Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Ахметшиной Г.Р., ПАО Банк ВТБ на решение Советского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 10 июня 2020 года.

Заслушав доклад судьи Турумтаевой Г.Я., выслушав объяснения Каримовой (Ахметшиной) Г.Р. и ее представителя Прохорова Д.Е., представителя ООО «МС Авто» Хабибуллиной Э.Р., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ПАО «Банк ВТБ» обратилось в суд с исковым заявлением к Чурсину М.А., Ахметшиной Г.Р. о взыскании задолженности по кредитному договору, обращении взыскания на заложенное имущество.

В обоснование требований указано, что 22 мая 2015 года между ВТБ 24 (ПАО) и Чурсиным М.А. заключен кредитный договор №..., по условиям которого банк обязался предоставить ответчику денежные средства в сумме 1 235 900 руб. сроком по 22 мая 2020 года с взиманием за пользование кредитом 20,9 % годовых, а заемщик обязался своевременно возвратить сумму кредита в соответствии с графиком погашения кредита и уплаты процентов равными аннуитетными платежами. Кредит зачислен на счет Чурсина М.А. В обеспечение надлежащего исполнения условий кредитного договора был заключен договор залога транспортного средства автомобиля марки KIA XM FL (Sorento), 2015 года выпуска, VIN: №..., шасси отсутствует, цвет белый, паспорт транспортного средства серии №..., выдан 22 апреля 2015 года. 05 октября 2015 года в связи с допущенными нарушениями Чурсиным М.А условий кредитного договора, в частности непредставлением оригинала ПТС в банк, утратой залога в виде передачи его третьим лицам, банк направил уведомление о досрочном истребовании задолженности в сумме 1 208 250, 75 руб. в срок до 13 октября 2015 года и расторжении договора с 14 октября 2015 года. В соответствии с расчетом задолженности последний платеж осуществлен заемщиком 15 ноября 2016 года в размере 60 000 руб. В настоящее время собственником автомашины, являющейся предметом залога, является Ахметшина Г.Р. Стоимость залогового автомобиля согласно отчету составляет 827 847 руб.

Истец, уточнив требования, просил взыскать с Чурсина М.А. в пользу Банк ВТБ (ПАО) задолженность по кредитному договору по состоянию на 12 февраля 2020 года в сумме 1 104 748,25 руб., из них 1 094 323, 20 руб. - основной долг, 10 425,05 руб. - проценты, обратить взыскание на заложенное имущество, определив начальную продажную стоимость в размере 827 847 руб., взыскать с Чурсина М.А. расходы по оплате государственной пошлины в сумме 13 723,74 руб., взыскать с Ахметшиной Г.Р. расходы по оплате государственной пошлины в сумме 6 000 руб.

Ахметшина Г.Р. обратилась со встречным исковым заявлением к ПАО «Банк ВТБ», Чурсину М.А. о применении последствий ничтожности мнимой сделки залога автомобиля, указав, что согласно копии паспорта транспортного средства по состоянию на дату выдачи кредита Чурсину М.А. 22 мая 2015 года автомобиль принадлежал ООО «Киа Моторс Рус». Оттиск прямоугольного штампа на копии ПТС содержал прямой запрет совершения сделок с автомобилем до его полной оплаты собственнику – ООО «Киа Моторс Рус». Однако заемщик предоставил договор купли-продажи автомобиля от 22 мая 2015 года с иным продавцом – ООО «Компания «Корвет». Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц ООО «Компания «Корвет» контролируется управляющим, которому принадлежит ? доли в уставном капитале ООО, управляющим является заемщик. Банк кредитовал заведомо мнимую сделку: заемщик заведомо не мог приобрести в собственность автомобиль у лица, которому не принадлежит автомобиль и которое контролируется заемщиком, то есть участвует в сделках, не имея автономии воли. Сделка залога приобретаемого автомобиля в обеспечение кредитных обязательств также была заведомо мнимой: заемщик, не имеющий возможности приобрести автомобиль в собственность, заведомо не мог представить автомобиль в залог. Договор купли-продажи автомобиля от имени ООО «Компания «Корвет» подписан ФИО6, действовавшей по доверенности, выданной управляющим-заемщиком. Более того, согласно заявлению заемщика ФИО6 являлась родственником. В 10-дневный срок с даты заключения кредитного договора заемщик обязался передать ПТС в банк и представить документы, подтверждающие право собственности на транспортное средство. Обязательства Чурсин М.А. не исполнил. Доказательств контроля банком за платежеспособностью заемщика в период со 2 июня по 16 июля 2015 года не представлено. Следовательно, банк не контролировал платежеспособность заемщика в течение четырех лет. Актуальный ПТС был передан собственником автомобиля в июле 2015 года во исполнение кредитного договора от 16 июля 2015 года. С этой даты банк достоверно осведомлен о том, что автомобиль никогда не принадлежал заемщику, однако банк не совершил действий по защите прав залогодержателя и кредитора. Более того, банк выдал собственнику автомобиля кредит под обеспечение залогом автомобиля, ранее заложенного в том же банке. Сделка залога, заключенная банком и Чурсиным М.А., не повлекла правовых последствий.

Ахметшина Г.Р. просила применить последствия ничтожности мнимой сделки залога автомобиля, оформленной п. 10 кредитного договора от 22 мая 2015 года, заключенного залогодателем Чурсиным М.А. Возложить на правопреемника - титульного залогодержателя ПАО Банк ВТБ обязанность по подготовке и направлению уведомления об исключении сведений о залоге движимого имущества и расходы на совершение нотариального действия. Установить срок направления уведомления об исключении сведений о залоге движимого имущества - три рабочих дня, со дня вступления решения в законную силу.

Решением Советского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 10 июня 2020 года в удовлетворении исковых и встречных требований отказано.

В апелляционной жалобе Ахметшина Г.Р. оспаривает законность и обоснованность судебного постановления по основаниям, указанным во встречном иске. Просит изменить решение суда, удовлетворив встречные исковые требования. Указала, что поскольку кредитный договор, частью которого является договор о залоге, расторгнут, залог прекращается. Заемщик никогда не владел автомобилем и, следовательно, не мог им распоряжаться, в том числе передать банку в залог. Залог не мог возникнуть в результате заключения кредитного договора. Отдельный договор залога стороны не заключали. Автомобиль продан Чурсину М.А. ООО «Компания «Корвет», которое не является собственником, в связи с чем сделка не могла породить переход права собственности на предмет залога. Банк, осведомленный об отсутствии права собственности у продавца, знал о мнимости сделки залога.

ПАО «Банк ВТБ» в апелляционной жалобе просит решение суда отменить в части отказа в удовлетворении исковых требований банка, не соглашаясь с выводом суда о пропуске срока исковой давности. Указано, что постановлением следователя от 16 декабря 2016 года банк признан потерпевшим по уголовному делу о совершении мошеннических действий при получении кредита в сумме 1235000 руб. по договору от 22 мая 2015 года (дело не окончено). С данного момента начал течь срок давности, который к моменту подачи иска 13 декабря 2019 года не истек. Кроме того, последний платеж совершен заемщиком 15 ноября 2016 года, что свидетельствует о признании долга. Срок исковой давности следует исчислять с 22 декабря 2015 года, когда не поступил очередной платеж. Следовательно, и в этом случае срок не истек.

Лица, участвующие в деле, извещены о дате, времени и месте проведения судебного заседания судебной коллегии заблаговременно и надлежащим образом. На основании статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив оспариваемое решение в пределах доводов апелляционной жалобы, как это предусмотрено пунктом 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 1 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества (предмета залога) преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество (залогодателя). В случаях и в порядке, которые предусмотрены законом, требование залогодержателя может быть удовлетворено путем передачи предмета залога залогодержателю (оставления у залогодержателя).

Согласно пункту 1 статьи 334.1 Гражданского кодекса Российской Федерации залог между залогодателем и залогодержателем возникает на основании договора. В случаях, установленных законом, залог возникает при наступлении указанных в законе обстоятельств (залог на основании закона).

Согласно пункту 1 статьи 348 Гражданского кодекса Российской Федерации взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства.

В соответствии с пунктом 1 статьи 349 Гражданского кодекса Российской Федерации обращение взыскания на заложенное имущество осуществляется по решению суда, если соглашением залогодателя и залогодержателя не предусмотрен внесудебный порядок обращения взыскания на заложенное имущество.

Как установлено судом и следует из материалов дела, что 22 мая 2015 года между ВТБ 24 (ПАО) и Чурсиным М.А. заключен кредитный договор №... с условиями договора о залоге, по условиям которого банк обязался предоставить ответчику денежные средства в сумме 1 235 900 руб. сроком по 22 мая 2020 года с взиманием за пользование кредитом 20,9 % годовых на приобретение автомобиля марки KIA XM FL (Sorento), 2015 года выпуска, VIN: №..., номер двигателя №..., шасси отсутствует, цвет белый.

Заемщик принял на себя обязательства погашать кредит и уплачивать проценты за пользование кредитом 22-го числа каждого месяца.

В обеспечение исполнения обязательств кредитным договором предусмотрены условия о залоге приобретаемого транспортного средства (п.10). В случае просрочки возврата кредита и/или просрочки уплаты процентов заемщиком по истечении 3 рабочих дней после наступления сроков исполнения обязательств, указанных в договоре, в том числе при досрочном истребовании суммы задолженности по кредиту совместно с причитающимся процентами, в других случаях, предусмотренных законодательством РФ, банк вправе обратить взыскание на предмет залога.

22 мая 2015 года между ООО «Компания «Корвет» (продавец) и Чурсиным М.А. (покупатель) заключен договор купли-продажи автомобиля марки KIA XM FL (Sorento), 2015 года выпуска VIN: №..., шасси отсутствует, цвет белый.

27 мая 2015 года между ООО «Компания «Корвет» в лице управляющего – ИП Чурсина М.А. (продавец) и ООО «МС Авто» (покупатель) заключен договор купли-продажи указанного автомобиля.

16 июля 2015 года ООО «МС Авто» по договору купли-продажи продало автомобиль Ахметшиной Г.Р.

В нарушение взятых на себя обязательств Чурсин М.А. допускал просрочку исполнения обязательств в сроки и в объеме, определенном кредитным договором по возврату кредита, уплате процентов.

Отказывая в удовлетворении исковых требований банка, суд обоснованно пришел к выводу об истечении срока исковой давности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции на дату заключения договора) общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. По обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения (пункты 1, 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, данным в пунктах 24, 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса РФ об исковой давности», течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу. Срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки (статья 330 ГК РФ) или процентов, подлежащих уплате по правилам статьи 395 ГК РФ, исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу, определяемому применительно к каждому дню просрочки.

В силу норм статьи 203 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга. После перерыва течение срока исковой давности начинается заново; время, истекшее до перерыва, не засчитывается в новый срок.

Согласно статье 204 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права.

По общему правилу течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что по обязательствам с определенным сроком исполнения течение исковой давности начинается по окончании срока исполнения.

Исходя из указанных правовых норм и с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43, течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

Поскольку согласно заключенному кредитному договору возврат денежных средств и уплата процентов за их пользование заемщиком должна была осуществляться ежемесячными платежами, суд верно исходил из того, что срок давности по иску банка следует исчислять по правилам повременных платежей, то есть отдельно по каждому просроченному ответчиком платежу.

Вместе с тем, необходимо учесть, что истец воспользовался правом на досрочное истребование суммы долга у ответчика.

В соответствии с пунктом 2 статьи 811 Гражданского кодекса Российской Федерации, если договором займа предусмотрено возвращение займа по частям (в рассрочку), то при нарушении заемщиком срока, установленного для возврата очередной части займа, заимодавец вправе потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами.

По смыслу приведенной нормы закона, предъявление кредитором требования о досрочном возврате суммы займа (кредита) изменяет срок исполнения обязательства по возврату суммы долга (кредита).

По условиям договора заимодавец имеет право потребовать полного досрочного исполнения обязательств по настоящему договору в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации. Банк извещает заемщика о наступлении обстоятельств, являющихся основанием для досрочного истребования кредита, и обязанности заемщика осуществить досрочный возврат кредита и уплату начисленных, но не уплаченных процентов, а также неустойки не позднее установленной банком даты путем направления соответствующего требования (п.4.1.6).

С учетом названных выше условий, при наличии просрочки платежей, банком 05 октября 2015 года Чурсину М.А. направлено требование о полном досрочном исполнении денежных обязательств в срок до 13 октября 2015 года и расторжении договора в одностороннем порядке с 14 октября 2015 года, которое ответчиком выполнено не было.

Таким образом, истцом 05 октября 2015 года реализовано право на истребование у ответчика досрочно полной суммы кредита и уплаты процентов, что соответствует условиям кредитного договора и положениям пункта 2 статьи 811 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах срок исковой давности по требованиям о взыскании основной суммы долга следует исчислять с момента неисполнения требования банка о досрочном возврате всей суммы кредита – 13 октября 2015 года. К моменту обращения в суд (13 декабря 2019 года) указанный срок истек, в связи с чем судом обоснованно отказано в удовлетворении исковых требований ПАО «Банк ВТБ».

Кроме того, как усматривается из материалов дела, последний платеж согласно графику платежей произведен заемщиком 22 сентября 2015 года, далее платежи произведены со значительным нарушением срока (19 октября, 10 и 15 ноября 2016 года). Следовательно, о нарушении прав банк узнал 23 октября 2015 года, когда не поступил очередной платеж согласно графику. С настоящим иском банк обратился 13 декабря 2019 года согласно входящему номеру, то есть с пропуском 3-летнего срока давности. Сведений о более раннем обращении за защитой прав истца в деле не имеется. В связи с чем соответствующий довод жалобы истца отклоняется.

Довод жалобы истца о том, что последним платежом был платеж 15 ноября 2016 года, и, следовательно, срок начинает течь с того момента, когда банк узнал о нарушении прав - 22 декабря 2016 года, отклоняется судебной коллегией, поскольку заемщиком к тому моменту в течение года обязательства по договору не исполнялись, о чем банк с очевидностью должен был знать. Произведенные в 2016 году платежи также не свидетельствуют о совершении заемщиком применительно к требованиями статьи 203 Гражданского кодекса Российской Федерации действий по признанию долга, поскольку не свидетельствуют о признании долга в целом, кроме того, совершены во время производства по уголовному делу в отношении Чурсина М.А. по факту мошеннических действий.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», к действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности, в частности, могут относиться: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или о рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом. Ответ на претензию, не содержащий указания на признание долга, сам по себе не свидетельствует о признании долга. Признание части долга, в том числе путем уплаты его части, не свидетельствует о признании долга в целом, если иное не оговорено должником. В тех случаях, когда обязательство предусматривало исполнение по частям или в виде периодических платежей и должник совершил действия, свидетельствующие о признании лишь части долга (периодического платежа), такие действия не могут являться основанием для перерыва течения срока исковой давности по другим частям (платежам).

Довод жалобы ПАО «Банк ВТБ» о том, что срок исковой давности начинает течь с момента признания банка потерпевшим по указанному уголовному делу, основан на неправильном толковании норм права, отклоняется судебной коллегией.

Отказывая Ахметшиной Г.Р. в удовлетворении встречных исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что не представлены доказательства мнимости оспариваемой сделки по залогу транспортного средства.

Судебная коллегия находит указанные выводы законными и обоснованными по следующим основаниям.

Пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» предусматривает, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (п. 1 ст. 170 указанного кодекса).

Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ.

Таким образом, при рассмотрении вопроса о мнимости договора, суд не только проверяет, соответствуют ли представленные документы формальным требованиям, которые установлены законом, но и устанавливает наличие или отсутствие фактических отношений по сделке.

Судом достоверно установлено, что во исполнение обязательств по кредитному договору стороны совершили действия по передаче денежных средств в полном размере, передаче автомобиля в залог банка, зарегистрировали залог, Чурсиным М.А. застрахована гражданская ответственность, то есть сторонами совершались действия по заключению кредитного договора (впоследствии договора купли-продажи автомобиля), направленные на возникновение правовых последствий наряду с возникновением правоотношений по займу также и в виде возникновения права собственности на транспортное средство за покупателем-заемщиком, что свидетельствует об их волеизъявлении на возникновение данных правоотношений.

При таких обстоятельствах у суда отсутствовали основания для признания договора залога автомобиля (как части кредитного договора) мнимой сделкой, совершенной лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Ахметшина Г.Р. в качестве обоснования доводов о мнимости сделки залога ссылается на то, что автомобиль продан Чурсину М.А. ООО «Компания «Корвет», которое не является его собственником, в связи с чем сделка не могла породить переход права собственности на предмет залога.

Однако данные доводы судом первой инстанции правильно признаны необоснованными.

Как усматривается из материалов дела, 22 мая 2015 года между ООО «Компания «Корвет» (продавец) и Чурсиным М.А. (покупатель) заключен договор купли-продажи автомобиля марки KIA XM FL (Sorento), 2015 года выпуска VIN:№..., шасси отсутствует, цвет белый.

В ПТС собственником автомобиля указано ООО «Киа Моторс Рус».

16 июля 2015 года ООО «МС Авто» по договору купли-продажи продало автомобиль Ахметшиной Г.Р.

В отзыве на иск Чурсиным М.А. указано, что в ООО «Компании «Корвет» он занимал должность управляющего, которая являлась официальным дилером ООО «Киа Моторс Рус» - представительство марки «Киа» в России. Для улучшения показателей работы Компании «Корвет» и в связи с привлечением дополнительных преференций был оформлен договор купли-продажи автомобиля, на покупку которого он оформил заявку на кредит в Банке ВТБ. Денежные средства банк перечислил на расчетный счет ООО «Компания «Корвет», которое перечислило денежные средства на расчетный счет поставщика и получило ПТС курьерской почтой. В рабочей программе складского учета данный автомобиль вовремя не был перемещен со свободного склада на склад проданных автомобилей, и так получилось, что он был продан другому официальному дилеру ООО «МС Авто». Именно спорный автомобиль выбран покупателем и по ошибке отгружен покупателю. После обнаружения ошибки этот автомобиль уже был продан ООО «МС Авто» конечному потребителю – Ахметшиной Г.Р. Сотрудники ООО «МС Авто» не знали об этом. В случившемся также есть и вина Банка ВТБ, который предоставил кредит на один и тот же автомобиль двум разным лицам, причем второму лицу – Ахметшиной Г.Р. в тот момент, когда данный автомобиль уже находился в залоге у банка. Образовался двойной залог автомобиля. Кредитный договор банк с Чурсиным М.А. расторг. В отношении ООО «Компания «Корвет» началась процедура банкротства, счета были арестованы, и оно не смогло перечислить Чурсину М.А. денежные средства в связи с расторжением договора, а ему соответственно не удалось погасить задолженность перед банком.

Указанные обстоятельства Чурсиным М.А. изложены также в рамках уголовного дела.

Договор купли-продажи Чурсину М.А. транспортного средства не оспорен, недействительным не признан, доказательства этому в деле отсутствуют. В связи с чем оснований полагать, что у Чурсина М.А. не возникло право собственности на автомобиль и он не мог передать его в залог, у банка не было.

Довод Ахметшиной Г.Р. о том, что поскольку кредитный договор, частью которого является договор о залоге, расторгнут, то залог прекращается, судебной коллегией не может быть принят во внимание, поскольку суд рассмотрел дело в пределах заявленных требований, встречный иск заявлен о применении последствия ничтожности мнимой сделки залога автомобиля.

Довод Ахметшиной Г.Р. о том, что залог не мог возникнуть в результате заключения кредитного договора, отдельный договор залога стороны не заключали, опровергается материалами дела, отклоняется.

В соответствии с пунктом 1 статьи 334.1 Гражданского кодекса Российской Федерации залог между залогодателем и залогодержателем возникает на основании договора. В случаях, установленных законом, залог возникает при наступлении указанных в законе обстоятельств (залог на основании закона).

В договоре залога должны быть указаны предмет залога, существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом. Условия, относящиеся к основному обязательству, считаются согласованными, если в договоре залога имеется отсылка к договору, из которого возникло или возникнет в будущем обеспечиваемое обязательство (пункт 1 статьи 339 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В кредитном договоре, являющемся смешанным договором займа и залога, помимо условий, относящихся к основному обязательству из договора займа (существо, размер, срок исполнения), указан предмет залога - автомобиль марки KIA XM FL (Sorento), 2015 года выпуска, VIN:№..., номер двигателя №..., шасси отсутствует, цвет белый. Таким образом, стороны пришли к соглашению по всем существенным условиям, как из договора займа, так и залога спорного транспортного средства. Договор недействительным, незаключенным не признан, доказательств этому не имеется.

Доводы апелляционных жалоб повторяют позицию, которая известна суду первой инстанции, они не опровергают выводов суда, а выражают несогласие с ними, основаны на неверном толковании закона. По своей сути доводы жалоб направлены на переоценку обстоятельств, являвшихся предметом исследования в судебном заседании, а также доказательств, которым дана надлежащая оценка, в силу чего апелляционная жалоба не может являться основанием для отмены оспариваемого решения.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает, что по делу вынесено законное и обоснованное решение, в связи с чем, оснований для отмены решения суда как по материалам дела, так и по доводам жалоб не находит.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Советского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 10 июня 2020 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Ахметшиной Г.Р., ПАО Банк ВТБ – без удовлетворения.

Председательствующий Г.Я. Турумтаева

Судьи Ф.Ф. Галиев

Ю.Ю. Троценко

Справка: судья Пиндюрина О.Р.