Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Котова Д.И. гражданское дело по апелляционной жалобе Гриневича Алексея Валерьевича на решение Заводского районного суда города Кемерово от 05 июня 2017 года по иску Гриневича Алексея Валерьевича к Акционерному обществу «Газпромнефть-Терминал», Рудакову Евгению Владимировичу о признании приказа недействительным, признании решения членов коллектива (бригады) незаконным,

У С Т А Н О В И Л А:

Гриневич А.В. обратился в суд с иском к Акционерному обществу «Газпромнефть-Терминал», Рудакову Е.В. о признании приказа недействительным, признании решения членов коллектива (бригады) незаконным.

Требования мотивированы тем, что он состоит в трудовых отношениях с АО «Газпромнефть-Терминал» в должности мастера на Кемеровской нефтебазе. 01 февраля 2017 года между ним, а также другими работниками предприятия и работодателем был заключен договор о коллективной материальной ответственности №. 29 марта 2017 года членами коллектива бригадной ответственности АО «Газпромнефть-Терминал» на общем собрании было принято решение об исключении его из состава коллектива в связи с утратой доверия. Данное решение считает незаконным. 30 марта 2017 года ответчиком издан приказ №, которым он с 01 апреля 2017 года исключен из членов коллектива (бригады) по договору материальной ответственности от 01 февраля 2017 года на основании решения, вынесенного 29 марта 2017 года общим собранием членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал». Однако решением от 29 марта 2017 года и приказом от 30 марта 2017 года были грубо нарушены его трудовые права, что выражается в том, что решение общего собрания было вынесено без каких-либо оснований, без исследования обстоятельств его работы. Фактически решение было принято стихийно: один работник предложил, а остальные - поддержали его, поверив ему на слово. При этом никаких служебных проверок данному собранию не предшествовало, и до проведения настоящего собрание он не знал о том, что его работой не удовлетворены. При проведении общего собрания членов коллектива бригадной ответственности при слушании вопроса № 1, поставленного на голосование, З.М.М. - мастер Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал», являющийся инициатором письма к коллективу, послужившего основанием для проведения общего собрания коллектива, указал, что другие члены коллектива проголосовали за исключение его из состава коллектива (бригады), не обладая никакой конкретной информацией о существовании каких-либо событий, способных свидетельствовать об утрате доверия к нему. Также при слушании вопроса № 1 начальник Управления корпоративной зашиты Сибирского отделения АО «Газпромнефть-Терминал» Н.А.В. указал, что собрание руководствуется пп. «е» договора о коллективной материальной ответственности №, при этом с ним был заключен договор № о полной коллективной материальной ответственности работников, связанных с нефтепродуктами. При этом в качестве причины его исключения из коллектива назвал утрату доверия, однако не указал в результате каких его действий произошла утрата доверия и какими доказательствами это подтверждается. На основании указанного решения работодателем был вынесен приказ «О внесении изменений в приказ № от 14 сентября 2015 года об установлении полной коллективной материальной ответственности», которым он был отстранен от должности мастера, а на данную должность назначен инициатор собрания З.М.М.. Таким образом, работодатель фактически подменил проведение возможной служебной проверки решением собрания коллектива. При этом никаких проверок не проводилось, никаких объяснений с него не бралось. Нарушение работодателем его прав выражается в вынесении 30 марта 2017 года приказа № об исключении его с 01 апреля 2017 года из членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы в связи с невозможностью осуществления им должностных обязанностей мастера и обслуживания материальных ценностей. При вынесении данного приказа у работодателя отсутствовали какие-либо доказательства, свидетельствующие либо о фактах утраты доверия, либо о фактах иной невозможности осуществлять должностные обязанности. Полагает, что в силу положений ст. 36 Трудового кодекса Российской Федерации и разъяснений п. 103 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» собрание коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал» признается гражданско-правовым сообществом в лице председателя собрания Рудакова Е.В. и секретаря собрания Габузовой Д.Е. При этом в нарушение разъяснений, содержащихся в п. 45 Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» собрание 29 марта 2017 года состоялось при полном отсутствии доказательств совершения им действий, способных повлечь утрату доверия, и без указания в каких именно действиях проявляется утрата доверия, в связи с чем, проведение указанного собрания при вынесении приказа от 30 марта 2017 года № является недопустимым, а приказ - недействительным.

Просит суд признать приказ от 30 марта 2017 года № «О внесении изменений в приказ № от 14 сентября 2015 года и решение членов коллектива (бригады) об исключении его из членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы незаконными и недействительными.

В судебном заседании истец Гриневич А.В. и его представитель Тарасенко В.Г., действующий на основании ордера № 896 от 20 апреля 2017 года, на заявленных требованиях настаивали.

Представители АО «Газпромнефть-Териминал» Корпусенко Р.А. и Новиков А.В., действующие на основании доверенности от 12.10.2016 года и от 24.04.2017 года, соответственно, исковые требования не признали, представив письменный отзыв.

Ответчик Рудаков Е.В. иск не признал, пояснил, что прав и законных интересов истца не нарушал, в связи с чем, является ненадлежащим ответчиком.

Третье лицо Гарбузова Д.Е. в судебное заседание не явилась.

Решением Заводского районного суда города Кемерово от 05 июня 2017 года Гриневичу Алексею Валерьевичу отказано в удовлетворении исковых требований к Акционерному обществу «Газпромнефть-Терминал» о признании недействительным приказа от 30 марта 2017 года № «О внесении изменений в приказ № от 14 сентября 2015 года»; признании незаконным решения членов коллектива (бригады) об исключении его из членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит отменить решение суда как незаконное, указывая, что суд в нарушение норм процессуального права возвратил поданные им 29.05.2017 года замечания на протокол судебного заседания от 22.05.2017 года, поскольку Гражданский процессуальный кодекса РФ не предусматривает их возврат, а в силу ч. 1 ст.232 ГПК РФ предусматривает обязанность суда приобщить поданные замечания к материалам дела. При этом замечания на протокол были поданы в срок, поскольку на момент их подачи протокол от 22.09.2017 года не был изготовлен. Также указывает на необоснованный отказ в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам дела аудиозаписи судебного заседания, а также расшифровки к нему. Указывает также на грубое нарушение норм процессуального права при проведении судебного заседания от 22.05.2017 года, в частности, суд при допросе свидетелей со стороны ответчика задавал наводящие вопросы и без оснований отклонял вопросы стороны истца. Также судом не мотивирован вывод о непринятии доводов об ущемлении работодателем его прав в связи с обращением с жалобой на «горячую линию» на действия руководства и работников нефтебазы, которые подтверждаются нотариально заверенными копиями документов, свидетельствующих о понуждении работодателем к увольнению. Также о давлении на него свидетельствуют сведения, полученные из правоохранительных органов, из которых следует, что осенью 2016 года на стоянке возле нефтебазы был расстрелян его автомобиль. Кроме того, суд пришел к необоснованному выводу, что он отказался от дачи объяснений при проведении проверки, поскольку в судебном заседании 22.05.2017 года им пояснялось, что объяснения с него не затребовали, акт является фиктивным, при этом о наличии претензий со стороны работодателя и коллектива ему стало известно только на собрании. При этом сведения акта об отказе от подписи были опровергнуты лицом, подписавшим его, в связи с чем, суд необоснованно признал данный акт допустимым доказательством. Указывает, что к показаниям свидетелей З.М.М. и Н.М.М. следует отнестись критически, в связи с заинтересованностью указанных лиц в исходе дела, поскольку после его увольнения З.М.М. был назначен руководителем коллектива (бригады), а Новиков был переведен на более высокую должность, занимаемую им до увольнения. Кроме того, в нарушение требований ст. 192 ТК РФ суд не установил в его действиях вину. Заявитель также указывает на противоречие письменным материалам дела указание суда о выполнении работодателем своей обязанности, предусмотренной договором о полной коллективной (бригадной) ответственности, обеспечив проверку обоснованности отвода, исключив его из членов коллектива и отстранив от работы на основании решения общего собрания, поскольку из приказа № следует, что основанием увольнение явилось решение общего собрания. Суд незаконно отказал в принятии заявления об увеличении исковых требований в порядке ст. 39 ГПК РФ об оспаривании уведомления об изменении существенных условий трудового договора, которое в свою очередь было вынесено на основании оспариваемых в данном процессе приказа и решения общего собрания. Также судом необоснованно не были приняты во внимание уточнения в части описки в просительной части искового заявления, а именно, указать на признание приказа незаконным, вместо недействительным.

На апелляционную жалобу представителем АО «Газпромнефть-Терминал» ФИО2 принесены возражения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений относительно нее, выслушав представителя ФИО1 – адвоката Тарасенко В.Г., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя АО «Газпромнефть-Терминал» - ФИО2 возражавшего против удовлетворения жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии с ч.1 ст.327.1 ГПК РФ в пределах доводов жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Работодатель, реализуя закрепленные статьями 34, 35 Конституции Российской Федерации права, в целях осуществления эффективной экономической деятельности и рационального управления имуществом вправе самостоятельно, под свою ответственность принимать необходимые кадровые решения (подбор, расстановка, увольнение персонала), обеспечивая при этом в соответствии с требованиями статьи 37 Конституции Российской Федерации закрепленные трудовым законодательством гарантии трудовых прав работников.

На основании ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право, в том числе на защиту своих трудовых прав, свобод и законных интересов всеми не запрещенными законом способами и обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором; бережно относиться к имуществу работодателя (в том числе к имуществу третьих лиц, находящемуся у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества) и других работников.

Согласно ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей и бережного отношения к имуществу работодателя (в том числе к имуществу третьих лиц, находящемуся у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества) и других работников, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка; привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами; принимать локальные нормативные акты (за исключением работодателей - физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями). При этом, работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; предоставлять работникам работу, обусловленную трудовым договором; создавать условия, обеспечивающие участие работников в управлении организацией в предусмотренных настоящим Кодексом, иными федеральными законами и коллективным договором формах.

В соответствии со ст. 244 Трудового кодекса Российской Федерации письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности (п. 2 ч.1 ст. 243 настоящего Кодекса), то есть о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества, могут заключаться с работниками, достигшими возраста восемнадцати лет и непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.

Постановлением Минтруда России от 31 декабря 2002 года № 85 утверждены Перечни работ и категорий работников, с которыми заключают договоры о материальной ответственности, и типовые формы таких договоров.

Согласно ст. 245 Трудового кодекса Российской Федерации при совместном выполнении работниками отдельных видов работ, связанных с хранением, обработкой, продажей (отпуском), перевозкой, применением или иным использованием переданных им ценностей, когда невозможно разграничить ответственность каждого работника за причинение ущерба и заключить с ним договор о возмещении ущерба в полном размере, может вводиться коллективная (бригадная) материальная ответственность.

Письменный договор о коллективной (бригадной) материальной ответственности за причинение ущерба заключается между работодателем и всеми членами коллектива (бригады).

По договору о коллективной (бригадной) материальной ответственности ценности вверяются заранее установленной группе лиц, на которую возлагается полная материальная ответственность за их недостачу. Для освобождения от материальной ответственности член коллектива (бригады) должен доказать отсутствие своей вины.

При добровольном возмещении ущерба степень вины каждого члена коллектива (бригады) определяется по соглашению между всеми членами коллектива (бригады) и работодателем. При взыскании ущерба в судебном порядке степень вины каждого члена коллектива (бригады) определяется судом.

Как следует из материалов дела, ФИО1 с 25 июля 2012 года состоит в трудовых отношениях с АО «Газпромнефть-Терминал» Кемеровская нефтебаза в должности мастера Кемеровской нефтебазы, являющейся структурным подразделением АО «Газпромнефть-Терминал» (л.д. 89-96 т.1).

Согласно трудовому договору № от 25 июля 2012 года, заключенному с ФИО1, он обязался бережно относиться к имуществу работодателя (включая имущество, находящееся в пользовании работодателя); переданное работнику в пользование имущество (приборы, материалы и др.) использовать исключительно по назначению для исполнения своих должностных обязанностей согласно должностной инструкции и для целей деятельности работодателя; обеспечивать сохранность переданной работнику документации, не допускать совершения хищения (в т.ч. мелкого) чужого имущества, растраты, умышленного его уничтожения или повреждения. В качестве чужого имущества расценивается любое имущество, не принадлежащее работнику, в частности имущество, принадлежащее работодателю, другим работникам, а также лицам, не работающим у работодателя (пп. 2.2.4). Работодатель вправе: требовать от работника исполнения трудовых обязанностей и бережного отношения к своему имуществу и имуществу других работников, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка; привлекать работника к дисциплинарной и материальной ответственности за упущения в работе, совершение хищения (в том числе мелкого) чужого имущества, умышленного его уничтожения или повреждения, растраты, за нарушения трудовой и производственной дисциплины, локальных нормативных актов работодателя, не соблюдение условий настоящего трудового договора в порядке, предусмотренном действующим законодательством. Работодатель обязуется: создавать условия для безопасного и эффективного труда в соответствии с требованиями законодательства РФ; выполнять иные обязанности, предусмотренные законодательством РФ, настоящим Договором и локальными актами работодателя (п. 3) (л.д.46-49 т.1).

В связи с тем, что трудовые обязанности истца предусматривают обращение с вверенными ему работодателем товарно-материальными ценностями, Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал» издан приказ № от 14 апреля 2015 года, которым с 15 сентября 2015 года образован коллектив (бригада) материально ответственных лиц, бригадиром которого назначен ФИО1 (л.д. 55, 56 т.1).

Между материально ответственными лицами, указанными в приказе от 14 апреля 2015 года, в том числе и ФИО1, и работодателем АО «Газпромнефть-Терминал» 15 сентября 2015 года был заключен договор о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности № (л.д. 50-54 т.1). Впоследствии был заключен договор от 01 февраля 2017 года (л.д.35-40).

Согласно договору о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности № от 15 сентября 2015 года (л.д. 50-54), заключенному между коллективом (бригадой) работников АО «Газпромнефть-Терминал», в том чисел ФИО1, и работодателем, коллектив (бригада) принимает на себя коллективную (бригадную) материальную ответственность за необеспечение сохранности имущества, вверенного ему для хранения, приема и отпуска, а также за ущерб, возникший у работодателя в результате возмещения им ущерба иным лицам, а работодатель обязуется создать коллективу (бригаде) условия, необходимые для надлежащего исполнения принятых обязательств по настоящему договору (п. 1.1); коллектив имеет право, в частности заявлять работодателю об отводе членов коллектива (бригады), в том числе руководителя коллектива (бригады), которые, по их мнению, не могут обеспечить сохранность вверенного коллективу (бригаде) имущества (пп. «д» п. 3.1). Коллектив бригады обязан: бережно относиться к вверенному коллективу (бригаде) имуществу и принимать меры по предотвращению ущерба; своевременно ставить в известность работодателя обо всех обстоятельствах, угрожающих сохранности вверенного коллективу (бригаде) имущества (пп. «а, в» п. 3.2). Работодатель обязан создавать коллективу (бригаде) условия, необходимые для обеспечения полной сохранности имущества, вверенного коллективу (бригаде); своевременно принимать меры по выявлению и устранению причин, препятствующих обеспечению коллективом (бригадой) сохранности вверенного имущества, выявлять конкретных лиц, виновных в причинении ущерба и привлекать их к установленной законодательством ответственности; рассматривать вопрос об обоснованности требования коллектива (бригады) о проведении инвентаризации вверенного ему имущества; рассматривать в присутствии работника заявленный ему отвод и в случае обоснованности отвода принимать меры к выводу его из состава коллектива (бригады), решать вопрос о его дальнейшей работе в соответствии с действующим законодательством; рассматривать сообщения коллектива (бригады) об обстоятельствах, угрожающих сохранности вверенного ему имущества, и принимать меры по устранению этих обстоятельств (пп. «а, б, д, е, ж» п. 3.3).

На основании заявления коллективного обращения, поступившего в декабре 2016 года на имя генерального директора АО «Газпромнефть-Терминал» о фактах хищения, приказом № от 07 декабря 2016 года о создании комиссии по расследованию хищения нефтепродуктов на Кемеровской нефтебазе (л.д.58) создана комиссия для проведения расследования хищения нефтепродуктов по информации о возможном факте хищения нефтепродуктов на Кемеровской нефтебазе, установлены сроки работы комиссии с 07 декабря 2016 года по 18 декабря 2016 года (л.д. 58 т.1).

Из уведомления АО «Газпромнефть-Терминал» от 13.12.2016 года следует, сто ФИО1 предложено представитель объяснения по выявленным фактам события. От подписи в получении уведомления Гриневич ФИО1 отказался (л.д. 59 т.1).

ФИО1 объяснения по фактам и обстоятельствам события и причинам его возникновения не представил, о чем был составлен акт об отказе в даче объяснения (л.д. 60 т.1).

Заключением по материалам служебного расследования по коллективному письму работников Кемеровской нефтебазы от декабря 2016 года комиссия установила, что со стороны ФИО1 имело место нарушение должностной инструкции, что способствовало созданию предпосылок для осуществления хищения нефтепродуктов. В частности, своими действиями мастер Кемеровской нефтебазы ФИО1 в нарушение п. 4.2 своей должностной инструкции не осуществлял выполнение операций в соответствие с требованиями НМД и ЛНА, нарушил п. 4.8 должностной инструкции в части определения количества и массы принятого нефтепродукта, занесение записей в соответствующие журналы, ведение учета приема нефтепродуктов, в том числе в АСКУ в соответствии с требованиями НМД и ЛНА; п. 4.9 должностной инструкции в части организации и осуществления оперативного руководства технологическими операциями по отпуску нефтепродуктов в соответствии с условиями заключенных договоров, требованиями НМД и ЛНА; в нарушение п. 4.20 не обеспечивал количественную сохранность нефтепродуктов и нарушил при приеме нефтепродуктов на ответственное хранение; нарушил п. 4.37- ведение документации по нефтебазовому хозяйству в соответствии с требованиями НМД и ЛНА. Таким образом, комиссия пришла к заключению: факты, указанные в письме считать частично подтвердившимися. За нарушение трудового договора и договора о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности № от 15 сентября 2015 года возможно исключить из коллектива (бригады), в том числе ФИО1 (л.д. 61-66 т.1).

Согласно сообщению АО «Газпромнефть-Терминал» на коллективное письмо бригады материально ответственных лиц от 15 марта 2017 года № в целях рассмотрения вопроса об исключении членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы, в том числе ФИО1 из состава коллектива (бригады), с которыми заключен Договор полной коллективной (бригадной) ответственности, обществом будет организовано проведение очного собрания всех членов коллектива (бригады) с участием уполномоченных представителей работодателя (л.д. 81, 82 т.1).

Из протокола общего собрания членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал» от 29.03.2017 года следует, что на общем собрании членов коллектива (бригады) материально ответственных лиц Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал», на котором присутствовал ФИО1, на голосование среди прочих был поставлен вопрос о возможности исключения ФИО1 из коллектива (бригады) материально ответственных лиц (подтверждение отвода), и большинством голосов принято решение о необходимости исключения его из коллектива (бригады) материально ответственных лиц, в связи с недоверием, не желанием нести совместно с истцом коллективную материальную ответственность. Большинством голосов был избран новый бригадир коллектива (бригады)- З.М.М. (л.д. 27-31 т.1).

На основании проведенного общего собрания членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал» (Протокол от 29 марта 2017 года) и решения членов коллектива (бригады) об исключении из членов коллектива (бригады) Кемеровской нефтебазы мастера Кемеровской нефтебазы ФИО1, в соответствии со ст. 245 Трудового кодекса Российской Федерации, пп. «е» п. 3.3 Договора о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности № от 15 сентября 2015 года приказом № от 30 марта 2017 года ФИО1 был исключен из членов коллектива (бригады) материально ответственных лиц Кемеровской нефтебазы АО «Газпромнефть-Терминал» с 01 апреля 2017 года, руководителем коллектива (бригады) с 01 апреля 2017 года назначен З.М.М. (л.д. 32 т.1).

При таких обстоятельствах, разрешая заявленные исковые требования, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска ФИО1.

Судебная коллегия находит обоснованными выводы суда первой инстанции, поскольку они согласуются с подлежащими применению нормами права, основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании собранных по делу доказательств.

Так, на основании совокупности собранных по делу доказательств судом первой инстанции установлено, что, истец ФИО1, являясь лицом, ответственным за сохранность материальных ценностей, не исполнял надлежащим образом возложенные на него трудовым договором, договором о материальной ответственности обязанности по сохранности материальных ценностей (допускал нарушения по учету и отпуску вверенных бригаде материальных ценностей), чем вызвано недоверие коллектива (бригады) материально ответственных лиц, выразившего в заявлении истцу отвода. При этом порядок, установленный договором о материальной ответственности по отводу члену коллектива, работодателем соблюден, так как ответчик на основании обращения коллектива провел расследование, установил ряд фактов, подтверждающих причины недоверия, на основании которых, с учетом выраженного при голосовании мнения членов бригады, издал приказ о выводе ФИО1 из членов коллектива (бригады) материально ответственных лиц.

При таких данных, приказ от 30 марта 2017 года № «О внесении изменений в приказ № от 14 сентября 2015 года «Об установлении полной коллективной материальной ответственности» не может быть признан незаконным, так как издан на основании выраженного мнения коллектива с соблюдением порядка его принятия.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом не мотивирован вывод о непринятии доводов об ущемлении работодателем его прав в связи с обращением с жалобой на «горячую линию» на действия руководства и работников нефтебазы, которые подтверждаются нотариально заверенными копиями документов, свидетельствующих о понуждении работодателем к увольнению, а также о давлении на него свидетельствуют сведения, полученные из правоохранительных органов, из которых следует, что осенью 2016 года на стоянке возле нефтебазы был расстрелян его автомобиль, не свидетельствуют о незаконности выводов суда, поскольку установленные расследованием обстоятельства, которые не опровергнуты истцом, не послужили основанием для увольнения истца, а повлекли исключении из членов коллектива (бригады). При этом заключение проверки, проведенной службой экономической безопасности предприятия, а соответственно его выводов, ФИО1 не оспаривалось.

Также не свидетельствует о незаконности решения суда указание в жалобе на необоснованность вывода суда об отказе от дачи объяснений при проведении проверки, что опровергается показаниями свидетелей, поскольку порядок истребования и дачи пояснений истцом относительно выявленных фактов и причин их возникновения: на каком основании осуществлен налив нефтепродукта во вторую секцию АЦ без документов, не влияет на законность оспариваемого приказа работодателя об исключении ФИО1 из членов коллектива (бригады) материально (бригады) Кемеровской нефтебазы мастера Кемеровской нефтебазы материально ответственных лиц.

Ссылка ФИО1 в жалобе на то, что к показаниям свидетелей З.М.М. и Н.М.М. следует отнестись критически, в связи с заинтересованностью указанных лиц в исходе дела, поскольку после его увольнения З.М.М. был назначен руководителем коллектива (бригады), а Новиков был переведен на более высокую должность, занимаемую им до увольнения, не опровергает правильность выводов суда первой, основанных на совокупности собранных по делу доказательств, в том числе письменных, которые согласуются с показаниями указанных свидетелей, допрошенных в судебном заседании.

Не может повлечь отмену обжалуемого решения суда довод жалобы о том, что судом в нарушение требований ст. 192 ТК РФ не установлена в его действиях вина, поскольку в отношении ФИО1 не предпринимались меры дисциплинарного взыскания, предусмотренные ст. 192 ТК РФ, а члены коллектива, воспользовавшись предоставленным им пп. «д» п.3.1. договора о полной коллективной материальной ответственности от 15 сентября 2015 года правом, заявили работодателю об отводе из членов коллектива (бригады), в том числе руководителя коллектива (бригады) ФИО1, который, по их мнению, не может обеспечить сохранность вверенного коллективу (бригаде) имущества, что было подтверждено заключением служебного расследования, не оспоренного истцом, на основании которых был вынесен оспариваемый приказ.

Также судебная коллегия не усматривает нарушений судом норм процессуального права, выразившихся в отказе в принятии заявления об увеличении исковых требований

В соответствии с положениями ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец вправе, изменить предмет или основание иска, а также увеличить размер исковых требований.

При этом увеличению подлежит размер уже заявленного иска.

Требования об оспаривании уведомления об изменении существенных условий трудового договора, сформулированные в исковом заявлении, в принятии которого инстанции было отказано, не являются увеличением размера иска, как ошибочно полагает истец, поскольку изменяют, как предмет иска, так и его основание, что в силу статьи 39 ГПК РФ недопустимо.

Отказ суда в удовлетворении заявленного истцом ходатайства не является препятствием для судебной защиты нарушенных или оспариваемых прав, путем инициирования истцом нового судебного производства в порядке, предусмотренном гражданским процессуальным законодательством.

Также необходимо отметить, что замечания на протокол судебного заседания от 22.05.2017 года рассмотрены судом, определением суда от 13 декабря 2017 года в удовлетворении которых судом было отказано.

Ссылка на то, что судом не были приняты во внимание уточнения в просительной части искового заявления о признании приказа незаконным, несостоятельны, поскольку данные требования судом разрешены.

С учетом изложенного, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда. Судом правильно определены и установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда соответствуют установленным по делу обстоятельствам и основаны на доказательствах, которым судом дана надлежащая оценка.

Доводы ответчика, изложенные в апелляционной жалобе, являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции, и всем этим доводам судом дана оценка в соответствии с требованиями закона. Доводов, которые могли бы служить основанием для отмены или изменения решения суда, жалоба не содержит.

На основании изложенного, руководствуясь ч.1 ст. 327.1, ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

решение Заводского районного суда города Кемерово от 05 июня 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий Д.И. Котов

Судьи: Н.Г. Дударёк

ФИО3