Гражданский кодекс часть 1

Взыскать с ПАО «МРСК Сибири» в пользу ФИО1 неустойку за период с 16.10.2016 по 06.06.2018 года в размере 2 738,69 рублей, штраф в размере 1 369,34 рублей, судебные расходы в размере 584,79 рублей, а всего денежную сумму в размере 4 692,82 рублей.

В удовлетворении остальной части иска о взыскании убытков, компенсации морального вреда – отказать.

Взыскать с ПАО «МРСК Сибири» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 700 рублей».

Заслушав доклад судьи Славской Л.А., судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась к ПАО «МРСК Сибири» с требованием о взыскании убытков, неустойки, компенсации морального вреда.

В обоснование указала, что 27.07.2015 года между сторонами заключен договор № об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям, по условиям которого ответчик принял на себя обязательства в течение шести месяцев осуществить технологическое присоединение энергопринимающих устройств истца, расположенных в жилом доме по адресу: <адрес>. 14.08.2015 года истец полностью оплатила стоимость услуг ответчика по технологическому присоединению, 17.06.2016 года ею был приобретен прибор учета электроэнергии стоимостью 675 рублей. Однако, в установленные сроки ответчик свои обязательства не исполнил, в связи с чем, решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 13.10.2016 года, вступившим в законную силу 23.01.2017 года, на ответчика возложена обязанность осуществить технологическое присоединение в течение двух месяцев с момента вступления решения в силу. Вместе с тем, до настоящего времени работы ответчиком не завершены, решение суда не исполнено, технологическое присоединение энергопринимающего устройства истца не выполнено. Из-за бездействия ответчика и в отсутствие электроснабжения дома истица была вынуждена сначала арендовать, а затем - приобрести себе бензогенератор стоимостью 62 990 рублей, а также нести расходы по его заправке бензином в общей сумме 188 505,18 рублей, по замене масла в двигателе в сумме 2 647 рублей, приобретению емкостей для бензина в сумме 2 706,30 рублей, что является ее убытками, возникшими по вине ответчика. Также приобретенный ею электросчетчик на сумму 675 рублей имеет ограниченный срок службы, однако, по назначению не используется по вине ответчика, следовательно, эти затраты также являются убытками, подлежащими возмещению.

С учетом уточнений просила взыскать убытки в общей сумме 257 523,48 рублей, компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей (с учетом интересов ее малолетних детей), неустойку в размере 2 738,69 рублей за период с 14.10.2016 по 6.06.2018 (601 день) (уточнить размер на день вынесения судом решения), судебные расходы в сумме 59 044 рублей, а также штраф.

Судом постановлено вышеприведенное решение.

В апелляционной жалобе представитель ФИО1 – ФИО2 просит решение суда отменить, как незаконное. Указывает на неверный вывод суда об отсутствии доказательств наличия прямой причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими неблагоприятными последствиями. Суд неверно определил статус объекта технологического присоединения, как строящегося жилого дома, тогда как имеется регистрация права собственности на жилой дом, который введен в эксплуатацию и заселен. Неправомерна ссылка суда на возможность реализации истцом права на временное технологическое присоединение, так как договор предусматривает постоянную схему электроснабжения, сетевая организация не уведомляла о возможности временного технологического присоединения, а положения Правил, на которые ссылается суд, относятся к юридическим лицам и ИП. Кроме того, не предусмотрено право на безвозмездное предоставление автономного источника питания, а при временной схеме электроснабжения истец понес бы еще большие убытки, чем при самостоятельно организованном электроснабжении с использованием генератора. Суд не учел представленные истцом доказательства, подтверждающие наличие у ответчика финансовой возможности исполнения договора, невозможность проживания истицы и ее детей без электричества в спорном жилом доме в отсутствие иного жилья, а также размер понесенных истицей затрат на организацию электроснабжения жилого дома. Кроме того, взыскивая неустойку, суд не учел, что в иске заявлено требование о начислении неустойки на день вынесения решения суда.

Проверив материалы дела, решение суда в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, выслушав представителей истца – ФИО2, ФИО3, поддержавших доводы жалобы, представителя ответчика – ФИО4, возражавшую по доводам жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно п.п. 1, 2 ст. 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

В соответствии с п. 1 ст. 26 Федерального закона «Об электроэнергетике», технологическое присоединение осуществляется на основании договора об осуществлении технологического присоединения к объектам электросетевого хозяйства, заключаемого между сетевой организацией и обратившимся к ней лицом. Указанный договор является публичным

В силу подпункта «в» п. 16 Правил технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам, к электрическим сетям, утвержденными постановлением Правительства РФ от 27.12.2004 N 861, (в редакции на момент заключения договора) при нарушении сроков осуществления мероприятий по технологическому присоединению уплачивается неустойка, рассчитанная как произведение 0,014 ставки рефинансирования Центрального банка РФ, установленной на дату заключения договора, и общего размера платы за технологическое присоединение по договору за каждый день просрочки.

Согласно п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Согласно ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 27.07.2015 года между ПАО МРСК «Сибири» (сетевая организация) и ФИО1 (заявитель) заключен договор № об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям энергопринимающих устройств – жилого дома, расположенного по адресу: <адрес> с учетом следующих характеристик: максимальная мощность присоединяемых энергопринимающих устройств 0,1000 кВт, категория надежности 3, класс напряжения электрических сетей, к которым осуществляется технологическое присоединение, 0,22 кВ.

По условиям договора срок выполнения мероприятий по технологическому присоединению при условии, что заявитель не нарушает срок выполнения своих мероприятий, составляет 6 месяцев (п. 5); стоимость услуг по технологическому присоединению составляет 3 945,37 рублей (п.11).

Факт надлежащего исполнения заявителем обязательства по внесению платы по делу не оспаривается и подтвержден чеком.

Ответчиком обязательства по технологическому присоединению в установленный договором срок не исполнены.

Решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 13.10.2016 года удовлетворены исковые требования ФИО1 к ПАО «МРСК Сибири» о защите прав потребителя, на ответчика возложена обязанность осуществить мероприятия по технологическому присоединению жилого дома истицы к сети энергоснабжения в течение 2 месяцев со дня вступления решения суда в законную силу; взыскана неустойка за просрочку исполнения договора за период с 6.07.2016 по 13.10.2016 года в сумме 455,39 рублей, компенсация морального вреда за нарушение прав потребителя в сумме 5 000 рублей, штраф в сумме 2 727,84 рубля, судебные расходы в сумме 16 500 рублей, а также постановлено в случае неисполнения решения суда в указанный срок взыскивать с ответчика в пользу истца астрент в размере 349,53 рубля за каждый календарный день неисполнения решения суда, начисляемые со дня начала просрочки и по день фактического исполнения решения суда.

На момент вынесения решения по настоящему делу технологическое присоединение энергопринимающих устройств жилого дома истицы не было осуществлено, что по делу не оспаривалось.

В подтверждение заявленных требований о возмещении убытков истцом представлены доказательства, подтверждающие: приобретение бензина АИ-92-5 на сумму 79 516,22 рублей; приобретение бензогенератора «CAIMAN» 3,5 кВА, двиг. Subaru EX 17DH OHC (265сс) стоимостью 62 990 рублей; расходы на приобретение бензина для его заправки в общей сумме 188 505,18 рублей; расходы на приобретение емкостей для доставки бензина к генератору (канистр) в сумме 2 706,30 рублей; расходы по замене масла в двигателе генератора в общей сумме 2 647 рублей, а также стоимость приобретенного прибора учета в размере 675 рублей; свидетельство о государственной регистрации права собственности от 10.04.2014 года на жилой дом по адресу: <адрес>; копию домовой книги; акт допуска прибора учета в эксплуатацию от 28.06.2016 года; гарантийный талон на прибор учета, согласно которому гарантийный срок эксплуатации 36 месяцев со дня ввода счетчика в эксплуатацию, но не более 42 месяцев со дня изготовления счетчика; приобретение бытовых приборов и оборудования – холодильника, телевизора, электроплиты, насоса, компрессора.

Разрешая спор, суд первой инстанции, дав оценку представленным доказательствам, доводам и возражениям сторон, обоснованно пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований о взыскании убытков.

Отказывая в удовлетворении исковых требований в части взыскания убытков в виде расходов на приобретение, обслуживание и эксплуатацию бензинового электрогенератора для электроснабжения жилого дома в размере 256 848,48 рублей, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств прямой причинно-следственной связи между указанными расходами истца и допущенной ответчиком просрочкой исполнения договора на технологическое присоединение.

Оснований не согласиться с данными выводами суда первой инстанции судебная коллегия не находит.

Согласно п. 1 ст. 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств.

Убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными статьей 15 ГК РФ. Возмещение убытков в полном размере означает, что в результате их возмещения кредитор должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом (п. 2 ст. 393 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Таким образом, на истца возлагается бремя доказывания факта причинения вреда его имуществу, состоящего в причинной связи с допущенным должником неисполнением обязательства, и размера убытков, а на ответчика - отсутствие его вины в причинении вреда имуществу истца.

Как следует из договора об осуществлении технологического присоединения, заявленная максимальная мощность присоединяемых энергопринимающих устройств заявителя составляет 0,1 кВт; напряжение электрических сетей, к которым осуществляется технологическое присоединение, 0,22 кВ.

В подтверждение заявленных требований о возмещении убытков в размере 256 848,48 рублей истец ссылается на осуществление в период с октября 2016 по сентябрь 2018 года электроснабжения жилого дома с использованием бензиновых электрогенераторов. В подтверждение указанных требований представлены: чеки о приобретении в указанный период бензина АИ-92-5, используемого по данным технических паспортов для заправки бензогенераторов «FUBAG», «CAIMAN», в количестве 5 132,58 литров на общую сумму 188 505,18 рублей; доказательства приобретения 18.10.2017 года бензогенератора «CAIMAN» стоимостью 62 990 рублей, канистр стоимостью 2 706,30 рублей, масла для генератора стоимостью 2 647 рублей.

Между тем, доказательств, с достоверностью подтверждающих наличие и использование истцом для электроснабжения жилого дома бензогенератора «FUBAG» в указанный период (до приобретения собственного генератора), в дело не представлено.

Согласно представленному истцом заключению ООО «Эксперт» от 11.07.2018 года отсутствует подключение жилого дома истицы к внешней сети электроснабжения. Невозможна нормальная работа систем освещения, связи, водоснабжения, отопления, водоотведения без электроснабжения 0,4 кВ, а именно: организовано освещение лампами Philips мощностью 17W; установлены электрические циркуляционные насосы системы отопления и горячего водоснабжения минимальной мощностью 5W, отключение которых приведет к остановке системы отопления, горячего водоснабжения; установлена автономная канализация с очистным сооружением, предназначенная для очистки хозяйственно-бытовых сточных вод, оборудованная электрическим компрессором мощностью 60W, обеспечивающим подачу воздуха в систему аэрации с интервалом в 15 минут. Электроснабжение обеспечивается бензиновым электрогенератором «CAIMAN» 3,5 кВа. На крыльце расположен неисправный бензогенератор «FUBAG».

Каких-либо иных доказательств, подтверждающих, что вышеуказанные расходы являлись необходимыми именно для устранения последствий нарушения ответчиком обязательства, в дело не представлено. Не имеется доказательств того, что заявленное к возмещению количество бензина было необходимо для обеспечения электроснабжения жилого дома в соответствии с предусмотренной договором максимальной мощностью, т.е. было необходимо для восстановления нарушенного в результате неисполнения обязательства права.

При этом, согласно представленной ответчиком и не оспоренной истцом справке заявленная по договору максимальная мощность присоединяемых энергопринимающих устройств заявителя в размере 0,1 кВт может обеспечить работу освещения 5 ламп Philips; суммарная максимальная мощность установленных на объекте технологического присоединения (указанных в иске) согласно техническим характеристикам составляет 424 Вт или 0,424 кВт.

С учетом изложенного, оснований для вывода о том, что понесенные истицей вышеуказанные расходы состоят в причинной связи с допущенным ответчиком неисполнением обязательства по договору и являются расходами, в результате несения которых истица поставлена в положение, в котором она находилась бы, если бы условия договора ответчиком были исполнены, не имеется.

Учитывая поступление бензогенератора, канистр в собственность истца, оснований полагать, что в результате несения расходов на их приобретение причинен реальный ущерб имуществу истицы, не имеется.

При таких обстоятельствах, отказывая в удовлетворении исковых требований в данной части, суд первой инстанции правомерно исходил из отсутствия доказательств, с достоверностью подтверждающих, что предъявленные истицей к возмещению за счет ответчика расходы состоят в причинно-следственной связи с допущенным нарушением ответчиком сроков выполнения работ по договору.

Кроме того, как обоснованно указано судом первой инстанции, истцом не было предпринято разумных мер, направленных на устранение последствий нарушения ответчиком обязательства, в частности, к ответчику по вопросу организации временного энергоснабжения, в том числе, с использованием автономного источника питания, истица не обращалась.

С учетом изложенного, вышеуказанные доводы жалобы, выражающие несогласие с выводами суда, не могут быть приняты во внимание, поскольку они выводы суда не опровергают и не свидетельствуют о наличии оснований для удовлетворения заявленных требований в указанной части.

Отказывая в удовлетворении требований о взыскании с ответчика убытков в виде стоимости прибора учета в размере 675 рублей, суд также обоснованно исходил из того, что указанные расходы на приобретение прибора учета связаны с исполнением возложенных на истицу по договору об осуществлении технологического присоединения обязательств, в связи с чем, по смыслу ст. 15 ГК РФ убытками не являются.

Доводы жалобы о наличии оснований для взыскания стоимости приобретенного прибора учета ввиду сокращения гарантийного срока его эксплуатации из-за несвоевременного осуществления технологического присоединения и, соответственно, отсутствия возможности гарантийного ремонта прибора учета в случае его выхода из строя, не могут быть приняты во внимание, поскольку в настоящее время приобретенный истцом прибор исправен, имеется у него в наличии; как пояснили в суде апелляционной инстанции стороны, введен в эксплуатацию в связи с осуществлением после принятия решения технологического присоединения, в связи с чем, оснований полагать, что уплаченная за приобретение прибора цена является убытками истца не имеется.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда в пользу ФИО1, в том числе, и за причинение физических и нравственных страданий малолетним детям истицы, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 151, 1101 ГК РФ, ст. 15 Закона РФ «О защите прав потребителей», исходил из того, что с ответчика в пользу истца ранее состоявшимся решением суда за нарушение прав ФИО1, как потребителя, в связи с допущенной просрочкой осуществления технологического присоединения ее жилого дома к электрическим сетям уже взыскана компенсация морального вреда, определенная с учетом всех заслуживающих внимание обстоятельств в размере 5 000 рублей, а также принял во внимание отсутствие каких-либо доказательств, подтверждающих нарушение ответчиком личных неимущественных прав истицы, в том числе, связанных с особенностями работы приобретенного ею же бензогенератора.

Также суд не усмотрел и оснований для компенсации за счет ответчика морального вреда за причинение физических и нравственных страданий малолетним детям истицы, указав при этом на то, что дети истицы стороной договора на технологическое присоединение не являются, какие-либо услуги ненадлежащего качества им ответчиком не оказывались, а доказательств того, что по вине ответчика, допустившего нарушение сроков технологического присоединения, детям истца действительно были причинены какие-либо физические и нравственные страдания, истцом в дело не представлено.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, поскольку они соответствуют нормам материального права и представленным в дело доказательствам.

Истцом не представлено в дело доказательств, с достоверностью подтверждающих фактическое проживание, как самой истицы, так и ее малолетних детей в жилом доме, в отношении которого ответчиком не осуществлены в установленный срок мероприятия по технологическому присоединению. Наличие с 17.08.2016 года регистрации истицы и ее малолетних детей в спорном жилом помещении, отсутствие у истицы в собственности иного жилья само по себе не подтверждает фактическое проживание в нем, учитывая при этом степень завершенности строительства, что следует из представленного истцом фотоматериала.

Ссылки в жалобе на положения ст. 14 Закона РФ «О защите прав потребителя» судебная коллегия отклоняет, как основанные на неверном толковании закона, поскольку данная норма права гарантирует возмещение любому потерпевшему вреда, причиненного вследствие конструктивных, производственных, рецептурных или иных недостатков товара (работы, услуги), однако, как указано выше, доказательств причинения истице либо ее детям вреда в результате нарушения ответчиком сроков осуществления технологического присоединения в дело не представлено.

Также судебная коллегия отклоняет, как не основанные на законе, и доводы жалобы о наличии оснований для компенсации морального вреда за иной период нравственных страданий, а также учитывает вывод суда первой инстанции о достаточности размера компенсации морального вреда, взысканной по ранее состоявшемуся решению.

Принимая во внимание, что ответчиком допущено нарушение срока осуществления технологического присоединения, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истицы неустойки, предусмотренной договором, а также подпунктом «в» п. 16 Правил технологического присоединения.

Вместе с тем, судебная коллегия считает заслуживающими внимание доводы жалобы о неверном определении периода просрочки, учитывая, что в иске содержится требование о взыскании неустойки на день вынесения решения суда.

Таким образом, решение суда в части взыскания неустойки подлежит изменению с определением ко взысканию неустойки за период с 14.10.2016 по 14.09.2018 года (701 день) в размере 3 194,39 рублей из расчета: 3 945,37 х 8,25% х 0,014 х 701 день.

В связи с изменением размера неустойки, подлежит изменению и размер взыскиваемого штрафа, который составит 1 597,19 рублей (3 194,39 х 50%).

Согласно ст. 98 ГПК РФ при частичном удовлетворении исковых требований судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований.

Поскольку заявленные исковые требования имущественного характера удовлетворены частично на 1,22% (3 194,39 : 260 717,87 рублей), в соответствии с правилом о пропорциональном распределении судебных расходов, решение суда подлежит изменению с определением ко взысканию расходов в размере 673,06 рублей из расчета: 55 169 (общий размер судебных расходов, признанный судом) х 1,22%.

Доводы жалобы о том, что возмещение расходов на оплату услуг представителя по ст. 100 ГПК РФ не подразумевает применение принципа пропорциональности, судебной коллегией отклоняются как основанный на неверном толковании норм права, поскольку как указано в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 года N 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», при неполном (частичном) удовлетворении требований расходы на оплату услуг представителя присуждаются каждой из сторон в разумных пределах и распределяются в соответствии с правилом о пропорциональном распределении судебных расходов (статьи 98, 100 ГПК РФ).

Других оснований для изменения решения суда судебная коллегия не находит.

Иные доводы жалобы, в целом сводящиеся к выражению несогласия с выводами суда, не могут быть прияты во внимание и служить основанием для отмены решения суда, поскольку они выводы суда не опровергают, являлись предметом проверки и получили в решении суда должную оценку, оснований не согласиться с которой судебная коллегия не усматривает.

Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену решения, судом не допущено.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 14 сентября 2018 года в части взыскания неустойки, штрафа, судебных расходов изменить, приняв в данной части новое решение:

«Взыскать с ПАО «МРСК Сибири» в пользу ФИО1 неустойку за период с 14.10.2016 по 14.09.2018 года в размере 3 194,39 рублей, штраф в размере 1 597,19 рублей, судебные расходы в размере 673,06 рублей, а всего денежную сумму в размере 5 464,64 рублей.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя ФИО1 – ФИО2 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи