Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 о взыскании компенсации морального вреда, встречному иску ФИО2 к ФИО1 о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов

по апелляционной жалобе ФИО1

на решение Октябрьского районного суда города Белгорода от 3 декабря 2020 года.

Заслушав доклад судьи Нерубенко Т.В., объяснения ФИО2, просившей об оставлении решения без изменения, судебная коллегия

установила:

ФИО1, проживающая в квартире <адрес> и ФИО2, проживающая в квартире <адрес> же дома, являются соседями, при этом квартира № расположена под квартирой №.

Дело инициировано иском ФИО1 о взыскании с ФИО2 компенсации морального вреда за период с апреля 2020 года по 9 сентября 2020 года в размере 486 000 руб. из расчета 3 000 руб. за один календарный день испытанных нравственных страданий в связи с оскорблениями в ее адрес со стороны ФИО2 В обоснование заявленных требований сослалась на то, что ФИО2 систематически осуществляет курение табачных изделий на балконе принадлежащей ей квартиры, при этом табачный дым попадает в квартиру ей - ФИО1, лишая возможности дышать свежим воздухом, в результате чего ей причиняются нравственные страдания. В связи с указанными обстоятельствами неоднократно, на протяжении пяти месяцев обращалась к ФИО2 с просьбой прекратить курение на балконе, однако в ответ слышала оскорбления, угрозы, которыми ФИО2 унизила ее честь и достоинство, причинив эмоциональные переживания и нравственные страдания. Кроме того, ФИО2 допускает систематическое нарушение тишины и покоя, громко включая телевизор, пылесос, стиральную машину в ночное время, нарушая привычный образ жизни и распорядок дня, чем также причиняет ей нравственные страдания.

ФИО2 обратилась со встречным иском о взыскании с ФИО1 компенсации морального вреда в размере 50 000 руб., а также судебных расходов по оплате юридических услуг в сумме 20 000 руб. Сослалась на то, что ФИО1 неоднократно обращается с жалобами на нее в правоохранительные органы, администрацию города Белгорода, отдел опеки и попечительства УСЗН администрации города, в которых указывает сведения о нарушении тишины, асоциальном образе ее жизни, курении и ненадлежащем исполнении родительских обязанностей, применении недозволенных методов воспитания несовершеннолетнего ребенка. Указанные сведения не соответствуют действительности, порочат ее честь и достоинство. Кроме того, ФИО1 бросает сверху на ее балкон различные предметы, бьет по стенам и осуществляет иные действия, нарушающие ее покой и препятствующие проживанию в благоприятной морально-психологической обстановке. В результате указанных действий она испытывает стресс и сильные моральные переживания.

В судебное заседание истец-ответчик ФИО1 не явилась, извещена надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, ее представитель требования ФИО1 поддержал в полном объеме по изложенным в иске основаниям. Встречный иск ФИО2 не признал, просил отказать в его удовлетворении, поскольку, обращаясь в правоохранительные органы, ФИО1 реализовала предоставленное ей право, что не может расцениваться как распространение не соответствующих действительности, порочащих честь и достоинство ФИО2 сведений. Действий, о которых указывает ФИО2, относительно нарушения ее покоя и препятствующих проживанию в благоприятной морально-психологической обстановке, ФИО1 не совершает.

Ответчик-истец ФИО2 в судебном заседании встречные исковые требования поддержала по изложенным в иске основаниям. Исковые требования ФИО1 не признала, просила отказать в их удовлетворении, поскольку курение на балконе своей квартиры она осуществляла в последний раз в апреле 2020 года при переезде, после претензий ФИО1 прекратила курить на балконе. Оскорбления в адрес ФИО1 высказывала, однако их высказывание было спровоцировано действиями самой ФИО1, которая постоянно совершает действия, нарушающие ее покой и препятствующие проживанию в благоприятной морально-психологической обстановке, в результате чего межу ними возникают конфликты, в ходе которых сама ФИО1 начинает оскорбления, провоцируя этим на ответные оскорбления ФИО2.

В соответствии со статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие ФИО1

Решением суда иск ФИО1 удовлетворен частично. С ФИО2 в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 1 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. Встречный иск ФИО2 также удовлетворен частично. С ФИО1 в пользу ФИО2 взыскана компенсация морального вреда в сумме 2 000 рублей, и отказано в удовлетворении остальной части иска.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит отменить решение суда в части удовлетворения исковых требований ФИО2, как незаконного и необоснованного, в том числе, по требованиям за нарушение тишины и за курения поскольку таковых требований ею не заявлялось и изменить решение суда о взыскании с ФИО2 компенсации морального вреда, увеличив размер за имевшие место оскорбления и угрозы.

В суд апелляционной инстанции ФИО1 не явилась, о времени и месте рассмотрения дела извещена своевременно и надлежащим образом, что подтверждается почтовым уведомлением о вручении ей заказной корреспонденции 6 февраля 2021 года, о причинах неявки суду не сообщила, ходатайств об отложении слушания по делу не заявляла. Руководствуясь статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в ее отсутствие.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления. Оснований для выхода за пределы доводов, изложенных в апелляционной жалобе, у суда в этом деле не имеется.

Согласно части 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством и ничто не может быть основанием для его умаления. В случае нарушения каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени (часть 1 статьи 23 Конституции Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (пункт 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Абзац десятый статьи 12 Гражданского кодекса Российской Федерации в качестве одного из способов защиты гражданских прав предусматривает возможность потерпевшей стороны требовать компенсации морального вреда.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации суд может возложить на нарушителя обязанность компенсации морального вреда, причиненного гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце шестом пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», на ответчика, допустившего высказывание в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (статьи 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Следовательно, действующее законодательство допускает возможность защиты чести и достоинства (доброго имени) гражданина путем заявления отдельного требования о компенсации морального вреда. Указанный способ защиты нарушенного права является самостоятельным, и его применение не обусловлено необходимостью одновременного использования какого-либо иного способа защиты.

Как установлено в судебном заседании, ФИО1 и ФИО2 являются соседями. Квартира, в которой проживает ФИО2, расположена под квартирой, в которой проживает ФИО1

В обоснование исковых требований ФИО1 сослалась на то, что между нею и ФИО2 возникают конфликты, в ходе которых ФИО2 допускает высказывание в ее адрес оскорблений, в том числе путем выкрикивания с балкона.

ФИО2 не отрицала наличие между нею и ФИО1 ссор, в процессе которых происходят взаимные оскорбления.

В судебном заседании просмотрены видеозаписи и прослушаны аудиозаписи, согласно которым ФИО2, находясь на балконе своей квартиры, выкрикивает в адрес ФИО1 слова: «<данные изъяты>» (оскорбление 1, видеозапись), «<данные изъяты>» (оскорбление с балкона 1, аудиозапись), «<данные изъяты>» (оскорбление с балкона 2, аудиозапись).

ФИО2 не отрицала, что на видеозаписи она действительно высказывает в адрес ФИО1 указанные слова, объяснив свое поведение провокацией со стороны последней.

Судебная коллегия находит правильным вывод в решении, что высказанное в адрес ФИО1 выражение ФИО2 <данные изъяты>» носят оскорбительный характер, при этом учтены разъяснения в Толковом словаре русского языка (ФИО3, ФИО4, 1997) и требования ФИО1 о взыскании компенсации морального вреда за данные оскорбления в силу статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации признаны подлежащими удовлетворению.

Руководствуясь положениями статей 151, 1099-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда», принимая во внимание характер и содержание оскорбительного высказывания, неблагоприятные последствия для ФИО1, учитывая степень причиненных физических и нравственных страданий, исходя из принципов разумности и справедливости, суд, вопреки утверждению в жалобе об обратном, пришел к обоснованному выводу о взыскании с ФИО2 в пользу ФИО1 компенсации морального вреда в размере 1 000 руб. Оснований для взыскания морального вреда в заявленном ФИО1 не установлено при рассмотрении спора.

Несмотря на несогласие апеллянта, судебная коллегия соглашается с выводом в решении об отсутствии оснований для признания оскорблением выражений, произнесенных ФИО2 в адрес ФИО1 «<данные изъяты>», «<данные изъяты>». При этом учтено, что в действующем российском законодательстве под оскорблением понимается унижение чести, достоинства и деловой репутации другого лица, выраженное в неприличной форме.

Унижение чести и достоинства представляет собой отрицательную оценку личности в обобщенном виде, направленную на ее дискредитацию, подрыв авторитета человека, как в глазах окружающих, так и в своих собственных, так как честь и достоинство - это нравственные категории, связанные с оценкой личности окружающими и самооценкой человека в его сознании конкретной личностью.

В вышеперечисленных высказываниях не содержится слов, которые бы унижали честь, достоинство и деловую репутацию, выраженных в неприличной форме, то есть указанные выражения не являются оскорблением, в связи с чем судом не установлено правовых оснований для признания этих высказываний оскорблением и взыскания компенсации морального вреда.

Поскольку ФИО1 указано о нарушении ее прав действиями ФИО2, связанными с курением последней на балконе и нарушением тишины, суд в мотивировочной части судебного постановления указал мотивы, по которым пришел к выводу о недоказанности ФИО1 приведенных выше обстоятельств.

В мотивировочной части решения отражено, что представленная видеозапись ФИО1, на которой изображено лицо, осуществляющее курение на балконе, не удостоверяет, что эти действия совершаются именно последней, поскольку лицо на видеозаписи идентифицировать не представляется возможным, при этом ФИО2 отрицала, что на видеозаписи именно она. Кроме того, не ясно, когда, при каких обстоятельствах, в какое время сделана соответствующая видеозапись, то есть представленная видеозапись не соответствует критерию допустимости.

Согласно постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела, в котором содержится информация о проведении УУП УМВД России по городу Белгороду профилактической беседы с ФИО2, обстоятельства курения ее на балконе не подтверждены и не установлено, что табачный дым поступал в квартиру ФИО1 По изложенным обстоятельствам принято решение о признании не подтвержденным заявления ФИО1, как и отсутствии оснований привлечения ФИО2 к какой-либо ответственности. Напротив, из справки-характеристики от 30 ноября 2020 года, выданной ст. УУП ОП-1 УМВД России по городу Белгороду, следует, что ФИО2 характеризуется удовлетворительно, жалоб на противоправное поведение в общественных местах на нее не поступало.

Судом также приняты во внимание показания свидетеля ФИО9, проживающей по соседству с ФИО2, их квартиры являются смежными. Как заявила свидетель, она никогда не слышала о нарушении ФИО2 тишины каким-либо образом, либо отрицательного поведения со стороны ФИО2 Показания свидетеля судом приняты во внимание, так как они последовательны, логичны, оснований не доверять им не усматривается, поскольку данных о наличии заинтересованности свидетеля не представлено.

Несмотря на несогласие апеллянта, по мнению судебной коллегии является правильным вывод в решении о частичном удовлетворении иска ФИО2 При этом учтены разъяснения в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года № 3, приведенного выше, на основании которого для удовлетворения иска должны быть установлены такие обстоятельства, как, факт распространения ответчиком сведений об истце, несоответствие распространенных сведений действительности и порочащий характер сведений.

При этом обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике, а истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений (пункт 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года № 3, указанного выше).

Судом также приняты во внимание положения статей 17, 33 Конституции Российской Федерации.

При этом в случае, когда гражданин обращается в соответствующие органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространением не соответствующих действительности порочащих сведений.

Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение в указанные органы не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (пункты 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Между тем, как следует из материалов дела, 12 октября 2020 года директору МБУ «Комплексный центр социального обслуживания населения города Белгорода» от ФИО1 поступило заявление о нарушении прав и законных интересов ребенка, в котором указано, что ФИО2 с 31 марта 2020 года по настоящее время систематически оказывает психологическое давление на своего ребенка ФИО13ДД.ММ.ГГГГ года рождения (<данные изъяты>. ФИО2 не должна и не имеет право осуществлять действия в отношении своего ребенка нарушающие ее законные права.

Судебная коллегия соглашается с выводом в решении, что из приведенного текста высказывания ФИО1 не являются выражением ее субъективного мнения, так как приведены в смысле признаков ненадлежащего исполнения ФИО2 родительских обязанностей и носили характер утверждения о факте, соответствие действительности которого можно проверить, при этом факт, о котором высказывалась ФИО1, не имел место в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения, следовательно, имело место публичное распространение истцом-ответчиком не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца. Сведения являются порочащими, поскольку указывают на совершение противоправного действия, что умаляет честь, достоинство и деловую репутацию истца, а потому являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации.

ФИО1, обращаясь в органы социального обслуживания, констатировала изложенные в обращении факты, в связи с чем, оснований считать, она реализовала гарантированное законом право на обращение в государственные органы с целью исполнить свой гражданский долг и защитить права и охраняемые законом интересы, судом не усмотрено.

Сведения признаются порочащими честь, достоинство и деловую репутацию в случае, если их распространение влечет умаление репутации лица в глазах правильно мыслящих членов общества или побуждает их остерегаться или избегать его. Никто не может воспрепятствовать человеку поддержать свою репутацию в глазах окружающих на более высоком по сравнению с существующими в обществе нормами, уровне и защищать ее предусмотренными законом способами.

Исходя из пределов права свободы выражений, предусмотренных частью 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации, суд признал убедительными довод ФИО2, что приведенные ФИО5 высказывания относительно ненадлежащего исполнения ею родительских обязанностей носят порочащий честь и достоинство характер, так как содержат сведения о неправильном поведении в общественной жизни, нарушении действующего законодательства, которые не соответствуют действительности и являются фактом распространения ФИО1 сведений о ФИО2, которые явились для нее оскорбительными.

ФИО5 в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не доказала обоснованность своих высказываний, в свою очередь признаны доказанными факты распространения ею сведений, порочащих честь и достоинство ФИО2

При вынесении решения судом также учтена правовая позиция, сформулированная Конституционным Судом Российской Федерации в определении от 1 марта 2010 года № 323-О-О, на основании которой реальная защита прав и законных интересов лица, чьи честь, достоинство и доброе имя понесли ущерб в результате распространения не соответствующей действительности негативной информации, в любом случае должна быть обеспечена.

С учетом положений статей 151, 1064, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации суд возложил на ФИО1 обязанность денежной компенсации морального вреда за причиненные ФИО2 нравственные страдания в размере 2 000 руб., признав указанную сумму соответствующей целям применения данного вида гражданско-правовой ответственности, а также требованиям разумности и справедливости.

В свою очередь судом правильно признано, что обращения ФИО1 в полицию с заявлениями о нарушении ФИО2 тишины и ее курением, не являются распространением не соответствующих действительности, порочащих честь, достоинство ФИО2 сведений, поскольку обращение в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемых, по мнению ФИО1, правонарушениях, которые в ходе их проверки не нашли подтверждения, само по себе не может служить основанием для привлечения ФИО1 к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности, порочащих сведений.

Иные доводы апелляционной жалобы не содержат правовых оснований к отмене или изменению решения суда, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, не содержат фактов, не проверенных и не учтенных судом первой инстанции при рассмотрении дела и имеющих юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияющих на обоснованность и законность судебного постановления, либо опровергающих выводы суда первой инстанции, в связи с чем являются несостоятельными и не могут служить основанием для отмены законного и обоснованного решения суда.

Само по себе несогласие автора жалобы с данной судом оценкой обстоятельств дела не дает оснований считать решение суда неправильным.

С учетом приведенных обстоятельств постановленное по делу решение суда следует признать законным и обоснованным. Оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 327.1, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда города Белгорода от 3 декабря 2020 года по делу по иску ФИО1 к ФИО2 о взыскании компенсации морального вреда, встречному иску ФИО2 к ФИО1 о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня вынесения апелляционного определения путем подачи кассационной жалобы (представления) через Октябрьский районный суд города Белгорода.

Мотивированный текст изготовлен 3 марта 2021 года.

Председательствующий

Судьи

Определение09.03.2021