Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к ФИО2 об истребовании имущества из чужого незаконного владения, поступившее по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Московского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 11 марта 2019 года, которым постановлено:

«ФИО1 в удовлетворении исковых требований к индивидуальному предпринимателю ФИО2 об истребовании имущества из чужого незаконного владения, взыскании убытков в виде упущенной выгоды в размере 100000 руб., компенсации морального вреда в размере 100000 руб. почтовых расходов в размере 275 руб., расходов по уплате госпошлины в размере 6000 руб., отказать».

Заслушав доклад судьи Арслановой Е.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с уточненным иском к индивидуальному предпринимателю ФИО2 об истребовании имущества из чужого незаконного владения, указав в обоснование заявленных требований следующее.

Он является собственником швейного оборудования на основании договора купли-продажи от 02.05.2016, заключенного между ним и З.А. на общую сумму <данные изъяты> рублей. Так, он приобрел по договору следующее имущество: две прямострочные швейные машины марки ZOLE модель ZJ8700, серийный номер 10060568 и серийный номер 100402241, прямострочную швейную машину марки AURORA модель А-8700, серийный номер 11 0603072, три швейные машины марки Sunstar с серийными номерами 61107637, 61107595 и 61107808, пуговичную машину марки AURORA модель А-373, оверлок марки Juki df4-30h, петельную машину марки MINERVA 6276-P2- 1 штука, паровой утюг марки Bieffe Farinelli, настольный раскройный нож марки AURORA модель NSK-160-K, серийный номер 111364, два настольных раскройных ножа марки Maxdo модель CZD-B11, раскройный стол, длиной 6,3 метра, осветительные приборы в количестве 6 штук.

02.06.2016 между ним и З.А. заключен договор аренды данного оборудования, в соответствии с которым он передал арендатору (З.А..) указанное в п. 1.1 договора имущество, оцененное сторонами в 150000 руб., с установлением арендной платы – 10000 руб. в месяц (п. 2.1 договора аренды).

В соответствии с актом приема передачи имущества ФИО1 передал З.А. следующее имущество:

1. Прямострочная швейная машина марки ZOLE модель ZJ8700, серийный номер 10060568- 1 штука;

2. Прямострочная швейная машина марки ZOLE модель ZJ8700, серийный номер 100402241 - 1 штука;

З. Прямострочная швейная машина марки AURORA модель А-8700, серийный номер 11 0603072-1 штука;

4. Швейная машина марки Sunstar, серийный номер 61107595 - 1 штука;

5. Швейная машина марки Sunstar, серийный номер 61107808 - 1 штука;

6. Пуговичная машина марки AURORA модель А-373 - 1 штука;

7. Оверлок марки Juki df4-30h - 1 штука;

8. Петельная машина марки MINERVA 6276-P2- 1 штука;

9. Паровой утюг марки AURORA модель NSK-160-K

10. Настольный раскройный нож марки Maxdo модель CZD-B11- 2 штуки;

11. Раскройный стол 6,3 метра - 1 штука;

12. Осветительные приборы 6 штук.

З.А. с индивидуальным предпринимателем (далее ИП) ФИО2 21 ноября 2016 года заключен договор аренды нежилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, куда перевезено оборудование, находящееся в аренде у З.А.

В последующем З.А. уехал из Чувашской Республики, не возвратив истцу имущество, которое осталось в помещении, принадлежащем ФИО2

Ссылаясь на то, что с декабря 2016 года З.А. не платил арендную плату, ИП ФИО2 отказалась возвращать имущество истцу и передала его по договору от 02 июля 2018 года на ответственное хранение ООО «Проф- Мебель плюс». На письменное требование о возврате имущества от 03 марта 2018 года ФИО2 не ответила, в связи с чем истец обратился с требованием о возврате своего имущества из чужого незаконного владения.

Со ссылкой на ст. 15 ГК РФ, истец также просил взыскать с ответчика упущенную выгоду в размере 100000 рублей, компенсацию морального вреда в сумме 100000 руб. за незаконное удержание и невозврат его имущества.

При определении размера упущенной выгоды он принял к расчету период, прошедший со дня истечения срока возврата имущества, указанного в претензии- 28 марта 2018 года, до момента обращения в суд с уточненным иском 10 месяцев, и размер ежемесячной арендной платы за сдачу имущества в аренду в сумме 10000 рублей.

Судом постановлено указанное выше решение, обжалованное ФИО1 на предмет отмены по мотиву незаконности и необоснованности. В апелляционной жалобе он указывает на то, что выводы суда не соответствуют установленным по делу обстоятельствам. Судом безосновательно указано на невозможность идентифицировать имущество в отсутствие технической документации на него, а также в связи с тем, что перечень имущества приобретенного по договору купли- продажи и сданного в аренду не совпадает с перечнем имущества, переданного на ответственное хранение. Суд мог удовлетворить решение частично, в отношении имущества, идентификация которого возможна. Суд критически отнесся к показаниям одних лиц участвующих в деле, отдав предпочтение другим без каких-либо объяснений. Он просит решение суда отменить и принять новое об удовлетворении его требований. Факт нахождения имущества во владении ответчика им самим не отрицается, между сторонами спора отсутствуют обязательственные отношения, право собственности истца на спорное имущество подтверждено и никем не оспаривается, что, по мнению истца, является достаточным основанием для удовлетворения иска.

Проверив решение суда в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) в пределах доводов апелляционной жалобы, выслушав представителя истца адвоката Кошкина Ю.В., поддержавшего доводы жалобы, ответчика ИП ФИО3, третье лицо ФИО4, возражавших против удовлетворения жалобы, решив вопрос о рассмотрении дела в отсутствии неявившихся лиц, участвующих в деле, судебная коллегия приходит к следующему.

Как усматривается из материалов дела, 02.05.2016 между ФИО5 и ФИО6 заключен договор купли-продажи имущества – швейного оборудования на общую сумму 130000 рублей. По договору ФИО5 продано и передано по акту приема- передачи от 02.05.2016 следующее имущество (так указано в договоре и акте):

1. швейная машина ZOLE, № 10060568;

2. швейная машина ZOLE, № 100402241;

3. швейная машина AURORA, № 11 0603072;

4. Швейная машина Sunstar, № 61107637;

5. Швейная машина Sunstar, № 61107595;

б. Швейная машина Sunstar, № 61107808;

7. Пуговичная машина AURORA №А-373;

8. Оверлок Juki дf4-30h;

9. Петельная машина марки MINERVA 62761-R2;

10. Паровой утюг марки Bieffe Farinelli;

11. Настольный нож AURORA NSK-160-K (указан только в договоре, не указан в акте приема-передачи);

12. Настольный нож CZД 2 шт.;

13. Раскройный стол 6,3 метра - 1;

14. Освещение - 6 штук (указано только в договоре, отстуствует в акте приема-передачи).

02.06.2016 между ФИО1 и ФИО6 заключен договор аренды швейного оборудования, стоимостью 150000 рублей, с установлением арендной платы в размере 10000 руб. в месяц (п. 2.1 договора аренды), на срок с даты подписания договора до 02 июня 2020 года. В силу п. 3.3 договора подписанием договора стороны подтвердили согласие и принятие условий договора, а также передачу арендатору без составления отдельного акта приема-передачи оборудования, указанного в п. 1.1 Договора. В пункте 1.1. договора перечислено следующее оборудование: ZOLE № 10060568, ZOLE № 100402241, AURORA № 110603072, Sunstar №61107808, Sunstar № 61107595, AURORA№ А-373, Juki ДF4-30H, MINERVA 6276-R2, паровой утюг AURORA NSK-160-K, настольный нож CZД 2 штуки, раскройный стол 1 6,3 метра, осветительные приборы 6 штук.

ФИО6, как руководителем ООО «Марьям», 21 ноября 2016 года заключен договор аренды нежилого помещения, расположенного по адресу: <...>, принадлежащего на праве собственности ИП ФИО2

В указанном помещении ООО «Марьям» размещено швейное оборудование.

ФИО6 не возвратил ФИО1 имущество, выехав за пределы Чувашской Республики. Имущество, размещенное ООО «Марьям» в помещении принадлежащем ФИО2, осталось там же.

Часть этого имущества ИП ФИО2 передала на ответственное хранение по договору от 02.07.2018 ООО «Проф- Мебель плюс», в том числе швейное оборудование MINERVA 152726/71, швейное оборудование без названия, швейное оборудование марки Juki 2000 58948, швейное оборудование ZOLE (2 шт.), швейное оборудование Sunstar (2 шт.), швейное оборудование Typucal.

ФИО1 обратился в суд с настоящим иском, указывая, что принадлежащее ему имущество арендатор ФИО6 ему не возвратил, оно находится у третьего лица ИП ФИО2, из незаконного владения которой он просил его истребовать. Суд отказал в удовлетворении иска, ссылаясь на невозможность идентификации спорного имущества, указывая на имеющуюся разницу между перечнем имущества, приобретенного ФИО1 по договору купли-продажи от 02.05.2016 и переданного им по акту приема-передачи ФИО6 02.06.2016. Также эта опись не соответствует описи имущества, преданного на ответственное хранение.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции ввиду следующего.

В соответствии со ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ, защита гражданских прав осуществляется путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.

В силу ч. 1 ст. 209 ГК собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Согласно ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

Как следует из разъяснений, изложенных в п.п. 32, 34, 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в случаях, когда между лицами отсутствуют договорные отношения или отношения, связанные с последствиями недействительности сделки, спор о возврате имущества собственнику подлежит разрешению по правилам ст. ст. 301, 302 ГК РФ. Применяя ст. 301 ГК РФ, судам следует иметь в виду, что собственник вправе истребовать свое имущество от лица, у которого оно фактически находится в незаконном владении. Лицо, обратившееся в суд с иском об истребовании своего имущества из чужого незаконного владения, должно доказать свое право собственности на имущество, находящееся во владении ответчика.

Одним из условий истребования имущества из чужого незаконного владения является возможность его индивидуализации и идентификации. Невозможность идентификации объекта исключают возможность его виндикации.

В суде апелляционной инстанции для проверки доводов истца о возможности идентифицировать спорное имущество, судебной коллегией определением от 19 июня 2019 года назначена экспертиза, проведенная Автономной некоммерческой организацией дополнительного профессионального образования «Центр независимой экспертизы» 08 августа 2019 года.

Экспертам было предложено определить является ли швейное оборудование, переданное ИП ФИО2 на ответственное хранение по договору от 02.07.2018 ООО «Проф- Мебель плюс», указанное в акте приема-передачи к указанному договору, расположенное по адресу: <адрес>, а также утюг (1 шт.), раскройный стол (1 шт.), ножи (2 шт.), находящиеся в помещении, расположенном по адресу: <адрес>, принадлежащем ИП ФИО2, тем же оборудованием, которое указано в акте приема-передачи к договору купли-продажи 02.05.2016, заключенному между ФИО7., а также в акте приема-передачи к договору аренды от 02.06.2016, заключенному между ФИО7, исходя из индивидуальных признаков оборудования, указанных в соответствующих актах приема-передачи и договорах, и указать его идентификационные признаки.

После принятия судом первой инстанции решения по делу, 12 марта 2019 года ИП ФИО2 расторгла договор ответственного хранения от 02.07.2018. В тот же день она продала часть швейного оборудования по договору купли-продажи от 12 марта 2019 года Е.Л., в том числе: швейное оборудование Sunstar (2 шт.), Typucal и швейное оборудование без названия. Об этом судебной коллегии представителем ответчика ИП ФИО3 было сообщено уже после назначения по делу судебной экспертизы через месяц 19 июля 2019 года.

Таким образом, для исследования экспертам было представлено швейное оборудование в количестве 8 единиц. В соответствии с выводами экспертов:

- швейное оборудование марки ZOLE (серийный номер 111101016) и раскройный нож марки JUCК (серийный номер 170910001) не соответствуют оборудованию, отраженному в договорах купли-продажи, аренды и ответственного хранения,

- швейное оборудование марки ZOLE, петельную машину марки MINERVA, паровой утюг марки Bieffe Farinelli, раскройный стол невозможно идентифицировать ввиду отсутствия идентификационных признаков, при этом технические характеристики данного оборудования соответствуют техническим характеристикам оборудования, указанного в договорах купли-продажи, аренды и ответственного хранения,

- оверлок марки Juki модель МО2316, класс df4-30h, серийный номер R 58948 передан на ответственное хранение, но не отражен в определении суда,

- оверлок марки Juki модель МО2316 класс df4-30h, серийный номер R 59111 является тем оборудованием, которое передано на ответственное хранение и указано в договорах купли-продажи и аренды.

В итоге, из всего имеющегося в наличии у ИП ФИО3 швейного оборудования эксперты идентифицировали лишь оверлок марки Juki модель МО2316 класс df4-30h, серийный номер R 59111. При этом, из исследовательской части экспертного заключения следует, что эксперты идентифицировали данное оборудование, исходя из наличия на нем эксплуатационного дефекта, а именно, повреждения лако -красочного покрытия, зафиксированного на фото 13, 14 материалов проверки об отказе в возбуждении уголовного дела КУСП № 1868 от 29 января 2018 года. Другими словами эксперты пришли к выводу о том, что имеющийся на фото в материалах КУСП оверлок, сфотографированный ФИО1 в арендованном З.А. швейном цехе, является тем же оборудованием, которое представлено на исследование. Между тем, из договоров купли-продажи и аренды усматривается, что в перечне имущества это оборудование указано как «Juki ДF 4-30 H», т.е. серийный номер оборудования и другие идентифицирующие признаки станка отсутствуют. При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает вывод экспертов в этой части предположительным, поскольку безусловных оснований считать, что оборудование, сфотографированное ФИО1, является его собственностью, не имеется.

Исходя из требований закона о наличии у имущества, о виндикации которого просит истец, индивидуально-определенных признаков, представленное на исследование имущество, нельзя однозначно определить как имущество, правообладателем которого считает себя ФИО1, это имущество обладает лишь общими признаками, не позволяющими однозначно считать спорное швейное оборудование собственностью истца.

В связи с этим, а также в связи с отсутствием части оборудования у третьего лица ФИО2 истребование спорного имущества в натуре невозможно.

Принимая данное решение, судебная коллегия учитывает также следующие обстоятельства. Согласно договору аренды нежилого помещения, заключенному ИП ФИО2 и ООО «Марьям», ИП ФИО2 предоставила обществу в аренду нежилые помещения для использования под офис и под швейный цех на условиях оплаты 37200 рублей в месяц, сроком с 21 ноября 2016 года на 11 месяцев. В соответствии с п. 2.1.10 договора аренды в случае невыполнения Арендатором надлежащим образом обязательств по уплате арендной платы по настоящему договору Арендодатель вправе удерживать имущество Арендатора, находящееся внутри арендуемого помещения в течение 60-ти дней. По истечении указанного срока Арендодатель вправе реализовать имущество в порядке, предусмотренном действующим законодательством, и удовлетворить свои требования по арендной плате, а также возместить свои издержки и другие убытки за счет средств, вырученных от реализации удержанного имущества.

При наличии вышеназванных условий в п. 2.1.10 договора аренды, в отсутствие иных сведений о собственнике имущества, размещенного в арендованном помещении, при отсутствии в договоре купли-продажи от 02.05.2016 и договоре аренды от 02.06.2016 идентификационных признаков швейного оборудования, у ответчика были основания полагать, что находящееся в арендованном помещении имущество принадлежит ООО «Марьям», и согласно условиям договора при наличии невыплаченного долга она вправе удержать его и распорядиться им.

Поэтому ссылка истца на злоупотребление ИП ФИО2 правом, как на основание для удовлетворения иска в соответствии со ст. 10 ГК РФ, не может быть принята судебной коллегией во внимание.

Поскольку суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для истребования имущества из чужого незаконного владения, он правомерно отказал в удовлетворении производного от основного требования о взыскании упущенной выгоды. Требования о компенсации морального вреда при изложенных обстоятельствах также на законных основаниях отклонены в связи с неудовлетворением основного требования и поскольку для этого не имеется предусмотренных ст.ст. 150,151 ГК РФ оснований.

Судебная коллегия полагает, что иные доводы апелляционной жалобы также правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к повторному изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции и к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, тогда как основания для такой переоценки отсутствуют.

Поскольку предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется, судебная коллегия оставляет жалобу без удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 199, 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Апелляционную жалобу ФИО1 на решение Московского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 11 марта 2019 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий А.В. Ярадаев

Судьи: П.Д. Иванов

Е.А.Арсланова