Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ФИО4 на решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 12 июля 2021 года по гражданскому делу №2-4474/2021 по иску ФИО4 к ФИО5 о привлечении к субсидиарной ответственности, взыскании задолженности.

Заслушав доклад судьи Илюхина А.П., выслушав пояснения представителя истца ФИО6, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда,

УСТАНОВИЛА:

ФИО4 обратилась в Приморский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением к ФИО5 о привлечении к субсидиарной ответственности, взыскании задолженности.

В обоснование заявленных требований истец указала, что решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 09 июня 2020 года с ООО «АСП» (ИНН <***>) взыскано 1 601 269,55 рублей, уплаченных по договору займа. 11 июня 2020 года ООО «АСП», генеральным директором которого с 10 февраля 2017 года по 11 июня 2020 года являлась ФИО5, было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо. Указывая, что на момент исключения организации из ЕГРЮЛ ответчик знала о наличии долга перед истцом, обязана была возбудить процедуру банкротства, однако ответчиком данные действия не были совершены, в связи просила привлечь ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «АСП» и взыскать в свою пользу 1 601 269,55 рублей.

Определением Приморского районного суда от 25 января 2021 года гражданское дело передано по подсудности в Невский районный суд Санкт-Петербурга для рассмотрения по существу.

Решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от 12 июля 2021 года в удовлетворении исковых требований отказано.

Полагая указанное решение незаконным, ФИО4 подала апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым удовлетворить исковые требования в полном объеме.

Изучив материалы дела, рассмотрев апелляционную жалобу по правилам статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах заявленных доводов судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела усматривается, что вступившим в законную силу решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 09 июня 2020 года с ООО «АСП» в пользу ФИО4 взысканы денежные средства в размере 1 601 269,55 рублей, из которых 1 000 000 рублей – сумма займа, 551 643,83 рублей – сумма дивидендов, 33 500 рублей – неустойка, 16 125,72 рублей – расходы по оплате государственной пошлины.

27 июля 2020 года выдан исполнительный лист ФС № 033818317 на принудительное исполнение решения Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 09 июня 2020 года.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ ООО «АСП» по решению налогового органа (МИФНС № 46 по г. Москве) исключено из ЕГРЮЛ 11 июня 2020 года в связи с наличием в ЕГРЮЛ сведений о нем, в отношении которых внесена запись о недостоверности.

Также как следует из сведений ЕГРЮЛ генеральным директором и единственным участником ООО «АСП» с 10.02.2017 по 11.06.2020 являлась ответчик ФИО5

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что истцом не доказаны обстоятельства, что неисполнение обязанности юридического лица ООО «АСП» перед кредитором ФИО4 явилось результатом намеренных неправомерных действий единственного участника и директора ФИО5, в связи с чем не установлена совокупность обстоятельств, необходимых для привлечения ответчика ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица ООО «АСП», ликвидированного к административном порядке.

Судебная коллегия находит указанный вывод ошибочным, поскольку судом первой инстанции не применены специальные положения о распределении бремени доказывания по данной категории споров.

В соответствии с п. 3.1. ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" исключение общества из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (лица, уполномоченные выступать от имени юридического лица, члены коллегиальных органов юридического лица и лица, определяющие действия юридического лица), действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, от 21 мая 2021 г. N 20-П, предусмотренная данной нормой субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения. При этом, как отмечалось Верховным Судом Российской Федерации, долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации) (п. 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10 июня 2020 г.). При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя.

При этом, как по общему правилу, закрепленному в ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, так и в соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 56 Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо лежит на кредиторе, заявившем такое требование.

Именно данными положениями руководствовался суд первой инстанции, возложив на истца бремя доказывания оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности.

Вместе с тем, нельзя не учесть, что исключение юридического лица, которое является должником по обязательству, может являться для кредиторов – физических лиц неожиданным, поскольку требовать от него совершения специальных мероприятий в рамках установленной процедуры исключения общества из ЕГРЮЛ в административном порядке, было бы во всяком случае завышением требований к их разумному и осмотрительному поведению.

При таких обстоятельствах, такие лица находятся в ситуации ассиметрии доказательственных возможностей, поскольку они лишены доступа к доказательствам о хозяйственной деятельности общества, о действиях контролирующих общество лиц, в силу их невовлеченности в корпоративные правоотношения.

Таким образом, судебной коллегии представляется избыточным возлагать на истца бремя доказывания комплекса обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц.

В постановлении от 21 мая 2021 г. N 20-П Конституционной Суд Российской Федерации, пришел к выводу о том, что по смыслу положения п. 3.1. статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.

Указанные разъяснения не были учтены судом первой инстанции, что привело к возложению на истца бремени доказывания недобросовестного бездействия ответчика, при том, что судом первой инстанции были правильно установлены фактические обстоятельства дела, на основании представленных истцом доказательствах: наличие у истца убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, замещение ответчиком должности генерального директора и единственного участника общества в период возникновения обязательства вплоть до исключения общества из ЕГРЮЛ.

Принимая во внимание изложенное, суд апелляционной инстанции предложил ответчику дать пояснения относительно причин исключения общества из ЕГРЮЛ, представить доказательства правомерности своего поведения после получения сведений о предстоящем решении регистрирующего органа об исключении общества из ЕГРЮЛ в части исполнения своих обязательств перед кредиторами.

Между тем, какие-либо доказательства ответчиком не были представлены, письма, направленные по всем имеющимся в материалах дела адресам, в том числе по адресу регистрации, с предложением представить такие доказательства вернулись в суд апелляционной инстанции в связи с истечением сроков хранения.

В соответствии с пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" добросовестным поведением, является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Судебная коллегия считает, что под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия. Под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права.

Совокупность изложенных выше обстоятельств, которая привела к исключению должника из ЕГРЮЛ как фактически недействующего юридического лица, свидетельствует об обоснованных сомнениях в добросовестности и разумности действий контролирующего лица, которое при наличии неисполненных обязательств допустило исключение должника из ЕГРЮЛ. Фактическое прекращение деятельности юридического лица с неисполненными обязательствами свидетельствует об отсутствии у контролирующего намерения исполнить свои обязательства перед кредиторами.

Также судебная коллегия учитывает, что в случае наличия добросовестного намерения контролирующего лица удовлетворить требования кредиторов, то ему в соответствии со ст. 21.1 Закона о государственной регистрации предоставлено право выдвинуть возражения относительно исключения юридического лица.

Именно директор как контролирующее должника лицо должен был предпринять меры по направлению возражений, в противном случае негативные последствия исключения должника из ЕГРЮЛ он обязан нести как контролирующее лицо.

Ведь в случае ликвидации по инициативе налогового органа, то ликвидатором, должен презюмироваться единоличный исполнительный орган должника, который по своей инициативе не реализовал процедуру ликвидации должника и распределения его имущества в соответствии с законом.

Кроме того, частью 1 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что в случае, если сторона, обязанная доказывать свои требования или возражения, удерживает находящиеся у нее доказательства и не представляет их суду, суд вправе обосновать свои выводы объяснениями другой стороны.

С учетом изложенных мотивов и нормативных положений судебная коллегия в данном случае полагает подлежащей применению данную норму и констатирует факт недобросовестного поведения ответчика в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения контролирующим лицом публично-правовых обязанностей, а также совершение им действий, не отвечающих интересам общества, а также наличия всей совокупности правовых оснований для возложения на ответчика субсидиарной ответственности.

Таким образом, судебная коллегия полагает, что неправильно распределив бремя доказывания, суд первой инстанции ошибочно установил отсутствие оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности, тогда как ответчик не представил доказательств своих добросовестных действий, что является основанием для отмены решения суда и удовлетворения исковых требований в заявленном размере.

Согласно ч. 3 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если суд вышестоящей инстанции, не передавая дело на новое рассмотрение, изменит состоявшееся решение суда нижестоящей инстанции или примет новое решение, он соответственно изменяет распределение судебных расходов.

При таких обстоятельствах по правилам ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации взысканию с ответчика подлежат понесенные истцом расходы на оплату государственной пошлины в размере 16 207 рублей.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 12 июля 2021 года отменить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования ФИО4 к ФИО5 удовлетворить.

Взыскать с ФИО5 в пользу ФИО4 в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам должника ООО «АСП» (ИНН <***>) денежные средства 1 601 269,55 рублей.

Взыскать с ФИО5 в пользу ФИО4 расходы по уплате государственной пошлины в размере 16 207 рублей.

Председательствующий:

Судьи: