 165 УПК РФ, по постановлению следователя, в том числе в жилище, в случае не терпящем отлагательства, с участием понятых и лиц, проживающих в квартире и пользующихся гаражным боксом (Шокура и его матери), с последующем направлением материалов в суд. Вопреки доводам жалобы, суд проверил и признал проведённый обыск в жилище Шокура законным (т.1 л.д. 140). Доводы апелляционных жалоб и представленные в суд апелляционной инстанции дополнительные документы об отсутствии в уголовном деле документов, подтверждающих право собственности Шокура и его матери на гараж; наличие у Шокура на момент обыска по <...> регистрации по другому адресу (<...>), как и отсутствие, по мнению осуждённого в постановлении о возбуждении уголовного дела по ч. 2 ст. 228 УК РФ указания на место совершения преступления не влияют на допустимость оспариваемых доказательств. В соответствии со ст. 182 УПК РФ обыск может проводиться в любом помещении, при наличии достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, средства совершения преступления или предметы, документы, имеющие значение для уголовного дела.

Судом проверено и установлено, что обыски проводились по месту фактического проживания Шокура на тот момент, а именно в квартире его матери (где он проживал до брака, а затем стал постоянно проживать, уйдя от супруги). Также из показаний Шокура и его матери следует, что гаражным боксом, в котором проводился обыск, с 2000 года пользовались только они. Постановление о возбуждении уголовного дела <...> по ч. 2 ст. 228 УК РФ в рамках которого проводились данные обыски у Шокура соответствует требованиям, установленным ст.ст. 146, 156 УПК РФ (т. 1 л.д. 76).

Оценивая показания свидетелей Ч. и П., участвующих в качестве понятых при производстве обыска в квартире Шокура о том, что они не видели как изымался сотовый телефона, суд апелляционной инстанции считает, что данные свидетели добросовестно заблуждаются и по прошествии времени просто не запомнили это обстоятельство, поскольку в протоколе обыска зафиксировано изъятие сотового телефона из кармана ветровки Шокура. Протокол подписан всеми участниками, в том числе понятыми, Шокуром Е.В., Ш... Кроме того, сам осуждённый не отрицает факт изъятия его телефона в ходе обыска в квартире.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, при производстве выемки 06.07.2016 жёсткого диска с компьютера, установленного в дежурной части ОМВД России по <...> следователем не допущено нарушений ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ, поскольку данное следственное действие проводилось с участием специалиста (эксперта-криминалиста) Е.. (т.3 л.д. 150-158).

Потому доводы апелляционной жалобы об исключении из системы доказательств признанных по уголовному делу вещественных доказательств: бумажных носителей содержащих переписку Шокура в социальной сети «Одноклассники», сотового телефона «<...>», жесткого диск, изъятого из рабочего компьютера удовлетворению не полежат.

Является допустимым доказательством вины Шокура, имеющийся в уголовном дела протокол следственного эксперимента проведённого 04.04.2017 следователем в соответствии со ст.ст. 170, 181 УПК РФ без участия понятых, с использованием технических средств фиксации результата и хода эксперимента, с приложенными к нему фототаблицами, подтвердивший возможность забрасывания боеприпасов в автомобиль потерпевшего путём отгибания стекла задней левой двери (т. 2 л.д. 233-241). Наличии представленной стороной защиты в суд первой инстанции незаверенной копии ещё одного протокола данного эксперимента, также подтвердившего возможность забрасывания патронов в салон автомобиля, но только с участием понятых, не влияет на допустимость доказательства указанного в приговоре суда, поскольку суд установил, что фактически следователь лишь дважды провёл следственный эксперимент, но полученные выводы, подтверждающие вину Шокура являются аналогичными и вопреки доводам апелляционной жалобы, фототаблицы к протоколу не содержат никаких противоречий. Из показаний свидетеля М2 в суде следует, что он действительно вначале стал проводить эксперимент с понятыми, а когда вспомнил, что понятая Ч. ранее была допрошена им по делу в качестве свидетеля, он удалил понятых и провёл эксперимент заново, без них, в соответствии со ст. 170 УПК РФ. Допрошенная в суде свидетель Ч., подтвердила эти обстоятельства.

Вопреки доводам апелляционной жалобы не установлено нарушений прав обвиняемого Шокура в ходе следствия, в том числе при направлении в суд, вместе с ходатайством о продлении срока содержания его под стражей, вынесенного следователем 31.03.2017 постановления о привлечении Шокура в качестве обвиняемого (в период нахождения последнего в СИЗО г. Хабаровска), и объявленного ему только 03.04.2017 (т. 3 л.д. 99-107). В соответствии со ст.ст. 38, 171, 172 УПК РФ следователь самостоятельно направляет ход расследования и принимает решение о формулировании обвинения лицу, при наличии у него для этого достаточных доказательств. Постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого должно быть предъявлено лицу не позднее 3 суток со дня вынесения такого постановления, что фактически и было сделано по уголовному делу.

Судом апелляционной инстанции также не установлено нарушений прав подсудимого, в том числе права Шокура на защиту в судебном заседании, при его выступлении в прениях и с последним словом.

Вопреки доводам стороны защиты вина Шокура по ч. 3 ст. 306 УК РФ судом установлена. Для привлечения лица к уголовной ответственности по данному составу преступления не требуется обязательного предупреждения его об уголовной ответственности за заведомо ложный донос. При заведомо ложном доносе умысел лица направлен на привлечение потерпевшего к уголовной ответственности. В связи с этим, при заведомо ложном доносе сведения о якобы совершенном преступлении сообщаются органам, правомочным возбудить уголовное преследование, с целью побудить их к возбуждению уголовного дела. Материалами дела установлено, что Шокур, имея личные мотивы (ревность и неприязнь к потерпевшему), не только сообщил сотруднику полиции К. о нахождении в автомобиле Л. запрещенных предметов с целью их изъятия и последующего привлечения Л. к уголовной ответственности, но и сам создал доказательства такого обвинения в совершении Л. тяжкого преступления, подбросив ему в автомобиль наркотические средства и боеприпасы, что послужило основанием к возбуждению уголовных дел <...> по ч. 2 ст. 228 УК РФ и <...> по ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Вместе с тем приговор подлежит изменению в связи с допущенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона при постановлении приговора.

Суд апелляционной инстанции считает обоснованными доводы стороны защиты о признании одной из явок с повинной Шокура, а именно, находящейся в т. 1 л.д. 153 недопустимым доказательством, поскольку судом установлено, что написана она была в период нахождения Шокура под стражей, в присутствии сотрудника полиции П1, у которого не было законных оснований для «встречи» с обвиняемым в ночное время, в нарушение ч. 3 ст. 164 УПК РФ.

Явка не оформлена протоколом принятия данного сообщения о преступлении. Сотрудник полиции не разъяснил обвиняемому положения ст. 51 Конституции РФ. Шокур настаивает, что писал явку с повинной в ночное время. Согласно «Журналу учета заявлений и сообщений о преступлениях» явка передана сотрудником полиции П1 и зарегистрирована в КУСП за <...> в 00 часов 40 минут 18.11.2016 (т. 7 л.д. 9-22). В судебном заседании Шокур отказался от неё и заявил, что явка с повинной была написана им не добровольно, а под психологическим воздействием сотрудника полиции, в ночное время, в период содержания его в ИВС МОМВД России «<...>». Кроме того, явка содержит противоречивые сведения о дате её написания. В явке указана дата Шокуром 18.10.2016, а регистрация в КУСП - 18.11.2016, при этом имеется резолюция начальника отдела полиции по явке от 17.11.2016.

В соответствии со ст. 142 УПК РФ заявление о явке с повинной - добровольное сообщение лица о совершенном им преступлении. Поскольку материалы уголовного дела не содержат доказательств добровольного волеизъявления обвиняемого Шокура при даче им яки с повинной, оформленной в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства, а сведения изложеные в ней не подтверждены Шокуром в присутствии защитника, суд апелляционной инстанции считает необходимым исключить явку с повинной, содержащуюся в т. 1 л.д. 153, из системы доказательств.

Как правильно указанно в апелляционном представлении, исходя из положений ч. 2 ст. 63 УК РФ обстоятельства, относящиеся к признакам состава преступления, не могут повторно учитываться при назначении наказания. Потому судом необоснованно признано в качестве отягчающего наказания обстоятельство, предусмотренное п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ – совершение преступления сотрудником органа внутренних дел по составу преступления, предусмотренному ч. 3 ст. 128.1 УК РФ, поскольку установлено, что клевета была совершена Шокуром с использованием им своего служебного положения сотрудника полиции. Следовательно, данное отягчающее обстоятельство подлежит исключению из приговора.

Также суд апелляционной инстанции считает необходимым признать в качестве смягчающего наказания обстоятельства по всем составам преступлений наличие у Шокура наград (4 медалей), полученных им за участие в боевых действиях на Северном Кавказе, за отличие в службе, и наличие звания ветерана боевых действий (на которого распространяется п. 1 ст. 16 Федерального закона от 12.01.1995 № 5-ФЗ «О ветеранах»). Имеющиеся в материалах уголовного дела сведения о наградах, о признании Шокура ветераном боевых действий исследовались судом первой инстанции (т. 5 л.д. 123-128).

Исходя из установленных всех смягчающих и отягчающих обстоятельств, данных о личности Шокура, характера и степени общественной опасности, совершённых им умышленных преступлений, суд апелляционной инстанции считает необходимым изменить приговор в части назначенного наказания, смягчив наказание, назначенное судом, первой инстанции, но при этом оснований для применения к Шокуру положений предусмотренных ст.ст. 64, 73 УК РФ суд не усматривает.

Вид исправительного учреждения определён осуждённому Шокуру правильно, в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы осуждённого Шокура, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены постановления суда от 24 апреля 2018 года о частичном отклонении замечаний, поданных им на протокол судебного заседания по уголовному делу.

По смыслу ст. 259 УПК РФ протокол судебного заседания служит источником информации относительно содержания исследованных судом доказательств и соблюдения судом и участниками судебного заседания установленных законом правил и порядка судебного разбирательства.

Как видно из материалов уголовного дела порядок ведения протокола судебного заседания не нарушен. В нём отражены необходимые сведения, предусмотренные ч. 3 ст. 259 УПК РФ. Изготовление протокола судебного заседания произведено с помощью технических средств, в соответствии с ч. 2 ст. 259 УПК РФ.

В соответствии с ч. 2 ст. 260 УПК РФ, замечания на протокол судебного заседания рассматриваются председательствующим незамедлительно.

Все замечания, поданные осуждённым Шокуром на протокол судебного заседания, рассмотрены судом в строгом соответствии с уголовно-процессуальным законодательством и частично удостоверены. Постановление председательствующего судьи соответствует требованиям ст. 260 УПК РФ, является обоснованным по своему содержанию. Процедура рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания соблюдена, оснований для его отмены либо изменения не имеется.

С учётом вышеизложенного, иных нарушений уголовного или уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора по данному делу не допущено.

Руководствуясь п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст.ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

О П Р Е Д Е Л И Л:

Приговор Биробиджанского районного суда ЕАО от 27 марта 2018 года в отношении Шокура Е.В. изменить:

- исключить из системы доказательств явку с повинной Шокура Е.В., находящуюся в т. 1 л.д. 153;

- исключить отягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ – совершение преступления сотрудником органа внутренних дел по составу преступления, предусмотренному ч. 3 ст. 128.1 УК РФ;

- признать в качестве смягчающего наказания обстоятельства по всем составам преступлений наличие у Шокура Е.В. наград (4 медалей), полученных за участие в боевых действиях на Северном Кавказе, за отличие в службе и звания ветерана боевых действий.

Назначить Шокуру Е.В. наказание:

- по ч. 1 ст. 285 УК РФ в виде 2 лет лишения свободы;

- по ч. 3 ст. 128.1 УК РФ в виде обязательных работ на срок 160 часов;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы;

- по ч. 2 ст. 228 УК РФ в виде 3 лет лишения свободы;

- по ч. 3 ст. 306 УК РФ в виде 3 лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний окончательно назначить 6 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённого Шокура Е.В. и защитника Кривошеева С.И. удовлетворить частично, апелляционное представление заместителя прокурора г. Биробиджана М. считать удовлетворённым.

Председательствующий Е.В. Пышкина

Судьи И.П. Журова

А.В. Сизова