Гражданский кодекс часть 1

при секретаре Немове А.А., с участием военного прокуратура отдела военной прокуратуры Центрального военного округа подполковника юстиции ФИО20, осужденного ФИО21, его защитника адвоката Гайсина И.А., осужденного ФИО22 и его защитника адвоката Якименко О.В. посредством видеоконференц-связи рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя помощника военного прокурора Уфимского гарнизона и апелляционные жалобы осужденного ФИО22, защитника осужденного ФИО21 адвоката – Гайсина И.И. и на приговор Уфимского гарнизонного военного суда от 18 февраля 2019 года, в соответствии с которым военнослужащий войсковой части №

ФИО21, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, , проходящий военную службу с 1994 года, в должности командира войсковой части № с ДД.ММ.ГГГГ, награжденный тремя государственными наградами, ранее не судимый,

военнослужащий Федерального государственного казенного военного образовательного учреждения высшего образования «Новосибирское высшее военное командное училище» Министерства обороны Российской Федерации (г. Новосибирск)

ФИО22, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, , проходящий военную службу с 1997 года, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ – в должности заместителя командира войсковой части № по вооружению, ранее не судимый,

признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации, на основании которой ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев со штрафом в размере 100 000 рублей. В соответствии со ст. 73 УК Российской Федерации назначенное ФИО22 основное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 2 (два) года в течение которого он должен доказать свое исправление;

и военнослужащий войсковой части №

ФИО23, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, , несудимый, проходящий военную службу с 2006 года, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в должности командира роты управления войсковой части №,

признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33 и ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации, на основании которой с применением ст. 62 и 64 УК Российской Федерации ему назначено наказание в виде штрафа в размере 400 000 рублей.

После изложения председательствующим обстоятельств дела, существа приговора, доводов апелляционного представления и апелляционных жалоб, выступления осужденного ФИО21, его защитника адвоката Гайсина И.А., осужденного ФИО22 и его защитника адвоката Якименко О.В., заключение военного прокуратура отдела военной прокуратуры Центрального военного округа подполковника юстиции ФИО20, полагавшего необходимым приговор Уфимского гарнизонного военного суда от 18 февраля 2019 года в части назначенного осужденному ФИО23 наказания по ч. 5 ст. 33 и ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации изменить со штрафа в размере 400000 рублей с применением ст. 64 и ч. 2 ст. 45 УК Российской Федерации на наказание в виде ограничения по военной службе на срок 1 год 6 месяцев, с удержанием 15% от денежного довольствия в доход государства, условно, с испытательным сроком в 1 год, в течение которого ФИО23 должен доказать свое исправление, Приволжский окружной военный суд

У С Т А Н О В И Л:

Кухальский и ФИО22 признаны виновными в растрате, то есть хищении вверенного им по службе чужого имущества – двух буксирно-моторных катеров «БМК-460» общей стоимостью 2546000 рублей, то есть в особо крупном размере, с использованием своего служебного положения, группой лиц по предварительному сговору. ФИО23 признан виновным в пособничестве в совершении ФИО21 и ФИО22 указанному преступлению. Эти преступления совершенны осужденными при следующих изложенных в приговоре обстоятельствах.

С ДД.ММ.ГГГГ Кухальский являлся командиром войсковой части №, дислоцированной в <адрес>.

В этой же воинской части в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ проходил военную службу ФИО22, который занимал должность заместителя командира части по вооружению, а в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ — ФИО23., который занимал должность командира роты управления. При этом в силу должностного положения Кухальский являлся для них начальником.

Кухальский и ФИО22 были наделены полномочиями по осуществлению хозяйственной деятельности, то есть являлись должностными лицами, осуществляющими организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в Вооружённых Силах Российской Федерации.

В 2011 году в войсковую часть № поступили буксирно-моторные катера БМК-460 (далее — катера БМК-460), в том числе два катера с заводскими номерами №, бортовой номер «№», и №, бортовой номер «№», которые в силу занимаемой ФИО21 должности находились в его ведении и были ему вверены, при этом он обладал полномочиями по их распоряжению, использованию и хранению.

ФИО22 в силу занимаемой воинской должности заместителя командира воинской части по вооружению также являлся должностным лицом, которому вверено имущество части, в том числе два вышеуказанных катера, которые хранились в парке воинской части и он мог принимать решения в отношении этого имущества.

В начале февраля 2015 года у Кухальского возник умысел на хищение вверенного ему имущества путем растраты в особо крупном размере, с использованием своего служебного положения, для чего он решил привлечь ФИО22 и ФИО23.

Реализуя задуманное, из корыстных побуждений с целью личного обогащения в начале февраля 2015 года он сообщил о своем плане ФИО22 и ФИО23, которые, также желая обогатиться путем получения денежных средств от продажи двух катеров БМК-460, согласились совместно осуществить хищение. При этом Кухальский предложил ФИО23 найти покупателей на катера, а ФИО22 организовать погрузку катеров и их беспрепятственный вывоз из парка воинской части.

Таким образом, согласно распределенным ФИО21 ролям, ФИО23 должен был подыскать покупателей на указанные катера, а также обеспечить их демонстрацию и получение за них наличных денежных средств в сумме не менее 800000 рублей, то есть должен был содействовать совершению преступления советами и предоставлением информации, а ФИО22 должен был обеспечить проезд автотранспорта покупателей в парк воинской части и погрузку катеров, о чем указанные лица заранее договорились. Кухальский в свою очередь, с целью реализации единого преступного умысла, должен был координировать и контролировать их деятельность, в том числе согласовывая их действия путем дачи необходимых указаний о продаже катеров и их вывозе с территории воинской части, а в последующем распределить полученные денежные средства от продажи.

Для реализации указанной договоренности Митюрин связался с гражданином ФИО1, которому предложил приобрести два катера БМК-460 по цене 400000 рублей за каждый катер, а всего за 800000 рублей, на что он согласился.

В середине февраля 2015 года в парке войсковой части № ФИО23 продемонстрировал ФИО1 названные катера, а затем последний вместе со своим начальником ФИО2 прибыли на контрольно-пропускной пункт (далее - КПП) воинской части, где встретились с ФИО23, для осуществления покупки катеров и их вывоза с территории воинской части на автомобильном трале.

ФИО23, действуя совместно и согласованно с ФИО21 и ФИО22, посредством сотовой связи доложил о приезде покупателей за катерами Кухальскому, который дал указание через дежурного по части запустить трал на территорию воинской части.

После этого, ФИО22, осведомленный от ФИО23 о прибытии покупателей, используя свое служебное положение, дал указание подчиненному ему военнослужащему - крановщику ФИО3 о погрузке двух катеров БМК-460, хранящихся на открытой площадке, с помощью автомобильного крана на трал, что последний и сделал, будучи не осведомленным о совершении преступных действий.

После передачи ФИО23 покупателями денежных средств в сумме 80000 рублей тот вновь доложил об этом Кухальскому, который дал ему указание передать эти деньги ФИО22, а дежурному по контрольно-техническому пункту парка части (далее - КТП) и дежурному по части - выпустить автомобильный трал с двумя загруженными катерами БМК-460 с территории парка части, что и было ими исполнено.

Далее ФИО23, действуя совместно и согласованно с ФИО21 и ФИО22, прибыл в кабинет последнего, где сообщил о получении денежных средств за продажу катеров и по указанию ФИО22 оставил денежные средства в комнате отдыха. Спустя непродолжительное время в кабинет ФИО22 явился Кухальский, который забрал оттуда денежные средства в сумме 800000 рублей за данные катера, а в последующем передал ФИО22 денежные средства в общей сумме 50 000 рублей, а ФИО23 - в размере 30 000 рублей.

Денежными средствами, полученными от продажи катеров, все трое порядились по своему усмотрению.

Указанными действиями ФИО21, ФИО22 и ФИО23 по растрате двух катеров БМК-460 государству в лице Министерства обороны Российской Федерации был причинён имущественный ущерб на сумму 1817067 рублей 30 копеек. В ходе предварительного следствия похищенное имущество было обнаружено и изъято сотрудниками правоохранительных органов.

Не соглашаясь с приговором суда, государственный обвинитель – помощник военного прокурора Уфимского гарнизона ФИО24 в своем апелляционном представлении, не оспаривая фактических обстоятельств дела, установленных судом первой инстанции, полагает, что приговор в отношении ФИО23 подлежит изменению в части назначенного осужденному наказания на основании п. п. 2 и 3 ст. 389.15 УПК Российской Федерации.

Так государственный обвинитель, ссылаясь на положения ст. 73 УК Российской Федерации, приходит к выводу о том, что при вынесении приговора гарнизонный суд не учел предыдущий приговор в отношении ФИО23, который был отменен судом апелляционной инстанции по жалобам осужденных и их защитников, а значит, назначая ФИО23 реальное наказание в виде штрафа, суд ухудшил положение осужденного, тогда как в силу ч. 1 ст. 389.24 УПК Российской Федерации мог сделать это не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей. Тем самым, по мнению ФИО24, суд первой инстанции допустил неправильное применение уголовного закона и существенно нарушил требования уголовно-процессуального закона, что повлияло на вынесение законного и обоснованного приговора. Он просит приговор в отношении ФИО23 изменить и назначить ему наказание с применением положений ст. 64 и ч. 2 ст. 45 УК Российской Федерации в виде ограничения по военной службе на срок 1 год 6 месяцев, с удержанием 15 % от денежного довольствия в доход государства, со штрафом в размере 200 000 рублей. В соответствии с ч. 1 ст. 73 УК Российской Федерации основное наказание в виде ограничения по военной службе считать условным, с испытательным сроком в 2 года.

Не соглашаясь с приговором суда, осужденный ФИО22, а также защитник осужденного ФИО21 – адвокат Гайсин, подали апелляционные жалобы с дополнениями, в которых выражают мнения о несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенном нарушении уголовно-процессуального закона, неправильном применении уголовного закона и несправедливости приговора вследствие чрезмерной суровости назначенных осужденным наказаний.

Осужденный ФИО22 в обоснование апелляционной жалобы указывает, что вывод суда о том, что об обстоятельствах совершенного группового преступления органам предварительного следствия стало известно от ФИО23, который явился с повинной, является ошибочным, поскольку как на предварительном следствии, так и в судебном заседании ФИО23 пытался ввести суд в заблуждение, оговорив его и ФИО21. Более того, ФИО23 не мог явиться с повинной 30 марта 2018 года в 18 часов, поскольку в указанное время он проходил психофизиологическое исследование, что подтверждено оглашенными в судебном заседании результатами.

Далее в своей жалобе осужденный ФИО22, ссылаясь на показания свидетелей ФИО4, ФИО5, ФИО1 и ФИО2, делает вывод о том, что именно ФИО23 принимал активное участие в продаже катеров, о чем также свидетельствует протокол очной ставки между ним и ФИО23, из которого следует, что ФИО22 каких-либо указаний относительно продажи катеров ФИО23 не давал.

Также в своей жалобе осужденный выражает несогласие с выводом суда относительно непризнания им своей вины, поскольку в ходе судебного заседания он в полном объеме признал свою вину, в том числе согласился и с суммой причиненного государству ущерба.

Придя к такому выводу, суд первой инстанции в приговоре не указал мотивы, по которым он отверг представленные им доказательства, а именно протокол проверки показаний на месте, протокол очной ставки с ФИО21 и протокол очной ставки с ФИО23. Кроме этого, как отмечает ФИО22, не отрицал он и наличие корыстной заинтересованности, поскольку рассчитывал на то, что при надлежащем выполнении приказа ФИО21, он даст ему положительную характеристику при поступлении в академию Министерства обороны Российской Федерации, а также не будет создавать препятствий по службе.

Далее в своей жалобе ФИО22 указывает, что 2 апреля 2018 года на основании его объяснения, изобличающего причастных к продаже катеров лиц, с ним было заключено досудебное соглашение. Взятые на себя обязательства в рамках этого соглашения, им были выполнены в полном объеме, это выразилось в активном способствованию раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления. Также о том, что обязательства досудебного соглашения выполнены ФИО22 в полном объеме, как отмечается далее в жалобе, свидетельствует и обвинительное заключение, где указанные выше обстоятельства отнесены к обстоятельствам, смягчающим его наказание.

Как отмечает в своей жалобе осужденный ФИО22, суд первой инстанции оставил без внимания то, что заключение досудебного соглашения возможно на любой стадии предварительного следствия, независимо от меры пресечения, избранной подозреваемому или обвиняемому, в связи с чем указывает, что вывод суда о даче им признательных показаний лишь в результате помещения его в следственный изолятор, является несостоятельным, тем более, что срок содержания под стражей ему продлевался лишь на основании ложных, по его мнению, показаний ФИО23, который таким способом сам хотел избежать ответственности за содеянное.

По мнению ФИО22, указанные им обстоятельства могли существенно повлиять на вид и размер назначенного ему наказания с учетом ст. 64 УК Российской Федерации, однако были отвергнуты судом, что свидетельствует о несправедливости приговора.

В заключение апелляционной жалобы содержится просьба о назначении ему более мягкого наказания с применением положений ст. 64 УК Российской Федерациии.

Защитник Гайсин в своей апелляционной жалобе и дополнениях к ней выражает мнение о том, что суд первой инстанции, вопреки требованиямуголовно-процессуального закона, выводы о квалификации содеянного осужденными не обосновал и не дал надлежащей оценки доказательствам и доводам стороны защиты.

Далее адвокат в жалобе отмечает, что суд первой инстанции в нарушение ст. 88 УПК Российской Федерации привел в обоснование своих выводов недостоверные показания оперуполномоченного ФСБ ФИО5, которые основывались на результатах оперативно-розыскной деятельности, признанных постановлением Уфимского гарнизонного военного суда от 12 февраля 2019 года недопустимыми доказательствами.

Так с сотового телефона ФИО5 следователем был скопирован аудиофайл его телефонного разговора с ФИО22 и записан на CD-диск, который впоследствии был приобщен к материалам уголовного дела. Как отмечается далее в жалобе, стороной защиты в судебном заседании было заявлено ходатайство о признании указанного CD-диска недопустимым доказательством и об исключении его из числа доказательств по уголовному делу. Однако суд в удовлетворении этого ходатайства отказал, как и отказал в удовлетворении ходатайства о признании недопустимым доказательством показаний ФИО5 в целом, поскольку он в силу действующего законодательства относится к числу лиц, осуществляющих уголовное преследование, и является участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения, имея самостоятельную заинтересованность в исходе дела и может быть допрошен в качестве свидетеля лишь об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий.

Далее в своей жалобе Гайсин, приводя краткое содержание показаний ФИО23 и ФИО22, данных ими в различные дни в ходе предварительного расследования, указывает на их непоследовательность и утверждает, что явка с повинной ФИО23 и заключение с ФИО22 досудебного соглашения стала результатом их изобличения в причастности к хищению катеров. В связи с наличием существенных противоречий стороной защиты было заявлено ходатайство об оглашении в судебном заседании этих показаний подсудимых, однако суд в удовлетворении ходатайства отказал, отметив при этом, что в указанный период ФИО23 и ФИО22 находились в ином процессуальном статусе. По мнению автора жалобы, таким отказом суд нарушил конституционное право ФИО21 на защиту.

Также в жалобе адвокат указывает на наличие в материалах дела CD-диска с записью разговора ФИО23 и ФИО21, которая была перенесена из сотового телефона ФИО23 по инициативе следователя и впоследствии признана доказательством по уголовному делу. В удовлетворении ходатайства о признании указанного CD – диска недопустимым доказательством суд первой инстанции также отказал. Какой-либо правовой оценки действиям следователя, который самостоятельно осуществил формирование недопустимого доказательства, судом дано не было, как и не было дано никакой оценки указанным обстоятельствам, хотя они являлись предметом детального исследования в ходе судебного заседания.

Показания свидетеля ФИО6, приведенные судом в качестве доказательства вины ФИО21, по утверждению адвоката Гайсина, не могут быть признаны правдивыми, поскольку они опровергаются исследованными в судебном заседании приказами по войсковой части № о назначении военнослужащих в суточный наряд и показаниями свидетелей ФИО7 и ФИО8, которые подтвердили, что ФИО6 и ФИО9 в середине февраля 2015 года в суточные наряды по воинской части не заступали. Более того, ходатайство о вызове в судебное заседание свидетеля ФИО6 суд оставил без разрешения, в связи с чем не вправе был оглашать его показания и ссылаться на них в приговоре. Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО10 также показал, что неоднократно заступал в наряд дежурным по парку, и в феврале 2015 года в помещении дежурного радиостанции не было. Указанные свидетели перед допросом были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, каких-либо доказательств, опровергающих показания указанных свидетелей, представлено не было. Однако суд, не раскрывая показаний ФИО7 и ФИО8, оценил их критически и безосновательно сделал вывод о том, что исследованные приказы свидетельствуют о ненадлежащей организации внутренней деятельности в воинской части по изданию соответствующих приказов.

Далее в своей жалобе адвокат Гайсин указывает на предположительный характер показаний свидетеля ФИО11, следовательно на недопустимость этого доказательства, а ссылку суда на показания свидетеля ФИО12 находит необоснованной, поскольку они в судебном заседании не оглашались и не исследовались.

Защитник также отмечает, что в описательно-мотивировочной части приговора суд не указал конкретное время совершения хищения, ограничившись указанием на середину февраля 2015 года, тогда как в судебном заседании 10 января 2019 года было установлено, что приобретенные ФИО2 катера были вывезены с территории воинской части в день снятия им денежных средств с его счета в банке, а именно 20 февраля 2015 года.

В заключение апелляционной жалобы содержится просьба об отмене постановленного в отношении ФИО21 приговора и прекращении уголовного дела.

В письменных возражениях на апелляционные жалобы осужденного ФИО22, его защитника адвоката Якименко О.В., защитника осужденного ФИО21 – адвоката Гайсина И.И. заместитель военного прокурора Уфимского гарнизона ФИО25 просит оставить их без удовлетворения, а приговор в отношении ФИО21 и ФИО22 – без изменения.

Рассмотрев материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, письменных на них возражений, заслушав выступления явившихся в судебное заседание лиц и заключение прокурора, суд находит, что вывод суда первой инстанции о виновности ФИО21, ФИО22 и ФИО23 в совершении инкриминированного каждому из них преступного деяния соответствует фактическим обстоятельствам дела, основан на всесторонне исследованных в судебном заседании доказательствах, которые полно и объективно изложены в приговоре.

Виновность ФИО21, ФИО22 и ФИО23 в содеянном подтверждена доказательствами, которые получили в приговоре надлежащую оценку, а именно:

- показаниями свидетеля ФИО5 – сотрудника отдела ФСБ Росси по Уфимскому гарнизону о том, что им проводились оперативно-розыскные мероприятия по факту вывоза в феврале 2015 года из войсковой части №, командиром которой был Кухальский, двух катеров БМК-460 без соответствующих оправдательных документов;

- показаниями свидетеля ФИО13 – начальника финансово-расчетного пункта, обслуживающего войсковую часть №, из которых следует, что на бухгалтерском учете в воинской части числятся два катера БМК-460 с заводскими номерами № и №, поступившие в часть в декабре 2011 года. При этом, согласно данным бухгалтерского учета, первоначальная стоимость каждого из указанных катеров составляла 7787431 рубль 32 копейки;

- актами о приеме-передаче основных средств от ДД.ММ.ГГГГ№ и №, а также инвентарными карточками № и №, согласно которым в войсковую часть № из войсковой части № поступили два катера БМК-460 с заводскими номерами № и №, которые были поставлены на бухгалтерский учет;

- показаниями свидетеля ФИО3 – крановщика войсковой части №, который показал, что в один из дней февраля 2015 года он по устному распоряжению заместителя командира части по вооружению ФИО22 при помощи автокрана погрузил с открытой площадки на территории парка воинской части на прибывший трал два катера БМК-460;

- показаниями свидетеля ФИО14 – занимавшего в 2015 году должность старшего инженера технической части войсковой части №, о том, что в 2015 году, находясь в парке, он видел два катера БМК-460 погруженные на трал, рядом с которым стоял ФИО22;

- показаниями свидетеля ФИО9 – военнослужащего войсковой части №, который показал, что в феврале 2015 года он исполнял обязанности дежурного по парку и в тот день с территории парка воинской части выезжал трал с двумя загруженными на него катерами. Так как трал длительное время стоял у ворот и загораживал проезд, Чепцов стал предъявлять к нему претензии, в связи с чем, он позвонил по стационарному телефону дежурному по части и спросил разрешение командира части ФИО21 на выезд трала. Через некоторое время дежурным по части ему была передана команда ФИО21 о выпуске трала с двумя катерами. При этом, ФИО9 также пояснил, что в тот момент у дежурного по парку имелась радиостанция, которая использовалась в случае поломки телефона;

- показаниями свидетеля ФИО6 – исполнявшего обязанности дежурного по КПП войсковой части №, оглашенными в судебном заседании, из которых следует, что в один из дней середины февраля 2015 года к воинской части подъехал грузовой трал. Далее, для уточнения информации о наличии разрешения на въезд на территорию воинской части, он связался по внутреннему телефону с дежурным по части, который по радиостанции связался с ФИО21, а тот также по радиостанции дал указание впустить трал. Он слышал данную команду, так как одна из радиостанций имелась на КПП воинской части и была включена на прием. В последующем, также по радиостанции ФИО21 была дана команда о выпуске трала с загруженными на него катерами;

- показаниями свидетеля ФИО64 – менеджера ООО «Строительная компания Гранд» о том, что в феврале 2015 года ФИО23 предложил ему приобрести два катера БМК-460. После предварительного осмотра катеров на территории воинской части в <адрес> они вместе с директором компании ФИО2 прибыли на КПП части, где передали ФИО23 деньги в сумме 800000 рублей, а затем вывезли катера на трале;

- показаниями свидетеля ФИО2 – директора ООО «Строительная компания Гранд», оглашенными в судебном заседании, из которых следует, что в феврале 2015 года они вместе с ФИО1 прибывали в воинскую часть, расположенную недалеко от города Уфы, с целью покупки двух катеров. При этом, он рассчитывался за катера с представителем воинской части наличными денежными средствами в сумме 800000 рублей, которые ранее снял в одном из отделений ПАО «Сбербанк России» в городе Уфе. Указанные катера его фирма сразу же перепродала ООО «Магистраль»;

- выпиской по счету ФИО2, открытого в ПАО «Сбербанк России», из которой следует, что в феврале 2015 года им со своего счета была снята денежная сумма в размере 1100000 рублей, и как усматривается из его показаний, часть данных денежных средств он потратил на покупку катеров;

- договором поставки №, спецификации к указанному договору, счета-фактуры от ДД.ММ.ГГГГ№, а также товарной накладной от того же числа, которыми подтверждается, что ООО «Строительная компания Гранд» продала ООО «Магистраль» два катера БМК-460 стоимостью 800000 рублей каждый, то есть в общей сумме 1600000 рублей;

- показаниями свидетеля ФИО15 – сотрудника ООО «Магистраль», оглашенными в судебном заседании, из которых следует, что в феврале 2015 года его компания приобрела у ООО «Строительная компания Гранд» два катера БМК-460 по цене 800000 рублей за каждый катер без учета доставки. При этом, в ходе заключения сделки он лично общался по данному вопросу с ФИО2 и ФИО1, которые в начале марта 2015 года организовали доставку указанных катеров в Тюменскую область, то есть к месту их предполагаемого использования;

- показаниями свидетеля ФИО11 – военнослужащего войсковой части №, временно прикомандированного к Управлению инженерных войск Центрального военного округа, о том, что в начале 2015 года встретил командира части ФИО21 в городе Екатеринбурге, а тот в свою очередь интересовался у него возможностью списания катеров БМК-460, находившихся в воинской части. В последующем Кухальский неоднократно обращался к нему с вопросом о подготовке документов на списание двух катеров БМК-460, однако поставленная задача не была им выполнена, так как сроки эксплуатации указанных катеров к тому моменту не истекли;

- показаниями свидетеля ФИО12 – бывшего командира 2 понтонной роты понтонно-переправочного батальона войсковой части №, оглашенными в судебном заседании, согласно которым он в октябре 2015 года обнаружил отсутствие двух катеров БМК-460, которые числились за ним как за материально ответственным лицом. Также со слов ФИО21 ему стало известно, что названные катера находятся в ремонте, а при передаче им дел и должности другому военнослужащему ФИО16 командир воинской части также подтвердил, что два недостающих катера находятся на ремонте;

- показаниями свидетеля ФИО8 – заместителя командира войсковой части № по вооружению, о том, что в ходе приема им дел по указанной должности в сентябре 2016 года было обнаружено отсутствие двух катеров БМК-460, а каких-либо оправдательных документов по ним не имелось. Кроме того, он также пояснил, что разрешение на выезд техники из парка воинской части дает либо командир части, либо заместитель по вооружению;

- показаниями свидетеля ФИО17 – бывшего начальника инженерных войск Центрального военного округа, который показал, что в мае 2017 года проводилась проверка инженерного имущества войсковой части №, в ходе которой выявилось отсутствие двух катеров БМК-460, на что командир части Кухальский сообщил об их неверном учете;

- показаниями свидетеля ФИО18 – военнослужащего Управления инженерных войск Центрального военного округа о том, что в составе комиссии он осуществлял подсчет военной техники в войсковой части № и в акте по итогам проверки было указано, что имеются расхождения в учете относительно двух катеров БМк-460;

- заключением эксперта от ДД.ММ.ГГГГ№, согласно которому, остаточная стоимость похищенных катеров с заводскими номерами № и № по состоянию на 1 февраля 2015 года составляла по 908533 рубля 65 копеек за каждый катер;

- показаниями ФИО23 о том, что в феврале 2015 года командир войсковой части № Кухальский попросил его узнать рыночную стоимость и найти покупателей на два катера БМК-460, для чего он обратился к своему знакомому ФИО1, который занимался скупкой техники и готов был приобрести катера за 400000 рублей каждый. Также Кухальский сказал ему, что по всем вопросам, касающимся просмотра и вывоза катеров из воинской части, ему следует обращаться к ФИО22. В феврале 2015 года ФИО1 дважды прибывал в войсковую часть №, сначала для просмотра катеров, а затем вместе с ФИО2 для их приобретения и вывоза на грузовом трале. Также он показал, что Кухальский дал разрешение на выезд трала с катерами с территории парка воинской части только после полного расчета и получения от покупателей денежной суммы в размере 800 000 рублей. При этом, полученные от покупателей деньги он по указанию ФИО21 сразу занес ФИО22, который попросил положить их в комнате отдыха в его кабинете. Через несколько дней командир части Кухальский передал ему 30 000 рублей, сообщив, что это оплата за проделанную работу по продаже катеров. Деньги он потратил по своему усмотрению на личные нужды;

- протоколом явки с повинной ФИО23 от 2 апреля 2018 года, в котором он добровольно сообщил правоохранительным органам о совершенном им самим, а также ФИО21 и ФИО22 хищении двух катеров БМК-460 с подробным указанием обстоятельств хищения и роли в нем каждого из участников;

- протоколами очных ставок от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ между ФИО23 и ФИО21, а также ФИО22, соответственно, изобличающих их в растрате двух катеров;

- показаниями ФИО22, который пояснил, что являясь заместителем командира войсковой части № по вооружению, он в начале феврале 2015 года получил от командира части ФИО21 указание оказать содействие ФИО23 в погрузке и вывозе двух катеров БМК-460 с территории парка воинской части сторонней организации, которая должна была забрать их на ремонт, а в последующем подготовить документы на списание. В середине февраля 2015 года по команде ФИО21, которую он слышал лично по радиостанции, на территорию воинской части, а затем на территорию парка заехал гражданский трал. После этого ФИО23 попросил его дать команду крановщику ФИО3 на погрузку катеров, что он и сделал. Затем он увидел этот же трал с двумя загруженными катерами, который стоял у ворот парка части и загораживал проезд, в связи с чем он стал предъявлять претензии по этому поводу дежурному по парку – своему подчиненному прапорщику ФИО9. В этот момент к нему подошел ФИО23 и пояснил, что командир воинской части не выпускает трал, так как покупатели еще не рассчитались за катера. Далее ФИО22 пояснил, что в этот момент он понял, что происходит хищение катеров, но никак на это не отреагировал, а поднялся к себе в кабинет в здании контрольно-технического пункта, где через некоторое время услышал по радиостанции команду ФИО21 дежурному по части о выпуске трала. После этого ФИО23 по указанию командира части передал ему пакет с деньгами, который в тот день он отдал самому Кухальскому, пояснившему, что деньги будут потрачены на нужды части. Также ФИО22 показал, что в марте 2015 года по его просьбе для ремонта здания контрольно-технического пункта, обновления технической документации и стендов, а также покраски ворот Кухальский выдал ему 50 000 рублей, которые он потратил на проведение вышеуказанных работ и закупку материалов. Какой-либо договоренности о хищении катеров у него с ФИО21 и ФИО23 не было, а полученные от их продажи деньги он потратил на нужды воинской части. При этом указанные катера находились за штатом воинской части и ему вверены не были.

Каких-либо оснований сомневаться в достоверности показаний указанных свидетелей и письменных доказательств у суда первой инстанции не имелось. Не приведено таких оснований и в апелляционных жалобах адвокатов и осужденного ФИО22.

Для постановления в отношении ФИО21, ФИО22 и ФИО23 обвинительного приговора доказательств по делу собрано достаточно, и все они, положенные в его обоснование, являются допустимыми.

Предусмотренные в ст. 73 УПК Российской Федерации, подлежащие доказыванию обстоятельства, приговором установлены.

Сам приговор соответствует требованиям ст. ст. 307-309 УПК Российской Федерации.

Оснований, влекущих отмену постановленного в отношении ФИО21, ФИО22 и ФИО23 обвинительного приговора, указанных в ст. 389.15 УПК Российской Федерации, не имеется.

Судебное разбирательство по делу проведено всесторонне, полно и объективно, на основе принципа состязательности сторон.

Об отсутствии обвинительного уклона свидетельствуют, прежде всего, данные, отраженные в протоколе судебного заседания, согласно которым стороны по делу пользовались равными правами, а суд в силу части 3 статьи 15 УПК Российской Федерации, не являясь органом уголовного преследования, не выступал ни на стороне обвинения, ни на стороне защиты и создал все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Так, процессуальные права сторонам разъяснены в соответствии с требованиями УПК Российской Федерации, все заявленные сторонами по делу ходатайства рассмотрены в установленном законом порядке, допросы подсудимых, свидетелей стороны защиты и обвинения проведены с полным выяснением известных им по делу обстоятельств без ограничений прав самих сторон и т.д.

Вопреки утверждениям в апелляционной жалобе адвоката Гайсина, все заявленные стороной защиты ходатайства судом разрешены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Судом достоверно установлено, что Кухальский, ФИО22 и Митюрин совершили вмененное каждому из них по приговору преступление именно при обстоятельствах и способом, изложенных в описательной части приговора.

Иного, вопреки утверждению в апелляционных жалобах, по делу не установлено.

Умысел ФИО21, ФИО22 и ФИО23, как это установлено в ходе судебного разбирательства, был направлен на хищение принадлежащего Министерству обороны Российской Федерации вверенного им имущества путем растраты такового с использованием служебного положения в особо крупном размере, а мотивом совершения ими этого преступления явилась корысть.

Позиция ФИО21, ФИО22 и ФИО23 в надлежащем объеме приведена в приговоре и таковой наряду с другими доказательствами дана надлежащая оценка.

Так, суд первой инстанции обоснованно положил в основу вины ФИО21, ФИО22 и ФИО23 показания самого ФИО23 данные им на предварительном следствии и в суде и указал, что эти его показания являются последовательными и согласующимися как между собой, так и с иными исследованными доказательствами по делу, они даны добровольно и в присутствии защитника. Более того, в судебном заседании ФИО23 пояснил, что какого-либо давления на него со стороны сотрудников органов предварительного расследования в ходе допросов не оказывалось.

При этом показания подсудимых ФИО21 и ФИО22 об их невиновности, суд обоснованно расценил как способ защиты в целях избежать уголовной ответственности за содеянное.

Суд пришёл к обоснованному выводу о том, что именно Кухальский и ФИО22 занимали руководящие должности на военной службе и могли распоряжаться имуществом, а ФИО23 лишь выполнял указания по поиску покупателей, демонстрации катеров и передаче денег. Все это объективно свидетельствуют о наличии в действиях подсудимых вмененного квалифицирующего признака растраты «с использованием своего служебного положения» (ФИО23 – пособничества этому), в связи с чем суд апелляционной инстанции находит несостоятельными утверждение в апелляционной жалобе адвоката Якименко о том, что ФИО22 не был материально-ответственным лицом и ему не могли быть вверены катера, поскольку и Кухальский и ФИО22 приняли дела и должность, в силу которых Кухальскому было вверено все имущество воинской части, а ФИО22 – имущество, находящееся в парке воинской части, независимо от того, кто из их подчиненных являлся материально ответственным лицом по данным бухгалтерского учета. Нахождение же катеров БМК-460 за штатом части, как об этом правильно указал суд первой инстанции в приговоре, правового значения для настоящего дела не имеют, поскольку они были вывезены непосредственно с территории воинской части.

Как следует из протокола судебного заседания, ФИО22 пояснил, что исполнял приказ командира воинской части ФИО21, который предупредил его о необходимости отправки двух катеров сторонней организации, а о том, что происходит именно хищение этих катеров, он догадался лишь в тот момент, когда Митюрин сказал ему, что трал с катерами не выезжает с территории воинской части потому, как за них еще не рассчитались. Он не стал докладывать об этом в правоохранительные органы, поскольку не желал для себя негативных последствий по службе со стороны ФИО21. Из этой его позиции в суде следует, что он, вопреки утверждению в жалобе, свою вину в предъявленном ему обвинении не признал.

Что касается довода жалобы ФИО22 о том, что им были выполнены все взятые обязательства в рамках досудебного соглашения, то судом первой инстанции установлено обратное, то есть имбыли нарушены условия досудебного соглашения о сотрудничестве, что выразилось в непризнании ФИО22 своей вины в совершении растраты и представлении ложных сведений о своей действительной роли в совершении преступления, он указал об отсутствии предварительного сговора и корыстного мотива, то есть, скрыл существенные обстоятельства совершения преступления, в связи с чем суд пришел к обоснованному выводу о необходимости назначения ему наказания в общем порядке, без применения положений ч. 2-4 ст. 62 и ст. 64 УК Российской Федерации.

Действия ФИО22 правильно квалифицированы судом по ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации, каких-либо оснований для переквалификации их на ч. 1 ст. 285 УК Российской Федерации у суда не имелось, не представлено таковых и в суд апелляционной инстанции.

О совершении ФИО21, ФИО22 и ФИО23 указанного преступления именно по предварительному сговору, свидетельствует тот факт, что все их действия были объединены единым умыслом, носили последовательный, согласованный и взаимосвязанный характер. ФИО22 и ФИО23 получали от ФИО21 соответствующие указания относительно хищения катеров. Именно Кухальский указал ФИО23, что по всем вопросам он должен обращаться к ФИО22, а сам ФИО22 получил указание командира части оказать содействие ФИО23. Как верно указал в приговоре суд первой инстанции, все участники группы осознавали, что действуют именно втроем.

Вопреки доводам адвоката Гайсина, суд первой инстанции дал правильную оценку исследованным и приведённым в приговоре показаниям свидетелей обвинения, не доверять которым оснований не имеется, поскольку они согласуются между собой и другими доказательствами по делу.

При этом, доводы апелляционных жалоб сводятся к переоценке исследованных в судебном заседании ряда доказательств, а именно показаний свидетелей и исследованных в ходе судебного заседания документов. Вместе с тем, как указано выше, оценка судом первой инстанции, приведенных в приговоре доказательств, является правильной, а соответствующие выводы гарнизонного военного суда – обоснованными и мотивированными.

Давая в приговоре оценку показаниям свидетелей ФИО7 и ФИО8 относительно того, что в феврале 2015 года ни ФИО9, ни ФИО6 в суточные наряды не заступали, суд обоснованно не счел их свидетельствующими о невиновности ФИО21, поскольку, как видно из приговора, суд, проанализировав приказы командира войсковой части № о назначении суточного наряда за февраль 2015 год, а также показания самого ФИО21, обоснованно пришел к выводу о том, что указанные данные не могут свидетельствовать о ложности показаний свидетелей ФИО9 и ФИО6, а свидетельствуют лишь о ненадлежащей организации внутренней деятельности в воинской части по изданию соответствующих приказов.

В силу статьи 79 УПК Российской Федерации показания свидетеля - сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в соответствии с требованиями статей 187 - 191 и 278 настоящего Кодекса. Свидетель может быть допрошен о любых относящихся к уголовному делу обстоятельствах, в том числе о личности обвиняемого, потерпевшего и своих взаимоотношениях с ними и другими свидетелями.

Как видно из материалов уголовного дела требования данной нормы уголовно-процессуального закона при допросе в качестве свидетелей ФИО5, ФИО13, ФИО3, ФИО14, ФИО9, ФИО6, ФИО1, ФИО2, ФИО15, ФИО11, ФИО12, ФИО8, ФИО17, ФИО18 соблюдены.

При этом показания указанных свидетелей в ходе предварительного следствия и в судебном заседании являлись последовательными, все они в установленном законом порядке предупреждались судом об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Таким образом, оснований для оговора осужденных в содеянном, судом первой инстанции установлено не было.

Констатировано отсутствие таковых и судом апелляционной инстанции.

Каждое имеющееся в данном уголовном деле доказательство оценено судом с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, в том числе показания свидетеля ФИО5, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела, то есть в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 88 УПК Российской Федерации.

При рассмотрении данного уголовного дела судом первой инстанции в полном объеме выполнены указания, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».

Проверка и оценка всех имеющихся в деле доказательств, в том числе показаний ряда свидетелей, протоколов очных ставок и показаний ФИО23, на которые защитник Гайсин ссылается в жалобе, проведена в соответствие с требованиями главы 11 УПК Российской Федерации.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона именно суд наделен правом проверки и оценки доказательств, которые все без исключения оценены, как это предусматривают правовые нормы указанной главы УПК РФ.

Поэтому приведенный в апелляционных жалобах собственный анализ адвокатами и осужденным ряда доказательств по делу не ставит под сомнение существо приговора.

Каких-либо оснований для признания CD-дисков с аудиозаписью телефонного разговора ФИО5 и ФИО22, и разговора ФИО23 с ФИО21, недопустимыми доказательствами, о чем просит в жалобе адвокат Гайсин, у суда апелляционной инстанции не имеется, так как процессуальные действия о приобщении этих записей к материалам уголовного дела органами следствия выполнены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона.

При назначении Кухальскому наказания суд первой инстанции в качестве смягчающих наказание обстоятельств учёл, что к уголовной ответственности он привлекается впервые, ранее ни в чем предосудительном замечен не был, имеет три государственных награды и ряд ведомственных медалей.

Кроме этого суд принял во внимание положительные характеристики ФИО21 как до службы в армии, так и во время ее прохождения, а также то, что он является ветераном военной службы и ветераном боевых действий.

Обстоятельствами, смягчающими наказание ФИО22, суд признал наличие у него малолетнего ребенка и ведомственных наград, а также совершение им преступления в силу служебной зависимости.

Принял суд во внимание и положительные характеристики ФИО22, воспитание им двоих детей и то, что в период службы он награждался знаками отличия, занимается научной работой в области безопасности государства.

Именно совокупность указанных выше обстоятельств позволила суду первой инстанции проявить дифференцированный подход, назначив Кухальскому наказание в виде 3 лет лишения свободы, а ФИО22 в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев условно, не применять дополнительное наказание в виде ограничения свободы и не лишать их воинских званий и государственных наград, а также не применять дополнительное наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

Соглашаясь с судом первой инстанции, окружной военный суд признает назначенное Кухальскому и ФИО22 наказание справедливым и не находит оснований для его снижения.

Вместе с тем обжалуемый приговор в части назначения наказания ФИО23 подлежит изменению по следующим основаниям.

В соответствии с приговором Уфимского гарнизонного военного суда от 20 июля 2018 года ФИО23 осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33 и ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации, с назначением наказания с применением ст. 62 УК Российской Федерации в виде лишения свободы на срок 1 (один) год, с применением ст. 73 УК Российской Федерации, условно с испытательным сроком 1 (один) год, со штрафом в размере 200000 (двести тысяч) рублей.

Приволжский окружной военный суд 30 октября 2018 года названный приговор в отношении ФИО21, ФИО22 и ФИО23 отменил и направил уголовное дело на новое судебное разбирательство.

В результате нового рассмотрения уголовного дела, Уфимский гарнизонный военный суд признал ФИО23 виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33 и ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации, на основании которой, с применением ст. 62 и 64 УК Российской Федерации, назначил ему основное наказание в виде штрафа в размере 400 000 рублей.

В соответствии с п. 65 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» при изменении в апелляционном порядке приговора, по которому применена статья 73 УК РФ и назначенное наказание постановлено считать условным, нельзя назначить реальное наказание, даже если вид такого наказания является более мягким, за исключением случаев рассмотрения уголовного дела по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, содержащим соответствующие доводы.

Данные указания Пленума Верховного Суда Российской Федерации также подлежали применению и при рассмотрении данного уголовного дела судом первой инстанции повторно после направления такового на новое судебное разбирательство.

Между тем, как указано выше, приговор Уфимского гарнизонного военного суда от 20 июля 2018 года, в соответствии с которым ФИО23 был осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33 и ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации, с назначением наказания с применением ст. 62 УК Российской Федерации в виде лишения свободы на срок 1 год, с применением ст. 73 УК Российской Федерации, условно с испытательным сроком 1 год, со штрафом в размере 200000 (двести тысяч) рублей, судом апелляционной инстанции был отменен. При этом основанием отмены данного приговора не явились представление прокурора либо жалоба потерпевшего, содержащих соответствующие доводы, поскольку таковые не подавались.

Следовательно, назначая ФИО23, несмотря на применение ст. 62 и 64 УК Российской Федерации, основное наказание в виде штрафа в размере 400 000 рублей гарнизонный военный суд неправильно применил уголовный закон, чем ухудшил его положение.

Поэтому суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что приговор Уфимского гарнизонного военного суда от 18 февраля 2019 года подлежит изменению в части назначенного ФИО23 основного наказания в виде штрафа в размере 400000 рублей.

ФИО23 с учетом всех установленных гарнизонным военным судом обстоятельств данного уголовного дела и данных о его личности, а также принимая во внимание, что он в настоящее время статуса военнослужащего не утратил, окружной военный суд считает возможным назначить ему основное наказание с применением положений ст. 64 и ч. 2 ст. 45 УК Российской Федерации в виде ограничения по военной службе.

Частью 1 ст. 73 УК Российской Федерации установлено, что если назначив исправительные работы, ограничение по военной службе, содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы на срок до восьми лет, суд придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, он постановляет считать назначенное наказание условным, что суд апелляционной инстанции применяет при назначении ФИО23 основного наказания в виде ограничения по военной службе.

При этом окружной военный суд с учетом данных о личности ФИО23, всех обстоятельств уголовного дела и материального положения осужденного находит возможным не назначать ему дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное санкцией ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации в качестве альтернативного.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28, ст. 389.33 УПК Российской Федерации, военный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Уфимского гарнизонного военного суда от 18 февраля 2019 года в отношении ФИО21, ФИО22 и ФИО23 в связи с неправильным применением уголовного закона изменить:

назначить ФИО23 по ч. 5 ст. 33 и ч. 4 ст. 160 УК Российской Федерации с применением ст. 64 и ч. 2 ст. 45 УК Российской Федерации основное наказание в виде ограничения по военной службе на срок 1 (один) год с удержанием 15% от денежного довольствия в доход государства. В соответствии с ч. 1 ст. 73 УК Российской Федерации наказание в виде ограничения по военной службе считать условным, с испытательным сроком в 1 (один) год, в течение которого ФИО23 должен доказать свое исправление.

В соответствии с ч. 5 ст. 73 УК Российской Федерации возложить на осужденного ФИО23 обязанность не менять постоянного места жительства без уведомления командования войсковой части №, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного.

В остальной части приговор в отношении ФИО21, ФИО22 и ФИО23 оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного ФИО22 и защитника осужденного ФИО21 –адвоката Гайсина И.И. – без удовлетворения.

"Согласовано"

Судья Приволжского окружного военного суда Д.А. Иванчиков