Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Кургане 21 августа 2018 года гражданское дело по иску Курганской областной благотворительной общественной организации «Художественный Салон-Студия» к ФИО1 о взыскании убытков

по апелляционной жалобе Курганской областной благотворительной общественной организации «Художественный Салон-Студия» на решение Курганского городского суда Курганской области от 16 мая 2018 года, которым постановлено:

«Исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО1 в пользу Курганской областной благотворительной общественной организации «Художественный Салон-студия» 11400 руб. в счет возмещения ущерба.

В остальной части требований о взыскании убытков отказать.

Взыскать с ФИО1 в доход бюджета муниципального образования города Кургана 456 руб. в счет госпошлины.».

Заслушав доклад судьи областного суда Богдановой О.Н. об обстоятельствах дела, пояснения представителей истца ФИО2, ФИО3, представителя ответчика ФИО4, судебная коллегия

установила:

Курганская областная благотворительная общественная организация «Художественный Салон-Студия» (далее – КОБОО «Художественный Салон-Студия», салон, организация) обратилось в суд с иском к ФИО1 о взыскании убытков в размере 457328 руб. 15 коп.

В обоснование иска указано, что ответчик ФИО1 с 6 апреля 2012 года по 2 августа 2016 года занимала должность директора КОБОО «Художественный Салон-Студия», с ней был заключен трудовой договор. После составления акта приема-передачи к истцу стали поступать претензии от физических лиц, передавших в салон картины и другие товары на реализацию, а также от контрагентов с требованием о возврате картин либо выплате денежных средств в случае реализации товара. При проведении проверки установлено, что часть картин и другого товара была реализована и денежные средства от их продажи были переданы владельцам данного имущества. Вместе с тем часть имущества и денежные средства за товар не были переданы ответчиком по акту приема - передачи, документы, подтверждающие факт оплаты или возврата товара, отсутствуют. Общая сумма задолженности перед контрагентами составила 302490 руб. Кроме того, салон реализовывал переданный товар с наценкой, размер которой составлял от 35 до 60%. Убытки в виде упущенной прибыли от отсутствующего (не переданного, но числящегося в салоне) товара составили 138811 руб. В период деятельности ответчика КОБОО «Художественный Салон-Студия» реализовывались сертификаты на приобретение художественных материалов в общей сумме 4500 руб., однако денежные средства от реализации сертификатов также не переданы. Кроме того, в связи с ненадлежащим исполнением ФИО1 своих должностных обязанностей истцу причинены убытки в виде штрафов за совершение административных правонарушений и привлечение к налоговой ответственности, штрафные санкции в адрес Фонда социального страхования и пенсионного фонда. Общий размер убытков от недобросовестных действий (бездействия) ответчика составил 457328 руб. 15 коп.

В судебном заседании представители истца ФИО2, ФИО3 на исковых требованиях настаивали.

Представитель ответчика ФИО4 исковые требования не признал.

Третьи лица ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ИП ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16 в судебное заседание не явились, извещены надлежаще, о причине неявки не уведомили.

Судом постановлено изложенное выше решение.

В апелляционной жалобе КОБОО «Художественный Салон-Студия» просит решение суда отменить, принять новое решение об удовлетворении иска. Не оспаривая выводов суда об обязанности салона, как комиссионера, по возврату физическим лицам недостачи, допущенной ответчиком, полагает неправомерным ограничение ответственности ФИО1 лишь прямым действительным ущербом, равным сумме выплаченных контрагентам денежных средств. Считает, что судом необоснованно не применена ч. 2 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также сделан неверный вывод об отказе во взыскании расходов в виде предстоящих выплат в адрес владельцев товара. Полагает доказанным факт несения истцом убытков в виде неполученной прибыли от реализации недостающего товара в сумме 80615 руб. Настаивает на ошибочности выводов суда об отсутствии оснований для взыскания убытков в части недостачи товаров, переданных на реализацию со стороны ИП ФИО11 и ФИО14, неполученной прибыли от переданных ими товаров, а также реализации сертификатов. Считает, что ФИО17, как руководитель, не обеспечила своевременное выполнение установленных законом обязанностей по сдаче отчётностей и перечислению налогов и сборов, что повлекло причинение убытков в виде предъявленных со стороны контролирующих органов и оплаченных истцом штрафов и пени. Указывает на неправильное применение судом норм трудового законодательства в области материальной ответственности работников и полагает, что в отношении руководителя должны применяться положения постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица». Полагает, что судом не дана оценка наличию в действиях ответчика конфликта интересов, сокрытию информации о совершении салоном финансово-хозяйственных операций непосредственно перед увольнением руководителя, удержанию и уклонению от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших убытки для юридического лица.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представители истца ФИО2, ФИО3 на доводах апелляционной инстанции настаивали.

Представитель ответчика ФИО4 выразил не согласие с доводами апелляционной жалобы, просил решение суда оставить без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены надлежаще, о причине неявки не уведомили. На основании ст.ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об отмене решения суда в связи с несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела (п. 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Как установлено материалами дела, КОБОО «Художественный Салон-Студия» является общественной организацией, основной целью которой является осуществление благотворительной деятельности (п.п. 2.1, 2.2 Устава). Для осуществления уставных целей организация имеет право, в том числе оказывать помощь членам организации в реализации созданных ими произведений изобразительного искусства (п. 2.3 Устава).

В период с 6 апреля 2012 года по 2 августа 2016 года должность директора КОБОО «Художественный Салон-Студия» на основании протокола общего собрания организации замещала ответчик ФИО1, с которой 6 апреля 2012 года был заключен трудовой договор.

18 октября 2012 года между КОБОО «Художественный Салон-Студия» (агентом) и ФИО16 (принципалом) заключен агентский договор, по условиям которого агент обязался совершить от имени принципала юридические и иные действия, связанные с продажей авторских художественных произведений, предметов декоративно-прикладного искусства, прочих товаров по цене, указанной в квитанции, в течение 1 месяца (п. 1.2, 1.4 договора). Агентским договором также предусмотрено право агента произвести уценку товара по согласованию с принципалом в случае невозможности реализации товара по цене и в сроки, указанные в договоре (п. 1.5), а также агентское вознаграждение за исполнение поручения принципала в размере 50% (п. 2.1).

Аналогичные по содержанию и условиям агентские договоры были заключены с иными физическими лицами: с ФИО5 - 10 декабря 2015 года, с ФИО15 - 5 апреля 2013 года, с ФИО12 - 16 апреля 2014 года, с ФИО13 - 7 ноября 2015 года, с ФИО10 – 4 июля 2012 года, с ИП ФИО11 – 12 июля 2014 года.

Из материалов дела также следует, что ФИО9, ФИО7, ФИО6, ФИО8, ФИО14 в КОБОО «Художественный Салон-Студия» переданы на реализацию картины. Факт получения салоном авторских художественных произведений подтвержден квитанциями, представленными в материалы дела.

10 августа 2016 года между ФИО1 и ФИО18, назначенной на должность директора салона протоколом общего собрания, составлены акты приема-передачи товара, денежных средств, в соответствии с которыми КОБОО «Художественный Салон-Студия» передано имущество, в том числе картины, иное имущество, находящееся в салоне, а также денежные средства в сумме 965 руб.

Вместе с тем, сведений о передаче в салон авторских художественных произведений, предметов декоративно-прикладного искусства, принадлежащих вышеуказанным лицам и полученных КОБОО «Художественный Салон-Студия» на реализацию, акт приема-передачи не содержит, доказательств полной выплаты им денежных средств за реализованный товар материалы дела также не содержат.

Согласно актам о проведении проверки документации, проведенной на основании поступивших претензий принципалов, расходным кассовым ордерам, ввиду подтверждения факта сдачи на реализацию картин и предметов декоративно-прикладного искусства, отсутствия документов, подтверждающих факт оплаты или возврата данного имущества и передачи их по акту приема-передачи, КОБОО «Художественный Салон-Студия» были выплачены денежные средства ФИО5 в сумме 10000 руб., ФИО10 в сумме 1000 руб., ФИО13 в сумме 400 руб.

Разрешая заявленные исковые требования, суд первой инстанции, ссылаясь на нормы трудового законодательства об ответственности руководителя организации за причинение ущерба, пришел к выводу о доказанности факта получения ответчиком имущества по гражданско-правовым договорам и квитанциям, которое на момент прекращения трудовых отношений с ФИО1 истцу не передано, равно как и денежные средства от реализации картин и предметов декоративно-прикладного искусства.

При этом, признавая за ФИО1 обязанность по возмещению причиненного работодателю ущерба и определяя размер возмещения, суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности суммы возмещения в размере 11400 руб., выплаченных ФИО5, ФИО13, ФИО10, не усмотрев в оснований для взыскания ущерба, причиненного иным комитентам, указывая на возникновение у истца права по возмещению стоимости полученного и утраченного имущества с момента фактического исполнения салоном обязанности по выплате комитентам денежных средств.

Судебная коллегия, проверяя законность судебного акта в пределах доводов апелляционной жалобы истца (ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), находит не соответствующими обстоятельствам дела выводы суда об отказе во взыскании ущерба, выявленного в результате недостачи переданного ФИО16, ФИО9, ФИО7, ФИО15, ФИО12, ФИО6, ФИО8, ИП ФИО11, ФИО14 имущества.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 9 постановления от 16 января 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» разъяснил, что полная материальная ответственность руководителя организации за ущерб, причиненный организации, наступает в силу закона (ст. 277 Трудового кодекса Российской Федерации), работодатель вправе требовать возмещения ущерба в полном размере независимо от того содержится ли в трудовом договоре с этим лицом условие о полной материальной ответственности. При этом вопрос о размере возмещения ущерба (прямой действительный ущерб, убытки) решается на основании того федерального закона, в соответствии с которым руководитель несет материальную ответственность.

В п. 2 постановления от 2 июня 2015 года № 21 «О некоторых вопросах, возникших у судов при применении законодательства, регулирующего труд руководителя организации и членов коллегиального исполнительного органа организации» Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил, что руководителем организации является работник организации, выполняющий в соответствии с заключенным с ним трудовым договором особую трудовую функцию (ч.1 ст. 15, ч. 2 ст. 57 Трудового кодекса Российской Федерации). Трудовая функция руководителя организации в силу ч. 1 ст. 273 Трудового кодекса Российской Федерации состоит в осуществлении руководства организацией, в том числе выполнении функций ее единоличного исполнительного органа, то есть в совершении от имени организации действий по реализации ее прав и обязанностей, возникающих из гражданских, трудовых, налоговых и иных правоотношений (полномочий собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом организации, правообладателя исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, прав и обязанностей работодателя в трудовых отношениях с иными работниками организации и т.д.).

Согласно разъяснениям, данным в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июня 2015 года № 21 «О некоторых вопросах, возникших у судов при применении законодательства, регулирующего труд руководителя организации и членов коллегиального исполнительного органа организации», в соответствии с ч. 5 ст. 277 Трудового кодекса Российской Федерации руководитель организации (в том числе бывший) несет полную материальную ответственность за прямой действительный ущерб, причиненный организации.

Под прямым действительным ущербом согласно ч. 2 ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Привлечение руководителя организации к материальной ответственности в размере прямого действительного ущерба, причиненного организации, осуществляется в соответствии с положениями раздела XI «Материальная ответственность сторон трудового договора» Трудового кодекса Российской Федерации (гл. 37 «Общие положения» и 39 «Материальная ответственность работника»).

Учитывая, что полная материальная ответственность руководителя организации за ущерб, причиненный организации, наступает в силу закона (ст. 277 Трудового кодекса Российской Федерации), работодатель вправе требовать возмещения ущерба в полном размере независимо от того, содержится ли в трудовом договоре с этим лицом условие о полной материальной ответственности. При этом вопрос о размере возмещения ущерба (прямой действительный ущерб, убытки) решается на основании того федерального закона, в соответствии с которым руководитель несет материальную ответственность (например, на основании ст. 277 Трудового кодекса Российской Федерации либо п. 2 ст. 25 Федерального закона от 14 ноября 2002 года № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях») (п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю»).

Таким образом, материальная ответственность руководителя организации возникает при наличии ряда условий: противоправности его действий (бездействия), наличия ущерба работодателю, причинной связи между виновными действиями (бездействием) руководителя и наступившим ущербом, вины руководителя.

Согласно п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» при определении суммы, подлежащей взысканию, судам следует учитывать, что в силу ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить лишь прямой действительный ущерб, причиненный работодателю, под которым понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе находящегося у работодателя имущества третьих лиц, если он несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение или восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

В п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (п. 2 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что реальное уменьшение наличного имущества работодателя (в том числе находящегося у работодателя имущества третьих лиц, если он несет ответственность за сохранность этого имущества) является прямым действительным ущербом для последнего.

В ходе судебного разбирательства факт реализации товара, поименованного в иске и переданного по гражданско-правовым договорам и квитанциям, стороной ответчика не оспаривался. Доказательства полной передачи денежных средств от реализации имущества истцу либо комитентам ФИО1 в материалы дела не предоставлено. Размер причиненного работодателю ущерба в сумме 302490 руб. установлен, подтвержден представленными в материалы дела доказательствами и ответчиком также не оспорен.

Принимая во внимание, что в соответствии со ст. 277 Трудового кодекса Российской Федерации для руководителя организации установлена полная материальная ответственность за прямой действительный ущерб, причиненный организации, а также учитывая тот факт, что судом фактически установлено возникновение такого ущерба по вине ответчика, при этом ФИО1 не предоставлено доказательств, свидетельствующих об отсутствии вины в возникновении ущерба и ином его размере, судебная коллегия полагает, что у суда первой инстанции не имелось оснований для освобождения ответчика от заявленного вида материальной ответственности (недостача имущества, переданного ФИО16, ФИО9, ФИО7, ФИО15, ФИО12, ФИО6, ФИО8, либо средств от его реализации) и для отказа КОБОО «Художественный Салон-Студия» в удовлетворении иска в данной части, равно как не имелось оснований для отказа в удовлетворении требований о взыскании ущерба в связи с недостачей товаров, сданных на реализацию ФИО14 и ИП ФИО11 (либо средств от его продажи), факт принятия которых в рамках гражданско-правовых отношений подтвержден предоставленными в дело письменными доказательствами, не опровергнутыми ответчиком.

С учетом приведенного, а также в силу требований п. 2 ст. 328, п. 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оспариваемое решение суда в вышеуказанной части подлежит отмене с принятием нового решения о взыскании с ФИО1 в пользу истца прямого действительного ущерба, вызванного недостачей находившегося у КОБОО «Художественный Салон-Студия» имущества ФИО16, ФИО9, ФИО7, ФИО15, ФИО12, ФИО6, ФИО8, ФИО14, ИП ФИО11, независимо от факта исполнения истцом обязанности по выплате денежных средств, причитающихся третьим лицам по настоящему спору, что с учетом удовлетворенной части составит 302490 руб.

В соответствии со ст.ст. 98, 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениями, изложенными в абз. 2 п. 55 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» в связи с отменой решения суда первой инстанции и частичным удовлетворением иска КОБОО «Художественный Салон-Студия» сумма судебных расходов по уплате госпошлины, подлежащая взысканию с ФИО1 в бюджет муниципального образования г. Кургана, составит 6 224 руб. 90 коп.

Отказывая в удовлетворении иска в части взыскания упущенной выгоды в виде вознаграждения по заключенным договорам, стоимости сертификатов, убытков в виде административных штрафов, взысканий, наложенных ФНС России, УФССП России по Курганской области, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии доказательств противоправных действий ответчика в причинении ущерба, а также подтверждающих ущерб.

Вопреки доводам апелляционной жалобы истца, возможная прибыль салона от реализации товарно-материальных ценностей в виде наценки на товар (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежит (ч. 1 ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации).

Доводы апелляционной жалобы о необходимости взыскания ущерба, составляющего стоимость сертификатов на приобретение товаров, в общей сумме 4500 руб. судебной коллегией также не принимаются во внимание ввиду отсутствия доказательств их реализации и наличия ущерба.

Ссылки истца относительно доказанности причинения убытков в виде предъявленных со стороны контролирующих органов и оплаченных истцом штрафов, пени, виновных действий ФИО1, не обеспечившей своевременное выполнение обязанностей по сдаче отчетности и перечислению налогов и сборов, на правильность выводов суда не влияют и основанием для отмены решения суда не являются ввиду следующего.

В силу ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии со ст.ст. 53, 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом. Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (п. 3 ст. 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Поскольку совокупность условий, необходимых для привлечения бывшего руководителя ФИО1 к данному виду ответственности не подтверждена, вина ответчика в совершении административных и налоговых нарушений не установлена, вывод суда об отсутствии оснований для взыскания с ФИО1 убытков в виде уплаты истцом штрафов и пени, связанных с несвоевременной оплатой обязательных платежей и сборов, сдачей отчетности, является правильным.

Достаточных и бесспорных оснований для иных выводов истцом не приведено.

Как усматривается из материалов дела, штрафные санкции на КОБОО «Художественный Салон-Студия» были наложены за совершение административных и налоговых правонарушений, нарушение законодательства Российской Федерации о страховых взносах, выявленные в результате проверки, проведенной УПФР в г. Кургане Курганской области. Бесспорных доказательств, подтверждающих наложение взысканий на истца в результате виновных и недобросовестных действий исключительно бывшего руководителя ФИО1, материалы дела не содержат, что свидетельствует об отсутствии причинной связи между ее действиями (бездействием) и наступившими последствиями.

Поскольку в данном случае привлечение КОБОО «Художественный Салон-Студия» к ответственности за совершение административных и налоговых правонарушений, уплата им страховых взносов, штрафов и пени в соответствии с действующим законодательством не относится к прямому действительному ущербу, подлежащему возмещению работником организации, суд обоснованно не усмотрел оснований для удовлетворения заявленного истцом требования.

Иные доводы апелляционной жалобы со ссылкой на наличие конфликта интересов и необходимость применения судом постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 июля 2013 года № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» выводов суда не опровергают и не свидетельствуют о незаконности решения суда в изложенной выше части.

Руководствуясь ст.ст. 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Курганского городского суда Курганской области от 25 мая 2018 года отменить в части, изложить резолютивную часть решения суда в новой редакции:

«Исковые требования Курганской областной благотворительной общественной организации «Художественный Салон-Студия» удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО1 в пользу Курганской областной благотворительной общественной организации «Художественный Салон-Студия» 302 490 руб. в счет возмещения ущерба.

В остальной части требований о взыскании убытков отказать.

Взыскать с ФИО1 в доход бюджета муниципального образования города Кургана 6 224 руб. 90 коп. в счет оплаты госпошлины.».

Судья-председательствующий Богданова О.Н.

Судьи: Булатов П.Г.

Ушакова И.Г.