Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление прокурора Ипатовского района Ставропольского края Мануйлова А.И., апелляционные жалобы осужденного Ниценко О.В. и его защитника адвоката Павливской И.Н. на приговор Ипатовского районного суда Ставропольского края от 30 июня 2023 г., которым

Ниценко ФИО16, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес><адрес>, проживавшего по адресу: <адрес>, несудимый,

осужден по ч. 6 ст. 290 УК РФ к лишению свободы на срок 8 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере пятикратной суммы штрафа, т.е. № рублей, с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 5 лет;

в соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания Ниценко О.В. под стражей с 28 апреля 2022 г. до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

мера пресечения в отношении осужденного до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения – в виде заключения под стражу;

разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Саркисяна В.Г., изложившего кратко содержание приговора, существо апелляционных представления и жалоб, выступления сторон по доводам представления и жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

при обстоятельствах, изложенных в приговоре, Ниценко признан виновным в том, что он, являясь должностным лицом (<данные изъяты> (далее - <данные изъяты>), совершил в период с 05 марта 2019 г. по 29 апреля 2021 в <адрес> края получение лично или через посредника взятки в виде денег и иного имущества на общую сумму № рубль за совершение действий в пользу взяткодателя ФИО9 чему Ниценко в силу должностного положения мог способствовать указанным действиям, а равно за попустительство по службе при осуществлении финансово хозяйственной деятельности <адрес> совершенное в особо крупном размере.

В апелляционном представлении прокурор Ипатовского района Мануйлов А.И. считает приговор незаконным, мотивируя следующим:

при описании преступного деяния, признанного судом доказанным, суд в нарушение п. 1 ст. 307 УПК РФ необоснованно указал, что Ниценко совершил тяжкое умышленное преступление. Действия Ниценко суд квалифицировал по ч.6 ст. 290 УК РФ как получение должностным лицом, лично или через посредника взятки в виде денег, иного имущества за совершение действий в пользу взяткодателя, если оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям, а равно за попустительство по службе, совершенное в особо крупном размере. Используя формулировку «или» суд не конкретизировал способ совершения преступления, чем нарушил требования ч. 3 ст. 307 УПК РФ, фактически изменив квалификацию преступления;

в качестве доказательств вины Ниценко суд учел заявление Кобылина о привлечении к уголовной ответственности Ниценко, рапорт оперуполномоченного от 22 апреля 2022 г. об обнаружении признаков преступления. Данные документы не являются доказательством и не могут использоваться для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, так как являются лишь поводом для возбуждения уголовного дела. Суд необоснованно учел в качестве доказательства протокол явки с повинной Ниценко, которая дана в отсутствие адвоката;

в рамках расследования дела в целях обеспечения возможной конфискации суммы взятки был наложен арест на имущество Ниценко. Судом не разрешен вопрос о конфискации суммы, полученной Ниценко в качестве взятки. В данном случае ввиду отсутствия незаконно полученных средств в натуре необходимо было конфисковать их имущественный эквивалент (ст. 104.2 УК РФ), которыми выступало арестованное имущество Ниценко. В приговоре отсутствует суждение и по поводу конфискации денежного эквивалента взятки. Суд не разрешил судьбу имущества, на которое наложен арест, и не отразил в приговоре суждение по этому вопросу;

Ниценко, являясь начальником <данные изъяты>, имеет классный чин - советник государственной гражданской службы РФ 2 класса. При наличии основания суд в нарушение п. 14 ч.1 ст. 299 УПК РФ не рассмотрел вопрос о лишении подсудимого классного чина. Назначая дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, суд не указал определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрет.

просит приговор изменить:

- указать в описательно-мотивировочной части приговора на совершение Ниценко особо тяжкого преступления;

- исключить из доказательств вины Ниценко заявление ФИО17 о привлечении Ниценко к уголовной ответственности, рапорт оперуполномоченного ФИО18 от 22 апреля 2022 г. об обнаружении признаков преступления, а также протокол явки с повинной Ниценко;

- квалифицировать действия Ниценко по ч. 6 ст. 290 УК РФ как получение должностным лицом, лично и через посредника взятки в виде денег, иного имущества за совершение действий в пользу взяткодателя, если оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям, а равно за попустительство по службе, совершенное в особо крупном размере;

- назначить Ниценко дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением административно-хозяйственных и организационно-распорядительных функций на срок 5 лет;

- на основании ст. 104.2 УК РФ конфисковать имущество, принадлежащее Ниценко, на которое наложен арест, а именно: земельный участок, кадастровый №, по адресу: <адрес>, земельный участок <данные изъяты>, площадью <данные изъяты> доли Ниценко О.В. в праве общей долевой собственности на помещение, кадастровый №, по адресу: <адрес>, площадью <данные изъяты> кв.м; денежные средства в сумме № долларов США и № Евро; ювелирные изделия в количестве 13 штук, общей стоимостью № рублей № копеек;

- лишить Ниценко классного чина - советник государственной гражданской службы Российской Федерации 2 класса.

В апелляционной жалобе осужденный Ниценко О.В. считает приговор незаконным и необоснованным, приводя следующие доводы:

судом не установлены и не описаны квалифицирующие признаки преступления, не учтены и не проверены показания свидетелей ФИО19, ФИО20 и ФИО21, которые, являясь должностными лицами <данные изъяты> проводили мероприятия налогового контроля <данные изъяты> Не принято во внимание, что его (осужденного) встречи с ФИО22 являлись исключительно рабочими. Они были направлены только на получение от ФИО23 уточненных налоговых деклараций и доплат налогов в бюджет РФ на суммы более № рублей (по состоянию на 2019 г.) и более № рублей (по состоянию на 2020 г.). Все налоговые мероприятия проводились во взаимодействии с правоохранительными органами, а контроль результатов осуществляла заместитель начальника налоговой инспекции. В силу своего должностного положения он (осужденный) не осуществлял какие-либо действия в пользу взяткодателя. В судебном заседании свидетели поясняли, что цифровизация анализа налоговых деклараций не позволяет инспектору и кому-либо вмешиваться в процесс и не проводить мероприятия налогового контроля;

не учтены и не проверены показания ФИО24, в которых не указано на действия в пользу бизнеса с его (осужденного) стороны или стороны других сотрудников налоговой инспекции. Кобылин пояснял, что в отношении <данные изъяты> проводились ежеквартальные камеральные проверки и рабочие встречи, в ходе которых сдавал уточненные налоговые декларации и доплачивал налоги в бюджет РФ. <данные изъяты> внесено в реестр недобросовестных налогоплательщиков, о чем пояснил сам ФИО25. Тот пояснил, что в отношении <данные изъяты> были составлены акты камеральных проверок за 3 и 4 кварталы 2020 г. и 1 квартал 2021 г. в промежуток, когда он (осужденный) являлся начальником инспекции. Последующие проверки в отношении «<данные изъяты>» осуществлялись после его (осужденного) ухода;

судом не установлено, какие конкретные действия, входящие в его (осужденного) должностные полномочия были направлены на склонение иных должностных лиц к совершению преступления путем принуждения либо попустительства по службе. Описательно-мотивировочная часть приговора не содержит описание вышеуказанных фактов, а суд для квалификации преступления использовал только формальные доводы;

орган следствия и суд в полной мере не исследовали весь комплекс мероприятий налогового контроля ввиду отсутствия в уголовном деле в полном объеме материалов камеральных проверок налоговых деклараций <данные изъяты>». В дела имеются лишь три акта камеральных проверок и приложения к ним, что является небольшой долей проведенных мероприятий. Не установлен весь круг его полномочий как начальника налоговой инспекции. Суд ссылается лишь на должностной регламент, не оглашая его в полном объеме. В должностном регламенте прямо указано на координацию деятельности структурных подразделений инспекций в пределах делегированных полномочий. Суд не сослался на приказ, определяющий перечень отделов курируемых начальником инспекции, равно как и на сам приказ о распределении обязанностей между начальником <данные изъяты> и заместителями <данные изъяты>. Согласно приказу он как начальник координировал деятельность отдела общего обеспечения, правового отдела и отдела оперативного контроля, осуществлял общее руководство инспекции. Он не был наделен полномочиями по координации деятельности подразделений инспекции, проводивших камеральные проверки, выездные налоговые проверки, предпроверочный анализ и принятие решений по итогам проверок;

суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства адвоката об истребовании из налоговой инспекции информации, которая подтвердила бы проведение налоговых мероприятий и их результаты, а также способствовало бы установлению истины и обеспечило его (осужденного) права;

суд не принял во внимание его доводы в прениях, которые были направлены на подтверждение его (осужденного) должностных полномочий в соответствии с законом «О государственной гражданской службе РФ», а также возможности либо невозможности содействовать взяткодателю;

суд не принял во внимание показания ФИО26, сочтя их необоснованными и противоречивыми, не смотря на то, что в ходе предварительно и судебного следствия ФИО27 давал различные показания;

так, разнятся показания ФИО28 по общей сумме взятки. Изначально ФИО29 говорил о размере суммы взятки в № рублей, тогда как в заявлении была указана сумма № рублей. В последующем сумма взятки стала равной № рублей. Тем самым, ФИО30 подстраивался под результаты следственных действий, вводя в заблуждение суд относительно выдвижения им (осужденным) требований ФИО31. В протоколе допроса от 28 апреля 2022 г. есть показания ФИО32 о том, что была достигнута договоренность о сумме взятки в размере <данные изъяты> % оборота прибыли за непривлечение к ответственности и непроведение камеральных и выездных проверок ФИО33». Однако финансовый результат прибыли определяется в конце календарного года, а не ежеквартально. В протоколе допроса ФИО34 от 14 февраля 2023 г. содержатся пояснения о том, что требования суммы взятки составляли <данные изъяты>% от оборота прибыли в квартал. По этим показаниям взятка предназначалась за не проведение камеральных и выездных проверок, непривлечение к ответственности, за общее покровительство финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>, а также за разрешение вопросов, которые могут возникнуть в рамках налогового законодательства. В ходе очной ставки от 28 апреля 2022 г. ФИО35 на уточняющий вопрос адвоката пояснил, что <данные изъяты> % составляет от оборота компании <данные изъяты>» за квартал. В судебном заседании от 13 апреля 2023 г. ФИО36 изначально пояснял, что не помнит процент взятки. В последующем ФИО37 указал, что вероятнее всего процент взятки составлял <данные изъяты>%, но решил, что процент взятки будет <данные изъяты>%. По истечении времени ФИО38 пояснял, что <данные изъяты>% является результатом товарооборота за квартал. При допросе в суде ФИО39 заявил, что процент им был высчитан самостоятельно и определен в размере № рублей. На вопрос адвоката относительно того, самостоятельно ли ФИО40 будет платить, тот ответил положительно. Таким образом, показания ФИО41 являются противоречивыми и необоснованными;

из аудиозаписи хода встречи его (осужденного) с ФИО42 следует, что он подтвердил проведение в отношении <данные изъяты>» мероприятий налогового контроля, а также то, что незаконность их проведения не доказана;

суд не принял во внимание и не дал оценку показаниям свидетеля Ниценко И.Н., которые не противоречат его (осужденного) показаниям в суде;

не признано недопустимым доказательством заключение эксперта № 702 от 19 сентября 2022 г. В ходе первичной судебно-криминалистической экспертизы DVD-R диска, на котором путем копирования записана аудиозапись разговора, в заключении эксперта №3084/9-1 от 08 декабря 2022 г. в синтезирующей его части установлено, что структура файла исследуемой фонограммы не соответствует структуре файла созданного на диктофоне, а имеющаяся искаженная аудиозапись разговора не имеет какого-либо отношения к нему (осужденному);

заключения экспертиз №701 от 20 сентября 2022 г. и № 702 от 19 сентября 2023 г. являются недостоверными доказательствами, поскольку их выводы не обоснованы и ничем не подтверждены. Подписка эксперта ФИО43 о его правах, обязанностях и об ответственности за дачу заведомо ложного заключения не содержит сведений о том, кем ему были разъяснены права и обязанности. Кроме того, эксперт ФИО44 не смогла ответить на ряд поставленных вопросов ввиду того, что ответы на них не входят в компетенцию эксперта-лингвиста, однако ни в исследовательской части, ни в выводах не указано, какая именно квалификация отсутствует у эксперта;

суд необоснованно не принял в качестве доказательства заключение специалиста от 06 марта 2023 г. №5-9/2, в котором указано, что ответ на вопрос, имеются ли в разговорах между участниками претензии друг к другу о невыполнении условий каких-либо договоренностей, не выходит за пределы компетенции эксперта-лингвиста;

суд признал необоснованным его (осужденного) показания о непричастности к инкриминируемому событию, не смотря на то, что данные показания подтверждаются официальными документами, свидетельствующими о его невиновности, и опровергают выводы суда;

просит приговор отменить, переквалифицировать действия на ч. 3 ст. 159 УК РФ, признать недопустимыми доказательствами заключения экспертиз № 702 от 19 сентября 2022 г. и № 701 от 20 сентября 2022 г., признать в качестве доказательства заключение специалиста №5-9/2 от 06 марта 2023 г.

В дополнении к жалобе осужденный указывает на следующее:

суд, отказывая в удовлетворении ходатайства о вызове в судебное заседание свидетелей с целью допроса тех, существенно нарушил его (осужденного) права. Свидетели могли пояснить суду о его (осужденного) полномочиях, о мероприятиях налогового контроля и о порядке работы программного комплекса «<данные изъяты>». Отказывая в удовлетворении ходатайства об истребовании из <данные изъяты> приказа о распределении обязанностей между начальником инспекции и заместителями начальника инспекции, а также информации о проведенных мероприятиях налогового контроля в отношении <данные изъяты>», суд нарушил его (осужденного) права;

суд критически отнесся к деятельности его защитника, заведомо высказывая убежденность в его (осужденного) виновности, чем нарушил принцип беспристрастности. Суд не оценил противоречия и недостоверные данные, содержащиеся в справках от 30 августа 2022 г. <данные изъяты>» о выдаче мяса и комбикорма. Сведения о количестве мяса основываются на неподтвержденных показаниях ФИО45, которые противоречат показаниям ФИО46 и ФИО47. Указанные свидетели пояснили, что привозимые ими коробки весили приблизительно <данные изъяты> кг, что не соответствует количеству мяса, заявленного ФИО48. Свидетели ФИО50 и ФИО51, проводившие камеральные проверки, пояснили, что на балансе <данные изъяты>» не учтены поголовье птицы, животных, расходы на их содержание и доходы от их реализации. Не были установлены факты приобретения мяса. Справки <данные изъяты><данные изъяты>» не подтверждены документами бухгалтерского учета. Эти справки и заключение эксперта № 3746/10-1 от 18 января 2023 г. содержат недостоверные сведения о количестве мяса и комбикорма;

согласно протоколу осмотра предметов от 22 июня 2022 г., исходя из разорванных листов, в ходе встречи с ФИО52 последний пояснил, что уменьшал сумму налога, которая должна быть вменена в ходе проверки <данные изъяты>» и оплачена ФИО53 как директором <данные изъяты>». Согласно заключению лингвистической экспертизы №701 от 20 сентября 2022 г. эксперт не оценивает и не делает каких-либо выводов относительно реплик со ссылкой на разорванные листы сделки по поставке сахара. Протокол осмотра предметов от 22 июня 2022 г. не доказывает совершение им (осужденным) действий в пользу взяткодателя;

суд не оценил как доказательство его (осужденного) невиновности протокол осмотра предметов от 07 июля 2022 г., согласно которому осмотрены 5 CD-R дисков, на которых содержится информация деятельности <данные изъяты>», <данные изъяты><данные изъяты> Согласно анализу УЭБ и ПК ГУ МВД России по Ставропольскому краю не установлено сведений о совершении преступлений в экономической деятельности вышеуказанных организаций и должностных лиц <данные изъяты>;

судом не проверены акты камеральных проверок за налоговые правонарушения <данные изъяты>», а также не выяснено, ввиду чего проведен комплекс налогового контроля, что исключает состав преступления, предусмотренный ч. 6 ст. 290 УК РФ;

при определении должностного регламента суд ссылается на протокол осмотра предметов от 05 июля 2022 г., согласно которому осмотрены сшивы документов. В указанных сшивах содержится должностной регламент начальника <данные изъяты> однако регламент в материалах дела отсутствует;

согласно протоколу осмотра предметов от 05 июля 2022 г. осмотрены 29 сшивов документов, включающих первичные бухгалтерские документы <данные изъяты>» с контрагентами, уточненные налоговые декларации общества. Эти документы не содержат большую часть документов, находящихся в <данные изъяты> и полученных в результате проведения в 2019-2021 г. налоговых проверок. На основе половины представленных и противоречивых документов суд не смог прийти к выводу о совершении им действий в пользу взяткодателя;

просит:

- приговор отменить, переквалифицировать его действия с ч. 6 ст. 290 УК РФ на ч. 3 ст. 159 УК РФ, назначив минимальный размер наказания;

- признать недостоверными доказательствами справки <данные изъяты>» от 30 августа 2022 г. о количестве и виде выданного мяса; о количестве и о составе выданного комбикорма, заключение экспертизы № 3746/10-1 от 18 января 2023 г. «О минимальной стоимости мяса и комбикорма»;

- признать доказательствами по уголовному делу 5 CD-R дисков, исследованных БЭП и ПК ГУМВД России по Ставропольскому краю;

- признать вещественными доказательствами по делу акты камеральных проверок № 4848 от 27 декабря 2021 г., № 4849 от 27 декабря 2021 г. и № 4847 от 27 декабря 2021 г.

В апелляционной жалобе адвокат Павливская И.Н. считает приговор незаконным и необоснованным, приводя следующие доводы:

в приговоре не содержится анализ доказательств стороны защиты. Показания свидетелей стороны защиты не положены в основу приговора, тем самым судом не опровергнуты доводы стороны защиты. Как органом следствия, так и судом не установлена объективная сторона преступления, и не указано, какие конкретно действия совершил Ниценко в пользу <данные изъяты>» и в чем заключалось попустительство по службе. Суд не установил и не указал в приговоре, когда и какие именно действия были совершены Ниценко в пользу взяткодателя в силу своего должностного положения;

не обоснована квалификация действий Ниценко по ч. 6 ст. 290 УК РФ в ситуации, когда тот не совершал действий образующих объективную сторону преступления. Суд необоснованно признал наличие особо крупного размера;

суд безосновательно признал необоснованными показания Ниценко о непричастности к совершению деяния, расценив их как попытку уклониться от уголовной ответственности, и отклонил доводы стороны защиты о переквалификации действий Ниценко по ч.3 ст. 159 УК РФ;

ФИО55 является директором <данные изъяты>», имеющим ряд налоговых рисков. По этой причине ФИО56 неоднократно был приглашен в налоговый орган на рабочие встречи, фиксированные протоколами, хранящимися в <данные изъяты>. За период работы Ниценко ФИО57 сдавал уточненные декларации и доплачивал в бюджет РФ недостающие суммы налогов за 2,3,4 кварталы 2019 г. и 1,2 кварталы 2020 г.;

в феврале-марте 2019 г. после одной из рабочих встреч ФИО58 обратился к Ниценко с просьбой об оказании помощи в ведении бизнеса, а именно не проводить налоговые проверки, не составлять акты по результатам проверок и не привлекать к налоговой ответственности. ФИО59 дал понять, что данная помощь будет не безвозмездна, чем Ниценко и воспользовался. Ниценко не имел возможности помогать ФИО60, так как в его должностные обязанности не входило совершение таких действий. Дав согласие на предложение по оказанию помощи, Ниценко изначально обманывал ФИО61 с целью получения от последнего материальных средств. Ниценко требований ФИО62 лично и через других сотрудников налоговой службы о передаче денежных средств за непроведение налогового контроля в размере <данные изъяты>%, <данные изъяты>%, <данные изъяты>% или <данные изъяты>% не выдвигал. ФИО63 действительно привозил 4 раза денежные средства на общую сумму №№ рублей, комбикорма на 2,5 т и 5 раз мяса по 10-20 кг, но не более 100-115 кг. Данный материальный объем ФИО64 определял по своему усмотрению. Тем не менее в отношении <данные изъяты>» проводились мероприятия налогового контроля, по результатам которых за 3 квартала были составлены акты. Эти обстоятельства подтверждаются исследованными в суде доказательствами;

свидетель ФИО12 в судебном заседании пояснила, что именно она (свидетель) проводила камеральную проверку <данные изъяты>», а после приняла решение о привлечении ООО к налоговой ответственности. Данное решение было согласовано с ее непосредственным начальником ФИО65. Ниценко никогда не оказывал давления и не требовал конкретных результатов, а закрыть проверку раньше не позволит сделать автоматизированная система;

свидетель ФИО13 пояснила в судебном заседании, что в ее ведении находился отдел камеральной проверки, проводивший проверки при поступлении декларации. Все проверки <данные изъяты>» проводились в соответствии с Налоговым кодексом РФ. Ниценко не имел возможности влиять на результаты камеральных проверок, не вмешивался в них, тем более что ИФНС использует автоматизированную систему, исключающую возможность принятия незаконных решений при наличии налоговых нарушений;

свидетель ФИО67 дала аналогичные показания, дополнительно пояснив, что к обстоятельствам данного дела никакого отношения эпизод с <данные изъяты>» не имеет, поскольку он касается только его отношений с Кобылиным, о которых Ниценко не было известно;

свидетель ФИО11 в судебном заседании пояснила, что в конце 2020 г. неизвестный мужчина привез и поставил возле калитки ее дома коробку, в которой было 3-4 тушки птицы и кусок свинины. Больше в коробке ничего не было. Мясо и птицу она перенесла в дом. Ранее, в 2021 г. привозили еще одну коробку, которую разбирал сам Ниценко;

свидетель Семенихин дал показания о том, что о содержимом коробок он ничего не знал, и аналогичные показания об их количестве и массе;

данные показания свидетелей свидетельствуют о совершении Ниценко О.В. мошеннических действий и об отсутствии особо крупного размера;

суд включил представленные стороной защиты письменные доказательства в перечень доказательств вины Ниценко:

- протокол осмотра 5 дисков от 07 июля 2022 г. с информацией о <данные изъяты>», ответ из УЭП и ПА по Ставропольскому краю о том, что в результате анализа данных дисков не установлено сведений о совершении преступления в экономической деятельности <данные изъяты>», других организаций и должностных лиц <данные изъяты>;

- акты налоговых проверок за 3 квартал № 4849 от 27 декабря 2021 г. за 4-й квартал 2020 г.; № 4848 от 27 декабря 2021 г. за 3 квартал 2020 г. и № 4847 от 27 декабря 2021 г. за 1 квартал 2021 г.;

- протоколы рассмотрения материалов налоговых проверок, решения о дополнительных мероприятиях, дополнения к актам налоговых проверок, постановления о проведении осмотра территорий <данные изъяты>»;

- акты обследования помещений, протоколы рассмотрения материалов налоговых проверок и решения по ним, которые свидетельствуют о том, что <данные изъяты> проводила в отношении «<данные изъяты>» весь комплекс мероприятий налогового контроля в соответствии с законом, а по результатам проверок принимались законные решения;

- письменные возражения ФИО68, в которых он высказывает негативное отношение к деятельности <данные изъяты>, указывая на незаконные действия налоговой инспекции по составлению актов, полное несогласие с принимаемыми решениями, которые подтверждают, что <данные изъяты>» не пользовалось особым лояльным отношением со стороны инспекции;

- налоговую карточку <данные изъяты> согласно которой обороты компании ФИО69 в 2019 г. за квартал в среднем составлял № рублей, в 2020 г. - № рублей, в 2021 г.- № рублей. Эти сведения полностью опровергают обвинение о наличии договоренности между Ниценко и ФИО70 о передаче денежных средств ежеквартально в размере <данные изъяты> % от оборота ООО. При таких оборотах размер денежных средств в разы превышал бы № рублей;

- сшивы документов в количестве 29 штук, изъятые в ходе ОРМ в <данные изъяты>, в которых находятся акты камеральных проверок <данные изъяты>» за 3,4 кварталы 2020 г., 1 квартал 2021 г., а также иные документы, отражающие деятельность <данные изъяты> по проведению налоговых мероприятий в отношении <данные изъяты>»;

данные доказательства свидетельствуют о том, что все камеральные проверки проведены в отношении <данные изъяты>» в полном объеме с привлечением правоохранительных органов. Ниценко в пользу ООО ни лично, ни через третьих лиц действий в силу своего должностного положения не совершал, так как не мог оказывать помощь, на которую рассчитывал Кобылин;

действительно, Ниценко получил от ФИО71№ рублей, комбикорма в количестве 2-2,5 тонны и 100 кг мяса, что составляет менее № рублей. Однако эти денежные средства и продукты ФИО72 передал Ниценко под влиянием обмана и злоупотребления доверием. Ниценко изначально не собирался ничего делать, так как не имел такой возможности. Поэтому действия Ниценко подлежат квалификации по ч.3 ст.159 УК РФ. Однако суд не привел в приговоре доказательства обратного. Более того, доказательства, на которые сослался суд, не подтверждают наличие в действиях Ниценко состава преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 290 УК РФ;

компакт-диск с аудиозаписью разговора между Ниценко и ФИО73 от 20 апреля 2022 г., который был изъят у ФИО74, а также все производные от него доказательства имеют признаки монтажа и иных изменений, внесенных в процессе записи или после ее окончания. Эксперт не смог ответить на вопрос относительно монтажа, так как на экспертизу не было представлено устройство, на котором была осуществлена запись фонограммы. Исследуемая фонограмма не является первичной и была получена путем перезаписи. Структура файла исследуемой фонограммы не соответствует структуре файла, созданного на диктофоне ФИО75. Суд не опроверг и не дал оценку этим доводам;

подлежит исключению из числа доказательств протокол осмотра предметов от 23 апреля 2022 г. - оптического диска с аудиозаписями разговоров, поскольку не относится к уголовному делу. В этих аудиозаписях содержатся разговоры Кобылина и его бухгалтера с ФИО76 о взаимоотношениях между <данные изъяты> и <данные изъяты>». Иных обстоятельств, которые подтверждают вину Ниценко, не имеется;

показания свидетеля ФИО77 непоследовательные, неоднократно менялись на следствии без объяснения причин. В судебном заседании ФИО78 давал показания, которые существенно отличались от тех, что он давал на следствии, и противоречат объективным доказательствам;

ничем не подтверждено утверждение ФИО79 о том, что инициатива получении денежных средств за действия в пользу <данные изъяты>» исходила от Ниценко;

на предварительном следствии показания ФИО80 о размере процентов от оборота фирмы менялись от <данные изъяты>% до <данные изъяты>%; от <данные изъяты>% до <данные изъяты>%; от <данные изъяты>%| до <данные изъяты>%, пока орган предварительного следствия волевым порядком не определил, что размер передаваемых денежных средств составлял <данные изъяты>% от оборота;

в ходе допроса в суде ФИО81 сначала не смог определиться с процентами, оборотами и кварталами, а затем заявил, что определил сумму в № рублей и привозил денежные средства, когда считал нужным;

данные показания ФИО82 полностью подтверждают факт отсутствия какой-либо договоренности с Ниценко о размере и периодичности передачи ему денежных средств. ФИО83 так же не подтвердил, что по просьбе Ниценко разговаривал с ФИО84 о необходимости передачи денежных средств. Показания ФИО85 о том, что он в марте 2019 г. передавал Ниценко коробку с мясом и № рублей, являются голословными и ничем не подтверждены. Свидетель ФИО11 пояснила, что в одной из коробок денежных средств не было, а было только мясо. Свидетели ФИО87 и ФИО88 не знали о содержимом коробок. Справки <данные изъяты>» не подтверждены документами бухгалтерского учета ООО. Из справок не ясно, когда в ООО были выданы мясные продукты и комбикорм. Суд не дал оценку непоследовательности показаний ФИО89, не устранил противоречия в них, не опроверг доказательства стороны защиты, уличающие ФИО90 в ложности показаний. Ниценко на стадии предварительного следствия последовательно заявлял о том, что Кобылин передал № рублей. Это было заявлено в явке с повинной, в объяснении, а затем в ходе допросов;

суд ничем не опроверг довод стороны защиты о том, что протокол осмотра предметов от 22 июня 2022 г., в ходе которого осмотрены разорванные листы, изъятые на месте встречи ФИО91 и Ниценко, и сами записи на листах не свидетельствуют о совершении Ниценко действий в пользу <данные изъяты>» и получение за это взятки;

Ниценко дал подробные пояснения по конкретным фразам разговора с ФИО92 22 апреля 2022 г. и пояснил, что фразы, содержащиеся на компакт-дисках №5/460/18 и №5/461/83, не соответствуют действительности. Аудиозапись и видеозапись на дисках не являются бесспорными доказательствами совершения Ниценко преступления, в котором тот обвиняется. Не является бесспорным доказательством вины Ниценко и заключение лингвистической экспертизы № 701 от 26 сентября 2022 г.;

согласно выводам данного заключения в исследуемой аудиозаписи речь шла о денежных средствах разных сумм, о мясе и корме. Данные денежные средства связаны с ранее состоявшимися договоренностями между участником M 1 и участником М 2, и участником M 1 и третьим лицом по имени ФИО93. Денежные средства имеют отношение к деятельности участника M l; Всё это касается разговоров о взаимоотношениях участника M 1 с третьим лицом по имени ФИО94, не имеют отношения к обвинению Ниценко. По поводу остальных своих фраз Ниценко дал пояснения, что они не имеют под собой никакой реальной действительности. Ниценко отрицал наличие какой-либо конкретной договоренности между собой и ФИО96 по передаче денежных средств и иного имущества. Суд по необоснованным причинам не принял в качестве доказательств заключение специалиста;

суд не опроверг довод Ниценко о несоответствии действительности тех сведений, о которых он сообщал в разговоре ФИО95, как по своим действиям в отношении <данные изъяты>», так и по количеству полученных денежных средств и иного имущества;

пояснения ФИО15 полностью подтверждаются вышеперечисленными свидетельскими показаниями и письменными документами. Что касается оптических дисков с телефонными соединениями ФИО97, ФИО98 и ФИО99, то протоколы их осмотров свидетельствуют только о том, что данные лица приезжали в <адрес>. Протоколы следственных действий констатируют только содержание осматриваемых документов или действий. Исследованными в суде доказательствами обвинение Ниценко полностью опровергнуто. В действиях Ниценко усматривается состав преступления, предусмотренного ч.3 ст. 159 УК РФ, и в совершении данного преступления Ниценко признал себя виновным;

стороной защиты неоднократно было завялено ходатайство об истребовании из <данные изъяты> приказа о распределении обязанностей между начальником <данные изъяты> и его заместителями, протокола рабочих встреч с ФИО100, уточненной налоговой декларации <данные изъяты>». Судом отказано в удовлетворении данного ходатайства по причине его необоснованности. Однако данное решение не мотивировано;

суд лишил сторону защиты возможности представления доказательств, опровергающих обвинение Ниценко, что свидетельствует о необъективности и нежелании суда установить истину по делу;

суд не разрешил вопрос о судьбе имущества, на которые был наложен арест в ходе предварительного следствия. Это касается земельного участка, который до возбуждения уголовного дела был продан Ниценко третьему лицу, а также процентной доли Ниценко в праве общей долевой собственности на квартиру, которая являлась его единственным жильем;

просит приговор отменить, переквалифицировать действия Ниценко с ч. 6 ст. 290 УК РФ на ч. 3 ст. 159 УК РФ, назначив минимальное наказание.

В ходе апелляционного рассмотрения дела:

прокурор выступила за изменение приговора по доводам представления, против удовлетворения жалоб, за исключением жалобы защитника в части того, что в приговоре не разрешен вопрос по имуществу, на которое наложен арест, поскольку этот довод значится и в апелляционном представлении;

осужденный и адвокат поддержали доводы жалоб в интересах осужденного, согласившись с доводами представления об исключении из числа доказательств протокола явки с повинной Ниценко, заявления ФИО101 о преступлении и рапорта оперуполномоченного;

при этом адвокат отметила следующее. Приговор не соответствует требованиям УПК РФ, так как фактически нет мотивировочной части, не содержит анализ доказательств, которые были положены судом в основу обвинения, и доказательств стороны защиты. Большая часть доказательств стороны защиты вообще не указана в приговоре. В мотивировочной части суд не опроверг ни одного довода стороны защиты. Приговор представляет собой полностью переписанное обвинительное заключение с теми же запятыми и точками, разбавленными показания свидетелей, данными в суде. Приговор не соответствует постановлению Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре». Ни в обвинительном заключении, ни в приговоре не указано, и по делу не установлено, когда и какие действия совершены Ниценко в пользу взяткодателя и фирмы последнего, совершению каких действий в пользу взяткодателя способствовал Ниценко в силу своего должностного положения, в чем заключалось попустительство.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ.

В силу п. 1 постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 ноября 2016 г. № 55 «О судебном приговоре» соблюдение требований УПК РФ означает, что приговор должен соответствовать требованиям, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления.

В соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Причем в силу п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 г. № 55, исходя из положений п. 2 ст. 307 УПК РФ, суду надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого.

Это означает, что при постановлении приговора все рассмотренные в судебном заседании доказательства должны быть подвергнуты проверке путем их сопоставления друг с другом с соблюдением требований ст. 87 УПК РФ. После чего данные доказательства должны получить оценку в соответствии со ст. 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и совокупности-достаточности для разрешения дела.

Кроме того, согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 г. № 55 в приговоре должна быть дана оценка доводам подсудимого, приведенным в свою защиту.

Вышеизложенные требования закона судом не выполнены.

Из описательно-мотивировочной части приговора следует, что суд привел в ней доказательства, которые, по мнению суда, подтверждают вину подсудимого в установленных судом обстоятельствах.

Так, суд отразил показания подсудимого Ниценко в судебном заседании, а также показания свидетелей, данных в ходе судебного разбирательства, и оглашенные показания отдельных свидетелей, ранее данных в ходе предварительного расследования.

Причем в ситуации, когда показания подсудимого содержали ссылку на обстоятельства, которые, по его мнению, свидетельствуют о наличии у него умысла на обманное завладение имуществом Кобылина и не подтверждают его умысел на получение взятки, суд не дал оценку этим доводам.

Суд ограничился только изложением показаний свидетелей, в том числе свидетелей, заявленных как свидетели защиты, но при этом не указал, какие из этих показаний подтверждают установленные судом обстоятельства, отраженные в описании преступного деяния, признанного доказанным.

В ситуации, когда показания подсудимого и свидетелей имеют противоречия между собой, суд не проверил их в соответствии со ст. 87 УПК РФ путем сопоставления, не указал, какие из них являются достоверными.

Кроме того, описательно-мотивировочная часть приговора содержит перечисление отдельных доказательств из обвинительного заключения без раскрытия их содержания и указания на то, каким образом данные доказательства подтверждают виновность Ниценко.

Сославшись на протокол осмотра предметов от 05 июля 2022 г., который указывает на осмотр 3 сшивов документов, подтверждающих должностное положение Ниценко, суд не указал на документ, свидетельствующий об этом. При этом суд не отразил, о каких полномочиях Ниценко идет речь, которые могли быть использованы при совершении действий в пользу ФИО102 и в силу которых он мог способствовать указанным действиям.

В числе доказательств виновности осужденного суд привел постановления следователя о приобщении вещественных доказательств, которые не содержат сведений о том, каким образом данные процессуальные акты доказывают вину Ниценко в инкриминируемом ему деянии.

В результате после приведения доказательств, в том числе простого перечисления отдельных из них, не дав им оценку в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, суд ограничился формализованным выводом о том, что вина подсудимого в совершении преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 290 УК РФ, доказана.

И это при обстоятельствах, когда суд указал в приговоре о необходимости соблюдения требований ст. ст. 87, 88 УПК РФ.

Формально сославшись на необоснованность показаний и доводов подсудимого, сочтя показания Ниценко попыткой уклониться от уголовной ответственности, суд сделал вывод о доказанности вины осужденного.

Суд квалифицировал действия Ниценко по ч. 6 ст. 290 УК РФ как получение должностным лицом лично или через посредника взятки в виде денег и иного имущества за совершение действий в пользу взяткодателя, если оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям, а равно за попустительство по службе, совершенное в особо крупном размере.

Однако суд не привел доказательства, указывающие на то, какие именно действия Ниценко совершил в пользу ФИО103, а также какими полномочиями он мог способствовать указанным действиям.

Формальное перечисление в числе доказательств, положенных в основу приговора, должностных регламентов начальника налоговой инспекции и его заместителей дает основание полагать, что суд фактически не обосновал наличие у Ниценко полномочий, которые могли быть использованы им для совершения действий в пользу ФИО104.

Анализ аудиозаписи судебного заседания дает основание полагать, что председательствующий судья в нарушение ст. 15 УПК РФ допустил в судебном заседании высказывания, ставящие под сомнение беспристрастность суда.

Кроме того, в нарушение ч. 1 ст. 240 УПК РФ суд не исследовал обстоятельства, касающиеся имущества, на которое наложен арест, и вопреки п. 5 ст. 307 и п. 11 ч. 1 ст. 299 УПК РФ не разрешил вопрос об этом имуществе.

Названные существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения, являются в соответствии с п. 2 ст. 389.15 и ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены приговора.

Передавая дело на новое судебное разбирательство, судебная коллегия исходит из того, что допущенные судом первой инстанции нарушения не могут быть устранены в ходе апелляционного рассмотрения дела.

Такая невозможность обусловлена тем, что суд первой инстанции не выполнил требования ст. ст. 87, 88 УПК РФ по оценке доказательств, изложенных в приговоре, не привел мотивы того, какие из этих доказательств подтверждают установленные им обстоятельства.

При указанных обстоятельствах суд апелляционной инстанции лишен возможности оценить, что суд первой инстанции положил в обоснование установленных им обстоятельств, а потому не может подменять полномочия суда первой инстанции и принять новое решение по обвинению, предъявленному подсудимому органом следствия.

Учитывая основания отмены приговора и, исходя из положений ч. 4 ст. 389.19 УПК РФ, судебная коллегия не входит в оценку доводов о доказанности или недоказанности обвинения, достоверности или недостоверности доказательств, преимуществах одних доказательств перед другими, виде и размере наказания.

При этом суду первой инстанции необходимо иметь в виду, что в силу оснований отмены приговора доводы о необходимости конфискации имущества и назначении дополнительного наказания в виде лишения классного чина не были предметом оценки суда апелляционной инстанции.

В ходе нового разбирательства суду первой инстанции следует устранить вышеуказанные нарушения и принять законное, обоснованное и мотивированное решение с проверкой доводов сторон.

Разрешая вопрос о мере пресечения в отношении Ниценко, судебная коллегия считает следующее.

В отношении Ниценко до судебного разбирательства была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, а срок содержания обвиняемого под стражей по поступившему в суд делу был продлен до 27 августа 2023 г.

Обжалуемым приговором суда указанная мера пресечения оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Отмена приговора влечет и отмену решения суда по мере пресечения в виде заключения под стражу, срок которого истек 26 августа 2023 г.

В силу этого в целях охраны прав и законных интересов участников процесса и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки суд апелляционной инстанции считает необходимым избрать в отношении Ниценко меру пресечения в виде заключения под стражу.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что Ниценко обвиняется в особо тяжком преступлении, а потому, опасаясь возможного назначения реального лишения свободы в случае признания судом его виновным в преступлении, может скрыться от суда (п. 1 ч. 1 ст. 97 УПК РФ).

Суд апелляционной инстанции не считает возможным избрание иной, более мягкой, меры пресечения, поскольку именно заключение под стражу обеспечит беспрепятственное осуществление уголовного судопроизводства (п. 58 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий» (в действующей редакции)).

Меру пресечения в виде заключения под стражу следует избрать на срок 2 месяца со дня вынесения настоящего апелляционного решения.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, п. 2 ст. 389.15 и ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Ипатовского районного суда Ставропольского края от 30 июня 2023 г. в отношении Ниценко ФИО105 отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства.

Избрать в отношении Ниценко ФИО106 меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца, до 25 ноября 2023 г.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке выборочной кассации, предусмотренной ст. ст. 401.10 - 401.12 УПК РФ, непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции.

При этом подсудимый вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Мотивированное решение вынесено 29 сентября 2023 г.

Председательствующий

Судьи