Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании 20 сентября 2021 года уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Синичкина А.А. на приговор Звениговского районного суда Республики Марий Эл от 22 июля 2021 года, которым

ФИО2, <...>, не судимый,

осужден по п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком на 1 год 6 месяцев.

На условно осужденного возложены обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, один раз в два месяца являться на регистрацию в данный орган.

Судом разрешены вопросы о мере пресечении, о судьбе вещественных доказательств, о наложенном аресте на имущество ФИО2, о процессуальных издержках.

Заслушав доклад председательствующего судьи Ведерникова С.Г., выступления сторон, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции,

УСТАНОВИЛ:

ФИО2 признан виновным и осужден за совершение кражи, то есть тайного хищения чужого имущества, в особо крупном размере.

Преступление совершено в период с 1 июля 2019 года по 18 ноября 2019 года в поле у д. Чингансола Звениговского района Республики Марий Эл при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

Подсудимый ФИО2 вину в совершении преступления не признал.

В апелляционной жалобе защитник адвокат Синичкин А.А., в интересах осужденного ФИО2, просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор. Указывает, что выводы суда о совершении ФИО2 кражи в особо крупном размере не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, по мнению адвоката, суд необоснованно не принял во внимание доводы ФИО2 и отнесся к ним критически. При этом фактически обстоятельства изъятия и перемещения песчаного грунта и его использование при строительстве дороги в д. Шереганово Моркинского района Республики Марий Эл адвокат не оспаривает. Адвокат утверждает, что СПК «Звениговский» на земельном участке, расположенном у д. Чингансола Звениговского района осуществлял не добычу общеполезного ископаемого песка, а рекультивацию земельного участка в целях его использования по назначению, то есть для растениеводства и в соответствии с проектом рекультивации, который был разработан для этих целей. Ни на какие другие цели, в том числе использование при изготовлении бетона, данный песчаный грунт не использовался. Согласно проекту рекультивации, песчаный грунт, который находится на данном участке, необходимо было обогатить органическими и иными удобрениями. Все действия работников СПК «Звениговский» были направлены на достижение этой цели. По мнению адвоката, спор по поводу времени появления проекта рекультивации, не имеет принципиального значения. Подобное нередко встречается в практической деятельности, причем не только в сельском хозяйстве. Работы, которые должны проектироваться, начинаются раньше или параллельно с самими проектными работами. По делу установлено, что договор на разработку проекта рекультивации был заключен до начала выполнения культуртехнических работ на спорном земельном участке, а тот факт, что проект не был представлен контролирующим органам сразу во время проведения проверки осенью 2019 года также не указывает о фактическом отсутствии этого проекта. Как утверждает адвокат, выводы суда первой инстанции о наличии в действиях ФИО2 признаков состава преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ основаны на неправильном толковании уголовного закона. В свою личную собственность ФИО2 песчаный грунт не обращал. Весь добытый песок был использован СПК, в том числе на нужды и в интересах местного населения путем обустройства местной дороги, расположенной на муниципальной земле. Никакого обогащения лично ФИО2, как субъекта преступления, не произошло. Не оценено то обстоятельство, что учредителем СПК «Звениговский» является не ФИО2, как физическое лицо, а ООО мясокомбинат «Звениговский», являющееся самостоятельным юридическим лицом. Принадлежность ископаемого государству и вытекающая отсюда их ограниченность в гражданском обороте указывает об ошибочности выводов следствия о наличии в действиях СПК «Звениговский» или лично ФИО2 признаков хищения, поскольку ископаемые, находящиеся в недрах, не включены в гражданский оборот и не могут являться предметом хищения как имущественного преступления. Защитник утверждает, что в соответствии со ст. 19 Закона «О недрах» и п. 68 Постановления Правительства Республики Марий Эл от 07.06.2012 № 194, СПК «Звениговский» как арендатор земельного участка использовал общеполезное ископаемое не числящихся на государственном балансе для собственных нужд, то есть для личных, бытовых и иных не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. В рассматриваемых событиях отсутствует обязательный признак любого хищения – изъятие чужого имущества. Эти обстоятельства учитываются действующей судебной практикой, когда к хищениям относят лишь действия виновных по изъятию и завладению песком, уже добытым кем-либо, то есть принадлежащим кому-либо.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Синичкина А.А. государственный обвинитель Соколов С.А. считает, что оснований для изменения приговора по доводам жалобы не имеется.

Изучив материалы уголовного дела, выслушав мнения участников судебного заседания, проверив доводы апелляционной жалобы адвоката, возражений государственного обвинителя, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Суд первой инстанции принял все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.

Приговор постановлен в соответствии с требованиями ст. ст. 302-309 УПК РФ, выводы суда о доказанности вины осужденного ФИО2 основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, надлежащим образом мотивированы.

Суд первой инстанции при рассмотрении дела исследовал все представленные доказательства в достаточном объеме, проверил их в соответствии с положениями ст. 87 УПК РФ путем сопоставления с иными, имеющимися в уголовном деле, дал им надлежащую оценку по правилам ст. 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела. Их совокупность позволила прийти к выводу о доказанности вины осужденного в содеянном.

Каких-либо противоречивых доказательств, которые могли бы существенно повлиять на выводы суда первой инстанции о виновности осужденного и которым не дана оценка в приговоре, не имеется.

Преступление совершено ФИО2 в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре, описательно-мотивировочная часть которого согласно требованиям п. 1 ст. 307 УПК РФ содержит описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, цели и наступивших последствий.

Виновность осужденного подтверждена показаниями представителя потерпевшего К., свидетелей К1., Т., К2., В. и других, иными доказательствами, которые подробно приведены в приговоре.

Положенные в основу приговора доказательства получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, согласуются между собой, поэтому обоснованно признаны судом допустимыми и достоверными.

Допустимость и достоверность доказательств, положенных судом в основу обвинительного приговора, сомнений не вызывает, их совокупность не находится в противоречии по отношению друг к другу, исследована в судебном заседании с достаточной объективностью, на основе состязательности сторон, что позволило суду принять обоснованное и объективное решение по делу.

В соответствии с требованиями закона, суд раскрыл в приговоре содержание доказательств, изложил существо показаний подсудимого, свидетелей, сведения, содержащиеся в письменных доказательствах, изобличающих противоправные действия ФИО2

Мотивы и основания, почему принимаются одни доказательства по установленным фактическим обстоятельствам, а другие отвергаются, в приговоре приведены, с которыми соглашается суд апелляционной инстанции.

Доводы подсудимого и его защитников о том, что песок с земельного участка изымался и вывозился не в целях его хищения, а для обеспечения возможности возделывания арендованного поля сельскохозяйственной техникой и улучшения плодородия почвы в соответствии с Проектом рекультивации земель, изготовленным Россельхознадзором на основании заключенного с СПК «Звениговский» договора возмездного оказания услуг <№> от 19 апреля 2019 года, суд обоснованно не принял во внимание, поскольку они не нашли своего объективного подтверждения исследованными в судебном заседании доказательствами. Аналогичные доводы содержит и апелляционная жалоба. С указанным выводом суда первой инстанции соглашается и суд апелляционной инстанции по следующим основаниям.

Так, проектом рекультивации земель, на который ссылается адвокат в обоснование приведенных в жалобе доводов, не предусмотрены технические мероприятия по изъятию и вывозу с возвышенных мест земельного участка залегающего под плодородным слоем почвы песчаного грунта.

В проекте указано лишь о том, что при проведении технического этапа рекультивации земель предусмотрено снятие плодородного слоя на глубину до 20 см до начала основных земляных строительных работ, после чего необходимо выполнить планировочные работы по созданию рельефа, исключающего поверхностный сток при интенсивном растениеводстве, позволяющего осуществлять проходы сельскохозяйственной техники с выравниванием поверхности по разности высот на глубину до 1.5 м.

О недопустимости вывоза при проведении рекультивационных работ с поля залегающего под почвенным слоем песка свидетельствуют также представленные защитниками письма ФГБНУ «Всероссийского научно-исследовательского института гидротехники и мелиорации имени А.Н. Костякова» № 101/348 от 13 ноября 2020 года и № 101/372 от 26 ноября 2020 года, в которых приведена оценка вышеуказанного Проекта рекультивации земель на предмет его соответствия предъявляемым требованиям.

Так, согласно письмам ФГБНУ «Всероссийского научно-исследовательского института гидротехники и мелиорации имени А.Н. Костякова» Проектом рекультивации земель на поле у д. Чингансола предусмотрена только срезка подпочвенного грунта и его укладка в целях планировки в понижения либо в резервы вдоль осваиваемого земельного участка, поскольку, учитывая рельеф поля и особенности геологического строения имеющихся на нем слоев грунта, при проведении рекультивации требуется выемка подпочвенного грунта с последующим перераспределением всех слоев грунта для планирования грунта, отсыпки на спланированный грунт биологически активного водорегулирующего слоя, с отсыпкой на него из резерва ранее снятого с этого же участка первого водонакопительного слоя песка, на который может покрываться органо-минеральный биологически активный удобрительный слой, с отсыпкой поверх него из резерва ранее снятого с этого же поля второго водонакопительного слоя песка, который затем подлежит покрытию почвой из бурта с выравниванием. Технология вышеуказанных работ предусматривает возвращение части срезанного и перемещенного в резерв грунта с учетом замещения неиспользуемых фракций песка объемами вносимых удобрений.

Остатки непригодного для биомелиорации срезанного песчаного грунта, которые замещены на земельном участке объемами удобрений, не приводят к ухудшению состояния мелиорированного участка, что обеспечивается соблюдением технологий, норм и правил, регламентом работ, а собственник земельного участка, в данном случае Администрация муниципального образования «Шелангерское сельское поселение», может распорядиться своей собственностью (оставшейся частью срезанного грунта) либо дать поручение пользователю – СПК «Звениговский» о его утилизации либо использовании.

Таким образом, доводы защиты об изъятии и вывозе с поля залегающего под почвенным слоем песчаного грунта в целях рекультивации земель, а не в целях хищения, являются необоснованными, поскольку противоречат фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Кроме того, проект рекультивации вышеуказанного земельного участка был изготовлен и передан СПК «Звениговский» в январе 2020 года, то есть значительно позднее изъятия и вывоза с него песка.

Исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе заключением экологической судебной экспертизы <№> от 10 января 2020 года, протоколами осмотра места происшествия от 01 октября 2019 года, 12 ноября 2019 года, 26 ноября 2019 года, 31 января 2020 года и 10 апреля 2020 года, также установлено, что фактически на земельном участке у д. Чингансола проводились не земляные строительные работы в целях рекультивации земель, а осуществлялась карьерная разработка с изъятием общераспространенного полезного ископаемого – песка и его вывозом с поля, о чем объективно свидетельствуют обнаруженные на поле пять обособленных друг от друга карьеров глубиной до 3.5 м общей площадью 29 425 м2 с объемом выемки песчаного грунта из них без учета плодородного слоя почвы 14 430 м3.

Согласно исследованным доказательствам весь изъятый и вывезенный с земельного участка песок был использован СПК «Звениговский» на отсыпку (ремонт) дороги, ведущей к строящемуся Кооперативом молочному комплексу у д. Шереганово, то есть, использован в интересах СПК «Звениговский», учредителем которого согласно Единому государственному реестру юридических лиц является ООО Мясокомбинат «Звениговский», учредителем которого в свою очередь с размером доли в уставном капитале <...> является подсудимый ФИО2

При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу о том, что изъятие и вывоз с земельного участка у д. Чингансола общераспространенного полезного ископаемого – песка объемом 14 430 м3 были произведены не в целях рекультивации земель, а в целях его хищения для последующего использования ФИО2 по своему усмотрению – в пользу СПК «Звениговский», как было указано выше на ремонт дороги, необходимой Кооперативу для строительства и последующего использования молочного комплекса у д. Шереганово.

Доводы жалобы о том, что ремонт дороги при помощи изъятого с поля песка был осуществлен не в интересах СПК «Звениговский», а для принесения общественной пользы – по просьбе жителей близлежащих деревень, являются необоснованными, они объективно опровергаются как результатами осмотра выездного судебного заседания, в ходе которого 10 июня 2021 года установлено, что отремонтированная при помощи упомянутого песка дорога ведет именно к въездным воротам молочного комплекса СПК «Звениговский», а не к каким-либо иным местам общего пользования.

Совокупность исследованных в судебном заседании доказательств позволило суду сделать обоснованный вывод и о том, что решение об изъятии и вывозе с земельного участка у д. Чингансола песка было принято лично ФИО2, а не иными лицами, о чем объективно свидетельствуют как показания самого ФИО2 об этом в судебном заседании, так и показания допрошенного в качестве свидетеля главного инженера СПК «Звениговский» О., согласно которым именно ФИО2 летом 2019 года на одной из ежедневных планерок было принято решение об изъятии и вывозе с поля у д. Чингансола песка к д. Шереганово, где в тот период проходило строительство молочного комплекса, чтобы при его помощи отсыпать подъездные к нему пути, в связи с чем им в целях выполнения поручения ФИО2 с лета по осень 2019 года направлялись на вышеуказанное поле грузовые автомашины и фронтальный погрузчик.

Приведенные показания свидетеля О. полностью согласуются с показаниями водителей СПК «Звениговский» Н., М., В1., К3., К4., К5., С., М1., К6., И., И1., В2., П., тракториста К7., а так же с показаниями заместителей директоров СПК «Звениговский» З. и И2., в том числе о том, что все решения производственного характера в исследуемый период времени принимались на ежедневных планерках, которыми руководил лично председатель СПК «Звениговский» ФИО2 и указания которого являлись обязательными для всех работников Кооператива.

Кроме того, доводы адвоката о том, что общераспространенное полезное ископаемое – песок не может рассматриваться в качестве предмета преступления, предусмотренного ст. 158 УК РФ, основаны на неверном толковании уголовного закона и являются ошибочными.

Анализ данных, имеющихся в материалах уголовного дела свидетельствует о правильности установления судом фактических обстоятельств дела.

Утверждения адвоката о том, что количество вывезенного с поля у д. Чингансола песка - 14 430 м3 в ходе предварительного следствия установлено неверно, поскольку часть песка объемом 2868 м3 фактически в период с июля по ноябрь 2019 года не была вывезена с поля, а была перемещена на другой участок этого же поля, на котором находится по настоящее время, в связи с чем не может рассматриваться в качестве предмета преступления, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Действительно, допрошенные в судебном заседании в качестве свидетелей В1., К5., М1., И., И1., В2., П., К8., Н1., К7., З. и И2. показали, что часть песка с поля в период с июля по ноябрь 2019 года не была вывезена на отсыпку дороги у д. Шереганово, а была перемещена на другой участок этого же поля неподалеку от д. Чингансола, на котором находится по настоящее время.

В связи с этим, 22 апреля 2021 года в целях проверки показаний данных свидетелей было проведено выездное судебное заседание, в ходе которого дополнительно осмотрен земельный участок, расположенный у д. Чингансола, в результате чего в северо-западной его части на площади 3972 м2 обнаружены многочисленные отвалы песчаного грунта объемом 2868 м3, который согласно заключениям почвоведческой и комплексной судебных экспертиз однороден с песчаным грунтом, изъятым следователем при расследовании уголовного дела в ходе осмотра этого же земельного участка.

Вместе с тем, показания вышеуказанных свидетелей о том, что обнаруженный 22 апреля 2021 года песчаный грунт был перемещен с этого же участка в период с июля по ноябрь 2019 года суд обоснованно признал недостоверными, поскольку они объективно были опровергнуты исследованными в судебном заседании доказательствами.

Поэтому, оценив исследованные доказательства в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о том, что обнаруженный 22 апреля 2021 года в ходе выездного судебного заседания песок не имеет отношения к событиям, имевшим место в период с июля по ноябрь 2019 года, поскольку был завезен на поле с 09 июня 2020 года по 04 сентября 2020 года при иных обстоятельствах.

Таким образом, количество вывезенного с поля в период с июля по ноябрь 2019 года песка – 14 430 м3 определено правильно.

С учетом изложенного, суд дал правильную оценку имеющимся по делу доказательствам в их совокупности, сделал обоснованный вывод о виновности осужденного и дал правильную юридическую оценку действиям ФИО2 по п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ, как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, в особо крупном размере.

Такие выводы суда основаны на том, что ФИО2, совершая хищение общераспространенного полезного ископаемого – песка, осознавал, что действует тайно, противоправно безвозмездно изымая данное чужое имущество и, обращая похищенный песок в свою пользу и в пользу иных лиц, причиняет своими действиями ущерб его собственнику – государству, и желал этого.

При этом, ФИО2 действовал именно из корыстных побуждений, поскольку похищенным общераспространенным полезным ископаемым, общей стоимостью 2 214 572,10 рубля, он распорядился по своему усмотрению – использовал песок в качестве материала при ремонте СПК «Звениговский» дороги, ведущей к принадлежащему Кооперативу молочному комплексу, которую СПК «Звениговский» использует в своих интересах, в том числе при осуществлении своей деятельности, то есть обратил похищенный песок в пользу СПК «Звениговский», учредителем которого, как было указано выше, является ООО Мясокомбинат «Звениговский», учредителем которого в свою очередь с размером доли в уставном капитале <...> является сам ФИО2

Оснований для иной оценки доказательств и иной квалификации действий осужденного, не имеется.

Нарушений каких-либо норм уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, органами предварительного следствия и судом при рассмотрении дела в судебном заседании допущено не было. Дело расследовано и рассмотрено объективно и в соответствии с законом.

Согласно протоколу судебного заседания, председательствующий по делу руководил судебным заседанием в соответствии с требованиями ст. 243 УПК РФ, принимая все предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон.

Доводы апелляционной жалобы адвоката о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, о неправильном применении уголовного закона, являются не обоснованными, так как они опровергнуты в полном объеме материалами уголовного дела и установленной совокупностью доказательств.

Все представленные стороной обвинения доказательства суд первой инстанции оценил отличным от стороны защиты образом, но в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.

Оценка данных доказательств иным образом не основана на законе, а ее обоснование носит не вытекающий из материалов уголовного дела и требований действующего закона субъективный характер.

Тот факт, что эта оценка исследованных судом доказательств не совпадает с позицией стороны защиты по фактическим обстоятельствам дела, не свидетельствует о нарушении судом требований закона и не является основанием для отмены или изменения приговора.

Наказание осужденному назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 7, 43, 60, 61 УК РФ.

При этом, решая вопрос о виде наказания, суд учел характер и степень общественной опасности содеянного, смягчающие наказание обстоятельства, личность виновного, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Вывод о назначении наказания с применением ст. 73 УК РФ надлежаще мотивирован.

Суд апелляционной инстанции не находит оснований для того, чтобы давать иную оценку тем фактическим обстоятельствам, которыми судья руководствовался при принятии решения.

Вид и размер наказания, назначенного осужденному, соразмерны содеянному и данным, характеризующих его личность.

Справедливость назначенного осужденному наказания сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает.

Учитывая фактические обстоятельства преступления и степень его общественной опасности, суд не нашел оснований для изменения категории совершенного преступления в соответствии с ч. 6 ст.15 УК РФ.

Судом разрешены вопросы о вещественных доказательствах, о мере пресечения, о возложении обязанностей в соответствии с ч. 5 ст. 73 УПК РФ, о процессуальных издержках и об арестованном имуществе.

Суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены приговора по доводам апелляционной жалобы адвоката.

На основании изложенного руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

Приговор Звениговского районного суда Республики Марий Эл от 22 июля 2021 года в отношении ФИО2 оставить без изменения, апелляционную жалобу защитника адвоката Синичкина А.А. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 401.3 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции (г. Самара) в течении 6 месяцев со дня его вынесения через суд первой инстанции, вынесший итоговое судебное решение.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования может быть восстановлен судьей суда первой инстанции, вынесшего итоговое судебное решение, по ходатайству лица, подавшего кассационную жалобу (представление).

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба (представление) может быть подана в порядке, предусмотренном ч. 3 ст. 401.3 УПК РФ непосредственно в суд кассационной инстанции – в судебную коллегию по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: С.Г. Ведерников

Судьи: И.М. Шитова

Е.Г. Чередниченко

Определение06.10.2021