Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным жалобам осужденного ФИО1 и его защитника - адвоката Рыбкина С.В. на приговор Нерехтского районного суда Костромской области от 22 июля 2019 года, которым

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ рождения, уроженец <данные изъяты>, ранее не судимый,

осужден:

по ст. 222 ч.1 УК РФ (незаконное хранение боеприпасов) – к 1 году лишения свободы,

по ст. 222.1 ч.1 УК РФ ( незаконное хранение взрывчатых веществ) с применением ст. 64 УК РФ – к 1 году 6 месяцам лишения свободы без штрафа,

по ст. 223.1 ч.1 УК РФ – к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 100 тысяч рублей,

по ст. 222. 1 ч.1 УК РФ ( незаконное хранение взрывного устройства) - к 1 году 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 10 тысяч рублей,

на основании ст. 69 ч.3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено 3 года 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 105 тысяч рублей с отбыванием лишения свободы в исправительной колонии общего режима,

мера пресечения в отношении ФИО1 до вступления приговора в законную силу изменена с подписки о невыезде на заключение под стражу, он взят под стражу в зале суда, срок отбывания им наказания постановлено исчислять с 22 июля 2019 года, указано, что период его содержания под стражей до вступления приговора в законную силу подлежит зачету в порядке, предусмотренном п. «б» ч.3.1 ст. 72 УК РФ.

Заслушав доклад судьи Николаевой Е.И., мнение прокурора, полагавшего необходимым исключить из приговора указание на незаконное хранение осужденным боеприпасов в срок до 01.07.1997 года, а в остальном приговор суда оставить без изменения, мнение осужденного, поддержавшего доводы жалобы и просившего об условном осуждении, защитника, поддержавшего доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда ФИО1 признан виновным в том, что:

в период с <данные изъяты> года до момента изъятия сотрудниками полиции <данные изъяты> 2018 года незаконно, не имея специального разрешения на хранение оружия и боеприпасов, действуя вопреки запрету, установленному Федеральным законом «Об оружии» № 150-ФЗ от 13.12.1996 года, в квартире <адрес> хранил боеприпасы - <данные изъяты> промышленно изготовленных целевых патронов калибра 5,6 мм кольцевого воспламенения, пригодных для производства выстрела,

в период с <данные изъяты> года до момента изготовления самодельного взрывного устройства в 2015-2016 году, незаконно, не имея разрешения на хранение взрывчатых веществ, там же хранил промышленно изготовленное взрывчатое вещество метательного действия – смесь бездымных порохов массой не менее 30,6 г, а также в период с <данные изъяты> года до <данные изъяты> 2018 года незаконно хранил там же 0,5 г бездымного пороха, являющегося промышленно изготовленным взрывчатым веществом метального действия,

в период с 2015 - 2016 года, находясь в вышеуказанной квартире, действуя незаконно с целью изготовления взрывного устройства, используя корпус от имевшейся у него учебной ручной гранаты <данные изъяты> и иные перечисленные в приговоре предметы, изготовил самодельное взрывное устройство, которое в дальнейшем незаконно хранил у себя дома по вышеуказанному адресу.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 высказывает несогласие с приговором суда в части осуждения его за изготовление и хранение взрывного устройства. Указывает, что в результате проведенных им манипуляций с учебной гранатой она не могла взорваться, что подтверждено показаниями эксперта Б., который утверждал, что для производства взрыва эту гранату необходимо было доснарядить, то есть вставить капсюль в накольный механизм либо взорвать представленное устройство другим способом (бросить в костер), утверждал, что в представленном ему виде эта граната не взорвется. По заключению же экспертизы, проведенной в г. <данные изъяты>, изъятая у него граната взорвалась без всяких доработок. В суде он заявлял ходатайство о вызове экспертов с целью устранения имеющихся противоречий, однако в этом ему было отказано, как отказано и в его ходатайстве о допуске к участию в производстве экспертизы, чем нарушено его право на защиту. Также не согласен ФИО1 и с тем, что за хранение патронов и пороха, то есть за преступления небольшой тяжести ему назначено наказание в виде лишения свободы. В связи с этим осужденный просит отменить приговор, направить дело на новое рассмотрение для устранения противоречий, просит снизить ему наказание, применить ст. 64 УК РФ, поскольку он никаких фактические обстоятельства не отрицал и все рассказал по делу.

В апелляционной жалобе адвокат Рыбкин С.В. просит приговор суда отменить и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство. Не согласен адвокат с осуждением ФИО1 за изготовление и незаконное хранение самодельного взрывного устройства, полагает, что, осуждая ФИО1 за совершение этих действий, суд вышел за пределы предъявленного ему обвинения. Так, в предъявленном обвинении указывалось, что для изготовления взрывного устройства ФИО1 использовал <данные изъяты> Именно такой объект согласно протокола осмотра места происшествия был изъят из квартиры ФИО1, осмотрен в ходе следствия, приобщен к материалам дела и согласно заключению экспертизы, проведенной экспертом Б., исследовался им. В приговоре же суд изменил обвинение, не уточняя в тексте приговора <данные изъяты> был использован ФИО1 для изготовления взрывного устройства, то есть указание на конкретный вид гранаты из обвинения исключил, а вместо этого включил в него <данные изъяты>, при этом никак такое изменение обвинения не оговорив, ухудшив в результате положение ФИО1 и нарушив его право на защиту.

Эксперт Б. при допросе в суде пояснял, что вкрученный в изъятую у ФИО1 гранату <данные изъяты> сам по себе не опасен, в том виде, в каком граната была изъята у ФИО1, она взорвалась бы только при попадании в огонь, она была без <данные изъяты> и при выдергивании кольца не взорвалась бы. ФИО1 и в суде и на следствии также пояснял о том, что он отломил <данные изъяты> и граната не могла взорваться, об этом он также пояснял и приехавшим на место происшествия сотрудникам полиции Судом по делу были назначены 2 взрывотехнические экспертизы, которые проводились экспертами ЭКЦ УМВД России по <данные изъяты>. В заключении первой из них эксперты не смогли определить вид представленного им накольного механизма ввиду отсутствия литературы, по заключению же второй при выдергивании кольца из представленного на исследование объекта мгновенно произошел взрыв. При таких данных защита заявляла ходатайства об участии подсудимого производстве экспертизы, но суд в этом отказал без приведения убедительных мотивов, после получения заключений экспертов из г. <данные изъяты> защитой заявлялись ходатайства о их вызове и допросе в суд, но в этом судом также было отказано, хотя у защиты имеются подозрения, что устройство было доработано экспертами, заявлялось ходатайство об установлении марки <данные изъяты> изъятого в ходе следствия объекта, но и в его удовлетворении суд отказал. При таких данных приговор суда не может быть признан справедливым.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Фактические обстоятельства дела судом установлены правильно, выводы суда, в том числе о виновности ФИО1 в изготовлении взрывного устройства и незаконном его хранении основаны на совокупности доказательств, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании и содержание которых подробно изложено в приговоре, всем доказательствам суд в приговоре дал надлежащую оценку. Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу также не допущено.

Свою вину в незаконном хранении боеприпасов и взрывчатых веществ ФИО1 в суде признал, его вина в совершении этих действий подтверждена протоколом осмотра места происшествия и заключениями экспертиз по исследованию изъятых в комнате ФИО1 патронов и веществ, в апелляционных жалобах фактические обстоятельства дела в данной части не оспариваются и сомнений у судебной коллегии не вызывают.

Несогласие осужденного и его защитника с осуждением в остальной части сводится к их заявлениям о том, что обнаруженный в комнате ФИО1 предмет не имел приспособления для инициирования взрыва и не был способен к взрыву. Вместе с тем, такие доводы защиты опровергаются результатами проведенных по делу экспертных исследований.

Так, из заключения экспертов ЭКЦ УМВД России по <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ ясно следует, что с целью ответа на поставленные перед ними вопросы эксперты использовали исключительно предметы, изъятые в ходе осмотра места происшествия и признанные по делу вещественными доказательствами, экспертам вещественные доказательства были доставлены по поручению суда сотрудниками полиции в упакованном виде, нарушений упаковки не имелось. В ходе исследования экспертами <данные изъяты>, и после дистанционного выдергивания чеки мгновенно произошел взрыв без каких-либо задержек и отказов ( т.№ л.д.№).

При указанных обстоятельствах поводов полагать, что эксперты использовали какой-то иной <данные изъяты> нежели тот, который был изъят у ФИО1, не имеется. Ссылки защиты на показания допрошенного в суде эксперта Б. о том, что для производства взрыва обнаруженное у ФИО1 взрывное устройство необходимо было доснарядить <данные изъяты>, несостоятельны, эти суждения эксперта опровергнуты экспериментальным путем в ходе назначенной судом повторной взрывотехнической экспертизы.

Нарушений закона при производстве повторной экспертизы не допущено. В соответствии с п. 5 ч.1 ст. 198, 283 УПК РФ подсудимый вправе присутствовать с разрешения суда при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту. Однако, по смыслу закона, такое разрешение может быть дано подсудимому не для удовлетворения его любопытства и предоставления ему возможности понаблюдать за действиями экспертов, а лишь в тех случаях, когда присутствие подсудимого при производстве экспертизы и дача им в ходе этого необходимых для производства экспертизы объяснений может повлиять на результаты исследования. В данном же случае суд обоснованно не разрешил ФИО1 присутствовать при производстве взрывотехнической экспертизы, поскольку экспертные выводы никак от его присутствия не зависели, объяснения ФИО1 экспертам не требовались, а, кроме того, с разрешения суда экспертами применялись разрушающие методы исследования, что является опасным для жизни и здоровья.

Необоснованных отказов в удовлетворении иных ходатайств стороны защиты судом также не было допущено. В частности, суд правильно отказал в удовлетворении ходатайства ФИО1 и его защитника о вызове для допроса экспертов ЭКЦ УМВД России по <данные изъяты>. В соответствии со ст. 205 УПК РФ допрос эксперта производится для разъяснения данного им заключения. Оба заключения взрывотехнической экспертизы, выполненные экспертами названного ЭКЦ, являются ясными и никаких разъяснений не требуют. Удовлетворение судом каких-либо ходатайств стороны обвинения не означает обязанности суда в дальнейшем удовлетворять любые ходатайства защиты, отказ суда в удовлетворении необоснованного ходатайства защитника не может вопреки его доводам в суде апелляционной инстанции свидетельствовать о нарушении судом принципа равноправия сторон.

Нарушений требований ч.2 ст. 252 УПК РФ вопреки доводам апелляционной жалобы защитника судом также не допущено, предъявленное ФИО1 по ч.1 ст. 223 УК РФ обвинение по итогам судебного разбирательства существенных изменений не претерпело.

Согласно обвинения ФИО1 взял <данные изъяты>, в результате изготовил взрывное устройство. Приговором суда ФИО1 признан виновным в совершении именно таких действий. Неуказание судом в приговоре конкретного вида <данные изъяты> которой ФИО1 вкрутил в корпус учебной гранаты, обусловлено содержанием заключения повторной взрывотехнической экспертизы, в ходе которой эксперты указали, что решить в категоричной форме вопрос о том, является ли представленный на исследование <данные изъяты> не представляется возможным, установлено лишь его сходство с <данные изъяты> серий: <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>. Выходом за пределы предъявленного ФИО1 обвинения такой вывод суда признать невозможно, он не исключает использования ФИО1 при изготовлении взрывного устройства конкретно того <данные изъяты>, который указан в обвинении.

Судебная коллегия также считает необходимым отметить, что неуказание судом при описании обстоятельств совершения ФИО1 незаконного хранения взрывного устройства времени окончания этого преступления, не является поводом для внесения изменений в приговор суда, поскольку из описательно-мотивировочной части приговора в целом ясно, что ФИО1 хранил это устройство до <данные изъяты> 2018 года, то есть до момента, когда оно было обнаружено в его комнате сотрудниками полиции и изъято.

Действия осужденного квалифицированы в целом правильно в соответствии с установленными фактическими обстоятельствами, однако при определении периода незаконного хранения ФИО1 боеприпасов и взрывчатых веществ суд допустил неправильное применение уголовного закона, в связи с чем приговор суда подлежит изменению.

Так, суд признал ФИО1 виновным в том, что он незаконно до 2018 года хранил с <данные изъяты> года боеприпасы, а с <данные изъяты> года - взрывчатые вещества.

Между тем, суд не учел, что уголовная ответственность за незаконное хранение боеприпасов в соответствии со ст. 20 УК РФ наступает с 16 – летнего возраста, а ФИО1 в <данные изъяты> году было всего 15 лет. Более того, норма уголовного закона об ответственности за незаконные действия с боеприпасами является бланкетной, а потому органы следствия обязаны указать в предъявленном обвинении, вопреки каким именно нормативным правовым актам виновный совершал эти действия. В предъявленном ФИО1 обвинении и в приговоре суда имеется единственное указание на то, что он, храня боеприпасы, действовал вопреки требованиям Федерального закона «Об оружии» № 150-ФЗ от 13.12.1996 года. Поскольку названный Федеральный закон в соответствии с его статьей 29 вступил в силу с 01 июля 1997 года, то совершать какие-либо действия вопреки его требованиям ФИО1 мог только с этого времени. При таких обстоятельствах и, учитывая что какие-либо иные нормативно-правовые акты, регулирующие вопросы оборота боеприпасов, в обвинении не упомянуты, судебная коллегия считает необходимым исключить из приговора осуждение ФИО1 за незаконное хранение боеприпасов за период до 30.06.1997 года включительно.

Кроме того, осуждая ФИО1 и по ч.1 ст. 222 УК РФ и по ч.1 ст. 222.1 УК РФ за одновременное хранение боеприпасов и взрывчатых веществ, суд не учел, что специальная ответственность за незаконное хранение взрывчатых веществ была введена в уголовный закон только с вступлением с 06.12.2014 года в силу Федерального закона от 24 ноября 2014 года № 370-ФЗ, которым ст. 222.1 собственно и включена в УК РФ. До принятия указанного закона одновременное незаконное хранение одним и тем же лицом боеприпасов и взрывчатых веществ не образовывало совокупности преступлений и квалифицировалось как единое преступление, предусмотренное ч.1 по ст. 222 УК РФ. Таким образом, незаконное хранение ФИО1, осужденным и по ч.1 ст. 222 УК РФ, взрывчатых веществ возможно квалифицировать по ст. 222.1 ч.1 УК РФ как самостоятельное преступление лишь в период с 06.12.2014 года до указанного в приговоре срока. Соответствующие изменения судебная коллегия считает необходимым внести в приговор.

В связи с изложенным наказание, назначенное ФИО1 по ст. 222 ч.1 УК РФ и ст. 222.1 ч.1 (незаконное хранение взрывчатых веществ) УК РФ подлежит сокращению.

Не были в полном объеме выполнены судом требования и при назначении ФИО1 наказания.

Так, суд вопреки требованиям ч.1 ст. 60 УК РФ и разъяснениям, содержащимся в п. 26 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 года № 58 «О практике назначения судами РФ уголовного наказания» не привел в приговоре мотивы, в силу которых при наличии альтернативной санкции ч.1 ст. 222 УК РФ назначил ФИО1 за совершение данного преступления наказание в виде лишения свободы. Судебная коллегия считает, что с учетом конкретных обстоятельств дела, не свидетельствующих о повышенной общественной опасности содеянного ФИО1 в этой части, наличия ряда смягчающих наказание обстоятельств и отсутствия обстоятельств, отягчающих наказание, за данное преступление ФИО1 возможно назначить наказание в виде ограничения свободы.

Кроме того, позиция суда в отношении возможности применения к ФИО1 по остальным преступлениям положений ст. 64 УК РФ являлась непоследовательной.

Суд в приговоре данные о личности подсудимого, признание вины, а также его поведение в ходе следствия, связанное с активным содействием правоохранительным органам в установлении фактических обстоятельств совершения преступлений, способствованием их раскрытию и расследованию, учитывая цели и мотивы преступлений, признал исключительными обстоятельствами, в связи с чем счел необходимым применить к ФИО1 при назначении наказания по ст. 222.1 ч.1 УК РФ ( незаконное хранение взрывчатых веществ) правила статьи 64 УК РФ. Вместе с тем, объем обстоятельств, смягчающих наказание ФИО1 по каждому из эпизодов совершенных им преступлений одинаков, а оспаривание им в суде технических характеристик и свойств изготовленного им устройства, признанного экспертами взрывным, нельзя считать его заявлением о непризнании вины. ФИО1 фактических обстоятельств, связанных с изготовлением им указанного устройства и его хранением, никогда, в том числе в судебном заседании, не оспаривал, указывал, как, когда и из чего сам его изготовил. Позиция ФИО1 в ходе судебного разбирательства не давала суду поводов для отказа в применении к нему правил ст. 64 УК РФ и при назначении наказания за преступления, предусмотренные ст.223 ч.1 и ст. 222.1 ч.1 УК РФ (незаконное хранение взрывного устройства).

При указанных обстоятельствах судебная коллегия считает возможным назначить ФИО1 и за указанные преступления наказание с применением ст. 64 УК РФ. С учетом отсутствия у ФИО1 общеопасных целей совершения указанных действий, исключительно положительных данных о его личности судебная коллегия считает такое решение в отличие от приговора суда более справедливым.

В то же время судебная коллегия согласна с решением суда о невозможности применения к ФИО1 условного осуждения. Характер содеянного им, хранение им на протяжении длительного времени в квартире многоквартирного жилого дома взрывчатых веществ, изготовление и последующее хранение в этой же квартире взрывного устройства, что создавало реальную угрозу безопасности не только самого ФИО1, но и иных проживающих в этом доме лиц, в совокупности с данными о его личности, которые свидетельствуют о том, что <данные изъяты> из промышленно изготовленного сигнального <данные изъяты> различных патронов, компоненты снаряжения пистолетов и патронов<данные изъяты> самодельно изготовленный узел, имеющий конструктивное и размерное сходство со стволом пистолета, <данные изъяты>) свидетельствуют о том, что исправление ФИО1, предупреждение совершения им и иными лицами новых аналогичных преступлений невозможно без реального отбывания ФИО1 наказания в местах лишения свободы.

В резолютивной части приговора следует также уточнить о зачете времени содержания ФИО1 под стражей в срок отбывания им наказания, указав конкретно о том, что срок содержания его под стражей подлежит зачету из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Иных оснований для внесения изменений в приговор суда судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Нерехтского районного суда Костромской области от 22 июля 2019 года в отношении ФИО1 изменить:

исключить из осуждения ФИО1 по ст. 222 ч.1 УК РФ (эпизод незаконного хранения патронов) период их хранения с <данные изъяты> года по 30.06.1997 года включительно, назначить ФИО1, за данное преступление наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год, установив ограничение на изменение им места жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, а также не выезжать за пределы <данные изъяты>,

исключить из осуждения ФИО1 по ст. 222.1 ч.1 УК РФ (незаконное хранение взрывчатых веществ) период их хранения с <данные изъяты> года по 05.12.2014 года включительно, наказание, назначенное ФИО1 по данному эпизоду, снизить до 10 месяцев лишения свободы с применением ст. 64 УК РФ без штрафа,

назначить ФИО1 по ст. 223.1 ч.1 УК РФ наказание с применением ст. 64 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год 4 месяца без штрафа,

назначить ФИО1 по ст. 222.1 ч.1 УК РФ (хранение взрывного устройства) наказание с применением ст. 64 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год без штрафа,

в соответствии со ст. 69 ч.3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначить ФИО1 1 (один) год 6 ( шесть) месяцев лишения свободы отбыванием в исправительной колонии общего режима,

зачесть ФИО1 в срок отбывания наказания время его содержания под стражей с 22 июля 2019 года по 10 сентября 2019 года из расчета один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы в исправительной колонии общего режима,

в остальном приговор суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитника – без удовлетворения.

Председательствующий Е.И. Николаева

Судьи О.А. Панов

Ю.В. Шумилова