Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску ФИО1 к Генеральной прокуратуре Российской Федерации, прокуратуре Чувашской Республики о признании приказов об увольнении незаконными, восстановлении в должности, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, поступившее по апелляционным жалобам истца ФИО1 и его представителя ФИО2 на решение Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 29 апреля 2019 года.

Заслушав доклад судьи Филимоновой Инны Валерьевны, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к Генеральной прокуратуре Российской Федерации, прокуратуре Чувашской Республики о признании незаконными приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 3 декабря 2018 года №-к и приказа прокурора Чувашской Республики от 3 декабря 2018 года №-к об освобождении его от должности и увольнении из органов прокуратуры, восстановлении в должности ... прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Чувашской Республики и взыскании с прокуратуры Чувашской Республики среднего заработка за время вынужденного прогула за период с 4 декабря 2018 года по день восстановления на работе.

В обоснование заявленных требований ФИО1 указал, что проходил службу в органах прокуратуры в должности ... прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Чувашской Республики. Приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 3 декабря 2018 года №-к он освобожден от должности и уволен из органов прокуратуры за нарушение Присяги прокурора, совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника. На основании приказа прокурора Чувашской Республики от 3 декабря 2018 года №-к прекращено действие заключенного с ним трудового договора от 27 апреля 2012 года № в связи с освобождением от должности и увольнением. Увольнение последовало по результатам проведенной в отношении него служебной проверки по факту посещения им 25 июля 2018 года ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Чувашской Республике-Чувашии. Свое увольнение истец считает незаконным, поскольку проверка в отношении него проведена необъективно с грубым нарушением инструкций, регламентирующих порядок ее проведения, в приказе об увольнении изложены не соответствующие действительности сведения, правовых оснований для наложения дисциплинарного взыскания не имелось, Присягу прокурора он не нарушал, порочащего честь прокурорского работника проступка не совершал. Кроме того, работодателем нарушены сроки проведения проверки и наложения дисциплинарного взыскания, поскольку о посещении им исправительного учреждения СИЗО-2 прокурору республики стало известно не позднее 11 октября 2018 года. Полагает, что наказание в виде освобождения от должности и увольнении несоразмерно тяжести инкриминируемого дисциплинарного проступка, работодателем не учтено предшествующее поведение работника, его отношение к труду, большой опыт работы и наличие поощрений за период службы.

В судебном заседании суда первой инстанции истец ФИО1 и его представитель ФИО2 заявленные требования поддержали по изложенным в иске основаниям.

Представитель ответчиков Генеральной прокуратуры Российской Федерации и прокуратуры Чувашской Республики ФИО8 просил отказать в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на доказанность нарушения истцом Присяги прокурора и совершения им проступка, порочащего честь прокурорского работника, увольнении истца на законном основании и с соблюдением установленного порядка.

Решением Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 29 апреля 2019 года постановлено отказать истцу в удовлетворении заявленных требований.

Указанное решение суда обжаловано истцом ФИО1 и его представителем ФИО2 по мотивам незаконности и необоснованности ввиду несоответствия выводов суда обстоятельствам дела, неправильного применения норм материального права, нарушения норм процессуального права. В обоснование жалоб указано, что судом не дана оценка доводам истца о нарушении порядка проведения служебной проверки, нарушения срока привлечения к дисциплинарной ответственности. По факту посещения истцом СИЗО-2 проверка проводилась дважды: на основании информации УФСБ России по Чувашской Республике от 25 сентября 2018 года, по результатам которой составлена справка от 11 октября 2018 года, и на основании рапорта первого заместителя прокурора республики от 11 октября 2018 года, по результатам которой составлено заключение от 24 октября 2018 года, что не оспаривалось ответной стороной. В то время как проведение предварительной и повторной проверок по одному и тому же факту организационно-распорядительными документами Генерального прокурора РФ не предусмотрено. Поступление информации УФСБ России по Чувашской Республике позволяло работодателю своевременно провести служебную проверку, регламентированную приказом от 28 апреля 2016 года №255. Неоднократное проведение проверок позволяет продлевать период и время проведения служебной проверки, что свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны работодателя и ставит под сомнение результаты проверки, проведенной в отношении истца по рапорту первого заместителя прокурора республики. Судом указанные обстоятельства должным образом не проанализированы. Судом ошибочно исчислен месячный срок привлечения к дисциплинарной ответственности с момента утверждения прокурором республики заключения по результатам проверки, такой срок подлежал исчислению со дня обнаружения проступка, то есть с 11 октября 2018 года. Выводы суда в решении подробно не мотивированы, не ясно, по каким основаниям приняты доказательства ответчика и отвергнуты доказательства истца. Доказательств законного увольнения в материалах дела не имеется. Судом не установлено, является ли принятая работодателем мера дисциплинарного воздействия в виде увольнения законной и подлежащей применению в связи с фактом посещения истцом СИЗО-2, имелись ли основания для признания такого посещения проступком. Вывод суда о том, что истец нарушил Присягу прокурора и совершил проступок, порочащий честь прокурорского работника, основан лишь на заключении служебной проверки от 24 октября 2018 года. Судом необоснованно отклонены ходатайства об истребовании дополнительных доказательств относительно проверки УФСБ России по Чувашской Республике и о допросе работников прокуратуры в качестве свидетелей, чем нарушен принцип состязательности и равноправия сторон. Вывод суда об отсутствии неприязненных отношений к истцу со стороны прокурора республики ФИО9 несостоятелен, поскольку допрос прокурора в суде не организован, его показания не исследованы. Доводам истца о заинтересованности первого заместителя прокурора республики ФИО10 оценка не дана. В мотивировочной части решения не указано, какое именно поведение истца порочит честь прокурорского работника, подрывает авторитет прокуратуры. Не опровергнуты доводы истца о том, что посещение лиц, содержащихся в СИЗО-2, не связано с его занимаемой должностью, прокурорский надзор в СИЗО-2 он не осуществлял, требования закона при посещении осужденного ФИО11 не нарушал, о правовом положении подсудимого ФИО12 не знал. Выводы суда о том, что посещение истцом СИЗО-2 с превышением полномочий указывает на совершение проступка, ошибочны. Указанные выводы сделаны судом без учета показаний свидетеля начальника СИЗО-2 ФИО13, который пояснил, что разрешение истцу на свидание с ФИО11 и ФИО12 он дал по своему усмотрению по просьбе истца, не имеющего властных полномочий по даче указаний о пропуске на охраняемую территорию учреждения. В обжалуемом решении показания указанного свидетеля приведены неполно, равно как и показания свидетелей ФИО11 и ФИО12 Доказательств, прямо указывающих на совершение истцом действий, выходящих за рамки его должностных полномочий с использованием служебного положения, в дело не представлено. Приведенными в решении доказательствами: журнал учета прибытия (убытия) посетителей СИЗО-2, книга регистрации приема осужденных спецпрокурором, фото-видеоматериалы, показания свидетеля ФИО14 – зафиксирован лишь факт посещения истцом СИЗО-2 и его встречи с осужденным ФИО11 и подсудимым ФИО12 При этом представленные в дело фото-видеоматериалы не оценены судом на предмет законности их получения, ходатайство о признании таких доказательств подложными необоснованно отклонено. Выводы суда об отсутствии нарушений работодателем порядка и сроков проведения проверки, об имевшихся основаниях для проведения повторной проверки, о принятии решения в установленные сроки полномочным на то лицом, оформленном в установленной форме, не мотивированы. Кроме того, обжалуемое решение не содержится выводов суда относительно доводов истца о том, что фактически трудовые отношения истца с работодателем не прекращены, трудовой договор от 7 апреля 2015 года №, заключенный с истцом, не расторгнут и не прекратил своего действия.

В возражениях на апелляционную жалобу Генеральная прокуратура Российской Федерации и прокуратура Чувашской Республики полагают решение суда законным и обоснованным, просят оставить его без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции истец ФИО1 и его представитель ФИО2 апелляционные жалобы поддержали по изложенным в них доводам.

Представитель ответчиков Генеральной прокуратуры Российской Федерации и прокуратуры Чувашской Республики ФИО3 в удовлетворении апелляционных жалоб просил отказать, ссылаясь на несостоятельность изложенных в них доводов.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные о месте и времени рассмотрения дела надлежащим образом, в судебное заседание не явились, об уважительности причин неявки не сообщили. В соответствии с нормами статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, проверив законность и обоснованность постановленного по делу судебного решения в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Статьей 40 Федерального закона от 17 января 1992 года № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (далее – Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации) предусмотрено, что прокурорские работники являются федеральными государственными служащими, исполняющими обязанности по должности федеральной государственной службы с учетом требований настоящего Федерального закона. Правовое положение и условия службы прокурорских работников определяются настоящим Федеральным законом (пункт 1); трудовые отношения работников органов и организаций прокуратуры регулируются законодательством Российской Федерации о труде и законодательством Российской Федерации о государственной службе с учетом особенностей, предусмотренных настоящим Федеральным законом (пункт 2).

Согласно статье 40.4 приведенного Закона, лицо, впервые назначаемое на должность прокурора, принимает Присягу прокурора.

В соответствии с Присягой прокурора (статья 40.4 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации») все прокуроры Российской Федерации в своей служебной деятельности и личном поведении обязуются: неукоснительно соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы, не допуская малейшего отступления от них; непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, кто бы их ни совершил; дорожить своей профессиональной честью, быть образцом неподкупности, моральной чистоты, скромности, свято беречь и приумножать лучшие традиции прокуратуры. Нарушение Присяги несовместимо с дальнейшим пребыванием в органах прокуратуры.

Кодексом этики прокурорского работника Российской Федерации, утвержденного Приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 17 марта 2010 года № 114, предусмотрено, что прокурорский работник в служебной и во внеслужебной деятельности обязан: неукоснительно соблюдать Конституцию Российской Федерации, Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации», федеральные конституционные законы и федеральные законы, а также иные нормативные правовые акты; стремиться в любой ситуации сохранять личное достоинство и не совершать поступков, дающих основание сомневаться в его честности и порядочности. При любых обстоятельствах воздерживаться от поведения, которое могло бы вызвать сомнение в добросовестном исполнении им своих служебных обязанностей, избегать имущественных (финансовых) связей, конфликтных ситуаций, способных нанести ущерб его репутации или авторитету прокуратуры Российской Федерации и тем самым подорвать доверие общества к ее деятельности. Не допускать незаконного вмешательства в деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления, коммерческих и некоммерческих организаций. Во внеслужебной деятельности прокурорский работник не допускает использования своего служебного положения для оказания влияния на деятельность любых органов, организаций, должностных лиц, государственных служащих, граждан, других прокурорских работников при решении вопросов личного характера и получения преимуществ как для себя, так и в интересах иных лиц. Нарушение прокурорским работником норм Кодекса, выразившееся в совершении проступка, порочащего честь прокурорского работника, является основанием для привлечения его к дисциплинарной ответственности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 41.7 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» за неисполнение или ненадлежащее исполнение работниками своих служебных обязанностей и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, руководители органов и учреждений прокуратуры имеют право налагать на прокурорского работника дисциплинарные взыскания, в том числе в виде увольнения из органов прокуратуры.

Согласно пункту «в» части 1 статьи 43 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» помимо оснований, предусмотренных законодательством Российской Федерации о труде, прокурорский работник может быть уволен в случае нарушения Присяги прокурора, а также совершения проступков, порочащих честь прокурорского работника.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, существование такого основания увольнения прокурорских работников, как нарушение Присяги прокурора, обусловлено спецификой деятельности, которую осуществляют органы и учреждения прокуратуры и которая предопределяет специальный правовой статус ее работников; исходя из этого государство, регулируя порядок прохождения государственной службы в органах и учреждениях прокуратуры, в том числе основания увольнения с этой службы за виновное поведение, может устанавливать в данной сфере особые правила (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 февраля 2003 года № 86-О, от 25 января 2012 года № 225-О-О, от 22 ноября 2012 года № 2213-О и др.).

Как следует из материалов дела и установлено судом, ФИО1 с 1992 года проходил службу в различных должностях в органах прокуратуры, c 2 апреля 2015 года – в должности ... прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Чувашской Республики.

Приказом Генерального прокурора Российской Федерации №-к от 3 декабря 2018 года ФИО1 уволен с занимаемой должности на основании пп. «в» п. 1 ст. 43 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» за нарушение Присяги прокурора и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, выразившихся в совершении действий вопреки требованиям п.2.2 приказа Генерального Прокурора Российской Федерации от 7 мая 2008 года № 84 «О разграничении компетенции прокуроров территориальных, военных и других специализированных прокуратур», п.п.6 и 8 приказа и.о. прокурора Чувашской Республики ФИО15 от 5 июля 2017 года № 45 «О разграничении компетенции республиканской, городской, районных и специализированной прокуратур при осуществлении прокурорского надзора за деятельностью органов государственной власти, органов местного самоуправления, правоохранительных, контрольно-надзорных и иных органов», а также ряда иных нормативных актов, п.п.1.3, 1.4, 1.6 и 4.3 Кодекса этики прокурорского работника Российской Федерации, утвержденного приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 17 марта 2010 года № 114.

Приказом прокурора Чувашской Республики №-к от 3 декабря 2018 года действие трудового договора от 27 апреля 2012 года № с ФИО1 прекращено в связи с освобождением его от должности ... прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Чувашской Республики и увольнением из органов прокуратуры.

Основанием к увольнению ФИО1 послужили результаты служебной проверки, проведенной в отношении него в период с 11 октября 2018 года по 24 октября 2018 года.

Так, в ходе служебной проверки установлено, что 25 июля 2018 года Чебоксарский прокурор по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Чувашской Республики ФИО1 в рабочее время, зная, что ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Чувашской Республике (далее – СИЗО-2) ему не поднадзорно, превышая свои полномочия и используя свое служебное положение и форменное обмундирование вопреки интересам службы, прошел на территорию указанного учреждения, где в отсутствие законных оснований вызвал для беседы ранее знакомых осужденного ФИО16 и подсудимого ФИО12, с которыми обсуждал не относящиеся к его компетенции вопросы. Своими действиями ФИО1 подорвал авторитет органов прокуратуры РФ и грубо нарушил пп. 1.1, 1.3, 1.4 Кодекса этики прокурорского работника Российской Федерации, утвержденного приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 17 марта 2010 года № 114, ч. 2 ст. 21 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», ст.ст. 7, 33 Федерального закона от 15 июля 1995 года № ФЗ-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», п. 1.1 приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 16 января 2014 года № 6 «Об организации надзора за исполнением законов администрациями учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, следственных изоляторов при содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», п. 5 приказа прокурора Чувашской Республики от 25 марта 2014 года № 31 «Об организации надзора за исполнением законов администрациями учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, следственных изоляторов при содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», п. 8.1 приказа и.о. прокурора Чувашской Республики от 5 мая 2017 года № 45 «О разграничении компетенции республиканской, городской, районных и специализированной прокуратур при осуществлении прокурорского надзора за деятельностью органов государственной власти, органов местного самоуправления, правоохранительных, контрольно-надзорных и иных органов», п. 1.1 Положения о Чебоксарской прокуратуре по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Чувашской Республики, утвержденного приказом прокурора Чувашской Республики от 4 июля 2016 года № 52, п.п. 3.2 и 5.2 Правил внутреннего трудового распорядка, утвержденных приказом и.о. прокурора Чувашской Республики от 27 марта 2015 года №21.

Тем самым ФИО1, согласно позиции работодателя, опорочил не только свою личную репутацию, но и причинил ущерб авторитету прокуратуры Российской Федерации в целом, так как совершил эти действия в присутствии сотрудников уголовно-исполнительной системы и лиц, содержащихся в СИЗО-2.

Разрешая спор, суд первой инстанции, дав оценку собранным по делу доказательствам в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом требований закона, обоснованно приняв во внимание заключение служебной проверки в отношении ФИО1, пришел к выводу об отказе ФИО1 в удовлетворении заявленных требований в связи с тем, что у ответчика имелись основания для увольнения истца по пп. «в» п. 1 ст. 43 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» за нарушение Присяги прокурора и совершение им проступков, порочащих честь прокурорского работника; порядок увольнения, установленный законом по указанному основанию, соблюден; сроки применения дисциплинарного взыскания ответчиком не нарушены.

При этом суд обоснованно исходил из того, что ФИО1 в нарушение п. 8.1 приказа и.о. прокурора Чувашской Республики от 5 мая 2017 года № 45 «О разграничении компетенции республиканской, городской, районных и специализированной прокуратур при осуществлении прокурорского надзора за деятельностью органов государственной власти, органов местного самоуправления, правоохранительных, контрольно-надзорных и иных органов», п. 1.1 Приказа Генпрокуратуры России от 16 января 2014 года № 6 «Об организации надзора за исполнением законов администрациями учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, следственных изоляторов при содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», которыми разграничены полномочия и компетенции специализированных прокуратур, не имея на то никаких оснований при отсутствии поручений вышестоящего прокурора и без соответствующего разрешения суда, пребывал на территории не поднадзорного ему учреждения СИЗО-2 и беседовал с осужденным и подозреваемым, что безусловно свидетельствует о превышении спецпрокурором ФИО1 своих должностных полномочий с использованием служебного положения. Своими действиями ФИО1 скомпрометировал себя как работник органов прокуратуры, тем самым нарушил требования Присяги прокурора, Кодекса этики прокурорского работника Российской Федерации, требований действующего федерального законодательства и приказов Генерального Прокурора Российской Федерации и Прокурора Чувашской Республики.

При таких данных судебная коллегия находит подтвержденным совершение истцом дисциплинарных проступков, выразившихся в грубом нарушении закона, ведомственных приказов и несоблюдении требований Присяги прокурора, Кодекса этики прокурорского работника Российской Федерации, при посещении им 25 июля 2018 года учреждения СИЗО-2, что повлекло умаление авторитета прокуратуры Российской Федерации и причинение ущерба собственной репутации истца как спецпрокурора.

Факты посещения СИЗО-2 и вызова для беседы лиц, содержащихся в указанном учреждении, истцом не оспариваются.

Доводы в апелляционных жалобах о несоблюдении органами УФСБ России по Чувашской Республике установленного законом порядка получения фото-видеоматериалов о посещении истца учреждения СИЗО-2 и приобщения их к материалам первоначальной проверки, не имеют юридического значения.

Доводы в жалобах о том, что вмененные истцу действия, которые указаны в заключении служебной проверки от 24 октября 2018 года и которые положены в основу приказа о привлечении к дисциплинарной ответственности в виде увольнения, были им произведены не в рамках исполнения служебных обязанностей, а носили частный характер, не могут служить основанием к отмене решения, поскольку истцом не был соблюден порядок проведения свиданий подозреваемых и обвиняемых с родственниками и иными лицами, регламентированный пунктом 146 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденного приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 14 октября 2005 года № 189, который предусматривает получение письменного разрешения на свидание с подозреваемым или обвиняемым в порядке, установленном ч. 3 ст. 18 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Кроме того, как следует из материалов дела, посещение истцом не поднадзорного СИЗО-2 имело место в рабочее время и с использованием форменного обмундирования. Указанные обстоятельства опровергают доводы истца о посещении осужденного ФИО11 и подсудимого ФИО12 в частном порядке.

Таким образом, достоверность обстоятельств, выявленных в ходе служебной проверки, сомнений не вызывает. Выводы суда первой инстанции о том, что имелись основания для освобождения ФИО1 от занимаемой должности и увольнения его из органов прокуратуры за нарушение Присяги прокурора и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, являются правомерными.

С целью проверки доводов апелляционных жалоб о нарушении работодателем сроков привлечения истца к дисциплинарной ответственности и в силу ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебной коллегией был истребован материал проверки, проведенной прокуратурой Чувашской Республики по информации УФСБ России по Чувашской Республике от 25 сентября 2018 года, и в качестве дополнительного доказательства к материалам дела приобщена справка и.о. старшего помощника прокурора Чувашской Республики по обеспечению собственной безопасности и физической защиты ФИО17 от 11 октября 2018 года по итогам этой проверки, в которой отражены все собранные документы.

С учетом представленного дополнительного доказательства, истребованного по ходатайству истца, судебная коллегия установила, что основанием для проведения служебной проверки в соответствии с требованиями приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 18 апреля 2008 года № «О проведении проверок в отношении прокурорских работников органов и организаций прокуратуры Российской Федерации» явился рапорт первого заместителя прокурора Чувашской Республики ФИО10, который в свою очередь был составлен на основании справки и.о. старшего помощника прокурора Чувашской Республики по обеспечению собственной безопасности и физической защиты ФИО17 от 11 октября 2018 года на имя первого заместителя прокурора Чувашской Республики ФИО10 по итогам проверки, обусловленной поступлением информации УФСБ России по Чувашской Республике от 25 сентября 2018 года, содержащей негативные сведения в отношении спецпрокурора ФИО1

Указанная информация, поступившая 25 сентября 2018 года в прокуратуру из УФСБ России по Чувашской Республике, требовала проверки в соответствии со ст. 42 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» и сама по себе такая проверка не тождественна служебной проверке, регламентированной приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 18 апреля 2008 года №. Более того, по поступившей из УФСБ России по Чувашской Республике информации соответствующее заключение не составлялось, а была составлена справка и.о. старшего помощника прокурора Чувашской Республики по обеспечению собственной безопасности и физической защиты ФИО17, которая носила для работодателя информационный характер и послужила основанием для инициирования проведения в отношении истца служебной проверки в соответствии с приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 18 апреля 2008 года №. Следовательно, датой обнаружения дисциплинарных проступков, совершенных истцом, следует считать дату составления заключения служебной проверки, то есть 24 октября 2018 года, так как именно с указанной даты руководителю достоверно стали известны обстоятельства, при которых истец допустил нарушения Присяги и Кодекса этики прокурорского работника.

В этой связи доводы истца об ином исчислении сроков привлечения к дисциплинарной ответственности, а именно, с 19 сентября 2018 года, когда стало известно о факте посещения им СИЗО-2 и встречи с содержащимися в этом учреждении лицами, или с 25 сентября 2018 года, когда поступила информация УФСБ России по Чувашской Республике по данному факту, либо с 11 октября 2018 года, когда и.о. старшего помощника прокурора Чувашской Республики по обеспечению собственной безопасности и физической защиты ФИО17 была составлена справка по итогам предварительной проверки, являются несостоятельными.

Учитывая, что с момента утверждения заключения результатов служебной проверки (24 октября 2018 года) и до издания приказа об увольнении месячный срок привлечения к дисциплинарной ответственности с учетом временной нетрудоспособности истца не истек, выводы суда первой инстанции о соблюдении ответчиком установленной процедуры увольнения и сроков применения дисциплинарного взыскания являются правильными.

Довод в жалобах о том, что трудовые отношения между истцом и ответчиком, возникшие на основании трудового договора от 7 апреля 2015 года №, фактически не прекращены, судебной коллегией во внимание не принимается, поскольку приказом Генерального прокурора Российской Федерации №-к от 3 декабря 2018 года ФИО1 освобожден от занимаемой должности ... прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Чувашской Республики и уволен из органов прокуратуры, на основании которого приказом прокурора Чувашской Республики №-к от 3 декабря 2018 года прекращено действие трудового договора с ФИО1 в связи с освобождением его именно от этой должности.

Доводы жалоб о несоразмерности дисциплинарного наказания допущенному проступку были предметом рассмотрения в суде первой инстанции. Указанным доводам дана надлежащая оценка в решении суда, оснований для иной оценки судебной коллегией не установлено.

Доводы апелляционных жалоб о том, что судом были приняты во внимание только доводы ответчика, при этом доводы истца были отклонены, по существу сводятся к несогласию с оценкой, данной судом установленным обстоятельствам, представленным доказательствам и сделанным в этой связи выводам, которые приведены судом с изложением необходимых мотивов, обоснованы ссылками на нормы права, регулирующие спорные правоотношения сторон, применительно к установленным фактическим обстоятельствам спора.

В целом доводы жалоб повторяют правовую позицию стороны истца, высказанную в суде первой инстанции, направлены на иную оценку исследованных судом обстоятельств, не опровергают выводов суда и не могут служить основанием для отмены решения, постановленного в соответствии с требованиями закона.

Судебная коллегия полагает, что при разрешении спора судом первой инстанции были правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, правоотношения сторон в рамках заявленных требований и закон, подлежащий применению.

При этом выводы суда соответствуют установленным по делу обстоятельствам, подтвержденным материалами дела и исследованными судом доказательствами, которым суд дал надлежащую оценку в соответствии с требованиями процессуальных норм. Нарушений норм процессуального и материального права, влекущих отмену решения, судом также допущено не было.

При указанных обстоятельствах оснований для отмены решения суда по доводам апелляционных жалоб судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционные жалобы истца ФИО1 и его представителя ФИО2 на решение Ленинского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 29 апреля 2019 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий М.А. Блинова

Судьи И.В. Филимонова

И.В. Филимонова