Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным жалобам осужденного Груздева А.Н. и защитника осужденной Иньяковой Ю.В. - адвоката Благоразумова Е.Л. на приговор Свердловского районного суда г. Костромы от 18 июня 2015 года, которым

Груздев А.Н., ДД.ММ.ГГГГ рождения, уроженец <данные изъяты>, ранее судимый:

ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> городским судом <данные изъяты> области по ст. 158 ч.3, ст. 158 ч.3, ст. 69 ч.3 УК РФ к 3 годам лишения свободы. На основании постановления <данные изъяты> городского суда <данные изъяты> области от ДД.ММ.ГГГГ освобожден ДД.ММ.ГГГГ условно-досрочно на 1 год 2 месяца 11 дней,

осужден:

по ст. 158 ч.2 п. «в» УК РФ - к 2 годам 6 месяцам лишения свободы,

по ст.162 ч.2 УК РФ ( эпизод в отношении К. и В.) - к 5 годам лишения свободы,

по ст. 226 ч.4 п. «б» УК РФ - к 8 годам лишения свободы,

по ст. 158 ч.2 п. «а,в» УК РФ ( эпизод в отношении Н.) - к 2 годам 6 месяцам лишения свободы,

по ст. 162 ч.2 УК РФ ( эпизод в отношении Л.) - к 5 годам лишения свободы,

по ст. 158 ч.2 п. «а,в» УК РФ ( эпизод в отношении Б., Х., К.1) - к 2 годам 6 месяцам лишения свободы,

по ст. 222 ч.1 УК РФ - к 1 году 6 месяцам лишения свободы,

на основании ст. 69 ч.3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 9 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима,

Иньякова Ю.В., ДД.ММ.ГГГГ рождения, уроженка <данные изъяты>, ранее не судимая,

осуждена:

по ст. 162 ч.2 УК РФ (эпизод в отношении К. и В.) - к 4 годам лишения свободы,

по ст. 158 ч.2 п. «а,в» УК РФ ( эпизод в отношении Н. - к 2 годам лишения свободы,

по ст. 162 ч.2 УК РФ ( эпизод в отношении Л.) - к 4 годам лишения свободы,

по ст. 158 ч.2 п. «а,в» УК РФ ( эпизод в отношении Б., Х., К.1) - к 2 годам лишения свободы,

на основании ст. 69 ч.3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 5 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Она же оправдана в части предъявленного обвинения по ст. 226 ч.4 п. «б» УК РФ на основании п.1 ч.1 ст. 27 УПК РФ за непричастностью к совершению данного преступления.

Приговором решена судьба вещественных доказательств, а также разрешены гражданские иски потерпевших:

с осужденных Груздева А.Н. и Иньяковой Ю.В. взыскано солидарно в возмещение причиненного преступлениями материального ущерба в пользу К. - <данные изъяты> рублей, в пользу В.. - <данные изъяты> рублей, в пользу Л. - <данные изъяты> рублей, в пользу Н. - <данные изъяты> рублей, в пользу Б. - <данные изъяты> рублей, в пользу Х. - <данные изъяты> рублей, в пользу К.1. - <данные изъяты> рублей,

с осужденных Груздева А.Н. и Иньяковой Ю.В. в долевом порядке взыскано в возмещение причиненного преступлениями морального вреда в пользу К. по <данные изъяты> рублей с каждого, в пользу Л. - по <данные изъяты> рублей с каждого из осужденных,

в удовлетворении исковых требований Т.., И.., Б.., Х. и К.1 о взыскании компенсации морального вреда отказано.

Для исполнения приговора в части гражданских исков обращено взыскание на имущество, на которое наложен арест: принадлежащую Груздеву А.Н. автомашину <данные изъяты>, принадлежащие Иньяковой Ю.В. денежные средства, находящиеся на счете, а также на подробно перечисленные в приговоре изъятые у осужденных наличные денежные средства как в российских рублях, так и в иностранной валюте.

Заслушав доклад судьи Николаевой Е.И., выслушав мнение прокурора, полагавшего приговор суда законным и обоснованным, осужденных и их защитников, поддержавших доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда осужденные признаны виновными в том, что в <данные изъяты> года по предварительному сговору между собой совершили в различных городах России:

в г. <данные изъяты> и г. <данные изъяты> 2 разбойных нападения, в ходе которых к потерпевшим К. и Л. было применено насилие, опасное для здоровья - путем подмешивания в спиртное сильнодействующего вещества - <данные изъяты> - они были приведены в беспомощное состояние,

в г. <данные изъяты> и г. <данные изъяты> 2 кражи имущества граждан Н., а также Б., Х. и К.1 с причинением им значительного материального ущерба.

Груздев также признан виновным в совершении в ночь на ДД.ММ.ГГГГ в г. <данные изъяты> кражи имущества потерпевших Т. и И. с причинением каждой из них значительного материального ущерба.

Кроме того, Груздев признан виновным в том, что он во время совершения одного из разбойных нападений ( разбой в г. <данные изъяты> в отношении К. и В.), выйдя за рамки достигнутого с Иньяковой сговора на совершение хищения имущества, находящегося в свободном обороте, находясь в квартире В., воспользовавшись примененным к К. насилием, опасным для здоровья, обнаружил находившиеся в квартире и принадлежащие В. огнестрельное оружие и боеприпасы - нарезной самозарядный карабин «<данные изъяты>» с 2 магазинами, снаряженными 10-ю полуоболочными и экспансивными патронами, а также чехол для ружья, оптический прицел и чехол для него, и похитил названное, после чего незаконно на своей автомашине «<данные изъяты>» перевез похищенное огнестрельное оружие к месту своего жительства в <адрес>, где незаконно хранил его до изъятия в ходе обыска ДД.ММ.ГГГГ сотрудниками полиции. Там же и до этого же времени Груздев незаконно хранил являющийся огнестрельным оружием обрез охотничьего ружья и являющиеся боеприпасами 3 военных патрона.

Преступления совершены при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

Осужденный Груздев А.Н. в апелляционной жалобе и дополнениях к ней просит приговор суда изменить:

исключить из приговора его осуждение по ст. 226 ч.4 п.»б» УК РФ. Суд ошибочно признал потерпевшим по данному эпизоду К., который в данном случае приехал в квартиру к другу В. и не знал, что там находится оружие. Потерпевшим же в данном случае является В., но к нему никакого насилия не применялось, а, следовательно, его осуждение в данной части незаконно. Обращает также внимание, что он никогда не давал по делу показаний о том, что он взял из квартиры В. сейф с карабином и патронами, оружие в квартире находилось в открытом доступе, никакого сейфа не было,

его действия по эпизоду разбоя в отношении К. и В. следует квалифицировать как кражу, поскольку лично он насилия к потерпевшим не применял,

следует исключить из приговора его осуждение по ч.1 ст. 222 УК РФ, так как суд не учел, что оружие он выдал добровольно, что подтверждено материалами дела,

к совершению преступления в отношении Л. в г. <данные изъяты> он не имеет отношения. Кроме того, считает, что поскольку экспертиза в отношении этого потерпевшего не проводилась, то оснований для квалификации совершенного в отношении него преступления как разбой не имеется,

по эпизоду с потерпевшей Т. он подлежит оправданию, поскольку доказательств его причастности к совершению этого преступления нет,

в связи с изложенным сократить срок назначенного ему наказания.

Адвокат Благоразумов Е.Л. в интересах осужденной Иньяковой Ю.В. в апелляционной жалобе просит приговор суда изменить в части квалификации действий осужденной по эпизоду в отношении потерпевшего Л., достаточных доказательств совершения в данном случае разбоя не имеется, поскольку нет данных о том, какая доза опасных для здоровья медикаментов была введена в данном случае потерпевшему, сам он на протяжении длительного времени употреблял алкоголь, что могло повлиять на его состояние, умысла на причинение вреда его здоровью у осужденной не было. Кроме того, судом не учтено «психо-физологическое» состояние Иньяковой при совершении преступлений, а именно ее психологическая и материальная зависимость от организатора преступлений Груздева. Указанную зависимость в совокупности с наличием у Иньяковой малолетнего ребенка, ее явками с повинной, активным содействием раскрытию преступлений, признанием вины и раскаянием в содеянном, ее желанием возместить потерпевшим причиненный вред, ее поведением во время и после совершения преступлений, положительными характеристиками по месту жительства, работы, содержания под стражей адвокат просит признать исключительными, применить к Иньяковой положения ст.ст. 64, 73 УК РФ.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Фактические обстоятельства совершения Груздевым и Иньяковой вышеуказанных преступлений установлены правильно, выводы суда о виновности осужденных основаны на совокупности собранных по делу и непосредственно исследованных в судебном заседании доказательств, действиям осужденных в целом дана правильная юридическая оценка.

Причастность Груздева к хищению имущества Т. доказана.

Из показаний потерпевшей Т., допрошенной в судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи, следует, что она хотя и была в полусонном состоянии, но помнит, как Груздев в тот момент, когда она находилась в машине, стал снимать с нее золотые украшения, а затем со словами: «пошла вон» вытащил ее на улицу.

Из показаний Т. следует, что в дальнейшем, после того, как Груздев вытащил ее из машины она с трудом дошла до дома, однако, о том, что по дороге домой кто-либо другой похищал что-либо из ее имущества или вообще подходил к ней, Т. никогда не поясняла.

Никакие иные показания Т., на противоречия в которых ссылается осужденный Груздев, сторонами суду не представлялись, ходатайств об их исследовании никем, в том числе самим Груздевым, не заявлялось.

Достоверность показаний Т. подтверждена показаниями свидетеля Х.1, из которых также следует, что именно Груздев в грубой форме выталкивал Т. из машины на улицу.

Кроме того, в ходе предварительного расследования сам Груздев также подтверждал свою причастность к хищению имущества Т.. Так, в частности, в явке с повинной от ДД.ММ.ГГГГ он собственноручно указал, что он в указанном в приговоре месте и в указанное там время у неизвестной ему женщины совершил кражу денежных средств, 2 банковских карт, золотых часов, серег, цепочки, 5 колец, а также мобильного телефона «<данные изъяты>» (т.<данные изъяты> л.д. <данные изъяты>).

Доводы Груздева о необходимости квалификации его действий по эпизоду разбоя в отношении К. и В. как тайного хищения чужого имущества несостоятельны.

В данном случае то обстоятельство, что лично Груздев не применял в целях хищения насилия к потерпевшим, значения для квалификации его действий не имеет, поскольку, как установлено судом и подтверждено представленными по делу доказательствами, в том числе показаниями Иньяковой в суде и собственными показаниями Груздева, данными им в ходе предварительного следствия, хищение было совершено осужденными по предварительному сговору, согласно условиям которого для совместного с Груздевым совершения хищения Иньякова применила к К. насилие, опасное для здоровья, а именно, для приведения К. в беспомощное состояние подмешала ему в спиртное предварительно переданное ей в этих целях Груздевым сильнодействующее вещество <данные изъяты>, в результате чего здоровью К. был причинен легкий вред.

Таким образом, применение к К. указанного насилия охватывалось и умыслом Груздева, в связи с чем квалифицировать содеянное им в данной части как кражу невозможно.

Похищая в процессе разбойного нападения находившиеся в квартире оружие и боеприпасы, Груздев, как признано судом в приговоре, вышел за рамки предварительного сговора с Иньяковой, но только лишь в отношении предмета хищения, а не его способа. Поскольку хищение оружия и боеприпасов было совершено Груздевым в процессе разбойного нападения, в ходе которого к К. было применено насилие, опасное для здоровья, чем Груздев воспользовался в том числе и для хищения названных предметов, действия Груздева в этой части правильно квалифицированы по п. «б» ч.4 ст. 226 УК РФ.

Доводы Груздева о том, что владельцем оружия и боеприпасов является В., к которому насилие вообще не применялось, не дают оснований для исключения из его осуждения квалифицирующего признака, предусмотренного п. «б» ч.4 ст. 226 УК РФ. По смыслу закона насильственным хищение признается и в том случае, когда в процессе его совершения насилие было применено не к собственнику или владельцу имущества, а к иным лицам, которые, по мнению виновных, могли воспрепятствовать его незаконному изъятию. О том, что К. не является собственником или владельцем оружия, боеприпасов, а равно иного имущества, похищенного осужденными из квартиры В., Груздев и Иньякова не знали, однако понимали, что К. (которому по обстоятельствам дела В. передал ключи от своей квартиры для того, чтобы тот провел там время с Иньяковой) может воспрепятствовать совершению ими хищения и именно в целях исключения подобного противодействия с его стороны применили к нему вышеуказанное насилие.

При таких обстоятельствах доводы Груздева о том, что К., к которому было применено насилие, не знал о нахождении в квартире оружия и боеприпасов, а равно его доводы о небрежном хранении В. указанных предметов никакого значения для квалификации содеянного им не имеют.

Доводы Груздева о том, что, забирая из квартиры В. оружие и боеприпасы, он не имел корыстной цели, а сделал это, опасаясь возможных действий со стороны потерпевшего, несостоятельны. Исследованные доказательства свидетельствуют о том, что в результате примененного насилия находившийся в квартире К. был приведен в беспомощное состояние, а потому у Груздева не было никаких поводов полагать, что К. применит в отношении него или Иньяковой оружие. Кроме того, как установлено судом, Груздев не только вынес оружие и боеприпасы из квартиры, хотя этого было вполне достаточно для лишения К. возможности воспользоваться ими, но и на своей машине доставил их к месту своего жительства в <данные изъяты> район <данные изъяты> области, где спрятал и в дальнейшем хранил, а также - как следует из заключения эксперта (т.<данные изъяты> л.д. <данные изъяты>) и пояснений Груздева в суде апелляционной инстанции - стер с похищенного карабина серийные заводские номера.

По смыслу же закона и как разъяснено в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» под оконченным хищением указанных предметов следует понимать противоправное завладение ими любым способом с намерением лица присвоить похищенное, а равно распорядиться им по своему усмотрению иным образом. С учетом вышеуказанного следует признать, что похищенный в квартире В. карабин и боеприпасы Груздев присвоил, а потому наличие в его действиях признаков хищения этих предметов сомнений не вызывает.

Причастность Груздева к совершению преступления в отношении Л. также доказана.

То обстоятельство, что Груздев в данном случае, как и по эпизоду в отношении потерпевшего Н., не проникал в квартиру потерпевшего и не участвовал в изъятии его имущества, не дает оснований для его оправдания.

Как установлено судом и подтверждено имеющимися доказательствами, в том числе показаниями Иньяковой в суде и собственными показаниями Груздева, данным в ходе следствия, и в этом случае Иньякова также действовала согласно предварительно достигнутой с Груздевым договоренности, направившись с Л. к тому домой, сообщила Груздеву по мобильному телефону адрес потерпевшего, а Груздев на машине прибыл к дому потерпевшего и ожидал там Иньякову с похищенным, наблюдая за окружающей обстановкой и обеспечивая Иньяковой возможность быстро скрыться с похищенным с места преступления.

Исходя из смысла ст. 35 УК РФ и как разъяснено в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», уголовная ответственность за хищение, совершенное группой лиц по предварительному сговору наступает и в тех случаях, когда согласно предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них. Если другие соучастники в соответствии с распределением ролей совершили согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (например, по заранее состоявшейся договоренности вывозили похищенное, подстраховывали других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления), то содеянное является соисполнительством в хищении.

Таким образом, Груздев в данном случае обоснованно признан судом соисполнителем разбоя в отношении Л..

Не могут быть приняты доводы жалоб о невозможности квалификации содеянного по эпизоду в отношении Л. как разбоя ввиду отсутствия заключения судебно-медицинской экспертизы, свидетельствующего о наличии в организме Л. сильнодействующего вещества и его концентрации.

Судебно-медицинская экспертиза в отношении Л. не была своевременно проведена по объективным причинам, однако факт наличия в организме Л.<данные изъяты> доказан иными, имеющими равное с экспертным заключением значение, доказательствами:

показаниями Л. о том, что он сам подобных препаратов никогда не принимал, а в данном случае вскоре после того, как выпил пиво, потерял сознание,

показаниями Иньяковой в суде о том, что она, следуя предварительно достигнутой с Груздевым договоренности, с целью приведения потерпевшего в беспомощное состояние бросила ему в спиртное <данные изъяты>,

протоколом медицинского освидетельствования Л. от 24.04.2014 года, которым в том числе по результатам лабораторных исследований установлен факт употребления вышеуказанного сильнодействующего вещества (т.№ л.д. №).

Упомянутое медицинское освидетельствование проведено в отношении Л. государственным бюджетным учреждением здравоохранения «<данные изъяты>», каких-либо оснований не доверять результатам этого освидетельствования не имеется.

Вместе с тем, <данные изъяты> является сильнодействующим веществом, включен в Список сильнодействующих и ядовитых веществ для целей ст. 234 и других статей УК РФ, утвержденный постановлением Правительства РФ от 29.12.2007 года № 964.

Включение сильнодействующих веществ в указанный список и введение ограничений в их обороте обусловлено такими их свойствами, которые при некотролируемом врачами (немедицинском) потреблении таких веществ представляют опасность для здоровья человека. Именно в связи с этими обстоятельствами сам по себе незаконный оборот таких веществ (включая их приобретение, хранение и т.д.) включен законодателем в сферу действия уголовного закона и признан (ст. 234 УК РФ) преступлением именно против здоровья населения.

Таким образом, суд в приговоре пришел к обоснованному выводу о том, что уже сам факт введения в организм Л. сильнодействующего вещества <данные изъяты> свидетельствует о применении к Л. такого насилия, которое создавало опасность для его здоровья, а потому действия осужденных по данному эпизоду правильно квалифицированы по ч.2 ст. 162 УК РФ. Соответственно, концентрация <данные изъяты> в организме Л. для квалификации действий осужденных значения не имеет.

Указанная квалификация действий Груздева и Иньяковой по эпизоду в отношении Л. вопреки доводам защиты полностью согласуется с разъяснениями, содержащимися в п. 21, 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Согласно этим разъяснениям под насилием, опасным для жизни или здоровья, как признаком разбоя следует понимать и такое насилие, которое хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало реальную опасность для его жизни и здоровья. В случаях же, когда в целях хищения чужого имущества в организм потерпевшего против его воли или путем обмана введено опасное для жизни или здоровья сильнодействующее вещество с целью приведения потерпевшего в беспомощное состояние, содеянное должно квалифицироваться как разбой.

Ссылка Груздева на то, что он сам постоянно по медицинским показаниям принимает подобные лекарственные препараты, несостоятельна, поскольку потерпевшему Л. прием <данные изъяты> да к тому же в сочетании со спиртным врачами не назначался.

Сомнений в обоснованности осуждения Груздева за незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов не имеется.

Свидетельств добровольной сдачи Груздевым незаконно хранившихся им огнестрельного оружия и боеприпасов в деле нет, а потому не имеется и оснований для применения к нему Примечания к ст. 222 УК РФ.

По смыслу закона и как разъяснено в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» под добровольной сдачей огнестрельного оружия и боеприпасов следует понимать выдачу лицом указанных предметов по своей воле или сообщение органам власти о месте их нахождения при наличии реальной возможности дальнейшего хранения этих предметов.

В данном случае все оружие и боеприпасы были изъяты сотрудниками полиции в ходе обыска, проведенного в жилище Груздева после его задержания по подозрению в совершении преступлений (т.№ л.д. №). То обстоятельство, что в ходе этого следственного действия Груздев по предложению сотрудников полиции сам выдал находившиеся у него в доме оружие и боеприпасы, само по себе не может свидетельствовать о том, что он их добровольно сдал. Выдавая при указанных обстоятельствах оружие и боеприпасы, Груздев действовал явно не по своей воле, а лишь опасаясь, что в противном случае они будут обнаружены и изъяты при проведении обыска сотрудниками полиции.

Таким образом, в сложившейся ситуации возможности дальнейшего хранения оружия и боеприпасов у Груздева не было, а все его доводы о том, что самостоятельно сотрудники полиции не отыскали бы спрятанные в доме оружие и боеприпасы, являются лишь его необоснованным предположением и правильно отвергнуты судом.

Вместе с тем, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим изменению в связи с неправильным применением уголовного закона при квалификации действий Груздева по ч.1 ст. 222 УК РФ, поскольку суд излишне квалифицировал содеянное им как незаконную перевозку огнестрельного оружия и боеприпасов.

Так, в п.11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» разъяснено, что под незаконной перевозкой оружия и боеприпасов следует понимать их перемещение на любом виде транспорта, но не непосредственно при обвиняемом.

Суд же установил и прямо указал в приговоре, что незаконную перевозку огнестрельного оружия и боеприпасов образуют действия Груздева по перевозке на своей автомашине этих предметов от места, где они были похищены, - квартиры В. в г. <данные изъяты> до места жительства Груздева в <адрес>.

Представленными по делу доказательствами подтверждено, что Груздев в действительности совершил указанные действия. Однако в связи с вышеизложенным, учитывая, что к месту своего жительства в <данные изъяты> область Груздев на своей машине ехал сам, а суждения о том, что Груздев при этом использовал для перевозки оружия какие-либо тайники или специально приспособленные в его машине места, в приговоре суда отсутствуют, следует признать, что оружие и боеприпасы во время поездки Груздева на машине находились непосредственно при нем. Соответственно, такие действия Груздева нельзя квалифицировать как незаконную перевозку оружия и боеприпасов.

Несмотря на вносимые в приговор изменения судебная коллегия оснований для снижения размера назначенного Груздеву в соответствии с требованиями ст.ст. 6,60 УК РФ справедливого наказания не усматривает. Исключение из осуждения Груздева по ст. 222 ч.1 УК РФ одного из альтернативно-конструктивного признаков состава в данном случае не влечет уменьшение объема фактически совершенных им действий и не понижает степень общественной опасности содеянного им.

Все данные о личности Груздева, на которые он ссылался в том числе в суде апелляционной инстанции, судом при назначении ему наказания учтены в полной мере.

Оснований для смягчения назначенного Иньяковой наказания также не имеется, поскольку все заслуживающие внимания данные о ее личности, отношении к содеянному, поведении во время предварительного следствия и судебного разбирательства, а также иные указанные ее защитником в жалобе обстоятельства судом при назначении ей наказания учтены.

Оснований для применения к Иньяковой положений ст. 64 УК РФ не имеется не только потому, что совокупность признанных судом смягчающих ее наказание обстоятельств нельзя признать исключительной, но уже в силу того, что санкциями части 2 ст. 158 УК РФ и ч.2 ст. 162 УК РФ, по которым осуждена Иньякова, вообще не установлен низший предел какого-либо из видов предусмотренных ими наказаний, обязательное назначение дополнительного наказания санкциями названных норм закона также не предусмотрено. Вопреки доводам защиты, из протокола судебного заседания следует, что государственный обвинитель также не просил о применении к Иньяковой положений ст. 64 УК РФ.

Невозможность исправления Иньяковой без реального отбывания ею наказания в местах лишения свободы судом в приговоре мотивирована, судебная коллегия, учитывая количество и характер совершенных Иньяковой преступлений, с данным выводом суда полностью согласна.

Законность и обоснованность приговора в иной части сторонами не обжалуется, сомнений у судебной коллегии не вызывает.

Замечания Груздева на протокол судебного заседания рассмотрены председательствующим по делу в установленном законом порядке, оснований сомневаться в объективности принятого по данному вопросу процессуального решения у судебной коллегии нет.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Свердловского районного суда г. Костромы от 18 июня 2015 года в отношении Груздева А.Н. изменить:

исключить из осуждения Груздева А.Н. по ст. 222 ч.1 УК РФ незаконную перевозку им огнестрельного оружия и боеприпасов,

в остальном тот же приговор в отношении Груздева А.Н., а также в отношении Иньяковой Ю.В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Груздева А.Н. и защитника Благоразумова Е.Л. - без удовлетворения.

Председательствующий Е.И. Николаева

Судьи Н.Е. Назарова

Н.В. Филиппова