Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам ответчиков ФИО4, ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО6 и ФИО7 на решение Омутинского районного суда Тюменской области от 29 ноября 2017 года, которым постановлено:

«Иск ФИО8 к ФИО4, ФИО7, ФИО7 и ФИО6 о признании жилого дома и земельного участка совместно нажитым имуществом и разделе общей совместной собственности нажитой в период брака, о признании недействительным свидетельства о праве собственности на жилой дом на имя ФИО4, о признании недействительным договора купли- продажи жилого дома удовлетворить частично.

Признать жилой дом, расположенный по адресу: Тюменская область, адрес, кадастровый номер номер, совместным имуществом ФИО8 и ФИО4;

Разделить жилой дом, расположенный по адресу: Тюменская область, адрес, кадастровый номер номер, выделив по ? (одной второй) доле ФИО8 и ФИО4;

Признать недействительной запись о государственной регистрации права номер от 27.03.2017 года на имя ФИО4 на право собственности на жилой дом, расположенный по адресу: Тюменская область, адрес площадью 34,8 м2, кадастровый номер номер;

Признать недействительным договор купли продажи жилого дома, расположенного по адресу: Тюменская область, адрес, площадью 34,8 м2, кадастровый номер 72:13:0101042:161, заключенный 01 июня 2017 года между ФИО4 и ФИО5, действующей за себя и как законный представитель несовершеннолетней ФИО6, ФИО7, в остальной части иска отказать.

В удовлетворении встречного иска ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО7 и ФИО6, к ФИО8 и ФИО4 о признании добросовестными приобретателями отказать.

Решение суда является основанием для погашения в Территориальном отделе № 2 филиала ФГБУ «Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии» по Тюменской области (Голышмановский район) записи государственной регистрации права номер номер1 от 27.03.2017 года».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Шаламовой И.А., объяснения истца ФИО8 и ее представителя адвоката Тюменской межрегиональной коллегии адвокатов ФИО9, объяснения ответчика ФИО5,

установила:

Истец ФИО8 обратилась в суд с иском к ФИО4, ФИО5, ФИО7, ФИО6 о признании жилого дома и земельного участка по адресу: Омутинский район с. адрес совместно нажитым имуществом супругов, определении долей равными, признании недействительным свидетельства о государственной регистрации права собственности на жилое помещение № номер-1 от 27 марта 2017 года на имя ФИО4, признании недействительным договора купли – продажи жилого помещения, заключенного 01 июня 2017 года между ФИО4 и ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО6 и ФИО7 (т.1 л.д.3-5).

Требования мотивировала тем, что с 11 мая 1988 года по 31 октября 1997 состояла с ответчиком ФИО4 в зарегистрированном браке. В период брака по возмездной сделке на имя ответчика супруги приобрели жилой дом с земельным участком по адресу: п. адрес. Ответчик ФИО10 27 марта 2017 года произвел государственную регистрацию права собственности на указанный жилой дом, 01 июня 2017 года произвел отчуждение имущества по договору купли – продажи ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей ФИО6 и ФИО7, без согласия истца ФИО8

В ходе рассмотрения дела, истец ФИО8, в порядке со ст. 35, 39 ГПК РФ уточнила исковые требования, вместо требования о признании общим совместным имуществом жилого дома и земельного участка по адресу: <...> просила разделить указанное общее совместное имущество, нажитое в период брака с ФИО4, в остальной части исковые требования оставила без изменения (л.д.105-106).

Ответчик ФИО5, действуя в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО6 и ФИО7 в порядке ст. 137 ГПК РФ обратилась к ФИО4, ФИО8 со встречным иском о признании добросовестными приобретателями жилого дома общей площадью 34,8 кв.м. по адресу: Тюменская область. с.адрес (л.д.38-40).

Встречный иск мотивирован тем, что 01 июня 2017 года ответчики по возмездной сделке приобрели у ФИО4 жилой дом по адресу: с. адрес за счёт средств материнского (семейного) капитала. Документы на жилой дом были оформлены и зарегистрированы в установленном законом порядке на имя ФИО4, на момент заключения сделки покупателям не было известно о наличии права на спорный объект недвижимости у другого лица.

Судом первой инстанции 22 ноября 2017 года в соответствии со ст. 43,47 ГПК РФ к участию в деле привлечены Государственное учреждение – Управление Пенсионного фонда в Голышмановским районе (межрайонное) Тюменской области, отдел опеки, попечительства и охране прав детства Межрайонного управления социальной защиты населения (Омутинский, Армизонский и Юргинский районы) Департамента социального развития Тюменской области (л.д.35-36).

В судебном заседании суда первой инстанции истец ФИО8 и представитель истца ФИО9 исковые требования поддержали, встречный иск не признали.

Ответчик ФИО5, действуя в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО6 и ФИО7, представитель ответчика ФИО11 в судебном заседании суда первой инстанции исковые требования ФИО8 не признали, встречный иск поддержали.

Ответчик ФИО4 и его представитель ФИО12 исковые требования ФИО8 не признали, заявили о пропуске истцом срока исковой давности, против удовлетворения встречного искового заявления не возражали.

Представитель отдела отдел опеки, попечительства и охране прав детства Межрайонного управления социальной защиты населения (Омутинский, Армизонский и Юргинский районы) Департамента социального развития Тюменской области ФИО13, давая заключение по делу в целях осуществления возложенных на отдел по опеке, попечительству и охране прав детства обязанностей и защиты прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних детей в порядке ч.2 ст.78 Семейного кодекса РФ, ч.1 ст.47 ГПК РФ, указала, что в случае удовлетворения иска о признании договора купли - продажи недействительным будут нарушены права несовершеннолетних детей (л.д.156).

Представители третьих лиц Государственного учреждения – Управление Пенсионного фонда в Голышмановским районе (межрайонное) Тюменской области, Федеральной кадастровой палаты Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тюменской области в судебное заседание не явились, о времени и месте слушания дела извещены, о причинах неявки суд не известили.

Суд постановил указанное выше решение, с которым не согласны ответчик ФИО5, действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО6 и ФИО7, ответчик ФИО4

В апелляционной жалобе ответчик ФИО5, действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО6 и ФИО7 просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение, в удовлетворении требований ФИО8 отказать, встречные исковые требования удовлетворить (л.д.191-195).

Полагает, что судом необоснованно не применены последствия пропуска срока исковой давности, который необходимо исчислять с 1997 года со дня расторжения брака.

Указывает, что судом не дана надлежащая оценка объяснениям свидетеля ФИО14 об осведомленности ФИО8 в совершении сделки купли - продажи, по мнению подателя жалобы, ФИО8 дала разрешение на продажу дома через своих сыновей.

Отмечает, что при оформлении сделки документы на жилой дом были оформлены и зарегистрированы в установленном законом порядке на имя ФИО4, на момент заключения сделки покупателям не могло быть известно о наличии права на спорный объект недвижимости у бывшей супруги продавца. Так как после расторжения брака между супругами прошло много времени, ответчик не предполагала, что может возникнуть спор в отношении данного имущества.

Считает, что факт регистрации по месту жительства говорит лишь о том, что гражданин в настоящее время проживает в конкретном жилом помещении на основании права пользования этим жильем. Такое право возникает у гражданина в результате его вселения и предоставления жилого помещения для проживания собственником такого помещения. Но право пользования (проживания) жилым помещением не означает право собственности на это помещение.

В апелляционной жалобе ответчик ФИО4 просит решение отменить, в удовлетворении исковых требований ФИО8 отказать, применить последствия пропуска срока исковой давности (л.д.197-200).

Считает, что судом нарушены нормы материального и процессуального права, которые привели к принятию неправильного решения.

Полагает, что суд дал неправильную оценку фактическим обстоятельствам дела, необоснованно не применил последствия пропуска истцом срока исковой давности, установленные ст. 196 Гражданского кодекса РФ.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции истец ФИО8 и ее представитель адвокат Тюменской межрегиональной коллегии адвокатов ФИО9 возражали против удовлетворения апелляционных жалоб.

Ответчик ФИО5, действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ответчиков ФИО6 и ФИО7 доводы апелляционной жалобы поддержала в полном объеме, не возражала против удовлетворения апелляционной жалобы ФИО4

В судебное заседание суда апелляционной инстанции представитель отдела опеки, попечительства и охране прав детства Межрайонного управления социальной защиты населения (Омутинский, Армизонский и Юргинский районы) Департамента социального развития Тюменской области, представитель Государственного учреждения – Управление Пенсионного фонда в Голышмановским районе (межрайонное) Тюменской области, представитель Федеральной кадастровой палаты Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тюменской области не явились, о времени и месте судебного заседания извещены, о причинах неявки судебную коллегию не известили.

Суд апелляционной инстанции рассмотрел дело по апелляционным жалобам в отсутствие неявившихся лиц, которые в нарушение части 1 статьи 167 ГПК РФ не известили суд апелляционной инстанции о причинах своей неявки и не представили доказательства уважительности этих причин.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционных жалоб, как это предусмотрено ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, оценив имеющиеся в деле доказательства, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, судебная коллегия находит жалобы ФИО4, ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней ФИО6 и ФИО7 подлежащими удовлетворению, а решение суда первой инстанции подлежащим отмене полностью по основанию, предусмотренному пп.3,4 ч.1 ст.330 ГПК РФ - несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; неправильное применение норм материального права.

Как следует из материалов дела, между ФИО4 и ФИО15 11 мая 1988 года заключен брак, после регистрации брака мужу и жене присвоена фамилия М-ны (л.д.17); брак между супругами прекращен 15 октября 1997 на основании решения Омутинского районного суда Тюменской области (л.д.17,32,104).

В период брака по договору купли-продажи от 22 мая 1990 за счет общих доходов супругов, с согласия супруги ФИО8, на имя ФИО4 приобретен жилой дом полезной площадью 34,8 кв.м., в том числе жилой площадью 27,2 кв.м. с надворными постройками, расположенными на земельном участке площадью 1 200 кв.м. по адресу: п. адрес (л.д.12). Согласно условий договора, дом приобретен за 3 600 руб.

ФИО4 27 марта 2017 г. зарегистрировал право собственности на жилой дом (л.д.15).

Согласно поквартирной карточке в указанном доме зарегистрированы ФИО8 с 11 сентября 1990 года, ФИО14 с 30 августа 2008 года, и ФИО16 с 21 января 2005 года (л.д. 14)

Согласно ч.2 ст.34 Семейного кодекса РФ общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов недвижимые вещи и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

Общей совместной собственностью супругов, подлежащей разделу (п. п. 1 и 2 ст. 34 Семейного кодекса РФ), является любое нажитое ими в период брака движимое и недвижимое имущество, которое в силу ст. ст. 128, 129, п. п. 1 и 2 ст. 213 Гражданского кодекса РФ может быть объектом права собственности граждан, независимо от того, на имя кого из супругов оно было приобретено или внесены денежные средства, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества. Раздел общего имущества супругов производится по правилам, установленным ст. ст. 38, 39 Семейного кодекса РФ и ст. 254 Гражданского кодекса РФ. Стоимость имущества, подлежащего разделу, определяется на время рассмотрения дела (п.15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05 ноября 1998г. №15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака»).

С учетом приведенных норм и правовых позиций Верховного Суда РФ по их применению, жилой дом по адресу: с. адрес, расположенный на земельном участке, является общей совместной собственностью супругов М-ных.

Между сторонами нет договора о разделе имущества, иного соглашения, предусматривающего иной режим имущества супругов, брачный договор между сторонами не заключался.

ФИО8 с иском о разделе совместного имущества с 1997г. не обращалась, доля ее в общем имуществе не была определена.

По договору купли – продажи от 01 июня 2017 ФИО4 продан жилой дом по адресу адрес ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей ФИО6 и ФИО7 (л.д. 50-51,52).

Согласие ФИО8 на отчуждение недвижимого имущества при оформлении договора купли - продажи от 01 июня 2017 г. получено не было.

Таким образом, на момент рассмотрения дела жилой дом по адресу: <...>, находится в общей долевой собственности по 1/3 доле в праве за каждым, у ФИО5 и ее детей – ФИО6, ФИО7(л.д.15, 41-49).

Разрешая спор и удовлетворяя иск ФИО8, суд первой инстанции, руководствуясь ст. 34, 35, 38 Семейного кодекса РФ, исходил из того, что оспариваемый договор купли – продажи жилого дома нарушает права истца на общее имущество супругов, поскольку спорный жилой дом приобретен супругами в период брака, данное имущество является общей собственностью супругов, сделки с таким имуществом должны совершаться с соблюдением требований о получении нотариально удостоверенного согласия другого супруга. Согласие ФИО8 на отчуждение жилого дома по договору купли – продажи получено не было, что является основанием для признания договора купли – продажи жилого дома недействительным. С учетом того, что о нарушении своего права на общее имущество супругов ФИО8 стало известно лишь 29 августа 2017 года после получения выписки из Единого государственного реестра недвижимости о переходе прав на объект недвижимости, суд пришел к выводу о том, что предусмотренный пунктом 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ трехлетний срок исковой давности, о применении которого заявлено ответчиком ФИО4, пропущен не был.

С приведенными выводами суда первой инстанции судебная коллегия не соглашается, поскольку они противоречат установленным по делу обстоятельствам, основаны на неправильном применении норм материального права.

В соответствии со статьей 2 Семейного кодекса РФ семейное законодательство устанавливает условия и порядок вступления в брак, прекращения брака и признания его недействительным, регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными), а в случаях и в пределах, предусмотренных семейным законодательством, между другими родственниками и иными лицами, а также определяет формы и порядок устройства в семью детей, оставшихся без попечения родителей.

Таким образом, предметом регулирования семейного законодательства являются, в частности, имущественные отношения между членами семьи - супругами, другими родственниками и иными лицами. Семейное законодательство не регулирует отношения, возникающие между участниками гражданского оборота, не относящимися к членам семьи.

Оспариваемый договор купли-продажи заключен 01 июня 2017г., то есть тогда, когда М-ны перестали быть супругами, владение, пользование и распоряжение общим имуществом которых определялось положениями статьи 35 Семейного кодекса РФ, и приобрели статус участников совместной собственности, регламентация которой осуществляется положениями Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суд первой инстанции ошибочно исходил из необходимости наличия нотариального согласия ФИО8 на отчуждение совместного имущества в порядке ст.35 Семейного кодекса РФ, так как положения статьи 35 Семейного кодекса РФ в отношении получения нотариально удостоверенного согласия одного из супругов при совершении сделки по распоряжению недвижимости другим супругом распространяются на правоотношения, возникшие между супругами, и не регулируют отношения, возникшие между иными участниками гражданского оборота, к которым относятся бывшие супруги.

В данном случае на момент заключения оспариваемого договора дарения доли жилого дома и земельного участка брак между супругами М-ными был прекращен и, соответственно, получение нотариального согласия истца на отчуждение недвижимого имущества бывшей супруги ФИО8 не требовалось.

Иск ФИО8 о признании сделки недействительной мог быть удовлетворен только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об отсутствии полномочий у другого участника совместной собственности на совершение сделки.

Согласно пункту 2 статьи 253 Гражданского кодекса Российской Федерации распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершается сделка по распоряжению имуществом.

В соответствии с пунктом 3 статьи 253 Гражданского кодекса Российской Федерации каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения всех участников. Совершенная одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим имуществом, может быть признана недействительной по требованию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, совершившего сделку, необходимых полномочий только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об этом.

Исходя из положений вышеприведенных правовых норм суду при разрешении спора о признании недействительной сделки по распоряжению общим имуществом, совершенной одним из участников совместной собственности, следовало установить наличие или отсутствие полномочий у другого участника совместной собственности на совершение сделки по распоряжению общим имуществом, которые возникают у этого участника в случае согласия остальных участников совместной собственности на совершение такой сделки.

Также суд должен был установить наличие или отсутствие осведомленности другой стороны по сделке об отсутствии у участника совместной собственности полномочий на совершение сделки по распоряжению общим имуществом и обстоятельства, с учетом которых другая сторона по сделке должна была знать о неправомерности действий участника совместной собственности.

Указанные обстоятельства являются юридически значимыми и подлежащими установлению для правильного разрешения дела.

В данном случае другой стороной по сделке, знающей или заведомо должной знать об отсутствии полномочий у другого участника совместной собственности на совершение сделки является ФИО5, действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей – ФИО6 и ФИО7

После расторжения брака, между ФИО8 и ФИО4 не было заключено соглашения об определении долей на недвижимое имущество.

С учетом того, что п.2 ст.253 Гражданского кодекса РФ установлена презумпция согласия всех участников совместной собственности по ее распоряжению, независимо от того, кем из участников совершается сделка, истец ФИО8, оспаривая договор купли-продажи, должна была доказать, что ФИО5 знала или должна была знать об отсутствии ее несогласия на заключение сделки.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В материалах дела отсутствуют доказательства того, что ФИО5 знала или должна была знать об отсутствии у ФИО4, совершившего сделку, необходимых полномочий, то есть совершила сделку с намерением причинить вред ФИО8 (злоупотребить правом).

Пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации установлена недопустимость действий граждан и юридических лиц исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются (п. 3 ст. 10 Гражданского кодекса РФ).

По смыслу приведенных норм, добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

По своей правовой природе злоупотребление правом является нарушением запрета, установленного в статье 10 Гражданского кодекса РФ, в связи с чем злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечет ничтожность этих сделок, как не соответствующих закону (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 168 Гражданского кодекса РФ, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи, иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Материалы дела не содержат доказательств, свидетельствующих о наличии между ФИО4 и ФИО5 договоренности о совершении противоправных действий с целью причинения вреда ФИО8 То обстоятельство, что ФИО4 распорядилась имуществом без согласия истца после расторжения брака между супругами не может служить основанием для признания совершенных сделок по распоряжению имуществом ничтожными ввиду злоупотребления правом.

В силу присущего исковому виду судопроизводства начала диспозитивности, эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон, как субъектов доказательственной деятельности. Наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ), стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений (ст. 56 ГПК РФ), и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

Бремя доказывания того, что вторая сторона в сделке знала об отсутствии согласия другого участника совместной собственности на совершение сделки, возлагается на ФИО8, которая должна была доказать не только отсутствие с ее стороны согласия на распоряжение имуществом, но и то, что другая сторона знала или должна была знать об этом обстоятельстве.

Руководствуясь положениями п. п. 2, 3 ст. 253 Гражданского кодекса РФ, судебная коллегия пришла к выводу, что истцом не доказано, что приобретатель по сделке ФИО5, действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей ФИО6 и ФИО7 знала или должна была знать об отсутствии ее согласия на продажу спорного жилого дома. Переход права собственности жилого дома от ФИО4 к ФИО5, ФИО6, ФИО7 был зарегистрирован и соответствующая запись о переходе права собственности внесена в ЕГРП, следовательно, представленные на государственную регистрацию документы подтверждали как правомочия продавца, так и правомочия покупателя на момент совершения оспариваемой сделки, с момента приобретения жилого дома владеют и пользуются им, несут бремя содержания, о каких-либо обременениях правами третьих лиц, их притязаниях на приобретаемое имущество им не было известно.

Разрешая требования ФИО8 о признании недействительной записи о государственной регистрации права от 27 марта 2017 на имя ФИО4, суд первой инстанции исходил из того, что данное требование является производным и удовлетворяется постольку, поскольку удовлетворяется требование о признании спорного дома и земельного участка общей совместной собственностью супругов М-ных.

Между тем, перечень способов защиты гражданских прав, закрепленный в ст. 12 Гражданского кодекса РФ, не содержит указание на возможность признания недействительным права на вещь. Однако данный перечень не является исчерпывающим, и способы защиты гражданских прав могут быть указаны в других законах (абз. 13 ст. 12абз. 13 ст. 12 ГК РФ).

В соответствии со ст.8.1 Гражданского кодекса РФ государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним - юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом РФ. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.

Таким образом, регистрация права - это не сделка, не нормативно-правовой акт, не ненормативный правовой акт, а акт признания государством возникновения, перехода или прекращения права. Следовательно, зарегистрированное право (свидетельство о государственной регистрации права, запись в ЕГРП) подлежит оспариванию не путем признания его недействительным, а при помощи установленных гражданским законодательством способов защиты.

Свидетельство о государственной регистрации, - это документ, подтверждающий внесение соответствующей записи в реестр. Оспоренное посредством предъявления соответствующего иска право прекращает их правоустанавливающий характер. Не требуется признавать его недействительным.

В связи с чем, судебная коллегия приходит к выводу, что у суда первой инстанции не имелось оснований для удовлетворения иска ФИО8, а ФИО5, ФИО6 и ФИО7 являются добросовестными приобретателями спорного недвижимого имущества, их право собственности зарегистрировано в установленном законом порядке.

Таким образом, судебная коллегия полагает обоснованными доводы апелляционной жалобы ответчиков ФИО5, ФИО6 и ФИО7

Довод апелляционных жалоб ответчика ФИО4, ответчиков ФИО5, ФИО6 и ФИО7 о том что срок исковой давности необходимо исчислять с момента расторжения брака, основаны на неправильном толковании и применении норм материального права.

Раздел общего имущества супругов согласно п. 1 ст. 38 Семейного кодекса РФ может быть произведен как в период брака, так и после его расторжения по требованию любого из супругов.

Пунктом 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ предусмотрено, что к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности.

В соответствии с п. 1 ст. 200 Гражданского кодексам РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

В п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. № 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" разъяснено, что течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (п. 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 Гражданского кодекса РФ).

Судом первой инстанции установлено, что жилой дом по адресу: <...> приобретен по возмездной сделке 22 мая 1990 года, в период брака с ФИО4, и в силу ст. 34 Семейного кодекса РФ это имущество, как нажитое супругами во время брака, является общей совместной собственностью супругов. После расторжения брака имущество не было разделено.

ФИО8 в обоснование своих требований о разделе общего имущества супругов указывала на то, что с вопросом о разделе совместно нажитого имущества и выделе доли в праве собственности на спорное имущество она не обращалась в связи с отсутствием такой необходимости, поскольку проживала в указанном доме до 2017 года. Спор по поводу раздела совместно нажитого имущества начался с августа 2017, после того как ей стало известно о продаже жилого дома ФИО5, ФИО6 и ФИО7 Именно с этого времени ФИО8 сочла свои права на это общее имущество супругов нарушенными, поэтому трехлетний срок исковой давности на момент ее обращения в суд в октябре 2017 года за защитой своих прав ею не пропущен.

Данные обстоятельства нашли свое подтверждение при разбирательстве дела в суде первой инстанции, получили соответствующую правовую оценку суда исходя из положений семейного и гражданского законодательства и п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. № 15 и были учтены судом при исчислении срока исковой давности для требования о разделе совместно нажитого имущества супругов, брак которых расторгнут (п. 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ), а именно с момента, когда бывшему супругу стало известно о нарушении своего права на общее имущество, в данном случае с 29 августа 2017 года, когда ФИО8 получена выписка из Единого государственного реестра недвижимости о переходе прав на объект недвижимости Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии.

Таким образом, доводы апелляционных жалоб ответчика ФИО4 ответчиков ФИО5, ФИО6 и ФИО7 о пропуске ФИО8 срока исковой давности по требованию о разделе спорного имущества несостоятельны.

Таким образом, решение суда подлежит отмене, а апелляционные жалобы удовлетворению ввиду неправильного определения судом обстоятельств, имеющих значение для дела и неправильного применения норм материального права при постановке решения.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ,

определила:

решение Омутинского районного суда Тюменской области от 29 ноября 2017 года отменить. Принять по делу новое решение.

В удовлетворении иска ФИО8 к ФИО4, ФИО5, ФИО7 и ФИО6 о разделе общего совместного имущества жилого дома и земельного участка по адресу: Тюменская область, с.адрес, о признании недействительным свидетельства о государственной регистрации права собственности на жилое помещение от 27 марта 2017 на имя ФИО4, о признании недействительным договора купли-продажи от 01 июня 2017 - отказать.

Встречный иск ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО7 и ФИО6, к ФИО8 и ФИО4 о признании добросовестными приобретателями удовлетворить.

Признать ФИО5, ФИО7, ФИО6 добросовестными приобретателями жилого дома общей площадью 34,8 м2, расположенного по адресу: Тюменская область, адрес

Апелляционные жалобы ФИО5, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО7 и ФИО6, ФИО4 удовлетворить.

Председательствующий:

Судьи коллегии: