Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Светлогорского городского суда Калининградской области от 20 ноября 2017 года, которым в удовлетворении заявленного им иска отказано.

Заслушав доклад судьи Шевченко С.В., объяснения ФИО1 и его представителя ФИО2, поддержавших доводы апелляционной жалобы и настаивавшей на отмене решения суда, возражения ФИО3 и ее представителя ФИО4, считавших решение суда законным и обоснованным, заключение прокурора, полагавшего решение суда подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

ФИО3 обратилась в суд с иском к ФИО5 о выселении из жилого помещения – квартиры №, расположенной в доме № по <адрес>, указав, что ей на праве собственности принадлежит вышеуказанная квартира. Ответчик ФИО1 не является членом ее семьи, каких-либо соглашений о пользовании принадлежащей ей квартирой она с ним не заключала. После смерти ее матери, она разрешила ему временно, краткосрочно пожить в спорной квартире после того, как ответчик заявил, что ожидает расселения жилого дома по месту своей регистрации и предоставления ему иного жилого помещения. У нее на иждивении находятся трое несовершеннолетних детей, в браке не состоит, и намерена жилое помещение сдавать в найм для получения дохода на содержание детей. Данную возможность она не может реализовать, поскольку ответчик продолжает проживать в указанной квартире, чинить препятствия в пользовании своей собственностью. ФИО1, продолжая проживать в ее квартире, ограничивает ее право как собственника имущества в полном объеме владеть, пользоваться и распоряжаться ей. На устные многократные и заблаговременные требования покинуть квартиру ответчик отвечал отказом, самостоятельно без ее разрешения и согласия сменил замки во входной двери, тем самым полностью лишив ее возможности пользоваться своей квартиры, попасть в нее. В квартире никто не зарегистрирован и фактически проживает только ФИО1, а также неизвестная ей сожительница ФИО1 В тоже время ФИО1 не предъявляет каких-либо мотивированных возражений относительно заявляемых ею требований, а лишь ссылается, что как бывший супруг ее матери может проживать в спорной квартире.

Ссылаясь на положения ст.ст.288, 292, 304 ГК РФ, ст. 30 ЖК РФ, истица просила суд выселить ФИО1 из спорного жилого помещения.

В свою очередь ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО3 и просил признать недействительным свидетельства о праве на наследство по закону серии № от 17 мая 2016 года, поставив вопрос о признании за ним права собственности в порядке наследования на 1/3 доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение – квартиру №, расположенную в доме № по <адрес>.

В обоснование иска ссылался на то, что он проживал с Ц.- матерью ФИО3, с 1995 года, в 2006 году они вступили в брак. Все это время они проживали совместно по адресу: <адрес>, вели общее хозяйство и воспитывали ее детей. В июне 2015 года его супруга – Ц. заключила договор долевого участия в строительстве многоквартирного жилого дома № по <адрес>, согласно которому она внесла застройщику ООО «СТК-Балт» 2051280 рублей и после ввода дома в эксплуатацию Ц. должна была получить в собственность квартиру, площадью <данные изъяты> кв.м в указанном выше доме (проектный номер квартиры №). Данная сумма была перечислена застройщику ООО «СТК-Балт» за счет средств, полученных по договору купли-продажи квартиры №, расположенной в доме № по <адрес>. До ввода дома в эксплуатацию. Ц. умерла 06 октября 2015 года.

На момент смерти он проживал с Ц. совместно в квартире по <адрес>, а после ее смерти он стал проживать там один и ФИО3 предложила ему переехать в квартиру №, расположенную по <адрес>, на что он согласился. Так как указанная квартира была без ремонта: без сантехники, газовой плиты, без покрытия пола, стен и потолков, он полностью, за свой счет, сделал ремонт и стал жить в данной квартире. Вещи, являющиеся их совместным с супругой имуществом, оставшиеся после ее смерти он перевез в новую квартиру и стал ими пользоваться (холодильник, телевизор, стиральная машина).

К нотариусу с заявлением о принятии наследства он не обращался, так как все документы на квартиру забрала, после смерти Ц., ФИО3 О том, что ФИО3 оформила спорную квартиру в порядке наследования на себя единолично, он узнал, когда получил исковое заявление о его выселении.

Исходя из положений ст.ст. 1152, 1153 ГК РФ, несмотря на то, что он не обращался к нотариусу с заявлением о принятии наследства после смерти его супруги Ц., истец полагал, но фактически вступил во владение наследственным имуществом, поскольку принял меры по его сохранению. Таким образом, после смерти Ц. у нее было три наследника – он, ФИО3 (дочь) и ФИО6 (сын). Следовательно, наследственное имущество должно было делиться на три части. Поскольку ФИО6 отказался от своей части наследства в пользу сестры, то ему полагается 1/3 доля в наследственном имуществе, а ФИО3 – 2/3 доли наследственного имущества. Стоимость квартиры на момент смерти наследодателя составляла 2060000 рублей, стоимость 1/3 доли в праве собственности на квартиру составляет 687000 рублей.

С учетом изложенного ФИО1 просил суд признать недействительным свидетельство о праве на наследство по закону, признав за ним право собственности в порядке наследования на 1/3 доли в праве общей долевой собственности на спорное жилое помещение.

Впоследствии ФИО1 уточнил исковые требования и окончательно просил признать недействительными в части 1/3 доли в праве: свидетельство о праве на наследство по закону серии № от 17 мая 2016 года, выданное ФИО3 на наследование прав и обязанностей на объект долевого строительства – квартиры, находящейся по строительному адресу: <адрес>, с проектным номером №; свидетельство о праве на наследство по закону серии № от 17 мая 2016 года, выданное ФИО3 на наследование прав и обязанностей на объект долевого строительства – нежилого помещения, находящегося по строительному адресу: <адрес>, проектной площадью <данные изъяты> кв.м. с проектным номером №, находящегося в цокольном этаже строящегося многоквартирного жилого дома, расположенного на земельном участке с кадастровым номером №; а также признать недействительными в части 1/3 доли в праве собственности свидетельство о государственной регистрации права собственности на квартиру №, расположенную в доме № по <адрес> с кадастровым номером №, выданного ФИО3 07 июля 2016 года, запись о регистрации №; свидетельство о государственной регистрации права собственности на нежилое помещение, площадью <данные изъяты> кв.м., расположенное в цокольном этаже дома № по <адрес>, помещение №, кадастровый номер №, выданного ФИО3 07 июля 2016 года, запись о регистрации права №; признать за ним право собственности в порядке наследования после смерти его супруги Ц. на 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру №, расположенную в доме № по <адрес> с кадастровым номером №, общей площадью <данные изъяты> кв.м и нежилое помещение, площадью <данные изъяты> кв.м., расположенное в цокольном этаже дома № по <адрес>, помещение №, кадастровый номер №.

Рассмотрев дело, суд постановил изложенное выше решение.

В апелляционной жалобе ФИО1 ставится вопрос об отмене решения суда как принятого в нарушение закона.

Продолжая настаивать на доводах и основаниях предъявленного им иска, ФИО1 полагал, что оснований к отказу в его удовлетворении у суда не имелось, тогда как первоначально заявленный к нему иск ФИО3 о выселении подлежал отклонению.

Настаивает, что им совершены меры по принятию наследства, оставшегося после смерти супруги, одним из установленных законом способов – посредством фактического его принятия. Указывает, что он проживал с ней совместно на момент смерти, вел общее хозяйство и после смерти остался проживать в принадлежащей жене и ее детям квартире, в связи с чем он, приняв таким образом часть наследства – общие вещи, бытовую технику, мебель, он фактически принял наследство. Выводы суда об обратном считает несостоятельными.

В этой связи считает, что у него возникло право собственности на долю в квартире, в связи с чем выданные свидетельства о праве собственности в порядке наследования без учета его права подлежат признанию недействительными.

В суд апелляционной инстанции явились ФИО3, ее представитель, ФИО1, его представитель.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в суд апелляционной инстанции не явились, об отложении дела не ходатайствовали.

В этой связи суд апелляционной инстанции в соответствии с ч. 3 ст. 167, ч. 1, 2 ст. 327 ГПК РФ считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, приняв во внимание представленные возражения, судебная коллегия находит обжалуемое решение подлежащим оставлению без изменения.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 6 октября 2015 года умерла Ц.

Истица ФИО3 является дочерью Ц., третье лицо на стороне ФИО3 – ФИО6 – сыном наследодателя, ответчик ФИО1 – мужем Ц.

Иных наследников после смерти Ц. не имеется.

Из материалов наследственного дела следует, что при жизни Ц. составила завещание от 9 августа 2006 года, которым из принадлежащего ей имущества завещала своим детям: гараж №, находящийся по <адрес> сыну ФИО6, ДД.ММ.ГГГГ рождения; земельный участок, находящийся в садоводческом товариществе «У.», расположенном в городе Пионерский Калининградской области – дочери ФИО3,ДД.ММ.ГГГГ рождения.

Судом первой инстанции установлено, что на момент смерти Ц. имелось следующее наследство: права и обязанности на объект долевого строительства – нежилое помещение, находящееся по строительному адресу: <адрес>, на основании договора № участия в долевом строительстве многоквартирного жилого дома со встроенными нежилыми помещениями; права и обязанности на объект долевого строительства – квартиру, расположенную по строительному адресу: <адрес>; право аренды земельного участка площадью <данные изъяты> кв.м, находящегося по адресу: <адрес>, гараж №, на основании договора аренды земельного участка № от 07 апреля 2010 года, а также денежных вкладов, хранящихся в подразделении № ПАО «Сбербанк», что подтверждается материалами наследственного дела.

Указанное выше наследство в установленном законом порядке и сроки приняла ФИО3

Наследники по завещанию – ФИО6 и ФИО3 – в установленном законом порядке и сроки приняли указанное в завещании наследство, что подтверждается материалами наследственного дела

Судом установлено, что в установленный законом шестимесячный срок ФИО1, также являющийся наследником первой очереди, не обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследств.

В соответствии со статьей 1111 ГК РФ, наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных названным Кодексом.

Согласно п. 1 ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

В соответствии с ч. ч. 1, 4 ст. 1152 ГК РФ для приобретения наследства наследник должен его принять. Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия.

Принятие наследником части наследства, согласно пункту 2 статьи 1152 ГК РФ, означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем оно ни заключалось и где бы оно не находилось.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 1154 ГК РФ, наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

В слу со ст. 1153 ГК РФ признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности, если наследник вступил во владение или в управление наследственным имуществом, принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам о наследовании" от 29 мая 2012 г. N 9, под совершением наследником действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, следует понимать совершение предусмотренных пунктом 2 статьи 1153 ГК РФ действий, а также иных действий по управлению, распоряжению и пользованию наследственным имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии, в которых проявляется отношение наследника к наследству как к собственному имуществу.

Обращаясь в суд, ФИО1 настаивал на фактическом принятии наследства после смерти супруги, указывая, что в 6-ти месячный срок со дня открытия наследства он фактически принял наследство по закону в отношении спорной квартиры, так как он за свой счет сделал ремонт в спорной квартире, и стал проживать в ней. Кроме того, он перевез в новую квартиру вещи, являющиеся их с женой общим совместным имуществом (холодильник, телевизор, стиральную машину), и стал ими пользоваться.

Разрешая требования ФИО1, суд обоснованно, с учетом приведенных выше положений закона и разъяснений Пленума ВС РФ, исходил из того, что предъявляя такие требования, ФИО1 должен доказать факт совершения им действий, свидетельствующих о фактическом принятии им наследства, то есть о совершении в отношении наследственного имущества действий, свойственных собственнику имущества. Бремя доказывания этих обстоятельств в силу закона лежит именно на ФИО1

Давая оценку доводам ФИО1, изложенным в иске и приводимым в суде, и не соглашаясь с их обоснованностью, суд первой инстанции, полно и правильно установив обстоятельства, имеющие правовое значение для возникшего спора, руководствуясь надлежащими, приведенными в решении нормами материального права, правильно исходил из того, что ФИО1 суду в соответствии со ст. ст. 12, 56, 57 ГПК РФ не представлено доказательств, свидетельствующих о фактическом принятии им наследства по закону в шестимесячный срок после смерти Ц., что исключает удовлетворение заявленных им требований.

С такой позицией суда, основанной на требованиях закона, судебная коллегия соглашается.

Выводы суда основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которым суд дал в соответствии со ст.67 ГПК РФ правильную оценку, и подтверждены материалами дела.

Доводы апелляционной жалобы ФИО1 не могут быть признаны состоятельными.

Так, как указано судом, в шестимесячный срок, установленный законом принятия наследства, после смерти супруги ФИО1 объектом наследования по закону являлись: имущественное право требования к застройщику ООО «СТК-Балт» передачи квартиры и гаража после сдачи их в эксплуатацию; право аренды земельного участка по адресу: <адрес> для эксплуатации и обслуживания гаража №; денежные вклады, хранящиеся на счетах наследодателя в ПАО «Сбербанк».

Между тем, ФИО1 после смерти супруги какие-либо действия, свидетельствующие об исполнении им обязательств в отношении строящихся квартиры и гаража, не совершались, какие-либо действия по распоряжению объектом долевого строительства со стороны наследника по закону - ФИО1 также не имели места.

Доводы ФИО1, подтвержденные показаниями свидетелей К., Е., Н., о том, что после смерти Ц. из квартиры по адресу: <адрес>, были вывезены вещи, которые являлись их совместной собственностью с Ц., в гараж на ул. Г., а также в квартиру дочери наследодателя - ФИО3 по адресу: <адрес>, а затем в спорную квартиру, построенную по договору долевого участия в строительстве, являлись предметом тщательной проверки суда, исследованы судом и обоснованно не приняты в качестве доказательств, подтверждающих приводимые им обстоятельства.

Суд обоснованно не расценил действия по вывозу вещей из квартиры по адресу: <адрес>, как действия по фактическому принятию наследства, поскольку вещи вывозились из квартиры по требованию застройщика, с которым 3 августа 2015 года был заключен договор купли-продажи квартиры (л.д. 78), с целью освобождения квартиры.

Более того, как это подтвердили свидетели, вещи частично были вывезены в гараж, который в порядке наследования по завещанию принадлежал к тому времени сыну наследодателя Ц. – ФИО6, а также на дачу и в квартиру ФИО3

Вопреки утверждениям подателя жалобы об обратном, само по себе наличие совместного с наследодателем права общей собственности на имущество, находящееся в квартире по адресу: <адрес>, не свидетельствует о фактическом принятии наследства.

После смерти Ц. ее супруг ФИО1 выехал из этой квартиры, в которой никогда не был зарегистрирован, имея регистрацию по другому адресу в г.Пионерском, стал проживать в квартире дочери умершей – ФИО3

Факт вывоза вещей из указанной квартиры однозначно не подтверждает то, что таким образом ФИО1 имел целью выразить свою волю к принятию наследства, поскольку, как следует из материалов дела, указанные вещи вывозились по требованиям застройщика, который требовал освободить квартиру.

Судом обоснованно учтены пояснения ФИО1, данные им в судебном заседании 25 сентября 2017 года, о том, что после смерти супруги ее дочь - ФИО3 предложила ему пожить у нее в квартире, практически в этот же день – он перевез из квартиры по <адрес> свои личные вещи. После 9 дней со дня смерти ФИО3 ему сказала, что надо забирать все вещи из указанной квартиры, что есть такие требования застройщика об освобождении жилья. При этом вещи упаковывали ФИО3 и ее подруга, а сам ФИО1 после работы приходил и выносил все в машину. Вещи перевозились на машине мужа подруги ФИО3 в гараж на ул. Г. и на дачу.

Изложенное, как правильно указано судом, опровергает доводы ФИО1 о том, что вывозя из квартиры вещи, он таким образом принимал наследство после смерти жены. Фактически вывоз вещей был обусловлен претензиями, предъявляемыми застройщиком, более того, вещи вывозились не ФИО1, а дочерью умершей.

То обстоятельство, указываемое ФИО1, что впоследствии он пользовался частью этих вещей, перевезенных из квартиры в гараж, то, как верно указано судом, пользование в последующем частью этих вещей не подтверждает принятие наследства в виде прав и обязанностей на объекты долевого строительства – нежилое помещение и квартиру, на которые в настоящее время претендует ФИО1, тогда как в силу закона совершение действий, свидетельствующих о принятии наследства, перечень которых указан в ст. 1153 ГК РФ и п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", должно относится к тому имуществу, в отношении которого имеется спор.

Обоснованно судом отклонены и доводы ФИО1 со ссылками на то, что для производства ремонта спорной квартиры он взял на работе ссуду в размере 100000 рублей, а также нес расходы по содержанию квартиры.

Представленные ФИО1 квитанции по оплате за приобретенные строительные материалы не подтверждают того, что они были использованы для ремонта спорной квартиры, равно как и отсутствуют доказательства, что полученный по месту работы займ был использован на эти же цели, тогда как представленной суду ФИО3 распиской подтверждается то, что на ремонт квартиры № по <адрес> были получены деньги в сумме 80000 рублей от представителя застройщика - ООО «СТК-Балт», что в суде подтвердила свидетель Е.

При таком положении, с учетом совокупности имеющихся в деле доказательств, при их исследовании и правильной оценке, судом сделан верный вывод об отсутствии доказательств, подтверждающих фактическое принятие ФИО1 наследства после смерти супруги. Поскольку фактическое принятие наследства в судебном заседании ФИО1 не подтверждено, то оснований для признания частично недействительными свидетельств о праве на наследство по закону от 17 мая 2016 года и свидетельств о государственной регистрации права собственности на квартиру и нежилое помещение, а также о признании за ФИО1 права собственности на квартиру и гараж не имеется, что и послужило основанием к отклонению заявленных требований.

Изложенное опровергает доводы подателя апелляционной жалобы.

В ходе разрешения настоящего спора судом учтено, что, ФИО1, как он сам пояснял суду, был осведомлен о заключенных его супругой договорах долевого участия в строительстве квартиры и гаража, знал, какие объекты будут принадлежать ей после ввода в эксплуатацию. При этом он не отрицал, что между ним и ФИО3 велись разговоры о том, что он будет проживать в спорной квартире, однако не задавался вопросом, кто будет собственником квартиры, что в совокупности с иными установленными по делу обстоятельствами позволяет прийти к выводу о том, что ФИО1 не имел намерения вступать в наследство после смерти своей супруги, что подтверждают и дальнейшие его действия.

При этом судебная коллегия отмечает, что квартира по ул. квартиры по адресу: <адрес>, находилась в собственности Ц. и иных членов ее семьи на основании договора приватизации, заключенного в 2004 году. Сам ФИО1, проживая в квартире, в ней никогда зарегистрирован не был, имея регистрацию по месту жительства в муниципальной квартире по <адрес>, которая также, как и упомянутая выше квартира, в порядке реализации решений органа местного самоуправления об освоении застроенных территории, подлежит сносу. Именно в таком порядке, как пояснили стороны по делу, посредством оформления договоров купли – продажи и последующего заключения договора долевого участия в строительстве, была продана квартира по <адрес>, взамен которой приобретено право на квартиру по <адрес> по договору долевого участия в строительстве.

Соответственно, отклонив требования ФИО1, претендующего на возникновение у него права собственности на квартиру № по <адрес>, находящуюся в собственности ФИО3, суд, руководствуясь положениями ст.ст. 209, 288, 303 ГК РФ, ст.35 ЖК РФ, пришел к правильному выводу об удовлетворении требований собственника квартиры, выселив из нее ФИО1

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что ФИО1 был вселен в спорное жилое помещение с согласия ФИО3, собственника квартиры. При этом регистрации в спорной квартире он не имеет, и, как указано выше, постоянно зарегистрирован с ДД.ММ.ГГГГ по адресу: <адрес>, в качестве брата нанимателя жилого помещения – Н. тогда как ранее нанимателем жилого помещения была Е., мать ФИО1, которая с ДД.ММ.ГГГГ постоянно зарегистрирована по адресу: <адрес>, в качестве собственника 1/2 доли квартиры. Кроме того, у матери ФИО1 – Е. с 10.09.2014 года имеется в собственности квартира №, расположенная в доме № по <адрес>, на основании договора долевого участия в строительстве от 05.03.2013 года (л.д. 122), где она зарегистрирована временно с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Установив, что письменное соглашение между ФИО3 и ФИО1 о порядке пользования спорным жилым помещением и их проживании в квартире не заключалось, а также приняв во внимание, что ФИО1 не является членом семьи ФИО3, суд пришел к обоснованному выводу о том, что право пользования квартирой ФИО1 подлежит прекращению по требованиям собственника жилья – ФИО3 с его выселением из жилья.

При этом предусмотренных законом оснований для сохранения за ФИО1 прав пользования жильем не имеется, однако до настоящего времени ФИО1 проживает в спорном жилом помещении, поменял замки во входной двери квартиры, чем создает собственнику препятствия в пользовании квартирой и реализации своих прав.

С учетом изложенного приведенные выше, а также иные доводы апелляционной жалобы ФИО1 не могут быть признаны состоятельными, не могут служить поводом для отмены решения суда, поскольку не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на его обоснованность и законность.

Нормы материального закона применены судом правильно, в соответствии с возникшими правоотношениями.

Нарушений норм процессуального права, которые могли бы повлечь отмену решения, судом также не допущено.

Судебная коллегия находит постановленное судом решение законным и обоснованным и не усматривает оснований к его отмене или изменению.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Светлогорского городского суда Калининградской области от 20 ноября 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: