Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Томске апелляционную жалобу ФИО1 на решение Томского районного суда Томской области от 12 августа 2021 года

по делу № 2-1244/2021 по иску ФИО1 к Администрации Томского района о возмещении убытков,

заслушав доклад председательствующего,

установила:

ФИО1 обратилась в суд с иском к Администрации Томского района, в котором с учетом уточнения требований просила взыскать с ответчика убытки в размере 74 679,09 руб.

В обоснование заявленных требований указала, что 10.11.2014 обратилась в Администрацию Томского района с заявлением о предоставлении земельного участка /__/ без проведения торгов (вх. № 4274-з). В предоставлении участка ей было отказано (ответ № 02-33/3240 от 05.12.2014). Согласно письму Администрации Томского района № 02-33/4924 от 11.12.2017 в связи с передачей полномочий по управлению и распоряжению земельными участками в 2015 году делопроизводство по ее обращению от 10.11.2014 вх. № 4274-з было прекращено. В период с ноября 2014 года по июнь 2015 года урегулированием ситуации с массовыми отказами в предоставлении земельных участков занималось руководство ДПК «Офицеры» от лица других членов кооператива. 17.06.2015 председатель ДПК «Офицеры» ФИО2 обратился к главе муниципального образования «Богашевское сельское поселение» с заявлением о предоставлении земельных участков членам кооператива (вх. № 03-13з/184). Ответом от 14.12.2015 № 575 в предоставлении земельного участка ей было отказано. Решением Томского районного суда Томской области от 17.10.2016 отказ в предоставлении в собственность земельного участка признан незаконным, на муниципальное образование «Богашевское сельское поселение» возложена обязанность предоставить участок в собственность без проведения торгов за плату. По мнению истца, ответ на заявление от 17.06.2015 должен был быть предоставлен не позднее 17.07.2015. На дату первоначального обращения 10.11.2014 цена участка составляла трехкратную ставку земельного налога. За время, пока рассматривалось дело о признании незаконным отказа в предоставлении земельного участка, выкупная цена изменилась и стала равна 78 198 руб. Разница в размере 74 679,09 руб. представляет собой убытки истца, вызванные изменением цены и нежеланием продавать земельный участок по цене на дату обращения. Срок исковой давности подлежит исчислению с даты несения убытков.

В судебном заседании истец ФИО1 поддержала заявленное требование по основаниям, изложенным в иске. Пояснила, что каких-либо препятствий для обращения в суд за возмещением убытков после заключения 22.12.2017 договора купли-продажи не было.

Представитель ответчика ФИО3 против удовлетворения иска возражала, ссылалась на пропуск истцом срока исковой давности.

Дело рассмотрено в отсутствие представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Администрации Богашевского сельского поселения.

Обжалуемым решением на основании ст. 15, 16, 196, п. 2 ст. 199, п. 1 ст. 200, ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, подп. 4 п. 1 ст. 57 Земельного кодекса Российской Федерации, п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в удовлетворении иска отказано.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда отменить, принять новое решение об удовлетворении исковых требований.

В обоснование указывает, что суд в нарушение положений ст. 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не выносил на обсуждение вопрос о законности или незаконности отказа Администрации Томского района от 05.12.2014.

Отмечает, что отказ Администрации Томского района от 05.12.2014 не оспаривался в судебном порядке, поскольку она посчитала необходимым реализовать свое право путем обращения в Администрацию Богашевского сельского поселения и к руководству ДПК «Офицеры».

Полагает, что суд должен был дать оценку отказу Администрации Томского района от 05.12.2014 независимо от того факта, что в судебном порядке он не оспаривался и, при необходимости, поставить вопрос о замене ответчика.

Считает, что срок исковой давности подлежит исчислению с момента фактической передачи денежных средств по договору купли-продажи земельного участка 22.12.2017, а не с момента получения расчета выкупной цены 02.12.2017.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика Администрации Томского района ФИО3 просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

На основании требований ч. 3 ст. 167, ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие сторон, представителя третьего лица надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда по правилам ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не нашла оснований для его отмены.

Как следует из дела, 17.05.2012 решением общего собрания ДПК «Офицеры» ФИО1 принята в члены кооператива, ей распределен земельный участок /__/ по адресу: /__/.

В июне 2015 года председателем ДПК «Офицеры» ФИО2 на имя главы муниципального образования «Богашевское сельское поселение» ФИО4 подано заявление о предоставлении членам ДПК «Офицеры» в собственность земельных участков для ведения дачного хозяйства по адресу: /__/, в том числе заявление ФИО1

Письмом главы Богашевского сельского поселения от 01.10.2015 № 03-12/396 в предоставлении земельного участка ФИО1 было отказано.

Обстоятельства, связанные с обращением ФИО1 в Администрацию Богашевского сельского поселения, установлены вступившим в законную силу решением Томского районного суда Томской области от 17.10.2016 (л.д. 3-9).

Этим же решением удовлетворены исковые требования ФИО1 к главе муниципального образования «Богашевское сельское поселение», муниципальному образованию «Богашевское сельское поселение» о признании незаконным отказа Главы муниципального образования «Богашевское сельское поселение» в предоставлении в собственность земельного участка /__/, площадью /__/ кв.м, с кадастровым номером /__/, расположенного по адресу: /__/, возложении на муниципальное образование «Богашевское сельское поселение» обязанности предоставить ей в собственность указанный земельный участок за плату без проведения торгов с определением выкупной цены в установленном законом порядке по состоянию на дату принятия судом решения по делу (л.д. 3-9).

Как следует из письменных объяснений представителя ответчика, определением Томского районного суда Томской области от 03.07.2017 произведена замена должника муниципального образования «Богашевское сельское поселение» на правопреемника муниципальное образование «Томский район» в связи с изменением редакции ч. 2 ст. 3.3. Федерального закона от 25.12.2001 № 137-ФЗ (ред. От 03.07.2016) «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» (л.д. 92-93).

20.10.2017 ФИО1 обратилась в Администрацию Томского района с заявлением о предоставлении земельного участка без проведения торгов.

21.11.2017 ФИО5 был дан ответ № 06-06-3409 о предоставлении ей в собственность земельного участка, с приложением подписанного договора купли-продажи и расчета цены выкупа (л.д. 84-87).

Согласно уведомлению о вручении заказного письма ответ Администрации Томского района получен ФИО1 02.12.2018 (л.д. 88).

22.12.2017 ФИО1 и Администрацией Томского района заключен договор купли-продажи земельного участка № 423 с согласованным условием о цене, равной 78198 руб. (л.д. 10).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований, суд исходил из того, что истцом не представлено никаких доказательств, подтверждающих причинение ей убытков по вине ответчика – Администрации Томского района, а, кроме того, пропущен срок исковой давности для обращения за судебной защитой.

С выводами суда и их обоснованностью судебная коллегия соглашается.

В соответствии со ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (п. 1). Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (абз. 1 п. 2).

Вместе с тем убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием (ст. 16 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу п. 1 и п. 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Согласно ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Так, по своей юридической природе обязательства, возникающие в силу применения норм гражданско-правового института возмещения вреда, причиненного актами органов власти или их должностных лиц, представляют собой правовую форму реализации гражданско-правовой ответственности, к которой привлекается в соответствии с предписанием закона причинитель вреда (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). В частности, статья 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации содержит конкретную норму об ответственности за вред, причиненный государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами.

Пунктом 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» установлено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации). Ущерб, причиненный государственным органом гражданам и организациям, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном гражданским законодательством Российской Федерации.

Из анализа указанных норм права следует, что для удовлетворения исковых требований о возмещении убытков необходимо установить совокупность следующих обстоятельств: наличие убытков, противоправность действий (бездействия) причинителя, причинно-следственную связь между противоправными действиями (бездействием) и наступлением вредных последствий, вину причинителя и размер убытков.

Отсутствие одного из названных условий влечет за собой отказ суда в удовлетворении требований о возмещении убытков.

Таким образом, ответственность государства за действия должностных лиц, предусмотренная статьями 15, 16, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, наступает лишь при наличии причинной связи между противоправностью действий (бездействия) должностного лица и возникновением вреда.

При этом бремя доказывания наличия и размера вреда, причинной связи между возникшим вредом (убытками) и действиями причинителя вреда лежит на истце.

Как верно установлено судом первой инстанции, причинная связь между действиями (бездействием) Администрации Томского района и причиненными ФИО1 убытками отсутствует.

Как следует из искового заявления, заявления об уточнении исковых требований, до обращения председателя ДПК «Офицеры» ФИО2 к главе муниципального образования «Богашевское сельское поселение» в 2015 году, ФИО1 самостоятельно обращалась в Администрацию Томского района с заявлением о предоставлении ей указанного земельного участка в собственность без проведения торгов (вх.№4274-з от 10.11.2014).

05.12.2014 ей был дан ответ за № 02-33/3240 об отказе в предоставлении земельного участка в связи с отсутствием документов, подтверждающих проживание ФИО1 в Томском районе и принадлежность ее к офицерскому составу, что подтверждается объяснениями представителя ответчика в письменном отзыве на иск (л.д. 97).

В соответствии с письмом Администрации Томского района от 11.12.2017 № 02-33/4924 в 2015 году в связи с передачей полномочий по управлению и распоряжению земельными участками, делопроизводство по обращению № 4274-з от 10.11.2014 было прекращено (л.д. 2, 102-103).

ФИО1 обратилась в суд с иском к Администрации Томского района, указав, что убытки, связанные с увеличением выкупной цены земельного участка, причинены ей указанным ответчиком.

Между тем о незаконности действий Администрации Томского района ФИО1 ранее и при рассмотрении настоящего иска не заявляла, доказательств указанному не представила, в судебном порядке отказ Администрации Томского района не оспаривала.

Напротив, в обоснование своих требований истец ссылалась на незаконность отказа главы муниципального образования «Богашевского сельского поселения» от 14.12.2015 № 575 в предоставлении испрашиваемого земельного участка. В подтверждение заявленных требований представила решение Томского районного суда Томской области от 17.10.2016, указав в исковом заявлении, объяснениях суду, что за время, пока рассматривалось дело, выкупная цена выросла на 74679,09 руб., указанная сумма является ее убытками (л.д. 2).

То есть, исходя из предмета требований и заявленных истцом фактических обстоятельств (оснований иска), убытки истца образовались вследствие принятия решения главой муниципального образования «Богашевского сельского поселения» от 14.12.2015 № 575, незаконность которого подтверждена судебным актом.

В таком случае, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что истцом не доказано наличие причинной связи между возникшим вредом (убытками) и действиями ответчика Администрации Томского района.

Доводы апеллянта о том, что судом при рассмотрении дела не ставился вопрос о замене ненадлежащего ответчика, не выносился на обсуждение вопрос о незаконности отказа Администрации Томского района от 05.12.2014, основанием к отмене судебного акта не являются.

Так, согласно Конституции Российской Федерации каждому гарантируется государственная, в том числе судебная, защита его прав и свобод (ч. 1 ст. 45, ч. 1 ст. 46). Право на судебную защиту является непосредственно действующим, оно признается и гарантируется в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17, ст. 18).

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности только истец определяет, защищать ему или нет свое нарушенное или оспариваемое право (часть первая статьи 4 ГПК Российской Федерации), к кому предъявлять иск (пункт 3 части второй статьи 131 ГПК Российской Федерации) и в каком объеме требовать от суда защиты (часть третья статьи 196 ГПК Российской Федерации). Вследствие этого суд обязан разрешить дело по тому иску, который предъявлен истцом, и только в отношении того ответчика, который указан истцом, за исключением случаев, прямо определенных в законе (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17.07.2014 № 1583-О).

Таким образом, истец сам определяет лицо, которое, по его мнению, нарушает его субъективные права либо законные интересы и предъявляет к нему соответствующие требования.

Вопреки доводам апеллянта, вопрос о том, действиями какого лица ей причинены убытки, выносился на обсуждение сторон, что следует из определения судьи Томского районного суда Томской области от 17.06.2021, принятого по результатам подготовки дела к судебному разбирательству, о привлечении к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора Администрации Богашевского сельского поселения (л.д. 96).

В определении судьи указано на то, что фактически из искового заявления следует, что убытки истца возникли в связи с тем, что 14.12.2015 глава муниципального образования «Богашевского сельского поселения» незаконно отказал истцу в предоставлении земельного участка в собственность.

Согласно справке о подготовке дела к судебному разбирательству от 17.06.2021 интересы истца на основании доверенности представлял ФИО6 (л.д. 95).

Как следует из заявления об уточнении исковых требований, которое ФИО1 представила в судебное заседание 12.08.2021, правовых оснований для привлечения соответчика или замены ответчика она не усматривает (л.д. 103).

Согласно ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям. Однако суд может выйти за пределы заявленных требований в случаях, предусмотренных федеральным законом.

В п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» разъяснено, что заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Из приведенных положений гражданского процессуального закона, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации следует, что суд должен принять решение по всем заявленным истцом требованиям, исходя из обстоятельств и оснований, указанных истцом. При этом в решении должны быть приведены мотивы, по которым суд пришел к выводу об удовлетворении или об отказе в удовлетворении по каждому из заявленных истцом исковых требований.

Как следует из аудиопротокола судебного заседания от 12.08.2021, судом было указано истцу на то, что ею заявлены требования к Администрации Томского района на основании решения об отказе в предоставлении земельного участка, принятого Администрацией Богашевского сельского поселения.

Истец поддержала заявленные исковые требования с учетом заявления об их уточнении (л.д. 109, 110-112).

Относительно довода жалобы об отсутствии оснований для отказа в иске в связи с пропуском срока исковой давности, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

На основании пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что в соответствии с пунктом 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, которая в силу положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации несет бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности.

Статьей 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности устанавливается в три года.

Частью 2 ст. 196 Гражданского кодекса Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен.

В силу п. 1 ст. 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Ответчик заявил о пропуске срока исковой давности и применении соответствующих последствий.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, 21.11.2017 Администрацией Томского района на заявление ФИО1 был дан ответ № 06-06-3409 о предоставлении ей земельного участка.

Приложением к ответу являлся договор купли-продажи земельного участка и расчет цены выкупа земельного участка, согласно которому его цена составляет 78 198 руб.

02.12.2017 ФИО1 получила подготовленный и подписанный проект договора купли-продажи земельного участка, акт приема-передачи и расчет выкупа земельного участка (л.д. 85, 87, 88).

С указанной ценой ФИО1 не согласилась, о чем свидетельствуют сопроводительное письмо к протоколу разногласий к договору купли-продажи земельного участка от 24.11.2017, протокол разногласий от 24.11.2017 (л.д. 90-91).

Таким образом, уже по состоянию на 24.11.2017 ФИО1 имела представление о цене договора.

Договор купли-продажи земельного участка № 423 заключен ФИО1 и Администрацией Томского района 22.12.2017, цена земельного участка составила 78198 руб., как и было предложено первоначально (л.д. 10).

С исковым заявлением в суд ФИО1 обратилась 22.12.2020 (л.д.1).

По мнению апеллянта, срок исковой давности подлежит исчислению с момента подписания сторонами договора – 22.12.2017, а потому ею не пропущен.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что срок исковой давности подлежит исчислению с момента получения договора купли-продажи с расчетом выкупной цены за земельный участок.

С выводом суда судебная коллегия соглашается.

Исходя из буквального толкования положений ст. 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, моментом начала течения срока исковой давности для истца является не момент заключения сделки и осуществления оплаты по договору, как полагает ответчик, и не момент государственной регистрации права собственности на недвижимость, а момент, когда ФИО1 стало известно о нарушении ее права на приобретение в собственность недвижимости по цене, на которую она могла рассчитывать при заключении договора в 2014 году.

С моментом заключения договора, перехода и регистрации прав на предмет договора, течение срока исковой давности закон не связывает.

О цене земельного участка, определенной органом местного управления, истцу было доподлинно известно с момента получения его договора 02.12.2017, а, учитывая факт направления ФИО1 протокола разногласий, – с 24.11.2017.

Таким образом, к моменту обращения с иском в суд 22.12.2020 срок исковой давности истек, доводы апелляционной жалобы об обратном несостоятельны.

Иных правовых аргументов апелляционная жалоба не содержит.

При таких обстоятельствах оснований для отмены решения суда не имеется, нарушений норм процессуального права, которые в соответствии со ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы являться основанием для отмены обжалуемого решения, судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Томского районного суда Томской области от 12 августа 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи