Гражданский кодекс часть 1

БА.И. обратилась в суд с вышеназванным иском к ответчику, указав, что включена в реестр адвокатов В. области с присвоением реестрового номера. г. в Адвокатскую палату В. области поступило частное постановление Коминтерновского районного суда г.Воронежа от г., содержащее указание на нарушение ею норм действующего законодательства и корпоративной этики, что явилосьповодом для возбуждения в отношении нее дисциплинарного производства. г. Совет адвокатской палаты В. области принял решение о признании в действиях адвоката БА.И. наличия нарушений требований пп.1 п.1 ст.7 Федерального закона от 31.05.2002 г. №66-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации, п.1 ст.8, п.3.1 ст.9 Кодекса профессиональнойэтики адвоката, выразившихся в сотрудничестве с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность и использование для осуществления защиты доверителя средств, запрещенных законодательством, прекратив статус адвоката с г. на основании пп.2 п.2 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (нарушение норм Кодекса профессиональной этики адвоката). С принятым решением Совета адвокатской палаты Воронежской области она не согласна, поскольку прекращение статуса адвоката является крайней мерой дисциплинарной ответственности, и такая мера может применяться только в случае грубейшего нарушения адвокатом Кодекса либо неоднократном нарушении адвокатом Кодекса профессиональной этики адвоката.Однако в мотивировочной части решения Совета адвокатской палаты Воронежской области от г. отсутствуют сведения о том, что Совет адвокатской палаты при решении вопроса о применении к ней меры дисциплинарной ответственности, выносил на обсуждение возможность применения менее строгой меры дисциплинарной ответственности, чем прекращение статуса адвоката. Ответчиком необоснованно не принято во внимание, что она имеет небольшой стаж работы адвокатом, ранее не привлекалась к дисциплинарной ответственности.Кроме этого из решения Совета адвокатской палаты Воронежской области от г. следует, что необжалование истцом частного постановления суда от г. указывает на признание ею обоснованности и законности всех доводов частного постановления, явившегося поводом для возбуждения дисциплинарного производства.Таким образом, Совет адвокатской палаты В области при принятии решения фактически посчитал доказанными и не подлежащими дополнительной проверке объективности доводов частного постановления суда.Указанные действия повлекли нарушение пп.9 п.3, п.7 ст.31, п.7 ст.33 Федерального закона от 31 мая 2002 г. "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", пп.4 п.1 ст.20 Кодекса профессиональной этики адвоката, прямо запрещающих применение принципа преюдиции при вынесении решения в рамках дисциплинарного производства.Ввиду допущенных нарушений, решение Совета адвокатской палаты В области не отвечает требованиям законности и справедливости, в том числе вследствие чрезмерной суровости, в связи с чем, БА.И. просит признать незаконным и отменить решение Совета адвокатской палаты В области от г. с восстановлением статуса адвоката (л.д. 2-5, 19-23).

Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 22 декабря 2016г. исковые требовании Б А.И. удовлетворены (л.д. 108, 109-118).

В апелляционной жалобе представителя Адвокатской палаты В области по доверенности КА.В. ставится вопрос об отмене решения суда как незаконного и необоснованного, ввиду неверного применения и толкования норм материального права, несоответствия выводов суда обстоятельствам дела, принятии по делу нового решения об отказе в иске в полном объеме (л.д. 123-130).

В суде апелляционной инстанции представитель Адвокатской палаты В области по доверенности Д Ю.Н. поддержал апелляционную жалобу по изложенным в ней доводам, считает решение суда подлежащим отмене.

Истец ФИО6 полагает решение суда законным и обоснованным, апелляционную жалобу – не подлежащей удовлетворению.

Проверив в соответствии со статьями 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы, изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, исследовав имеющиеся в деле доказательства, заслушав объяснения сторон, приходит к следующему.

Согласно ст. 7 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; исполнять требования закона об обязательном участии адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, а также оказывать юридическую помощь гражданам Российской Федерации бесплатно в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом; постоянно совершенствовать свои знания и повышать свою квалификацию; соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции; ежемесячно отчислять за счет получаемого вознаграждения средства на общие нужды адвокатской палаты в порядке и в размерах, которые определяются собранием (конференцией) адвокатов адвокатской палаты соответствующего субъекта Российской Федерации, а также отчислять средства на содержание соответствующего адвокатского кабинета, соответствующей коллегии адвокатов или соответствующего адвокатского бюро в порядке и в размерах, которые установлены адвокатским образованием; осуществлять страхование риска своей профессиональной имущественной ответственности.

За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.

В силу ч. 2 ст. 4 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности.

Пунктом 5 статьи 6 указанного Федерального закона установлен запрет на негласное сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность.

В соответствии с п. 2 ст. 17 указанного Федерального закона статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения квалификационной комиссии при: неисполнении или ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем; нарушении адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката.

Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, основанные на нравственных критериях и традициях адвокатуры, на международных стандартах и правилах адвокатской профессии (ст. 1).

Согласно ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан: честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и настоящим Кодексом; уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей, коллег и других лиц, придерживаться манеры поведения и стиля одежды, соответствующих деловому общению; постоянно повышать свой профессиональный уровень в порядке, установленном органами адвокатского самоуправления; вести адвокатское производство.

В силу п. 3.1. ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвокатасотрудничество с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в ходе осуществления адвокатской деятельности несовместимо со статусом адвоката.

Пунктами 1, 4, 5, 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката предусмотрено, что нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Меры дисциплинарной ответственности применяются только в рамках дисциплинарного производства в соответствии с процедурами, предусмотренными Разделом 2 настоящего Кодекса. Применение к адвокату мер дисциплинарной ответственности, включая прекращение статуса адвоката, является предметом исключительной компетенции Совета.

При определении меры дисциплинарной ответственности должны учитываться тяжесть совершенного проступка, обстоятельства его совершения, форма вины, иные обстоятельства, признанные Советом существенными и принятые во внимание при вынесении решения.

Из материалов дела следует и установлено судом, что с ДД.ММ.ГГГГ истец ФИО6 являлась адвокатом (л.д. 11).

На основании частного постановления Коминтерновского районного суда г. Воронежа от г. в отношении БА.И. было возбуждено дисциплинарное производство № (л.д. 31-86), по результатам которого Советом адвокатской палаты В области было принято решение от г.: признать в действиях адвоката Б А.И. наличие нарушений требований пп.1 п.1 ст.7 Федерального закона от 31.05.2002 г. №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п.1 ст.8, п.3.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в сотрудничестве с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность и использовании для осуществления защиты доверителя средств, запрещенных законодательством; прекратить статус адвоката Б А.И. с г. на основании пп.2 п.2 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (нарушение норм кодекса профессиональной этики адвоката) (л.д. 7-10).

Из содержания заключения квалификационной комиссии адвокатской палаты Воронежской области и решения Совета адвокатской палаты В области усматривается, что основаниями привлечения адвоката БА.И. к дисциплинарной ответственности послужили:

- факт использования для защиты доверителя средств, запрещенных законом, что выразилось в том, что, осуществляя в порядке ст.51 УПК РФ защиту интересов ТД.М., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.222 УК РФ, БА.И. прониклась сочувствием к своему подзащитному и, воспользовавшись своими добрыми взаимоотношениями с П П.Д. (руководитель отдела дознания, дознаватель которого осуществлял производство по указанному уголовному делу), поинтересовалась у последнего о возможности прекращения уголовного дела за деятельным раскаянием, на что П П.А. дал адвокату БА.И. положительный ответ, сказав, что это прекращение уголовного дела возможно только при его материальном поощрении. Адвокат Б А.И. обсудила с подзащитным ТД.М. условия, выдвинутые ПП.А., и, получив от него денежные средства, передала их ПП.А.;

- факт сотрудничества с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в ходе осуществления адвокатской деятельности, что выразилось в том, что БА.И. оказала содействие органам предварительного расследования, и в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий с ее участием была пресечена противоправная деятельность начальника ОД ОП № УМВД России по г. В ПП.А.

Постановлением старшего следователя СО по К району г. В СУ СК РФ по В области от 5 г. адвокат Б А.И. была освобождена от уголовной ответственности на основании примечания к ст.291.1 УК РФ, как лицо, которое после совершения преступления активно способствовало раскрытию и пресечению преступления и добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело о посредничестве во взяточничестве.

Приговором Коминтерновского районного суда г. Воронежа от г. ПП.А. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.290 УК РФ.

На основании вышеизложенного, суд пришел к выводу о том, что сами по себе факты участия адвоката БА.И. в оперативно-розыскных мероприятиях и сведения об использовании ею запрещенных законом средств для защиты доверителя, на что было указано в частном постановлении Коминтерновского районного суда г. Воронежа от г., безусловно, свидетельствовали о формальном нарушении истцом требований Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката, что, соответственно, являлось основанием для привлечения БА.И. к дисциплинарной ответственности.

Вместе с тем, удовлетворяя исковые требования БА.И., и, признавая незаконным решение Совета Адвокатской палаты В. области от г., отменяя его, и восстанавливая статус адвоката БА.И., суд первой инстанции исходил из того, что запрет на негласное сотрудничество, установленный ст.6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», не распространяется на передачу информации федеральному органу исполнительной власти, принимающему меры по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма (уполномоченному органу) в соответствии с Федеральным законом от 7 августа 2001 г. N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" (ст.7.1 указанного Закона). Участие истца в оперативно-розыскных мероприятиях происходило не в рамках дела, в котором ею осуществлялись полномочия защитника ТД.М., а в рамках иного уголовного дела, возбужденного хотя бы и по заявлению подзащитного БА.И. - ТД.М., однако в отношении ПП.А., в рамках расследования которого Б А.И. в качестве адвоката участия не принимала. Факт использования адвокатом БА.И. запрещенных законом средств для защиты своего доверителя в виде посредничества во взяточничестве, объективно не подтвержден, поскольку в материалах уголовного дела имеются противоречивые сведения об обстоятельствах и роли БА.И. в совершении ПП.А. преступления. Из вступившего в законную силу приговора К районного суда г. В в отношении ПП.А. явно не следует, что инициатива об использовании запрещенных законом средств для защиты своего доверителя исходила именно от адвоката Б А.И., денежные средства передавались Б А.И. ПП.А. в ходе оперативно-розыскных мероприятий, уголовное преследование в отношении БА.И. прекращено, вступившего в законную силу приговора суда, которым была бы установлена её вина в совершении преступного деяния при осуществлении защиты Т Д.М., в отношении БА.И. не имеется.

Кроме того, сославшись на положения п. 53 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 17 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», суд указал, что ни из содержания решения Совета Адвокатской палаты В области от г., содержащего лишь формальную ссылку на учет тяжести совершенного проступка и обстоятельств при которых он совершен, ни изсодержания заключения квалификационной комиссии Адвокатской палаты В. области не усматривается, что при привлечении Б А.И. к дисциплинарной ответственности действительно учитывалась тяжесть совершенного ею проступка, конкретные обстоятельства его совершения, форма её вины либо оценивались иные существенные обстоятельства, в частности такие как: отсутствие вредных последствий совершения указанного дисциплинарного проступка, в том числе и по отношению к ее подзащитному ТД.М. и, напротив, наличие общественно значимых последствий в виде раскрытия преступления коррупционной направленности; короткий стаж работы истца в адвокатуре и отсутствие у истца ранее наложенных на нее дисциплинарных взысканий и прочие обстоятельства, пришел к выводу о необоснованном применении к истцу самой строгой меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката, которая является явно несоразмерной совершенному ею дисциплинарному проступку, ввиду чрезмерной суровости дисциплинарного взыскания, при том, что мерами дисциплинарной ответственности, помимо прекращения статуса адвоката, могут являться и такие как замечание или предупреждение, однако возможность применения к БА.И. иных мер дисциплинарной ответственности ответчиком не обсуждалась.

Однако судебная коллегия не может согласиться с выводами суда, поскольку они не соответствуют фактическим обстоятельствам делам и нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

Как следует из материалов дела и обжалуемого решения суда, факт нарушения истцом требований пп. 1 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п. 1 ст. 8, п. 3.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в сотрудничестве с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность и использовании для осуществления защиты доверителя средств, запрещенных законодательством, и, соответственно, совершения дисциплинарного проступка, подтверждается материалами дела, не оспаривается истцом и судом не опровергнут.

Статьей 3 Федерального закона от 31.05.2002 г. № 63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» установлено, что адвокатураявляется профессиональным сообществом адвокатов и как институт гражданского общества не входит в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления.

Адвокатура действует на основе принципов законности, независимости, самоуправления, корпоративности, а также принципа равноправия адвокатов.

В силу ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката применение к адвокату мер дисциплинарной ответственности, включая прекращение статуса адвоката, является предметом исключительной компетенции Совета.

Доказанность действий адвоката по нарушению норм корпоративной этики и их юридическая оценка определяется исключительно органами адвокатского сообщества.

Порядок принятия Советом адвокатской палаты решений о привлечении адвокатов к дисциплинарной ответственности установлен Кодексом профессиональной этики адвоката. В частности, меры дисциплинарной ответственности применяются только в рамках дисциплинарного производства и строго в соответствии с процедурами, предусмотренными разделом 2 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Статьей 22 Кодекса профессиональной этики адвоката установлено, что дисциплинарное производство включает следующие стадии: возбуждение дисциплинарного производства; разбирательство в квалификационной комиссии адвокатской палаты субъекта Российской Федерации; разбирательство в Совете адвокатской палаты субъекта Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, порядок привлечения адвоката Бедченко А.И. к дисциплинарной ответственности был соблюден, обстоятельства совершения адвокатом Бедченко А.И. дисциплинарного проступка подтверждаются материалами дела и истцом не оспариваются.

Вывод о том, что Совет Адвокатской палаты В области не обсудил вопрос об иных мерах ответственности, которые могли бы быть применены в данном случае к адвокату Б А.И., сделан судом без учета фактических обстоятельств дела и процедуры принятия решения, из которых следует, что при принятии решения Советом палаты членами Совета палаты обсуждается вопрос о применении иных мер дисциплинарной ответственности к адвокату, что следует из утвержденной Федеральной палатой адвокатов Российской Федерации формы бюллетеня для голосования, которая предусматривает все возможные меры дисциплинарной ответственности адвоката - замечание, предупреждение, прекращение статуса адвоката. В данном случае, несмотря на имеющуюся возможность выбора, все члены Совета палаты проголосовали именно за такую меру дисциплинарной ответственности, как прекращение статуса адвоката, доказательств иного в материалах дела не имеется. Таким образом, вывод суда о том, что Советом палаты не был обсужден вопрос о применении к адвокату БА.И. иных мер ответственности, является ошибочным.

В силу прямого указания Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики любое сотрудничество адвоката при осуществлении адвокатской деятельности с правоохранительными органами противоречит указанному статусу. Причем запрет на такое сотрудничество распространяется на любые ситуации, а не только на дела, в которых адвокат принимает или принимал участие в качестве защитника или представителя.

В связи с чем, вывод суда о том, что участие истца в оперативно-розыскных мероприятиях происходило не в рамках уголовного дела, в котором ею осуществлялись полномочия защитника ТД.М., а в рамках иного уголовного дела, в рамках расследования которого истец в качестве адвоката участия не принимала, и поэтому данное участие истца в оперативно-розыскных мероприятиях не противоречит законодательству, является несостоятельным и не соответствует указанным требованиям закона.

Не соответствует фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам также вывод суда о том, что объективно не подтвержден факт использования истцом запрещенных законом средств для защиты своего доверителя в виде посредничества во взяточничестве.

Факт участия адвоката БА.И. в оперативно-розыскных мероприятиях и использование ею запрещенных законом средств для защиты доверителя подтверждается материалами уголовного дела №, что послужило основанием для вынесения судом указанного частного постановления, установлены заключением квалификационной комиссии и решением Совета палаты, и полностью подтверждаются материалами дисциплинарного производства ((л.д. 31-86).

Из материалов дела видно, что адвокат БА.И. была освобождена от уголовной ответственности на основании примечания к ст.291.1 УК РФ согласно постановлению старшего следователя СО по К району г. В СУ СК РФ по В области от г., как лицо, которое после совершения преступления активно способствовало раскрытию и пресечению преступления и добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о посредничестве во взяточничестве.

При этом наличие обстоятельств, свидетельствующих о необходимости сотрудничества с органами, осуществляющими ОРД, в случае крайней необходимости, к которой может прибегнуть адвокат, защищая своего доверителя, т.е. при непосредственной угрозе причинения вреда последнему либо в случае угрозы совершения преступных действий в отношении самого адвоката и его близких родственников, в данном случае не установлено и соответствующих доказательств истцом не представлено (Разъяснениякомиссии ФПА РФ по этике и стандартам по вопросам применения п. 3.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката, утвержденные Советом ФПА РФ 28.01.2016 г., протокол № 3).

С учетом изложенного решение суда нельзя признать законным и обоснованным, поскольку оно принято с существенными нарушениями норм материального права и процессуального права, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

При указанных обстоятельствах решение суда подлежит отмене с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении заявленных БА.И.исковых требований.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ч. 1 ст. 327.1, ст. ст. 328 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 22 декабря 2016 г. отменить, принять по делу новое решение:

В удовлетворении исковых требований БАИ к Адвокатской палате В. области, Совету Адвокатской палаты В. области о признании незаконным и отмене решения СоветаАдвокатской палаты В области от г., и восстановлении статуса адвоката - отказать.

Председательствующий:

Судьи коллегии: