Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Дорджиева Н.М., апелляционным жалобам защитника Эрдниевой Т.О. и адвоката Ходжгорова Н.Н.-У. в интересах осужденного ФИО2, апелляционным жалобам (основной и дополнительной) осужденного ФИО1 на приговор Юстинского районного суда Республики Калмыкия от 7 июля 2015 года, которым

ФИО1, «…», не судимый,

осужден по п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ к 3 годам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы условно с испытательным сроком 2 года,

ФИО2, «…», не судимый,

осужден по п. 5 ст. 33, п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ к 2 годам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы условно с испытательным сроком 1 год.

В пользу потерпевшей Ш. с ФИО1 и ФИО2 взыскано солидарно в счет возмещения материального ущерба 742800 рублей, обращено в пользу Ш. взыскание на денежные средства, хранящиеся на счетах в дополнительном офисе № *** Калмыцкого отделения ОАО «***» на имя подсудимого ФИО1 – в размере *** рублей, на имя подсудимого ФИО2 – в размере *** рублей.

Заслушав доклад судьи Говорова С.И. об обстоятельствах дела, доводах апелляционных представления и жалоб, выступления осужденного ФИО1 и его защитника – адвоката Убушиева Б.Б., осужденного ФИО2 и его защитников Эрдниевой Т.О. и адвоката Бадма-Гаряевой Г.Э., поддержавших доводы апелляционных жалоб и возражавших против доводов апелляционного представления, выступления потерпевшей Ш., мнение прокурора Семенова А.О. об отмене приговора суда по доводам апелляционного представления, судебная коллегия

установила:

ФИО1 признан виновным в совершении кражи, то есть тайного хищения чужого имущества в крупном размере с причинением значительного ущерба гражданину, ФИО2 признан виновным в пособничестве в совершении кражи, то есть тайном хищении чужого имущества в крупном размере с причинением значительного ущерба гражданину, при следующих, согласно приговору, обстоятельствах.

* октября 2014 года примерно в 11 часов ФИО1, находясь на участке степной местности, расположенном в ***, обнаружив пасущихся без присмотра 12 голов крупного рогатого скота (далее – КРС) – коров, принадлежащих Ш., решил их похитить. Во исполнение преступного умысла, из корыстных побуждений, он тайно от других лиц перегнал обнаруженных 12 коров со степного пастбища на животноводческую стоянку КФХ «***», где, не имея реальной возможности пользоваться или распоряжаться данным имуществом по своему усмотрению, спрятал в загоне для скота на территории стоянки.

В тот же день примерно в 14 часов ФИО1, опасаясь быть обнаруженным собственником имущества либо другими лицами, для скорейшего распоряжения похищенным имуществом с корыстной целью, осознавая, что для завершения преступных действий ему понадобится помощь, предложил ФИО2 оказать содействие в совершении кражи путем предоставления автотранспорта для вывоза похищенных 12 голов КРС. ФИО2, работающий *** у главы КФХ «***» С. и имеющий в своем распоряжении автомобиль, приспособленный для перевозки скота, согласился на предложение ФИО1

Дождавшись наступления темного времени суток, примерно в 22 часа 20 минут 9 октября 2014 года ФИО2 умышленно, из корыстных побуждений, тайно от других лиц совместно с ФИО1, при содействии введенных в заблуждение относительно законности их действий Д.М. и Х.Э. погрузили похищенных 12 коров на две автомашины: «***», государственный регистрационный знак ***, и «***», государственный регистрационный знак ***.

В тот же день ФИО2, продолжая свои преступные действия, действуя согласно достигнутой с ФИО1 договоренности, управляя указанной автомашиной «***», совместно с Х.Э. и Д.М., также введенными в заблуждение относительно законности их действий, управлявшим указанной автомашиной марки «***», вывез похищенных коров в п. * *ского района Республики Калмыкия, где скот был разгружен на животноводческой стоянке Х.

В результате преступных действий ФИО1 и ФИО2 потерпевшей Ш. причинен материальный ущерб в размере 742800 рублей.

В судебном заседании ФИО1 и ФИО2 вину признали частично, указав, что не согласны с размером вменяемого материального ущерба, от дачи показаний на основании ст. 51 Конституции РФ отказались.

В апелляционной жалобе защитник Эрдниева Т.О. в интересах осужденного ФИО2 просит об изменении приговора суда в отношении ФИО2 Полагает, что судом неверно оценены юридически значимые обстоятельства, поскольку из фактических обстоятельств следует, что, загнав скот в ***, ФИО3 мог распорядиться похищенным. Полагает, что действия ФИО4 не носят характера заранее обещанного пособничества, а должны быть квалифицированы как сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, то есть по ч. 1 ст. 175 УК РФ. Ссылаясь на пп. 8, 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2012 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», считает неверным вывод суда о наличии предварительного сговора на совершение хищения. Полагает, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого ФИО4 не соответствует требованиям п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ, так как в нем отсутствуют сведения о принадлежности похищенного скота к племенному и что ФИО4 является пособником в сбыте краденого. Указывает, что потерпевшая в ходе предварительного следствия неоднократно изменяла сумму причиненного ущерба, указав сначала 210000 рублей, затем – *** рублей, *** рублей, и окончательно – 742800 рублей. Исходя из положений ст. 252 УПК РФ считает необходимым квалифицировать преступление как хищение товарного скота. Считает, что представленные органами следствия 12 племенных свидетельств не могут быть признаны доказательствами, поскольку в материалах дела имеются их копии без приобщения подлинников либо нотариально удостоверенных их копий, которые следователь сам выбрал из числа 50, имеющихся у потерпевшей. Кроме того, рассматриваемые племенные свидетельства приобщены в качестве вещественных доказательств без процессуального оформления их изъятия, без осмотра. Указывает, что сравнение данных, содержащихся в племенных свидетельствах, с бонитировочным журналом молодняка 200* года по гурту О. показывает, что индивидуальные номера в свидетельствах не совпадают с номерами в данном журнале. На племенных свидетельствах также отсутствует печать Министерства сельского хозяйства Республики Калмыкия, подтверждающая реализацию телят племенного происхождения для включения их в федеральный государственный племенной реестр. Свидетели Ш. в судебном заседании не смогли описать внешние отличительные признаки украденных коров, а также объяснить, как из 30 коров в ночное время были похищены именно 12 племенных. Поскольку следствием и судом не доказана ценность похищенных животных, то считает необоснованным указание суда о том, что с учетом заключения эксперта размер ущерба составил 742800 рублей. Полагает, что удовлетворению подлежат исковые требования в сумме 210000 рублей, изложенное дает основание для переквалификации действий ФИО2 на ч. 1 ст. 175 УК РФ, ФИО1 – на ч. 1 ст. 158 УК РФ, требования о компенсации морального вреда в сумме 100000 рублей считает незаконными. Указывает, что ФИО2 является участником боевых действий, не судим, положительно характеризуется, в связи с чем ему подлежит назначению наказание, не связанное с лишением свободы с освобождением от его отбывания на основании п. 2 ч. 1 постановления Государственной Думы РФ от 24 апреля 2015 года «Об объявлении амнистии в связи с Победой в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», а также с отказом в удовлетворении исковых требований о возмещении ущерба.

В апелляционных жалобах (основной и дополнительной) осужденный ФИО1 просит об изменении приговора суда в его отношении. Считает, что суд неправильно квалифицировал содеянное как кражу, совершенную по предварительному сговору. Не соглашается с выводами суда о том, что он не имел реальной возможности распорядиться похищенным, а потому попросил ФИО4 совершить кражу уже с животноводческой стоянки Х. Отмечает, что он мог сразу забить коров на мясо, но они были худые, и он хотел подержать их немного в п. *, чтобы они набрали вес. Не соглашается также с вменением ему дополнительного квалифицирующего признака в виде причинения ущерба в крупном размере. Указывает, что с 2011 года в районе наблюдалась засуха, свидетели Ш. поясняли, что животные не были на откорме, являлись пастбищными. По мнению автора жалобы, коровы не могли быть высокой упитанности. Отмечает, что судом не установлено, по какому признаку следователь выбрал из 50 племенных свидетельств 12 как доказательство племенного происхождения украденного поголовья. Считает, что товароведческая экспертиза не соответствует требованиям, предъявляемым к производству экспертиз. Ш. неверно признана потерпевшей, так как за ней не числится поголовье, оно находится на балансе КФХ, где она не работала, и где содержится много других сельскохозяйственных животных, в том числе ** овец, в связи с чем считает причиненный КФХ ущерб незначительным. Просит приговор изменить, переквалифицировать его действия на ч. 1 ст. 158 УК РФ, применить в его отношении акт амнистии, освободив от наказания, исковые требования удовлетворить, взыскав с него 210000 рублей.

В апелляционной жалобе адвокат Ходжгоров Н.Н.-У. в защиту интересов ФИО2 просит об изменении приговора и переквалификации действий ФИО2 Указывает, что достоверно установлено, что ФИО3 совершил кражу скота единолично, укрыл его на животноводческой стоянке в отсутствие хозяев и только после этого обратился к ФИО4 с просьбой перевезти похищенное в другой район. ФИО4 согласился, о дальнейших планах по реализации скота он не знал, материального возмещения за оказание помощи не получил. Полагает неправильной квалификацию действий ФИО2, как пособника в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 158 УК РФ. По мнению автора жалобы, племенные свидетельства от 200* года на 12 телят вызывают сомнения, так как сопутствующие продаже телят документы не имеют все соответствующие закону реквизиты, печати и подписи, стороной обвинения не представлено доказательств о последующем учете этого поголовья с 200* по 2014 годы, о соблюдении предусмотренных законодательством зооветеринарных требований по сохранению статуса элитного скота. Считает выводы суда основанными на недостоверных, противоречивых доказательствах.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Дорджиев Н.М., считая приговор незаконным и необоснованным ввиду несправедливости и нарушения уголовно-процессуального законодательства,просит об отмене и вынесении нового обвинительного приговора. Указывает, что, признав вину ФИО2 в совершении пособничества, суд в приговоре не мотивировал, в чем состояли действия последнего, как пособника. Считает, что в судебном заседании установлено, что кража не была оконченной, поскольку ФИО3, не имея возможности один распорядиться большим количеством КРС, обратился к ФИО4 с просьбой о помощи в вывозе коров на грузовом автотранспорте с животноводческой стоянки КФХ «***», где их могли обнаружить братья Ш. и владельцы КФХ. Отмечает, что также в судебном заседании установлено, что ФИО2 для оказания содействия в краже приискал транспортное средство, вывез похищенных коров в п.*, где скот был разгружен, непосредственно в сбыте 12 голов КРС не участвовал, однако суд в приговоре не опроверг доводы защитника Эрдниевой Т.О. о необходимости квалификации действий ФИО2 по ч. 1 ст. 175 УК РФ. По мнению автора представления, решение о неприменении дополнительного наказания в виде штрафа в приговоре не мотивировано, при этом судом не учтено, что подсудимые имеют подсобное хозяйство, работают на животноводческой стоянке КФХ «***». Полагает, что суд назначил ФИО3 чрезмерно мягкое наказание: обстоятельства совершенного преступления свидетельствуют о его дерзости и повышенной опасности его личности, ФИО1 не принял меры к возмещению ущерба, совершил тяжкое преступление, вину признал частично, наказание с применением ст. 73 УК РФ не сможет обеспечить достижение целей наказания, указанных в ст. 43 УК РФ.

В заседании суда апелляционной инстанции прокурор Семенов А.О., потерпевшая Ш. поддержали изложенные в апелляционном представлении доводы, просили о его удовлетворении.

Осужденный ФИО1 и его защитник – адвокат Убушиев Б.Б., осужденный ФИО2 и егозащитники Эрдниева Т.О. и адвокат Бадма-Гаряева Г.Э. поддержали доводы апелляционных жалоб защитников Эрдниевой Т.О. и Ходжгорова Н.Н.-У., осужденного ФИО1

Представитель потерпевшей Ш. - Л., адвокаты Ходжгоров Н.Н.-У., Кравцов В.Н., извещенные надлежащим образом о дате, времени и месте рассмотрения уголовного дела, в судебное заседание не явились, просили рассмотреть уголовное дело в их отсутствие.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

Согласно ст. 17 УПК РФ судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.

В соответствии со ст. ст. 87, 88 УПК РФ проверка доказательств производится дознавателем, следователем, прокурором, судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Все доказательства, как каждое в отдельности, так и в совокупности, подлежат проверке и оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в своей совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

Эти требования уголовно-процессуального закона судом первой инстанции соблюдены не в полной мере.

В силу п. 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора наряду с доказательствами, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, должна содержать мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

Указанные выше требования уголовно-процессуального закона корреспондируют установленной п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ обязанности суда первой инстанции в случае установления в ходе судебного разбирательства фактических обстоятельств, указывающих на наличие оснований для квалификации действий подсудимых как более тяжкого преступления возвращать по ходатайству стороны либо по собственной инициативе уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Согласно приговору суд признал ФИО1 виновным в совершении кражи в крупном размере с причинением значительного ущерба Ш., а ФИО2 - в пособничестве в совершении этой кражи.

Как следует из протокола судебного заседания от 26 июня 2015 года по ходатайству государственного обвинителя Дорджиева Н.М. судом исследованы явки с повинной ФИО2 и ФИО1 (т. * л.д.**), а по ходатайству представителя потерпевшей Ш. – Л. - протоколы допросов ФИО5 и ФИО6 в качестве подозреваемых (т. * л.д. **), из которых следует, что примерно в 19 часов * октября 2014 года ФИО4, ФИО3, Х.Э. и Д.М., находясь на живстоянке КФХ «***», договорились о том, что ФИО3 и Х. пригонят со степи в баз к Х. принадлежащий Ш-ым скот, а затем с участием ФИО4 перевезут его на другую живстоянку, после чего они реализовали задуманное.

В судебном заседании того же дня представитель потерпевшего Л., сославшись на приведенные выше доказательства, заявила ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению, указав на нарушение прав потерпевшей Ш. на доступ к правосудию. Отказывая в удовлетворении данного ходатайства, суд в постановлении от 26 июня 2015 года, ссылаясь на положения ст. 252 УПК РФ, пришел к выводу, что каких-либо препятствий к рассмотрению уголовного дела по существу не усматривается.

В силу п. п. 3, 4 ст. 389¹⁶УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие; выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного или оправданного, на правильность применения уголовного закона или на определение меры наказания.

В нарушение требований закона (ст. 271, п. 2 ст. 307 УПК РФ) указанным выше фактическим данным, содержащимся в протоколах явки с повинной и протоколах допроса в качестве подозреваемых ФИО1 и ФИО2 (т. * л.д. **), судом при рассмотрении ходатайства представителя потерпевшей Л. и вынесении приговора какой-либо надлежащей оценки вообще не дано.

Наличие таких противоречивых доказательств предполагало необходимость их более тщательной проверки в условиях необходимой состязательности, которую обязан обеспечить сторонам суд первой инстанции при рассмотрении по существу уголовного дела, для разрешения вопроса о наличии либо отсутствия оснований к применению положений п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Приведенные выше нарушения повлекли противоречия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, являются существенными и в соответствии с п. 1 ст. 389¹⁵, п. 4 ч. 1 ст. 389²⁰ УПК РФ являются основанием к отмене приговора с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение, при котором следует полно, всесторонне и объективно, с соблюдением норм уголовно-процессуального и уголовного законодательства исследовать обстоятельства дела, устранить указанные недостатки, принять законное, обоснованное и справедливое решение.

С учетом такого решения, доводы апелляционного представления государственного обвинителя в части отмены приговора суда первой инстанции подлежат частичному удовлетворению. Доводы же апелляционного представления и апелляционных жалоб защитника Эрдниевой Т.О., адвоката Ходжгорова Н.Н.-У. в интересах осужденного ФИО2, апелляционных жалоб осужденного ФИО1, связанные с оценкой доказательств и размером наказания, в силу положений п.п. 1-4 ч. 4 ст. 389¹⁹ УПК РФ, рассмотрению в данном апелляционном производстве не подлежат.

Руководствуясь статьями 389¹³, 389¹⁵, 389¹⁶, 389¹⁹, 389²⁰, 389²², 389²⁸ и 389³³ УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор Юстинского районного суда Республики Калмыкия от 7 июля 2015 года в отношении ФИО1 и ФИО2 отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное представление государственного обвинителя Дорджиева Н.М. удовлетворить частично, а апелляционные жалобы защитника Эрдниевой Т.О., адвоката Ходжгорова Н.Н.-У. в интересах осужденного ФИО2, апелляционные жалобы (основную и дополнительную) осужденного ФИО1 оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главами 47¹ и 48¹ УПК РФ.

Председательствующий С.Н. Гончаров

Судьи Э.Г. Андреев

С.И. Говоров