Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление и дополнение к нему государственного обвинителя Гусаченко А.К. на приговор Тисульского районного суда Кемеровской области от 2 июля 2018 года, по которому

Т.Т.Л., родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>, зарегистрированная по адресу: <адрес>, проживающая по адресу: <адрес>, несудимая,

оправдана по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ за отсутствием состава преступления.

За Т.Т.Л. признано право на реабилитацию в порядке главы 18 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Кулябиной А.С., выступления оправданной Т.Т.Л., адвокатов Комаровой И.А. и Коломина В.В., действующих в защиту интересов оправданной Т.Т.Л., полагавших необходимым приговор суда оставить без изменения, выступление прокурора Блёскина Д.С., поддержавшего доводы апелляционного представления, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Т.Т.Л. органами предварительного следствия обвинялась в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, а именно в мошенничестве, то есть хищении чужого имущества путем обмана, в особо крупном размере.

Т.Т.Л. было предъявлено обвинение в том, что она, являясь главой крестьянского (фермерского) хозяйства (далее КФХ) индивидуальным предпринимателем (далее ИП), совершила мнимую сделку с главой КФХ ИП Т., подписав фиктивный договор поставки техники, не имея при этом цели приобретения указанной техники. Согласно данному договору Т. обязался передать в собственность Т.Т.Л. технику производственного назначения. После чего, желая получить субсидирование процентной ставки по кредиту из средств федерального и областных бюджетов, Т.Т.Л. подала заявку в РСБ на предоставление кредита для приобретения транспортных средств, указанных в договоре поставки, который был Т.Т.Л. предоставлен. В последующем Т.Т.Л. обратилась в департамент сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности Кемеровской области (далее Департамент) с заявлением о предоставлении субсидии на возмещение части затрат на уплату процентов по кредиту, которое было удовлетворено и принято решение о субсидировании кредита, полученного в РСБ. Тем самым Т.Т.Л. похитила бюджетные средства путем обмана, в особо крупном размере, распорядителем которых являлся Департамент.

Государственный обвинитель Гусаченко А.К. в апелляционном представлении и дополнениях к нему просит приговор суда отменить.

Свои доводы мотивирует тем, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

По мнению прокурора, при рассмотрении дела судом был нарушен принцип состязательности, предусмотренный ст.15 УПК РФ.

При разрешении вопроса о разумности цены заключенного договора поставки от 06.04.2010 между Т. и ИП главой КФХ Т.Т.Л. на сумму 14 300 000 рублей, суд руководствовался ч.1 ст.424 ГК РФ, согласно которой исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон. Кроме того, судом были приняты во внимание отчет № об оценке стоимости шести объектов движимого имущества, выполненный специалистом КЦГМ., квитанции к приходным кассовым ордерам на покупку спорных тракторов Т в 2008-2009 годах, представленные стороной защиты.

При этом вопреки требованиям п.15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2017 №51, согласно которым если обоснованность заключения эксперта у суда вызывает сомнения или в выводах эксперта содержатся противоречия, неустранимые путем допроса эксперта, то суд в соответствии с положениями ч.2 ст.207, ч.3, 4 ст.283 УПК РФ по ходатайству сторон либо по собственной инициативе назначает повторную экспертизу, поручив ее производство другому эксперту. Суд необоснованно отклонил ходатайство государственного обвинителя о назначении повторной судебной оценочной экспертизы для определения рыночной стоимости колесных тракторов по состоянию на апрель 2010 года. При том, что ходатайство было обоснованно тем, что при производстве экспертизы экспертом Л. не была применена необходимая методика экспертного заключения.

Кроме того, в ходе судебного заседания 13.06.2018 судом были признаны недопустимыми доказательствами 6 оценочных заключений эксперта К., проведенных в ходе предварительного следствия. В связи с тем, что Т.Т.Л. вменено умышленное завышение цен на приобретенную по договору поставки сельскохозяйственную технику, определение рыночной стоимости тракторов имело значение для уголовного дела, входило в предмет доказывания. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что суд принял во внимание только доказательства стороны защиты, при этом сторона обвинения была лишена возможности представить доказательства, имеющие значение для уголовного дела и входящие в предмет доказывания.

Также необоснованно суд отказал в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам дела справки о результатах проведения ОРМ «Наведение справок» в отношении Т.Т.Л., ответов из <данные изъяты>, ссылаясь на отсутствие при получении указанных материалов постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, в порядке, предусмотренном ведомственными нормативными актами.

Указанные документы опровергали показания Т.Т.Л. и свидетеля Т. об отсутствии совместных поездок на период 2010 года. Сведения налогового органа об оплате Т. в 2014 и 2015 годах транспортного налога подтверждают то обстоятельство, что Т. продав в 2010 году по договору поставки технику Т.Т.Л., продолжил нести бремя уплаты налогов.

Между тем судом не учтено то обстоятельство, что государственный обвинитель может использовать в доказывании по уголовным делам результаты ОРМ. Кроме того, в силу Федерального закона от 12.08.1995 №144 «Об оперативно-розыскной деятельности», Инструкции «О порядке предоставления результатов ОРД органу дознания, следователю или в суд» для проведения ОРМ «Наведение справок» постановление руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, не требуется.

Прокурор указывает, что документы, в приобщении которых суд отказал, получены без нарушений ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», с учетом требований УПК РФ, регламентирующих собирание и проверку доказательств. Полагает, что суд необоснованно не принял во внимание указанные документы, не использовал их в соответствии со ст.89 УПК РФ в процессе доказывания по уголовному делу.

Изложенное выше свидетельствует о нарушении принципа состязательности сторон, ограничении стороны обвинения в гарантированных законом правах на предоставление в судебном заседании доказательств. Вывод суда об отсутствии в действиях Т.Т.Л. состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, сделан на недостаточно исследованных доказательствах.

Оправдывая Т.Т.Л. за отсутствием в ее деянии состава преступления, суд необоснованно сослался на п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ.

Кроме того, в представлении прокурор выражает несогласие с выводами суда об отсутствии доказательств мнимой сделки, указывает на противоречия в показаниях свидетелей и Т.Т.Л.

Так, свидетель В. пояснил, что договоры купли-продажи он не подписывал, Т.Т.Л. или Т. давали ему указание на заполнение договоров купли-продажи. Свидетель З. пояснил, что не во всех договорах купли-продажи техники он расписался за Т. и Т.Т.Л. Из заключения судебно-почерковедческой экспертизы подпись от имени Т.Т.Л., проставленная в договоре купли-продажи трактора колесного К-701 от 10 февраля 2015 года выполнена Т.Т.Л. Из показаний Т.Т.Л. следует, что о перерегистрации техники на основании договоров купли-продажи она узнала лишь при ознакомлении с материалами уголовного дела. Прокурор считает, что противоречия относительно перерегистрации техники судом не устранены, при этом суд признал показания Т.Т.Л. относимым, допустимым и достоверным доказательством по делу.

Также прокурор указывает, что материалами дела подтверждается совместное хранение техники, принадлежащей Т. и Т.Т.Л. Так, свидетель З. подтвердил, что в 2015 году он перерегистрировал технику, которая фактически хранилась на <адрес>, при этом указал, что по данному адресу хранилась техника принадлежащая, как Т.Т.Л., так и Т. Согласно выписке из ЕГРП на недвижимое имущество и сделок с ним какие-либо объекты недвижимости, расположенные по адресу <адрес>, Т.Т.Л. не принадлежат.

Считает, что материалами дела подтверждается факт совместного проживания и ведения хозяйства Т.Т.Л. и Т. В подтверждение этого прокурор ссылается на показания свидетелей Ю., П., В., Г., в части их работы на сельскохозяйственных полях, принадлежащих Т., используя при этом технику Т.Т.Л.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя адвокаты Коломин В.В., Комарова И.А., действующие в защиту оправданной Т.Т.Л., просят оставить его без удовлетворения, а приговор суда - без изменения.

Судебная коллегия, проверив материалы уголовного дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционного представления, возражений адвокатов, находит приговор подлежащим отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.

Оправдывая Т.Т.Л., суд первой инстанции указал в приговоре, что в ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что умысла у ИП главы КФХ Т.Т.Л. на хищение бюджетных средств и корыстной цели не было. Сделка, совершенная между ИП главой КФХ Т. и ИП главой КФХ Т.Т.Л. 06.04.2010, не является мнимой. Стоимость приобретенной производственной техники по договору поставки не завышена и является разумной, соответствующей рыночным ценам на момент заключения сделки. Документы, представленные ИП главой КФХ Т.Т.Л. в Департамент, соответствуют действительности и не являются фиктивными. Доказательств, подтверждающих факт совместного использования Т.Т.Л. и Т. тракторов и факт совместного ведения ими хозяйства, не добыто.

Кроме того, судом установлено, что Т.Т.Л. не вводила в заблуждение уполномоченных сотрудников и руководство Департамента относительно наличия у нее оснований на возмещение части затрат на уплату процентов по полученному ею кредиту в РСБ. ИП глава КФХ Т.Т.Л. не похищала денежные средства федерального и областного бюджетов.

На основании изложенного суд пришел к выводу об отсутствии в деянии Т.Т.Л. состава инкриминируемого ей преступления.

В соответствии со ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таким, если постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В силу ст.87, 88 УПК РФ проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Каждое из доказательств подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

Согласно п.4 ч.1 ст.305 УПК РФ описательно-мотивировочная часть оправдательного приговора должна содержать мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

В силу ч.3 ст.15 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. В соответствии с ч.3 ст.123 Конституции РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

По настоящему делу приведенные нормы закона судом были нарушены.

Суд, оправдывая Т.Т.Л., признал неотносимыми и недостоверными доказательствами результаты оперативно-розыскной деятельности, полученные при проведении ОРМ, а именно прослушивание телефонных переговоров в 2016 году, наведение справок о совместных полетах Т.Т.Л. и Т. в 2014-2016 годах, сведения с социального сайта «Одноклассники». Свои выводы суд мотивировал тем, что данные доказательства не содержат сведений об обстоятельствах инкриминируемого Т.Т.Л. деяния и не подтверждают факта совместного проживания Т. и ведения ими общего хозяйства на момент совершения сделки.

Между тем суд не учел, что Т.Т.Л. предъявлено обвинение в том, что, находясь в фактических брачных отношениях с Т., она подписала с последним фиктивный договор поставки техники, не имея при этом цели приобретения указанной техники, то есть намерения создать соответствующие правовые последствия, и тем самым совершила мнимую сделку.

Из протокола осмотра и прослушивания фонограммы от 06.09.2016 следует, что объектом осмотра является компакт-диск, содержащий файлы с разговорами между Т.Т.Л. и Т., которые общаются друг с другом на бытовые темы, обсуждая при этом особенности совместного проживания и ведения общего хозяйства, различные вопросы по работе, связанные с их совместной деятельностью.

По результатам проведения ОРМ «Наведение справок» установлено, что в период с 2014 года по настоящее время Т.Т.Л. и Т. неоднократно осуществляли совместные полеты, как по территории РФ, так и за ее пределы.

Согласно протоколу осмотра предметов от 18.11.2016 объектом осмотра является персональная страница Т., размещенная на сайте «Одноклассники». Данная страница содержит раздел семья, где в качестве супруги указана Т.Т.Л., имеющая на этом же сайте страницу «Т.Т.Л.». Страница «Т.» содержит большое количество совместных фотографий Т. и Т.Т.Л.

Судебная коллегия считает преждевременными выводы суда о неотносимости данных доказательств, поскольку частью обвинения предъявленного Т.Т.Л. являются ее фактические брачные отношения с Т. и ведение ими общего хозяйства. Данное обстоятельство имеет значение по настоящему делу и входит в предмет доказывания, в связи с чем в силу действующего уголовно-процессуального законодательства суд обязан был дать оценку приведенным выше доказательствам.

Несмотря на наличие в материалах уголовного дела приведенных выше доказательств, суд первой инстанции в их опровержение принимает показания свидетеля Т., при этом, не рассматривая их с точки зрения заинтересованности свидетеля в исходе дела.

Кроме того, оправдывая Т.Т.Л., суд положил в основу приговора доказательства, представленные стороной защиты, а именно:

- отчет № специалиста К.Ц.Г.М., согласно которому рыночная стоимость колесных тракторов, указанных в договоре поставки от 06.04.2010, не завышена;

- юридическое заключение специалиста Е., согласно которому признаков мнимости сделки, совершенной между ИП Т. – главой КФХ и ИП Т.Т.Л. – главой КФХ, не выявлено;

- заключение № специалиста А., согласно которому субсидия на возмещение расходов на уплату части процентов по кредиту, использованному на приобретение сельскохозяйственной техники, может считаться использованной эффективно и по назначению.

Указанные заключения суд признал относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами по делу.

Одновременно, принимая во внимание заключения специалистов, представленные стороной защиты, надлежащими доказательствами, суд признал имеющиеся в материалах уголовного дела шесть заключений эксперта К., недопустимыми доказательствами ввиду неприменения экспертом необходимой методики экспертного исследования, применения коэффициентов, взятых не из нормативных актов.

Проведенную экспертом О.Э.Л. повторную судебно-оценочную экспертизу № от 03.08.2017, определившую рыночную стоимость колесных тракторов суд также признал недостоверным доказательством, ввиду того, что экспертом не были применены необходимые методики экспертного исследования.

При этом в обоих случаях суд не указал в приговоре какие именно коэффициенты, методики экспертного заключения должны были быть применены экспертом при проведении экспертизы.

Между тем, признавая заключение эксперта Л. недостоверным доказательством ввиду неприменения им необходимой методики, суд первой инстанции не учел и не дал оценку мнению специалиста М., принимавшей участие в судебном заседании при допросе эксперта, заключение специалиста С.О.Э.У., которые подтвердили допустимость данного экспертного заключения в качестве доказательства по уголовному делу.

Отклоняя ходатайство государственного обвинителя о проведении повторной судебной оценочной экспертизы для определения рыночной стоимости колесных тракторов по состоянию на апрель 2010 года, суд не принял во внимание, что Т.Т.Л. было предъявлено обвинение в том, что она совершила с Т. мнимую сделку, умышленно завысив цены на приобретаемую по договору поставки сельскохозяйственную технику, следовательно, определение рыночной стоимости тракторов на момент заключения договора поставки имело значение для правильного разрешения уголовного дела и входило в предмет доказывания.

При наличии противоречий в позициях сторон об оценке спорной техники, а также при условии признания недопустимыми доказательств, представленных стороной обвинения, ввиду неприменения экспертами необходимой методики, с целью устранения правильного разрешения уголовного дела по существу, суду следовало руководствоваться требованиями ч.4 ст.283 УПК РФ и разъяснений, данных в п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 №28 «О судебной экспертизе по уголовным дела».

Таким образом, изложенное свидетельствует об ограничении права стороны обвинения на представление доказательств, надлежащей оценке судом представленных государственным обвинителем доказательств, несоблюдении принципа состязательности и равноправия сторон.

Кроме того, оправдывая Т.Т.Л., суд положил в основу приговора её показания, а также показания представителя потерпевшего Ж., свидетелей Т., Р., М., Т., С.Е., С.Г., С.П., В., П., Н., П., В., З., О., И., Г., Р.О.

При этом суд принял во внимания лишь ту часть показаний свидетелей, которая согласуется, по мнению суда, с другими доказательствами, признанными судом относимыми, допустимыми и достоверными.

Оценивая показания свидетеля В., суд признал их относимым, допустимым и достоверным доказательством, поскольку они подробны, не противоречивы, последовательны, взаимно дополняют друг друга, получены с соблюдением требований закона.

При этом суд не конкретизировал, какие показания свидетеля он принимает во внимание, данные им в ходе предварительного следствия либо в судебном заседании, несмотря на то, что являются противоречивыми.

Одновременно с признанием данных показаний надлежащим доказательством суд критически оценил показания свидетеля В., данные им в ходе предварительного следствия, в части его пояснений о плохом техническом состоянии трактора К-701, на котором он работал, мотивировав свой вывод нахождением свидетеля В. при допросе следователем в состоянии алкогольного опьянения.

Между тем суд не дал никакой оценки показаниям данного свидетеля в части того, что с 2011 года он работал в П. у Т. на тракторе К-701, который принадлежал по документам Т.Т.Л., а также неофициально в летнее время он работал у Т.Т.Л.

Также вызывают сомнения выводы суда о том, что показания свидетеля П. о том, что он работал на одном и том же тракторе К-701 одновременно в П. и у ИП главы КФХ Т.Т.Л., не могут служить доказательством совместного использования данного трактора Т., поскольку в совокупности с другими доказательствами по делу они не опровергают доводы стороны обвинения о совместном проживании и ведении хозяйства Т., а соответственно о мнимости сделки, совершенной Т.Т.Л.

Отвергая показания свидетелей В., З. и признавая их недостоверными в части того, что именно Т. давал им указание на снятие с регистрационного учета спорной техники, а также показания свидетеля В. о том, что Т. давал указание на списание одной единицы техники, суд указал, что данные показания опровергаются показаниями свидетеля Т., который отрицает данные обстоятельства.

Однако, опровергая показания указанных свидетелей показаниями свидетеля Т., суд не принял во внимание, что обвинение в отношении Т.Т.Л. построено, в том числе и на заинтересованности свидетеля Т., который, по мнению следствия, находится в фактических брачных отношениях с Т.Т.Л.

Также вызывает сомнение оценка показаний свидетеля П., подтвердившего показания свидетелей В., З. о том, что именно они совершали регистрационные действия в отношении спорной техники на основании доверенностей выданных главой КФХ ИП Т.Т.Л. и главой КФХ ИП Т. Суд признал данные показания недопустимыми на том основании, что суду не было представлено доверенностей, подписанных Т.Т.Л.

По мнению судебной коллегии, сам факт непредоставления доверенностей за подписью Т.Т.Л. еще не может свидетельствовать о недостоверности показаний свидетеля П. Более того, доверенности на свидетелей В., З., подписанные Т., имеются в материалах дела. Что касается выводов суда о ненадлежащем оформлении доверенностей на указанных свидетелей, то они вызывают сомнение.

Показания оправданной Т.Т.Л. в той части, что она давала распоряжение своим подчиненным о необходимости совершения регистрационных действий в отношении спорной техники, а также о списании одной единицы техники, и почему они были не совершены по неизвестным ей причинам, не опровергают показания свидетелей В., З. в приведенной выше части показаний.

Таким образом, допущенные судом первой инстанции несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, а также нарушения уголовно-процессуального закона, судебная коллегия признает существенными, повлиявшими на исход дела, искажающими саму суть правосудия и смысл судебного решения, как акта правосудия, в связи с чем оправдательный приговор в отношении Т.Т.Л. подлежит отмене, а дело передаче на новое рассмотрение в тот же суд иным составом суда.

Ходатайство адвоката Коломина В.В. о признании недопустимыми доказательствами материалов, приобщенных в судебном заседании суда апелляционной инстанции, а именно: решение <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ; определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ; справка о результатах проведения ОРМ «Наведение справок» в отношении Т.Т.Л.; ответ из <данные изъяты>, не подлежат обсуждению судом апелляционной инстанции на данной стадии рассмотрения уголовного дела.

При этом судебная коллегия исходит из необходимости соблюдения общепризнанных принципов независимости, беспристрастности и объективности суда, рассматривающего дело по существу, а также учитывает требования ч.4 ст.389.19 УПК РФ, запрещающей суду апелляционной инстанции при отмене приговора и передаче уголовного дела на новое судебное разбирательство предрешать вопросы, которые требуют проверки и оценки суда первой инстанции.

При новом рассмотрении суду необходимо в полном объеме исследовать представленные сторонами доказательства, дать им надлежащую оценку, как в отдельности, так и в совокупности, с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и с учетом указаний судебной коллегии, принять законное, обоснованное и мотивированное решение по делу.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.13, 389.16, 389.17, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Тисульского районного суда Кемеровской области от 2 июля 2018 года в отношении Т.Т.Л. отменить.

Уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд иным составом суда.

Председательствующий И.Г. Билоград

Судьи А.С. Кулябина

Е.В. Волкова