Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску ФИО4 и ФИО5 к администрации <поселения>, ФИО6, ФИО7 об оспаривании распоряжения главы администрации <населенный пункт> и ордера, договора приватизации жилого помещения, включении в состав семьи ФИО1 в договор передачи жилого помещения с изменением участников долевой собственности, признании ничтожным договора купли-продажи <...> доли в праве общей долевой собственности, применении последствий признания сделки недействительной, прекращении записи о государственной регистрации перехода права собственности, по встречному иску ФИО6 к ФИО7 и ФИО4 о признании утратившим право пользования жилым помещением, поступившее по апелляционной жалобе представителя К.А.КБ. и К.В.КБ. –Т.А.НА. на решение Козловского районного суда Чувашской Республики от 12 февраля 2015 года.

Заслушав доклад судьи АгееваО.В., судебная коллегия

установила:

ФИО4 через своего представителя ФИО8 обратился в суд с иском к администрации <поселения>, ФИО5, ФИО6 об оспаривании приватизации жилого помещения, последующего договора купли-продажи долей квартиры. Требования истцом мотивированы тем, что в 1961 году семье его родителей, включая отца ФИО1, мать ФИО2, <родственник> ФИО5 и его самого, была предоставлена квартира по адресу: <адрес>, в которую семья вселилась. В квартире он проживал до 1984 года, после чего выехал на работу в г.Санкт-Петербург. После смерти родителей <родственник> проживал в квартире один, затем приехал в нему в г.Санкт-Петербург. В 2014 году он узнал от <родственник>, что квартира был приватизирована и продана, с чем он не согласен, так как он имел право на приватизацию квартиры; квартира была приватизирована на основании незаконно выданного в 1992 году ордера взамен утерянного; нотариусом сфальсифицировано наследственное дело после смерти отца ФИО1; нотариус не сообщил ему об открытии наследства после смерти матери ФИО2 и не включил его в число наследников, до настоящего времени <...> доля квартиры ни на кого не оформлена. Договор купли продажи <...> долей квартиры является ничтожным, так как квартира была приватизирована без определения долей; до совершения сделки <родственник> ФИО5 должен был определить в судебном порядке свою долю и выделить ее из состава общего имущества; отсутствовало письменное предложение ему на покупку долей квартиры, так как он имел преимущественное право покупки долей квартиры по ст. 250 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При производстве по делу представитель истца ФИО4 ФИО8, действующий на основании нотариально удостоверенной доверенности, получив от ответчика ФИО5 нотариально удостоверенную доверенность на представление его интересов в суде, включая право на подписание искового заявления, предъявление его в суд, подал от имени ФИО4 и ФИО5 заявления, которыми ФИО4 исключил ФИО5 из числа ответчиков, дополнительно привлек ответчиком ФИО7, а ФИО5 предъявил требования совместно с ФИО4 к другим ответчикам. В обоснование требований истцы ФИО4 и ФИО5 дополнительно указали, что 28 августа 2007 года договор купли-продажи от имени ФИО5 заключен ФИО9 с ФИО7, которая 10 декабря 2009 года по договору дарения подарила квартиру ФИО6

С учетом уточнения требований истцы просят признать ничтожным распоряжение главы администрации <населенный пункт> от 14 декабря 1992 года № в части выдачи ФИО10; признать недействительным ордер №, выданный 19 марта 1993 года администрацией <поселения> на основании распоряжения от 14 декабря 1992 года №; признать недействительным договор приватизации жилого помещения - квартиры по адресу: <адрес>, в части невключения в него члена семьи ФИО4; включить в состав семьи ФИО10 в договор приватизации жилого помещения – указанной квартиры ФИО4 с изменением участников долевой собственности с трех на четырех человек; признать ничтожным договор купли-продажи <...> долей указанной квартиры, совершенный от имени продавца ФИО5 ФИО9 с покупателем ФИО7 28 августа 2007 года, и применить последствия признания сделки недействительной - признать договор дарения ФИО7 ФИО6 от 10 февраля 2009 года ничтожным; возложить на Управление Росреестра <данные изъяты> обязанность по прекращению записи № и № от 26 сентября 2007 года, а также № от 6 марта 2009 года о государственной регистрации перехода права по объекту кадастрового номера №; взыскать судебные расходы.

Ответчики ФИО6, ФИО7 предъявили встречный иск к ФИО4 о признании его утратившим право пользования жилым помещением. Требование мотивировано тем, что ФИО4 вселился в спорную квартиру в 1961 году как член семьи нанимателя -отца ФИО1, откуда выехал в 1984 году на постоянное место жительства в г. Санкт-Петербург, где проживал по адресу: <адрес>, которую в дальнейшем приватизировал, реализовав свое право на однократную приватизацию жилого помещения. На момент приватизации ФИО4 не являлся членом семьи нанимателя, имел на праве пользования другое помещение, какое-либо соглашение о сохранении за ним права пользования спорным жилы помещением между ним и бывшими членами его семьи отсутствовало. Истцы по встречному иску просят признать ФИО4 утратившим право пользования спорной квартирой.

В судебном заседании представитель истцов ФИО4 и ФИО5 ФИО8 требования поддержал по изложенным основаниям, встречный иск не признал за необоснованностью.

Представитель ответчиков ФИО6, ФИО7, третьего лица ФИО9 -ФИО11 требования не признал по основаниям поддержанного встречного иска и пропуском истцами срока исковой давности для оспаривания сделок.

По заявлению ответчиков о пропуске срока представитель истцов ФИО8 указал, что истцами не пропущен срок исковой давности.

Представитель третьего лица нотариуса Козловского нотариального округа Чувашской республики ФИО12 – ФИО13 просила отказать истцам в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на отсутствие нарушений при ведении наследственных дел после смерти родителей истцов.

Истцы ФИО4, ФИО5, ответчики ФИО6, ФИО7, администрация <поселения>, третьи лица ФИО9, нотариус Козловского нотариального округа Чувашской республики ФИО12, Управление Росреестра <данные изъяты> извещены о времени и месте судебного заседания, в суд не явились.

Решением Козловского районного суда Чувашской Республики от 12 февраля 2015 года отказано в удовлетворении первоначального и встречных исков.

Указанное решение суда обжаловано представителем истцов ФИО8 по мотивам его незаконности и необоснованности ввиду несоответствия выводов суда обстоятельствам дела, неправильного применения норм материального права, нарушения норм процессуального права.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истцов ФИО4 и ФИО5 ФИО8 апелляционную жалобу поддержал.

Представитель ответчиков ФИО6, ФИО7, третьего лица ФИО9 -ФИО11 в судебном заседании просил отказать в удовлетворении апелляционной жалобы.

Другие лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, в суд не явились.

Рассмотрев дело и проверив решение суда в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела и установлено судом, распоряжением Главы городской администрации <населенный пункт> от 14 декабря 1992 года № ФИО10 взамен утерянного ордера выдан дубликат ордера на вселение в квартиру <адрес> в составе семьи: ФИО1 – наниматель, ФИО2 – жена, ФИО5 – сын.

14 апреля 1998 года между <...> администрацией и ФИО10 заключен договор, по которому администрация бесплатно передала, а ФИО10, ФИО14, ФИО5 бесплатно получили в долевую собственность благоустроенную квартиру, находящуюся в <адрес>, полезной площадью <кв.м>. Договор зарегистрирован в органах БТИ 17 апреля 1998 года, о чем совершена регистрационная надпись.

После смерти ФИО1, наступившей 19 декабря 2002 года, наследство принял его сын ФИО4 (истец), о чем 27 декабря 2002 года он подал нотариусу заявление о принятии наследства по закону (т. 1 л.д. 384). Другие наследники по закону – супруга ФИО2, сын – ФИО5 отказались от наследства в пользу ФИО4, подав нотариусу заявления (т. 1 л.д. 86, 87). При этом заявление об отказе от наследства от имени ФИО2 ввиду ее неграмотности подписано ФИО3– супругой истца ФИО4, нотариусу представлен договор от 14 апреля 1998 года (о приватизации квартиры).

С принятием наследства после смерти отца истцу ФИО4 стала принадлежать ранее принадлежавшая его отцу ФИО1<...> доля в праве общей долевой собственности на спорную квартиру, согласно ст. п. 4 ст. 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации, свидетельство о праве на наследство на день рассмотрения дела судом не выдано, право собственности не зарегистрировано.

После смерти ФИО2, наступившей 7 июля 2005 года, наследство принял ее сын ФИО5, которому выдано свидетельство о праве на наследство по закону на <...> долю в праве собственности на спорную квартиру (т. 1 л.д. 76). С принятием наследства после смерти матери и с учетом ранее принадлежавшей <...> доли ФИО5 стали принадлежать на праве собственности <...> доли в праве общей долевой собственности на спорную квартиру.

На основании заявления представителя ФИО5 ФИО9 от 27 июня 2007 года, действовавшей на основании нотариально удостоверенной доверенности, 24 июля 2007 года зарегистрировано право собственности ФИО5 на <...> доли в праве общей долевой собственности на спорную квартиру, о чем Управлением Федеральной регистрационной службы <данные изъяты> выдано свидетельство о государственной регистрации права (т. 1 л.д. 129).

28 августа 2007 года ФИО9, действовавшая от имени ФИО5 на основании нотариально удостоверенной доверенности, заключила с ФИО7 договор купли-продажи <...> долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру. Договор, переход права собственности и право собственности ФИО7 на указанные доли зарегистрированы Управлением Федеральной регистрационной службы <данные изъяты> и 26 сентября 2007 года выдано свидетельство о государственной регистрации права (т. 1 л.д. 143).

10 февраля 2009 года ФИО7 заключила с ФИО6 договор дарения <...> долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру. Договор, переход права собственности и право собственности ФИО6 на указанные доли зарегистрированы 6 марта 2007 года Управлением Федеральной регистрационной службы <данные изъяты>, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним (т. 1 л.д. 49). На день рассмотрения дела судом право собственности ФИО6 на указанные доли не прекращено.

Отказывая истцам в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что истец ФИО4 пропустил срок для оспаривания ордера на вселение в спорную квартиру, не подтвердил свое право на участие в приватизации спорной квартиры, так как не проживал в ней, а постоянно проживал с семьей в г.Санкт-Петербург, принимал участие в приватизации квартиры в г.Санкт-Петербург, отсутствуют основания для признания недействительными договоров приватизации, купли-продажи, дарения, истцами пропущен срок для оспаривания договоров.

Также отказывая в удовлетворении встречного иска ФИО6 и ФИО7, суд первой инстанции исходил из того, что ФИО4 не приобрел право пользования квартирой до ее приватизации, истцы по встречному иску не имеют право требования о признании ФИО4 утратившим право пользования квартирой, так как не являлись нанимателями или членами семьи нанимателя спорной квартиры до ее приватизации.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда об отсутствии оснований для удовлетворения требований истцов ФИО4, ФИО5 ввиду следующего.

Для оспаривания распоряжения органа местного самоуправления о выдаче дубликата ордера, оспаривании ордера, договора приватизации квартиры истец ФИО4 должен доказать наличие права пользования квартирой до ее приватизации на правах члена семьи с нанимателем, согласно ст.ст. 1,2 Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» от 4июля1991года №1541-1. Однако такие доказательства истцом не представлены. Имеющаяся в деле справка <Учреждение> от 16 января 2015 года № о направлении Главе администрации <поселения> копии выписки из книги приказов по личному составу <ОАО> за 1976 год на ФИО4, уволенного с работы 28 апреля 1976 года, проживавшего по адресу спорной квартиры, достоверно не подтверждает наличие права пользования истцом квартирой на день приватизации. Более того, истец ФИО4 на день приватизации спорной квартиры постоянно проживал в жилом помещении в г.Санкт-Петербург и в последующем стал участником его приватизации.

Несмотря на то, что обоим истцам было известно о приватизации квартиры: истцу ФИО5 - со дня заключения договора 14 апреля 1998 года, истцу ФИО4 - со дня подачи 27 декабря 2002 года нотариусу заявления о принятии наследства, открывшегося 19 декабря 2002 года со смертью отца ФИО1, поскольку в подтверждение наличия наследства нотариусу был представлен договор от 14 апреля 1998 года, на день заключения договора пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривался десятилетний срок для предъявления иска о применении последствий недействительности ничтожной сделки со дня, когда началось ее исполнение. С иском об оспаривании договора приватизации истец ФИО4 обратился в суд 12 августа 2014 года, ФИО5 – 10 ноября 2014 года, то есть по истечении срока исковой давности, о чем заявлено ответчиками.

В отсутствие оснований для признания недействительным договора приватизации от 14 апреля 1998 года признание недействительными распоряжения о выдаче дубликата ордера и самого ордера для истца ФИО5 не влекут правовых последствий, поэтому его требования не подлежат удовлетворению.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания недействительными договора купли-продажи от 28 августа 2007 года о продаже ФИО5 ФИО7 <...> долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру и договора дарения от 10 февраля 2009 года, заключенного между ФИО7 и ФИО6, поскольку доказательства наличия основания для признания договоров недействительными истцами не представлены.

Требование истца ФИО4 о признании недействительным договора купли-продажи от 28 августа 2007 года о продаже ФИО5 ФИО7 <...> долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру по тому основании, что он имел преимущественное право на приобретение в собственность этих долей как участник долевой собственности, не может быть удовлетворено, поскольку в силу 250 Гражданского кодекса Российской Федерации ФИО4 мог лишь требовать перевода на него прав и обязанностей покупателя, а не признания договора недействительным. Однако требование о переводе прав покупателя истцом не заявлено.

Также не могут быть удовлетворены требования истцов об оспаривании договора купли-продажи от 28 августа 2007 года о продаже ФИО5 ФИО7 <...> долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру по тому основании, что ФИО9 не имела полномочий на подписание договора от имени ФИО5 на условиях, указанных в договоре.

Как было указано ранее, ФИО9 действовала от имени ФИО5 на основании нотариально удостоверенной доверенности от 10 мая 2007 года, в которой указано, что ФИО5 доверенностью уполномочивает ФИО9 дословно: «продать принадлежащие ему на праве общей долевой собственности <...> доли в праве собственности на квартиру, находящуюся <адрес>, за цену и на условиях по его усмотрению» (т.1 л.д. 135). Ссылаясь на то, что цена и условия продажи указанных долей должны были соответствовать усмотрению самого ФИО5, истцы оспаривают договор ввиду заключения его с ФИО7 и отсутствия доказательств согласования с истцом условий договора. Однако по смыслу доверенности усмотрение на продажу долей квартиры должно было быть не самого истца ФИО5, а ФИО9, поскольку далее по тексту доверенности имеется указание на предоставление ФИО9 полномочий на заключение договора купли-продажи, была допущена техническая ошибка при указании мужского рода вместо женского –«его» вместо «ее», иначе теряется смысл доверенности на предоставление полномочий на продажу долей.

На день заключения 28 августа 2007 года договора купли-продажи статьей 181 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривался трехлетний срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, начинавшийся со дня, когда началось исполнение этой сделки (пункт 1), и годичный срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности, начинавшийся со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2).

Поскольку истец ФИО5 28 августа 2007 года лично не подписывал договор купли-продажи ФИО7 <...> долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру, то невозможно утверждать о заключении договора с пороками воли по основаниям, предусмотренным ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации. Доверенность, выданная ФИО9, истцами не оспорена.

Для оспаривания договора купли-продажи от 28 августа 2007 года ввиду его заключения неуполномоченным лицом (по ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации) истцами пропущен трехлетний срок исковой давности, предусмотренный п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку сделка и право собственности ФИО7 зарегистрированы 26 сентября 2007 года, а с иском об оспаривании договора истцы обратились 10 ноября 2014 года, то есть по истечении срока исковой давности, о чем заявлено ответчиками.

Пропуск истцами срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Доводы апелляционной жалобы истцов о наличии оснований для признании недействительными распоряжения о выдаче дубликата ордера, самого ордера, договоров приватизации, купли продажи и дарения отклоняются судебной коллегией по изложенным выше выводам, которые истцами не опровергаются.

Истцом ФИО4 оформлением искового заявления не предъявлялось требование в защиту права собственности на квартиру исходя из права на наследство, открывшееся со смертью матери ФИО2, поэтому договор купли продажи и договор дарения не могут быть признаны недействительными, о чем указывают истцы в апелляционной жалобе.

Содержащиеся в апелляционной жалобе доводы о заинтересованности председательствующего судьи в исходе дела и наличии оснований для его отвода судебной коллегией отклоняются, поскольку доказательства об этом в деле отсутствуют.

Таким образом, по указываемым доводам апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь ст.ст. 199, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Апелляционную жалобу представителя ФИО4, ФИО5 – ФИО8 на решение Козловского районного суда Чувашской Республики от 12 февраля 2015 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий: Лысенин Н.П.

Судьи: Агеев О.В.

Александрова А.В.