Гражданский кодекс часть 1

дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Фрунзенского районного суда г. Иваново от 23 июня 2020 г. по гражданскому делу №2-1336/2020 по исковому заявлению Общества с ограниченной ответственностью «Долговое агентство «Центр кредитной безопасности» к ФИО1 о взыскании задолженности по кредитному договору,

УСТАНОВИЛА:

Общество с ограниченной ответственностью «Долговое агентство «Центр кредитной безопасности» (далее – ООО «ДА-ЦКБ», Общество) обратилось в суд с иском к К.Н.ББ. о взыскании задолженности по кредитному договору, с учетом заявления в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), просило взыскать в ответчика задолженность по договору № от 23 мая 2012 г. в размере 149 085 руб. 06 коп., в том числе задолженность по основному долгу 80 123 руб. 94 коп., задолженность по процентам 41 172 руб. 97 коп., штрафные санкции по основному долгу и процентам 27 788 руб. 15 коп., а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 4 182 руб., по оплате юридических услуг за подготовку искового заявления с приложениями в размере 5000 руб. Иск мотивирован ненадлежащим исполнением заемщиком обязательств по кредитному договору, нарушением срока и порядка возврата кредита и процентов по нему.

Решением Фрунзенского районного суда г. Иваново от 23 июня 2020 г. исковые требования ООО «ДА-ЦКБ» к ФИО1 удовлетворены частично, с ответчика в пользу истца взысканы задолженность по кредитному договору № от 23 мая 2012 г. за период с 13 августа 2016 г. по 25 мая 2018 г. в размере 81586 руб. 64 коп., в том числе 41082 руб. 34 коп. задолженность по основному долгу, 29504 руб. 30 коп. проценты, 11000 руб. пени, а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 2597 руб. 22 коп., по оплате услуг по подготовке искового заявления в размере 5000 руб.

С решением суда не согласен ответчик ФИО1, в апелляционной жалобе, ссылаясь на нарушение и неправильное применение норм материального права, просит решение отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

Истец ООО «ДА-ЦКБ», ответчик ФИО1, третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, АО «Национальный банк сбережений», АО КБ «Солидарность» в заседание суда апелляционной инстанции не явились, будучи извещенными надлежащим образом в порядке главы 10 ГПК РФ о его времени и месте, об уважительности причин неявки не известили, доказательств невозможности участия в деле не представили, ходатайств об отложении рассмотрения дела не заявляли. Ответчик ФИО1 представила заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие. Судебная коллегия, руководствуясь ч.ч. 3, 5 ст. 167, ч. 1 ст. 327 ГПК РФ, полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела на основании ч.1 ст.327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено и из материалов дела следует, что 23 мая 2012г. между ЗАО «Национальный банк сбережений» и ФИО1 на основании заявления на выдачу кредита по Программе кредитования работников бюджетной сферы и ответа на заявление (акцепт) заключен кредитный договор №, по условиям которого банк обязался предоставить заемщику денежные средства в размере 119 189 руб. 51 коп. на срок 84 месяца (до 12 мая 2019 г.) под 29,04%, полная стоимость кредита 43% годовых, а заемщик в свою очередь обязался вернуть кредитору полученный кредит и уплатить проценты за пользованием им в размере, в сроки и на условиях, установленных кредитным договором, а именно ежемесячными платежами (12 числа) в размере 3357 руб. (первый платеж 12 июля 2012 г. 4728 руб. 50 коп., последний платеж 12 мая 2019 г. в размере 3539 руб. 11 коп.) в соответствии с графиком платежей, согласованным сторонами. Размер ежемесячного платежа состоит из части основного долга и начисляемых процентов. Неотъемлемыми частями данного договора являлись заявление на выдачу кредита по Программе кредитования работников бюджетной сферы, Правила ЗАО Национальный Банк Сбережений по кредитованию работников бюджетной сферы, с которыми ФИО1 ознакомилась и согласилась, что подтверждается ее собственноручной подписью в заявлении, в связи, с чем заключенный договор в силу положений ст. 428 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) является договором присоединения.

В соответствии с п.п. 5.1.5., 5.1.6. Правил ЗАО Национальный Банк Сбережений по кредитованию работников бюджетной сферы, заемщик в случае несвоевременного осуществления ежемесячного платежа в погашение задолженности по кредитному договору обязуется уплачивать пени в размере 0,5% от суммы просроченной задолженности за каждый день просрочки, начиная с семидесятого календарного дня; в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения заемщиком требования банка о досрочном погашении задолженности по кредитному договору (п. 7.2. Правил), банк вправе начислять пени в размере 0,5% от общей суммы задолженности по кредитному договору, указанной в уведомлении банка, за каждый день просрочки.

ЗАО «Национальный банк сбережений» свои обязательства по предоставлению кредита исполнил в полном объеме, открыл счет № на имя ФИО1, зачислил на счет заемщика денежные средства в размере 119 189 руб. 51 коп., что подтверждается мемориальным ордером № от 23 марта 2012 г. и не оспаривается ответчиком.

4 декабря 2014 г. между ЗАО Национальный Банк Сбережений и ОАО КБ «Солидарность» (в настоящее время АО КБ «Солидарность») заключен договор уступки прав требования №, в соответствии с которым Банк уступил принадлежащее ему право (требование) к ФИО1, возникшее на основании кредитного договора № от 23 мая 2012 г. ОАО КБ «Солидарность» в том объеме и на тех условиях, которые существуют к моменту их передачи.

25 мая 2018 г. между АО КБ «Солидарность» и ООО «ДА-ЦКБ» заключен договор уступки прав требования №, в соответствии с которым Банк уступил принадлежащее ему право (требование) к ФИО1, возникшее на основании кредитного договора № от 23 мая 2012 г., заключенного между ЗАО «Национальный Банк Сбережений» и ФИО1, цессионарию ООО «ДА-ЦКБ» в том объеме и на тех условиях, которые существуют к моменту их передачи.

Согласно выписке из реестра должников к договору уступки прав требования № от 25 мая 2018 г. к ООО «ДА-ЦКБ» перешло право требования задолженности по кредитному договору № от 23 мая 2012 г. в размере 154 476 руб. 35 коп., в том числе 80 123 руб. 94 коп. основной долг, 41 172 руб. 97 коп. проценты, 36 308 руб. 47 коп. неустойка.

На основании заявления ООО «ДА-ЦКБ» от 13 августа 2019 г. мировым судьей судебного участка №6 Фрунзенского судебного района г. Иваново 14 августа 2019 г. вынесен судебный приказ о взыскании с ФИО1 задолженности по кредитному договору № от 23 мая 2012 г. в размере 157605 руб. 38 коп., а также судебных расходов в размере 2177 руб., который отменен определением мирового судьи от 5 ноября 2019 г., с иском в суд истец обратился 5 марта 2020 г.

Разрешая спор, суд первой инстанции с учетом оценки представленных сторонами по делу доказательств и установленных по делу обстоятельств, руководствуясь положениями статей 196, 204, 309, 310, 333, 382, 285, 386, 421, 432, 438, 810, 811, 819 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) пришел к выводу, что при обращении в суд с заявленными исковыми требованиями, установленный ГК РФ трехлетний срок исковой давности, истцом пропущен по требованиям о взыскании платежей, подлежащих внесению до 13 августа 2016г., что является основанием для отказа в удовлетворении исковых требований в этой части; при этом суд нашел обоснованными требования истца о взыскании задолженности по платежам подлежащим внесению после 13 августа 2016 г., поскольку со стороны ответчика имелось нарушение условий кредитного договора в части размера и сроков погашения кредита. Кроме того, удовлетворяя частично исковые требования о взыскании неустойки (с учетом пропуска срока давности по ряду платежей), суд исходил из того, что по условиям кредитного договора у заемщика в случае ненадлежащего исполнения условий договора возникает ответственность в виде оплаты неустойки (штрафа, пени), которая в данном случае является несоразмерной последствиям нарушенного ответчиком обязательства по кредитному договору, что явилось основанием для снижения размера неустойки до 11000 руб.

В апелляционной жалобе ответчик, оспаривая выводы суда о наличии правовых оснований для взыскания в пользу истца суммы задолженности по кредитному договору, указывает на отсутствие согласия должника на уступку прав по кредитному договору, уведомления о состоявшейся уступке прав требования, не ознакомление ее с договором уступки прав, и, как следствие, отсутствие у нее возможности представить возражения относительно уступки прав между кредиторами. Кроме того, ответчик указывал на необходимость применения судом исковой давности к требованиям заявленным истцом.

Судебная коллегия не может согласиться с этими утверждениями апелляционной жалобы, так как они основаны на неверном применении и толковании норм гражданского законодательства Российской Федерации, устанавливающих ответственность вследствие нарушения кредитных обязательств, а так же порядок исчисление сроков исковой давности.

По существу, жалоба сводится к изложению обстоятельств, исследованных в первой инстанции, и к выражению несогласия заинтересованной стороны с оценкой доказательств, произведенной судом, правовых оснований к отмене решения суда не содержит.

Оснований для переоценки доказательств и иного применения норм материального права у судебной коллегии не имеется, так как выводы суда первой инстанции по делу полностью основаны на юридически значимых обстоятельствах данного дела, правильно установленных судом в результате исследования и оценки всей совокупности представленных по делу доказательств с соблюдением требований статьи 67 ГПК РФ.

Доводы жалобы в части того, что банк не уведомил заемщика о состоявшейся уступке прав требований, не ознакомил с договором уступки, в отсутствие согласия должника на уступку прав по договору третьим лицам, не являющимся банковской организацией, в связи, с чем ответчик не имела возможности представить свои возражения, судебная коллегия считает несостоятельными, основанными на неверном понимании норм действующего законодательства.

Из представленных в материалы дела договорах об уступке прав требований, заключенных между ЗАО Национальный Банк Сбережений и ОАО КБ «Солидарность» 4 декабря 2014 г., и АО КБ «Солидарность» и ООО «ДА-ЦКБ» от 25 мая 2018 г., следует, что сторонами согласованы все существенные его условия, в том числе имеется указание на передаваемое обязательство, его стороны, его размер, то есть, фактический объем прав (требований), при этом каких-либо требований о признании указанных договоров недействительными ответчиком не заявлялось.

Из положений ст. 382 ГК РФ следует, что для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (абз. 1 п. 2). Если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. Обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, произведенным до получения уведомления о переходе права к другому лицу (п. 3).

Согласно п. 1 ст. 385 ГК РФ уведомление должника о переходе права имеет для него силу независимо от того, первоначальным или новым кредитором оно направлено. Должник вправе не исполнять обязательство новому кредитору до предоставления ему доказательств перехода права к этому кредитору, за исключением случаев, если уведомление о переходе права получено от первоначального кредитора. В п. 3 данной статьи закреплено, что кредитор, уступивший требование другому лицу, обязан передать ему документы, удостоверяющие право (требование), и сообщить сведения, имеющие значение для осуществления этого права (требования).

Статьей 386 ГК РФ предусмотрено, что должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора, если основания для таких возражений возникли к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору. Должник в разумный срок после получения указанного уведомления обязан сообщить новому кредитору о возникновении известных ему оснований для возражений и предоставить ему возможность ознакомления с ними. В противном случае должник не вправе ссылаться на такие основания.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. п. 20 - 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» (далее – постановление Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54), если уведомление об уступке направлено должнику первоначальным кредитором, то по смыслу абзаца второго пункта 1 статьи 385, пункта 1 статьи 312 ГК РФ исполнение, совершенное должником в пользу указанного в уведомлении нового кредитора, по общему правилу, считается предоставленным надлежащему лицу, в том числе в случае недействительности договора, на основании которого должна была производиться уступка. Если уведомление об уступке направлено должнику новым кредитором, то должник согласно абзацу 2 пункта 1 статьи 385 ГК РФ вправе не исполнять ему обязательство до получения подтверждения от первоначального кредитора. При непредставлении такого подтверждения в течение разумного срока должник вправе исполнить обязательство первоначальному кредитору. При получении уведомления, направленного новым кредитором, об одном или о нескольких последующих переходах требования должник вправе потребовать представления доказательств наличия волеизъявлений каждого предыдущего кредитора на переход требования. По смыслу статьи 385 ГК РФ уведомление о переходе права должно содержать сведения, позволяющие с достоверностью идентифицировать нового кредитора, определить объем перешедших к нему прав. Если указанных в уведомлении сведений недостаточно для совершения должником исполнения новому кредитору, должник, по общему правилу, вправе исполнить обязательство первоначальному кредитору или приостановить исполнение и потребовать представления соответствующих сведений от первоначального кредитора.

Сообщение о заключении договора, на основании которого уступка требования будет производиться после наступления определенного срока или условия, не может считаться надлежащим уведомлением для целей применения статьи 386 ГК РФ. Вместе с тем должник не вправе в дальнейшем ссылаться на отсутствие уведомления, если из содержания представленного сообщения он с очевидностью мог определить момент перехода права.

В соответствии с пунктом 3 статьи 382 ГК РФ исполнение, совершенное должником первоначальному кредитору до момента получения уведомления об уступке, считается предоставленным надлежащему лицу. В этом случае новый кредитор вправе требовать от первоначального кредитора передачи всего полученного от должника в счет уступленного требования и возмещения убытков в соответствии с условиями заключенного между ними договора (статьи 15, 309, 389.1, 393 ГК РФ).

Как следует из вышеприведенных норм и разъяснений, если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, под риском неблагоприятных последствий нового кредитора следует понимать исполнение должником обязательств первоначальному кредитору.

Отсутствие сведений о получение извещения ФИО1 о переходе прав по договору уступки права требования не свидетельствует об отсутствии у истца права на обращение в суд с иском о взыскании задолженности по кредитному договору и не является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку в п. 3 ст. 382 ГК РФ предусмотрены иные последствия. Законом не предусмотрено такого правового последствия неуведомления должника о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу как освобождение должника от исполнения обязательства в полном объеме.

Доказательств надлежащего исполнения ФИО1 обязательств по кредитному договору № от 23 мая 2012 г. после заключения договора уступки права требования ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции не представлено, ответчик не исполнял надлежащим образом обязательства по кредитному договору ни новому, ни первоначальному кредитору.

Вместе с тем из сообщения АО «Национальный банк сбережений» от 22 апреля 2020г. следует, что АО «Национальный банк сбережений» направляло в адрес К.Н.ББ. договор об уступки прав требования №, заключенный с АОКБ «Солидарность», уведомление об уступке прав требования по кредитному договору заказным письмом 4 декабря 2014 г. (исх. №), однако представить данные документы в суд не представляется возможным в виду истечения срока хранения документов.

Кроме того, ООО «ДА-ЦКБ» также направляло по адресу регистрации заемщика ФИО1 28 января 2018 г. уведомление о переходе к нему прав требования от ОАО КБ «Солидарность».

До настоящего времени договоры уступки права не оспорены в установленном законом порядке и не признаны недействительными.

Доводы жалобы в части того, что в договоре договор уступки прав требования №, заключенного 4 декабря 2014 г. между ЗАО «Национальный Банк Сбережений» и АО КБ «Солидарность», отсутствуют сведения, имеющие отношение к ответчику, являются несостоятельными, поскольку в материалы дела представлены приложения к договору цессии, в том числе выписка из реестра должников к договору уступки прав требования, содержащая сведения о должнике ФИО1, номере и дате кредитного договора, размере задолженности; при этом, ответчик ФИО1 не является участником сделки (договора цессии), а имеет статус должника.

Вопреки доводам жалобы заявлением на выдачу кредита, п.п. 5.4.4. 5.4.5. Правил ЗАО Национальный Банк Сбережений по кредитованию работников бюджетной сферы, которые являются неотъемлемо частью кредитного договора, предусмотрено право банка передать права и требования по кредитному договору третьему лицу; в целях исполнения обязательств по кредитному договору, а также при уступке права по нему, передать третьим лицам информацию о заемщике и о состоянии задолженности заемщика по кредитному договору.

Согласно п.п. 1, 2 ст. 388 ГК РФ уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону; не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

В силу разъяснений, содержащихся в п. 10 постановление Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54 при оценке того, имеет ли личность кредитора в обязательстве существенное значение для должника, для целей применения пункта 2 ст. 388 ГК РФ необходимо исходить из существа обязательства.

При толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (ст. 431 ГК РФ).

По условиям кредитного договора с потребителем о праве банка уступить требование по такому договору третьему лицу подразумевает согласие заемщика на уступку требования, в том числе не кредитной и не банковской организации.

В данном случае, между сторонами возможность передачи права требования по кредитному договору согласована между заемщиком и кредитором при заключении кредитного договора. Передача прав требования по кредитному договору не банковской организации не нарушает нормы действующего законодательства, поскольку на основании кредитного договора возникло исключительно денежное обязательство по возврату полученных в кредит денежных средств, при котором не имеют значения особенности лица, которому подлежат передаче денежные средства, после выдачи кредита банком банковская деятельность считается завершенной, а перешедшие по договору уступки права требования (цессии) от ЗАО «НБС» к АО «Солидарность», а затем к ООО «ДА-ЦКБ» права, не относятся к числу банковских операций, указанных в ст. 5 Федерального закона от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности». Учитывая, что доказательств, свидетельствующих о том, что указанное обстоятельство являлось препятствием к исполнению ФИО1 своих обязательств по погашению кредита, не представлено, судебная коллегия приходит к выводу, что уступка права (требования) по возврату кредита и уплате процентов юридическим лицам, не являющимися кредитными организациями, не противоречит положениям Федерального закона от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности» и не влияет на объем прав и обязанностей должника по кредитному договору и не ущемляет установленные законом права потребителя.

Доводы ответчика о неправильном применение районным судом положений действующего законодательства о сроках исковой давности, о пропуске истцом срока исковой давности по всем платежам, судебная коллегия считает несостоятельными и необоснованными.

Согласно п. 3 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 мая 2013 г., при исчислении сроков исковой давности по требованиям о взыскании просроченной задолженности по кредитному обязательству, предусматривающему исполнение в виде периодических платежей, суды применяют общий срок исковой давности (статья 196 ГК РФ), который подлежит исчислению отдельно по каждому платежу со дня, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении своего права.

В пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского Кодекса Российской Федерации об исковой давности» (далее – Постановление № 43 от 29.09.2015 г.) разъяснено, что по смыслу п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

В соответствии с п. 1 ст. 207 ГК РФ, абзацем 2 пункта 26 Постановления № 43 от 29.09.2015 г. с истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство и т.п.), в том числе возникшим после истечения срока исковой давности по главному требованию.

Согласно положениям п. 4 ст. 204 ГК РФ срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права и на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права.

В силу п. 18 Постановление № 43 от 29.09.2015 г. по смыслу ст. 204 ГК РФ начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается лишь в случаях оставления заявления без рассмотрения либо прекращения производства по делу по основаниям, предусмотренным абзацем вторым статьи 220 ГПК РФ, пунктом 1 части 1 статьи 150 АПК РФ, с момента вступления в силу соответствующего определения суда либо отмены судебного приказа. В случае прекращения производства по делу по указанным выше основаниям, а также в случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 204 ГК РФ).

Как следует из материалов дела 13 августа 2019 г. ООО «ДА-ЦКБ» обратилось с заявлением о выдаче судебного приказа, мировым судьей судебного участка №6 Фрунзенского судебного района г. Иваново 14 августа 2019 г. вынесен судебный приказ о взыскании с ФИО1 задолженности по кредитному договору № от 23 мая 2012 г. в размере 157605 руб. 38 коп., а также судебных расходов в размере 2177 руб., который отменен определением мирового судьи от 5 ноября 2019 г. В последствие истец обратился в суд 5 марта 2020г., направив исковое заявление посредством почтовой связи.

Таким образом, из анализа вышеуказанных правовых норм следует, что срок исковой давности перестал течь с момента обращения истца за выдачей судебного приказа, а именно с 13 августа 2019 г., вместе с тем после отмены судебного приказа определением от 5 ноября 2019 г. срок исковой давности продлился до шести месяцев, при этом в этот период истец обратился в суд с иском о взыскании задолженности. На момент обращения в суд с исковым заявлением, срок исковой давности по платежам, подлежащим внесению до 13 августа 2016г., истек. Следовательно, оснований для отказа истцу во взыскании задолженности подлежащей уплате после 13 августа 2016 г. у районного суда не имелось.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что суд первой инстанции правомерно применил срок исковой давности, на основании заявления ответчика, в отношении части требований истца о взыскании задолженности по кредитному договору № от 23 мая 2012 г., поскольку срок исковой давности по заявленным истцом требованиям о взыскании платежей, подлежащих внесению до 13 августа 2016 г. на момент обращения в суд истек, с заявленными исковыми требованиями истец обратился за пределами срока исковой давности, установленными ст. 196 ГК РФ.

Довод ответчика о несогласии с расчетом задолженности истца по причине отсутствия расчета задолженности, выполненного уполномоченной организацией – первоначальным кредитором не может служить основанием для отмены решения суда.

В апелляционной жалобе ответчик не оспаривала по существу самостоятельно выполненный судом первой инстанции расчет задолженности по кредитному договору № от 23 мая 2012 г., основанный на расчете истца, ни в части основного долга, ни в части процентов за пользование кредитом, ни в части неустоек (штрафов). Представленный истцом в материалы дела расчет задолженности (с учетом применения срока исковой давности) проверен районным судом, арифметически и методологически верен, произведен в соответствии с условиями кредитного договора, установленными при рассмотрении дела обстоятельствами, совершаемыми ответчиком по счету операциями, учитывает все внесенные ответчиком платежи, не противоречит требованиям закона. С заявлением об оспаривании отраженных в выписке по счету операций ответчик ни в банк, ни в суд не обращалась. Допустимых, относимых и достоверных доказательств того, что ответчик исполнила кредитное обязательство в большем объеме, чем учтено истцом, и что задолженность по кредитному договору была иной, чем указал истец, не представлено. Ответчиком указанный расчет не оспорен, иного расчета в нарушение положений ст.12, 56 ГПК РФ о состязательности и равноправии сторон не представлено.

Ссылки апелляционной жалобы ответчика на вину банка в просрочке исполнения обязательств, поскольку заемщик не был извещен банком об изменении платежных реквизитов для перечисления денежных средств, банк своими действиями способствовал увеличению суммы задолженности по кредитному договору, что нарушает права ответчика, судебной коллегией отклоняются как необоснованные.

Статьей 401 ГК РФ предусмотрено, что лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

В силу п. 3 ст. 405 ГК РФ должник не считается просрочившим, пока обязательство не может быть исполнено вследствие просрочки кредитора.

В соответствии со ст. 406 ГК РФ кредитор считается просрочившим, если он отказался принять предложенное должником надлежащее исполнение или не совершил действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором либо вытекающих из обычаев или из существа обязательства, до совершения которых должник не мог исполнить своего обязательства. Следовательно, для освобождения должника от ответственности необходимо, чтобы просрочка кредитора полностью лишила должника возможности надлежащим образом исполнить обязательство.

Уступка прав требований (цессия) к таким обстоятельствам не относится и не является основанием, освобождающим заемщика от исполнения своих обязательств перед кредитором по возврату кредита и процентов за пользование кредитом.

Доказательств того, что заемщик, при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, предпринял все зависящие от него меры для надлежащего исполнения своих обязательств, а денежные средства не были приняты банком, суду не представлено. Напротив, из материалов дела следует, что действий по погашению задолженности ответчик не предприняла, в том числе и в период рассмотрения дела в суде.

Кроме того, ответчик не был лишен возможности исполнять свои обязательства в порядке ст. 327 ГК РФ. Согласно разъяснениям Верховного Суда Российской Федерации, содержащимся в п. 44 постановления Пленума от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», если должник, используя право, предоставленное ст. 327 ГК РФ, внес в срок, предусмотренный обязательством, причитающиеся с него деньги в депозит нотариуса, а в установленных законом случаях – в депозит суда, денежное обязательство считается исполненным своевременно. Тот факт, что внесение платежей по кредитному договору указанным способом является правом должника, а не его обязанностью, с учетом закрепленного ст. 10 ГК РФ принципа добросовестности участников гражданского оборота правового значения для разрешения настоящего вопроса не имеет.

Давая толкование приведенным нормам материального права в их совокупности, судебная коллегия приходит к выводу, что заключение договора уступки прав требований (цессия) не может рассматриваться в качестве виновных действий кредитора, которые повлекли просрочку исполнения обязательств должником. В частности, указанное не свидетельствует, что кредитор отказался принять предложенное должником надлежащее исполнение, как не свидетельствует о несовершении кредитором действий, предусмотренных законом или договором, до совершения которых должник не мог исполнить своего обязательства, поскольку должник вправе внести причитающиеся с него денежные средства в депозит нотариуса, чтобы не допустить просрочки исполнения обязательства в случае изменения реквизитов кредитной организации, о котором он не был извещен. Таким образом, действующее законодательство предусматривает альтернативный способ исполнения обязательства. Вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика, в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие, что она не имела реальной возможности надлежащим образом исполнить обязательства по кредитному договору.

Следовательно, ответчик, являясь заемщиком, не предприняла всех зависящих от нее мер для надлежащего исполнения своих обязательств и не представила допустимых доказательств невозможности исполнения кредитных обязательств.

Как кредитным договором, так и законом (статьями 809, 811 ГКРФ) предусмотрено право кредитора на получение процентов за пользование займом, а также неустойки, пени в случае просрочки исполнения обязательств по возврату займа в порядке и сроки, предусмотренные договором.

Проценты за пользование кредитом по смыслу ст. 819 ГК РФ представляют собой плату за пользование кредитом, конкретная ставка которой согласована сторонами в договоре, изменению не подлежит.

В течение всего времени с момента возникновения обязательств должник К.Н.БВ. пользовалась денежными средствами, полученными по кредитному договору, что является основанием для начисления процентов и неустойки, предусмотренных кредитным договором, проценты не могут рассматриваться в качестве меры ответственности за нарушение обязательства, в связи, с чем не подлежат изменению.

Факт нарушения обязательств ответчиком в суде первой инстанции не опровергнут, наличие задолженности, и ее размер не оспорены. Сам по себе факт несогласия ответчика с имеющимся расчетом задолженности не является основанием для отмены правильного по существу решения суда.

Указание в жалобе ответчика на наличие в тексте судебного постановления ссылки кредитора ОАО АКБ «Пробизнесбанк» на существо решения не влияет, является опиской, которая может быть устранена в порядке ст. 200 ГПК РФ.

Иные доводы апелляционной жалобы не содержат каких-либо новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения в суде первой инстанции или опровергали бы выводы судебного решения, указывали на его незаконность и необоснованность. Правоотношения сторон и закон, подлежащий применению, определены судом правильно, обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании представленных доказательств, приведенные в судебном решении выводы об обстоятельствах дела подтверждены доказательствами, мотивированы, соответствуют требованиям материального закона и в жалобе не опровергнуты.

Разрешая настоящий спор в пределах предмета и оснований иска, суд дал всестороннюю, полную и объективную оценку всех представленных по делу доказательств в их взаимной связи, и пришел к верному выводу о достаточной совокупности доказательств, бесспорно свидетельствующих о наличии оснований для частичного удовлетворения исковых требований истца и взыскания с ответчика задолженности по кредитному договору, поскольку со стороны ответчика имелось нарушение условий кредитного договора в части размеров и сроков погашения кредита.

Доводы апелляционной жалобы повторяют правовую позицию ответчика, изложенную ею в возражениях на иск, сводятся к несогласию с выводами суда о частичном удовлетворении заявленных требований, направлены на иную оценку установленных по делу обстоятельств и представленных в их подтверждение доказательств, получивших надлежащую правовую оценку в соответствии с требованиями ст. ст. 67, 198 ГПК Российской Федерации в постановленном по делу решении и, как не опровергающие правильности выводов суда, не могут служить основанием для его отмены.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу, что решение суда первой инстанции в части взыскании задолженности по кредитному договору вынесено в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Вместе с тем судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о взыскании с ответчика в пользу истца расходов по оплате услуг по подготовке искового заявления в размере 5000 руб., поскольку в соответствии с положениями ст.ст. 98, 100 ГПК РФ в случае, если иск удовлетворен частично, судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований.

С учетом положений ст.ст. 98, 100 ГПК РФ, пункта 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» с К.Н.ББ. подлежат взысканию расходы по оплате услуг представителя по подготовке искового заявления в размере 3 105 руб. (92 589 руб. 04 коп. (сумма задолженности по договору, подлежащая взысканию с ответчика, без учета снижения неустойки) ? 100% ? 149085 руб. 06 коп. = 62,1%; 5 000 руб. (размер понесенных истцом издержек на представителя по подготовке искового заявления) ? 62,1% ? 100% = 3 105 руб.).

Учитывая изложенное в соответствии со ст. 330 ГПК РФ решение суда первой инстанции подлежит изменению в части размера расходов по оплате услуг представителя по подготовке искового заявления, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Фрунзенского районного суда г. Иваново от 23 июня 2020 г. изменить в части взыскания расходов по оплате услуг представителя по подготовке искового заявления.

Взыскать с ФИО1 в пользу Общества с ограниченной ответственностью «Долговое агентство «Центр кредитной безопасности» расходы по оплате услуг представителя по подготовке искового заявления в размере 3105 руб.

В остальной части решение Фрунзенского районного суда г. Иваново от 23 июня 2020г. оставить без изменения.

Председательствующий:

Судьи: