Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Новосибирске «20 февраля 2018 года» дело по апелляционным жалобам ФИО5, ФИО1, ФИО2 на решение Новосибирского районного суда, НСО от ДД.ММ.ГГГГ, которым истребована из незаконного владения ФИО1, ФИО2 в собственность ФИО3 1/2 доли в праве собственности на квартиру с местоположением: НСО, р.<адрес>.

Решение суда является основанием для регистрации в Едином государственном реестре недвижимости права собственности ФИО3 на 1\2 долю в праве собственности на квартиру с местоположением: <адрес>, <адрес><адрес>.

Взыскана с ФИО1, ФИО2 в пользу ФИО3 судебные расходы по оплате госпошлины в равных долях, по 150 руб. с каждого из ответчиков.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Печко А.В. объяснения представителей ФИО2, ФИО5, ФИО1, ФИО3, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО3 в своих интересах и интересах несовершеннолетнего ребенка ФИО4, предъявила иск к ФИО1, ФИО2, ФИО5 о признании сделки недействительной, истребовании имущества из незаконного владения, взыскании судебных расходов, (л.д.119-122)

В обоснование указала, что состояла в браке с ФИО2, в период которого в общую совместную собственность приобретена <адрес><адрес>.<адрес>; в ЕГРП собственником квартиры был указан ФИО2

ДД.ММ.ГГГГ брак с ФИО2 был прекращен. При подготовке документов в суд с иском о разделе совместно нажитого имущества стало известно, что собственником вышеуказанной квартиры ФИО2 не является, переход права зарегистрирован на основании утвержденного определением Ленинского районного суда г. Новосибирска от 24.12.2015 г. мирового соглашения, заключенного ФИО2 и ФИО5, по которому во исполнение своего денежного обязательства ФИО2 передал ФИО5 спорную квартиру.

Определением Новосибирского областного суда от 01.12.2016 по частной жалобе ФИО3 определение об утверждении мирового соглашения было отменено, но до отмены мирового соглашения ФИО5 продал спорную квартиру ФИО1 по договору купли-продажи от 18.05.2016.

Указанную сделку истица считает недействительной по основаниям, предусмотренным п.2 ст. 35 СК РФ, т.к. о состоявшейся сделке ФИО3 не знала, согласия на ее совершение не давала. Спорное имущество выбыло из ее обладания помимо ее воли. Полагает, что ФИО1 было известно о несогласии ФИО3 на отчуждение совместно нажитого имущества супругов, о чем свидетельствуют указываемые ею обстоятельства:

-сделка была совершена без осмотра спорной квартиры, в которой до настоящего времени состоит на регистрационном учете истец;

-покупатель знал о том, что квартира приобретена в период брака и является совместной собственностью ФИО3 и ФИО2;

-ФИО2, ФИО5 и ФИО1 давно знакомы, действия их по отчуждению спорной квартиры были направлены на лишение истца жилого помещения; ФИО1 знал о наличии спора в отношении совместно нажитого имущества между бывшими супругами;

-ФИО1 квартира не передавалась, в ней продолжает проживать ФИО2;

-денежные средства по договору купли-продажи ФИО1ФИО5 не передавал.

-ФИО2 продолжает пользоваться и распоряжаться спорной квартирой лично, как собственник, оплачивает коммунальные услуги и услуги ТСЖ.

Кроме того, сторонами указанной сделки выбраны знакомые ФИО2- ФИО5 и ФИО1, т.к. в результате ее совершения не ставилась цель достигнуть заявленных результатов, никто из ответчиков не собирался исполнять сделки или требовать их исполнения.

Полагает, что в результате отчуждения ФИО2 спорной квартиры были нарушены права несовершеннолетнего ребенка, который был снят с регистрационного учета по месту нахождения данного жилого помещения.

ФИО3 просила признать недействительным договор купли-продажи спорной квартиры от 18.05.2016, заключенный между ФИО5 и ФИО1; истребовать из чужого незаконного владения ФИО1 спорную квартиру; возместить судебные расходы.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе ФИО5 и ФИО2 просили решение суда отменить в части истребования 1\2 доли ФИО3, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении требований истца отказать в полном объеме.

В жалобе апеллянты ссылаются на то, что при вынесении оспариваемого решения суд вышел за пределы исковых требований.

Указывают, что в решении суд приходит к выводу о недействительности мирового соглашения между ФИО2 и ФИО5, при этом истцом данные требования не были заявлены.

Также апеллянты указывают, что суд в решении не сформулировал предмет доказывания по заявленному истцом виндикационному требованию и требованию о признании договора купли-продажи между ФИО5 и ФИО1 недействительным.

Апеллянты полагают, что у суда отсутствовали законные основания для истребования 1\2 доли в праве собственности на спорную квартиру из владения ФИО1, поскольку ФИО3 собственником доли в спорной квартире никогда не являлась, квартира была приобретена в браке соответственно согласно ст. 33 СК РФ является общей совместной собственность супругов.

Судом не принято во внимание, что раздел спорной квартиры на момент рассмотрения спора не производился, определение долей не осуществлялось, следовательно, на момент перехода квартиры по мировому соглашению к ФИО5 квартира находилась в совместной собственности ФИО2 и ФИО3

При вынесении оспариваемого решения суд нарушил нормы процессуального закона в части оценки представленных доказательств.

Апеллянты полагают, что судом не дана надлежащая оценка пояснениям свидетелей ФИО6, ФИО7, ФИО8

Также, судом не осуществлялась оценка имеющихся в деле доказательств относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию по искам об истребовании имущества из чужого незаконного владения.

В апелляционной жалобе ФИО1 просил решение суда в части истребования 1\2 доли ФИО3 отменить, принять по делу новое решение, которым признать ФИО1 добросовестным приобретателем и отказать в истребовании имущества из его владения.

В целом доводы апелляционной жалобы ФИО1 аналогичны доводам апелляционной жалобы ФИО5 и ФИО2

Полагает, что суд безосновательно пришел к выводу, что ФИО1 является недобросовестным приобретателем спорной квартиры.

Указывает, что судом не оценивались какие-либо доказательства, устанавливающие недобросовестность ФИО1 как покупателя, предметом показаний свидетелей были иные обстоятельства. Таким образом, суд основывает свой вывод исключительно на пояснениях Истца.

При этом ФИО1 приобретая квартиру у ФИО5 со всей необходимой и возможной осмотрительностью неоднократно проверил законность отчуждения квартиры ФИО5

Рассмотрев дело в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, в пределах доводов изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия пришла к следующему.

ФИО3 и ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ состояли в зарегистрированном браке и в период брака на имя ФИО2 по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ была приобретена <адрес><адрес>.

Согласно п.1 ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации, а также ст. ст. 128, 129, п.1 ст. 256 Гражданского кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

Согласно п.1 ст. 39 Семейного кодекса Российской Федерации при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами.

Из позиции ФИО2 следует, что режим общей совместной собственности на спорную квартиру им не оспаривался.

В соответствии с нормами семейного законодательства изменение правового режима общего имущества супругов возможно на основании заключенного между ними брачного договора (ст. 41, 42 Семейного кодекса Российской Федерации), соглашения о разделе имущества (п.2 ст. 38 Семейного кодекса Российской Федерации), соглашения о признании имущества одного из супругов общей совместной или общей долевой собственностью (ст. 37 Семейного кодекса Российской Федерации).

Соглашений, определяющих иной режим приобретенной квартиры, между сторонами не заключалось, в связи с чем, суд почитал установленным, что спорная квартира принадлежала ФИО2 и ФИО3 в равных долях, по 1\2 доле в праве собственности на нее за каждым из бывших супругов.

Отметкой в паспорте, выпиской из домовой книги подтверждается, что ФИО3 с ДД.ММ.ГГГГ и до настоящего времени состоит на регистрационном учете по месту жительства в <адрес><адрес>. При этом, по отношению к собственнику квартиры (ФИО1) указана как «знакомая». В этой же квартире состоит на регистрационном учете ФИО5, отношение которого к собственнику квартиры также указано как «знакомый».

ДД.ММ.ГГГГ брак между ФИО2 и ФИО3 был прекращен.

ДД.ММ.ГГГГ после расторжения брака Т-вых определением Ленинского районного суда г. Новосибирска было утверждено мировое соглашение, по которому ФИО2 в счет уплаты взысканных с него решением суда в пользу ФИО5 денежных средств по договору займа в сумме 6.450.854,19 руб. передал ФИО5 в собственность <адрес><адрес> (в том числе и принадлежащую истцу долю) и денежные средства в сумме 550.854,19 руб.

На основании заявления ФИО5 от ДД.ММ.ГГГГ Управлением Росреестра по Новосибирской области была произведена государственная регистрация перехода права от ФИО2 к ФИО5, в качестве основания для перехода права учтено вышеуказанное мировое соглашение от 24.12.2015.

Затем по договору купли-продажи от 18.05.2016 ФИО5 продал ФИО1 спорную квартиру. Переход права собственности на ФИО1 зарегистрирован в установленном законом порядке.

По договору найма жилого помещения от 10.06.2016 ФИО1 передал спорную квартиру во временное пользование ФИО2 Несмотря на истечение срока договора найма, указанного в п.2.1 договора, ФИО2 и на момент рассмотрения спора в суде продолжал пользоваться жилым помещением.

Давая правовую оценку этим правоотношениям, суд исходил из того, что к совершенным одним из бывших супругов после расторжения брака сделкам положения ст. 35 СК РФ на которые ссылалась истица, не применяются, поэтому нотариальное согласие на совершение сделки ФИО3 не требовалось.

К спорным правоотношениям подлежит применению п.2,3 ст. 253 ГК РФ, что распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершена сделка по распоряжению имуществом.

Каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения всех участников. Совершенная одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим имуществом, может быть признана недействительной по требованию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, совершившего сделку, необходимых полномочий только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об этом.

Исходя из вышеприведенных правовых норм юридически значимыми для рассматриваемого спора являются следующие обстоятельства: наличие или отсутствие полномочий у ФИО2 на совершение сделки по распоряжению общим имуществом, которые возникают у него в случае согласия ФИО3 на совершение такой сделки; наличие или отсутствие осведомленности ФИО5 об отсутствии у ФИО2 полномочий на совершение сделки по распоряжению общим имуществом и обстоятельства, с учетом которых ФИО5 должен был знать о неправомерности действий ФИО2 как участника совместной собственности.

Осведомленность ФИО1 об этих обстоятельствах не имеет значения, т.к. квартира выбыла из обладания ФИО3 в результате мирового соглашения (которое в настоящее время отменено), а не договора купли-продажи между ФИО5 и ФИО1

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать обстоятельства, на которых она основывает свои требования и возражения.

Согласно позиции истицы в августе 2015 года ФИО2 и ФИО3 расторгли брак. После расторжения брака между сторонами существовали конфликтные отношения, которые повлекли невозможность совместного проживания супругов в спорной квартире. ФИО3 поставила вопрос о разделе жилого помещения, после чего выехала из квартиры. ФИО5 является близким другом семьи Т-вых, присутствовал на их свадебном тожестве. Квартира приобреталась в период брака Т-вых на денежные средства, заемные у ФИО5 В связи с этим, ФИО5 не мог не знать о том, что квартира является совместно нажитым имуществом супругов, и ФИО3 согласия на ее отчуждение не давала. При заключении мирового соглашения ФИО5 не спрашивал истца о наличии согласия на отчуждение имущества. Оспариваемая сделка была совершена ФИО2 с целью вывода совместного имущества из раздела. Фактически квартира ФИО5, ФИО1 не передавалась, от вещей Т-вых не освобождалась, в ней все время проживал и проживает в настоящее время ФИО2

Поэтому истица основывала свои требования на том, что согласия ФИО2 на отчуждение квартиры она ФИО3 - не давала, полномочий на отчуждение квартиры у последнего не было, а ФИО5 было известно об отсутствии согласия ФИО3

Указанные обстоятельства подтверждаются пояснениями свидетелей ФИО6, ФИО7, ФИО8

Факт личного знакомства ФИО5 с ФИО2, ФИО3 представителем ФИО2- ФИО9 подтвержден в судебном заседании, (протокол судебного заседания от 04.07.2017)

Пояснениями свидетелей подтвержден факт личного знакомства ФИО2 с ФИО5 и семьей ФИО1.

Факт близкого знакомства Т-вых, П-ных, М-вых подтвержден стороной истца фото свадебного мероприятия, на котором запечатлены семьи М-вых, П-ных на свадьбе у Т-вых (л.д.71); записью в домовой книге о том, что ФИО5 и ФИО3 по отношению к ФИО1 являются «знакомыми».

Отношения знакомства и дружбы между всеми ответчиками свидетельствует о том, что ФИО5 знал или мог знать при проявлении разумной осмотрительности, о том, что ФИО2 не обладал полномочиями по распоряжению всей квартирой, являющейся общей совместной собственностью, а также об отсутствии согласия ФИО3 на совершение данного юридического действия.

Из позиции ФИО5 в судебном заседании также следует, что ему было достоверно известно о том, что квартира является общей совместной собственностью супругов. В письменном отзыве ФИО5 указано, что спорная квартира приобреталась ФИО2 в период брака с ФИО3 на денежные средства, полученные по договору займа между ФИО2 и ФИО5 Договором займа была предусмотрена цель предоставления денежных средств на покупку квартиры по адресу: <адрес>, <адрес>.<адрес>- 86 и осуществления ремонта в ней; договор займа не являлся личным обязательством ФИО2, поскольку на полученные денежные средства была приобретена в совместную собственность супругов спорная квартира (л.д.127-128). Поэтому суд посчитал, что ФИО5 было известно, что право на отчуждение квартиры (без согласия ФИО3) у ФИО2 отсутствовало.

Отсутствие согласия ФИО3 на отчуждение квартиры ФИО5 было подтверждено в судебном заседании пояснениями свидетеля ФИО6, сохранением ФИО3 регистрации по месту жительства в спорной квартире, а также апелляционным определением Новосибирского областного суда от 01.12.2016, которым определение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 24.12.2015 об утверждении мирового соглашения (о распоряжении всей квартирой только ФИО2) - было отменено, в удовлетворении заявления ФИО5 и ФИО2 об утверждении мирового соглашения - отказано. Основанием для отмены определения суда указано распоряжение ФИО2 совместно нажитым имуществом супругов без согласия и уведомления второго собственника - ФИО3, права которой данной сделкой нарушены (л.д.21-22). Так как в связи с отсутствием согласия ФИО3 на отчуждение принадлежащей ей доли в праве собственности на квартиру, у ФИО2 отсутствовали полномочия на заключение мирового соглашения с ФИО5, по которому принадлежащая ФИО3 доля выбыла из ее владения.

Первый приобретатель спорного имущества ФИО5, являясь другом семьи Т-вых и займодавцем денежных средств для приобретения квартиры в общую совместную собственность супругов Т-вых, не мог не знать о том, что спорная квартира является совместно нажитым имуществом супругов, и что ФИО3 имеет право на долю в праве собственности на данную квартиру. Исходя из этого ФИО5 не мог не знать, что у ФИО2 не было полномочий на ее отчуждение в целой доле.

ФИО5 не мог не быть осведомленным о расторжении брака между супругами и притязаниями ФИО3 на квартиру путем требования о ее разделе. Заключая мировое соглашение, направленное на отчуждение квартиры, ФИО5, зная лично ФИО3, которая не присутствовала при заключении сделки по отчуждению спорного имущества, не снялась с регистрационного учета в данной квартире на момент заключения мирового соглашения и до настоящего времени, не выразила иным способом своего согласия на отчуждение квартиры, не выяснил ее отношение к данной сделке (волю) и не убедился в наличии ее согласия на отчуждение ему спорной квартиры, тем самым осознанно совершил оспариваемую сделку, действуя недобросовестно.

Зарегистрированное ФИО5 право собственности на спорную квартиру было основано на определении суда об утверждении мирового соглашения, которое вышеуказанным апелляционным определением областного суда отменено. Поэтому суд решил, что действия ФИО5 по государственной регистрации своего права собственности на спорный объект недвижимости после заключения мирового соглашения, независимо от того, что они осуществлены до отмены судебного акта (определения об утверждении мирового соглашения), являются незаконными. У ФИО5 отсутствовало какое-либо из предусмотренных законом, надлежащее материально-правовое основание возникновения права.

Установленные обстоятельства и представленные истцом доказательства стороной ответчиков вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ опровергнуты не были. Указывая на то, что истец ФИО3 не доказала осведомленность ответчиков о несогласии истца на отчуждение квартиры, сами ответчики в нарушение ст. 56 ГПК РФ, предусматривающей диспозитивность участников процесса в предоставлении доказательств, не представили доказательств обратного, которые бы опровергли доводы и доказательства истца.

При этом судом разъяснялось сторонам бремя доказывания, предлагалось представить доказательства тех обстоятельств, на которых они основывают свои требования.

Вышеперечисленные обстоятельства суд расценил как доказательство наличия обстоятельств, предусмотренных п.3 ст. 252 Гражданского кодекса Российской Федерации, дающих основания для признания мирового соглашения от 24.12.2015, заключенного между ФИО2 и ФИО5 - недействительным.

Соответственно, и последующий договор купли-продажи квартиры между ФИО5 и ФИО1 суд посчитал недействительным, так как ФИО5 на момент его заключения не имел законного права отчуждать указанный объект недвижимости.

Доводы ответчиков, что ФИО3 не вправе оспаривать договор купли-продажи от 18.05.2016 между ФИО5 и ФИО1 и требовать возврата имущества от ФИО1, поскольку не являлась стороной данной сделки, основаны на ошибочном применении норм права.

Истцом (с учетом уточнений иска) заявлено об истребовании спорной квартиры, из незаконного владения ФИО1 по правилам ст. 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации (л.д. 122).

Согласно ст. 301, 302 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения. Если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

Согласно п. 35, 39 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности», если имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущества из незаконного владения приобретателя. Собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо его воли. Когда в такой ситуации предъявлен иск о признании недействительными сделок по отчуждению имущества, суду при рассмотрении дела следует иметь в виду правила, установленные ст. 301, 302 ГК РФ.

Поскольку истцом была опровергнута презумпция получения ФИО2 согласия ФИО3 на отчуждение принадлежащей ей 1\2 доли в праве собственности на квартиру, суд посчитал установленным, что такого согласия ФИО3 не давала и пришел к выводу, что указанная доля в праве собственности выбыла из ее владения помимо ее воли, т.к. была приобретена ФИО5 у ФИО2 (не имевшего права ее отчуждать).

Согласно п. 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности», если доля в праве общей долевой собственности возмездно приобретена у лица, которое не имело права ее отчуждать, о чем приобретатель не знал и не должен был знать, лицо, утратившее долю, вправе требовать восстановления права на нее при условии, что эта доля была утрачена им помимо его воли. При рассмотрении такого требования по аналогии закона подлежат применению ст. 301, 302 ГК РФ.

Согласно абз.2 п. 32 этого же постановления Пленума, если во время судебного разбирательства по иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения спорное имущество было передано ответчиком другому лицу во временное владение, суд по правилам абзаца второго ч.3 ст. 40 ГПК РФ привлекает такое лицо в качестве соответчика.

Поскольку на момент рассмотрения спора принадлежащая истцу доля в праве собственности на квартиру находится во владении ФИО1 как у незаконного собственника квартиры, права которого зарегистрированы в ЕГРН, и у ФИО2- как у незаконного нанимателя всего жилого помещения по договору найма от 10.06.2016, суд пришел к выводу, что заявленные истцом требования об истребовании имущества из чужого незаконного владения подлежали рассмотрению к обоим ответчикам - ФИО2 и ФИО1 Привлечение по этим требованиям в качестве соответчика ФИО2 в данной ситуации не зависело от воли истца, поэтому суд не вышел за пределы требований, которые истцом были заявлены только к ФИО1

В силу приведенных разъяснений Пленума Верховного суда Российской Федерации, в случае, если собственник не выражал волю на отчуждение имущества, основания для виндикации применяются вне зависимости от того, был ли ФИО1 добросовестным приобретателем или нет. В спорных правоотношениях ФИО1 не может защититься добросовестностью, в связи с чем, доводы стороны ответчика в данной части юридически значимыми не являются.

Однако и фактические обстоятельства дела, установленные судом, свидетельствуют, что ФИО1 не может являться добросовестным покупателем спорной квартиры, так как не проявил разумной и достаточной осторожности при ее приобретении, не принял достаточных мер, чтобы проверить наличие права собственности у продавца, отсутствие споров в отношении спорного объекта недвижимости, не изучил предыдущие основания перехода права к ФИО5

При этом, как следует из договора купли - продажи квартиры от 18.05.2016, на момент совершения сделки в ней состояли на регистрационном учете ФИО3 и ФИО5, и продавец ФИО5 обязался обеспечить снятие указанных лиц с регистрационного учета. При этом, покупатель ФИО1, зная ФИО3, не удостоверился в том, что сохранение ею регистрации в квартире не связано с оспариванием сделки; не поставил под сомнение обязательство ФИО5 обеспечить снятие с регистрационного учета ФИО3, без согласия которой такое регистрационное действие не может быть произведено. Хотя именно несогласие ФИО3 на отчуждение квартиры являлось основанием для сохранения ее регистрации в квартире, о чем ФИО1 должен был и мог знать при совершении сделки.

В связи с чем, суд решил, что имеются основания для частичного удовлетворения требований истца, истребования у ФИО1 и ФИО2 1\2 доли в праве собственности на спорную квартиру в собственность ФИО3

Оснований для истребования целой доли в праве собственности на квартиру, как было заявлено истцом - не имеется, так как ФИО2, являвшийся собственником оставшейся 1\2 доли в праве собственности на квартиру, таких требований суду не заявлял, совершенные сделки не оспаривал.

Не подлежат удовлетворению исковые требования ФИО3 и о признании недействительной сделкой договор купли-продажи спорной квартиры от 18.05.2016, заключенного между ФИО5 и ФИО1, поскольку надлежащим способом защиты права ФИО3 в спорных правоотношениях являются виндикационные, а не реституционные требования.

Исходя из ст. 219 ГК РФ суд посчитал необходимым указать, что настоящее решение является основанием для регистрации в Едином государственном реестре недвижимости права собственности ФИО3 на указанную долю.

С доводами ответчиков, что при рассмотрении заявленного спора суд должен был исходить из требований ФИО3, оспаривавшей только последнюю сделку - договор купли-продажи от 18.05.2016, заключенную между ФИО5 и ФИО1, и только по заявленным основаниям, предусмотренным ч.3 ст. 35 СК РФ, суд не согласился.

Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении вопроса о том, каким законом следует руководствоваться суду при разрешении спора; при определении закона, подлежащего применению, и установлении характера спорного материального правоотношения суд не связан нормой материального права, указанной истцом в исковом заявлении.

Требования истца основаны на обстоятельствах выбытия имущества из владения истца помимо ее воли, в отсутствие правомочий у второго участника совместной собственности на отчуждение спорного имущества, наличия оснований для истребования имущества из чужого незаконного владения, т.о. предмет иска - истребование имущества из чужого незаконного владения. И в пределах этих фактических оснований иска судом и были рассмотрены заявленные ФИО3 требования.

Истцом были представлены доказательства, позволяющие установить фактические обстоятельства по делу, необходимые для применения иной нормы права (ст. 253 ГК РФ), чем та, на которую ссылается истец (ч.3 ст. 35 СК РФ), поэтому суд самостоятельно применил данную норму к спорным правоотношениям, которая требовалась для защиты нарушенного права ФИО3, не допустив выхода за пределы заявленных требований.

Суд посчитал, что требования ФИО3 об истребовании имущества из чужого незаконного владения ФИО1, заявленные в интересах несовершеннолетней ФИО4 не подлежат удовлетворению, т.к. несовершеннолетняя ФИО4 никогда не являлась собственником спорной квартиры, в связи с чем, правом на истребование имущества не обладает. Требований, связанных с нарушением иных прав несовершеннолетнего ребенка, истец не заявляла.

В соответствии с ч.1 ст. 98 ГПК РФ, поскольку судом удовлетворены исковые требования об истребовании имущества из чужого незаконного владения, ответчиками по которым являются ФИО1 и ФИО2, суд оплаченную по этим требованиям госпошлину в сумме 300 руб. возместил истице путем взыскания с ответчиков в равных долях.

Судебная коллегия согласная с данными выводами суда первой инстанции, т.к. они соответствуют обстоятельствам дела, представленным доказательствам, требованиям норм материального, процессуального права и считает, что доводы апелляционной жалобы не могут служить основанием для отмены законного и обоснованного решения, поскольку все они уже были предметом исследования и оснований для иной их оценки не имеется, либо они основаны на неправильном толковании норм права и не были доказаны.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Новосибирского районного суда Новосибирской области от 25 октября 2017 года в пределах доводов апелляционных жалоб – оставить без изменения, а апелляционные жалобы ФИО1, ФИО5, ФИО2 – оставить без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи областного суда: