Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы гражданского дела по исковому заявлению ФИО1,
ФИО2 к ФИО3 о взыскании денежных средств, процентов за пользование чужими денежными средствами, по встречному иску ФИО3 к ФИО1, ФИО2 о признании недействительным соглашения о расторжении договора купли-продажи, взыскании неосновательного обогащения

по апелляционной жалобе представителя
ФИО3 по доверенности
ФИО4

на решение Дзержинского районного суда г. Волгограда
от 11 марта 2019 года, которым исковые требования
ФИО1, ФИО2 удовлетворены частично, в удовлетворении встречного иска
ФИО3 отказано.

Заслушав доклад судьи Бабайцевой Е.А., пояснения представителя ответчика (истца по встречному иску) ФИО3 – ФИО4, поддержавшего доводы жалобы, представителя истцов (ответчиков по встречному иску) ФИО1, ФИО2 – ФИО5, возражавшего против доводов жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО1, ФИО2 обратились в суд с иском к
ФИО3, в котором с учетом уточнения требований просили взыскать с ФИО3 в пользу ФИО1 оплаченные по договору купли-продажи денежные средства – 400000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами – 63827 рублей 39 копеек, расходы по оформлению доверенности – 2200 рублей, нотариальные расходы –
200 рублей, почтовые расходы – 2681 рубль, транспортные расходы –
7906 рублей 47 копеек, расходы по оплате юридических услуг – 15000 рублей, по уплате государственной пошлины – 7200 рублей, взыскать в пользу ФИО2 денежные средства – 400000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами – 63827 рублей 39 копеек, расходы по оформлению доверенности – 1500 рублей и расходы по оплате юридических услуг – 15000 рублей.

В обоснование требований указали, что между ФИО3 и ФИО2 имелась договоренность о продаже принадлежащего ответчику транспортного средства «СУЗУКИ Гранд Витара» за 400000 рублей.
23 декабря 2016 года ФИО3 оформила на имя ФИО1 нотариальную доверенность на право заключения договора купли-продажи автомобиля, передала ключи от него, свидетельство о регистрации транспортного средства, а также заверила их об отсутствии в отношении автомобиля каких-либо запретов и обременений. 18 марта 2017 года
ФИО1 перечислил на имя ФИО3 денежные средства в размере 400000 рублей, однако паспорт транспортного средства не был передан. ФИО1, действуя на основании доверенности от имени ответчика, по договору купли-продажи продал автомобиль супруге. Провести регистрацию смены собственника транспортного средства не представилось возможным в виду наличия арестов на данное имущество. Затем транспортное средство было изъято судебным приставом-исполнителем в ходе исполнительного производства в отношении должника ФИО3 Поскольку автомобиль был изъят, договор купли-продажи расторгнут, продавец обязана вернуть стоимость имущества, однако денежные средства до настоящего времени не возвращены.

ФИО3 обратилась в суд со встречным иском к ФИО1, ФИО2, в котором просила признать недействительным соглашение о расторжении договора купли-продажи автомобиля «СУЗУКИ Гранд Витара» от 7 сентября 2018 года, заключенное между ФИО2 и ФИО1, взыскать с З-вых в ее пользу неосновательное обогащение – 237000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины – 5873 рубля.

Требования мотивировала тем, что 23 декабря 2016 года она передала ФИО1 автомобиль в подтверждение достигнутой устной договоренности с ФИО2 о купле-продаже транспортного средства, выдала ФИО1 доверенность на право распоряжения автомобилем с правом заключения договора купли-продажи от ее имени, однако договор был заключен только 26 ноября 2017 года. После получения отказа в регистрации смены собственника автомобиля З-вы продолжали им пользоваться, заключив соглашение о расторжении договора купли-продажи
7 сентября 2018 года. Автомобиль был арестован намного позже его передачи истцам по первоначальному иску. Длительное время автомобиль не регистрировался в установленном порядке, что и привело к его изъятию. На расторжение договора купли-продажи у ФИО1 не имелось полномочий, а потому соглашение о расторжении договора не соответствует закону, совершено в ущерб ее интересам и является недействительным. Полагала, что З-вы использовали транспортное средство до момента заключения договора купли-продажи в отсутствие на то законных оснований, и на их стороне возникло неосновательное обогащение в виде арендной платы за пользование автомобилем.

Суд постановил указанное выше решение, взыскал с ФИО3 в пользу ФИО1 денежные средства – 200000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами – 31913 рублей 70 копеек, нотариальные расходы – 200 рублей, почтовые расходы – 2681 рубль, расходы по оплате юридических услуг – 15000 рублей, стоимость поездки в
г. Волгоград – 7906 рублей 47 копеек, расходы по оплате государственной пошлины – 7200 рублей, взыскал в пользу ФИО2 денежные средства – 200000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами – 31913 рублей 70 копеек, расходы по оформлению доверенности – 1500 рублей, по оплате юридических услуг – 15000 рублей, отказав в удовлетворении остальной части требований З-вых и встречного иска ФИО3

Дополнительным решением Дзержинского районного суда
г. Волгограда от 5 июля 2019 года в удовлетворении остальной части исковых требований ФИО1 к ФИО3 о взыскании денежных средств, процентов за пользование чужими денежными средствами, расходов на оформление доверенности, в удовлетворении остальной части исковых требований ФИО2 к ФИО3 о взыскании денежных средств, процентов за пользование чужими денежными средствами отказано.

В апелляционной жалобе представитель ФИО3 –
ФИО4 оспаривает законность и обоснованность судебного постановления, просит его отменить, в удовлетворении иска З-вых отказать, встречный иск ФИО3 удовлетворить.

В апелляционную инстанцию истцы (ответчики по встречному иску) ФИО1, ФИО2, ответчик (истец по встречному иску)
ФИО3 не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, об уважительности причин неявки не сообщили. На основании ст. 167 ГПК РФ судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив законность и обоснованность решения в соответствии с
ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, обсудив указанные доводы, судебная коллегия приходит к следующему.

По договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену) (п. 1 ст. 454 ГК РФ).

При изъятии товара у покупателя третьими лицами по основаниям, возникшим до исполнения договора купли-продажи, продавец обязан возместить покупателю понесенные им убытки, если не докажет, что покупатель знал или должен был знать о наличии этих оснований
(п. 1 ст. 461 ГК РФ).

В случаях, предусмотренных законом или вытекающих из существа обязательства, на сторону может быть возложена обязанность отвечать за наступление или ненаступление определенных обстоятельств, в том числе не зависящих от ее поведения, например при изъятии товара у покупателя третьими лицами (абз. 3 п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ
от 22 ноября 2016 года № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении»).

Стороны своим соглашением вправе прекратить обязательство и определить последствия его прекращения, если иное не установлено законом или не вытекает из существа обязательства (п. 3 ст. 407 ГК РФ).

Изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими законами или договором (п. 1 ст. 450 ГК РФ).

Сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (п. 1 ст. 166 ГК РФ).

За исключением случаев, предусмотренных п. 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки
(п. 1 ст. 168 ГК РФ).

Сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица
(п. 2 ст. 174 ГК РФ).

В п. 2 ст. 174 ГК РФ предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица (абз. 1
п. 93 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать
(абз. 2 п. 93 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения (абз. 3 п. 93 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации) (абз. 5 п. 93 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 настоящего Кодекса
(п. 1 ст. 1102 ГК РФ).

На сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (ст. 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств
(п. 2 ст. 1107 ГК РФ).

В случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором
(п. 1 ст. 395 ГК РФ).

Как установлено судом апелляционной инстанции и подтверждается материалами дела, 23 декабря 2016 года ФИО3, являясь собственником транспортного средства «СУЗУКИ Гранд Витара», выдала на имя ФИО1 нотариально удостоверенную доверенность, согласно которой она предоставила ФИО1 право управлять и распоряжаться данным автомобилем, заключать в отношении него договоры купли-продажи, залога, аренды, страхования за цену и на условиях по своему усмотрению, совершать все иные действия и формальности, связанные с выполнением поручения.

Автомобиль был передан ФИО1, и 18 марта 2017 года он перечислил на имя ФИО3 денежные средства в размере 400000 рублей.

26 ноября 2017 года ФИО1, действуя от имени ФИО3 по доверенности, по договору купли-продажи произвел отчуждение транспортного средства «СУЗУКИ Гранд Витара» ФИО2 за 400000 рублей.

Данным договором предусмотрено, что право собственности у покупателя на автомобиль возникает с момента его регистрации в органах ГИБДД.

Также из договора следует, что, со слов продавца ФИО3, автомобиль на момент его продажи под запрещением (арестом) не состоит.

Вместе с тем 16 марта 2012 года, 9 июня 2012 года, 27 ноября 2014 года, 12 марта 2016 года, 5 июля 2016 года, 16 ноября 2016 года, 3 мая 2017 года,
1 октября 2017 года на принадлежащее продавцу транспортное средство «СУЗУКИ Гранд Витара» были наложены ограничения в виде запрета регистрационных действий.

7 сентября 2018 года судебным приставом-исполнителем Дзержинского РО УФССП по Волгоградской области в ходе совершения исполнительных действий по исполнительному производству, возбужденному в отношении должника ФИО3, автомобиль был изъят у ФИО1 по акту о наложении ареста.

В этот же день ФИО1, действуя от имени ФИО3 по доверенности, заключил с ФИО2 соглашение о расторжении договора купли-продажи в связи с невозможностью совершения регистрационных действий в отношении автомобиля по причине его изъятия судебным приставом-исполнителем.

То обстоятельство, что в доверенности от 23 декабря 2016 года, выданной ФИО3 на имя ФИО1, прямо не указано правомочие на заключение соглашения о расторжении договора купли-продажи, о недействительности такого соглашения не свидетельствует.

Собственник транспортного средства на основании доверенности передала ФИО1 правомочие на распоряжение автомобилем, то есть право определять юридическую судьбу имущества.

Также в доверенности указано на право ФИО1 совершать все иные действия и формальности, связанные с выполнением поручения.

Таким образом, соглашение о расторжении договора купли-продажи совершено ФИО1 от имени ФИО3 в период действия доверенности и в рамках предоставленных ему собственником правомочий.

Оспариваемое ответчиком (истцом по встречному иску) соглашение о расторжении договора купли-продажи требования закона или иного правового акта не нарушает и по основаниям, указанным в п. 1 ст. 168 ГК РФ, недействительным признано быть не может.

Данное соглашение не может быть признано недействительным и по мотиву его совершения представителем в ущерб интересам представляемого (п. 2 ст. 174 ГК РФ).

Заведомо и значительно невыгодных условий соглашение о расторжении договора купли-продажи не содержит.

Доказательств тому, что в результате расторжения представителем собственника имущества договора купли-продажи ФИО3 причинен явный ущерб, и о таком ущербе знала или должна была знать покупатель автомобиля, а также данных о сговоре либо об иных совместных действиях З-вых в ущерб интересам ФИО3, не представлено.

В этой связи требования ФИО3 о признании соглашения о расторжении договора купли-продажи недействительным являются правомерными.

Из материалов дела также следует, что 4 мая 2018 года ФИО3 получила от ФИО1 телеграмму, в которой он предложил принять меры по снятию запретов на регистрационные действия или возвратить стоимость автомобиля.

До настоящего времени денежные средства ФИО6 ФИО3 не вернула.

Учитывая, что продавец автомобиля обязанность по передаче товара, свободного от ограничений (арестов) не исполнила, автомобиль был изъят судебным приставом-исполнителем по основаниям, возникшим до исполнения договора купли-продажи, договор купли-продажи расторгнут, ФИО3 обязана возвратить истцам (ответчикам по встречному иску) сумму, соответствующую уплаченной стоимости автомобиля, то есть по 200000 рублей каждому (400000 рублей / 2).

Следует отметить при этом, что запрет совершения регистрационных действий в отношении транспортного средства не был очевиден для покупателя на момент приобретения движимого имущества, а продавец гарантировала отсутствие ограничений в отношении этого имущества.

Доказательств тому, что покупатель знала или должна была знать о наличии принятых ограничений в виде запрета совершения регистрационных действий в отношении автомобиля, была согласна купить его при наличии ограничений, ответчик (истец по встречному иску) не представила, материалы дела не содержат.

Кроме того, ФИО3 обязана уплатить ФИО6 проценты за пользование чужими денежными средствами.

Согласно расчету истцов (ответчиков по встречному иску) сумма данных процентов за период с 18 марта 2017 года по 11 марта 2019 года составила 63827 рублей 39 копеек. Расчет произведен исходя из суммы
400000 рублей с учетом ключевых ставок Банка России, действовавших в соответствующие периоды.

Требования ФИО3 о взыскании неосновательного обогащения в виде арендной платы за пользование транспортным средством также не правомерны.

Использование ФИО1 транспортного средства в период
с 23 декабря 2016 года по 26 ноября 2017 года происходило на основании доверенности, выданной ФИО3 и предусматривающей право управления и распоряжения автомобилем, следовательно, на его стороне неосновательного обогащения не возникло.

Передача ФИО1 права управления автомобилем кому-либо доверенностью не предусмотрена.

Данных о том, что транспортным средством пользовалась
ФИО2, в материалах дела не имеется, и по правилам гл. 60 ГК РФ обязанность по выплате неосновательного обогащения у нее не возникла.

Принимая во внимание изложенные выше обстоятельства, судебная коллегия считает, что суд правильно взыскал с ФИО3 в пользу ФИО1 денежные средства – 200000 рублей, в пользу ФИО2 денежные средства – 200000 рублей, отказав в удовлетворении остальной части требований З-вых о взыскании в пользу каждого по 200000 рублей и отказав в удовлетворении встречного иска ФИО3 о признании соглашения о расторжении договора купли-продажи недействительным, взыскании неосновательного обогащения.

Частично удовлетворяя требования З-вых о взыскании в пользу каждого истца (ответчика по встречному иску) процентов за период
с 18 марта 2017 года по 11 марта 2019 года в размере 63827 рублей 39 копеек, исходя из того, что размер подлежащих взысканию в пользу каждого истца (ответчика по встречному иску) процентов должен рассчитываться на сумму 200000 рублей, суд взыскал с ФИО3 в пользу ФИО1 проценты за пользование чужими денежными средствами – 31913 рублей
70 копеек, в пользу ФИО2 проценты за пользование чужими денежными средствами – 31913 рублей 70 копеек.

Судебная коллегия полагает, что З-вы вправе требовать взыскания с ответчика (истца по встречному иску) таких процентов, однако согласиться с определенным судом ко взысканию размером процентов не может.

По смыслу п. 1 ст. 395 ГК РФ период начисления процентов определяется периодом неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате.

О неправомерности пользования суммой в размере 400000 рублей и необходимости ее возврата ФИО3 узнала в день получения от ФИО1 телеграммы, то есть 4 мая 2018 года.

Соответственно, проценты за пользование чужими денежными средствами подлежат начислению на сумму 400000 рублей за период
с 4 мая 2018 года по 11 марта 2019 года и составляют 25504 рубля 11 копеек (с учетом ключевых ставок: 7,25% – 135 дней, 7,5% – 90 дней, 7,75% – 84 дня).

Таким образом, с ФИО3 в пользу ФИО1 следует взыскать проценты за пользование чужими денежными средствами – 12752 рубля 05 копеек, в пользу ФИО2 – 12752 рубля 05 копеек (25504 рубля 11 копеек / 2), а потому решение суда в части взыскания с ответчика (истца по встречному иску) процентов необходимо изменить.

Возмещение судебных расходов регламентировано положениями
гл. 7 ГПК РФ.

Рассмотрев спор, суд взыскал с ФИО3 в пользу
ФИО1 нотариальные расходы – 200 рублей, почтовые расходы – 2681 рубль, расходы по оплате юридических услуг – 15000 рублей, стоимость поездки в г. Волгоград – 7906 рублей 47 копеек, взыскал в пользу ФИО2 расходы по оформлению доверенности – 1500 рублей, по оплате юридических услуг – 15000 рублей.

Согласно ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2ст. 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Поскольку исковые требования ФИО1 и ФИО2 судом первой инстанции были удовлетворены частично, судебные издержки подлежали возмещению ФИО3 пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований, что судом учтено не было.

Так как исковые требования З-вых удовлетворены частично, на 48%, решение в части взыскания с ФИО3 в пользу
ФИО1 нотариальных расходов, почтовых расходов, расходов по оплате юридических услуг, в части взыскания в пользу ФИО2 расходов по оплате юридических услуг необходимо изменить, подлежащие взысканию с ФИО3 в пользу ФИО1 нотариальные расходы уменьшить до 96 рублей, почтовые расходы до 1286 рублей 88 копеек, расходы по оплате услуг представителя до 7200 рублей, подлежащие возмещению ФИО3 расходы ФИО2 по оплате услуг представителя до 7200 рублей.

Что касается взыскания с ответчика (истца по встречному иску) в пользу ФИО1 стоимости поездки в г. Волгоград – 7906 рублей 47 копеек, в пользу ФИО2 расходов по оформлению доверенности –
1500 рублей, то данные расходы ФИО3 возмещать не обязана.

Как разъяснено в п. 2 Постановление Пленума Верховного Суда РФ
от 21 января 2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», расходы стороны могут быть признаны судебными издержками, если несение таких расходов было необходимо для реализации права на обращение в суд. Расходы на оформление доверенности представителя могут быть признаны судебными издержками, если такая доверенность выдана для участия представителя в конкретном деле или конкретном судебном заседании по делу.

Поездка ФИО1 в г. Волгоград и расходы в размере 7906 рублей 47 копеек (на оплату бензина и проживания в гостинице) были обусловлены необходимостью урегулирования вопросов по запретам регистрационных действий, в том числе в службе судебных приставов, что следует из пояснений представителя З-вых – ФИО5 в судебном заседании суда апелляционной инстанции.

ФИО1 для подачи иска, участия в судебных заседаниях суда первой инстанции в г. Волгоград не приезжал, доказательств тому, что расходы на оплату бензина и проживания в гостинице были необходимы для реализации права на обращение в суд, не представил.

Доверенность, выданная ФИО2 на имя представителей, не содержит указания на то, что она выдана для участия представителей в конкретном деле или конкретном судебном заседании по делу.

В этой связи расходы ФИО1 в размере стоимости поездки в г. Волгоград, расходы ФИО2 по оформлению доверенности к судебным издержкам отнесены быть не могут, а потому решение суда в части взыскания с ФИО3 указанных расходов следует отменить, в удовлетворении требований истцов (ответчиков по встречному иску) о взыскании таких расходов отказать.

Вместе с тем вопрос о взыскании с ФИО3 в пользу
ФИО1 расходов по оплате государственной пошлины – 7200 рублей разрешен судом верно, по правилам гл. 7 ГПК РФ.

Доводы апелляционной жалобы представителя ФИО3 по доверенности ФИО4 о том, что договор купли-продажи был расторгнут неуполномоченным лицом, продавец в последствии расторжение договора не одобряла, заключение ФИО1 соглашения о расторжении договора в отсутствие полномочий привело к причинению ущерба ответчику (истцу по встречному иску), действия супругов З-вых носили явно согласованный характер, то есть соглашение о расторжении договора является недействительным, а обязанность возвратить стоимость автомобиля отсутствует, на стороне З-вых имеет место неосновательное сбережение денежных средств, судебной коллегией отклоняются по приведенным выше основаниям.

Ссылки в жалобе на то, что автомобиль был передан
23 декабря 2016 года, однако договор купли-продажи был заключен только
26 ноября 2017 года, изъят автомобиль был 7 сентября 2018 года в ходе исполнительного производства, возбужденного 27 сентября 2017 года, вопреки позиции подателя жалобы, не свидетельствуют об изъятии транспортного средства в результате недобросовестных действий З-вых.

Утверждение в жалобе об использовании в данный период автомобиля без регистрации смены собственника, о злоупотреблении правом З-выми также не свидетельствует.

Суждение в жалобе о том, что с передачей транспортного средства ФИО2 стала его собственником и могла защищать свои права путем обращения с иском об освобождении имущества от ареста, несостоятельно.

Выбор способа защиты права принадлежит истцу.

Указание в жалобе на отсутствие в деле доказательств осведомленности ФИО3 о наличии возбужденных в отношении нее исполнительных производств и запретов на регистрационные действия на момент передачи транспортного средства и на момент заключения договора купли-продажи, которые должны были предоставить З-вы, однако суд освободил их от доказывания данного обстоятельства и не установил, какие запреты имеются, в рамках каких исполнительных производств были приняты запреты, судебной коллегией не принимается.

Установление факта осведомленности или неосведомленности ФИО3 о наличии исполнительных производств и запретов, выяснение вопроса, в рамках каких исполнительных производств были приняты запреты, правового значения не имеет.

Факт наличия запретов на момент передачи имущества и заключения договора купли-продажи, факт изъятия транспортного средства судебным приставом-исполнителем и законность расторжения договора купли-продажи, которые являются обстоятельствами, имеющими юридическое значение для дела, подтверждены материалами дела.

Доводы о том, что ФИО1 имел возможность получить информацию об исполнительных производствах и принятых ограничениях, то есть вел себя недобросовестно, именно он должен быть ответчиком в настоящем деле, письменный отказ в совершении регистрационных действий в виду наличия 8 запретов, датированный 22 ноября 2017 года, не позволяет установить, в отношении какого автомобиля и кому выдан отказ, вместе с тем данный отказ подтверждает получение сведений о принятых запретах до заключения договора купли-продажи, по мнению судебной коллегии, на право З-вых требовать возврата уплаченных денежных средств не влияют.

Из копии письменного отказа в совершении регистрационных действий от 22 ноября 2017 года, действительно, не следует, в отношении какого автомобиля и по заявлению какого лица выдан отказ.

Для совершения регистрационных действий собственник (уполномоченное лицо) должен предоставить документ, подтверждающий приобретение автомобиля.

ФИО1 утверждал, что он 27 ноября 2017 года обращался за выдачей дубликата паспорта транспортного средства и совершением регистрационных действий, то есть после заключения 26 ноября 2017 года договора купли-продажи.

Как было указано ранее, доказательств тому, что покупатель знала или должна была знать о наличии принятых ограничений в виде запрета совершения регистрационных действий в отношении автомобиля, была согласна купить его при наличии ограничений, ответчик (истец по встречному иску) не представила, материалы дела не содержат.

При этом запрет совершения регистрационных действий в отношении транспортного средства не был очевиден для покупателя на момент приобретения движимого имущества, а продавец гарантировала отсутствие ограничений в отношении этого имущества.

Кроме того, в условиях, когда договор купли-продажи был расторгнут в связи с невозможностью использования транспортного средства (невозможностью совершения регистрационных действий по причине изъятия имущества), соглашение о расторжении договора купли-продажи не признано недействительным, ФИО3 обязана вернуть полученные за автомобиль денежные средства.

Вместе с тем судебной коллегией признаны состоятельными доводы жалобы о том, что проценты не могут быть взысканы за период с момента перечисления денежных средств, судебные расходы должны быть определены к возмещению в учетом принципа пропорциональности их взыскания, расходы по оплате стоимости поездки в г. Волгоград не могут быть отнесены к судебным расходам.

При таких обстоятельствах решение Дзержинского районного суда
г. Волгограда в части взыскания с ФИО3 в пользу ФИО1 процентов за пользование чужими денежными средствами, нотариальных расходов, почтовых расходов, расходов по оплате услуг представителя, в пользу ФИО2 процентов за пользование чужими денежными средствами и расходов по оплате услуг представителя следует изменить, в части взыскания с ФИО3 в пользу ФИО1 стоимости поездки, в пользу ФИО2 расходов по оформлению доверенности отменить. Нарушений судом норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения в остальной части, не установлено.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Дзержинского районного суда г. Волгограда
от 11 марта 2019 года с учетом дополнительного решения
Дзержинского районного суда г. Волгограда от 5 июля 2019 года в части взыскания с ФИО3 в пользу
ФИО1 процентов за пользование чужими денежными средствами, нотариальных расходов, почтовых расходов, расходов по оплате услуг представителя изменить, сумму процентов за пользование чужими денежными средствами уменьшить до 12752 рублей 05 копеек, нотариальных расходов до 96 рублей, почтовых расходов до 1286 рублей 88 копеек, расходов по оплате услуг представителя до 7200 рублей.

Решение Дзержинского районного суда г. Волгограда
от 11 марта 2019 года с учетом дополнительного решения
Дзержинского районного суда г. Волгограда от 5 июля 2019 года в части взыскания с ФИО3 в пользу
ФИО2 процентов за пользование чужими денежными средствами, расходов по оплате услуг представителя изменить, размер процентов уменьшить до 12752 рублей 05 копеек, расходов по оплате услуг представителя до 7200 рублей.

Решение Дзержинского районного суда г. Волгограда
от 11 марта 2019 года с учетом дополнительного решения
Дзержинского районного суда г. Волгограда от 5 июля 2019 года в части взыскания с ФИО3 в пользу
ФИО1 стоимости поездки в г. Волгоград в размере 7906 рублей 47 копеек, в пользу ФИО2 расходов на оформление нотариально заверенной доверенности на представителя в размере 1500 рублей отменить.

Принять в данной части новое решение, которым в удовлетворении требований ФИО1 к ФИО3 о взыскании стоимости поездки в г. Волгоград, требований
ФИО2 к ФИО3 о взыскании расходов на оформление нотариально заверенной доверенности на представителя отказать.

В остальной части решение Дзержинского районного суда г. Волгограда от 11 марта 2019 года с учетом дополнительного решения
Дзержинского районного суда г. Волгограда от 5 июля 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя
ФИО3 по доверенности
ФИО4 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи