Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвоката Уколова А.М. с дополнениями в защиту осужденного ФИО1, адвоката Завалько А.В. с дополнениями в защиту осужденного ФИО2, потерпевших А., Г., В., Б., Т., Л., В., Т., гражданских истцов Б., Б. на приговор Свердловского районного суда г. Белгорода от 18 декабря 2015 г., по которому

ФИО1, <данные изъяты>

осужден:

по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в отношении 107 пайщиков ПО <данные изъяты>») к 6 годам лишения свободы;

по ч. 3 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 № 26-ФЗ) (в отношении Г.) к 4 годам 6 месяцам лишения свободы;

по ч. 3 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.12.2011 № 420-ФЗ) (в отношении А.) к 4 годам 10 месяцам лишения свободы;

по ч. 3 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.12.2011 № 420-ФЗ) (в отношении Т.) к 4 годам 6 месяцам лишения свободы;

по ч. 3 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.12.2011 № 420-ФЗ) (в отношении И.) к 4 годам 6 месяцам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частично сложения назначенных наказаний, окончательно назначено ФИО1 наказание в виде лишения свободы на срок 7 лет в исправительной колонии общего режима;

отдельным постановлением прекращено уголовное преследование в отношении ФИО1 по ч. 1 ст. 201 УК РФ в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

признано за ФИО1 право на реабилитацию в связи с уголовным преследованием и разъяснен ему порядок возмещения вреда,

ФИО2, <данные изъяты>

осужден:

по ч. 2 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 № 26-ФЗ) (в отношении Г.) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы;

по ч. 2 ст. 159 УК РФ (в отношении А.) к 3 годам 10 месяцам лишения свободы;

по ч. 2 ст. 159 УК РФ (в отношении Т.) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы;

по ч. 2 ст. 159 УК РФ (в отношении И.) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы.

На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частично сложения назначенных наказаний, окончательно назначено ФИО2 наказание в виде лишения свободы на срок 5 лет в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания ФИО1 и ФИО2 постановлено исчислять с 18 декабря 2015 г., в который ФИО2 зачтено время задержания его в порядке ст. 91 УПК РФ и содержания под стражей с 28 июля 2014 г. по 17 декабря 2015 г.

Постановлено взыскать с ФИО1 в пользу: П. 212 100 рублей; Д. 60 000 рублей; С. 103 746 рублей; С. 121 204 рубля; Д. 113 273 рубля; О. 2 531 211 рублей; С. 240 000 рублей; В. 136 487 рублей; Р. 19 104 рубля; Щ. 140 000 рублей; С. 21 901 рубль; Г. 370 000 рублей; К. 78 411 рублей; К. 96 780 рублей; Ш. 300 000 рублей; И. 310 886 рублей; Ж. 200 000 рублей; С. 300 000 рублей; К. 398 521 рубль; К. 232 782 рубля; Д. 176 140 рублей; Е. 166 750 рублей; М. 412 473 рубля; М. 161 399 рублей; В. 241 381 рубль; П. 185 063 рубля; Ю. 217 866 рублей; Ч. 68 039 рублей; Р. 1 669 940 рублей; Ш. 10 000 рублей; Б. 187 211 рублей; А. 547 566 рублей; А. 509 929 рублей; А. 50 000 рублей; Д. 26 527 рублей; А. 503 816 рублей; Ф. 149 456 рублей; Б. 90 063 рубля; М. 99 057 рублей; Б. 32 536 рублей; Д. 34 424 рубля; А. 438 799 рублей; О. 673 158 рублей; Б. 340 431 рубль; Б. 573 798 рублей; Т. 126 026 рублей; С. 270 034 рубля; П. 114 957 рублей; А. 171 695 рублей; М. 422 084 рубля; С. 417 607 рублей; К. 782 148 рублей; Н. 61 565 рублей; П. 130 702 рубля; Ч. 177 297 рублей; Л. 559 949 рублей; П. 152 444 рубля; Б. 872 рубля; Н. 160 129 рублей; П. 170 919 рублей; В. 94 302 рубля; Р. 955 824 рубля; Н. 95 594 рубля; С. 917 193 рубля; В. 171 888 рублей; Б. 474 698 рублей; С. 87 609 рублей; Ш. 326 909 рублей; Л. 70 000 рублей; Л. 795 622 рубля; А. 292 631 рубль; Б. 44 715 рублей; З. 2 833 613 рублей; Т. 295 345 рублей; В. 192 209 рублей; Д. 32 885 рублей; И. 68 563 рубля; П. 92 157 рублей;

в пользу И. взыскать: с ФИО1 - 2 500 000 рублей, с ФИО2 – 2 500 000 рублей;

в пользу Г. взыскать: с ФИО1 – 2 100 000 рублей, с ФИО2 – 2 100 000 рублей;

в пользу А. взыскать: с ФИО1 – 1 250 000 рублей, с ФИО2 – 1 250 000 рублей;

в пользу Т. взыскать: с ФИО1 – 1 550 000 рублей, с ФИО2 – 1 550 000 рублей.

Гражданские иски Г., В., У., Л., И., К., Р. (в интересах Д. и Д.), Б., Б., В., А., С., оставлены без удовлетворения.

Гражданские иски Л. и Л. оставлены без рассмотрения, с разъяснением наследникам права на обращение в суд для разрешения гражданских исков в порядке гражданского судопроизводства.

По делу решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Незнамова А.М., изложившего обстоятельства дела, доводы, содержащиеся в апелляционных жалобах (дополнениях к жалобам адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В.) и возражения на них, объяснения осужденных ФИО1 и ФИО2 (в режиме видеоконференц-связи), выступления защитников – адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В., поддержавших доводы своих жалоб, потерпевших К., В., С., В., Д.Ж., А., Л., Л., Ч., Б., Г., Ш., представителя потерпевшего Л. – Л., возражавших против доводов апелляционных жалоб адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В., мнение прокурора Кошманова Н.В., полагавшего приговор изменить в части гражданских исков, суд апелляционной инстанции

установил:

приговором суда ФИО4 признан виновным и осужден за мошенничество в отношении 107 пайщиков <данные изъяты>, то есть за хищение чужого имущества путем обмана, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

Кроме того, ФИО4 осужден за совершение мошенничеств в отношении Г., А., Т. и И., то есть приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием, группой лиц по предварительному сговору, лицом с использованием своего служебного положения.

Этим же приговором ФИО3 признан виновным и осужден за совершение мошенничеств в отношении Г., А., Т. и И., то есть приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием, группой лиц по предварительному сговору.

Преступления ими совершены в г. Белгороде Белгородской области при следующих обстоятельствах.

Так, 16 ноября 2009 г. ФИО4 было принято решение об образовании потребительского общества социально-экономической взаимопомощи «<данные изъяты>

Согласно разработанному ФИО4 Уставу <данные изъяты>, целью деятельности Общества является удовлетворение материальных и иных потребностей своих членов. Предметом деятельности Общества, среди прочих, являлось: привлечение заемных средств от пайщиков и других граждан, кредитование и авансирование пайщиков в установленном порядке; оказание финансовых услуг, финансовой помощи пайщикам; реализация целевых программ Общества с целью получения дохода участниками программ; выполнение на некоммерческой основе, исходя исключительно из интересов пайщиков, поручений пайщиков на выполнение действий, связанных с наиболее эффективным удовлетворением потребностей пайщиков и членов их семей в товарах и услугах и пр.

16 ноября 2009 г. ФИО4 избран председателем Совета Общества, утвержден устав Общества и должностная инструкция председателя Совета Общества, с которой ФИО4 ознакомлен.

В соответствии с разработанными ФИО4 Уставом и должностной инструкцией, он являлся лицом, выполняющим управленческие функции в <данные изъяты>, единоличным исполнительным органом, постоянно выполняющим организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в Обществе.

Для осуществления деятельности по принятию вкладов от граждан, ФИО4 подобрал для <данные изъяты> помещение офиса, располагавшееся по адресу: <адрес> (в последующем, с августа 2011 года Общество стало располагаться по адресу: <адрес>), которое было арендовано для нужд кооператива.

01 декабря 2009 г. в ИФНС России по г. Белгороду, произведена государственная регистрация <данные изъяты>, с присвоением юридическому лицу ИНН №.

Создав указанное Общество и став его руководителем, достоверно осознавая, что не имеет финансовой возможности исполнять взятые на себя обязательства, поскольку фактически финансовой деятельности Общество не вело, займы, выдавались редко, а проценты, под которые они выдавались зачастую были ниже, чем проценты по договорам о передаче личных сбережений, что заведомо вело к убыткам, у ФИО4, в 2010 г. возник умысел на хищение путем обмана денежных средств граждан, внесенных ими в Общество.

Реализуя свой умысел, ФИО4, как самостоятельно, так и посредством сотрудников <данные изъяты>, не осведомленных о преступных намерениях ФИО4, перед заключением договоров о передаче личных сбережений, умышленно сообщал вкладчикам (пайщикам) Общества ложные сведения о высокой доходности деятельности Общества, его надежности, необоснованно высоких процентах компенсации (от 16% до 32 %), начисляемой на сумму вкладов, и гарантированном возврате не только всех вложенных денежных средств, но и дополнительного дохода в виде начисленных процентов.

С целью привлечения как можно большего числа граждан, желающих внести свои денежные средства в <данные изъяты>, кроме заведомо ложных обещаний вкладчикам (пайщикам) о получении гарантированного высокого дохода, ФИО4 организовывал размещение в средствах массовой информации рекламы деятельности Общества.

Кроме того, с целью создания видимости благополучности и надежности Общества, ФИО4 первоначально производил вкладчикам возврат основного вклада по заключенным договорам о личных сбережениях и начисленную компенсацию за пользование денежными средствами граждан (проценты по вкладам).

Все эти обстоятельства создавали у обратившихся в Общество граждан уверенность в надежности деятельности, которую осуществляет <данные изъяты> и сохранности своих личных сбережений.

Согласно Уставу Общества, управление Обществом осуществляет Общее собрание Общества и Правление Общества. Высшим органом является Общее собрание Общества.

В связи с тем, что ФИО4, осуществляя руководство <данные изъяты>, умышленно не проводил какие-либо собрания, граждане, согласно оформленных документов, выступавшие пайщиками Общества, были лишены права участия в управлении его деятельностью и быть избранными в его органы управления, что является нарушением основного принципа функционирования подобного Общества.

Кроме того, фонд финансовой взаимопомощи, резервный фонд, страховой фонд, фонд социального развития, которые должны обеспечивать уставную деятельность Общества, а так же осуществлять защиту финансовых интересов его пайщиков, положение о создании которых закреплено в Уставе Общества, либо не создавались либо носили формальный характер.

Правление и Совет Общества также носило формальный характер, и не осуществляло руководство деятельностью организации, в том числе, не выносило на решение общего собрания вопросы о порядке формирования и использования денежных средств Общества, не утверждало основных направлений расходования средств Общества, в том числе не утверждало лимиты на административные расходы, не определяло порядок предоставления займов, в том числе не определяло максимальный размер займов, который мог быть предоставлен только члену Общества.

Являясь председателем Совета Общества, ФИО4 фактически выполнял управленческие функции, постоянно исполняя организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в <данные изъяты>

Все решения, отнесенные Уставом к компетенции Правления и Совета Общества, принимались Воробьевым единолично. Действуя в нарушение положений Устава и действующего законодательства РФ, ФИО4 принимал решения о выдаче займов отдельным физическим лицам, определяя его сумму и процентную ставку, индивидуально определял процентную ставку годовой доходности для вкладчиков по договорам о личных сбережениях.

Подобная организация работы Общества позволяла Воробьеву единолично и бесконтрольно вести расход денежных средств, поступающих в <данные изъяты>.

В период времени с 24 июня 2010 г. по 01 октября 2013 г., ФИО4 сам лично, находясь в офисе <данные изъяты>, расположенного по адресу: <адрес>, а в период с августа 2011 года по адресу: <адрес>, либо А., О., Щ., будучи уверенными в законном характере деятельности <данные изъяты>, и не подозревая о преступных намерениях ФИО4, проводили индивидуальные беседы с гражданами, которым сообщалась информация о сверх доходности и надежности деятельности Общества, при этом предлагали заключить договоры о передаче личных сбережений, и передать денежные средства в качестве вкладов, обещая гарантированное получение необоснованно высоких процентов компенсации, начисляемой на сумму вклада – в размере от 16 % до 32% годовых, что значительно превышало размер процентных ставок по вкладам, предлагаемым банками РФ. При этом гражданам, обратившимся в <данные изъяты>, сотрудники Общества, по указанию ФИО4, поясняли, что переданные ими денежные средства будут выдаваться пайщикам Общества, обратившимся для получения займа, под более высокий процент, за счет оплаты которых будет осуществляться начисление компенсации за пользование личными сбережениями, а также будет осуществляться дальнейшая деятельность Общества. В случае окончания срока действия договора, ФИО4 либо сотрудники Общества, по его указанию, предлагали пайщикам заключить договор на более выгодных условиях, под более высокие проценты. При этом, ФИО4, не имея фактической возможности и реальных намерений выполнять все принимаемые на себя обязательства перед гражданами, как сам, так и посредством привлеченных к работе сотрудников Общества, не знавших о преступных намерениях ФИО4, гарантировал гражданам, заключившим договоры о передаче личных сбережений с Обществом, возврат не только всех вложенных денежных средств, но и процентов по вкладам, оговоренных в условиях договоров.

Основная часть денежных средств, поступавших в Общество, не зачислялись на расчетный счет <данные изъяты>, а хранились в сейфе в офисе, а в конце каждого рабочего дня остававшиеся в сейфе денежные средства передавались лично ФИО4, вследствие чего ФИО4 имел возможность распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению.

Так, в указанный период времени, с целью получения прибыли и будучи введенными в заблуждение относительно истинных намерений ФИО4, в <данные изъяты>, поступили денежные средства от следующих граждан: А., в сумме 590 000 рублей; А., в сумме 700 000 рублей; А., в сумме 600 000 рублей; А., в сумме 50 000 рублей; А., в сумме 200 000 рублей; А., в сумме 510 000 рублей; А., в сумме 350 000 рублей; А., в сумме 575 000 рублей; Б., в сумме 400 000 рублей; Б., в сумме 400 000 рублей; Б., в сумме 2 201 619 рублей; Б., в сумме 760 000 рублей; Б., в сумме 500 000 рублей; Б., в сумме 545 437 рублей; Б., в сумме 135 000 рублей; Б., в сумме 100 000 рублей; Б., в сумме 590 000 рублей; Б., в сумме 50 000 рублей; Б., в сумме 62 000 рублей; В., в сумме 2 826 182 рубля; В., в сумме 305 000 рублей; В., в сумме 120 000 рублей; В., в сумме 280 000 рублей; В., в сумме 735 000 рублей; В., в сумме 175 000 рублей; В., в сумме 300 000 рублей; В., в сумме 268 000 рублей; Г., в сумме 590 000 рублей; Г., в сумме 650 000 рублей; Д., в сумме 118 273 рубля; Д., в сумме 30 000 рублей; Д., в сумме 240 000 рублей; Д., в сумме 55 000 рублей; Д., в сумме 2 064 635 рублей; Д., в сумме 1 380 000 рублей; Д., в сумме 170 000 рублей; Д., в сумме 52 000 рублей; Е., в сумме 183 514 рублей; Ж., в сумме 200 000 рублей; З., в сумме 2 680 096 рублей; З., в сумме 2 833 613 рублей; И., в сумме 130 000 рублей; И., в сумме 390 000 рублей; И., в сумме 100 000 рублей; К., в сумме 1 200 000 рублей; К., в сумме 662 000 рублей; К., в сумме 120 000 рублей; К., в сумме 400 000 рублей; К., в сумме 9 000 000 рублей; К., в сумме 265 000 рублей; К., в сумме 300 000 рублей; К., в сумме 600 000 рублей; К., в сумме 884 710 рублей; К., в сумме 100 000 рублей; Л., в сумме 230 000 рублей; Л., в сумме 700 523 рубля; Л., в сумме 2 643 334 рублей; Л., в сумме 650 000 рублей; Л., в сумме 250 000 рублей; Л., в сумме 74 015 рублей; Л., в сумме 817 725 рублей; М., в сумме 120 000 рублей; М., в сумме 500 000 рублей; М., в сумме 190 066 рублей; М., в сумме 600 000 рублей; М., в сумме 200 000 рублей; М., в сумме 583 000 рублей; Н., в сумме 1 900 000 рублей; Н., в сумме 200 000 рублей; Н., в сумме 217 000 рублей; Н., в сумме 100 000 рублей; О., в сумме 750 000 рублей; О., в сумме 2 700 000 рублей; П., в сумме 135 000 рублей; П., в сумме 700 000 рублей; П., в сумме 110 000 рублей; П., в сумме 260 000 рублей; П., в сумме 200 000 рублей; П., в сумме 200 000 рублей; П., в сумме 150 000 рублей; П., в сумме 250 000 рублей; Р., в С. 2 850 000 рублей; Р., в сумме 1 330 000 рублей; Р., в сумме 20 000 рублей; С., в сумме 380 000 рублей; С., в сумме 150 000 рублей; С., в сумме 530 000 рублей; ФИО5, в сумме 100 000 рублей; ФИО6, в сумме 150 000 рублей; ФИО7, в сумме 1 087 026 рублей; ФИО8, в сумме 240 000 рублей; С., в сумме 50 000 рублей; С., в сумме 300 000 рублей; С., в сумме 2 700 000 рублей; Т., в сумме 350 000 рублей; Т., в сумме 756 375 рублей; Т., в сумме 142 000 рублей; Т., в сумме 300 000 рублей; У., в сумме 420 000 рублей; Ф., в сумме 200 000 рублей; Ч., в сумме 177 297 рублей; Ч., в сумме 100 000 рублей; Ш., в сумме 10 000 рублей; Ш., в сумме 600 000 рублей; Ш., в сумме 300 000 рублей; Щ., в сумме 140 000 рублей; Ю., в сумме 220 000 рублей, всего на общую сумму 68 760 440 рублей.

С целью сокрытия своих преступных действий и придания вида благополучности и надежности Общества, а также для привлечения большего количества вкладчиков в Общество, ФИО4 осуществлял частичные выплаты компенсаций по заключенным договорам, денежными средствами, получаемыми от вкладчиков.

Таким образом, в указанный период времени были произведены выплаты: А., в сумме 86 184 рубля; А., в сумме 152 434 рубля; А., в сумме 161 201 рубль; А., в сумме 28 305 рублей; А., в сумме 76 266 рублей; А., в сумме 57 369 рублей; А., в сумме 65 071 рублей; Б., в сумме 59 569 рублей; Б., в сумме 53 306 рублей; Б., в сумме 2 200 747 рублей; Б., в сумме 186 202 рубля; Б., в сумме 105 266 рублей; Б., в сумме 70 739 рублей; Б., в сумме 26 215 рублей; Б., в сумме 9 937 рублей; Б., в С. 402 789 рублей; Б., в сумме 17 464 рублей; Б., в сумме 17 285 рублей; В., в сумме 279 690 рублей; В., в сумме 63 619 рублей; В., в сумме 25 698 рублей; В., в сумме 270 000 рублей; В., в сумме 248 806 рублей; В., в сумме 38 513 рублей; В., в сумме 107 791 рублей; В., в С. 96 112 рублей; Г., в С. 35 000 рублей; Г., в С. 67 598 рублей; Д., в С. 5 000 рублей; Д., в сумме 3 473 рублей; Д. в сумме 63 860 рублей; Д., в сумме 22 115 рублей; Д., в сумме 230 234 рубля; Д., в сумме 486 154 рубля; Д., в сумме 110 000 рублей; Д., в сумме 17 576 рублей; Е., в сумме 16 764 рублей; З., в сумме 649 448 рублей; И., в сумме 28 409 рублей; И., в сумме 79 114 рубля; И., в сумме 31 437 рублей; К., в сумме 263 479 рублей; К., в сумме 23 220 рублей; К., в сумме 114 624 рублей; К., в сумме 1 174 649 рублей; К., в сумме 32 218 рублей; К., в сумме 150 000 рублей; К., в сумме 142 980 рублей; К., в сумме 102 562 рубля; К., в сумме 21 589 рублей; Л., в сумме 68 715 рублей; Л., в сумме 130 236 рублей; Л. в сумме 1 919 009 рублей; Л., в С. 90 051 рублей; Л., в сумме 121 261 рублей; Л., в сумме 4 015 рублей; Л., в сумме 22 103 рубля; М., в сумме 20 943 рублей; М., в сумме 39 575 рублей; М., в сумме 187 527 рублей; М., в сумме 38 601 рубль; М., в сумме 160 916 рублей; Н., в сумме 505 218 рублей; Н., в сумме 138 435 рублей; Н., в сумме 56 871 рубль; Н., в С. 4 406 рублей; О., в С. 76 842 рублей; О. в сумме 168 789 рублей; П., в сумме 4 298 рублей; П., в сумме 310 233 рубля; П., в сумме 17 843 рубля; П., в сумме 47 900 рублей; П., в сумме 29 081 рублей; П., в сумме 47 556 рублей; П., в С. 35 043 рубля; П., в С. 64 937 рублей; Р., в С. 1 180 060 рублей; Р., в С. 374 176 рублей; Р., в С. 896 рублей; С., в сумме 109 966 рублей; С., в сумме 46 254 рубля; С., в сумме 112 393 рубля; С., в сумме 12 391 рубль; С., в С. 28 796 рублей; С., в сумме 169 833 рубля; С., в сумме 3 099 рублей; С., в сумме 37 000 рублей; Т., в сумме 176 662 рубля; Т., в сумме 15 974 рубля; Т., в сумме 4 655 рублей; У., в сумме 63 486 рублей; Ф., в сумме 50 544 рубля; Ч., в сумме 31 961 рубль; Ш., в сумме 273 091 рубль; Ю. в сумме 2 134 рубля, всего было выплачено 15 781 856 рублей.

Хищение денежных средств было совершено ФИО4 у следующих граждан и в следующих суммах:

А., в сумме 503 816 рублей; А., в сумме 547 566 рублей; А., в сумме 438 799 рублей; А., в сумме 50 000 рублей; А., в С. 171 695 рублей; А., в сумме 433 734 рубля; А., в сумме 292 631 рубль; А., в сумме 509 929 рублей; Б., в сумме 340 431 рубль; Б., в сумме 346 694 рубля; Б., в сумме 872 рубля; Б., в сумме 573 798 рублей; Б., в сумме 394 734 рубля; Б., в сумме 474 698 рублей; Б., в сумме 108 785 рублей; Б., в сумме 90 063 рубля; Б., в сумме 187 211 рублей; Б., в сумме 32 536 рублей; Б., в сумме 44 715 рублей; В., в сумме 2 546 492 рубля; В., в сумме 241 381 рубль; В., в сумме 94 302 рубля; В., в сумме 10 000 рублей; В., в сумме 486 194 рубля; В., в сумме 136 487 рублей; В., в сумме 192 209 рублей; В., в сумме 171 888 рублей; Г., в сумме 555 000 рублей; Г., в сумме 582 402 рубля; Д., в сумме 113 273 рубля; Д., в сумме 26 527 рублей; Д., в сумме 176 140 рублей; Д., в сумме 32 885 рублей; Д., в сумме 1 834 401 рубль; Д., в сумме 893 846 рублей; Д., в сумме 60 000 рублей; Д., в сумме 34 424 рубля; Е., в сумме 166 750 рублей; Ж., в сумме 200 000 рублей; З., в сумме 2 030 648 рублей; З., в сумме 2 833 613 рублей; И., в сумме 101 591 рубль; И., в сумме 310 886 рублей; И., в сумме 68 563 рубля; К., в сумме 1 200 000 рублей; К., в сумме 398 521 рубль; К., в сумме 96 780 рублей; К., в сумме 285 376 рублей; К., в сумме 7 825 351 рубль; К., в сумме 232 782 рубля; К. в сумме 150 000 рублей; К., в сумме 457 020 рублей; К., в сумме 782 148 рублей; К., в сумме 78 411 рублей; Л., в сумме 161 285 рублей; Л., в сумме 570 287 рублей; Л., в сумме 724 325 рублей; Л., в С. 559 949 рублей; Л., в С. 128 739 рублей; Л., в С. 70 000 рублей; Л., в сумме 795 622 рубля; М., в сумме 99 057 рублей; М., в сумме 500 000 рублей; М., в сумме 150 491 рубль; М., в сумме 412 473 рубля; М., в сумме 161 399 рублей; М., в сумме 422 084 рубля; Н., в сумме 1 394 782 рубля; Н., в сумме 61 565 рублей; Н., в сумме 160 129 рублей; Н., в сумме 95 594 рубля; О., в сумме 673 158 рублей; О., в сумме 2 531 211 рублей; П., в сумме 130 702 рубля; П., в сумме 389 767 рублей; П., в сумме 92 157 рублей; П., в сумме 212 100 рублей; П., в сумме 170 919 рублей; П., в сумме 152 444 рубля; П., в сумме 114 957 рублей; П., в сумме 185 063 рубля; Р., в сумме 1 669 940 рублей; Р., в сумме 955 824 рубля; Р., в сумме 19 104 рубля; С., в сумме 270 034 рубля; С., в сумме 103 746 рублей; С., в сумме 417 607 рублей; С., в сумме 87 609 рублей; С., в сумме 121 204 рубля; С., в сумме 917 193 рубля; С., в сумме 240 000 рублей; С., в сумме 46 901 рубль; С., в сумме 300 000 рублей; С., в сумме 2 663 000 рублей; Т., в сумме 350 000 рублей; Т., в сумме 579 713 рублей; Т., в сумме 126 026 рублей; Т., в сумме 295 345 рублей; У., в С. 356 514 рублей; Ф., в сумме 149 456 рублей; Ч., в сумме 177 297 рублей; Ч., в С. 68 039 рублей; Ш., в сумме 10 000 рублей; Ш., в сумме 326 909 рублей; Ш., в сумме 300 000 рублей; Щ., в сумме 140 000 рублей; Ю., в сумме 217 866 рублей.

Таким образом, ФИО4, являясь председателем Совета <данные изъяты>, используя служебное положение, преследуя корыстную цель завладения чужим имуществом, осознавая, что руководимое им Общество не сможет выполнить обязательств по возврату вложенных денежных средств и выплате процентов за пользование денежными средствами, в период с 24.06.2010 г. по 01.10.2013 г., в дневное время суток, путем обмана, используя свое служебное положение, совершил хищение денежных средств 107 вкладчиков (пайщиков) <данные изъяты>, причинив ущерб на общую сумму 52 978 584 рубля, что является особо крупным размером.

В 2011 году, ФИО4, являясь председателем совета <данные изъяты>, выполняющим организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в Обществе и ФИО2, вступили в преступный сговор, направленный на приобретение права собственности на чужое имущество – объекты недвижимости, путем злоупотребления доверием.

Согласно задуманному, ФИО4 и ФИО3, действуя совместно, с прямым преступным умыслом, из корыстных побуждений, с целью безвозмездного приобретения права собственности на объекты недвижимости и последующей их реализации, обращались к знакомым ФИО4, которым предлагали денежное вознаграждение, за якобы временное переоформление на ФИО3, принадлежащих им объектов недвижимости, путем заключения договора купли-продажи, объясняя это необходимостью создания видимости платежеспособности ФИО3, с целью получения им кредита для финансовой деятельности <данные изъяты>

Кроме того, ФИО4 и ФИО3, с той же целью, подыскивали граждан, желающих продать принадлежащие им объекты недвижимости, о чем размещали рекламу в средствах массовой информации, согласно которой <данные изъяты> выкупало такие объекты. Согласно разработанному плану, лицам, желавшим продать свой объект недвижимости, ФИО4 и ФИО3, не имея намерений выплатить всю стоимость недвижимости, разъясняли условия выкупа жилья по якобы существующей в <данные изъяты> программе, которая в действительности, с целью реализации преступного умысла, была придумана ФИО4 и ФИО3. Согласно данной программе, 30% денежных средств от стоимости недвижимости передавались собственнику при совершении сделки, а на оставшуюся часть заключался договор вклада с <данные изъяты>, согласно которому ФИО4, как председатель Общества, не имея намерений исполнять обязательства, обещал выплатить компенсацию в виде денежных средств, в установленные договором срок и размере.

Согласно достигнутой договоренности, ФИО3 выступал при совершении сделок купли-продажи покупателем, подписывал договор купли-продажи и передаточный акт, требовал от продавцов расписки о получении всей суммы денежных средств, хотя фактически денежные средства по сделкам не передавались или передавались частично, объясняя это тем, что на указанную сумму будет заключен договор вклада с <данные изъяты>, после чего документы передавались регистратору для оформления сделки и перехода права собственности к ФИО3. Впоследствии, после получения ФИО3 свидетельства о праве собственности, полученный преступным путем объект недвижимости продавался.

Так, в апреле 2011 года, в дневное время суток, ФИО4, являясь председателем совета <данные изъяты> используя свое служебное положение, действуя группой лиц по предварительному сговору с ФИО3, и реализуя совместный преступный умысел, используя личное знакомство и доверительные отношения с Г., путем злоупотребления ее доверием, предложил заключить формальный договор купли-продажи на принадлежащую ей квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, с ФИО3, сроком на 6 месяцев, за денежное вознаграждение. Оформление принадлежащей Г. квартиры на ФИО3, ФИО4 объяснил необходимостью создания видимости платежеспособности ФИО3, с целью получения кредита для финансовой деятельности <данные изъяты> убедив Г. в том, что после возврата кредита, право собственности на квартиру снова будет оформлено на нее.

С целью сокрытия преступления и придания вида законности своим деяниям, ФИО4 предложил Г. заключить договор вклада с <данные изъяты> под 17 % годовых, на сумму стоимости квартиры, которую по обоюдному согласию определили в 2 700 000 рублей.

Г., не догадываясь, что в отношении нее будет совершено преступление, будучи введенной ФИО4 и ФИО3 в заблуждение относительно их истинных намерений - безвозмездного приобретения права собственности на принадлежащую ей квартиру, и будучи уверенной в возврате ей данного права, согласилась на совершение сделки на указанных условиях.

19 мая 2011 г., в дневное время суток, ФИО4 совместно с ФИО3, реализуя совместный прямой преступный умысел, направленный на безвозмездное приобретение права собственности, на чужое имущество, прибыли в <данные изъяты> по адресу: <адрес>, где между «покупателем» - ФИО3 и «продавцом» - Г. был заключен договор купли-продажи, подписан передаточный акт на принадлежащую Г. квартиру, расположенную по названному адресу, и документы сданы регистратору для оформления перехода права собственности на указанную квартиру. Денежные средства за квартиру Г. переданы не были, поскольку для нее сделка носила формальный характер и не предполагала под собой отчуждения имущества.

В этот же день, в дневное время суток, ФИО1, действуя согласно заранее достигнутой договоренности с ФИО3, с целью сокрытия преступления и придания вида законности своим деяниям, используя свое служебное положение, как председатель Совета <данные изъяты>, находясь в офисе этого Общества, расположенного по адресу: <адрес>, заключил с Г. договоры вкладов, на общую сумму 2 700 000 рублей, и выдал квитанции к приходным кассовым ордерам на указанную сумму, хотя фактически денежные средства в кассу Общества не вносились.

27 мая 2011 г. право собственности на указанную квартиру было зарегистрировано на ФИО3, тем самым ФИО4 и ФИО3 была получена возможность распоряжаться ею по своему усмотрению.

Впоследствии, ФИО3, действуя в продолжение совместного преступного умысла с ФИО4, продал данную квартиру М. и К., не осведомленным о преступности деяний ФИО4 и ФИО3, от которых получил денежные средства, в размере 3 400 000 рублей. Полученными денежными средствами ФИО3 и ФИО4 распорядились по своему усмотрению.В результате совместных преступных действий, ФИО4 и ФИО3, действуя группой лиц по предварительному сговору, а ФИО4 и используя свое служебное положение, умышленно, из корыстных побуждений, приобрели право на чужое имущество - квартиру, принадлежащую Г., расположенную по адресу: <адрес> путем злоупотребления доверием последней, причинив ей ущерб в виде утраты права собственности на жилое помещение, стоимостью 2 700 000 рублей.

В апреле 2012 года, в дневное время суток, ФИО4, являясь председателем совета <данные изъяты> используя свое служебное положение, действуя группой лиц по предварительному сговору совместно с ФИО3, и реализуя совместный преступный умысел, направленный на безвозмездное приобретение права собственности на чужое имущество, из корыстных побуждений, используя личное знакомство и доверительные отношения с А., путем злоупотребления ее доверием, предложил ей заключить формальный договор купли-продажи на принадлежащую ей квартиру, расположенную по адресу: <адрес> ФИО3, сроком на 3 месяца, за денежное вознаграждение. Оформление принадлежащей А. квартиры на ФИО3 ФИО4 объяснил необходимостью создания видимости платежеспособности ФИО3, с целью получения кредита для финансовой деятельности <данные изъяты>, убедив А. в том, что после возврата кредита право собственности на квартиру снова будет оформлено на нее.

С целью сокрытия преступления и придания вида законности своим деяниям, ФИО4 предложил А. заключить договор вклада с <данные изъяты>, под 10% годовых на сумму стоимости квартиры, которую по обоюдному согласию определили в 2 500 000 рублей.

А., не догадываясь, что в отношении нее будет совершено преступление, будучи введенной ФИО1 и ФИО3 в заблуждение относительно их истинных намерений - безвозмездного приобретения права собственности на принадлежащую ей квартиру, и будучи уверенной в возврате ей данного права, согласилась на совершение сделки на указанных условиях.

06 апреля 2012, в дневное время суток, ФИО4 совместно с ФИО3, реализуя свой преступный умысел, направленный на безвозмездное приобретение права собственности на чужое имущество, прибыли в <данные изъяты> по адресу: <адрес>, где между ФИО3, как покупателем и А., как продавцом, был заключен договор купли-продажи, подписан передаточный акт на принадлежащую А. квартиру, расположенную по названному адресу, и документы были сданы регистратору для оформления перехода права собственности на указанную квартиру. Денежные средства за квартиру А. переданы не были, поскольку для нее сделка носила формальный характер и не предполагала под собой отчуждения имущества.

В этот же день, в дневное время суток, ФИО4, действуя согласно заранее достигнутой договоренности с ФИО3, с целью сокрытия преступления и придания вида законности своим деяниям, используя свое служебное положение, как председатель совета <данные изъяты>, в офисе этого Общества, расположенного по адресу: <адрес> заключил с А. договор вклада на сумму 2 500 000 рублей, и выдал квитанцию к приходному кассовому ордеру на указанную сумму, хотя фактически денежные средства в кассу Общества не вносились.

24 апреля 2012 г. право собственности на указанную квартиру было зарегистрировано на ФИО3, тем самым ФИО4 и ФИО3 была получена возможность распоряжаться ею по своему усмотрению.

Впоследствии, ФИО3, действуя в продолжение совместного преступного умысла с ФИО4, продал данную квартиру А., не осведомленному о преступности деяний ФИО4 и ФИО3, получив от него денежные средства в сумме 2 600 000 рублей.

Полученными денежными средствами ФИО3 и ФИО4 распорядились по своему усмотрению.

В результате совместных преступных действий, ФИО4 и ФИО3, действуя группой лиц по предварительному сговору, а ФИО4 и используя свое служебное положение, умышленно, из корыстных побуждений, приобрели право на чужое имущество - квартиру, принадлежащую А., расположенную по адресу: <адрес>, путем злоупотребления доверием последней, причинив ей ущерб в виде утраты права собственности на жилое помещение, стоимостью 2 500 000 рублей.

В июле 2012 года, в дневное время суток, ФИО4, используя свое служебное положение, действуя группой лиц по предварительному сговору с ФИО3, и реализуя совместный преступный умысел, направленный на приобретение права собственности на чужое имущество, путем злоупотребления доверием, разъяснили желавшему продать свою недвижимость Т., о якобы существующей в <данные изъяты> программе выкупа жилья, согласно которой 30% стоимости недвижимости передается продавцу при совершении сделки купли-продажи, а на оставшуюся часть денежных средств заключается договор вклада с <данные изъяты>.

ФИО1, как председатель Общества, не имея намерений исполнять обязательства, уверил Т. о выплате компенсации по заключенному договору вклада, в виде 16% годовых от суммы договора, в установленный договором 3-х месячный срок.

Стоимость продаваемых объектов недвижимости - дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>, Т. и ФИО1 определили в 5 000 000 рублей.

ФИО4 и ФИО3, действуя по заранее разработанному совместному плану, сообщили Т., что 1 500 000 рублей будут переданы ему при заключении договора купли-продажи, а на оставшуюся часть денежных средств, в размере 3 500 000 рублей будет заключен договор вклада с <данные изъяты> на указанных условиях.

Т., не догадываясь, что в отношении него будет совершено преступление, будучи введенным ФИО4 и ФИО3 в заблуждение относительно их истинных намерений - приобретения права собственности на принадлежащие ему дом и земельный участок по цене, ниже установленной сторонами, согласился на совершение сделки на указанных условиях.

16 июля 2012 г., около 18 часов, ФИО4 совместно с ФИО3, реализуя свой преступный умысел, направленный на приобретение права собственности на чужое имущество по цене ниже установленной сторонами, прибыли в <данные изъяты>, по адресу: <адрес>, где между покупателем - ФИО3, не намеревавшимся выплачивать всю стоимость объектов недвижимости, и продавцом - Т., будучи введенным в заблуждение относительно истинных намерений ФИО4 и ФИО3, был заключен договор купли-продажи, подписан передаточный акт на принадлежащий Т. дом и земельный участок, расположенные по названному адресу. ФИО3 передал Т. денежные средства в сумме 1 500 000 рублей, после чего документы были сданы регистратору для оформления перехода права собственности на указанные объекты.

В этот же день, около 19 часов, в продолжение своей преступной деятельности, ФИО4, действуя согласно заранее достигнутой договоренности с ФИО3, с целью сокрытия преступления и придания вида законности своим деяниям, используя свое служебное положение, как председатель совета <данные изъяты>, находясь, в офисе этого Общества, расположенного по адресу: <адрес>Б, заключил с Т. договор вклада на сумму 3 500 000 рублей, и выдал ему квитанцию к приходному кассовому ордеру на указанную сумму, хотя фактически денежные средства в кассу Общества не вносились.

20 июля 2012 г. право собственности на указанные дом и земельный участок было зарегистрировано на ФИО3, тем самым ФИО4 и ФИО3 была получена возможность распоряжаться ими по своему усмотрению.

Впоследствии ФИО3, действуя в продолжение совместного преступного умысла с ФИО4, продал указанные дом и земельный участок А. Полученными денежными средствами ФИО3 и ФИО4 распорядились по своему усмотрению.

В результате совместных преступных действий ФИО4 и ФИО3, действуя группой лиц по предварительному сговору, а ФИО4 и используя свое служебное положение, умышленно, из корыстных побуждений, по цене ниже установленной сторонами, приобрели право на чужое имущество – дом и земельный участок, принадлежащие Т., расположенные по адресу: <адрес>, путем злоупотребления доверием последнего, причинив ему ущерб в виде утраты права собственности на жилое помещение и земельный участок, стоимостью 5 000 000 рублей.

В августе 2012 года, в дневное время суток, ФИО4, используя свое служебное положение, действуя группой лиц по предварительному сговору с ФИО3, и реализуя совместный преступный умысел, направленный на безвозмездное приобретение права собственности на чужое имущество, из корыстных побуждений, используя личное знакомство и доверительные отношения с И., путем злоупотребления ее доверием, предложил заключить формальный договор купли-продажи с ФИО3, на принадлежащую ей квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, сроком на 4 месяца, за денежное вознаграждение в сумме 1 500 000 рублей. Оформление квартиры на ФИО3, ФИО4 объяснил И. необходимостью создания видимости платежеспособности ФИО3, с целью получения кредита для финансовой деятельности <данные изъяты>, убедив ее в том, что после возврата кредита право собственности на квартиру снова будет переоформлено на нее.

С целью сокрытия преступления и придания вида законности своим деяниям, ФИО4 предложил И. заключить договор вклада с <данные изъяты> на сумму 5 000 000 рублей, которая сложилась из стоимости квартиры, в сумме 3 500 000 рублей, определенную по обоюдному согласию, и обещанного вознаграждения, в сумме 1 500 000 рублей.

И., не догадываясь, что в отношении нее будет совершено преступление, будучи введенной ФИО4 и ФИО3 в заблуждение относительно их истинных намерений - безвозмездного приобретения права собственности на принадлежащую ей квартиру, и будучи уверенной в возврате ей данного права, согласилась на совершение сделки на указанных условиях.

29 августа 2012 г., в дневное время суток, ФИО4 совместно с ФИО3, реализуя преступный умысел, направленный на безвозмездное приобретение права собственности на чужое имущество, прибыли в <данные изъяты> по адресу: <адрес>, где между женой ФИО3 – З., по доверенности от которой действовал ФИО2, и И. был заключен договор купли-продажи, подписан передаточный акт на принадлежащую И. квартиру, расположенную по названному адресу. После чего, И. была написана расписка о получении денежных средств, в сумме 3 500 000 рублей, и документы были сданы регистратору для оформления перехода права собственности на указанную квартиру. Денежные средства за квартиру И. переданы не были, поскольку для нее сделка носила формальный характер и не предполагала под собой отчуждения имущества.

В этот же день, в дневное время суток, ФИО4, действуя согласно заранее достигнутой договоренности с ФИО3, с целью сокрытия преступления и придания вида законности своим деяниям, используя свое служебное положение, как председатель совета <данные изъяты>, находясь в <данные изъяты> по адресу: <адрес>, заключил с И. договор вклада на сумму 5 000 000 рублей, и выдал квитанцию к приходному кассовому ордеру на указанную сумму, хотя фактически денежные средства в кассу Общества не вносились.

31 августа 2012 г. право собственности на указанную квартиру было зарегистрировано на жену ФИО3 – З., не осведомленную о преступности деяний ФИО4 и ФИО3, тем самым ФИО4 и ФИО3 была получена возможность распоряжаться квартирой по своему усмотрению.

Впоследствии, ФИО3, действуя в продолжение совместного преступного умысла с ФИО4, продал указанную квартиру Е., не осведомленному о преступности деяний ФИО4 и ФИО3, получив от него денежные средства в сумме 3 600 000 рублей. Полученными денежными средствами ФИО3 и ФИО4 распорядились по своему усмотрению.

В результате совместных преступных действий ФИО4 и ФИО3, действуя группой лиц по предварительному сговору, а ФИО4 и используя свое служебное положение, умышленно, из корыстных побуждений, приобрели право на чужое имущество – квартиру, принадлежащую И., расположенную по адресу: <адрес>, путем злоупотребления доверием последней, причинив ей ущерб в виде утраты права собственности на жилое помещение, стоимостью 3 500 000 рублей.

В судебном заседании ФИО4 и ФИО3 виновными себя не признали.

В апелляционных жалобах:

адвокат Уколов А.М. в защиту осужденного ФИО4 с приговором суда не согласен. Он обращает внимание на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; указывает, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; не согласен с квалификаций действий ФИО4 по факту хищения денег у 107 пайщиков <данные изъяты>, поскольку неоднократное хищение имущества, совершенное в разное время, из разных источников, не может рассматриваться как единое продолжаемое преступление, даже и в том случае, когда способ совершения преступлений аналогичный; в нарушении закона ни в постановлении о привлечении ФИО4 в качестве обвиняемого, ни в обвинительном заключении, ни в приговоре суда не установлены конкретные время, место и обстоятельства внесения денег каждым потерпевшим, основания внесения этих денег; при постановлении приговора судом необоснованно был уменьшен размер произведенных ФИО4 выплат по сравнению с предъявленным обвинением, что повлияло на расчет размера общей суммы похищенного в худшую для осужденного сторону; судом при расчете размера похищенного не учитывались выплаты ФИО9 1 387 856 рублей, К. - 2 002 046 рублей и Т. - 843 567 рублей; судом вопреки представленным расходным документам и книжкам вкладчиков неправильно рассчитаны размеры внесенных и полученных денег вкладчиками: З., Копейченко, Г., Д., Д., Б., Р., В., Д., А., Б.; выводы суда о хищении ФИО4 денежных средств у потерпевших Л., С., П. также не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела; суд необоснованно отверг представленные стороной защиты доказательства – документы, подтверждающие затраты <данные изъяты> в своей деятельности, которые не учитывались ни следствием, ни судом, при определении общей суммы похищенного;

по эпизодам хищения недвижимости у Г., А., Т. и И. ни в предъявленном обвинении, ни в обвинительном заключении не установлен факт причинения имущественного ущерба потерпевшим и не указана его денежная оценка, при этом суду не представлено ни одного доказательства о действительной стоимости недвижимого имущества указанных потерпевших на момент выбытия его из их собственности; таким образом судом не установлен размер причиненного данным потерпевшим ущерба, а значит сам факт его причинения не доказан;

суд не рассмотрел вопрос о том, что действия ФИО4 могут расцениваться как мошенничество в сфере предпринимательской деятельности и квалифицироваться по ст. 159.4 УК РФ;

также приговор подлежит пересмотру и в части разрешения судом гражданских исков Т., А., Г.. Просит приговор в отношении ФИО4 отменить и вынести в отношении него оправдательный приговор;

адвокат Завалько А.В. в защиту осужденного ФИО3 считает, что приговор подлежит изменению ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильного применения уголовного закона и существенного нарушения уголовно-процессуального закона; правовая оценка инкриминируемых деяний ФИО3 и выводы суда в приговоре не основаны на законе; тот факт, что действия подсудимого имели признаки мошенничества, в суде не доказан; считает необоснованными выводы суда о наличии в действиях ФИО4 и ФИО3 квалифицирующего признака « совершение преступления группой лиц по предварительному сговору»; по факту преступлений в отношении Г., И., Т., А., которые по своей сути являются однородными преступлениями, судом в нарушении требований уголовного закона действия ФИО3 квалифицированы как совокупность преступлений, четырьмя самостоятельными эпизодами, а не как единое продолжаемое преступление; помимо отсутствия формального вменения мошенничеств, нет и доказательств наличия вообще какого-либо злоупотребления доверием; в суде не добыто доказательств совершения ФИО3 фактических действий, за которые суд признал его виновным, выводы суда носят предположительный характер. Просит приговор в отношении ФИО3 изменить, прекратив в отношении него уголовное преследование по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

потерпевшие А., Г., В., Б., Б., Б., Л., В., Т. просят отменить приговор в отношении ФИО4 в части отказа в удовлетворении их гражданских исков;

потерпевший Т. просит приговор в отношении ФИО4 отменить и оправдать ФИО4 по факту хищения у него недвижимого имущества за отсутствием в действиях последнего состава преступления.

В возражениях на апелляционные жалобы с дополнениями адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В. потерпевшие Ш., Л., Б., Г. указывают на несостоятельность доводов жалоб стороны защиты и просят приговор в отношении ФИО4 и ФИО3 оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб (основных и дополнительных) и возражения на них, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Дело судом рассмотрено с соблюдением принципа состязательности сторон, предусмотренного ст. 15 УПК РФ. Судом созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты исследованы. Заявленные сторонами ходатайства разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, принятые судом по ходатайствам решения мотивированы и аргументированы.

Все доводы осужденных и защиты о невиновности в преступлениях проверялись судом первой инстанции, результаты проверки отражены в приговоре с указанием мотивов принятых решений.

Суд апелляционной инстанции, проверив аналогичные доводы, приведенные в жалобах адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В. и в ходе рассмотрения дела в апелляционном порядке, также приходит к выводу о том, что они полностью опровергаются исследованными судом и изложенными в приговоре достоверными и допустимыми доказательствами, которые не содержат существенных противоречий и согласуются между собой.

Суд привел в приговоре мотивы, по которым он принял вышеперечисленные доказательства в качестве допустимых и достоверных и отверг доводы осужденных в свою защиту.

Все принятые судом решения по оценке доказательств основаны на законе и материалах дела. Не устраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденных, требующих истолкования их в пользу последних, судом апелляционной инстанции по делу не установлено.

В судебном заседании исследованы все существенные для дела доказательства, представленные сторонами, все заявленные сторонами ходатайства, разрешены судом в соответствии с требованиями закона, принятые по этим ходатайствам решения суда достаточно мотивированы и являются правильными.

Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне защиты и обвинения в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Приговор вынесен с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, нарушений требований ст. 252 УПК РФ при описании преступных деяний судом не допущено.

При таких обстоятельствах, вопреки доводам апелляционных жалоб адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В., суд апелляционной инстанции считает, что фактические обстоятельства дела судом установлены правильно и им дана надлежащая юридическая оценка.

Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката Уколова А.М., вывод суда о доказанности вины ФИО4 в привлечении с использованием своего служебного положения председателя <данные изъяты> под обещание выплаты больших процентов и последующего похищения денежных средств 107 частных вкладчиков (пайщиков) <данные изъяты> на сумму 52 978 584 рубля, что является особо крупным размером, основан на тщательно исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательствах.

К таким доказательствам относятся: показания потерпевших П., В., Н., К., К., Д., Ш., И., С., Г., Ж., С., С., К., К., В., Д., Д., Е., Г., М., М., В., П., Ю., Ч., Р., К., Ш., Б., А., А., А., Б., А., Д., А., Б., Ф., Б., М., Б., В., Д., З., А., Т., Т., Л., О., О., Б., Б., Т., С., К., П., П., И., А., М., С., У., К., К., С., Н., П., Ч., Л., П., В., Б., Р., К., Н., П., В., Р., Н., С., В., Р., Б., Л., Б., С., А., Ш., Л., Л., Щ., М., С., Л., представителя потерпевшей К. – Д., представителя потерпевшего Л. – Л., из которых следует, что ими в соответствии с договорами о передаче личных сбережений передавались <данные изъяты> значительные денежные суммы, которые ФИО4 впоследствии обещал вернуть с процентами;

показания свидетелей М., А., О., Щ. о том, что ФИО4 лично руководил деятельностью Общества, которое занималось приемом вкладов от населения, а также выдачей займов. Поступавшие от вкладчиков денежные средства хранились в сейфе Общества, которые каждый день забирал ФИО4;

протоколы осмотра места происшествия – офиса <данные изъяты> и обысков офисов <данные изъяты> и <данные изъяты>, в ходе которых была изъята бухгалтерская документация Общества, заключение бухгалтерской судебной экспертизы №, заключение финансово-аналитической судебной экспертизы, заключение экспертов №, другие, подробно изложенные в приговоре доказательства.

Нельзя согласиться с доводами апелляционных жалоб адвоката Уколова А.М. о том, что по преступлению в отношении 107 вкладчиков (пайщиков) <данные изъяты> не установлена сумма причиненного ущерба.

Указанная сумма установлена судом на основании заключения судебной бухгалтерской экспертизы, которой установлены внесенные, полученные и невыплаченные суммы денежных средств конкретных пайщиков.

При этом судом на основании исследованных материалов была выполнена корректировка этой суммы в сторону улучшения положения осужденного, с учетом не учтенных экспертом выплаченных денежных средств потерпевшим А., А., О., Р., К., А. и С., что не ставит под сомнение в целом заключение эксперта, поскольку экспертиза была проведена на основании изъятой бухгалтерской документации Общества, в том числе приходных и расходных кассовых ордеров, книжек пайщиков, предоставленных потерпевшими, а также предоставленных в ходе следствия самим ФИО4.

Что касается предоставленной уже в судебное заседание стороной защиты иной бухгалтерской документации, то суд обоснованно отверг её, указав на то, что не известна природа её происхождения.

Изложенные в апелляционных жалобах в защиту ФИО4 доводы о том, что его действия могут расцениваться как мошенничество в сфере предпринимательской деятельности и квалифицироваться по ст. 159.4 УК РФ, безосновательны, поскольку судом по настоящему делу установлено, что полученные в результате мошенничества денежные средства не оставались в предпринимательской сфере.

ФИО4 совершено мошенничество именно в финансово-кредитной сфере по принципу финансовых и иных пирамид. В подтверждении данного принципа свидетельствует выполнение ФИО4 обещаний на первом этапе за счет расширяющихся поступлений от новых вкладчиков и обман последних.

Выводы финансово-аналитической судебной экспертизы, а также договоры беспроцентных займов, которые брал ФИО4 используя свое служебное положение и вопреки интересам Общества, свидетельствуют о направленности умысла ФИО4 на хищение денежных средств вкладчиков и опровергают доводы стороны защиты относительно нормальной деятельности Общества.

ФИО4, используя свое служебное положение, в группе и по предварительному сговору с ФИО3 27 мая 2011 г. путем злоупотребления доверием приобрели право на чужое имущество – квартиру, принадлежащую Г., расположенную в <адрес> а после продажи указанного имущества – совершили хищение денежных средств.

Вина ФИО4 и ФИО3 в совершении мошеннических действий по указанному эпизоду преступления установлена показаниями потерпевшей Г., свидетелей Г., К., М., договорами купли-продажи, передаточными актами, выпиской из единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Фактически данные, установленные в судебном заседании, свидетельствуют о том, что ФИО4 с целью хищения путем злоупотребления доверием чужого имущества ввел Г. в заблуждение относительно своих намерений, получив согласие на переоформление её квартиры на ФИО3 с тем, чтобы показать имущественную состоятельность последнего для получения кредита, которое будет якобы временным. При этом ФИО4 в качестве гарантии возврата квартиры, используя свое служебное положение, формально заключил с Г. договора о передачи ею личных сбережений на стоимость квартиры. ФИО3 по предварительной договоренности с ФИО4 оформил квартиру Г. в свою собственность, а затем продал К.. Полученными деньгами осужденные распорядились по своему усмотрению.

ФИО4, используя свое служебное положение, в группе и по предварительному сговору с ФИО3 24 апреля 2012 г. путем злоупотребления доверием приобрели право на чужое имущество – квартиру, принадлежащую А., расположенную в <адрес>, а после продажи указанного имущества – совершили хищение денежных средств.

Вина ФИО4 и ФИО3 в совершении мошеннических действий по указанному эпизоду преступления установлена показаниями потерпевшей А., договорами купли-продажи, передаточными актами, договором о передаче личных сбережений, квитанцией к приходному кассовому ордеру, выпиской из единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Анализ имеющихся по делу доказательств свидетельствуют о том, что ФИО4 с целью хищения путем злоупотребления доверием чужого имущества ввел А. в заблуждение относительно своих намерений, получив согласие на переоформление путем договора купли-продажи её квартиры на ФИО3 у которого якобы намеривался взять деньги с тем, чтобы поправить финансовое положение <данные изъяты>, под залог указанной квартиры. При этом ФИО4 в качестве гарантии возврата квартиры, используя свое служебное положение, формально заключил с Г. договора о передачи ею личных сбережений на стоимость квартиры. ФИО3 по предварительной договоренности с ФИО4 оформил квартиру А. в свою собственность, а затем продал А.. Полученными деньгами осужденные распорядились по своему усмотрению.

ФИО4, используя свое служебное положение, в группе и по предварительному сговору с ФИО3 20 июля 2012 г. путем злоупотребления доверием приобрели право на чужое имущество – дом и земельный участок, принадлежащие Т., расположенные в <адрес>, а после продажи указанного имущества – совершили хищение денежных средств.

Вина ФИО4 и ФИО3 в совершении мошеннических действий по указанному эпизоду преступления установлена показаниями потерпевшего Т., свидетеля И., договорами купли-продажи, передаточными актами, расписками, договором о передаче личных сбережений, расходными кассовыми ордерами, книжками пайщика, выпиской из единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Анализ имеющихся по делу доказательств свидетельствуют о том, что ФИО4 с целью хищения путем злоупотребления доверием чужого имущества ввел Т. в заблуждение относительно своих намерений, получив согласие на переоформление путем договора купли-продажи его дома и земельного участка на ФИО3. При этом ФИО10 была передана лишь часть денежных средств в размере 1 500 000 рублей, однако взята расписка от Т. на получение всей суммы в размере 5 000 000 рублей. ФИО4 же, в качестве гарантии возврата оставшейся суммы в размере 3 500 000 рублей, используя свое служебное положение, формально заключил с Т. договор о передачи им личных сбережений на указанную сумму. ФИО3 по предварительной договоренности с ФИО1 оформил принадлежащие Т. дом и земельный участок в свою собственности, а затем продал А.. Полученными деньгами осужденные распорядились по своему усмотрению.

Нельзя признать обоснованными доводы жалобы потерпевшего Т. о том, что судом не установлена достоверная рыночная стоимость похищенных у него дома и земельного участка, поскольку такая стоимость определена договоренностью между самим Т. с одной стороны и ФИО4, ФИО3 – с другой.

Также вопреки доводам жалобы потерпевшего Т. суд полностью удовлетворил его исковые требования на сумму 3 100 000 рублей и взыскал с ФИО4 и ФИО3 в солидарном порядке с каждого по 1 550 000 рублей.

При этом суд взял за основу показания Т. в ходе судебного заседания, где он прямо указал, что впоследствии, с учетом произведенных ему выплат, по предложению ФИО4 с ним был заключен новый договор о передаче личных сбережений на сумму 3 100 000 рублей, которые он реально в кассу Общества не вносил, поскольку эти деньги ему были должны ФИО4 и Зекеев за дом и земельный участок. Указанные денежные средства Т. возращены не были.

При таких обстоятельствах нельзя признать обоснованными приведенные потерпевшим в жалобе доводы о том, что ему по собственному расчету с учетом дополнительно выплаченных денежных средств был причинен ущерб на сумму 2 400 000 рублей, а также о возврате ему похищенной недвижимости.

Из жалоб потерпевшего и адвоката Уколова А.М. неясно, когда и при каких обстоятельствах Т. ещё выплачивались ФИО4 денежные средства. Таких данных не содержат и материалы уголовного дела.

В этой связи нельзя признать обоснованными доводы жалобы адвоката Уколова А.М., что эти суммы суд должен был учесть при установлении размера похищенного, а также признать обстоятельством, смягчающим наказание ФИО4 – добровольное возмещение им причиненного вреда.

ФИО4, используя свое служебное положение, в группе и по предварительному сговору с ФИО3 31 августа 2012 г. путем злоупотребления доверием приобрели право на чужое имущество – квартиру, принадлежащую И., расположенную в <адрес>, а после продажи указанного имущества – совершили хищение денежных средств.

Вина ФИО4 и ФИО3 в совершении мошеннических действий по указанному эпизоду преступления установлена показаниями потерпевшей И., договором купли-продажи квартиры, передаточными актами, распиской о получении денежных средств, квитанцией к приходному кассовому ордеру, договором о передачи личных сбережений договором о передаче личных сбережений.

Фактически данные, установленные в судебном заседании, свидетельствуют о том, что ФИО4 с целью хищения путем злоупотребления доверием чужого имущества ввел И. в заблуждение относительно своих намерений, получив согласие на переоформление её квартиры на жену ФИО3 с тем, чтобы показать имущественную состоятельность ФИО3 для получения кредита, которое будет якобы временным. При этом ФИО4 в качестве гарантии возврата квартиры, используя свое служебное положение, формально заключил с И. договор о передачи ею личных сбережений на сумму 5 000 000 рублей. ФИО3 по предварительной договоренности с ФИО4 оформил квартиру И. в собственность своей жены, а затем продал Е.. Полученными деньгами осужденные распорядились по своему усмотрению.

Судом первой инстанции тщательно проверено и обоснованно отвергнуто утверждение стороны защиты о наличии между ФИО4, ФИО3 с одной стороны и потерпевшими с другой гражданско-правовых отношений.

Дана в приговоре и оценка доводам стороны защиты о необходимости проведения повторной судебной бухгалтерской экспертизы, с которой суд апелляционной инстанции соглашается.

Всем исследованным доказательствам, в соответствии со ст. 88 УПК РФ, в приговоре дана надлежащая оценка, не согласиться с правильностью которой у суда апелляционной инстанции оснований не имеется.

При этом несогласия стороны защиты с судебной оценкой представленных доказательств не является основанием для отмены приговора.

Вопреки доводам жалоб адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В. действия ФИО4 и ФИО3 квалифицированы судом верно.

Оснований для иной оценки доказательств и иной квалификации у суда апелляционной инстанции не имеется.

Назначенное осужденным наказание является справедливым. Судом приняты во внимание характер и степень общественной опасности преступлений, обстоятельства дела, а также данные о личности ФИО4 и ФИО3, поэтому оснований для его смягчения не усматривается.

Вопреки доводам апелляционных жалоб потерпевших судом правомерно отказано в удовлетворении гражданских исков потерпевшим Г., В., У., Л., И., К., Р. (в интересах Д. и Д.), Б., Б., А., С., К., поскольку указанные лица обращались в суд о взыскании денежных сумм с <данные изъяты> в порядке гражданского судопроизводства, вынесены решения о взыскании, данные решения вступили в законную силу.

Вместе с тем решение суда первой инстанции в части разрешения гражданского иска потерпевшей В. подлежит отмене, поскольку суд ошибочно признал, что она ранее обращалась в суд с данным иском в порядке гражданского судопроизводства.

Суд апелляционной инстанции считает необходимым гражданский иск потерпевшей В. о взыскании с ФИО4 материального ущерба в размере 3 049 125 рублей удовлетворить частично на сумму 2 546 492 рубля, то есть на размер ущерба, установленный судом и признанный доказанным.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

приговор Свердловского районного суда г. Белгорода от 18 декабря 2015 г. в отношении ФИО1 и ФИО2 в части разрешения гражданского иска потерпевшей В. отменить.

Взыскать с ФИО1 2 546 492 рубля в пользу В. в счет возмещения материального ущерба.

В остальной части этот же приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы с дополнениями к ним адвокатов Уколова А.М. и Завалько А.В., а также апелляционные жалобы потерпевших А., Г., В., Б., Т., Л., Б., Б., Т. – без удовлетворения.

Апелляционную жалобу потерпевшей В. удовлетворить частично.

Председательствующий судья

Судьи: