Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя и.о. прокурора Октябрьского района г.Самары, на приговор Октябрьского районного суда г.Самары от 07.08.2017г., которым

Герасимов В.М., <данные изъяты>,

Лисицына С.В., <данные изъяты>,

Смолева Л.В., <данные изъяты>,

оправданы по предъявленному им обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ, на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с отсутствием в их действиях состава преступления. Признано за Герасимовым В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В. право на реабилитацию. Отменена мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Заслушав доклад судьи Копытина А.В., оправданных Герасимова В.М., Лисицыну С.В., Смолеву Л.В., адвокатов Дубкову Ю.С., Вахрушину Ю.Э., Алтухову Л.И., Карпова С.И., Сорокину Н.В., представителей потерпевшего адвоката Христенко А.А., Подгородецкого М.В., прокурора Дубровина М.В., полагавшего приговор подлежащим отмене, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Органами предварительного следствия Герасимов В.М., Лисицына С.В. обвинялись в совершении покушения на мошенничество, то есть покушения на приобретение права на чужое имущество путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Смолева Л.В. обвинялась в совершении покушения на мошенничество, то есть покушения на приобретение права на чужое имущество путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

Как следует из предъявленного обвинения Герасимов В.М., Лисицына С.В., Смолева Л.В. обвинялись в том, что преследуя корыстную цель незаконного обогащения, решили путем обмана завладеть правом на имущество, принадлежащее ОАО <2>», на общую сумму 1687611000 рублей, после чего вступили между собой в преступный сговор и разработали план совместных преступных действий, распределив между собой роли. При этом, ранее в период с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ. Герасимов В.М., Лисицына С.В., Смолева Л.В. используя заключенный между ЦОСБ № и ЗАО <1> фиктивный договор от ДД.ММ.ГГГГ. «Комплексного обслуживания на оказание консультационных, маркетинговых и других услуг на рынке ценных бумаг» производили финансирование различных организаций, в том числе ООО <4>», в котором Смолева Л.В., являлась соучредителем, ООО <3> в котором Смолева Л.В. первоначально являлась соучредителем, за счет денежных средств, полученных третьими лицами от погашения приобретенных ЗАО <1> и переданных по фиктивным поручениям векселей. В дальнейшем, Герасимов В.М., Лисицына С.В., Смолева Л.В. будучи осведомленными о том, что по состоянию ДД.ММ.ГГГГ. не было оформлено документов (актов приема-передачи), которые бы подтверждали, что ОАО <2> якобы произвело исполнение своих обязательств по фиктивным поручениям № от ДД.ММ.ГГГГ. и № от ДД.ММ.ГГГГ., в полном объеме возникших в результате исполнения фиктивного договора от ДД.ММ.ГГГГ., в результате чего последние, для создания видимости полного исполнения обязательств, оформили фиктивные поручения и фиктивные акты приемки-передачи векселей к ним, что позволило создать у ОАО <1> искусственный финансовый актив в виде фиктивной задолженности ОАО <2> в лице АО № перед ОАО <1>». В ДД.ММ.ГГГГ сотрудники ОАО <1> введенные в заблуждение Смолевой Л.В., действующей совместно и согласованно с Лисицыной С.В., Герасимовым В.М., на основании ранее составленных фиктивных документов составили и направили в Арбитражный суд <данные изъяты> исковое заявление о взыскании с ОАО <2> в лице АО № фиктивной задолженности в размере 1687611000 рублей. Тем самым Герасимов В.М., Лисицына С.В., Смолева Л.В., намеревались причинить своими совместными преступными действиями ОАО <2> материальный ущерб на вышеуказанную сумму, однако преступление не было доведено до конца по независящим от этих лиц обстоятельствам, так как их преступные действия были обнаружены и ДД.ММ.ГГГГ. Одиннадцатым Арбитражным апелляционным судом решение Арбитражного суда <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ. о взыскании с ОАО <2> в пользу ОАО <1> задолженности в размере 1687611000 рублей было отменено, а исковые требования ОАО <1> оставлены без удовлетворения.

В апелляционном представлении, в дополнительном апелляционном представлении государственный обвинитель просить приговор отменить, направить на новое судебное разбирательство. Указывает о несогласии с оценкой данной судом показаний свидетеля ФИО12 данных на предварительном следствии, в части подписания последним договора от ДД.ММ.ГГГГ., предоставленного ему Смолевой Л.В. Указывает, что вывод суда о том, что о заключенных Смолевой Л.В. дополнительных соглашениях от ДД.ММ.ГГГГ., и от ДД.ММ.ГГГГ. знало руководство ОАО <1> не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, исходя из показаний свидетеля ФИО12, из самих дополнительных соглашений, в которых имеется ссылки на недействующие доверенности Смолевой Л.В. Считает, неверным вывод суда, что договор от ДД.ММ.ГГГГ. действовал с момента его заключения до ДД.ММ.ГГГГ., поскольку указанное опровергается показаниями сотрудников ПАО <2> заключением эксперта из которого следует, что операции с векселями так же не отражены в бухгалтерском учете ОАО <1>», в связи с отсутствием надлежащих первичных документов. При наличии указанных противоречий суд не устранил их, принял во внимание показания свидетелей ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, сотрудников ОАО <1>», и отверг показания представителей потерпевших и свидетелей, в том числе сотрудников ПАО <2>», при этом документы, подготовленные Герасимовым В.М., подписанные Смолевой Л.В. и Лисицыной С.В. являлись фиктивными с целью создания видимости проведения операций с векселями. Указанное подтверждается доказательствами, представленными в судебное заседание и свидетельствующими об отсутствии реального исполнения договора от ДД.ММ.ГГГГ. Полагает, что суд дал неверную оценку признательным показаниям Герасимова В.М. данным на предварительном следствии об обстоятельствах совершения преступления, в том числе и о действиях Смолевой Л.В., Лисицыной С.В. Не соглашается с выводами суда о том, что Смолева Л.В. не принимала участие в финансировании организаций ООО <4> и ООО <3>», в которых она являлась директором и соучредителем соответственно. Считает, что именно действия Смолевой Л.В. способствовали, что ОАО <1> направило иск в арбитражный суд, при этом ранее действуя совместно с Лисицыной С.В., подписывала фиктивные поручения и договоры разработанные Герасимовым В.М. Указывает, что заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ. № соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, выводы подтверждены экспертом ФИО17, при этом суд не мотивированно отверг указанное заключение эксперта. Полагает, что не устранил противоречия между выводами экспертизы и показаниями свидетеля ФИО3, директора ООО <5> в части подписания договоров. Не соглашается с выводами суда о том, что у Смолевой Л.В., Лисицыной С.В., Герасимова В.М. отсутствовала реальная возможность распоряжаться средствами, которые могли поступить в ОАО <1>», в том числе по вступившему в силу решению Арбитражного суда.

В возражениях на апелляционное представление прокурора адвокаты Сорокина Н.В., Карпов С.И., Алтухова Л.И. в интересах Смолевой Л.В., считают оправдательный приговор законным, обоснованным и мотивированным, постановленным на основании всестороннего и объективного исследования всех доказательств по делу. Приводят свою оценку и анализ исследованных по делу доказательств, выражая несогласие с доводами апелляционного представления о доказанности виновности Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., в инкриминируемом преступлении.

В возражениях на апелляционное представление прокурора адвокат Вахрушина Ю.Э. в интересах Лисицыной С.В., просит приговор суда оставить без изменения, считая его законным и обоснованным, а апелляционное представление - без удовлетворения.

В возражениях на апелляционное представление адвокат Дубкова Ю.С. в интересах Герасимова В.М. утверждает о законности вынесенного оправдательного приговора, о недопустимости и недостоверности собранных по делу стороной обвинения доказательств.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления прокурора и возражения на него, судебная коллегия приходит к выводу, что оправдательный приговор суда подлежит отмене, с направлением дела на новое судебное рассмотрение, по следующим основаниям:

В соответствии со ст.385.15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются, среди прочего, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Приговор суда должен соответствовать требованиям ст.297 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то есть являться законным, обоснованным и справедливым.

Исходя из положений ч.1 ст.305 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при постановлении оправдательного приговора в его описательно-мотивировочной части излагаются сущность предъявленного обвинения; обстоятельства уголовного дела, как они установлены судом; анализируются доказательства, обосновывающие выводы суда о невиновности подсудимого, приводятся мотивы по которым суд отверг доказательства стороны обвинения.

Выводы суда о невиновности подсудимого должны соответствовать установленным в судебном заседании фактическим обстоятельствам дела и основываться на исследованных доказательствах, которым в приговоре необходимо дать надлежащий анализ и правильную оценку.

Помимо этого в соответствии с законом при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

Постановленный в отношении Лисицыной С.В., Герасимова В.М., Смолевой Л.В. оправдательный приговор не отвечает указанным требованиям закона, поэтому судебная коллегия не может признать его законным и обоснованным.

Оправдывая Лисицыну С.В., Герасимова В.М., Смолеву Л.В. по предъявленному обвинению, суд в описательно-мотивировочной части приговора сослался на то, что в ходе предварительного следствия и в судебном заседании:

не добыто доказательств, свидетельствующих о фиктивности договора от ДД.ММ.ГГГГ., о фиктивности дополнительных соглашений от ДД.ММ.ГГГГ., от ДД.ММ.ГГГГ., поскольку решение о заключении указанного договора, дополнительных соглашений со стороны ОАО <1> принималось коллегиально, а не единолично Смолевой Л.В., которая действовала на основании имеющихся у нее доверенностей, при этом на протяжении 7 лет по данному договору проводились операции, находящие отражение в учетах ОАО <1>», в результате чего как последнее получало доход, так и ОАО <2> в виде комиссионного вознаграждения;

не установлена какая-либо заинтересованность Смолевой Л.В. в финансировании ООО <4>», ООО <3>», при отсутствии у последней управленческих функций в указанных организациях;

не получено сведений о том, что именно Смолева Л.В. выявила задолженность ОАО <2> перед ОАО ДД.ММ.ГГГГ», а в дальнейшем инициировала подачу иска в Арбитражный суд <данные изъяты>;

не установлено наличие в действиях Смолевой Л.В. корыстного умысла или иной личной заинтересованности, поскольку последняя в группе с Герасимовым В.М., Лисицыной С.В. не имела возможности распоряжаться денежными средствами ОАО <1>», при этом наличие права распоряжения денежными средствами ОАО <1> у Герасимова В.М., и Лисицыной С.В. полностью исключается, оснований полагать, что обманным путем последние пытались приобрести право на имущество ОАО <2>», не имеется.

В обосновании своих доводов суд так же указал, что обвинение в отношение Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., построено на предположениях, не конкретизировано и не подтверждается представленными стороной обвинения доказательствами.

Между тем, судебная коллегия считает, что суд, вопреки требованиям ст.87,88 УПК РФ, односторонне подошел к оценке доказательств по указанному уголовному делу, рассмотрел каждое доказательство в отдельности, а не в совокупности, как того требует закон; не привел должных мотивов, по которым он отверг показания представителей потерпевшего, их доводы заявленные в прениях, показания свидетелей обвинения; не сопоставил свидетельские показания с иными имеющимися по делу доказательствами, в частности с заключениями экспертиз, ограничившись общими фразами, что те или иные показания не подтверждают причастность именно Смолевой Л.В. к инкриминируемому преступлению, при этом фактически устранился от анализа и оценки действий Герасимова В.М., Лисицыной С.В.

Опровергая доводы обвинения о виновности Смолевой Л.В., суд в приговоре изложил подробно показания оправданных, данных как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, в том числе в части обстоятельств заключения договора от ДД.ММ.ГГГГ., дополнительных соглашений к нему, подписания поручений на операции с векселями, однако фактически не привел мотивов, по которым он отвергает доказательства, представленные стороной обвинения, о фиктивности указанного договора (дополнительных соглашений) и как следствие фиктивности поручений, по которым проводились операции с векселями. Суд в приговоре привел лишь показания оправданных, свидетелей в той части, что со стороны сотрудников ОАО <1> при заключении договора от ДД.ММ.ГГГГ., и дополнительных соглашений к нему каких-либо нарушений не было, на основании которых и сделал вывод о коллективном принятии решения о заключении договора от ДД.ММ.ГГГГ. со стороны ОАО <1>».

Вместе с тем указанное обстоятельство не противоречит позиции обвинения, согласно которой Смолева Л.В. ввела в заблуждение генерального директора ФИО12 при подписании договора, а в дальнейшем действовала самостоятельно, исходя из своей роли в преступной деятельности, с использованием служебного положения начальника финансово-экономического управления ОАО <1>», при этом суд не оценил доказательства, представленные стороной обвинения, в части не осведомленности сотрудников ОАО <2> о договоре от ДД.ММ.ГГГГ.

Так, свидетели ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9 (сотрудники ОАО <2>) как на предварительном следствии, так и в судебном заседании показали, что не знали о существовании договора от ДД.ММ.ГГГГ. и о дополнительных соглашениях, о порядке их заключения, об иных документах, связанных с их исполнением, хотя по роду своей деятельности об указанных документах им должно было быть известно, исходя из нормативных актов и положений, регламентирующих деятельность ОАО <2> при надлежащем заключении, согласовании и регистрации указанного договора и дополнительных соглашений к нему. Кроме того, в акте приема-передачи при проведении в ДД.ММ.ГГГГ. реорганизационных мероприятий, в результате которых в <2> банка РФ включено ЦОСБ №, так же отсутствовали сведения о договоре от ДД.ММ.ГГГГ.

Допрошенный на предварительном следствии Герасимов В.М. в своих показаниях указал, что операции с векселями во исполнение договора от ДД.ММ.ГГГГ. в бухгалтерском ОАО <2> не учитывались.

В показаниях, данных в ходе следствия, Лисицына С.В. так же указала, что договор от ДД.ММ.ГГГГ. и дополнительные соглашения к нему в целом не соответствовали порядку работы возглавляемого ею отделения <2> при этом она как управляющая не имела полномочий подписывать указанные документы.

Вместе с тем суд не проанализировал данные доказательства надлежащим образом, а ограничился лишь их перечислением. Указывая о получении Банком комиссионного вознаграждения от ОАО <1> как на обстоятельство, подтверждающее правомерность заключения договора от ДД.ММ.ГГГГ., суд первой инстанции оставил без оценки показания свидетеля ФИО8, материалы служебного расследования проведенного ОАО <2> в части обстоятельств уплаты Банку комиссионного вознаграждения по договору от ДД.ММ.ГГГГ. ОАО <1>», согласно которым контроль за оформлением счетов-фактур по указанному вознаграждению осуществлял лично Герасимов В.М., при этом сам договор от ДД.ММ.ГГГГ. заинтересованным лицам из числа сотрудников ОАО <2> так и не был представлен. В своих показаниях Герасимов В.М. указанные обстоятельства подтвердил, указал, что только он осуществлял контроль за оформлением счетов-фактур выставляемых ОАО <2> ОАО <1>», при этом другие сотрудники ОАО <2> о договоре от ДД.ММ.ГГГГ., иных документах, составленных в его исполнение, не знали.

Показания данных свидетелей, представителей потерпевшего, исходя из доводов стороны обвинения о недействительности договора от ДД.ММ.ГГГГ., составленного с целью прикрытия реальных операций по передаче векселей от ОАО <1> обвиняемым, в совокупности с отсутствием сведений об операциях с векселями в информационных системах ОАО <2>», а так же фактическими обстоятельствами дела, согласно которым вышеуказанный договор действительно был заключен для финансирования на возвратной основе аффилированных обвиняемым лиц, подтверждают доводы обвинительного заключения, об имеющейся задолженности именно у Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., действующих группой лиц, перед ОАО <1> по не исполненным поручениям о передаче векселей.

Между тем, судом оценка указанным обстоятельствам, имеющим важное значение для выводов о виновности или невиновности обвиняемых по предъявленному обвинению, в приговоре не дана.

Как не дана оценка и действиям обвиняемых непосредственно при исполнении поручений от ДД.ММ.ГГГГ., от ДД.ММ.ГГГГ., от ДД.ММ.ГГГГ., при этом суд в приговоре по сути возникшей задолженности <2> перед ОАО <1> при исполнении указанных поручений, так же ограничился повторным изложением показаний обвиняемых, свидетелей, экспертов, не указав конкретных выводов в опровержение доводов обвинения, в том числе о фиктивности поручений по передаче векселей, об отсутствии регистрации ООО <5> на момент передачи векселей ДД.ММ.ГГГГ., о нахождении Лисицыной С.В. в момент подписания договоров о покупке векселей и актов приема-передачи от ДД.ММ.ГГГГ., от ДД.ММ.ГГГГ. за пределами РФ, об оформлении фиктивных поручений и актов приема-передачи по ним «задним» числом, об отсутствии физической возможности передать векселя, перечисленные в фиктивных поручениях, конечным векселедержателям в тот же день, об отсутствии подлинных договоров и актов приема-передачи векселей, заключенных между <2> и ООО <5>», и как следствие о создании фиктивной задолженности у <2> перед ОАО <1>

Не принимая в качестве доказательства по делу заключение, выполненное экспертом ФИО17, и ее показания, суд пришел к выводу, что данное заключение и показания эксперта не соотносятся с показаниями допрошенных свидетелей ФИО10, ФИО11, специалиста ФИО1, которые проводили анализ учета векселей в ОАО <1> по договору от ДД.ММ.ГГГГ., о том, что операции по движению денежных средств и векселей по договору от ДД.ММ.ГГГГ. имели место в действительности.

Вместе с тем, вновь изложив лишь показания указанных лиц, суд не мотивированно не принял во внимание заключение эксперта, не оценил его в совокупности с другими доказательствами, в том числе показаниями сотрудников <2>, не указал, по каким основаниям он положил в основу оправдательного приговора заключение специалиста ФИО1

С такой позицией суда первой инстанции по оценке одного из основных доказательств, предоставленного стороной обвинения, согласиться нельзя, поскольку по смыслу закона недостаточная ясность или неполнота заключения эксперта, а так же возникшие у суда сомнения в её обоснованности, наличие противоречий в суждениях, являются основанием для подробного допроса эксперта, либо для назначения дополнительной либо повторной экспертизы.

В отношении показаний иных свидетелей, приведенных в приговоре, суд так же не указал, какие из этих показаний он относит в основу оправдательного приговора, а какие отвергает как недостоверные, не устранил противоречия в показаниях, на которые сослался в приговоре.

Судебная коллегия соглашается с доводами апелляционного представления о том, что выводы суда о недостоверности первоначальных показаний Герасимова В.М., оглашенных в судебном заседании, основаны на предположениях, поскольку должного анализа и оценки в совокупности с другими доказательствами по делу, не получили. Так, фактически судом были расценены как единственно достоверные показания Герасимова В.М. в судебном заседании о том, что он оговорил Смолеву Л.В., Лисицыну С.В. в ходе следствия по вопросам касающимся как заключения фиктивного договора от ДД.ММ.ГГГГ. и дополнительных соглашений к нему с целью инвестирования денежных средств в аффилированные организации, в том числе которыми фактически руководила Смолева Л.В., так и по вопросам касающихся проведения фиктивных операций с векселями по погашению задолженности, образовавшейся у преступной группы перед ОАО <1>».

Однако, Герасимов В.М. в показаниях, данных на предварительном следствии, указал, что он и Лисицына С.В. имеют непосредственное отношение к заключению фиктивного договора от ДД.ММ.ГГГГ., к составлению фиктивных поручений и актов приема-передачи векселей к ним, что за счет денежных средств полученных от вексельной схемы по договору от ДД.ММ.ГГГГ. финансировались аффилированные ему и Лисицыной С.В. предприятия, а так же ООО <4>», ООО <3> которыми фактически руководила Смолева С.В., при этом последней было известно, что данный договор носит формальный характер, и что обязательства по договору от ДД.ММ.ГГГГ. перед ОАО <1> возникают не у ЦОСБ № ОАО <2>», а лично у Лисицыной С.В. как физического лица. В своих показаниях Герасимов В.М. подробно описал ситуацию с возникшей задолженностью у Лисицыной С.В. перед ОАО <1> на ДД.ММ.ГГГГ., так же пояснил обстоятельства погашения задолженности Лисицыной С.В. перед ОАО <1> в рамках договора от ДД.ММ.ГГГГ. произведенного ДД.ММ.ГГГГ., ДД.ММ.ГГГГ., ДД.ММ.ГГГГ., и указал, что он понимал, что при оформлении актов приема-передачи векселей в указанные даты одновременно с погашением задолженности Лисицыной С.В., у ОАО <1> появляется возможность требовать с ОАО <2> исполнение обязательств, а именно искусственно созданную задолженность по поручения на мену векселей.

Между тем, приведя в приговоре показания Герасимова В.М., данные на предварительном следствии, суд не дал им оценку в совокупности с иными доказательствами, не указал об их недопустимости, а сослался лишь на то, что они не подтверждаются собранными по делу доказательствами, не последовательны, и последний в судебном заседании отказался от данных показаний.

Однако судом не учтено, что Герасимов В.М. неоднократно был допрошен в качестве подозреваемого, обвиняемого в ходе предварительного следствия, подтвердил данные показания, (в том числе об указанных выше обстоятельствах), при проведении очных ставок с Лисицыной С.В., Смолевой С.В., в собственноручно написанной явке с повинной, в заявленном ходатайстве о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, при этом эти показания были получены после разъяснения Герасимову В.М. его прав, в том числе положений ст.51 Конституции РФ, в присутствии защитника.

Судом первой инстанции так же не учтено, что показания Герасимова В.М., данные им на предварительном следствии, согласуются с показаниями допрошенных по делу свидетелей – сотрудников <2>, иными доказательствами по делу.

Кроме того, судом не дано никакой оценки показаниям следователя ФИО2, допрошенного в судебном заседании, согласно которым, какого-либо давления на Герасимова В.М., при даче последним признательных показаний, в ходе следствия оказано не было.

Довод защиты о том, что в период нахождения Герасимова В.М. под арестом в отношении него применялось давление в виде неоказания ему медицинской помощи, не основан на законе, т.к. данные доводы подлежали проверке при обжаловании судебного решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в соответствии со ст.108 УПК РФ, и были признаны необоснованными.

Давая оценку показаниям Герасимова В.М., данным им в ходе расследования дела, суд указал на не последовательный характер показаний последнего, однако в чем это выразилось, суд должным образом не раскрыл, при этом указанные выводы суда не вытекают с очевидностью из приведенных доказательств.

Анализируя показания Герасимова В.М., данные на предварительном следствии, судебной коллегией установлено, что после 8 дней содержания под стражей последнему ДД.ММ.ГГГГ. мера пресечения была изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении, после чего Герасимов В.М. дважды был допрошен в качестве обвиняемого, так же признавая вину в совершении указанного выше преступления и давая подробные показания об обстоятельствах происшедшего.

Почему, в том числе и после изменения меры пресечения на подписку о невыезде Герасимов В.М., дающий неоднократно показания только в присутствии адвоката, то есть в условиях, исключающих какое-либо незаконное воздействие, не давал правдивых показаний, какие были реальные основания у последнего чего-либо опасаться, оговаривать себя и других лиц, судом не установлено и мотивы этого в приговоре не приведены.

Анализируя вывод суда первой инстанции, что по делу не установлено наличие корыстной цели в действиях группы в составе Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., поскольку вступить во владение или распоряжение чужим имуществом как своим собственным, они не могли, в связи с чем отсутствуют основания полагать, что последние обманным путем пытались приобрести право на имущество ОАО <2>», судебная коллегия считает данный вывод противоречивым и указывает следующее:

В постановлении Пленума ВС РФ от 27.12.2007г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», разъяснено, что при решении вопроса о виновности лиц в совершении мошенничества, присвоения или растраты суды должны иметь в виду, что обязательным признаком хищения является наличие у лица корыстной цели, то есть стремления изъять и (или) обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться указанным имуществом как своим собственным, в том числе путем передачи его в обладание других лиц.

Исходя из доводов стороны обвинения, об умысле подсудимых на совершение мошенничества путем обмана свидетельствует характер их действий, согласованных между собой, а именно в результате совершения указанных в обвинении действий, совершенных только с корыстной целью, задолженность преступной группы перед ОАО <1> была якобы погашена и в результате совершения комплекса данных неправомерных действий у ОАО <1> был искусственно создан финансовый актив в виде фиктивной задолженности ОАО <2> перед ОАО <1>, в сумме 1 687 611 000 рублей, позволяющий взыскать в пользу последнего с ОАО <2> ранее искусственно созданный платеж.

Вместе с тем обстоятельствам погашения задолженности Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., перед ОАО <1> посредством совершения, в том числе фиктивных вексельных операций, имеющих важное значение для квалификации действия подсудимых по настоящему уголовному делу, судом оценка не дана.

Суд указал лишь об отсутствии возможности у подсудимых в случае вступления в законную силу решения Арбитражного суда <данные изъяты> распорядиться денежными средствами ОАО <2> при этом судом не принято во внимание, что подсудимым вменялся неоконченный состав мошенничества, для квалификации которого необходимо наличие действий, направленных на выполнение объективной стороны преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

Суду следовало принять во внимание и проанализировать следующее, что обязательным признаком хищения является наличие корыстной цели, то есть стремления изъять и (или) обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться указанным имуществом как своим собственным, в том числе путем передачи его в обладание других лиц, что и исходя из позиции обвинения, охватывалось умыслом подсудимых - для чего последние разработали схему совершения преступления, распределили роли каждого, совершили ряд неправомерных действий, результатом которых явилось как указано выше, фиктивное погашение задолженности Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., перед ОАО <1> и создание фиктивной задолженности у ОАО <2>», о чем подсудимым было достоверно известно.

Суд первой инстанции не выяснил, способствовали ли действия подсудимых по фиктивному погашению задолженности группы перед ОАО <1> извлечению имущественной (материальной) выгоды для подсудимых, а наличие фиктивной задолженности у ОАО <2>», создало ли условия для приобретения права на имущество потерпевшего - юридическим лицом ОАО <1>», в интересах которого они фактически действовали. Свидетельствует ли указанное о наличии именно корыстной цели, с учетом того, что Смолева Л.В. являлась акционером ОАО <1>», состояла в должности начальника финансово-экономического управления ОАО <1>», и поэтому успешное функционирование последнего есть следствие и материального благополучия подсудимых, которые ранее использовали денежные средства указанного предприятия в личных целях посредством вексельной схемы.

Суд первой инстанции так и не указал, с какой же целью действовали подсудимые, совершая указанные выше действия в свою пользу и в пользу юридического лица, при этом именно на суд первой инстанции, рассматривающий уголовное дело по существу, возлагается обязанность разрешения вопроса об установлении фактических обстоятельств по делу.

Ссылка на ст.252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства, как на основание препятствующее постановлению обвинительного приговора, сделана судом первой инстанции без учета того, что предъявленное обвинение, в частности, обстоятельства, касающиеся события инкриминируемого преступления, могут быть изменены судом, если эти изменения не являются существенными и не нарушают право подсудимого защищаться от такого обвинения.

Указанное требование изложено и в пункте 58 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.12.2015г. N 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», согласно которому суд первой инстанции вправе переквалифицировать преступное деяние с одной статьи на несколько других статей или частей статей уголовного закона, предусматривающих ответственность за менее тяжкие преступления, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Вместе с тем, решение об оправдании осужденных принято без учета вышеизложенных положений закона, при этом не сделан анализ доводов, что суд вправе не выходя за пределы предъявленного обвинения, дать правовую оценку действиям подсудимых, при наличии оснований исключить из объема обвинения не нашедшие своего подтверждения обстоятельства, изменить формулировку обвинения, уточнить существо, в том числе корыстной цели, что не будет свидетельствовать о существенном изменении обвинения и как следствие о нарушении права на защиту.

Кроме того, судебная коллегия считает, что приговор в отношении Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В. по своему содержанию, не соответствует требованиям, предъявляемым к данному судебному акту.

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 «О судебном приговоре», приговор должен излагаться в ясных и понятных выражениях, не допускающих различного толкования.

Кроме того, с учетом положений ст.74 и ч.1.2. ст.144 УПК РФ о том, какие сведения могут признаваться доказательствами по уголовному делу, суд в описательно-мотивировочной части приговора не вправе ограничиться перечислением доказательств или указанием на протоколы процессуальных действий и иные документы, в которых они отражены, а должен раскрыть их основное содержание. Вместе с тем, следует избегать приведения в приговоре изложенных в указанных протоколах и документах сведений в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требуют судебной оценки.

Судом все эти требования не соблюдены, приговор перенасыщен показаниями допрошенных по делу лиц, в том числе и указанным дважды, и является трудным как для его прочтения, так и для публичного провозглашения.

При таких обстоятельствах, учитывая, что судом при постановлении приговора не дана надлежащая оценка всем представленным доказательствам, не устранены противоречия и не учтены обстоятельства имеющие существенное значение для дела, изложены выводы не соответствующие фактическим обстоятельствам, допущены нарушения требований уголовно-процессуального законодательства, судебная коллегия приходит к выводу о том, что суд сделал преждевременный вывод об отсутствии состава преступления - покушения на мошенничество в действиях Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В.

В соответствии с ч.2 ст.389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке является существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

В частности, одним из оснований к отмене приговора являются такие нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства, могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

В соответствии с ч.6 ст.259 УПК РФ протокол должен быть изготовлен и подписан председательствующим и секретарем судебного заседания в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания. Протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям, которые, как и протокол в целом, подписываются председательствующим и секретарем.

Так, материалами уголовного дела подтверждено, что в 10 судебных заседаниях с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ. принимал участие секретарь судебного заседания Шешунов К.С., однако протоколы судебного заседания, им не подписаны.

ДД.ММ.ГГГГ. в дело вступила секретарь Вьюговская И.Ю., которая и удостоверила правильность ведения предыдущих протоколов, что является недопустимым.

ДД.ММ.ГГГГ в дело вступила секретарь Мецкер А.А., которая с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ. принимала участие в 11 судебных заседаниях, однако протоколы судебного заседания ею не подписаны. ДД.ММ.ГГГГ. в дело вступила секретарь Вьюговская И.Ю., которая принимала участие в двух судебных заседаниях, но протоколы судебного заседания ею так же не подписаны. ДД.ММ.ГГГГ. в дело вновь вступила секретарь Мецкер А.А., которая и удостоверила правильность ведения предыдущих протоколов, в том числе и в тех судебных заседаниях, где принимала участие секретарь Вьюговская И.Ю., что является недопустимым.

Аналогичная ситуация установлена по участию в судебном заседании секретаря Вьюговской И.Ю. ДД.ММ.ГГГГ., и не подписанию ею протокола судебного заседания. Правильность ведения указанного протокола судебного заседания, удостоверила секретарь Карлыханова П.А., вступившая в дело ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, протокол судебного заседания не отвечает требованиям ст.259 УК РФ.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что приговор суда является незаконным, необоснованным и подлежит отмене, как несоответствующий требованиям положений ст.ст. 389.15, 389.16 УПК РФ, а дело направлению на новое судебное разбирательство, при котором суду необходимо с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона, с учетом конституционного принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон, всесторонне, полно и объективно исследовать все обстоятельства дела, дать надлежащую оценку всем доказательствам, принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Руководствуясь п.23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.11.2012 N 26 «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции», с учетом данных о личности Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки, судебная коллегия считает необходимым меру пресечения подсудимым оставить прежней в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.19-389.33 УПК РФ, судебная коллегия, -

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Октябрьского районного суда г.Самары от 07.08.2017г. в отношении Герасимова В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В. – отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе, со стадии судебного разбирательства.

Меру пресечения Герасимову В.М., Лисицыной С.В., Смолевой Л.В., оставить прежней в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Апелляционное представление и.о. прокурора Октябрьского района г.Самары - удовлетворить.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационную инстанцию Самарского областного суда

Председательствующий:

Судьи: