Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного П. и его защитника адвоката Аранибара А.Х. на приговор Королевского городского суда Московской области от 10 февраля 2020 года, которым

П, <данные изъяты>, уроженец с<данные изъяты>, гражданин РФ, ранее не судимый,

осужден по п. «г» ч. 3 ст. 146 УК РФ к 2 годам лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год, с возложением обязанностей не менять место жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденных, один раз в месяц являться в указанный орган на регистрацию.

За гражданскими истцами ООО «<данные изъяты>» и ООО «1С-<данные изъяты>» признано право на удовлетворение гражданского иска о компенсации за нарушение исключительного права в порядке гражданского судопроизводства.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Алябушевой М.В., выступление осужденного П и его защитника адвоката Аранибар А.Х. об отмене приговора по доводам апелляционных жалоб, мнение представителя потерпевших ООО «<данные изъяты>», ООО «1С-<данные изъяты>» Д., прокурора Седовой Т.А. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

П. признан виновным в совершении незаконного приобретения и использования объектов авторского права, с использованием служебного положения в крупном размере, при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

В ходе судебного заседания П. вину не признал, указывая, что он не лицензионные программы на ноутбуки не устанавливал и в работе их не использовал; доступ к данным ноутбукам был у работников организации; ученики и преподаватели пользовались личными портативными компьютерами с имеющимися у них программами; свидетели Ш и А (Н) его оговорили в виду конфликта из-за заработной платы.

В апелляционной жалобе осужденный П просит отменить приговор суда как незаконный и необоснованный, вынести в отношении него оправдательный приговор. Считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. В основу приговора положены показания потерпевших, которые объективно ничем не подтверждены. Не приняты во внимание рецензия защиты на проведенные в ходе предварительного следствия экспертизы № 513/2017 ПТЭ от 01.07.2017, № Э18/05-57 от 27.07.2018, № Э18/07-67 от 01.08.2018. выводы экспертов противоречат требованиям закона. В основу приговора положены показания свидетелей, которые являются заинтересованными в исходе дела лицами и оговаривают его. Не приняты во внимание разногласия в показаниях свидетеля Ш., которая пояснила, что уволилась из ООО «<данные изъяты>», т.к. ей не выплачивали заработную плату. В ходе очной ставки данный свидетель оговорила его ввиду неприязненных отношений, пояснив, что он в декабре 2016 года в ее присутствии установил на 4-5 ноутбука не менее 4-5 экземпляров программы Атокад, 4-5 экземпляров программ Архикад, 4-5 экземпляров программ Смета. Вместе с тем, данные показания противоречат выводам экспертиз, при проведении которых на ноутбуках и системном блоке не обнаружено каких-либо программ, позволяющих преодолеть встроенную правообладателем защиту от несанкционированного использования, что доказывает естественную установку программного обеспечения с применением лицензионного ключа, предоставленного производителем. Не приняты во внимание предоставленные лицензии, лицензионные диски, счета-фактуры и иные документы, подтверждающие законность приобретения и использования программного обеспечения. Тогда как приговор является несправедливым.

В апелляционной жалобе адвокат Аранибар А.Х. в защиту осужденного П просит отменить приговор суда как незаконный и необоснованный, оправдав П. Анализируя положенные в основу приговора доказательства по своему усмотрению, считает, что приговор построен на предположениях, в основу приговора положены показания потерпевших, свидетелей, которые оговаривают П. и не подтверждаются доказательствами, а также выводы заключений экспертиз, противоречащих требованию закона. Так, приводя показания представителей потерпевших Д, З, считает, что они строятся на прочитанных выводах экспертов, которые в свою очередь поставлены под сомнение предоставленными защитой рецензиями. При этом, представитель потерпевшего З пояснила, что претензий к П. не имеется. Тот факт, что Д в судебном заседании заявил ходатайство о приобщении к делу документов об образовании эксперта ФИО1, проводившего экспертизы, свидетельствует о заинтересованности эксперта. Так, ряд свидетелей: 1., Ш., 2., 3., 4., 5., А. - явно оговаривают П. либо имели основания оговаривать П. ввиду неприязненных отношений, либо сообщили недостоверные сведения на очных ставках и во время допроса. Так, свидетель 1. показала, что П. лично установил принесенные с собой программы 1С на ноутбуки слушателей, а не на ноутбуки ООО ЦПП «<данные изъяты>». Уволенная свидетель Ш. оговорила П. ввиду неприязненных отношений. Проведенная по запросу П. психолого-лингвистическая экспертиза очной ставки содержит однозначные выводы о том, что в репликах свидетеля Ш не представляется возможным выявить признаки рассказа о реальном событии, т.к. лицо не являлось непосредственным наблюдателем, сведения носят субъективный характер. Допрошенный в суде специалист представил документы в подтверждение своей компетенции, и будучи предупрежденным об уголовной ответственности подтвердил выводы заключения. Показания свидетеля 2. о том, что на ноутбуках стояла нелицензионная версия Windows, не имеют отношения к обвинению в установлении нелицензионной версии 1С. Отмечает, что свидетель 3. показала о том, что на ноутбуках программа 1С установлена не была, она была в облаке. Свидетель 4 является преподавателем компьютерных дисциплин, однако пояснил, что не помнит, какой версии стояли программы и были они лицензионными или нет. Между тем, показания свидетеля 5., которая не могла видеть, какие программы П вводил для обновления 1С, не могут быть достоверными, т.к. она заинтересована ввиду неприязненных отношений, поскольку была недовольна невыплатой заработной платы, а также ввиду возбуждения уголовного дела в отношении ее отца, который избил П. Свидетель А, которой задерживалась заработная плата, в иске ей было отказано, также имела основания оговаривать Плахотного, сообщив о том, что последний лично устанавливал на компьютеры контрафактное программное обеспечение. Кроме того, свидетель А ранее привлекалась к уголовной ответственности за мошенничество. Тогда как свидетели 6, 5, 8 хорошо разбираются в программном обеспечении в силу образования и работы, пояснили о том, что обучение в ООО «<данные изъяты>» проводилось на демонстрационных версиях программ, а также на программах, установленных на ноутбуках слушателей, про нелицензионных программы им не известно. Свидетели 9, 10, 11 работали в других офисах и не могли пояснить ничего конкретного о деятельности П. Отмечает, что все свидетели пояснили о том, что доступ к ноутбукам и системным блокам был у большого числа лиц, менеджеров, преподавателей, руководителя. Между тем, выводы проведенных по делу экспертиз о том, что на изъятых из офиса ООО ЦПП «<данные изъяты>» ноутбуках и системных блоках содержатся программы, имеющие признаки нелицензионных опровергаются подробными рецензиями, подготовленными экспертами в области компьютерно-технических экспертиз. Все рецензии подтвердили то, что заключения экспертов в рамках предварительного следствия не соответствуют научным, методическим, нормативным требованиям, предъявляемым к заключению эксперта, а выводы не являются обоснованными и носят предположительный характер. Тогда как допрошенный в судебном заседании специалист представил все необходимые документы, подтверждающие его компетенцию, и подтвердил свою рецензию. Однако по делу не проведено ни дополнительных, ни повторных экспертиз. А неоднократные ходатайства защиты об исключении недопустимых доказательств, о проведении товароведческой экспертизы, отводе эксперта и проведении новой экспертизы были необоснованно отклонены следователем. В то время как изъятые ноутбуки и системные блоки были списаны организацией задолго до проведения обыска. Считает, что приговор вынесен с явно обвинительным уклоном, суд необоснованно принял все доказательства обвинения и проигнорировал доказательства защиты. Перечисляя ряд постановлений следователя об отказе в удовлетворении ходатайств защиты, считает их незаконными и необоснованными. Отмечает, что П., являясь генеральным директором ООО ЦПП «<данные изъяты>» и обучал людей заниматься социально-ответственным бизнесом, ранее к уголовной ответственности не привлекался, на учете в НД и ПНД не состоит, имеет на иждивении несовершеннолетнего ребенка, имеет положительные характеристики и благодарности от различных общественных организаций. Тогда как судьба вещественных доказательств ноутбуков и системных блоков как их уничтожение является необоснованным, поскольку программное обеспечение устанавливается на жесткий диск и могут быть уничтожены самостоятельно.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав мнение участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. 302, ст. 304, ст. 307, ст. 308 УПК РФ, в нем в том числе, указаны обстоятельства, установленные судом, дан анализ доказательств, обосновывающих вывод о виновности П., мотивированы выводы суда относительно квалификации преступления, вида и размера назначенного наказания.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст.ст. 273 - 291 УПК РФ. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами, разрешены все заявленные участниками процесса ходатайства, которые были рассмотрены судом в полном соответствии с положениями ст.ст. 121, 122, 271 УПК РФ, по каждому из них судом вынесены соответствующие постановления с соблюдением требований ст. 256 УПК РФ, в которых приведены надлежащие мотивировки принятых решений: с учетом, представленных по делу доказательств, наличия либо отсутствия реальной необходимости в производстве заявленных процессуальных действий с целью правильного разрешения дела и с учетом положений ст. 252 УПК РФ, и не выходят за рамки судебного усмотрения, применительно к нормам ст. ст. 7, 17 УПК РФ. тогда как оснований для исключения недопустимых доказательств, проведения товароведческой экспертизы, проведения иных экспертиз суду обоснованно не потребовалось.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, нарушений принципа состязательности сторон, предусмотренных положениями ст. 15 УПК РФ, необоснованных отказов подсудимому и защитнику в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, в том числе нарушений прав на защиту П., повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Все доказательства, представленные суду, как со стороны защиты, так и со стороны обвинения, которые были достаточны для постановления в отношении П. обвинительного приговора, судом исследованы и приняты во внимание при постановлении приговора, и нарушений прав осужденного, не допущено.

Судом в соответствии с требованиями УПК РФ правильно и достаточно полно установлены фактические обстоятельства дела, при которых ФИО2 совершил установленное судом преступление, и обоснованно постановлен обвинительный приговор.

Выводы о виновности П. в совершении незаконного приобретения и использования объектов авторского права, с использованием служебного положения в крупном размере, подтверждаются совокупностью доказательств непосредственно и объективно исследованных в судебном заседании, проверенных и оцененных в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ, в том числе: - показаниями представителя потерпевшего Д. о том, что от сотрудников ОЭБ и ПК ему стало известно о факте неправомерного использования ООО ЦПП «<данные изъяты>» модифицированных экземпляров программ для ЭВМ «1С» общей стоимостью 171 000 рублей, без разрешения правообладателя, тем самым ООО ЦПП «Лидер» было нарушено исключительное право ООО «1С» на данные программы. Кроме того, ООО ЦПП «Лидер» воспроизвел (записал в память ЭВМ) восемь модифицированных экземпляров программ «1С» для ЭВМ без разрешения правообладателя ООО «1С-<данные изъяты>», общая стоимость права использования которых составляет 129 700 рублей. Установленные программы для ЭВМ имеют отличия от лицензионных аналогов, работоспособны без применения штатных средств защиты. Тогда как лицензионные программы работают только с подключенным к системному блоку или серверу ключом защиты от несанкционированного доступа или с использованием программной защиты; следовательно, все представленные экземпляры модифицированы; - показаниями представителя потерпевшего З. о том, что сведения о легальном приобретении ООО ЦПП «<данные изъяты>» программ в корпорации «Майкрософт» в предустановленном виде, т.е. версии ОЕМ, либо в коробочном в магазинах, либо через корпоративный канал – отсутствуют; - показаниями свидетеля 1. о том, что она работала преподавателем в ООО ЦПП «<данные изъяты>», обучение проводилось в программе «1С Бухгалтерия», установленной на ноутбуках, принадлежащих данной организации, в конце лета 2017 года обучение проводилось на ноутбуках слушателей, которым П предоставил диски и на флешку с программой «1С», при работе на этих ноутбуках не вставлялись внешний ключ доступа (флешка), а так же не вводился электронный пароль, как это предусмотрено при работе с лицензионными программами; - показаниями свидетеля Ш о том, что она работала менеджером по работе с клиентами в ООО ЦПП «<данные изъяты>» с мая 2016 по май 2017, сотрудникам выдавались ноутбуки по которым они проводили обучение слушателей с установленной программой «1С», который П. самостоятельно переустанавливал; - показаниями свидетеля 2 о том, что она работала менеджером по работе с клиентами в ООО ЦПП «<данные изъяты>», сотрудникам выдавались ноутбуки с нелицензионной версией Windows, также Плахотный самостоятельно устанавливал с флеш-накопителей и болванок на ноутбуки различные программы, в том числе Архикад, Автокад, 1С бухгалтерия, 3Dmax и другие; - показаниями свидетеля 16. о том, что она работала менеджером в ООО ППУ «<данные изъяты>», обучение слушателей проходило на выданных организацией ноутбуках с нелицензионными программами «1С» и «Смета», неисправности в программах П исправлял самостоятельно, используя флеш-карту; - показаниями свидетеля 3. - преподавателя ООО ЦПП «<данные изъяты>», о том, что обучение проводилось на выданных организацией ноутбуках в программе 1С, которая не была установлена, а находилась в облаке; - показаниями свидетеля 4 - преподавателя ООО ЦПП «<данные изъяты>», о том, что обучение проводилась как на личных ноутбуках слушателей, так и на выданных организацией; - показаниями свидетеля 5 - преподавателя ООО ЦПП «<данные изъяты>», о том, что слушателям предоставлялись ноутбуки с программным обеспечением «1С», генеральный директор П обновлял программу «1С» с помощью флешки, в связи с данными нестандартными действиями П. по обновлению программного обеспечения, она сделала вывод о том, что установлено нелицензионное программное обеспечение «1С» и написала заявление в правоохранительные органы; - показаниями свидетеля 17. - менеджера ООО ЦПП «<данные изъяты>», о том, что П лично предоставлял ноутбуки «Леново» для преподавателей и слушателей с установленными на них программами для обучения, а также самостоятельно переустанавливал программы; - показаниями свидетеля 18. - преподавателя в ООО ЦПП «<данные изъяты>», о том, что ООО ЦПП «<данные изъяты>» предоставляло слушателям ноутбуки для обучения с установленным нелицензионным программным обеспечением; со слов П. ей известно, что у ООО ЦПП «<данные изъяты>» нет финансовых средств на покупку лицензионных программ «1С»; - показаниями свидетелей понятых 20 и 21., участвовавших в ходе осмотре места происшествия, об обстоятельствах изъятия ноутбуков из офиса ООО ЦПП «<данные изъяты>»; - показаниями свидетелей понятых 22. и 23. об обстоятельствах проведения обыска в ООО ЦПП «<данные изъяты>».

В обоснование вывода о виновности П., суд обоснованно сослался на письменные материалы дела: - обращение 5. о том, что в ООО ЦПП «<данные изъяты>» используется сомнительное программное обеспечение по курсам: дизайнер интерьера, анимация, веб-дизайн, видеомонтаж, бухгалтерский учет; - рапорт от 06.02.2018 о том, что в ходе проведении проверочных мероприятий в рамках КУСП №12632 от 27.07.2017, 09.08.2017 установлен факт использования сотрудниками ООО ЦПП «<данные изъяты>» программных продуктов с нарушением требований законодательства об авторском праве; - сообщение 26., от 30.05.2017 о том, что ООО ЦПП «<данные изъяты>», генеральным директором которого является П., используется сомнительное программное обеспечение по курсам: дизайн интерьера, анимация, веб-дизайн, видеомонтаж; - ответ на запрос и прайс-лист, согласно которого ООО «1С» является правообладателем программ ЭВМ: 1С: Предприятие 7.7 для SQL. Комплексная поставка + ИТС USB» стоимостью за 1 экземпляр 146 000 руб., «1С: Предприятие 7.7. Управление распределёнными информационными базами USB» стоимостью 25 000 руб. за 1 экземпляр; - ответ на запрос ООО «Верховодко и партнеры» и справочниками цен на лицензионное программное обеспечение, согласно которых авторские права на программы «MicrosoftWindows 7 HomeBasic», стоимостью 2 518 руб. 08 коп. за 1 экземпляр, «MicrosoftOffice 2007 Enterprise» стоимостью 30 174 руб. 27 коп. за 1 экземпляр, принадлежат «Майкрасофт»; - выписку из ЕГРЮЛ, Свидетельство и Приказ по состоянию на 03.08.2017 учредителем и генеральным директором ООО ЦПП «<данные изъяты>» является П данная организация зарегистрирована и поставлена на налоговый учет с 13.11.2009; - протокол осмотра места происшествия от 09.08.2017 и протоколом осмотра предметов от 11.05.2018, согласно которых осмотрены помещения офиса ООО ЦПП «<данные изъяты>», изъяты 4 ноутбука «Леново»; - сообщения о стоимости одного лицензионного экземпляра: «1С: Предприятие 7.7. Управление распределёнными информационными базами USB» 25 000 руб.; «1С: Бухгалтерия 8 ПРОФ» 13 000 руб.; «1С: Зарплата и Управление Персоналом 8» 22 600 руб.; «1С: Предприятие 8. Управление торговлей», 22 600 руб.; «1С: Бухгалтерия 8. Учебная версия» 300 руб.; - график посещаемости от 06.08.2017 в период с 16 час. 30 мин. до 19 час. 30 мин. в ООО «ЦПП <данные изъяты>» проведено занятие «Структура и программное обеспечение компьютера» куратором группы 2., согласно трудового договора на оказание услуг от 06.08.2017; - заключение судебной компьютерно–технической экспертизы №Э18/05-57 от 27.07.2018, согласно которого на представленных информационных носителях содержатся программы для ЭВМ, дата и время установки программ для ЭВМ может изменяться пользователем операционной системы произвольно, и является величиной относительной, не всегда совпадающей с фактическим временем; правообладателями экземпляров произведений (программ для ЭВМ), содержащихся на предоставленных информационных носителях, являются «Майкрософт», ООО «1С», ООО «1С-Софт»; экземпляры программ для ЭВМ, содержащиеся на предоставленных информационных носителях, отличны от легитимных (лицензионных) образцов по признакам; - заключение судебной компьютерно–технической экспертизы №Э18/07-67 от 01.08.2018, согласно которого на представленных информационных носителях содержатся программы для ЭВМ, дата и время установки может изменяться пользователем операционной системы произвольно, не всегда совпадающей с фактическим временем; правообладателями экземпляров произведений (программ для ЭВМ), содержащихся на предоставленных информационных носителях, являются «Майкрософт», ООО «1С», ООО «1С-Софт»; экземпляры программ для ЭВМ, отличны от легитимных (лицензионных) образцов; и другими доказательствами, приведенными в приговоре.

Как видно из материалов уголовного дела и установлено судом, указанные доказательства получены с соблюдением требований закона и обоснованно признаны допустимыми доказательствами. Все доказательства, положенные в основу обвинительного приговора, собраны с соблюдением требований ст.ст. 74 и 86 УПК РФ и сомнений в их достоверности не имеется. Всем доказательствам судом дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 88 УПК РФ с точки зрения их достоверности, относимости, допустимости, а в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Противоречий в исследованных доказательствах обвинения, которые ставили бы под сомнение выводы суда о виновности П. в совершении незаконного приобретения и использования объектов авторского права, с использованием служебного положения в крупном размере, судебной коллегией не выявлено.

Показаниях допрошенных лиц, в том числе представителей потерпевших Д., З., свидетелей Ш., 2., 16., 3., 4., 5., 17., 18., 20., 21., 22., 23., являются логичными, последовательными, согласуются не только между собой, но и подтверждаются письменными материалами дела, не содержат существенных противоречий, свидетельствующих об их необъективности, а равно данных о заинтересованности в исходе дела, либо оговоре осужденного. Оценка судом названных показаний, изложенных в приговоре, является объективной и соответствует требованиям Главы 11 УПК РФ.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционных жалоб о том, что показания представителей потерпевших Д и З строятся на выводах заключений компьютерно-технических экспертиз, которые опровергаются рецензиями, поскольку такие доводы не соответствуют действительности. Тогда как показания представителей потерпевших обоснованно положены в основу приговора.

Тот факт, что представителем потерпевшего Д. представлены документы об образовании эксперта, проводившего компьютерно-технические экспертизы по уголовному делу, не свидетельствует о недостоверности его показаний. А заявление представителя потерпевшей З. об отсутствии материальных претензий к ФИО2, ни коим образом не исключает ответственности осужденного за совершение установленного преступления.

Доводы адвоката о том, что свидетели 1., Ш., 2., 3., 4., 5А. - явно оговаривают П. либо имели основания оговаривать ввиду неприязненных отношений, либо сообщили недостоверные сведения на очных ставках и во время допроса, судебная коллегия находит объективно ничем не подтвержденным предположением. Обстоятельств, которые могли бы повлиять на объективность показаний представителей потерпевших, свидетелей, как и обстоятельств, которые давали бы основания полагать, что последние оговаривают осужденного, судом первой инстанции установлено не было, и суду апелляционной инстанции не представлено. Тогда как показания свидетелей относительно установки П. контрафактного программного обеспечения являются последовательными, объективно подтверждающимися иными доказательствами, приведенными выше, в том числе заключениями компьютерно-технических экспертиз. Тогда как изложенные в жалобах осужденного и адвоката доводы сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, и тот факт, что эта оценка не совпадает с позицией защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований закона.

Доводы апелляционных жалоб о противоречивости показаний свидетеля Ш. судебная коллегия считает несостоятельными. Оснований не доверять показаниям Ш., как об этом поставлен вопрос в апелляционных жалобах, у суда первой инстанции не имелось, таковых не находит и судебная коллегия. Показания Ш., равно как и показания других свидетелей, приведенные в приговоре, были тщательно проверены судом, им дана надлежащая оценка, как в отдельности, так и в совокупности с другими доказательствами. Показания свидетеля являются логичными, последовательными, согласующимися с другими доказательствами по делу, в том числе показаниями свидетелей, результатами проведенных компьютерно-технических экспертиз. Тогда как заключение № ПЛЭ7718-269 по результатам внесудебной комиссионной психолого-лингвистической экспертизы содержания реплик свидетеля Ш. в ходе очной ставки не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, т.к. добыто не процессуальным путем, дано без исследования всех материалов и обстоятельств уголовного дела и содержит рекомендации по вопросам оценки доказательств по уголовному делу, относящимся к исключительной компетенции суда. В то время как, допрос специалистов в ходе судебного разбирательства, проведенный по правилам УПК РФ, ни коим образом не свидетельствует о допустимости указанного заключения по результатам внесудебной комиссионной психолого-лингвистической экспертизы.

Вопреки доводам апелляционных жалоб заключения проведенных по делу компьютерно-технических экспертиз соответствуют требованиям закона, обоснованность проверялась в судебном заседании, каких-либо нарушений, которые влекли бы признание заключений экспертов недопустимыми доказательствами не выявлено, в связи с чем, суд правильно использовал их для установления обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ. Оснований не доверять экспертным заключениям и сомневаться в правильности сделанных экспертов выводов, у суда первой инстанции не имелось, таковых оснований не находит и судебная коллегия. Компьютерно-технические экспертизы проведены компетентным экспертом, обладающим специальными познаниями, составлены в соответствии с требованиями закона и содержит мотивировку и аргументацию сделанных выводов. Каких-либо сведений о заинтересованности эксперта в исходе дела, противоречий в выводах, ставящих их под сомнение, которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности П., судебной коллегией не установлено.

Тогда как представленные стороной защиты рецензии комиссии специалистов по результатам изучения заключений экспертов № 513/217 ПТЭ от 01.12.2017, № Э18/05-57 от 27.07.2018, № Э18/07-67 от 01.08.2018 не соответствует требованиям законодательства по форме и содержанию, даны без исследования всех ранее представленных следователем квалифицированному эксперту материалов уголовного дела, и не противоречат проведенным по делу компьютерно-техническим экспертизам. При этом на разрешение специалистов были поставлены вопросы: соответствуют ли заключения эксперта требованиям закона в области экспертной деятельности, научно-методическим подходам; являются ли выводы обоснованными и проверяемыми; отвечают ли выводы критериям научной обоснованной, объективности и полноты. Таким образом, научно-правовые заключения специалистов (рецензии) на заключения экспертов № 513/217 ПТЭ от 01.12.2017, № Э18/05-57 от 27.07.2018, № Э18/07-67 от 01.08.2018 содержат рекомендации по вопросам, относящимся к исключительной компетенции суда, поскольку в рецензиях приведены суждения относительно неправильности и необоснованности изложенных в заключениях эксперта выводов, дана оценка заключениям эксперта с точки зрения достоверности, изложенных в нем выводов. Между тем, в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ проверка и оценка доказательств относится к исключительной компетенции суда, и в соответствии с требованиями ст. 58 УПК РФ мнение лица, обладающего какими-либо специальными знаниями, но не являющегося участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения или защиты, по вопросам относимости, допустимости и достоверности доказательств по уголовному делу не может, расцениваться как разъяснения специалиста по вопросам, входящим в его профессиональную компетенцию, и изложение суду такого мнения не входит в компетенцию специалиста. В связи с чем, представленные суду рецензии специалистов обоснованно не признаны доказательствами по делу.

Ссылка в жалобах на неправильное разрешение следователем заявленных стороной защиты ходатайств, не свидетельствует о нарушении права П. на защиту, поскольку в судебном заседании у него имелась возможность реализовать свои права, что и было сделано. В то время как оснований для проведения по делу дополнительных либо повторных экспертизу у суда не имелось, таковых оснований не находит и судебная коллегия.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, все версии П., в том числе о том, что он не устанавливал на ноутбуки нелицензионные программы и не использовал их в работе; ученики и преподаватели пользовались личными портативными компьютерами с имеющимися у них программами; свидетели его оговорили, являлись предметом тщательной проверки и исследования суда, и мотивированно были отвергнуты, как не нашедшие своего подтверждения, о чем в приговоре дана оценка в соответствии с требованиями Главы 11 УПК РФ, поэтому доводы апелляционных жалоб о неправильной оценке показаний осужденного являются неубедительными, а нарушений требований ст. 307 УПК РФ в этой части не допущено.

Судебной коллегией не установлено таких нарушений уголовно-процессуального закона в ходе следствия и при рассмотрении дела судом, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения, расследования дела, передачу его на стадию судопроизводства и в дальнейшем - саму процедуру судебного разбирательства.

Дело рассмотрено объективно и беспристрастно. Как следует из протокола судебного заседания, суд обеспечил сторонам возможность в полной мере реализовать свои процессуальные права, в связи с чем, утверждения в жалобах об обратном, судебная коллегия считает несостоятельными.

Все доводы стороны защиты аналогичны доводам в судебном заседании, полно и всесторонне проверены судом первой инстанции и обоснованно отвергнуты как не нашедшие своего подтверждения.

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что доводы апелляционной жалобы фактически сводятся к переоценке доказательств, а потому не могут быть признаны основанием для пересмотра приговора, поскольку данная судом первой инстанции в приговоре оценка доказательств является надлежащей, соответствующей требованиям ст. 88 УПК РФ.

Судебная коллегия считает, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных доказательств в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства дела, при которых П совершил незаконное приобретение и использование объектов авторского права, с использованием служебного положения в крупном размере, и правильно квалифицировать его действия по п. «г» ч. 3 ст. 146 УК РФ.

Как верно указано в приговоре, компьютерная техника – ноутбуки, системные блоки, на которых было установлено нелицензионное программное обеспечение (Корпорации «Майкрософт», ООО «1С», ООО «1С-Софт»), находились и впоследствии изъяты сотрудниками полиции в офисе ООО ЦПП «<данные изъяты>», основным видом деятельности которого являлось организация и проведение обучающих семинаров по различным направлениям. Из показаний свидетелей, являющихся как сотрудниками ООО, так и нанятыми на работу преподавателями, следует, что эта техника использовалась как в деятельности предприятия, так и для проведения соответствующего обучения слушателей. Данные обстоятельства не оспаривал и осужденный П. Факт незаконного использования нелицензионного программного обеспечения подтвержден и заключениями компьютерно-технических экспертиз. Кроме того, договоры с правообладателями не заключались. Из показаний представителей потерпевших следует, что правообладатели не разрешали ООО «<данные изъяты>» воспроизводить модифицированные экземпляры программ для ЭВМ, каких-либо услуг по установке программных продуктов не оказывалось.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что П., являясь руководителем ООО «<данные изъяты>», используя служебное положение, для достижения снижения производственных издержек и расходов, с целью избежания материальных затрат в текущей финансово-хозяйственной деятельности организации, без соответствующего разрешения правообладателя установил в память жестких дисков ноутбуков и системного блока контрафактное программное обеспечение, сознательно допустив его незаконное использование, предоставив слушателям для проведения семинаров. Выводы суда в этой части мотивированы и судебная коллегия соглашается с таковыми.

Ссылка адвоката на факт списания ноутбуков и системных блоков до проведения обыска, не свидетельствует об отсутствии в действиях П. состава преступления. Ноутбуки и системные блоки, в которых находилась контрафактная продукция, изъяты в офисе ООО «<данные изъяты>», использовались непосредственно в производственных целях общества.

Даже если согласиться с тем, что программные продукты имели серийные номера и ключи продукта, то подобное не является основанием для вывода о правомерности использования данных программных продуктов. Тогда как способ активации при помощи скомпрометированного ключа продукта не предусмотрен правообладателем. В то время как представленные на следствии лицензии, лицензионные диски, счета фактуры и иные документы не свидетельствуют о правомерности использования программных продуктов.

Корыстный мотив также установлен правильно, поскольку использование программных продуктов без заключения возмездных договоров с правообладателем влечет получение таким лицом необоснованной выгоды.

Вопреки доводам апелляционных жалоб о несправедливости приговора, судебная коллегия приходит к выводу, что наказание назначено П. в пределах санкции соответствующей статьи УК РФ, по правилам ст.ст. 6, 7, 43, 60, 61 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного; фактических обстоятельств дела; данных о личности П., который ранее не судим, на учетах в НД и ПНД не состоит, по месту жительства характеризуется положительно, работает, является членом общественных организаций, где характеризуется положительно; смягчающих наказание обстоятельств – наличия на иждивении несовершеннолетнего ребенка и родителей пенсионеров; отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление П и условия жизни его семьи.

Все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела были известны суду и учтены при назначении П. наказания, которое является справедливым, соответствующим общественной опасности содеянного и личности виновного, а также закрепленным в уголовном законе принципам гуманизма и справедливости и полностью отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений, в связи с чем, оснований для изменения наказания, судебная коллегия не находит.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о возможности назначения П. наказания не связанного с реальным лишением свободы, применив ст. 73 УК РФ, приведя подробные мотивы принятого решения, с которыми соглашается и судебная коллегия.

Судом первой инстанции не установлены исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, в связи с чем, не имелось оснований для применения ст. 64 УК РФ, равно как и для применения ч. 6 ст. 15 УК РФ, таковых не находит судебная коллегия.

Между тем, соглашаясь с доводами апелляционной жалобы адвоката, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение об уничтожении вещественных доказательств (4 ноутбуков «Ленова» серийные номера CВG0423800, CВG0422922, CВG00310794, СВ05669591; системного блока штрих код №0780769021071) является преждевременным, ввиду того, что вопрос об уничтожении вещественных доказательств со сторонами не обсуждался и мотивов в обоснование принятого решения в приговоре не приведено. Тогда как обстоятельства по данному вопросу подлежат проверке непосредственно в судебном заседании с участием сторон и привлечением заинтересованных лиц.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу, что приговор в части разрешения вопроса о судьбе вещественных доказательств (4 ноутбуков «Ленова» серийные номера CВG0423800, CВG0422922, CВG00310794, СВ05669591; системного блока штрих код №0780769021071) подлежит отмене, а дело в этой части направлению на новое рассмотрение в тот же суд в порядке ст.ст. 397, 399 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Королевского городского суда Московской области от 10 февраля 2020 года в отношении П в части разрешения вопроса о судьбе вещественных доказательств (4 ноутбуков «Ленова» серийные номера CВG0423800, CВG0422922, CВG00310794, СВ05669591; системного блока штрих код №0780769021071) – отменить.

Уголовное дело в этой части направить на новое рассмотрение в порядке ст.ст. 397, 399 УПК РФ.

В остальном приговор в отношении П - оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного П. и его защитника адвоката Аранибар А.Х. – удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном Главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий Гориславская Г.И.

Судьи Алябушева М.В.

Ли А.Г.