Гражданский кодекс часть 1

при секретаре Калашниковой И.А., рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 и ФИО3 о признании недействительным третейской оговорки в агентском договоре, по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 31.10.2018.

Заслушав доклад судьи Хазиевой Е.М., объяснения представителя истца ФИО1 – ФИО4, представителя ответчика ФИО2 – ФИО5, представителя ответчика ФИО3 – ФИО6 и представителя третьего лица ООО «БИГ» - ФИО7, судебная коллегия

установила:

12.07.2018 ФИО1 (истец) обратилась в суд с иском к ФИО2 (ответчик, супруг истца с 17.10.2008 по настоящее время, агент) и ФИО3 (ответчик, принципал) о признании недействительной третейской оговорки в агентском договоре. В обоснование иска указано, что во время брака ФИО2 приобретено 100% долей в уставном капитале ООО «БИГ» (ИНН <***>, третье лицо, общество). Впоследствии решением третейского суда по спору, принятому к рассмотрению согласно оспариваемой третейской оговорки, постановлено о передаче данного совместного имущества ФИО8 в пользу ФИО3 Последняя, по мнению истца, использует ничтожный договор для захвата имущества посредством МА., который являлся председателем третейского суда.

В ходе судебного разбирательства ответчик ФИО2 поддержал позицию истца. Ответчик ФИО3 иск не признала, заявив о пропуске срока исковой давности. Третье лицо ООО «БИГ» поддержало позицию ответчика ФИО3

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 31.10.2018 в удовлетворении исковых требований отказано.

С таким решением не согласился истец, который в апелляционной жалобе поставил вопрос об отмене судебного решения. В обоснование апелляционной жалобы указано на неверное определение судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, а именно: судебные акты содержат выводов о том, что 100% долей участия в ООО «БИГ» не указаны в предмете агентского договора, поскольку к моменту совершения данного договора ФИО2 еще не приобрел их; судебные акты не содержат выводов о том, что агентский договор не влияет на права и обязанности ФИО1; апелляционным постановлением от 23.07.2018 по делу №А60-60548/2016 указано, что материально-правовым основанием для перехода доли послужил агентский договор; оспариваемое решение не содержит нормативно-правового обоснования вывода об отсутствии у ФИО1 материально-правового интереса в оспаривании третейской оговорки в агентском договоре. Суд первой инстанции неверно применил нормативное положение о преюдиции, а именно: ФИО1 не являлась участником дела о выдаче исполнительного листа; ФИО1 узнала о том, что МА. является «семейным юристом» семьи ФИО3 только из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Суд первой инстанции неверно применил нормативное положение о третейских судах с учетом разъяснений судебной практики о том, что представитель стороны третейского разбирательства не может быть председателем, судьей третейского суда. Материалами гражданского дела, по мнению истца, подтверждается наличие прямого представительства между стороной спора ФИО3 и председателем третейского суда МА его положение «семейного юриста».

В суде апелляционной инстанции представитель истца ФИО1 поддержал доводы апелляционной жалобы, представил письменные пояснения с ходатайствами, которые судебной коллегией удовлетворены в части. Представитель истца ФИО1 заявил о препятствиях в ознакомлении с материалами КУСП, указал, что оспариваемого решения третейского суда не имело место в действительности, а также что принятые в возглавляемом МА суде решения не могут полагаться законными. Представитель ответчика ФИО2 поддержал позицию истца ФИО1 Представители ответчика ФИО3 и третьего лица ООО «БИГ» возражали против удовлетворения апелляционной жалобы истца, ссылаясь на установление спорных обстоятельств судебными актами по иным делам.

Стороны в суд апелляционной инстанции не явились. Учитывая, что в материалах дела имеются доказательства заблаговременного их извещения о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем публикации сведений на официальном сайте Свердловского областного суда, а также что в заседании суда апелляционной инстанции принимают участие полномочные представители сторон, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав объяснения явившихся лиц, исследовав материалы гражданского дела, проверив оспариваемое судебное решение в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

Присущий гражданским правоотношениям принцип диспозитивности, в силу которого граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора, распространяется и на процессуальные отношения, связанные с рассмотрением в судах в порядке гражданского судопроизводства споров. В гражданском судопроизводстве диспозитивность означает, что процессуальные отношения возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорных материальных правоотношений, которые имеют возможность с помощью суда распоряжаться процессуальными правами и спорным материальным правом. Данное правило распространяется и на процессуальные отношения, возникающие в связи с оспариванием решений третейских судов, поскольку в основе этих процессуальных отношений лежит договор, согласно которому стороны доверяют защиту своих гражданских прав избранному им составу третейского суда и признают его решения.

С учетом вышеприведенной позиции Конституционного Суда Российской Федерации в постановлении от 26.05.2011 № 10-П, поскольку третейское соглашение – соглашение сторон о передаче спора на разрешение третейского суда (в том числе совершенное в виде третейской оговорки в договоре, согласно терминологии ст.ст. 2, 17 Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»), - является сделкой, к такому соглашению применимы нормы о недействительности сделок, в том числе ст.ст. 166 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В рассматриваемом случае истец, который не является стороной агентского договора с третейской оговоркой, в обоснование своего иска о признании недействительной такой оговорки ссылается на основание ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации о ничтожности сделки, противоречащей требованиям закона, а именно: требованиям ст.ст. 3, 8 и 18 Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» о должной независимости и беспристрастности третейских судей постоянно действующего третейского суда.

Вместе с тем, в силу п. 3 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Подобного охраняемого законом интереса супруги агента судом первой инстанции не установлено. С таким выводом, препятствующим удовлетворению заявленного иска, судебная коллегия полагает возможным согласиться.

Оспариваемая супругой агента третейская оговорка обозначена в п. 6.2 агентского договора от 10.12.2013 (далее – агентский договор). Согласно третейскому соглашению агента и принципала, неурегулированные споры по агентскому договору разрешаются в суде общей юрисдикции г. Геленджика либо передаются в постоянно действующий третейский суд для разрешения экономических споров при Красноармейском районном отделении общественной организации «Всероссийское общество Автомобилистов» (далее – третейский суд).

Решением третейского суда от 11.07.2016 по делу № ТС97/Г-2016 в составе судьи Андрющенко Н.В. по иску ФИО3 к ФИО2 агентский договор признан исполненным, прекращено право собственности ФИО2 на 100% долей в уставном капитале ООО «БИГ» и погашена соответствующая запись в ЕГЮЛ, право собственности на 100% долей в уставном капитале ООО «БИГ» признано за ФИО3 (далее – решение третейского суда).

Определением Геленджикского городского суда Краснодарского края от 18.10.2016 по делу № 2-3596/2016 по заявлению ФИО3 выдан исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда. Налоговым органом в ЕГЮЛ внесена запись от 08.12.2016 о переходе права на 100% долей в уставном капитале ООО «БИГ» от ФИО2 к ФИО3

Апелляционным определением Краснодарского краевого суда от 25.04.2017 №33-11477/2017 определение о выдаче исполнительного листа оставлено без изменения, частная жалоба ФИО2 – без удовлетворения. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 23.10.2017 № 18-КГ17-178 отказано ФИО1 в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании. В этом определении указано, что утверждение заявителя о том, что на момент вынесения решения третейский суд прекратил свою деятельность, опровергается материалами дела. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2018 № 18-КГ17-178 отказано ФИО2 в восстановлении срока кассационного обжалования, его кассационная жалоба возвращена без рассмотрения по существу.

Помимо этого, определением Геленджикского городского суда Краснодарского края от 08.02.2017 отказано в удовлетворении заявления ФИО2 о пересмотре определения по вновь открывшимся обстоятельствам. Данное определение оставлено без изменения апелляционным определением Краснодарского краевого суда от 25.04.2017 № 33-11477/2017, с указанием на рассмотрение спора по подписанному контрагентами агентскому договору действующим третейским судом.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 17.10.2017 по делу № А32-963/2017 в удовлетворении заявления ФИО2 об отмене решения третейского суда отказано. Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 15.12.2017 это определение оставлено без изменения, кассационные жалобы ФИО2 и ФИО1 – без удовлетворения. В рамках данного арбитражного дела проведена судебная экспертиза, по выводам которой арбитражным судом отклонено заявление о подложности агентского договора.

Также решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 03.11.2017 по делу №2-5916/2017 отказано в удовлетворении иска ФИО2 к ФИО3 о признании агентского договора незаключенным. Апелляционным определением Свердловского областного суда от 28.02.2018 № 33-2617/2018 данное решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба ФИО2 – без удовлетворения.

Решением Арбитражного суда от 18.04.2018 по делу № А60-60548/2016 в удовлетворении требований ФИО2 к налоговому органу и ФИО3 о признании недействительной записи о внесении изменений в сведения об ООО «БИГ», о признании недействительным решения единственного участника ООО «БИГ» и о восстановлении корпоративного контроля, о признании сделки недействительной – отказано. Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.07.2018 № 17АП-7787/2018-ГК решение оставлено без изменения, апелляционные жалобы ФИО2 и ФИО1 – без удовлетворения. В апелляционном постановлении указано, что доводы о необоснованном отказе суда первой инстанции от установления обстоятельств перехода права на 100% долей в уставном капитале ООО «БИГ» от ФИО2 к ФИО3 во внимание не принимаются, поскольку фактически направлены на пересмотр по существу спора решения третейского суда, а также на преодоление вступившего в законную силу судебного определения о выдаче исполнительного листа на основании данного решения третейского суда. Вопреки доводам рассматриваемой в настоящем гражданском деле апелляционной жалобы, поименованным апелляционным постановлением материально-правового интереса ФИО1 в оспаривании сделки не установлено.

Кроме того, оставленным апелляционным постановлением без изменения решением Арбитражного суда Свердловской области от 14.11.2018 по делу № А60-34728/2018 отказано в удовлетворении иска ФИО2 к ФИО3 о расторжении агентского договора и признании за ФИО2 права собственности на 100% долей в уставном капитале ООО «БИГ».

Как установлено вступившим в законную силу апелляционным определением Свердловского областного суда от 05.09.2017 № 33-13770/2017 (л.д. 103 тома 1), отменившим судебное решение о признании по иску ФИО1 этого же агентского договора между ФИО2 и ФИО3 недействительным, оспариваемый агентский договор не является сделкой по распоряжению общим имуществом супругов ФИО8; фактически требования ФИО1 направлены на преодоление установленных третейским судом обстоятельств. Вопреки доводам рассматриваемой в настоящем гражданском деле апелляционной жалобы, из поименованного апелляционным определением следует отсутствие материально-правового интереса ФИО1 в оспаривании сделки, что является самостоятельным основанием к отказу в удовлетворении ее требований.

Поскольку, как установлено последним из названных апелляционных определений, совершенный супругом ФИО1 – ФИО2 материально-правовая сделка (агентский договор) не имеет своим предметом распоряжение общим имуществом супругов ФИО8, то не порождает у ФИО1 права на его оспаривание. Так как оспариваемое ФИО1 третейское соглашения предусматривает только порядок разрешения споров из названной материально-правовой сделки агентирования, то соответствующие выводы справедливы для настоящего гражданского дела.

Более того, во всех упомянутых выше судебных актах государственных судов, инициированных для оспаривания судебного определения о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, содержатся суждения об обязательности последнего как вступившего в законную силу. Пересмотр установленных решением третейского суда обстоятельств невозможен при наличии неотмененного определения суда о выдаче исполнительного документа на его принудительное исполнение.

Преодоление установленной ст. 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а не ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации как на то указано в апелляционной жалобе, обязательности судебного определения о выдаче исполнительного листа на основании решения третейского суда, принятого в связи с наличием оспариваемой теперь третейской оговорки, не является тем охраняемым законом интересом, что имеется в виду в п. 3 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах не составляют должного основания к отмене судебного решения по иску ФИО1 об оспаривании третейского оговорки доводы ее апелляционной жалобы, направленные на переоценку доказательств наличия или отсутствия взаимозависимости председателя третейского суда МА и стороны третейского разбирательства ФИО3

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд первой инстанции тщательно исследовал вопрос о взаимосвязи ФИО3 и МА В том числе по данным в ходе доследственной проверки по КУСП № от ( / / ) объяснениям самого МА о том, что он летом 2007г. познакомился с одноклассником ФИО2 - НМ, у которого имелась теща ФИО3 (л.д. 66 материала проверки). МА пояснил, что в поле интересов ФИО3 и ее супруга попала строительная площадка в г. Екатеринбурге, ведение переговоров по приобретению соответствующего земельного участка было поручено ФИО2 с заключением агентского договора и перечислением последнему порядка 60000000 руб.; в итоге весной 2016г. выяснилось, что владельцем компании, в аренде у которой находился земельный участок, является ФИО2, в связи с чем ФИО3 обратилась в третейский суд, а потом за выдачей исполнительного листа на основании решения третейского (л.д. 67 материала проверки).

Однако знакомство МА со свояком ФИО3 и осведомленность МА о действиях ФИО2 по выполнению поручения ФИО3 не свидетельствует о его зависимости от ФИО3 к моменту принятия решения третейского суда 11.07.2016. О данных обстоятельствах МА мог быть информирован в связи с выдачей ему 12.10.2016 доверенности ФИО3

Наличие определения Арбитражного суда Краснодарского края от 03.06.2014 по делу № А32-10549/2014 с указанием на представление МА интересов НМ, о котором истцом заявлено в суде апелляционной инстанции, не является доказательством того, что МА являлся доверенным лицом ФИО3 к моменту оспариваемого решения третейского суда. Должного основания к переоценке не составляет и раскрытое аналогичным образом решение Арбитражного суда Краснодарского края от 16.12.2010 по делу № А32-12572/2010-20/267 об оспаривании договор купли-продажи недвижимости со ссылкой на приговор Ленинского районного суда г. Краснодара от 29.04.2009 об установлении преступного сговора с участием МА

Заявление представителя истца о создании препятствий в ознакомлении с материалами КУСП № от ( / / ) судебной коллегией отклоняется. В тексте искового заявления указано на объяснения МА, данные в ходе доследственной проверки, а именно: указано на его пояснения о «семейном юристе» и имеется ссылка на эти объяснения как приложения к исковому заявлению (л.д. 3-4 тома 1). В материалы гражданского дела представлена заверенная истцом копия постановления дознавателя от 07.02.2018 об отказе в возбуждении уголовного дела по названному КУСП (л.д. 188-191 тома 1). Дополнительно с данными материалами лица, участвующие в гражданском деле, могли ознакомиться в суде. Соответствующие материалы запрошены судом первой инстанции и поступили к материалам гражданского дела, где находятся по настоящее время.

Судебная коллегия обращает внимание на то, что процессуальные позиции супругов ФИО1 и ФИО2, несмотря на формальное разделение их статусов, едины и направлены исключительно на оспаривание решения третейского суда. Их интересы представляю одни и те же представители, указанные в доверенностях от имени ФИО1 и ФИО2 (л.д. 28, 39 тома 2), которые высказывают одну и ту же позицию по настоящему гражданскому делу.

По сути, супруги ФИО8 не согласны с выводами третейского суда, сделанными по результатам переданного на основании оспариваемой третейской оговорки спора по существу. Вместе с тем в рамках гражданского дела в порядке искового производства ни суд первой инстанции, ни суд апелляционной инстанции не вправе пересматривать по существу решение третейского суда.

Форма и содержание оспариваемого третейского соглашения между ФИО2 и ФИО3 соответствуют требованиям ст. 7 Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации». Доводы супругов ФИО8 о незаконном составе третейского суда, об отсутствии третейского суда на момент постановления решения, о незаключености агентского договора с третейской оговоркой, а также о том, что правовым последствием агентского договора является переход права на имущество супругов ФИО8, были предметом исследования в рамках иных гражданских и арбитражных дел.

При изложенных обстоятельствах, поскольку приведенные при апелляционном обжаловании доводы истца ФИО1 не подтверждают существенных нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на вынесение судебного решения, то оснований для отмены оспариваемого судебного решения судебная коллегия не усматривает. Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену судебного решения, судебной коллегией не установлено.

Руководствуясь ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 31.10.2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца – без удовлетворения.

Председательствующий: Н.П. Подкорытова

Судьи: Ю.В. Шихова

Е.М. Хазиева