Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске 22 июля 2020 года дело по апелляционной жалобе ответчика Ивановой А.П. на решение Индустриального районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 5 июля 2019 года, которым

удовлетворены исковые требования Кардаковой В. А. в лице ее законных представителей Кардакова А. А. и Кардаковой Н. А. к ИвА. А. П..

Признан самовольной постройкой жилой дом с кадастровым номером <данные изъяты>, расположенный на земельном участке по адресу <данные изъяты> с кадастровым <данные изъяты>

На ИвА. А. П. возложена обязанность произвести за свой счет в течении 30 рабочих дней с момента вступления решения суда в законную силу демонтаж существующей крыши указанного выше жилого дома с изменением ее конфигурации, а именно: развернуть (осуществить) поворот существующих скатов крыши на 90 градусов, чтобы скаты крыши имели угол наклона 25 градусов и выходили (смотрели) на <данные изъяты> и огород, с отступлением от внешних стен дома на 0,5 метра, расстоянием не более: по вертикали от нижних точек скатов до конька крыши – 2,88 метра, крыши в длину – 10,66 метра, в ширину – 8,09 метра, а в сторону <данные изъяты> отступ кромки крыши от внешней стены дома составлял 0,25 метра.

В случае неисполнения Ивановой А. П. решения суда в добровольном порядке Кардаковой В. А. в лице ее законных представителей Кардакова А. А. и Кардаковой Н. А. предоставлено право самостоятельно демонтировать крышу указанного выше жилого дома, с последующим укрывом оставшейся после демонтажа крыши верхней части жилого дома пленкой, с отнесением затрат по демонтажу на ИвА. А. П..

На ИвА. А. П. возложена обязанность освободить незаконно (самовольно) захваченную часть принадлежащего Кардаковой В. А. земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> в соответствии с решением Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 21 февраля 2018 года по делу № 2-6/2018, а именно до точек координат «14» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н6» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н5» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н4» (<данные изъяты><данные изъяты>), «11» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н3» (<данные изъяты><данные изъяты>) путем демонтажа ветхого покосившегося забора, проходящего вдоль смежной границы между земельными участками по <данные изъяты> и <данные изъяты> а также перенести строение в виде сарая, расположенное по адресу <данные изъяты> вдоль смежной границы, в глубь своего земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> от межи (смежной границы) на один метр, а именно за линую с точками координат <данные изъяты>; <данные изъяты> и «<данные изъяты><данные изъяты>

Кардаковой В. А. в лице ее законных представителей Кардакова А. А. и Кардаковой Н. А. предоставлено право за свой счет, без компенсации расходов со стороны Ивановой А.П., установить новый забор из штакетника, из профнастила, с железными столбами, с бетонным основанием выполненным по уровню земли земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> по <данные изъяты> высотой не более двух метров от уровня земли, разделяющий смежных землепользователей и проходящий с севера на юг от <данные изъяты> в соответствие с Удмуртской Республики от 21 февраля 2018 года по делу № 2-6/2018, а именно по точкам координат «14» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н6» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н5» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н4» (<данные изъяты><данные изъяты> «11» (<данные изъяты><данные изъяты>), «н3» <данные изъяты><данные изъяты>

С ИвА. А. П. в пользу Кардакова А. А. взысканы судебные расходы по проведению комплексной судебной землеустроительной и строительно-технической экспертизы в сумме 84 078 рублей 54 копейки, расходы по оплате услуг представителя в сумме 70 000 рублей и расходы по оплате государственной пошлины в сумме 1 200 рублей, всего 155 278 рублей 54 копейки.

С ИвА. А. П. в пользу АО <данные изъяты>» взысканы расходы по оплате экспертизы в размере 2 331 рубль 52 копейки.

Заслушав доклад судьи Рогозина А.А., объяснения Ивановой А.П.; объяснения законного представителя Кардаковой В.А. – Кардакова А.А. и его представителей Михайлова А.А., Михайлову М.Л., просивших решение оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Собственник земельного участка по адресу <данные изъяты> с кадастровым номером <данные изъяты> Кардакова В.А., <данные изъяты>, в лице ее законных представителей Кардакова А.А. и Кардаковой Н.А., с учетом неоднократного изменения исковых требований, обратилась к собственнику смежного земельного участка по <данные изъяты> с кадастровым номером <данные изъяты> Ивановой А.П. с иском о признании самовольной принадлежащего Ивановой А.П. жилого дома с кадастровым номером <данные изъяты> самовольной постройкой; возложении на Иванову А.П. обязанности произвести за свой счет в течении 30 рабочих дней с момента вступления решения суда в законную силу демонтаж существующей крыши указанного выше жилого дома с изменением ее конфигурации, а именно: развернуть (осуществить) поворот существующих скатов крыши на 90 градусов, чтобы скаты крыши имели угол наклона 25 градусов и выходили (смотрели) на <данные изъяты> и огород, с отступлением от внешних стен дома на 0,5 метра, расстоянием не более: по вертикали от нижних точек скатов до конька крыши – 2,88 метра, крыши в длину – 10,66 метра, в ширину – 8,09 метра, а в сторону <данные изъяты> отступ кромки крыши от внешней стены дома составлял 0,25 метра; предоставлении Кардаковой В.А. в лице ее законных представителей Кардакова А.А. и Кардаковой Н.А. в случае неисполнения Ивановой А.П. решения суда в добровольном порядке права самостоятельно демонтировать крышу указанного выше жилого дома, с последующим укрывом оставшейся после демонтажа крыши верхней части жилого дома пленкой, с отнесением затрат по демонтажу на Иванову А.П.; возложении на Иванову А.П. обязанности освободить незаконно (самовольно) захваченную часть принадлежащего Кардаковой В.А. земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> в соответствии с решением Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 21 февраля 2018 года по делу № 2-6/2018, а именно до точек координат «14» (<данные изъяты>), «н6» (<данные изъяты>), «н5» <данные изъяты>), «н4» (<данные изъяты> «11» (<данные изъяты> «н3» (<данные изъяты> путем демонтажа ветхого покосившегося забора, проходящего вдоль смежной границы между земельными участками по <данные изъяты> и <данные изъяты>, а также перенести строение в виде сарая, расположенное по адресу <данные изъяты> вдоль смежной границы, в глубь своего земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> от межи (смежной границы) на один метр, а именно за линую с точками координат «<данные изъяты>» и «<данные изъяты> предоставлении Кардаковой В.А. в лице ее законных представителей Кардакова А.А. и Кардаковой Н.А. права за свой счет, без компенсации расходов со стороны ИвА. А. П., установить новый забор из штакетника, из профнастила, с железными столбами, с бетонным основанием выполненным по уровню земли земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> по <данные изъяты> высотой не более двух метров от уровня земли, разделяющий смежных землепользователей и проходящий с севера на юг от <данные изъяты> в соответствии с решением Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 21 февраля 2018 года по делу № 2-6/2018, а именно по точкам координат «14» <данные изъяты> «н6» <данные изъяты>), «н5» (<данные изъяты> «н4» <данные изъяты>), «11» <данные изъяты> «н3» (<данные изъяты>

В обоснование указала, что в 2008 году ответчиком вместо деревянного одноэтажного дома площадью 34,5 кв.м, располагавшегося в 65 см от смежной границы, без разрешения на строительство дома и построек и с нарушением строительных, пожарных, санитарных норм и правил и градостроительных норм был возведен поставленный на кадастровый учет 28 ноября 2011 года двухэтажный кирпичный жилой дом с постройками площадью 126,2 кв.м, по высоте значительно превышающий старый дом.

Согласно заключения проведенной по делу судебной строительно-технической экспертизы новый дом ответчиком был построен на новом фундаменте; впоследствии к нему был построен пристрой, кровельная система которого связана с кровельной системой дома; между стеной дома и стеной пристроя имеется трещина, при увеличении которой кровля пристроя может потянуть за собой кровлю дома; представленное истцом в материалы дела разрешение строительства возведенного ответчиком дома не разрешает.

Указала, что поскольку высота жилого дома составляет около десяти метров и крыша имеет крутой склон, лед и снег падают на постройки истца, создавая опасность для собственника и ее семьи; из-за большого вылета крыши над участком истца (70 см) снег и лед скатываются практически на середину существующего между домом ответчика и гаражом истца проезда, что препятствует истцу полноценно пользоваться указанной частью земельного участка; факт падения осадков в виде снега подтвердился в ходе выездного судебного заседания.

В соответствии с заключением дополнительной судебной строительно-технической экспертизы иным способом, кроме, как путем разворота крыши восстановить права истца не представляется возможным ввиду невозможности установления на старое, имеющее своеобразную форму и консистенцию шиферное покрытие крыши дома ответчика снегозадержателей, необходимости замены фронтонов и стропильной системы; необходимости доработки стропильной системы для установки водосточной системы.

Согласно заключения судебной землеустроительной экспертизы от 23 ноября 2018 года венцы расположенной вдоль смежной границы принадлежащий ответчику бани и односкатная крыша бани на 30 см выступают на участок истца, вода с бани вода стекает в огород истца; оставление бани на старом месте будет препятствовать установке истцом забора вдоль границы.

Данная баня, с момента возведения на участке новой бани использующаяся ответчиком как сарай, в нарушение пункта 10 ст. 69 Федерального закона № 123-ФЗ «Технический регламент по требованиям пожарной безопасности» расположена с нарушением противопожарного расстояния до строений соседнего участка (15 метров), что создает дополнительную угрозу жизни и здоровью истца и проживающих с ней ее законных представителей.

Возведенный ответчиком на части смежной границы забор расположен не в соответствии с координатами смежной границы, установленной решением Воткинского районного суда от 30 мая 2018 года; забор по всей длине наклонен в сторону ее участка, является ветхим и частично стоит на земельном участке по <данные изъяты> несмотря на неоднократные обещания ответчика, не ремонтируется со ссылкой на тяжелое финансовое положение. Установить свой новый забор, не демонтировав старый забор ответчика, истец не может.

Также просит взыскать с Ивановой А.П. в пользу Кардакова А.А. судебные расходы на проведение по делу комплексной судебной землеустроительной и строительно-технической экспертизы в сумме 84 078 рубля 54 копейки, на оплату услуг представителя в сумме 100 000 рублей, на оплату государственной пошлины в сумме 1 200 рублей, всего 155 278 рублей 54 копейки.

Ответчик против удовлетворения иска возражала, ссылаясь на то, что забор и баня не находятся на земельном участке истца, поскольку фактически разделяют участки сторон; при разрешении судом спора об установлении смежной границы она была установлена по забору и по стене бани; выступами конструктивных частей бани права истца не нарушаются. Местоположение границы постоянно меняется, поскольку кадастровые инженеры выносят в натуру координаты установленных границ по разному.

Жилой дом возведен до 2008 года и введен в эксплуатацию в 2008 году в границах ее участка; разрешение на переустройство старого, деревянного дома было получено и имеется в материалах дела; пристрой был построен через 3-4 года, его крыша также строилась отдельно.

Исходя из места расположения трещины дом заканчивается по трещине, после трещины начинается пристрой, имеющий отдельную крышу.

На стену жилого дома и на противоположную стену пристроя балки и крыша положены отдельно; стропильные системы крыши жилого дома и крыши пристроя являются разными, не соединены между собой, а следовательно, опасности для истца не представляют; заключение дополнительной строительно-технической экспертизы не подтверждает, что стропильные системы имеют между собой какие-то связки, поэтому крыша дома не сможет вместе «уйти» с крышей пристроя.

Выражает несогласие с выводами эксперта о том, что количество осадков на территории Удмуртской Республики таково, что крыша не выдержит нагрузки, поскольку они носят предположительный характер; полагает, что установка водостока, снегозадержания на крышу возможна; отсутствие мауэрлата существенным недостатком при строительстве крыши не является.

Свес крыши 70 см соответствует углу наклона крыши и сохраняет постройку в виде жилого дома, от разрушения; доводы истца о падании снега на земельный участок истца также носят вероятностный характер.

На основании ст. 167 ГПК РФ дело было рассмотрено судом в отсутствие ответчика, надлежащим образом извещенной о времени и месте рассмотрения дела.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение отменить и в удовлетворении иска отказать, выражая несогласие с выводами суда о том, что принадлежащий ей жилой дом является самовольной постройкой, поскольку положения СНИиП 2.07.01-89* и СП 30-102-99 утратили силу либо не являются обязательными, а следовательно отступление от указанных норм безусловным свидетельством нарушения градостроительных норм не является; создание истцу каких-либо существенных препятствий в пользовании его земельным участком в соответствии с положениями ст. 304 ГК РФ истцом не доказано.

Указывает, что право собственности на жилой дом возникло у нее 13 февраля 2016 года, а в силу пункта 3 ст. 22 Федерального закона от 30 ноября 1994 года № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» решение о сносе самовольной постройки или ее приведении в соответствии с параметрами, установленными правилами землепользования и застройки, документацией по планировке территории или обязательными требованиями к постройки, предусмотренными законом, не может быть принято в соответствии ст. 222 ГК РФ в отношении объектов индивидуального жилищного строительства, построенных на земельных участках, предназначенных для индивидуального жилищного строительства (расположенных в границах населенных пунктов и предназначенных для ведения личного подсобного хозяйства) при условии их расположения на земельных участках, принадлежащих их собственниками на праве собственности или ином законном основании, регистрации прав жилые дома (строения) до 1 сентября 2018 года и соответствии жилых домов (строений) предельным параметрам разрешенного строительства, реконструкции, установленным правилами землепользования и застройки и (или) предельным параметрам таких объектов, установленных федеральными законами

Нарушение прав истца как собственника земельного участка вследствие схода осадков на ее участок с жилого дома могло быть восстановлено и без демонтажа крыши жилого дома путем замены кровли дома на профнастил с установкой снегозадержателей и организацией водоотведения на участок ответчика, однако такого требования истцом не заявлялось.

Удовлетворяя требование о переносе бани (используемой в качестве сарая) за линию координат смежной границы ввиду ее наложения участок ответчика, суд не учел, что баня была возведена еще в 1976 году и смежная граница не могла пересекать постройку; не учел, что при определении координат смежной границы возможно наличие погрешности; кроме того, фактически обязал снести располагающуюся на фундаменте баню, что повлечет ее разрушение.

В возражениях на апелляционную жалобу истец выражает несогласие с ее доводами, полагая что на законность и обоснованность решения они не влияют.

Указывает на преюдициальный характер установленных решением Воткинского районного суда от 21 февраля 2017 года координат поворотных точек смежной границы; отсутствие у Ивановой А.П. разрешения на перестройку одноэтажного деревянного дома и установление экспертным заключением существенного нарушения градостроительных и строительных норм и правил, создающих угрозу истцу вследствие связи кровельных систем дома и пристроя, наличия трещины между стеной дома и пристроем и вероятности, в случае ее увеличения, кровле пристроя «потянуть» за собой кровлю дома; невозможности установки на шифер крыши дома снегозадерживающих устройств и водосточной системы без проведения работ замене фронтонов и доработки стропильной системы; крутизне крыши дома и падения осадков и снега на земельный участок истца в месте, где стоит их автомобиль и созданием этим опасности для жизни, здоровья и имущества истца и членов ее семьи. Указывает, что согласно заключения дополнительной строительно-технической экспертизы наименее затратным для истца способом устранения данной опасности является изменение конфигурации крыши дома на двускатную с поворотом на 90 градусов; указывает, что баня (используемая как сарай) не соответствует установленным правилам землепользования и застройки параметрам в части отступа от границы земельного участка, а следовательно как самовольная постройка подлежит сносу ответчиком за ее счет; в то же время указывает, что капитальным строением баня не является, фундамента не имеет, а следовательно, ее перемещение возможно без соразмерных усилий.

В соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения проверены судебной коллегией в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений относительно нее.

В соответствии с частями 1 и 2 ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом, он вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

Согласно пунктам 1, 2 ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом; он вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

Согласно пункту 2 ст. 288 ГК РФ жилые помещения предназначены для проживания граждан; гражданин - собственник жилого помещения может использовать его для личного проживания и проживания членов его семьи.

В соответствии со ст. 304 ГК РФ собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Согласно ст. ст. 10, 12 ГК РФ защита гражданских прав должна осуществляться добросовестно и разумно и должна быть соразмерна наступившим последствиям такой защиты.

В силу абзаца 3 ст. 12 ГК РФ одним из способов защиты гражданских прав является восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 45 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», следует, что иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению в том случае, если истец докажет, что действиями ответчика, не связанными с лишением владения, нарушается его право собственности или законное владение либо реальная угроза нарушения указанных прав со стороны ответчика.

В силу положений ст. 222 ГК РФ в редакции на момент выдачи разрешения на строительство и возведения истцом жилого дома, самовольной постройкой является здание, сооружение или другое строение, возведенные, созданные на земельном участке, не предоставленном в установленном порядке, или на земельном участке, разрешенное использование которого не допускает строительства на нем данного объекта, либо возведенные, созданные без получения на это необходимых разрешений или с нарушением градостроительных и строительных норм и правил; лицо, осуществившее самовольную постройку, не приобретает на нее право собственности, оно не вправе распоряжаться постройкой – продавать, дарить, сдавать в аренду, совершать другие сделки.

Согласно пункту 3 ст. 222 ГК РФ в редакции на момент разрешения спора, право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, а в предусмотренных законом случаях - в ином установленном законом порядке за лицом, в собственности которого находится земельный участок, на котором создана постройка, при одновременном соблюдении следующих условий: если в отношении земельного участка лицо, осуществившее постройку, имеет права, допускающие строительство на нем данного объекта; если на день обращения в суд постройка соответствует параметрам, установленным документацией по планировке территории, правилам землепользования и застройки или обязательным требованиям к параметрам постройки, содержащимся в иных документах; если сохранение постройки не нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц и не создает угрозу жизни и здоровью граждан.

Согласно части 1 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ разрешение на строительство представляет собой документ, подтверждающий соответствие проектной документации требованиям градостроительного плана земельного участка и дающий застройщику право осуществлять строительство, реконструкцию объектов капитального строительства, а также их капитальный ремонт, за исключением случаев, предусмотренных данным Кодексом.

В силу положений пункта 1 ст. 9 и ст. 12 ГК РФ истец самостоятельно определяет способ защиты нарушенных прав, а суд, в соответствии с частью 3 ст. 196 ГПК РФ, принимает решение по заявленным истцом требованиям.

В силу части 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Кардакова В.А., <данные изъяты>, с 3 июня 2013 года является собственником земельного участка площадью 2 125 кв.м с кадастровым номером <данные изъяты> по адресу <данные изъяты> образованного в результате объединения земельных участков по адресу <данные изъяты> с кадастровым номером <данные изъяты> и по <данные изъяты> с кадастровым номером <данные изъяты>, собственниками которых до Кардаковой В.А. являлись ее законные представители Кардаков А.А. и Кардакова Н.А.

Иванова А.П. является собственником земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> площадью 600 кв.м по адресу <данные изъяты>

Апелляционным определением Верховного Суда Удмуртской Республики от 6 февраля 2015 года было отменено решение Воткинского районного суда от 28 августа 2013 года об оставлении без удовлетворения требований С.А.В. к Кардакову А.А. и Кардаковой Н.А.; требования С.А.В. удовлетворены частично – признан недействительным составленный ФГУП «<данные изъяты>» межевой план земельного участка кадастровым номером <данные изъяты> в части поворотных точек границы этого участка со стороны Воткинского водохранилища; сведения об указанных поворотных точках исключены из государственного кадастра недвижимости; местоположение данной границы земельного участка определено по поворотным точками «н1», «н2», «н3», «н4», «н12», «н13» согласно заключения судебной землеустроительной экспертизы ООО <данные изъяты>»; на законных представителей Кардаковой В.А. - Кардакова А.А. и Кардакову Н.А. возложена обязанность освободить береговую полосу Воткинского водохранилища до установленных в вышеуказанных координатах границ земельного участка Кардаковой В.А. от всех построек, сооружений, строительных материалов и строительного мусора и привести в состояние, пригодное для прохода.

На принадлежащем ответчику земельном участке со стороны земельного участка по <данные изъяты> в соответствии с карточкой технической инвентаризации от 28 марта 1958 года, техническими паспортами от 29 августа 1984 года, 8 августа 1990 года находились деревянный жилой дом площадью 34,5 кв.м, баня на бетонном фундаменте и забор.

Согласно составленного МУ «<данные изъяты> акта установления границ земельного участка по <данные изъяты> от 24 ноября 2005 года смежная граница с участком по <данные изъяты> по направлению с юга на север проходила по поворотным точкам 5 – 9 по забору и по стене дома.

Согласно представленного истцом заключения Удмуртского отделения ОАО <данные изъяты>» от 30 марта 2015 года после установления определением Верховного Суда Удмуртской Республики от 6 февраля 2015 года границ участка Кардаковой В.А. со стороны Воткинского водохранилища с противоположной стороны фактическое пользование увеличились на ширину фактически существовавшего на момент покупки Кардаковым А.А. и Кардаковой Н.А. 18 июня 2010 года и 22 июня 2010 года земельных участков по <данные изъяты> и <данные изъяты> у их прежних собственников ООО «<данные изъяты> и М.В.В. прохода между указанными земельными участками и земельным участком по <данные изъяты> (площадь фактического прохода 164 кв.м); кроме того, определенная расчетным путем с учетом сохранения площади земельного участка истца граница стала пересекать фактически расположенные на участке по <данные изъяты> жилой дом, баню и забор.

Согласно объяснениям Кардакова А.А. и его представителя Михайлова А.А. между земельными участками по <данные изъяты> и <данные изъяты> и участком по <данные изъяты> находилась земля, которая фактически никому не принадлежавшая, общей границы не имелось, поскольку предыдущие собственники участков по <данные изъяты> и <данные изъяты>» ООО <данные изъяты> и М.В.В.. передвинули земельные участки ближе к пруду; до принятия апелляционного определения 6 февраля 2015 года спора о местоположении смежной границы, по причине существовавшего между участками сторон проезда, не имелось; права истца были нарушены с момента принятия вышеуказанного апелляционного определения.

Согласно выданных архитектором г. Ижевска 4 августа 1993 года и 23 июля 1991 года разрешений на строительство, Ивановой А.П. и Щ.В.П.. разрешено строительство на земельном участке <данные изъяты> первого этажа существующего дома в кирпичном исполнении с кирпичным жилым пристроем и строительство кирпичного гаража с железобетонным перекрытием, сарая.

Согласно объяснений ответчика, в период проживания в старом жилом доме он был обложен кирпичом, с 2000 года она стала проживать в кирпичном доме.

В соответствии с техническим паспортом и кадастровым паспортами на двухэтажный кирпичной жилой дом площадью 126,2 кв.м по <данные изъяты> он возведен в 2008 году; право собственности Ивановой А.П. на указанный жилой дом с кадастровым номером <данные изъяты> было зарегистрировано 13 февраля 2016 года; на кадастровый учет данный жилой дом был поставлен 28 ноября 2011 года.

Решением Воткинского районного суда от 21 февраля 2017 года по делу № 2-6/2018, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 30 мая 2018 года, были частично удовлетворены исковые требования Ивановой А.П. к действующими в интересах несовершеннолетний Кардаковой В.А. Кардаковой Н.А. и Кардакову А.А. – признаны недействительным в результате реестровой ошибки и исключены из государственного кадастра недвижимости (в настоящее время – единый государственный реестр недвижимости) внесенные в него на основании акта МУ «<данные изъяты> от 16 мая 2005 года об установлении (восстановлении) границ участка ответчика сведения в части описания границ принадлежащего Ивановой А.П. земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> по адресу <данные изъяты> по координатам и поворотным точкам «1» <данные изъяты>, Y <данные изъяты>; «10» <данные изъяты> Y <данные изъяты> «9» <данные изъяты>, Y <данные изъяты>; «8» <данные изъяты>, Y <данные изъяты>; «7» X <данные изъяты>, Y <данные изъяты>; «6» X <данные изъяты> Y <данные изъяты>; частично удовлетворен встречный иск Кардаковой Н.А., действующей в интересах несовершеннолетний Кардаковой В.А. об установлении смежной границы между принадлежащими сторонам участками; смежная граница между участками <данные изъяты> и <данные изъяты> установлена по поворотным точкам «1» с координатами X <данные изъяты>, Y <данные изъяты>; «14» с координатами X <данные изъяты>, Y <данные изъяты>; «н6» с координатами X <данные изъяты> Y <данные изъяты> «н5» с координатами X <данные изъяты>; Y <данные изъяты> «н4» с координатами X <данные изъяты> Y <данные изъяты> «11» с координатами X <данные изъяты>,Y <данные изъяты>; «н3» с координатами X <данные изъяты> Y <данные изъяты>, указанными в межевом плане ООО «<данные изъяты>» от 30 мая 2017 года.

В соответствии с заключением назначенной судом по ходатайству сторон комплексной землеустроительной и строительно-технической экспертизы, проведенной АО «<данные изъяты> вновь возведенный жилой дом представляет собой двухэтажное строение с бетонным ленточным фундаментом, кирпичными стенами и цоколем, с холодным чердаком высотой по коньку 8,37 метров и высотой до низа свеса кровли со стороны участка истца 5,58 метров и является вновь созданным объектом капитального строительства с новым фундаментом, стенами и новой конструкцией крыши с новым материалом кровли, поскольку конструктивные элементы старого дома (фундамент, наружные стены) имели ветхое техническое состояние и не могли быть повторно использованы при строительстве нового дома. Возведенный и ранее существовавшего жилой дом являются разными строениями по этажности, конструктивному исполнению, внутреннему расположению помещений и внешним габаритам, по инженерному обеспечению; отступы от смежной границы с земельным участком истца при строительстве истцом жилого дома не соблюдены.

Один из скатов крыши направлен в сторону земельного участка истца, что влечет падение ливневых стоков и снега на участок истца; свес имеющей двускатную конструкцию крыши жилого дома направленный в сторону участка истца (торцевые связующие элементы стропильной системы крыши) в проекции выходит за границы земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> на 0,77 метра; в качестве кровельного материала крыши применен волнистый профилированный настил; на момент осмотра на крыше система водоотвода с кровли и снегозадерживающие устройства отсутствуют.

По результатам проведения измерений угол наклона крыши составил 41 градус; согласно расчетным данным снег с крыши дома при отсутствии снегозадерживающих устройств может упасть на землю на расстоянии до 1,96 метра от края свеса кровли и в 28 см от свеса кровли гаража; в условиях сильных перепадов температур наружного воздуха, подтоплении нижнего пласта снега на кровле, при образовании корки льда под пластом снега, траектория падения снега может увеличиться. Сход снежных масс с крыши дома ответчика на участок истца препятствует безопасному использованию истцом принадлежащего ей земельного участка и создает реальную угрозу опасности и причинения вреда здоровью граждан и имуществу (автомобилю), находящимся на земельном участке истца в месте схода снежных масс, льда, сосулек, сточных вод с крыши принадлежащего истцу дома.

Баня, включая свес крыши и торцевые угловые элементы сруба, выходит за границы земельного участка ответчика на участок истца на 0,32 – 0,33 метра; ветхий дощатый забор из досок на металлических столбах в начала участка совпадает с установленной смежной границей, однако в иной части имеет уклон в сторону участка истца – на 0,20 метра (в верхней его части) и на 0,21 метра в нижней части.

Расположенный на принадлежащем Кардаковой В.А. земельном участке гараж возведен с отступом от смежной границы на расстоянии 3,94 метра; расстояние между свесом кровли дома и свесом кровли расположенного на участке истца гаража в горизонтальной проекции составляет 2,24 метра;

Снос отдельных частей дома без несоразмерного ущерба строению невозможен; устранение опасности иным способом, кроме изменения конфигурации крыши дома, с учетом существующей на нем кровли и расположения смежной границы соседних земельных участков не представляется возможным, поскольку с учетом конструкции стропильной системы и свеса кровли крепление водостока на существующие конструктивные элементы дома невозможно, поскольку для этого требуется демонтаж шиферных листов (который возможен, если шифер пролежал максимум два года), покупка нового материала кровли, дополнительные конструктивные элементы для создания жесткой системы ската крыши (поскольку шаг существующий шаг стропил большой и монтировать лобовую доску практически не к чему). Вместе с тем, даже грамотное устройство систем снегозадержания и водоотведения не исключит попадание с крыши дома осадков и снега на участок истца, поскольку в связи с хрупкостью шифера установка снегозадержателей на него не предусмотрена.

Свес крыши представляет собой часть системы из замкнутых треугольников (стропила и затяжка), в данном случае свес – часть угла из сращенных бревен, на верхнюю часть которого прибиты доски обрешетки, а сверху смонтировано кровельное покрытие – волнистый асбестоцементный лист; при наличии, в данном случае, пяти треугольных контуров, уложенных на наружные стены дома поперек длинных сторон здания на кирпичную кладку наружных стен (практически на ее обрез), в отсутствие жесткой связи элементов крыши с наружными стенами снести часть сращенных между собой бревен, не повредив всю треугольную стропильную систему, как и переустроить направление ската кровли жилого дома в направлении от участка истца не представляется возможным, поскольку в этом случае стропильная система не сможет выполнять заданную функцию снеговой и ветровой защиты жилого дома; способ переустройства крыши - изменения ее конфигурации на двухскатную, с поворотом сторон на 90 градусов (в отличие переустройства на двухскатную, с одной стороны многощипковую; односкатную) является наименее затратным и технически возможным.

В исследовательской части заключения экспертизы содержатся также выводы о наличии нарушении требований пункта 5.4.3 СП 30-102-99, пункта 6.7 СП 53.13330.2011, согласно которым расстояние от дома и от построек до границы соседнего участка должно составлять, соответственно, 3 и 1 метр, а также пункта 7.5 СП 53.13330.2011 в части недопущения организации стока дождевой воды с крыши на соседний участок и пункта 9.4 СП 15.13330.2012 в части необходимости предусматривать защиту стен от увлажнения со стороны фундаментов.

По ходатайству истца была судом была назначена дополнительная строительно-техническая экспертиза, производство которой было поручено АО «<данные изъяты> и на разрешение которой были поставлены вопросы о наличии в жилом доме ответчика строительных недостатков и нарушений строительных норм и правил, способных повлиять на его несущую способность и вопрос о том, создает ли дом опасность для истца, членов его семьи и третьих лиц и в чем эта опасность заключается.

В соответствии с заключением дополнительной строительно-технической экспертизы экспертом были обнаружения волосяные трещины в кирпиче; большие швы в кладке; нависание цоколя над фундаментом; отсутствие вертикальной гидроизоляции фундамента; отсутствие фиксации арматурной сеткой кладки фронтонов со стороны главного и заднего фасадов; не обработка деревянных конструкций антисептиком; опирание бревен стропил на кирпич без прокладок; отсутствие мауэрлатного бруса (элемента для распределения сосредоточенных нагрузок от элементов стропильной системы на стены жилого дома); намокание и плесень на кладке во внутренних помещениях; наличие трещины между кирпичной кладкой жилого дома и кирпичной кладкой пристроя на всю высоту строения шириной раскрытия до 5 см, для устранения которого необходимо провести мероприятия по предотвращению проседания фундамента и изменению крепления элементов кровли пристроя относительно жилого дома в связи с наличием «связки» элементов стропильной системы крыши жилого дома и элементов стропильной системы крыши пристроя, необходимо разделить системы на самостоятельные, чтобы в случае дальнейшего распространения трещины элементы кровли пристроя не повели за собой стропильную системы крыши жилого дома; указано, что при снеговых, ветровых и прочих нагрузках изменение положения несущих конструктивных элементов создает опасность для истца ввиду нахождения жилого дома находится на границе земельных участков сторон и проекции свеса крыши дома над участком истца 70 см.

В заключении по второму вопросу эксперт указал, что наличие указанных недостатков и нарушений при определенных нагрузках (снеговых, ветровых и прочих) может повлечь изменение положения несущих конструктивных элементов от проектного положения, что создаст опасность для истца ввиду наличия проекция свеса крыши на его участком 70 см.

Согласно представленному ответчиком заключению специалиста в области строительства К.Г.М.. от 30 декабря 2019 года стропильная система жилого дома <данные изъяты> не связана с кровельной системой сеней, а асбестоцементное покрытие (шифер) кровли жилого дома <данные изъяты> не приводит к сходу снежных масс при конструкции стропильной системы с углом наклона более 20 процентов; шов между домом и пристроем является деформационным и может быть заполнен битумо-полимерными составами, зазор по деформационному шву не влияет на способность дома и кровли.

Заявленные Кардаковой В.А. в лице ее законных представителей по настоящему делу исковые требования истец обосновывал нарушениями его прав, вытекающими из установленной вступившим в законную силу судебным постановлением смежной границы с земельным участком истца, падением на его участок с крыши дома ответчика осадков в виде дождя и снежных масс, расположением бани (используемой в качестве сарая) и забора частично на участке Кардаковой В.А. и невозможностью установления истцом вследствие этого на смежной границе забора.

Разрешая спор и удовлетворяя в полном объеме требования Кардаковой В.А., суд по результатам проведенных по делу судебной комплексной землеустроительной и строительно-технической и дополнительной строительно-технической экспертиз пришел к выводу о нарушении прав истца возведением ответчиком в качестве самовольной постройки жилого дом ввиду нарушения градостроительных и строительных норм и правил по отношению к границе принадлежащего истцу смежного земельного участка; выводу о нарушении прав и охраняемых законом интересов истца как собственника смежного земельного участка вследствие ветхости кровли жилого дома ответчика, проявляющейся в изломе шифера по краю кровли; нависания на свесом кровли крыши заледеневшего снега и его частичного падения на участок истца в виде снежных масс и кусков льда в средней части проезда между домом ответчика и гаражом истца и выводу о том, что избранный истцом способ защиты нарушенного права – требование о демонтаже крыши указанным им способом соразмерен допущенному истцом нарушению.

При этом суд отклонил основанные на представленном ответчиком заключении специалиста К.Г.М.. от 30 декабря 2019 года доводы об отсутствии оснований для переустройства крыши ввиду возможности установки на кровлю стропильной системы как опровергающиеся заключением проведенных по делу строительно-технических экспертиз.

Выводы о наличии оснований для удовлетворения требований об освобождении незаконно захваченной ответчиком части принадлежащего истцу земельного участка путем демонтажа забора, переносе бани и предоставлении истцу права возвести на смежной границе забор из профнастила с железными столбами и бетонным основанием суд обосновал тем, что в соответствии с заключением судебной землеустроительной экспертизы забор вблизи бани (используемой в качестве сарая) заходит за смежную границу в нижней части на 0,20 метра, а в верхней части линия горизонта верхней части забора «завалена» в сторону участка истца на 0,30 метра, а также не устранением данных нарушений ответчиком; выходом свеса крыши и торцевых углов бани (сарая) за границы участка ответчика на 0,32 метра, отсутствием у ответчика заинтересованности в его использовании, и лишением истца возможности установления на смежной границе забора.

С выводами суда о нарушении ответчиком прав истца как собственника смежного земельного участка вследствие падения с крыши дома ответчика осадков в виде дождя, снежных масс и льда, и выводами о недоказанности ответчиком возможности устранения данных нарушений иным, кроме переустройства крыши, способом, судебная коллегия соглашается и оснований для его переоценки по доводам апелляционной жалобы не усматривает, поскольку, как правильно указал суд, данные обстоятельства подтверждаются заключениям проведенных по делу заключениями строительно-технической и дополнительной строительно-технической экспертиз, соответствующим требованиям ст. 86 ГПК РФ и содержащим подробное описание произведенных исследований и выводы по ним, составленных экспертом, имеющим образование по специальности промышленное и гражданское строительство, прошедшим в 2015 году повышение квалификации по программе «Обследование строительных конструкций зданий и сооружений. Работы по обследованию строительных конструкций зданий и сооружений» и в соответствии со свидетельством Саморегулируемой организации Союз «Межрегиональное объединение проектных организаций специального строительства» от 23 ноября 2016 года (взамен ранее выданного 23 декабря 2012 года) являющейся его членом и имеющей допуск к соответствующим видам работ, связанным безопасностью строительства, предупрежденной об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Представленное ответчиком заключение специалиста К.Г.М.., в отличие от судебных экспертиз, основано мнении специалиста, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения не предупреждавшейся; при этом варианты устранения падения снега и осадков на земельный участок истца предметом исследования в указанном заключении, как следует из его содержания, не являлись; ходатайства о назначении по делу повторной экспертизы истцом заявлено не было.

Вместе с тем, с выводом суда о том, что требования Кардаковой В.А. об устранении нарушения данных прав подлежат восстановлению указанным ей способом, а именно путем возложения обязанности произвести демонтаж существующей крыши с изменением ее конфигурации способом разворота существующих скатов крыши на 90 градусов с углом наклона 25 градусов и иными указанными истцом характеристиками судебная коллегия согласиться не может, поскольку удовлетворение требований в указанном виде ограничивает права ответчика в отношении способа устранения допущенного ей нарушения прав истца; по мнению судебной коллегии нарушенные права истца подлежат восстановлению путем частичного удовлетворения ее требований и возложения на ответчика обязанности произвести демонтаж существующей крыши жилого дома с изменением ее конфигурации способом, исключающим падение осадков в виде дождя и снега на земельный участок по <данные изъяты>

Также не может согласиться судебная коллегия и с выводами суда о наличии оснований для удовлетворения требований Кардаковой В.А. о признании жилого дома ответчика самовольной постройкой, предоставления истцу права в случаи неисполнения Ивановой А.П. решения суда в добровольном порядке самостоятельно демонтировать крышу указанного выше жилого дома, с последующим укрывом оставшейся после демонтажа крыши верхней части жилого дома пленкой; возложении на Иванову А.П. обязанности освободить незаконно (самовольно) захваченную часть принадлежащего истцу земельного участка в соответствии с решением Воткинского районного суда от 21 февраля 2017 года путем сноса разделяющего земельные участки забора и переноса бани (сарая) в глубь своего земельного участка, а также предоставлении истцу права установить новый забор из штакетника, из профнастила, с железными столбами, с бетонным основанием по точкам координат смежной границы, установленным решением Воткинского районного суда от 21 февраля 2017 года.

СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства», пункт 5.3.4, которых предусматривает, что до границ соседнего приквартирного участка расстояние по санитарно-бытовым условиям от дома должно составлять 3 метра, а от бани - не менее 1 метра, а также пункт 4.3 табл. 1 СП 17.13330.1 «Кровли. Актуализированная редакция СНиП II-26-765», устанавливающий предпочтительный уклон кровель в зависимости от применяемых материалов, включены в Перечень документов в области стандартизации, в результате применения которых на добровольной основе обеспечивается соблюдение требований Федерального закона от 30 декабря 2009 гада № 384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» (приказ Госстандарта от 30 марта 2015 года № 365). Согласно данному Приказу вышеприведенный Свод правил подлежит применению на добровольной основе, а потому отступление от установленных в нем норм не является безусловным свидетельством нарушения градостроительных норм.

Аналогичные пункту 5.3.4 СП 30-102-99 требования пункта 6.7 СП 53.13330.2011. Свод правил. Планировка и застройка территорий садоводческих (дачных) объединений граждан, здания и сооружения. Актуализированная редакция СНиП 30-02-97*, а также пункт 7.5 названного Свода правил об организации стока дождевой воды с крыш на соседний участок регулируют вопросы застройки в пределах территорий садоводческих (дачных) объединений граждан, и к спорным отношениям не применимы; иных обязательных норм в части устройства ската крыши применительно в объектам малоэтажной застройки относительно смежных участков не имеется.

Часть 10 ст. 69 Федерального закона от 22 июля 2008 года № 123-ФЗ «Технический регламент о требованиях пожарной безопасности», устанавливающая противопожарные расстояния от одно-, двухквартирных жилых домов и хозяйственных построек (сараев, гаражей, бань) на приусадебном земельном участке до жилых домов и хозяйственных построек на соседних приусадебных земельных участках, утратила силу с 12 июля 2012 года в связи с принятием Федерального закона от 10 июля 2012 года № 117-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Технический регламент о требованиях пожарной безопасности», поэтому ее положения в данном случае неприменимы; кроме того, местоположение смежной границы по стене дома было установлено решением Воткинского районного суда от 21 февраля 2017 года, вступившим в законную силу 30 мая 2018 года.

Согласно показаниям в судебном заседании эксперта Я.О.В. по результатам проведенных ей исследований трещина образовалась более 10 лет назад и признаков прогиба крыши, существующей в течение того же периода времени, с точки зрения безопасности возведенного хозяйственным способом жилого дома ответчика не выявлено, поэтому доводы истца о том, что наличие связи кровельных систем дома и пристроя и трещины между стеной дома и пристроя может повлечь нарушение ее прав вследствие «увода» кровлей пристроя кровли дома, судебной коллегией отклоняются; указанные в заключении дополнительной строительно-технической экспертизы недостатки могут привести к негативным последствиям для ответчика и иных лиц, проживающих в ее доме, то есть в отличие от конструкции направленной в сторону участка истца крыши жилого дома, прав истца не нарушают.

Вывод эксперта о наличии опасности для истца вследствие снеговых, ветровых и прочих нагрузок на крышу строений ответчика исследованиями о характере таких нагрузок не подтвержден, а следовательно, является лишь предположением; более того, из заключения эксперта следует, что нарушение прав истца, применительно к указанным обстоятельствам, обусловлено лишь наличием свеса крыши дома ответчика на участок истца.

Таким образом отступления при возведении ответчиком дома от приведенных выше норм о том, что жилой дом Ивановой А.П. является самовольной постройкой, не свидетельствуют.

Вопреки доводам истца, архитектором г. Ижевска Ивановой А.П. было разрешено строительство на ее земельном участке кирпичного дома с кирпичным жилым пристроем; при этом в соответствии с частью 5 ст. 16 Градостроительного кодекса РФ (в редакции Федерального закона от 3 августа 2018 года № 340-ФЗ «О внесении изменений в Градостроительный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации», вступившего в силу 4 августа 2018 года), с даты вступления в силу указанного Федерального закона получение разрешения на строительство и разрешения на ввод в эксплуатацию объекта индивидуального жилищного строительства правообладателям земельного участка, предназначенного для индивидуального жилищного строительства в границах населенного пункта, не требуется.

Кроме того, из объяснений Кардакова А.А. и его представителя Михайлова А.А. следует, что на момент возведения жилого дома Ивановой А.П. со стороны принадлежащего в настоящее время Кардаковой В.А. участка фактически имелся проезд и спор о местоположении смежной границы возник только после принятия по судом апелляционной инстанции 6 февраля 2015 года апелляционного определения по иску С.А.В. к Кардакову А.А. и Кардаковой Н.А.; до этого момента права истца и его правопредшественников (законных представителей Кардаковой В.А. – Кардакова А.А. и Кардаковой Н.А.) не нарушались.

По приведенным выше основаниям и исходя из данных доводов истца судебная коллегия приходит к выводу о том, что права истца были нарушены не в момент возведения ответчиком жилого дома, а только после начала фактического пользования Кардаковыми земельным участком, а следовательно, нарушенные права истцов подлежат защите на основании положений ст. 304 ГК РФ, а не ст. 222 ГК РФ и в удовлетворении требований о признании жилого дома Ивановой А.П. самовольной постройкой должно быть отказано.

Требование предоставить истцу право, в случае неисполнения Ивановой А.П. решения суда о переустройстве крыши в добровольном порядке, самостоятельно демонтировать крышу жилого дома ответчика, с последующим укрывом оставшейся после демонтажа крыши верхней части жилого дома пленкой, вопреки выводам суда, удовлетворению не подлежало.

Действительно, в соответствии с частью 1 ст. 206 ГК РФ при принятии решения, обязывающего ответчика совершить определенные действия, не связанные с передачей имущества или денежных сумм, суд в том же решении может указать, что, если ответчик не исполнит решение в течение установленного срока, истец вправе совершить эти действия за счет ответчика с взысканием с него необходимых расходов.

Вместе с тем, по смыслу указанной нормы, предоставление истцу права совершить указанные действия возможно в случае, если совершение таких действий не зависит от реализации ответчиком иных принадлежащих ему прав в отношении имущества, в отношении которого по решению суда должны быть совершены действия, что может иметь место, в частности, как указано в Обзоре судебной практики по делам, связанным с самовольным строительством, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 19 марта 2014 года, при возложении судом на ответчика обязанности снести строение.

Вместе с тем, в данном случае, при возложении судом на являющуюся собственником жилого дома Иванову А.П. обязанности по переустройству крыши дома затрагиваются ее права, предусмотренные пунктом 2 ст. 288 ГК РФ, поскольку она на неопределенное время фактически лишается права пользования домом по его прямому назначению для проживания в нем, поэтому надлежащим способом защиты нарушенного права истца будет являться предъявление, в соответствии с пунктом 1 ст. 308.3 ГК РФ при неисполнении ответчиком судебного акта об исполнении обязательства в натуре, требований о взыскании денежной суммы (неустойки в соответствии с пунктом 1 ст. 330 ГК РФ) за неисполнение судебного акта в размере, определяемом судом на основе принципов справедливости, соразмерности и недопустимости извлечения выгоды из незаконного или недобросовестного поведения в соответствии с пунктом 4 ст. 1 ГК РФ.

Также необоснованно, по мнению судебной коллегии, удовлетворил суд и требования Кардаковой В.А. об обязании Ивановой А.П. освободить незаконно (самовольно) захваченную часть принадлежащего истцу земельного участка в соответствии с решением Воткинского районного суда от 21 февраля 2017 года по делу № 2-6/2018 до установленных поворотных точек смежной границы путем демонтажа забора, переноса бани (сарая) в глубь ее земельного участка и предоставлении Кардаковой В.А. права установить новый забор по точкам координат установленной решением суда смежной границы.

Так, из приобщенных в суде апелляционной инстанции по ходатайству ответчика в порядке абзаца 2 части 1 ст. 327.1 ГПК РФ и пункта 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» материалов гражданского дела № 2-6/2018 - копии заявления Кардаковой В.А. об уточнении встречных исковых требований от 4 июля 2017 года и описания закрепления поворотных точек в разделе «сведения об уточняемых земельных участках» и «чертеж земельных участков и их частей» межевого плана ООО «<данные изъяты> от 30 мая 2017 года (заказчик Кардакова В.А.) следует, что в спорной части местоположение смежной границы было установлено по забору и углу постройки в виде бани (сарая); при этом нахождение части ската крыши бани и выступ венцов бани на расстояние менее 32 см и менее, как и наклон забора в сторону участка истца, с учетом того, что местоположение смежной границы определялось расположением данных построек, об их нахождении на земельном участке истца не свидетельствуют.

Доводы возражений на апелляционную жалобу о том, что баня не имела фундамента и вследствие этого сместилась в сторону участка истца, судебной коллегией отклоняются как противоречащие данным технических паспортов на дом, согласно которым баня расположена на фундаменте; кроме того, на этого указывал и сам истец в ходе одного из изменений им исковых требований 5 марта 2019 года.

Также необоснованно, по мнению судебной коллегии, удовлетворил суд и требования о предоставлении Кардаковой В.А. права установить новый забор по точкам координатам установленной решением суда смежной границы, так как земля в координатах смежной границы, в силу частей 1, 2 ст. 39 Федерального закона от 24 июля 2007 года № 221-ФЗ «О кадастровой деятельности», не является частью земельного участка истца, поскольку является одновременно как частью земельного участка истца, так и частью участка ответчика; при этом судебная коллегия также принимает во внимание, что установка бетонного основания для железных столбов забора на смежной границе будет связана с частичным нахождением данного сооружения на территории земельного участка ответчика.

С соответствующими доводами апелляционной жалобы по приведенным выше основаниям судебная коллегия соглашается.

По приведенным выше основаниям требования о возложении обязанности произвести демонтаж крыши жилого дома с изменением ее конфигурации подлежат частичному удовлетворению; в части требований о признании жилого дома ответчика самовольной постройкой, предоставления истцу права в случае неисполнения ответчиком решения суда в добровольном порядке самостоятельно демонтировать крышу жилого дома ответчика; возложении на Иванову А.П. обязанности снести разделяющий земельные участки забор и перенести сарай в глубь своего земельного участка, а также предоставлении истцу права установить новый забор из штакетника, из профнастила, с железными столбами, с бетонным основанием по точкам координат смежной границы, установленным решением Воткинского районного суда от 21 февраля 2017 года решение подлежит отмене как постановленное с неправильным применением регулирующих спорные отношения норм материального права и несоответствия выводов суда обстоятельствам дела, с принятием нового решения об отказе в удовлетворении иска; исходя из вышеизложенного соответствующие доводы возражений на апелляционную жалобу судебной коллегией отклоняются.

Доводов и обстоятельств, способных повлиять на существо принятого по делу решения в иной части, в том числе в части взыскания судебных расходов, апелляционная жалоба не содержит; оснований для изменения размера взысканных судом судебных расходов, с учетом положений пункта 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» о неприменении положений процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (ст.ст. 98, 102, 103 ГПК РФ) при разрешении иска имущественного характера, не подлежащего оценке (например, о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения) и исходя из того, что заявленные истцом по настоящему делу требования были связаны с нарушением ответчиком прав истца как собственника земельного участка и являлись имущественными, не подлежащими оценке, судебная коллегия не усматривает; при этом с учетом продолжительности рассмотрения дела с 19 июня 2015 года и объема проделанной представителем истца работы по делу оснований для изменения определенного судом к взысканию с ответчика размера расходов по оплате услуг представителя в размере 70 000 рублей судебная коллегия не находит; также правомерно суд взыскал с Ивановой А.П. в пользу проводившей комплексную землеустроительную и строительно-техническую экспертизу расходы по проведению экспертизы в сумме 2 331 рубль 52 копейки, поскольку возложенная судом на ответчика обязанность по оплате части стоимости экспертизы была исполнена ей не в полном объеме.

Доводов и обстоятельств, способных повлиять на существо принятого по делу решения в иной части апелляционная жалоба не содержит; установленные частью 4 ст. 330 ГПК РФ основания для отмены судебного постановления отсутствуют.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 11 марта 2020 года в части требований произвести демонтаж крыши жилого дома с кадастровым номером 18:27:070202:54 с изменением ее конфигурации изменить.

В указанной части изложить резолютивную часть решения в следующей редакции:

«Исковые требования Кардаковой В. А. в лице ее законных представителей Кардакова А. А. и Кардаковой Н. А. к ИвА. А. П. удовлетворить частично.

Возложить на ИвА. А. П. обязанность произвести за свой счет в течении 30 рабочих дней с момента вступления решения суда в законную силу демонтаж существующей крыши жилого дома с кадастровым номером <данные изъяты> с изменением ее конфигурации способом, исключающим падение осадков в виде дождя и снега на земельный участок с кадастровым <данные изъяты> по <данные изъяты>».

В части взыскания судебных расходов решение оставить без изменения.

В остальной части решение отменить и принять новое решение, которым в удовлетворении требований Кардаковой В. А. в лице ее законных представителей Кардакова А. А. и Кардаковой Н. А. к ИвА. А. П. о признании жилого дома с кадастровым номером <данные изъяты>, расположенного на земельном участке по адресу <данные изъяты> с кадастровым номером <данные изъяты> самовольной постройкой; предоставления Кардаковой В. А. права в случаи неисполнения Ивановой А. П. решения суда в добровольном порядке самостоятельно демонтировать крышу указанного выше жилого дома, с последующим укрывом оставшейся после демонтажа крыши верхней части жилого дома пленкой, с отнесением затрат по демонтажу на ИвА. А. П.; предоставлении Кардаковой В. А. права за свой счет, без компенсации расходов со стороны ИвА. А. П., установить новый забор из штакетника, из профнастила, с железными столбами, с бетонным основанием выполненным по уровню земли земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> по <данные изъяты> высотой не более двух метров от уровня земли, разделяющий смежных землепользователей и проходящий с севера на юг от <данные изъяты> в соответствие с решением Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 21 февраля 2018 года по делу № 2-6/2018, а именно по точкам координат «14» (<данные изъяты>), «н6» (<данные изъяты> «н5» (<данные изъяты> «н4» (<данные изъяты>), «11» <данные изъяты>, «н3» (<данные изъяты> возложении на ИвА. А. П. обязанности перенести строение в виде сарая, расположенного по адресу <данные изъяты> вдоль смежной границы, в глубь своего земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> от межи (смежной границы) на один метр, а именно за линую с точками координат «<данные изъяты> и «<данные изъяты> отказать.

Апелляционную жалобу ИвА. А. П. удовлетворить частично.

Председательствующий Сундуков А.Ю.

Судьи Глухова И.Л.

Рогозин А.А.