Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Ткаченко И.Н. на решение Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 16 мая 2023 года по гражданскому делу №2-140/2023 по исковому заявлению Ткаченко И.Н. к Заворотнему В.Н. о включении имущества в состав наследственной массы и признании права собственности в порядке наследования.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики Боташевой А.Р., объяснения истца Ткаченко И.Н. и ее представителя Байрамуковой Р.М., представителя ответчика Ризахановой Е.А., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Ткаченко И.Н. обратилась в суд с иском к Заворотнему В.Н., дополнив и уточнив который, в окончательной редакции просила суд:

- признать <ФИО>3, умершую <дата>, приобретшей право общей долевой собственности на 1/2 доли жилого дома с надворными постройками общей площадью 60,5 кв.м. и 1/3 доли земельного участка площадью 1398 кв.м., расположенных по адресу: <адрес>, в силу приобретательной давности;

- признать отсутствующей и отменить запись о государственной регистрации права общей долевой собственности Заворотнего В.Н. №... от 23 августа 2002 года на 1/2 доли жилого дома с надворными постройками общей площадью 60,5 кв.м., расположенного по адресу: <адрес>;

- признать отсутствующей и отменить запись о государственной регистрации права общей долевой собственности Заворотнего В.Н. №... от 8 августа 2002 года на 1/3 доли земельного участка площадью 1398 кв.м., расположенного по адресу: <адрес>;

- включить в состав наследственной массы после смерти <ФИО>3, умершей <дата>, 1/2 доли жилого дома с надворными постройками общей площадью 60,5 кв.м. и 1/3 доли земельного участка площадью 1398 кв.м., расположенных по адресу: <адрес>;

- признать Ткаченко И.Н. родной дочерью <ФИО>3, умершей <дата>;

- признать Заворотнего В.Н. не принявшим наследство (пропустившим срок для принятия наследства), открывшегося после смерти матери <ФИО>3, умершей <дата>;

- признать Ткаченко И.Н. фактически принявшей наследство, открывшееся после смерти матери <ФИО>3, в виде 1/2 доли жилого дома с надворными постройками общей площадью 60,5 кв.м. и 1/3 доли земельного участка площадью 1398 кв.м., расположенных по адресу: <адрес>;

- признать право общей долевой собственности Ткаченко И.Н. на 1/2 доли жилого дома с надворными постройками и 1/3 доли земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>, по праву наследования.

В обоснование требований истец ссылается, что ее родители <ФИО>2 и <ФИО>3 с ноября 1963 года состояли в зарегистрированном браке и проживали на территории Грузинской ССР. <дата> истец вступила в зарегистрированный брак с <ФИО>19, и ее фамилия с «Заворотная» изменена на «Ткаченко». В августе 2002 года ее родители за счет собственных средств в размере 100 000 руб. (так было указано в договоре купли-продажи, в то время как фактически цена составила 180 000 руб.), вырученных от продажи квартиры в Грузинской ССР, для личного пользования приобрели в собственность у гражданки <ФИО>4 1/2 доли жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>. Однако, при оформлении сделки и составлении письменного договора купли-продажи, ввиду отсутствия на тот момент у ее родителей паспортов граждан РФ, с согласия отца, их мать оформила право на приобретенную недвижимость на сына, то есть на ответчика Заворотнего В.Н., который переехал в г.Черкесск раньше родителей и имел паспорт гражданина РФ. Сразу после приобретения родители вселились и проживали в домовладении. Они непрерывно, открыто и добросовестно владели и пользовались своей частью жилого дома и земельного участка. Считали данное имущество своей собственностью, относились как к своему, поскольку покупали его за свои деньги, для себя и использовали по назначению; обрабатывали земельный участок, производили капитальный и текущий ремонт дома, в котором и были прописаны. После смерти отца в феврале 2010 года, ее мать, как и прежде, продолжала проживать и пользоваться данной недвижимостью, неся бремя ее содержания и оплачивая стоимость коммунальных услуг. Она безоговорочно доверяла своему сыну, который являясь титульным собственником спорного имущества, не принимал никакого участия в его содержании, не проживал в нем и не пользовался им, не выражал свою заинтересованность в нем, всегда признавал его родительским домом и говорил, что он никаких прав на него не имеет. Он всегда говорил, что готов в любой момент переоформить все права на мать. Все расходы по дому несла исключительно их мама. Она также вселила в него в качестве члена своей семьи сына истца, который женился и проживал в нем вместе с супругой, у него родилось двое детей в этом доме. При жизни мама подарила часть земельного участка своему другому сыну Артему. Однако данная сделка юридически была совершена от имени титульного собственника Виктора, в то время как его согласия на данную сделку не требовалось, поскольку на тот период времени он был согласен с тем, что права на распоряжение фактически не принадлежащим ему имуществом, у него не имеется. Сделка купли-продажи части земельного участка являлась безденежной, формально от имени Виктора договор купли-продажи был подписан его представителем Ризахановой Е. Данная сделка являлась фиктивной, заключенной между братьями с целью обналичить средства материнского (семейного) капитала. В мае 2021 года их мама умерла. После ее смерти истец в течение шести месяцев фактически приняла наследство матери, несет обязанности по оплате стоимости коммунальных услуг, в доме с ее разрешения продолжает проживать ее сын со своей семьей. Свидетельство о рождении истца утеряно, что воспрепятствовало своевременному обращению за оформлением документов (в том числе и в судебном порядке). 30 августа 2022 года Управлением Минюста Грузии в г.Тбилиси ей было выдано повторное свидетельство о рождении №.... Однако в актовой записи №144 от 3 июля 1964 года отсутствует ее отчество, в связи с чем требуется установление родства в судебном порядке. Считает, что спорное имущество является наследственным и должно быть включено в состав наследственной массы после смерти матери, поскольку фактически было приобретено за ее счет, несмотря на оформление права собственности на ответчика, который знал, что право собственности на спорное имущество зарегистрировано на него формально, признавал этот факт. Мама проживала в спорном домовладении на постоянной основе, владела и пользовалась им как своим собственным, никуда не выезжала из него, единственным местом ее жительства являлся данный жилой дом. Никаких договорных отношений между матерью и ответчиком не имелось. Ответчик за последние 20 лет сожительствовал с разными женщинами и проживал в разных местах. Последние 12-13 лет он фактически проживает на территории Кировской области. Членом семьи матери ответчик не являлся, в спорном доме не проживал, приезжал к родителям исключительно в гости. На протяжении 19 лет их мать открыто, непрерывно и добросовестно пользовалась и владела спорным имуществом и до смерти, наступившей в мае 2021 года, приобрела на него право собственности в силу приобретательной давности. После ее смерти истец продолжает владеть и пользоваться наследственным имуществом как своим собственным, так как фактически приняла наследство матери в виде спорной недвижимости (с ее разрешения в доме проживает ее сын с семьей), она помогает им в оплате стоимости коммунальных услуг. После смерти матери ее супруг за счет принадлежащих ей денежных средств произвел неотделимые улучшения по установке ограждения (забора), проложил водоотводные трубы и многое другое. Истец оградила наследственное имущество от посягательства третьих лиц и произвела иные действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства. Также приняла наследство в виде личных вещей матери и предметов быта. В августе 2022 года ответчик приехал и заявил о своих правах на спорное имущество, подал объявление о предстоящей продаже спорного имущества, привел риэлтора и заявил, чтобы семья истца освободила занимаемое жилое помещение, так как на днях дом будет продан. Ответчик ни юридически, ни фактически не принял наследство после смерти матери, то есть пропустил предусмотренный законом шестимесячный срок для принятия наследства, который истек 13 ноября 2021 года.

В судебном заседании истец и его представитель поддержали доводы и требования, изложенные в иске, просили удовлетворить его в полном объеме.

Ответчик в судебное заседание не явился, будучи о нем извещенным, просил рассмотреть дело в его отсутствие, в удовлетворении требований возражал. При таких обстоятельствах суд определил рассмотреть гражданское дело в отсутствие ответчика с участием его представителя по доверенности.

Представитель ответчика в удовлетворении требований возражала. Пояснила, что ответчик приобрел 1/2 долю жилого дома и земельного участка на свое имя и за счет собственных средств в 2002 году. С этого времени владел имуществом как своим собственным, распорядился по поводу проживания в нем своих родственников - матери, отца, а после смерти последнего - племянника с семьей. Претензий со стороны матери или отца по поводу переоформления имущества на их имя при жизни последних не поступало. Следовательно, они соглашались, что Заворотний В.Н. является собственником недвижимости. После смерти отца никто с иском о включении имущества в состав наследства не обращался, следовательно, данное имущество не входило в состав наследства после смерти <ФИО>2. Распоряжений относительно спорного имущества на случай смерти также не было оставлено. Не было такого распоряжения и со стороны <ФИО>3 Следовательно, истица сделала ошибочные выводы, считая, что ее отец и мать только формально оформили приобретенное ими имущество (как утверждает истица) на имя старшего сына - ответчика по иску Заворотнего В.Н. Кроме того, имело место распоряжение имуществом и со стороны Заворотнего В.Н., который продал из принадлежащей ему 1/2 доли недвижимости 1/2 долю (всего 1/4) жилого дома и земельного участка своему брату - Заворотному А.Н. и его семье. Против требований о признании Ткаченко И.Н. родной дочерью <ФИО>3 не возражает, так как данный факт ими не отрицается. Удовлетворение требований о признании Заворотнего В.Н. не принявшим наследство после смерти матери оставила на усмотрение суда, так как данный факт не имеет для ответчика принципиального значения, ввиду отсутствия какого-либо имущества после смерти матери. Фактически истец подвергает сомнению факт действительности заключенной сделки по приобретению спорного имущества, что противоречит заявленным ею требованиям о добросовестном владении ее матери. Приобретательная давность могла бы иметь место только после отъезда ответчика из спорного жилого дома, однако и после отъезда он интереса к имуществу не утратил. Ответчик, всецело доверял своей матери и неоднократно выдавал ей доверенность на распоряжение недвижимостью, поскольку сам в нем постоянно не проживал, так как жил по месту своей работы. Каждый отпуск он приезжал к себе домой. За период времени действия доверенностей <ФИО>3 могла переоформить дом, если бы считала его своим.

Привлеченные в ходе рассмотрения дела в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Заворотный А.Н. (другой наследник), долевые собственники спорного имущества Джужуева Л.М. и Беланова О.Ф., а также представитель Управления Росреестра по КЧР в судебное заседание не явились, о нем извещены. Заворотный А.Н. просил рассмотреть дело в его отсутствие, иные участники о причинах своей неявки суду не сообщили.

Суд рассмотрел дело в отсутствие неявившихся участников процесса.

Ранее третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Заворотный А.Н. в судебном заседании участвовал, против удовлетворения исковых требований возражал. Пояснил, что 1/2 доли жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>, купил ответчик. Они все жили в этом доме, у него появилась семья. Он стал строить дом, купил у ответчика часть земельного участка.

Решением Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 16 мая 2023 года в удовлетворении исковых требований Ткаченко И.Н. отказано.

Истцом ФИО1 на данное решение подана апелляционная жалоба с просьбой об его отмене и принятии по делу нового решения об удовлетворении исковых требований. Жалобу мотивировала тем, что судом не применены нормы материального права, подлежащие применению, а именно ст.234 ГК РФ, соответственно выводы суда о недоказанности иска необоснованны. По мнению апеллянта, показаниям свидетелей, неправильно истолкованным судом, дана неверная оценка. Факт добросовестности владения родителями совместно нажитым имуществом в период брака подтверждается тем, что они при заключении договора купли-продажи оплатили стоимость имущества за счет личных денежных средств. В нарушение требований ст.56 ГПК РФ ответчик не представил суду доказательства наличия у него денежных средств и заработка, позволяющего приобрести недвижимость за сумму, которая по состоянию на 2002 год была значительной. Факт того, что исключительно за счет средств родителей приобретено спорное имущество, подтвержден показаниями свидетелей, которые указали, что у ответчика, как в момент приобретения спорного жилья, так и в предшествующие годы, не имелось никаких доходов, позволяющих накопить цену «приобретенного» имущества. Он по приезду из Грузии в <адрес> в девяностых годах находился на иждивении у двоюродной тети, которая устроила его на работу. Поскольку размер заработной платы ответчика был небольшой, он постоянно испытывал денежные затруднения, и тетя постоянно ему помогала. Данное обстоятельство подтверждает тот факт, что имущество только лишь формально было оформлено на имя ответчика, и что не он заработал его стоимость. В материалах дела имеются доказательства получения родителями гражданства Российской Федерации лишь в 2006 году, что подтверждает правдивость ее объяснения объективно необходимой причины на оформление права собственности приобретенной недвижимости на имя ответчика. Факт вселения в дом родителей сразу после приобретения и постоянного проживания в нем подтверждается имеющимися доказательствами и не опровергнут стороной ответчика. Они непрерывно, открыто и добросовестно владели и пользовались своей частью жилого дома и земельного участка. Факт возврата средств материнского капитала после заключения договора Виктором брату Артему банковским переводом был подтвержден представителем ответчика. При этом, чтобы оградить своего доверителя от ответственности за заключение мнимого договора купли-продажи, представитель пояснила, что деньги, якобы были возвращены с целью оказания помощи брату. Также, немаловажным для правильного установления фактических обстоятельств является то, что в ходе разбирательства по делу было установлено, что строительство жилого дома, явившегося предметом купли-продажи между братьями, фактически было произведено за счет матери и семьи самого ФИО2, который выступил «покупателем» по договору. При этом супруга ФИО2, допрошенная в качестве свидетеля, пояснила, что дом строили для себя за свой счет. Виктор, якобы лично помогал в один из приездов в гости. Тогда - о каком распоряжении «принадлежащим ему» имуществом со стороны Виктора может идти речь. То есть, в этой части суд неправильно установил фактические обстоятельства дела, истолковав доказательства в угоду интересам ответчика. Аналогично неправильная оценка судом дана наличию доверенностей от имени ответчика на имя матери с указанием всех полномочий по распоряжению «принадлежащим» ему имуществом. Данный факт свидетельствует о том, что ответчик выдавал доверенности на распоряжение спорным имуществом фактическому собственнику, поскольку оно ему не принадлежало. Суд истолковал факт выдачи ответчиком доверенностей в его пользу, что не соответствует сложившейся судебной практике по аналогичным делам. Свидетель <ФИО>20, которая была непосредственным участником сделки и по доверенности представляла интересы продавца <ФИО>4 при заключении договора купли-продажи от 7 августа 2002 года, также пояснила, что Виктор формально подписал договор, фактически дом был куплен на деньги бабушки и что она возила ее при приобретении жилого дома и передаче денег, поскольку у нее имелся личный автомобиль; Виктор не проживал в спорном жилом доме, устраивал свою личную жизнь, переезжая от одной сожительницы к другой. Факты ее родства с покойной матерью, принятия ею наследства и пропуска ответчиком срока для принятия наследства после смерти матери стороной ответчика не оспаривался. Делая вывод о том, что срок, необходимый для приобретения ее матерью права собственности на спорную недвижимость, не истек, суд указал, что давностный срок начал течь с момента снятия ответчика с регистрационного учета по месту жительства. Как следует из письменных документов, площадь жилого дома не позволяла проживать родителям, Артему с его семьей и ответчику. Артем со своей семьей проживал с мамой и строил себе дом на отведенном мамой для этих целей части общего земельного участка. Виктор всегда с кем-то сожительствовал, приходил к родителям на несколько дней в гости, но не более того. Ее мать на протяжении около 19 лет открыто, непрерывно и добросовестно пользовалась и владела спорным имуществом и до смерти, наступившей в мае 2021 года, приобрела на него за год до своей смерти право собственности в силу приобретательной давности. Спорное имущество, как объекты недвижимого имущества могли быть истребованы в соответствии со статьями 301, 305 ГК РФ. Течение срока владения спорной недвижимостью в соответствии с положениями п.4 ст.234 ГК РФ начинается не ранее истечения срока исковой давности по соответствующему требованию к имуществу. В связи с этим, 18-летний срок владения ее покойной матерью спорным имуществом, который необходим для удовлетворения иска, истек задолго до ее смерти. Представленные стороной ответчика платежные документы об уплате налога на имущество на незначительные суммы, суд необоснованно положил в основу решения. При этом суд не учел, что представленные налоговые платежи произведены за пределами 15-летнего срока давностного владения недвижимостью ее матерью и не имеют юридического значения для дела. Ответчик ни юридически, ни фактически не принял наследство после смерти матери, то есть пропустил предусмотренный законом шестимесячный срок для принятия наследства, который истек 13 ноября 2021 года. Иных лиц, фактически или юридически принявших наследство, нет, так как никто в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства после смерти <ФИО>3 не обращался.

Письменных возражений на апелляционную жалобу не поступало.

В суде апелляционной инстанции истец ФИО1 и ее представитель ФИО3 поддержали доводы апелляционной жалобы, просили ее удовлетворить.

Ответчик в судебное заседание не явился, будучи о нем извещенным, направил в суд своего представителя ФИО4, которая просила отказать в удовлетворении апелляционной жалобы истца.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, а также представитель Управления Росреестра по КЧР в судебное заседание не явились, будучи извещенными о дате и месте его проведения, о причинах неявки суд не известили.

Судебная коллегия, учитывая, что все участники процесса извещены о месте и времени судебного разбирательства надлежащим образом, находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц на основании ст.167, ч.1 ст.327 ГПК РФ.

Изучив материалы дела, выслушав явившихся в судебное заседание участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения апелляционной жалобы истца.

Как правильно установлено судом и следует из материалов дела, <ФИО>2, <дата> года рождения, умер <дата> в г.Черкесске КЧР; его супруга - <ФИО>3, <дата> года рождения, умерла <дата> в г.Черкесске КЧР (т.1 л.д.15-17).

Истец ФИО1 (в девичестве – Заворотная) И.Н., ответчик ФИО8 и третье лицо – ФИО5 являются детьми <ФИО>2 и <ФИО>3, то есть приходятся друг другу полнородными сестрой и братьями, что подтверждено соответствующими свидетельствами о рождении, а также их устными и письменными объяснениями в судебном заседании, несмотря на отсутствие отчества в свидетельстве о рождении истца (т.1 л.д.180, 186-187, т.2 л.д.51-52).

Из согласованных объяснений сторон спора следует, что семья Заворотных (родители и дети), проживала в Грузии; ответчик ФИО8 проживает в России с 1988 года, истец с мужем - с 1994 года, родители – с 1994 года. Все изначально проживали на съемном жилье.

Представленные из МВД по КЧР сведения подтверждают, что <ФИО>3 приобрела гражданство Российской Федерации 16 ноября 2006 года в соответствии с решением ОФМС России по КЧР от 16 ноября 2006 года №2025 (т.2 л.д.12, 22, 24).

Согласно договору купли-продажи от 7 августа 2002 года ФИО8 приобрел у <ФИО>4 1/2 долю домовладения общей площадью 103,5 кв.м., жилой площадью 60,5 кв.м., и 1/2 долю земельного участка, площадью 1863 кв.м., расположенных по адресу: <адрес>; указанные объекты оценены в 100 000 руб., расчет между сторонами произведен полностью до подписания договора (т.1 л.д.22, 56).

Право собственности ФИО8 в отношении указанных объектов недвижимости зарегистрировано в Едином государственном реестре недвижимости 23 августа 2002 года (т.1 л.д.57-58, 171-173, 18-21).

С момента приобретения данного жилого помещения по <адрес> ответчик, его брат и родители вселились в него.

Согласно домовой книге по адресу: <адрес>, ответчик ФИО8 был зарегистрирован по указанному адресу с 15 октября 2002 года по 3 декабря 2010 года, затем он выбыл в Кировскую область; его родители - <ФИО>3 и <ФИО>2 – с 16 октября 2002 года и до момента их снятия с регистрационного учета в связи со смертью; истец ФИО1 по указанному адресу не была зарегистрирована никогда (т.2 л.д. 34-41).

На этом же участке был возведен новый жилой дом площадью 76,6 кв.м., который согласно договору купли-продажи от 8 августа 2018 года ФИО8 продал, а семья его брата (ФИО5, <ФИО>8, <ФИО>9, <ФИО>10, <ФИО>7) купила одновременно с 1/4 долей земельного участка с к/н №.... Право общей долевой собственности указанных лиц (покупателей) зарегистрировано в ЕГРН 22 августа 2018 года (т.1 л.д.87-90, т.2 л.д.28-33).

В соответствии с решением Черкесского городского суда КЧР от 10 ноября 2020 года по г/д №2-2226/2020 был произведен выдел 1/4 доли земельного участка с к/н №... по <адрес> путем раздела земельного участка на два самостоятельных земельных участка площадью 1398 кв.м. и 465 кв.м.; прекращено право общей долевой собственности <ФИО>9, ФИО5, <ФИО>10, <ФИО>7, <ФИО>8, ФИО8, ФИО6 на земельный участок с к/н №... по <адрес>; признано право общей долевой собственности на вновь образованный земельный участок площадью 465 кв.м. за <ФИО>9, ФИО5, <ФИО>10, <ФИО>7, <ФИО>8 по 1/5 доле в праве за каждым; признано право общей долевой собственности на вновь образованный земельный участок площадью 1398 кв.м. за ФИО8 и ФИО6 (т.1 л.д.79-82).

В жилой дом ответчика ФИО8 до смерти матери вселились сын истца ФИО1 с семьей, которые в настоящее время в нем проживают.

После смерти <ФИО>3 и <ФИО>2 наследственные дела не заводились; наследственное имущество отсутствует, что следует из ответов Нотариальной палаты КЧР, выписок из ЕГРН, ответов налоговых органов, органов ГИБДД и ПАО «Сбербанк России» (т.2 л.д.2-3, 6, 20, 76-78, 80, 167, 206-207).

Истец полагает, что поскольку родители приобрели спорные объекты для себя и за счет собственных средств, несмотря на то, что оформили права на сына, они являлись собственниками спорного имущества; права титульного собственника в ЕГРН в этой связи необходимо признать отсутствующими. Следовательно, мать, которая пользуется данным имуществом открыто и добросовестно как своим собственным с 2002 года, приобрела право собственности на него в силу ст.234 ГК РФ; данное имущество подлежит включению в наследство после ее смерти и в отношении него право подлежит признанию за истцом, как наследником, которая фактически приняла наследство матери.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении иска ФИО1, исходил из недоказанности давностного владения <ФИО>3 спорным имуществом более 18 лет (15 лет и 3 года срока исковой давности), а, следовательно, невозможностью включения его в наследственную массу после ее смерти. Соответственно, оснований для признания права ФИО1 на него в порядке наследования отсутствуют. При отсутствии иного наследства после смерти матери, установления факта родства между дочерью и матерью, факта принятия наследства истцом и непринятия его ответчиком правового значения не имеют и на защиту нарушенных прав не направлены.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции как основанными на материалах дела и нормах материального права, регулирующими спорные правоотношения.

В п.2 ст.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) указано, что граждане (физические лица) приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

Права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, если иное не установлено законом (п.2 ст.8.1 ГК РФ).

Согласно п.1 ст.9 ГК РФ граждане осуществляют принадлежащие им гражданские права по своему усмотрению.

В силу п.3 ст.218 ГК РФ в случаях и в порядке, предусмотренных названным кодексом, лицо может приобрести право собственности на имущество, не имеющее собственника, на имущество, собственник которого неизвестен, либо на имущество, от которого собственник отказался или на которое он утратил право собственности по иным основаниям, предусмотренным законом.

П.1 ст.234 ГК РФ предусмотрено, что лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Согласно разъяснениям, содержащимся в п.15 совместного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года №10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», при разрешении споров, связанных с возникновением права собственности в силу приобретательной давности, судам необходимо учитывать следующее: давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности; давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Принятие обычных мер по обеспечению сохранности имущества не свидетельствует о сокрытии этого имущества; давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности. Не наступает перерыв давностного владения также в том случае, если новый владелец имущества является сингулярным или универсальным правопреемником предыдущего владельца (п.3 ст.234 ГК РФ); владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору.

По этой причине ст.234 ГК РФ не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.).

По смыслу статей 225 и 234 ГК РФ право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество (п.16 этого же постановления Пленума).

Таким образом, по смыслу указанных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, приобретательная давность является самостоятельным законным основанием возникновения права собственности на вещь при условии добросовестности, открытости, непрерывности и установленной законом длительности такого владения.

Давностное владение является добросовестным, если, приобретая вещь, лицо не знало и не должно было знать о неправомерности завладения ею, то есть в тех случаях, когда вещь приобретается внешне правомерными действиями, однако право собственности в силу тех или иных обстоятельств возникнуть не может. При этом лицо владеет вещью открыто как своей собственной, то есть вместо собственника, без какого-либо правового основания (титула). Наличие титульного собственника само по себе не исключает возможность приобретения права собственности другим лицом в силу приобретательной давности.

Для приобретения права собственности в силу приобретательной давности не является обязательным, чтобы собственник, в отличие от положений ст.236 ГК РФ, совершил активные действия, свидетельствующие об отказе от собственности, или объявил об этом. Достаточным является то, что титульный собственник в течение длительного времени устранился от владения вещью, не проявляет к ней интереса, не исполняет обязанностей по ее содержанию, вследствие чего вещь является фактически брошенной собственником.

Осведомленность давностного владельца о наличии титульного собственника сама по себе не означает недобросовестности давностного владения.

По мнению судебной коллегии, суд правомерно пришел к выводу о том, что несмотря на то, что <ФИО>3 пользовалась спорным имуществом сына с 2002 года, истцом не доказан факт устранения собственника ФИО8 от владения жилым домом, непроявления к нему интереса. Напротив, он, будучи собственником жилого дома и земельного участка, имел в нем регистрацию по основному месту жительства в период с 2002 по 2010 г.г., после снятия с регистрационного учета и отъезда в Кировскую область на постоянное место жительство он ежегодно приезжал в летний период в свой дом, проживал в нем; он же распорядился частью спорного земельного участка в пользу семьи брата в 2018 году, оплачивал налог на имущество, заключал договор поставки газа (т.2 л.д.84-100); он как собственник вселил в дом своих родителей, а после смерти отца - своего племянника с семьей присматривать за матерью и за домом, и после смерти матери позволил им проживать в доме; в настоящее время желает распорядиться своим имуществом.

Доводы истца о том, что коммунальные услуги оплачивались либо ее матерью, либо ее сыном, сами по себе не могут свидетельствовать о том, что ответчик заявил отказ от владения своей вещью либо утратил интерес к ней, поскольку в соответствии с абзацем 15 п.2 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 6 мая 2011 года №354, потребителем является ни только собственник жилого помещения, а также и лицо, пользующееся жилым домом на ином законном основании, в частности по договору безвозмездного пользования, что имеет место быть в спорных правоотношениях, поскольку собственник жилого помещения вселил свою мать и племенника на условиях безвозмездного пользования его имуществом. Следовательно, в силу подп. «и» п.34 указанных Правил потребитель обязан, в частности, своевременно и в полном объеме вносить плату за коммунальные услуги, что и делали лица, проживавшие в жилом помещении, принадлежащем ответчику, будучи потребителями коммунальных услуг.

Доводы истца о том, что спорное имущество приобретено ее родителями, но в виду отсутствия гражданства Российской Федерации не было оформлено за ними, и лишь формально было зарегистрировано за сыном ФИО8, уже получившим к тому времени гражданство России, не является основанием для признания права ответчика в ЕГРН на спорное имущество отсутствующим, во-первых, поскольку данное право возникло на основании сделки купли-продажи, которая никем не оспорена, в том числе и родителями сторон спора при жизни, и не признана недействительной.

Во-вторых, в материалы дела представлены нотариально удостоверенные доверенности от имени ФИО8 на имя <ФИО>3 от 8 июля 2013 года (на три года) и от 23 ноября 2016 года (на 10 лет) с правом передоверия, на основании которых она могла, в том числе, распорядиться по своему усмотрению имуществом сына (т.2 л.д.121-122, 166). Следовательно, если мать ответчика полагала, что она является собственником спорного имущества, то она в течение более 8 лет имела возможность переоформить права на него на любое лицо, а затем на себя, будучи представителем собственника по генеральной доверенности. Вместе с тем, она этим правом не воспользовалась, что, вопреки доводам истца свидетельствует о том, что она не желала этого делать и полагала, что данное домовладение должно принадлежать ее старшему сыну - ответчику.

В – третьих, истец не доказала со ссылкой на норму материального права, которая бы запрещала лицу, не имеющему гражданство Российской Федерации, приобретать жилое помещение в г.Черкесске.

В-четвертых, исходя из смысла абзаца 4 п.52 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации №22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» при избрании способа защиты путем признания права отсутствующим запись в ЕГРН должна нарушать права истца (его правопреемника), то есть указанные лица должны обладать аналогичным с ответчиком правом в отношении объекта имущественных прав.

Вместе с тем, в рассматриваемом случае ни у умершей <ФИО>3, ни у ФИО1 право собственности в отношении спорного имущества никогда не возникало, и тем более не было зарегистрировано в ЕГРН. Следовательно, нарушение прав истца, подлежащих судебной защите избранным ею способом, судебная коллегия не усматривает.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции, руководствуясь ст.1112 ГК РФ, правомерно указал, что спорное имущество не может быть включено в состав наследства после смерти <ФИО>3 как не принадлежащее ей на праве собственности на момент смерти.

Истец, требуя установления в судебном порядке факта родства с матерью, ссылалась на необходимость оформления наследственных прав после ее смерти. ФИО1 подтвердила также и в суде апелляционной инстанции, что данное требование заявлено ею лишь в целях оформления наследственных прав после смерти матери на спорное имущество.

Согласно ч.1 ст.264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций.

Поскольку спорное имущество не может быть включено в наследственную массу <ФИО>3, а иного наследственного имущества не существует, то установление факта родства между истцом и матерью правового значения не имеет, поскольку не повлечет возникновение у истца имущественных прав и приобретение ею наследства.

Требования истца о признании ФИО8 не принявшим наследство (пропустившим срок для принятия наследства), открывшегося после смерти матери <ФИО>3, а ее - фактически принявшей наследство в виде 1/2 доли жилого дома общей площадью 60,5 кв.м. и 1/3 доли земельного участка площадью 1398 кв.м., расположенных по адресу: <адрес>, а также требование о признании права общей долевой собственности ФИО1 на спорное имущество по праву наследования являются производными от требования о включении имущества в наследственную массу. Следовательно, отказ в удовлетворении основного требования влечет также отказ в удовлетворении производных требований.

При таких обстоятельства, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии основании для удовлетворения всех заявленных требований истца.

Следует также отметить, что согласно ст.11 ГК РФ суд осуществляет защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав.

В силу ч.1 ст.3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Поскольку наличие нарушенного права, подлежащего судебной защите, истцом не доказано, то данное обстоятельство также является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

Вопреки доводам апеллянта, показаниям допрошенных свидетелей судом первой инстанции в соответствии со ст.ст.67, 69 ГПК РФ дана верная оценка, в том числе с учетом соотносимости их с иными доказательствами и их совокупностью.

Доводы жалобы о том, что в нарушение требований ст.56 ГПК РФ ответчик не представил суду доказательства наличия у него денежных средств и заработка, позволяющего приобрести недвижимость за сумму, которая по состоянию на 2002 год была значительной, не являются основанием для вывода о том, что расчет по сделке в 2002 году был произведен не ответчиком, поскольку сделка в установленном законом порядке не оспорена. Более того, в соответствии со ст.56 ГПК РФ представлять доказательства в подтверждение своих доводов должна сторона, выдвигающая их. В данном случае истец заявила указанный довод, а следовательно, обязанность по представлению надлежащих доказательств возлагается на нее, а не на ответчика. Факт заключения сделки именно ФИО8, а также факт передачи денежных средств по ней продавцу им подтвержден самим письменным договором купли-продажи, прошедшим государственную регистрацию, никем не оспоренным, недействительным не признанным. Данное доказательство и факты, установленные им, не могут быть опровергнуты показаниями допрошенных свидетелей со стороны истца о том, что объекты недвижимости были приобретены за денежные средства родителей.

Более того, сам факт наличия у родителей денежных средств, передачи им третьими лицами в долг денежных средств либо оказания ими финансовой помощи при приобретении жилья, тогда как правоприобретателем по письменной сделке выступал сын, не может являться основанием для вывода о том, что собственниками приобретенного имущества являются родители.

Довод жалобы о мнимости договора купли-продажи между ответчиком и семьей ФИО5 от 8 августа 2018 года в связи с тем, что ФИО5 приобрел у брата дом, который был возведен самим Артемом (свое же имущество) в целях обналичивания средств материнского капитала, не может являться основанием для вывода о непринадлежности ответчику спорного имущества и для удовлетворения требований истца.

Довод жалобы о том, что ответчик не проживал в спорном жилом доме, устраивал свою личную жизнь, переезжая от одной сожительницы к другой, и площадь дома не позволяла ему в нем проживать, при наличии в данном жилом помещении регистрации его по основному месту жительства до 2010 года, не опровергают тот факт, что спорный жилой дом являлся постоянным местом жительства ответчика до 2010 года с учетом положений ч.1 ст.20 ГК РФ и ст.ст. 2, 3 Закона Российской Федерации от 25 июня 1993 года №5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации». Тем более, что стороны не отрицали, что после очередных ссор с сожительницами он возвращался в свой дом; свидетели подтверждали, что ответчик периодически в указанный период в доме проживал. То есть в период с 15 октября 2002 года по 3 декабря 2010 года фактическое использование ответчиком жилого помещения подтверждено. А с момента его переезда согласно доводам его самого и показаниям допрошенных свидетелей - ответчик ежегодно летом в период трудового отпуска на некоторое время приезжает и проживает в доме вместе со своей гражданской женой.

Следовательно, суд сделал правильный вывод о том, что срок, необходимый для приобретения матерью истца права собственности на спорную недвижимость в порядке ст.234 ГК РФ, не истек, так как давностный срок начал течь с момента снятия ответчика с регистрационного учета по месту жительства и переезда его в Кировскую область (с 2010 года).

Таким образом, при разрешении спора судом правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, верно применены нормы материального и процессуального права, выводы суда соответствуют установленным по делу обстоятельствам. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, судебной коллегией не установлено.

Доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию с выводами суда, не содержат фактов, которые не были проверены и учтены судом при рассмотрении дела, влияли бы на обоснованность и законность принятого судебного акта, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению данного дела, в том числе и тех, на которые имеются ссылки в апелляционной жалобе, судом не допущено. При таком положении оснований к отмене или изменению решения суда первой инстанции не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 16 мая 2023 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Пятый кассационный суд общей юрисдикции (г.Пятигорск) по правилам, установленным главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, через суд первой инстанции.

Мотивированное апелляционное определение составлено 4 августа 2023 года.

Председательствующий:

Судьи: