Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца ФИО4 на решение Калининского районного суда города Тюмени от 22 ноября 2018 года, которым постановлено:

«исковые требования ФИО4 к ООО «Банк СБРР» в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов», ФИО5 удовлетворить частично.

Признать недействительным договор <.......> от 07.07.2015 года о залоге недвижимости (ипотеке) трехкомнатной квартиры площадью <.......> кв.м, находящейся по адресу: г. Тюмень, <.......>, условный <.......>, заключенный между ФИО5 и ООО «Сибирский банк развития и реконструкции».

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Пятанова А.Н., выслушав представителя истца ФИО4 – ФИО6, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, возражения ответчика Банка СБРР (ООО) ФИО7 относительно доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО4 обратилась в суд с иском к Банку СБРР (ООО) в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» и ФИО5 о признании договора залога недвижимости недействительным.

Требования мотивированы тем, что в целях обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору <.......> от 27.08.2014 г., заключенному между Банком СБРР (ООО) и ООО «Кондор-1» на сумму 15 000 000 руб., банком с ФИО5 23.05.2017 г. заключен договор о залоге недвижимости (ипотеки), по условиям которого в залог передана <.......>, расположенная по адресу: г. Тюмень, <.......>.

ФИО4 считает, что указанный договор залога нарушает ее права, а также права несовершеннолетнего сына ФИО8, поскольку переданное в залог имущество находится в режиме совместной собственности, является их единственным местом жительства. Кроме этого, об обязательствах ей ничего не было известно, согласие на залог квартиры она не давала.

В связи с чем, ФИО4 просит признать недействительным заключенный между ФИО5 и Банком СБРР (ООО) договор залога недвижимости (ипотеке) за <.......> от 23.05.2017 г.

В ходе рассмотрения дела истец увеличила иск, по указанному выше основанию помимо ранее заявленного требования просит признать недействительным и заключенный между ФИО5 и Банком СБРР (ООО) договор о залоге недвижимости (ипотеке) за № <.......> от 07.07.2015 г.

В судебном заседании суда первой инстанции:

истец ФИО4 и ответчик ФИО5 не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом;

представитель истца ФИО4 – ФИО9 исковые требования поддержала;

представитель ответчика Банка СБРР (ООО) ФИО10 иск не признала.

Суд постановил указанное выше решение, с которым не согласна истец ФИО4, в апелляционной жалобе она просит изменить решение, а именно отменить в части отказа в признании недействительным договора залога <.......> от 23.05.2017 г. и принять новое решение об удовлетворении этого требования.

Ссылается на то, что в исковом заявлении она указывала о том, что не давала нотариального согласия своему супругу на заключение договоров залога от 07.07.2015 г. и от 23.05.2017 г.

Отмечает, что представленные в материалы дела согласия на залог квартиры оформлялись к договорам о залоге недвижимости от 18.02.2016 г. и 07.03.3017 г., что соответствует датам выдачи согласий на их заключение, вместе с тем указанное обстоятельство судом не учтено.

От ответчика Банка СБРР (ООО) поступили возражения, в которых его представитель ФИО7 полагает, что апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Истец ФИО4 и ответчик ФИО5 в судебное заседание апелляционной инстанции не явились, о времени и месте слушания дела надлежащим образом уведомлены.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, как это предусмотрено частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав представителя истца ФИО4 – ФИО6, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, возражения ответчика Банка СБРР (ООО) ФИО7 относительно доводов апелляционной жалобы, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Как правильно установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, ФИО11 и ФИО4 в период с <.......> по <.......> состояли в зарегистрированном браке.

<.......> за ФИО11 зарегистрировано право собственности на квартиру, расположенную по адресу: г. Тюмень, <.......>.

07.07.2015 г. в обеспечение исполнения обязательств по договору об открытии кредитной линии <.......> от 27.08.2014 г. между Банком СБРР (ООО) и ФИО11 заключен договор о залоге недвижимости (ипотеке) за <.......>, по условиям которого в залог передано недвижимое имущество – трехкомнатная квартира, расположенная по адресу: г. Тюмень, <.......>.

23.05.2017 г. в обеспечение исполнения обязательств по договору об открытии кредитной линии <.......> от 23.05.2017 г. между Банком СБРР (ООО) и ФИО11 заключен договор о залоге недвижимости (ипотеке) за <.......>, по условиям которого в залог передано недвижимое имущество – трехкомнатная квартира, расположенная по адресу: г. Тюмень, <.......>.

Кроме этого, согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости об основных характеристиках и зарегистрированных правах на объект недвижимости в отношении вышеуказанной квартиры установлены обременения в виде ипотеки в пользу Банка СБРР (ООО) на основании договоров о залоге <.......> от 07.03.2017 г., <.......> от 18.02.2016 г.

<.......> и <.......> ФИО4 выдала своему супругу ФИО5 нотариально удостоверенное согласие на залог, за цену и на условиях по его усмотрению, нажитого ими в период брака имущества, состоящего из квартиры, расположенной по адресу: г. Тюмень, <.......>.

Заявляя исковые требования о признании недействительным договоров залога, истец указывает на то, что переданное в залог имущество находится в режиме совместной собственности, при этом своего согласия на заключение указанных договоров она не давала.

Пунктом 3 статьи 339 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что договор залога должен быть заключен в простой письменной форме, если законом или соглашением сторон не установлена нотариальная форма.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Федерального закона от 16.07.1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» договор об ипотеке заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами, и подлежит государственной регистрации. Договор об ипотеке считается заключенным и вступает в силу с момента его государственной регистрации (пункт 2).

Согласно пункту 1 статьи 7 Федерального закона от 16.07.1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» на имущество, находящееся в общей совместной собственности (без определения доли каждого из собственников в праве собственности), ипотека может быть установлена при наличии согласия на это всех собственников. Согласие должно быть дано в письменной форме, если федеральным законом не установлено иное.

В соответствии со статьей 256 Гражданского кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если договором между ними не установлен иной режим этого режим этого имущества. По обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество, находящееся в его собственности, а также на его долю в общем имуществе супругов, которая причиталась бы ему при разделе этого имущества. Правила определения долей супругов в общем имуществе при его разделе и порядок такого раздела устанавливаются семейным законодательством.

Из содержания пункта 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации следует, что для заключения одним из супругов сделки по распоряжению имуществом, права на которое подлежат государственной регистрации, сделки, для которой законом установлена обязательная нотариальная форма, или сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.

Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки.

Таким образом, при признании сделки недействительной на основании пункта 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации закон не возлагает на супруга, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение сделки не было получено, обязанность доказывать факт того, что другая сторона в сделке по распоряжению недвижимостью или в сделке, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, знала или должна была знать об отсутствии такого согласия.

Частично удовлетворяя исковые требования о признании недействительным договора о залоге недвижимости (ипотеке) от 07.07.2015 г., суд, руководствуясь вышеприведенными нормами права, правомерно исходил из того, что материалы дела не содержат относимых и допустимых доказательств, свидетельствующих о том, что ФИО4 знала о передаче 07.07.2015 г. в залог совместно нажитого имущества в виде квартиры, кроме этого, нотариально удостоверенное согласие на совершении этой сделки в соответствии с пунктом 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации она не давала.

Отказывая в удовлетворении требования о признании недействительным договора о залоге недвижимости (ипотеке) от 23.05.2017 г., суд обоснованно исходил из того, что данный договор, заключенный с нотариально удостоверенного согласия истца, выданного ею <.......>, соответствует требованиям действующего законодательства.

При этом, судебная коллегия отмечает, что изложенные в иске основания признания недействительным договоров залога по причине отсутствия согласия органов опеки, не могут быть приняты во внимание по следующим основаниям.

Так, в соответствии с пунктом 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства.

Действительно, постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 08.06.2010 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой ФИО12» пункт 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, определяющей порядок отчуждения жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника данного жилого помещения, если при этом затрагиваются их права или охраняемые законом интересы, признан не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 38 (часть 2), 40 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (части 2 и 3), в той мере, в какой содержащееся в нем регулирование - по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, - не позволяет при разрешении конкретных дел, связанных с отчуждением жилых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, обеспечивать эффективную государственную, в том числе судебную, защиту прав тех из них, кто формально не отнесен к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Однако залог имущества в силу договора ипотеки, являясь одним из способов обеспечения исполнения обязательства (статьи 329, 334 Гражданского кодекса Российской Федерации), не является сделкой по отчуждению жилого помещения и не влечет безусловного отчуждения недвижимого имущества, являющегося предметом ипотеки, при условии надлежащего исполнения заемщиком своих обязательств.

Следует отметить, что содержащаяся в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации позиция не обязывает органы опеки и попечительства давать согласие на совершение сделок, не связанных с отчуждением имущества, в том числе на заключение договора ипотеки (залога) жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника жилого помещения, находящиеся на попечении родителей. Соответственно, отсутствие согласия органа опеки и попечительства на передачу спорной квартиры в залог с целью обеспечения исполнения обязательств заемщика само по себе не свидетельствует о том, что договор заключен с нарушением закона.

При этом, согласно пункту 3 статьи 77 Федерального закона от 16.07.1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» органы опеки и попечительства вправе дать согласие на отчуждение и (или) передачу в ипотеку жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом не затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц.

Из изложенного следует, что органы опеки и попечительства должны давать согласие на передачу жилого помещения в ипотеку только в тех случаях, когда речь идет о несовершеннолетних, оставшихся без родительского попечения, однако несовершеннолетний ФИО8 к категории детей, оставшихся без родительского попечения, не относился.

В данном случае, в соответствии с семейным законодательством именно на родителей возложена обязанность действовать в интересах детей, как при заключении кредитного договора и договора залога недвижимого имущества, так и в последующем. Истец в силу закона является лицом, которое должно было предусмотреть все возможные последствия своих собственных действий для ребенка, не возлагая такой обязанности на государственные органы.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в исковом заявлении истец указывала на то, что не давала нотариального согласия своему супругу на заключение договоров залога от 07.07.2015 г. и 23.05.2017 г., представленные в материалы дела согласия на залог квартиры оформлялись к договорам о залоге недвижимости от 18.02.2016 г. и 07.03.3017 г., что соответствует датам выдачи этих согласий, вместе с тем указанное обстоятельство судом не учтено, основанием к отмене решения суда не являются, поскольку в выданном <.......> ФИО4 нотариально удостоверенном согласии ФИО5 не отражено, что она согласилась на заключение одного конкретного договора залога квартиры, наоборот, его содержание свидетельствует о том, что она одобрила все последующие действия супруга по совершению таких сделок в любом количестве. Следует также отметить, что истец вправе была отменить выданное ранее нотариальное согласие, представляющее собой одностороннюю сделку, до момента заключения ее супругом договора залога, однако указанным правом не воспользовалась.

На основании изложенного, доводы апелляционной жалобы не влекут отмену обжалуемого решения суда, поскольку не опровергают выводов суда, не содержат указаний на новые имеющие значение для дела обстоятельства, не исследованные судом первой инстанции; то есть предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации условий для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке нет.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Калининского районного суда города Тюмени от 22 ноября 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу истца ФИО4 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи коллегии