Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Межрайонному управлению Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области №1 о восстановлении срока для подачи заявления о включении в список детей, оставшихся без попечения родителей, подлежащих обеспечению жилыми помещениями специализированного жилищного фонда, с апелляционной жалобой Межрайонного управления Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области № 1 на решение Кировского районного суда г. Иркутска от 21 сентября 2017 года,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с иском, в обоснование которого указал, что является лицом из числа детей – сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, воспитывался в школе - интернате с углубленным изучением музыки, расположенном по адресу: <адрес изъят>. Согласно распоряжению от Дата изъята администрации г. Иркутска за ним было закреплено право пользования жилым помещением по адресу: г<адрес изъят> На основании распоряжения от Дата изъята обязанности опекуна были возложены на школу - интернат с углубленным изучением музыки. С 2007 по 2011 года он обучался в профессиональном училище № 44 г. Иркутска, проживал в общежитии по адресу: <адрес изъят> Однако, опекун свои обязанности исполнил ненадлежащим образом, поскольку не было проведено разъяснительной работы по вопросу реализации права на получение жилого помещения. После окончания учебного заведения он стал проживать по адресу: <адрес изъят> площадь помещения составляет 57, 7 кв.м., в квартире проживает 5 человек, на одного человека приходится 11, 54 кв.м., что менее учетной нормы площади жилого помещения в г. Иркутске. В 2013 году он обращался в орган опеки и попечительства с заявлением о включении в список детей – сирот, которые подлежат обеспечению жилыми помещениями. Однако, ответа не последовало. В 2015 году он повторно обращался в орган опеки и попечительства с заявлением об установлении факта невозможности проживания в жилом помещении по адресу: <адрес изъят>

Распоряжением Управления Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по опеке и попечительству г. Иркутска от Дата изъята ему было отказано в рассмотрении заявления по причине достижения возраста 23 лет. Однако, он обращался в органы опеки и в установленные сроки, что подтверждается ответом прокуратуры от Дата изъята . До момента повторного обращения в 2015 году в орган опеки и попечительства он был уверен, что состоит в списке детей – сирот, которые подлежат обеспечению жилыми помещениями. Дата изъята он вновь обратился в прокуратуру. Согласно ответу прокурора Октябрьского района г. Иркутска от Дата изъята отказ органа опеки и попечительства в установлении факта невозможности проживания на основании ст. 3 Закона Иркутской области от 29.12.2012 № 164-ОЗ признан необоснованным, в связи с чем, прокуратурой района начальнику Межрайонного управления Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области № 1 внесено представление. Также прокурор разъяснил ему право на обращение в суд с заявлением о восстановлении права на включение в список для получения жилого помещения. Кроме того, ответом прокуратуры от Дата изъята установлено, что он предпринимал попытки к постановке на учет в возрасте 21 год, то есть до достижения 23 лет. С учетом уточненных требований просил восстановить ему срок для подачи заявления о включении в список детей, оставшихся без попечения родителей, подлежащих обеспечению жилыми помещениями специализированного жилищного фонда по договорам найма специализированного жилого помещения.

Решением Кировского районного суда г. Иркутска от 21 сентября 2017 года исковые требования удовлетворены. Суд постановил восстановить ФИО1 срок для подачи заявления о включении в список детей, оставшихся без попечения родителей, подлежащих обеспечению жилыми помещениями специализированного жилищного фонда по договорам найма специализированного жилого помещения Иркутской области по г. Иркутску.

В апелляционной жалобе представитель Межрайонного управления Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области № 1 ФИО2 просит решение суда отменить, принять по делу новое решение. В обоснование жалобы указывает, что при разрешении спора судом дана неправильная оценка представленным доказательствам, поскольку данных о том, что ФИО1 в возрасте 21 года в 2013 году обращался в орган опеки и попечительства с заявлением о включении его в список лиц, подлежащих обеспечению жилыми помещениями, в материалах дела не имеется. Судом не дана оценка доводам ответчика о том, что согласно журналу регистрации обращения граждан (электронная версия), являющийся частью номенклатуры дел управления на 2013 год, утвержденной распоряжением начальника управления, сведений о том, что ФИО1 в 2013 году как устно, так и письменно обращался в управление, отсутствуют. По мнению ответчика, не подтверждается ответом прокуратуры от Дата изъята , что истец предпринимал попытки к постановке на учет в возрасте 21 года. Доказательств было ли реализовано в 2013 году ФИО1 право на обращение в орган опеки в судебном заседании, не представлено. ФИО1 ранее относился к категории лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, распоряжением председателя комитета по управлению Правобережным округом администрации г. Иркутска от Дата изъята за ним было закреплено право пользования жилым помещением по адресу: г<адрес изъят> На основании Закона Иркутской области от 17.12.2008 № 127-0З, учитывая, что за ФИО1 было закреплено право пользования жилым помещением, он не мог быть принят на учет до 18 лет. Вместе с тем, после внесения изменений в Федеральный закон от 21.12.1996 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» ФИО1 мог реализовать свое право на установление факта невозможности проживания в ранее занимаемом жилом помещении и включении в настоящий список, однако пропустил установленный законом срок. ФИО1 только Дата изъята обратился в управление с письменным заявлением об установлении факта невозможности проживания в ранее занимаемом жилом помещении. Однако, распоряжением управления от Дата изъята ему было отказано в установлении факта, как утратившим свое право на обращение по установлению факта невозможности проживания в силу закона. ФИО1 на момент обращения исполнилось полных 25 лет, а согласно ст. 1 Федерального закона от 21.12.1996 № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» не относился к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей и лиц из их числа. Таким образом, он утратил право на предоставление мер социальной поддержки, предусмотренных законом.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу ФИО1, его представитель адвокат Ковандина О.А. просят решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебное заседание не явились представитель Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области, о судебном разбирательстве извещен надлежащим образом, причин уважительности неявки не сообщил, в связи с чем, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть данное гражданское дело в его отсутствие.

Заслушав доклад судьи Иркутского областного суда Давыдовой О.Ф., пояснения представителя Межрайонного управления Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области №1 (данные изъяты) поддержавшей доводы апелляционной жалобы, ФИО1, его представителя Ковандиной О.А., полагавших решение суда не подлежащим отмене, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

При рассмотрении дела установлено, что согласно справке Межрайонного управления Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области Дата изъята , ФИО1, (данные изъяты), относится к категории лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Мать ФИО3, (данные изъяты), и отец ФИО4(данные изъяты), лишены родительских прав решением Куйбышевского районного суда г. Иркутска от Дата изъята

Распоряжением председателя Комитета по управлению Правобережным округом администрации г. Иркутска от Дата изъята ФИО1 был определен в детское государственное учреждение, обязанности опекуна были возложены на администрацию детского государственного учреждения по месту нахождения истца, за истцом было закреплено право пользования жилым помещением по адресу: <адрес изъят>

Дата изъята ФИО1 обратился в прокуратуру Куйбышевского района г. Иркутска.

Из материалов надзорного производства Дата изъята прокуратуры Куйбышевского района г. Иркутска, следует, что действительно Дата изъята ФИО1 обращался в прокуратуру с заявлением, в котором указывал, что его родители лишены родительских прав, истец находился под опекой своей бабушки до 2000 года, а затем был определен в школу – интернат, прописан у бабушки, просил прокурора подать иск в интересах ФИО1, выяснить обстоятельства, связанные с предоставлением ему жилья от государства.

Ответом от Дата изъята прокурором Куйбышевского района г. Иркутска ФИО1 были разъяснены положения действующего законодательства об обеспечении жилыми помещениями детей – сирот, в том числе право на обращение в орган опеки с заявлением об установлении факта невозможности проживания в жилом помещении. Информации о том, состоит ли на учете ФИО1 в органе опеки, выявлены ли факты нарушения прав ребенка, предпринимались ли меры прокурорского реагирования, материалы надзорного производства <адрес изъят> не содержат. Более того, в ответе указано, что оснований для применения мер прокурорского реагирования не имеется

Из справки Дата изъята МКУ «Сервисно- регистрационный центр» г. Иркутска Паспортный стол Правобережного округа следует, что в жилом помещении, расположенном по адресу: <адрес изъят> зарегистрировано и проживает 5 человек: ФИО5, ФИО1, ФИО6, ФИО7, ФИО4 Согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости от Дата изъята площадь жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес изъят> составляет 57, 5 кв.м.

Распоряжением Управления Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по опеке и попечительству г. Иркутска от Дата изъята в установлении факта невозможности проживания в жилом помещении по адресу: <адрес изъят> ФИО1 отказано, как лицу, утратившему такое право.

Согласно ответу МУП «БТИ г. Иркутска» от Дата изъята , по данным электронной базы МУП «БТИ г. Иркутска» сведений о зарегистрированных правах на объекты недвижимого имущества до Дата изъята за ФИО1, (данные изъяты), не имеется.

Согласно уведомлению Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии от Дата изъята в Едином государственном реестре недвижимости отсутствует информация о правах ФИО1, (данные изъяты), на объекты недвижимого имущества, имевшиеся у него с 17.08.1998.

В 2017 году ФИО1 обращался в прокуратуру Кировского района г. Иркутска с заявлением о защите его права на предоставление жилья.

Согласно ответу прокуратуры от Дата изъята , отказ органа опеки в установлении факта невозможности проживания признан необоснованным, должностному лицу органа опеки внесено представление.

Разрешая заявленные исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что истец ФИО1 в возрасте 21 года в 2013 году обращался в орган опеки и попечительства с заявлением о включении его в список лиц, подлежащих обеспечению жилыми помещениями, то есть предпринимал попытку к постановке на учет, но не был поставлен на учет в связи с наличием закрепленного права пользования жилым помещением, учитывая, что представленными в материалы дела доказательствами подтверждается последовательность и направленность действий истца на реализацию своих жилищных прав, при этом ФИО1, (данные изъяты), не имеет в собственности жилого помещения, закрепление за истцом жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес изъят> создает препятствия для реализации прав истца на включение в список лиц, список детей- сирот, которые подлежат обеспечению жилым помещением, поскольку такое право могло быть реализовано истцом в возрасте 18 - 23 лет, принимая во внимание, что ФИО1 до достижения возраста 23 лет предпринимал попытки встать на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении, но не был поставлен на учет из-за отсутствия всех необходимых документов, тем самым установлены причины уважительности, свидетельствующие о том, что ФИО1 был лишен возможности до 23 лет реализовать свои жилищные права, с учетом того, что до достижения истцом возраста 23 лет, ФИО1 имел право на обеспечение жилым помещением, пришел к выводу об удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия не соглашается с указанными выводами суда.

Согласно ч. 1 ст. 195 ГПК РФ решение должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснено в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ); решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Согласно ст. 59, ст. 60 ГПК РФ суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, при этом обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

В соответствии со ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в совокупности.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

В соответствии с п.п.2, 3, 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия приходит к выводу о наличии таких оснований для отмены решения суда по данному делу.

Общие принципы, содержание и меры социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, определяются Федеральным законом «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей».

В соответствии с ч. 1 ст. 109.1 ЖК РФ, п. 1 ст. 8 Федерального закона «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые не являются нанимателями жилого помещения или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилого помещения, а также детям-сиротам, детям оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые являются нанимателями жилых помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений, в случае если их проживание в ранее занимаемых жилых помещениях признается невозможным, органом исполнительной власти субъекта РФ, на территории которого находится местожительство указанных, в порядке, установленном законодательством этого субъекта РФ, однократно предоставляются благоустроенные жилые помещения специализированного жилого фонда по договорам найма специализированных жилых помещений.

К последним названный Закон относит лиц в возрасте от 18 до 23 лет, у которых, когда они находились в возрасте до 18 лет, умерли оба или единственный родитель, а также которые остались без попечения единственного или обоих родителей и имеют в соответствии с данным Федеральным законом право на дополнительные гарантии по социальной поддержке.

Установленный законодателем возрастной критерий 23 года учитывает объективные сложности в социальной адаптации лиц, из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. В части, относящейся к установлению дополнительных гарантий в виде права на обеспечение жилым помещением, это направлено, в том числе, и на предоставление этой категории граждан дополнительной возможности в течение пяти лет самостоятельно реализовать соответствующее право, если по каким-либо причинам с заявлением (ходатайством) о постановке такого лица на учет нуждающихся в предоставлении жилья не обратились лица и органы, на которые возлагалась обязанность по защите их прав в тот период, когда они были несовершеннолетними.

В силу вытекающей из статей 7, 38 и 39 Конституции РФ обязанности государства по защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также определяемых статьей 1 Федерального закона «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» понятий детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, статус социально защищаемой этим Законом категории совершеннолетних граждан связывается с необходимостью преодоления той трудной жизненной ситуации, в которой эти граждане оказались в детстве (в несовершеннолетнем возрасте), и предоставляемые государством меры социальной поддержки в соответствии с данным Законом призваны помочь этой категории граждан адаптироваться в самостоятельной жизни уже после достижения ими совершеннолетия.

Именно в возрасте от 18 до 23 лет по смыслу и содержанию Федерального закона «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» граждане, оставшиеся в несовершеннолетнем возрасте без родительского попечения, признаются социально незащищенной и требующей дополнительной поддержки со стороны государства категорией граждан. Правовой характер этого статуса сам по себе не подразумевает право данной категории граждан на получение мер социальной поддержки со стороны государства на основании указанного Закона независимо от срока обращения в уполномоченный орган с соответствующим заявлением.

С достижением возраста 23 лет такие граждане, не обратившиеся с соответствующим заявлением в компетентный орган местного самоуправления, уже не могут рассматриваться в качестве лиц, имеющих право на предусмотренные указанным Законом меры социальной поддержки, так как утрачивается одно из установленных законодателем условий получения такой социальной поддержки.

Таким образом, дополнительные гарантии, установленные Федеральным законом от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ, в том числе и на обеспечение жилой площадью, распространяются исключительно на лиц, не достигших возраста 23 лет. Реализация такого права зависит от волеизъявления субъекта права, и возможна при условии его письменного обращения в соответствующие органы для принятия его на учет нуждающихся в жилом помещении.

Пунктом 4 ст. 8 ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» в редакции, действующей с 1 января 2013 г., установлено, что проживание граждан указанной категории в ранее занимаемых на праве собственности или условиях социального найма жилых помещениях признается невозможным, если это противоречит интересам указанных лиц в связи, в том числе, и с тем, что общая площадь жилого помещения, приходящаяся на одно лицо, проживающее в данном жилом помещении, менее учетной нормы площади жилого помещения, в том числе если такое уменьшение произойдет в результате вселения в данное жилое помещение детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Разрешение указанного вопроса (признание факта невозможности проживания в закрепленном жилом помещении) также зависит от собственного волеизъявления лица.

В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Соответственно, учитывая, что истцом заявлено требование о восстановлении права на подачу заявления о включении в список детей, оставшихся без попечения родителей, именно истец обязан доказать уважительность причин, по которым он не реализовал своевременно свое право.

Как следует из материалов данного гражданского дела, распоряжением председателя Комитета по управлению Правобережным округом администрации г. Иркутска от Дата изъята за истцом было закреплено право пользования жилым помещением по адресу: <адрес изъят>

Из ответа прокуратуры Куйбышевского района г. Иркутска от Дата изъята на обращение ФИО1, проживающего в закрепленном ранее жилом помещении, с заявлением об обращении в его интересах с иском для выяснения обстоятельств, связанных с предоставлением жилья от государства, следует, что заявителю, а также ФИО5 и ФИО6, разъяснено право обратиться в компетентный орган в сфере опеки и попечительства (с указанием адреса) с заявлением об установлении факта невозможности проживания с приложением документов, перечень которых указан в п. 3 ст. 3 Закона Иркутской области № 164-ОЗ; и указано, что мер для прокурорского реагирования не усматривается.

Таким образом, еще в 2013 году истцу, достигшему 21 год, было разъяснено право на обращение в компетентный орган с заявлением об установлении факта невозможности проживания в закрепленном жилом помещении, которое, как он пояснил в судебном заседании суда апелляционной инстанции, ему было ясно и понятно.

В дальнейшем, только в августе 2015 года, после достижения 23 лет, истец обратился с таким заявлением в орган опеки и попечительства, в удовлетворении которого ему было отказано.

При этом, в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в компетентный орган, истец в иске указывает на ненадлежащее исполнение обязанностей опекуном, непредоставление ответов на его неоднократные обращения в орган опеки и попечительства с заявлением об установлении факта невозможности проживания, наличие его уверенности в том, что на соответствующем учете он состоит.

Суд первой инстанции пришел к убеждению, что истец доказал факт обращения в органы опеки в возрасте 21 год, предпринимал попытку к постановке на учет, но не был поставлен в связи с наличием закрепленного жилого помещения, а доводы представителя ответчика о том, что истец с соответствующим заявлением не обращался оценил как способ защиты в настоящем деле. Вместе с тем, суд не указал, как ответ прокуратуры от Дата изъята – единственный письменный документ, свидетельствующий о намерении реализовать защищаемое в данном деле право, доказывает, что истец, вселившийся в закрепленное жилое помещение, своевременно обратился в компетентный орган с заявлением о признании факта невозможности проживания в нем, без установления которого невозможна постановка истца на соответствующий учет. При этом суд установил, что на момент рассмотрения дела закрепленное право пользования жилым помещением, где истец проживает, в настоящее время является препятствием для реализации права истца на включение в список лиц, которые подлежат обеспечению жилым помещением. Однако, суд не указал, какие нормы права предусматривают возможность проверки факта невозможности проживания в жилом помещении лица, относящегося к специальной категории, на момент достижения им 25-летнего возраста, учитывая, что уже по достижении возраста 23 лет указанные граждане не могут рассматриваться в качестве лиц, имеющих право на предусмотренные Федеральным законом от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ меры социальной поддержки, так как они утрачивают одно из установленных законодателем условий получения такой социальной поддержки.

Совокупность иных письменных доказательств по делу свидетельствуют о попытках реализации имевшегося права уже после достижения истцом 23 лет.

Учитывая, что объективных и исключительных причин, препятствовавших обращению истца в компетентный орган по вопросу постановки на учет в качестве лица, имеющего предусмотренное законом право на обеспечение жилым помещением, в период возраста с 18 до 23 лет, а также по вопросу признания невозможным проживания в закрепленном на праве пользования жилом помещении, не установлено, истцом не доказано, при этом из материалов дела, в том числе надзорного производства Номер изъят по обращениям ФИО1, отказа органа опеки в установлении факта невозможности проживания в закрепленном помещении (а не в отмене закрепления права пользования жилым помещением), а также представленных истцом документов (заявления ФИО1 о восстановлении пропущенного срока от Дата изъята , определения судьи Свердловского районного суда г. Иркутска от Дата изъята о возврате заявления, заявления Дата изъята , определения судьи Куйбышевского районного суда г. Иркутска от Дата изъята об оставлении заявления без движения, заявления от Дата изъята , определения судьи Куйбышевского районного суда г. Иркутска от Дата изъята о возврате заявления, заявления от Дата изъята , определения судьи Куйбышевского районного суда г. Иркутска от Дата изъята об оставлении заявления без рассмотрения, ответа Министерства имущественных отношений Иркутской области Дата изъята ) следует, что ФИО1 впервые для реализации права обратился после достижения им возраста 23 лет, доказательств обращения истца за постановкой на учет до достижения 23 лет, как и доказательств обращения с требованиями о невозможности проживания в закрепленном на праве пользования за истцом жилом помещении не представлено, в материалах дела не имеется, выводы суда первой инстанции о наличии оснований для удовлетворения необоснованны, в связи с чем, решение Кировского районного суда г. Иркутска от 21 сентября 2017 года подлежит отмене на основании п.п. 2, 3, 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ.

Таким образом, поскольку все юридически значимые обстоятельства по делу установлены, при этом доказательств обстоятельств, указывающих на наличие объективных и исключительных причин, не позволившие истцу до 23 лет обратиться в уполномоченный орган с соответствующим заявлением для реализации права на постановку на учет, не представлено, оснований для удовлетворения исковых требований не имеется. в связи с чем судебная коллегия полагает возможным принять по делу новое решение, которым исковые требования ФИО1 оставить без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329, п.п. 2, 3, 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Кировского районного суда г. Иркутска от 21 сентября 2017 года по данному гражданскому делу отменить.

Принять по делу новое решение.

Исковые требования ФИО1 к Межрайонному управлению Министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области №1 о восстановлении срока для подачи заявления о включении в список детей, оставшихся без попечения родителей, подлежащих обеспечению жилыми помещениями специализированного жилищного фонда оставить без удовлетворения.

Председательствующий О.Ф. Давыдова

Судьи И.А. Ананикова

М.В. Аникеева