Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кургане 27 августа 2019 г. гражданское дело по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью «Бизнес-Нефть» к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами,

по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Шадринского районного суда Курганской области от 13 июня 2019 г., которым постановлено:

«Исковые требования Общества с ограниченной ответственностью «Бизнес-Нефть» к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами и судебных расходов удовлетворить.

Взыскать с ФИО1 в пользу Общества с ограниченной ответственностью «Бизнес-Нефть» сумму неосновательного обогащения в размере 144135 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 1.01.2016 г. по 17.10.2018 г. в сумме 34392 рубля 81 копейку, с 18.10.2018 г. по 13.06.2019 года 7255 рублей 13 копеек, проценты за пользование чужими денежными средствами на сумму размере 144135 рублей, начиная с 14.06.2019 года по день фактического исполнения решения исходя из ключевой ставки Банка России, а также судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 4654 рубля 28 копеек, расходы на оплату услуг представителя в сумме 15000 рублей, расходы за проведение экспертизы в сумме 39600 рублей.

Взыскать с ФИО1 в доход бюджета муниципального образования Шадринский район государственную пошлину в размере 261 рубль 38 копеек».

Заслушав доклад судьи Булатова П.Г. об обстоятельствах дела, объяснения ответчика ФИО1, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

общество с ограниченной ответственностью «Бизнес-Нефть» (далее – ООО «Бизнес-Нефть») обратилось в суд с иском к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами.

В обоснование требований с учетом их изменения истцом указано, что 1 января 2015 г. между индивидуальным предпринимателем (далее – ИП) ФИО2 и ООО «Бизнес-Нефть» был заключен договор аренды помещения комплекса авто-заправочной станции (далее – АЗС), расположенного по адресу: <адрес>. Согласно заключенному 3 августа 2015 г. между истцом и ИП ФИО2 договору, ИП ФИО2 приняла на хранение в ёмкости АЗС бензин марки АИ-92 в объеме 8 264 л, бензин марки АИ-95 в объеме 7 323 л, а также дизельное топливо в объеме 10 475 л. Ответчик ФИО1 состоял с ИП ФИО2 в трудовых отношениях, в период с 1 октября по 31 декабря 2015 г. работал в должности оператора АЗС. В ходе проверки вверенных ему на ответственное хранение материальных ценностей было установлено, что ФИО1 совершено хищение принадлежащего истцу топлива: бензина марки АИ-92 в объеме 200 л, марки АИ-95 1 040 л, дизельного топлива 3250 л. Ввиду того, что ФИО1 не оспаривал факт хищения топлива, уголовное дело в отношении него не возбуждалось, ответчиком истцу была выдана расписка, согласно которой он принял на себя обязательство возместить причиненный ООО «Бизнес-Нефть» ущерб в размере 144 135 рублей в срок 31 декабря 2015 г. Истец указал, что при сумме задолженности 144 135 рублей проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 1 января 2016 г. по 17 октября 2018 г. составляют 34 392 рубля 81 копейка, также полагал необходимым взыскать с ответчика проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 18 октября 2018 г. по день исполнения решения суда на сумму 144 135 рублей.

Ссылаясь на положения ст.ст. 1102, 1107, 395 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК Российской Федерации, ГК РФ) истец просил суд взыскать с ответчика ФИО1 в свою пользу неосновательное обогащение в размере 144 135 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 1 января 2016 г. по 17 октября 2018 г. в размере 34 392 рубля 81 копейка, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 18 октября 2018 г. по день исполнения решения суда, а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 4654 рубля 28 копеек.

Представитель истца ООО «Бизнес-Нефть» - ФИО3, действующий на основании доверенности, на исковых требованиях настаивал, просил их удовлетворить.

Ответчик ФИО1 и его представитель ФИО4, действующий на основании ордера, против заявленных исковых требований возражали.

Третье лицо ИП ФИО2 в судебное заседание не явилась, о месте и времени рассмотрения дела извещалась надлежащим образом, просила рассмотреть дело в её отсутствие. Ранее в судебном заседании считала заявленные истцом требования обоснованными.

Третье лицо ФИО5 в судебное заседание не явился, о месте и времени рассмотрения дела извещался надлежащим образом, просил рассмотреть дело в его отсутствие. Ранее в судебном заседании выразил согласие с заявленными истцом требованиями.

Третье лицо ФИО6 в судебное заседание не явился, о месте и времени рассмотрения дела извещался надлежащим образом, просил рассмотреть дело в его отсутствие. Ранее в судебном заседании поддерживал заявленные истцом требования.

Судом постановлено изложенное выше решение.

В апелляционной жалобе ответчик ФИО1 просит решение Шадринского районного суда Курганской области от 13 июня 2019 г. отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований.

В обоснование жалобы ссылается на неправильное определение судом первой инстанции обстоятельств дела, нарушение норм материального и процессуального права при принятии решения по делу. Указывает, что судом необоснованно удовлетворены требования истца лишь на основании одной лишь его расписки от 13 ноября 2015 г. Вновь упоминает, что по просьбе своего знакомого он хотел приобрести топливо. Расписка была написана им под диктовку ФИО6 Цена на топливо его знакомого не устроила, о том, чтобы забрать свою расписку у ФИО6, он не подумал. Настаивает, что содержание расписки не говорит о хищении им у истца топлива, а означает, что у него с ФИО6 имелась договоренность о продаже горюче-смазочных материалов (далее – ГСМ) для его знакомого. По его мнению, о неосновательном обогащении возможно было бы говорить, если бы действительно им было взято топливо, составлен акт передачи, накладные по отпуску. Настаивает, что для подтверждения факта хищения им ГСМ, истец должен обратиться в правоохранительные органы. Однако, обвинение в совершении уголовного преступления ему предъявлено не было, в качестве подозреваемого он допрошен не был. Утверждает, что физически невозможно хищение топлива из ёмкостей, поскольку процесс отпуска ГСМ на колонках АЗС автоматизирован, всё происходит при помощи компьютера. Также указывает, что на АЗС ведется видеонаблюдение, доступ к ангару с ёмкостями имеется только у главного механика и у владельцев АЗС. Также обращает внимание, что к проведению инвентаризации либо установлению остатков он не привлекался, что является нарушением его трудовых прав. Кроме того, нашел подтверждение его довод об изготовлении акта инвентаризации не в 2015 году, а в 2018 году – после подачи настоящего иска в суд, однако судом этому не была дана оценка. Утверждает, что в данном случае должны быть доказаны факт передачи ему ГСМ, а также способ хищения ГСМ.

В возражениях на апелляционную жалобу истец ООО «Бизнес-Нефть» выражает согласие с постановленным решением.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик ФИО1 на доводах апелляционной жалобы настаивал.

Иные участвующие в деле лица в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, о причинах неявки суду не сообщили, об отложении судебного разбирательства не просили.

С учетом положений ч. 1 ст. 327, ч. 3, 4 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК Российской Федерации, ГПК РФ), суд апелляционной инстанции пришел к выводу о возможности рассмотрения апелляционной жалобы при установленной явке.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на неё, рассмотрев дело в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия находит решение суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ст. 1102 ГК Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 данного Кодекса. На сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (ст. 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств (п. 2 ст. 1107 Кодекса).

Правила, предусмотренные главой 60 ГК Российской Федерации, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли (пункт 2).

По смыслу указанной нормы, для подтверждения факта возникновения обязательства из неосновательного обогащения должна быть установлена совокупность следующих обстоятельств: сбережение имущества (неосновательное обогащение) на стороне приобретателя; возникновение убытков на стороне потерпевшего, являющихся источником обогащения приобретателя (обогащение за счет потерпевшего); отсутствие надлежащего правового основания для наступления указанных имущественных последствий. Недоказанность хотя бы одного из перечисленных обстоятельств влечет отказ в удовлетворении иска о взыскании неосновательного обогащения.

В силу ч. 1 ст. 56 ГПК Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Из материалов дела следует, что с период с 1 октября 2013 г. по 31 декабря 2015 г. ФИО1 состоял в трудовых отношениях с ИП ФИО2, работал оператором АЗС на автозаправочной станции (трудовая книжка на имя ФИО1 – том 1 л.д. 11-15).

Местом исполнения ФИО1 трудовых обязанностей являлась АЗС, расположенная по адресу: <адрес>. Данный факт сторонами в ходе судебного разбирательства не отрицался.

1 января 2015 г. между ИП ФИО2 (арендатор), ФИО5 и ФИО6 (арендодатели) был заключен договор № б/н аренды помещений комплекса автозаправочной станции (АЗС). По условиям данного договора арендодатель сдает в аренду помещение автозаправочной станции с оборудованием и инвентарем по адресу: <адрес> (п.1.1 договора).

Согласно положений п. 1.2 договора арендатор организует торговлю ГСМ – бензином и дизельным топливом в стационарной розничной торговле.

Данный договор заключен сроком на 11 месяцев до 31 декабря 2015 г. и может быть расторгнут по требованию одной из сторон после истечения срока договора (п. 3.1 договора) том 1 л.д. 17).

3 августа 2015 г. между ИП ФИО2 (хранитель) и ООО «Бизнес-Нефть» (поклажедатель) в лице директора ФИО5, заключен договор № ответственного хранения товарно-материальных ценностей (далее – ТМЦ) (том 1 л.д. 18). По условиям п. 1.1 указанного договора поклажедатель поручает, а хранитель принимает на себя обязательство за вознаграждение хранить ТМЦ – бензин АИ-92, бензин АИ-95, дизельное топливо, передаваемые поклажедателем хранителю. Передача товара на АЗС, расположенной: <адрес> и возврат товара со склада осуществляется по заявке поклажедателя через АЗС. Наименование, количество передаваемых ТМЦ на хранение, указывается в акте, который подписывают уполномоченные лица обеих сторон и выдается хранителем поклажедателю после приемки товара для хранения. Местонахождение склада: <адрес>. Из п. 1.2 следует, что хранитель вправе использовать ТМЦ с последующим возмещением поклажедателю.

Согласно акту о приеме-передаче ТМЦ на хранение 7 августа 2015 г. ООО «Бизнес-Нефть» было сдано, а ИП ФИО2 приняты на хранение бессрочно следующие ТМЦ: бензин автомобильной марки АИ-92 в количестве 8264 л, бензин автомобильной марки АИ-95 в количестве 7323 л, дизельное топливо в количестве 10 475 л. Условия хранения: АЗС по <адрес> в емкостях 25 куб.м и 23 куб.м (том 1 л.д. 19).

Согласно представленному стороной истца акту, 30 октября 2015 г. была проведена инвентаризация ТМЦ, находящихся на ответственном хранении на АЗС, расположенной по адресу: <адрес>. По результатам инвентаризации установлена недостача АИ-92 – 200 л, АИ-95 – 1 040 л, дизельного топлива – 3250 л. Общая сумма недостачи в денежном выражении составила 144135 рублей (том 1 л.д. 81), что является основанием предъявления требований к хранителю согласно ст. 891 ГК Российской Федерации.

Стороной истца в материалы дела представлена рукописная расписка ФИО1, датированная 13 ноября 2015 г., из которой следует, что ФИО1, являясь оператором АЗС по <адрес>, взял из ёмкости ГСМ АИ-92 – 200 л, АИ-95 – 1040 л, д/т – 3250 л на общую сумму 144134 рублей. Указано, что ФИО1 обязуется вернуть данную сумму до конца 2015 г. (том 1 л.д. 65).

Обращаясь в суд с данным иском, и полагая, что на стороне ответчика образовалось неосновательное обогащение, подлежащее взысканию, истец утверждал, что ответчик ФИО1, будучи работником ИП ФИО2, осуществляя трудовую деятельность на АЗС, расположенной по адресу: <адрес>, совершил хищение ГСМ на общую сумму 144135 рублей, о чём свидетельствует расписка, выданная ФИО1 Ответчиком обязательства, данные в расписке от 13 ноября 2015 г., исполнены не были.

Разрешая спор и удовлетворяя заявленные истцом требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ввиду отсутствия правовых оснований обогащения ответчика за счет истца на сумму 144135 рублей, на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение.

Судебная коллегия не может согласиться с данными выводами суда первой инстанции ввиду следующего.

Исходя из положений ст. ст. 1102, 1103 ГК Российской Федерации обогащение может быть признано неосновательным, если отсутствуют правовые основания приобретения или сбережения имущества, необходимым условием возникновения обязательства из неосновательного обогащения является приобретение и сбережение имущества в отсутствие правовых оснований, то есть приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого, не основанное на законе, иных правовых актах, сделке.

По утверждению стороны истца в обоснование предъявленного иска хищение ГСМ было произведено ответчиком ФИО1 в связи с имевшимся у него доступом к указанным ТМЦ в силу его должностных обязанностей оператора АЗС.

Из пояснений третьего лица ИП ФИО2, данных ею в ходе судебного разбирательства, следует, что ФИО1 во время работы у неё, являлся материально – ответственным лицом.

По смыслу ст.ст. 71, 72 Конституции Российской Федерации судебная процедура, включая производство по делам, вытекающим из трудовых отношений, определяется законодателем.

Из руководящих разъяснений, содержащихся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» следует, что судье необходимо определить, вытекает ли спор из трудовых правоотношений, т.е. из таких отношений, которые основаны на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором (статья 15 ТК РФ).

В соответствии со ст. 15 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК Российской Федерации, ТК РФ) трудовые отношения определяются как отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Нормы действующего трудового законодательства направлены на обеспечение баланса прав и свобод сторон трудового договора, а также надлежащей защиты прав и законных интересов работника, как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве.

Вместе с тем, обязательства из неосновательного обогащения возникают в случаях приобретения или сбережения имущества за счет другого лица, отсутствия правового основания такого сбережения (приобретения), отсутствия обстоятельств, предусмотренных ст. 1109 ГК Российской Федерации. Основания возникновения обязательства из неосновательного обогащения могут быть различными: требование о возврате ранее исполненного при расторжении договора, требование о возврате ошибочно исполненного по договору, требование о возврате предоставленного при незаключенности договора, требование о возврате ошибочно перечисленных денежных средств при отсутствии каких-либо отношений между сторонами и другое.

Акт инвентаризации от 30 октября 2015 г., который положен в основу требований иска, где отражена недостача ГСМ на общую сумму 144135 рублей, ответчиком не подписан. Инвентаризация проведена без участия работника ФИО1, являвшегося материально-ответственным лицом.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции ответчик ФИО1 выражал несогласие с проведением инвентаризации без его участия, а также указывая на то, что материальные средства (ГСМ) не принимал.

Также в подтверждение своих доводов стороной истца в материалы дела представлена аудиозапись, по утверждению истца, на которой содержится запись разговора ответчика, подтверждающего события хищения ГСМ.

В ходе рассмотрения дела ввиду оспаривания ответчиком факта принадлежности ему голоса на аудиозаписи, а также давности изготовления расчета фактического остатка ГСМ и акта инвентаризации от 30 октября 2015 г. по ходатайству стороны ответчика определениями суда от 5 декабря 2018 г. по делу была назначена судебная криминалистическая экспертиза и техническая экспертиза документов, производство которой было поручено Челябинской лаборатории судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации (том 1 л.д. 182-186).

В соответствии с заключениями эксперта Челябинской лаборатории судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации №, №, № от 13 февраля 2019 г., на предоставленной на исследование фонограмме имеются фрагменты со звучащей речью. В фонограмме исходного разговора принимало участие не менее двух лиц с мужскими голосами. Голос и звучащая речь участника исходного разговора, обозначенного в тексте заключения как М2, принадлежит ФИО1 Указано, что предоставленная на исследование звукозапись «аудио_1.wav» не является оригиналом. На предоставленной на исследование звукозаписи не имеется признаков монтажа или иных изменений, произошедших в процессе записи. После окончания процесса записи фонограмма была переконвертирована 2 раза без ухудшения характеристик записи и изменения последовательности зафиксированных на записи акустических событий. В связи с отсутствием оригинала записи определить дату создания звукового файла «аудио_1.wav» не представляется возможным. Дата записи, указанная в атрибутах файла – 16 июля 2018 г. В указанном экспертном заключении приведено дословное содержание фонограммы исходного разговора (том 1 л.д. 215-244).

В соответствии с заключением эксперта Челябинской лаборатории судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации № от 29 мая 2019 г. решить вопросы о соответствии времени выполнения подписей от имени ФИО5, ФИО6 и ФИО2 и оттиска печати от имени ИП «Попова Нинель Арислановна» в предоставленном на исследование расчете фактического остатка ГСМ на АЗС на 30 октября 2015 г., дате – 30 октября 2015 г.; подписей от имени ФИО5, ФИО6 и ФИО2 в акте инвентаризации, датированном 30 октября 2015 г. дате, указанном в нем (30 октября 2015 г.) не представилось возможным. Время выполнения оттиска печати от имени ООО «Бизнес-Нефть» в акте инвентаризации, датированном 30 октября 2015 г., не соответствует дате, указанной в нем (30 октября 2015 г.). Оттиск печати от имени ООО «Бизнес-Нефть» в акте инвентаризации, датированном 30 октября 2015 г., был выполнен не ранее февраля 2018 г. (том 2 л.д. 1-9).

В силу положений ст. 86 ГПК Российской Федерации заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

У судебной коллегии не имеется оснований сомневаться в выводах экспертов Челябинской лаборатории судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации, имеющих соответствующую квалификацию, образование и стаж работы, предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Экспертиза была проведена с детальным изучением представленных на исследование материалов, заключение соответствует требованиям законодательства, содержит обоснование выводов, ссылки на использованные методики и нормативную документацию.

Судебная коллегия отмечает, что расписка, составленная ФИО1 13 ноября 2015 г. не может являться надлежащим доказательством возникновения на стороне ответчика неосновательного обогащения, так как по утверждению ответчика, она была составлена под давлением, что нашло своё подтверждение экспертным путем.

Так, из заключения эксперта Челябинской лаборатории судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации №, №, № от 13 февраля 2019 г. следует, что расписка составлялась ФИО1 под диктовку, при этом ФИО1 выражал несогласие с объемами указанных в расписке ГСМ, а также с суммой, которую ему указано вернуть за ГСМ, со сроком исполнения обязательств по составленной им расписке.

По мнению судебной коллегии, из вышеназванной расписки неясно, в какой период времени и кем, а также каким способом изымались ГСМ на АЗС, расположенной по адресу: <адрес>.

С учетом разных сроков изготовления акта инвентаризации и оттиска печати, размещенного на нём, отсутствия участия ФИО1 в его составлении, акт инвентаризации, датированный 30 октября 2015 г., представленный стороной истца в материалы дела, по мнению судебной коллегии, также не может служить подтверждением хищения с АЗС ответчиком ГСМ.

Согласно ст. 233 ТК Российской Федерации материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

Статьей 238 ТК Российской Федерации установлено, что работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества, а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

В соответствии со ст. 241 ТК Российской Федерации за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом и иными федеральными законами.

Согласно ст. 242 ТК Российской Федерации полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере. Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

В соответствии с п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Судебная коллегия отмечает, что материалы дела не содержат сведений о наступлении гражданско-правовой ответственности ИП ФИО2 в рамках договорных отношений вследствие ненадлежащего исполнения обязательств по договору хранения. Кроме того, работодатель ответчика ФИО1 – ИП ФИО2 с требованиями к своему работнику о возмещении недостачи не обращалась.

Поскольку не был установлен механизм возникновения, а также сам факт возникновения убытков на стороне потерпевшего, обстоятельства убыли топлива носят предположительный характер, как и вина ответчика в недостаче, судебная коллегия приходит выводу об отсутствии оснований удовлетворения иска в данном споре.

В связи с изложенным, требования ООО «Бизнес-Нефть» к ФИО1 о взыскании с него неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь ст. ст. 328-330 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Шадринского районного суда Курганской области от 13 июня 2019 г. отменить.

Отказать в удовлетворении исковых требований общества с ограниченной ответственностью «Бизнес-Нефть» к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами.

Судья-председательствующий

Судьи: