Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании 23 января 2018 г. в г. Саранске гражданское дело по иску ФИО1 к Адвокатской палате Республики Мордовия о признании незаконным решения Совета Адвокатской палаты Республики Мордовия, восстановлении статуса адвоката, взыскании компенсации морального вреда, по апелляционной жалобе президента Адвокатской палаты Республики Мордовия ФИО2 на решение Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 10 октября 2017 г.

Заслушав доклад судьи Елиной Т.А., судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия

установила:

ФИО1 обратился с иском к Адвокатской палате Республики Мордовия о признании незаконным решения Совета Адвокатской палаты Республики Мордовия, восстановлении статуса адвоката, взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указал, что решением Совета Адвокатской палаты Республики Мордовия от 21 июля 2017 г. прекращен его статус адвоката Адвокатской палаты Республики Мордовии. Основанием для принятия указанного решения стало частное постановление Президиума Верховного Суда Республики Мордовия от 10 мая 2017 г., где указано, что адвокат ФИО1 явился в судебное заседание одетый в шорты, с повязанным на шее шарфом, тем самым внешний вид не соответствовал деловому общению, чем он нарушил пункт 2 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката. Считает оспариваемое решение неконституционным, незаконным, умоляющим принцип независимости адвоката.

Решение о прекращении его статуса адвоката Советом Адвокатской Палаты Республики Мордовия мотивировано положениями подпункта 2 пункта 2 статьи 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», статьями 18, 25 Кодекса профессиональной этики адвоката, на основании которых признано наличие в его действиях нарушение требований подпунктов 1, 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», пункта 1 статьи 4, подпунктов 1, 2 статьи 8, статьи 12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

При принятии оспариваемого решения ответчиком не учтена тяжесть проступка, и избранная мера ответственности не соответствует тяжести совершенного проступка, что предусмотрено пунктом 4 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Считает, что решение адвокатской палаты является произволом и злоупотреблением властью органов адвокатской палаты, показателем её зависимости от политической конъюнктуры и посягательством на независимость адвоката. Ему как гражданину России, такое решение причиняет нравственные страдания. Никто из его коллег в Совете Адвокатской палаты Республики Мордовия не предложил ему помощь в вопросе перезаключения соглашения на защиту или решения вопроса о переназначении адвоката. Некоторые его доверители заявили, что он специально создал такую ситуацию, чтобы не доводить защиту до конца и бросить их на произвол полицейского государства.

Он получал угрозы в связи с выполнением своей работы, хотя и не воспринимал их реально. Застраховал свою жизнь в размере <данные изъяты> руб., где выгодоприобретателями в случае его смерти будут библиотеки <данные изъяты>. Свою репутацию оценивает в размере суммы страховой выплаты.

Считает, что основанием для прекращения статуса адвоката явилась его принципиальная позиция по уголовному делу подзащитного Х.А.А.

Просил признать незаконным решение Совета Адвокатской Палаты Республики Мордовия от 21 июля 2017 г. по дисциплинарному производству в отношении адвоката ФИО1 Восстановить ему статус адвоката Адвокатской Палаты Республики Мордовия. Взыскать с Адвокатской Палаты Республики Мордовия компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.

В заявлениях от 25 сентября 2017 г., 4 октября 2017 г., 5 октября 2017г., 9 октября 2017 г. ФИО1 дополнил исковые требования, указав, что была нарушена процедура привлечения его к дисциплинарной ответственности, регламентированная разделом 2 Кодекса профессиональной этики адвоката. Считает, что президент Адвокатской Палаты Республики Мордовия, возбуждая в отношении него дисциплинарное производство, вышел за пределы своих полномочий, поскольку частное постановление Президиума Верховного Суда Республики Мордовия от 10 мая 2017 г. не содержит требований о привлечении его к дисциплинарной ответственности.

Положение «О деловом стиле одежды адвоката», утвержденное решением Совета Адвокатской палаты Республики Мордовия 27 апреля 2017 г. не содержит сведений о дате публикации. Считает, что его внешний вид в судебном заседании 10 мая 2017 г. не препятствовал суду объективно рассматривать уголовное дело, получать со стороны защиты информацию, необходимую для реализации правосудия. При вынесении решения не учитывался его профессионализм и непрерывный стаж работы - 13 лет 11 месяцев 29 дней. Указывает, что у него вызывает сомнение в объективности и беспристрастности решение квалификационной коллегии Адвокатской Палаты Республики Мордовия ввиду единой групповой принадлежности адвокатов к единственной коллегии.

Решением Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 10 октября 2017 г. исковые требования ФИО1 удовлетворены частично.

Признано незаконным решение Совета Адвокатской палаты Республики Мордовия от 21 июля 2017 г. о прекращении статуса адвоката ФИО1 и ему восстановлен статус адвоката Адвокатской палаты Республики Мордовия.

В удовлетворении исковых требований ФИО1 к Адвокатской палате Республики Мордовия о взыскании компенсации морального вреда отказано.

Взысканы с Адвокатской палаты Республики Мордовия в пользу ФИО1 расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе президент Адвокатской палаты Республики Мордовия ФИО2 просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об отказе ФИО1 в исковых требованиях в полном объеме. При этом указывая, что со стороны адвоката ФИО1 были совершены грубейшие нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, что привело к срыву судебного заседания Президиума Верховного Суда Республики Мордовия 10 мая 2017 г. и был прекращен доступ участников судебного процесса к правосудию. Совет Адвокатской Палаты Республики Мордовия посчитал нарушение, допущенное адвокатом ФИО1 грубейшим, ровно настолько, насколько это было вызвано обстоятельствами совершенного проступка, нежеланием адвокатом ФИО1 выполнять установленные правила поведения в суде (вел себя некорректно, вступил в пререкания с председательствующим по делу судьей, не выполнил законных распоряжений судьи). Также указывает, что на заседании Совета Адвокатской Палаты Республики Мордовия 21 июля 2017 г. ФИО1 пояснил, что какая разница, в чём он одет на судебном заседании, главное, что он говорит и как защищает. В связи с чем, члены совета палаты пришли к выводу, что адвокат ФИО1 не усматривает допущенных им нарушений законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката. Кроме того, на заседании ФИО1 высказывал намерение об учреждении такого стиля одежды для своего адвокатского кабинета. У членов Совета Адвокатской палаты после заслушивания таких объяснений и такой позиции не оставалось никаких сомнений, что мерами дисциплинарной ответственности в виде замечания или предупреждения сложившую ситуацию исправить невозможно. Считает, что адвокат должен бороться не за собственные амбиции, а за права и законные интересы своего доверителя и указывает, что определение меры дисциплинарной ответственности отнесено к компетенции органов адвокатского сообщества и вмешательство в указанную сферу не основано на нормах материального и процессуального права (том 2 л.д. 29-41).

Представители ответчика Адвокатской Палаты Республики Мордовия ФИО2 и ФИО3 в судебном заседании доводы апелляционной жалобы поддержали, просили апелляционную жалобу удовлетворить и отменить решение суда.

В судебном заседании истец ФИО1, его представитель – адвокат Ахметгалиев Р.Х. относительно доводов апелляционной жалобы ответчика возражали, просили решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебное заседание представитель третьего лица Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Мордовия не явился, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, путём заблаговременного направления адресату по почте судебного извещения с уведомлением о вручении, о причинах неявки указанное лицо суд не известил, отложить разбирательство дела не просил (л.д. 68 т.д. 2).

При таких обстоятельствах и на основании части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц участвующих в деле и извещённых о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными. Судебная коллегия пришла к выводу о возможности рассмотрения дела в отсутствие представителя указанного лица.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения сторон, обсудив доводы апелляционной жалобы, рассмотрев дело в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с подпунктами 1 и 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ, Федеральной палаты адвокатов РФ, принятые в пределах их компетенции.

Согласно пункту 2 статьи 7 указанного закона за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.

Нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом (пункт 1 статьи 18 Кодекса).

В соответствии с пунктом 6 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката мерами дисциплинарной ответственности являются замечание, предупреждение, прекращение статуса адвоката.

В силу пункта 5 статьи 17 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» решение совета адвокатской палаты, принятое по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 настоящей статьи, может быть обжаловано в суд.

В соответствии с подпунктом 3 пункта 1 статьи 20 Кодекса профессиональной этики адвоката одним из поводов для возбуждения дисциплинарного производства является представление, внесенное в адвокатскую палату органом государственной власти, уполномоченным в области адвокатуры.

Судом установлено и следует из материалов дела, что решением квалификационной комиссии Адвокатской Палаты Республики Мордовия от 10 июля 2003 г. ФИО1 присвоен статус адвоката. Распоряжением Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Мордовия от 16 июля 2003 г. № 9 сведения об адвокате Наумове С.Г. внесены в реестр адвокатов Республики Мордовия (регистрационный номер 13/301).

15 мая 2017 г. в адрес Адвокатской Палаты Республики Мордовия поступило частное постановление Президиума Верховного Суда Республики Мордовия от 10 мая 2017 г. о нарушении адвокатом ФИО1 Федерального закона № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката.

В постановлении указано, что адвокат ФИО1 представляющий интересы осужденного А.В.В. явился в судебное заседание одетый в шорты, с повязанным на шее шарфом, тем самым внешний вид адвоката не соответствовал деловому общению, чем был нарушен пункт 2 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого первым Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г. На предложение председательствующего переодеться, ФИО1 ответил категорическим отказом, в связи, с чем рассмотрение уголовного дела было отложено, поскольку заменить адвоката ФИО1 на другого, не представилось возможным.

Данное постановление истцом не обжаловалось и обстоятельства указанные в постановлении не оспаривались.

23 мая 2017 г. Президентом Адвокатской Палаты Республики Мордовия ФИО2 вынесено распоряжение о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвокатского кабинета «ФИО1» и передачи материалов дисциплинарного производства для рассмотрения в квалификационную комиссию Адвокатской Палаты Республики Мордовия.

В соответствии со статьей 21 Кодекса профессиональной этики адвоката истец ФИО1 уведомлен о дате, времени и месте разбирательства дисциплинарного производства, что подтверждается распиской от 23 мая 2017 г.

28 июня 2017 г. рассмотрение дисциплинарного производства в квалификационной комиссии Адвокатской Палаты Республики Мордовия состоялось после получения письменных объяснений ФИО1 данных 22 мая 2017 г.

Согласно протоколу № 5 от 28 июня 2017 г. на заседании комиссии присутствовало 11 членов из 13. При этом, явившийся на заседание адвокат ФИО1 подтвердил факты изложенные в постановлении Президиума Верховного Суда Республики Мордовия от 10 мая 2017 г., изложил комиссии объяснения, в которых, указывает, что его внешний вид в судебном заседании соответствовал деловому общению, и указал, что он не нарушал порядок в судебном заседании.

По результатам проведенного разбирательства, проголосовав именными бюллетенями, квалификационная комиссия Адвокатской Палаты Республики Мордовия единогласно пришла к выводу о неправомерности действий адвоката ФИО1 при оказании юридической помощи и вынесла заключение о передаче материалов дисциплинарного производства в Совет Адвокатской Палаты Республики Мордовия для принятия мер дисциплинарного воздействия.

С данным заключением адвокат ФИО1 ознакомлен 12 июля 2017 г., что подтверждается соответствующей распиской.

Решением Совета Адвокатской Палаты Республики Мордовия от 21 июля 2017 г. на основании подпункта 2 пункта 2 статьи 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», статей 18, 25 Кодекса профессиональной этики адвоката было установлено наличие в действиях адвоката ФИО1 нарушение требований пунктов 1 и 4 части 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», требований пункта 1 статьи 4, подпунктов 1 и 2 статьи 8, статьи 12 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с чем было вынесено решение о прекращении в отношении ФИО1 статуса адвоката.

Согласно расписке копия данного решения получена ФИО1 31 июля 2017 г.

Распоряжением Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Мордовия от 2 августа 2017 г. №307-р сведения о прекращении статуса внесены в реестр адвокатов Республики Мордовия.

Разрешая спор, суд первой инстанции, дав оценку собранным по делу доказательствам пришел к выводу, что адвокат ФИО1 участвуя в судебном заседании в качестве защитника осужденного А.В.В. нарушил обязательные правила поведения при осуществлении профессиональной деятельности, а именно: требования подпунктов 1 и 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», пункта 1 статьи 4, подпунктов 1 и 2 статьи 8, статьи 12 Кодекса профессиональной этики адвоката и пришёл к выводу, что Совет Адвокатской Палаты Республики Мордовия обоснованно вынес решение о применении в отношении ФИО1 меры дисциплинарной ответственности.

Судебная коллегия соглашается с приведенными в решении суда выводами, за исключением вывода суда о том, что мера дисциплинарной ответственности, примененная в отношении адвоката ФИО1, не соответствует тяжести совершенного им проступка.

В силу абзаца 2 пункта 4 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката при определении меры дисциплинарной ответственности должны учитываться тяжесть совершенного проступка, обстоятельства его совершения, форма вины, иные обстоятельства, признанные Советом существенными и принятые во внимание при вынесении решения.

Прекращение статуса адвоката является крайней мерой дисциплинарной ответственности, которая применяться в случае грубого нарушения адвокатом Кодекса либо при неоднократном нарушении адвокатом Кодекса.

Такие нарушения, по мнению судебной коллегии, имели место быть в рассматриваемом случае.

Согласно Кодексу профессиональной этики адвоката, принятому I Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г., адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии (пункт 1 статьи 4); при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан: честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и настоящим Кодексом (пункт 1 статьи 8); придерживаться манеры поведения и стиля одежды, соответствующих деловому общению (пункт 2 статьи 8); в любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения (пункт 5 статьи 9); участвуя в судопроизводстве, а также представляя интересы доверителя в органах государственной власти и органах местного самоуправления, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и лицам, участвующим в деле, следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушений прав последнего ходатайствовать об их устранении (статья 12).

Статья 258 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации направлена на обеспечение надлежащего осуществления правосудия по уголовным делам и пресечение нарушений установленного в судебном заседании порядка со стороны участников уголовного судопроизводства, включая подсудимого и его защитника, а также иных присутствующих в зале судебного заседания лиц.

При неподчинении обвинителя или защитника распоряжениям председательствующего слушание уголовного дела по определению или постановлению суда может быть отложено, если не представляется возможным без ущерба для уголовного дела заменить данное лицо другим. Одновременно суд сообщает об этом вышестоящему прокурору или в адвокатскую палату соответственно.

Данная статья не лишает подсудимого права на защиту своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом, в том числе с помощью приглашенного им адвоката, исключая лишь возможность злоупотребления последним предоставленными ему правами.

При этом закрепленное ею полномочие председательствующего отложить слушание дела при невозможности заменить отстраненного адвоката другим вытекает из общего правила, предусмотренного в части второй статьи 248 и части первой статьи 253 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которому отсутствие в судебном заседании адвоката (защитника) влечет за собой отложение судебного разбирательства. Иное было бы равнозначно оставлению подсудимого без квалифицированной юридической помощи и привело бы к нарушению его прав, гарантированных статьей 48 (часть 2) Конституции Российской Федерации.

Судом установлено, что адвокат ФИО1 явился в судебное заседание одетый в шорты и с повязанным на шее шарфом, тем самым внешний вид адвоката не соответствовал деловому общению, как то предписывает пункт 2 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

На предложение председательствующего снять шарф и переодеться адвокат ФИО1, не подчиняясь распоряжениям председательствующего, ответил категорическим отказом, нарушая тем самым положения части 1 статьи 258 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах продолжение судебного заседания ввиду поведения адвоката ФИО1 явилось невозможным, в связи, с чем слушание уголовного дела было отложено, поскольку заменить адвоката ФИО1 на другого не представлялось возможным.

Адвокат ФИО1, нарушая порядок уголовного судопроизводства, который в соответствии с положениями части 2 статьи 1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации является обязательным для всех его участников, проявил неуважение к суду, что привело к срыву судебного заседания, тем самым он лишил подсудимых А.В.В., Л.Д.М. и Т.А.О., содержащихся под стражей, а также иных участников процесса права на доступ к правосудию.

Оценивая вышеуказанные действия ФИО1 судебная коллегия пришла к выводу, что они являются грубым нарушением закона, которые порочат честь и достоинство адвоката, существенно умаляют авторитет адвокатуры, так как пренебрежение принципом разумного и добросовестного исполнения профессиональных обязанностей, является недопустимым и не совместимым со статусом адвоката.

Несоблюдение этических требований, которое выражается в поведении, порочащем звание адвоката, подрывает общественное доверие к институту адвокатуры и несовместимо с адвокатским статусом. Соблюдение же профессиональной этики адвокатами способствует укреплению престижа адвокатской профессии, не только оказывает положительное воздействие на правильное формирование сознания, взглядов всех работников юридической профессии, но и ориентирует людей на неукоснительное соблюдение законодательства, нравственных норм.

Таким образом, судебная коллегия полагает, что решение Совета адвокатской палаты в части привлечения адвоката ФИО1 к дисциплинарной ответственности вынесено с учетом тяжести совершенного проступка и с соблюдением процедуры, предусмотренной Законом РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». При этом судебная коллегия пришла к выводу, что на основании представленных доказательств, оснований полагать, что истцом был допущен малозначительный проступок, не имеется.

Доводы истца о нарушении процедуры привлечения его к дисциплинарной ответственности, а также его утверждения о том, что президент Адвокатской палаты Республики Мордовия имел желание избавиться от него как неудобного и неподконтрольного адвоката несостоятельны, так как не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения настоящего дела.

С учетом изложенного обжалуемое решение суда нельзя признать законным и обоснованным, поскольку оно принято с существенными нарушениями норм материального права, что согласно статье 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемого решения суда.

Руководствуясь пунктом 2 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 10 октября 2017 г. отменить в части удовлетворения исковых требований о признании незаконным решения Совета Адвокатской палаты Республики Мордовия от 21 июля 2017 г. о прекращении статуса адвоката ФИО1 и восстановлении ему статуса адвоката.

Принять по делу в данной части новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 к Адвокатской палате Республики Мордовия о признании незаконным решения Совета Адвокатской палаты Республики Мордовия от 21 июля 2017 г. о прекращении статуса адвоката, восстановлении ФИО1 статуса адвоката, взыскании судебных расходов, отказать.

В остальной части решение суда оставить без изменения.

Председательствующий	И.В. Адушкина
Судьи	Т.А. Елина
	Н.П. Ерина