Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, действующей в интересах несовершеннолетнего П. о признании договора дарения и государственной регистрации права собственности недействительными, применении последствий недействительности сделки

по апелляционной жалобе ФИО1

на решение Белгородского районного суда Белгородской области от 27 января 2022 года

Заслушав доклад судьи Богониной В.Н., объяснения ФИО1, его представителя адвоката Черкашина Г.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО2, с учетом заявления в порядке статьи 39 ГПК РФ, просит на основании пункта 1 статьи 178, части 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации признать недействительным договор дарения, заключенный 27 июля 2020 года в отношении 46/100 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом и земельный участок, расположенных по адресу: ; признать недействительной государственную регистрацию права собственности ФИО3 на 46/100 доли в праве общей долевой собственности на вышеуказанные объекты недвижимости, номер государственной регистрации №; обязать Управление Федеральной государственной службы кадастра и картографии по Белгородской области восстановить государственную регистрацию права собственности ФИО1 46/100 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом и земельный участок. В обоснование требований указывает на то, что на основании договора дарения от 15 января 2002 года он являлся собственником земельного участка по указанному выше адресу. На основании договора дарения (соглашения) об определении долей в жилом доме и земельном участке от 8 июля 2020 года сын стал собственником 4/100 долей в праве на данные объекты недвижимости, ФИО2 – 46/100 доли, истец – 46/100 доли в праве. Ввиду наличия задолженности по ранее взятому кредиту, ответчик склонила истца подарить свою долю в праве собственности на недвижимость их несовершеннолетнему сыну П. в целях избежание изъятия спорного имущества банком, а также фиктивно оформить развод, обещав в дальнейшем после расторжения брака переоформить его долю обратно на него, что им и было сделано 27 июля 2020 года, однако сразу же после совершения оспариваемой сделки ответчиком был инициирован в суд иск о расторжении брака. года брак между ними расторгнут. Ответчик предприняла все меры для выселения истца из единственного жилья. Он заблуждался относительно безвозмездного характера сделки и ее последствий. Он не предполагал, что лишится жилья (сделка, совершенная под влиянием заблуждения об элементах сделки, внешнее выражение его воли не соответствует его подлинному содержанию, заблуждение относительно природы сделки, статья 178 ГК РФ).

Решением Белгородского районного суда Белгородской области от 27 января 2022 года в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2, действующей в интересах несовершеннолетнего П.., о признании договора дарения и государственной регистрации права собственности недействительными, применении последствий недействительности сделки – отказано.

С решением суда не согласился истец ФИО1, указывая на незаконность и необоснованность решения суда, просит отменить решение, требования его удовлетворить.

Ответчик ФИО2, действующая в интересах несовершеннолетнего П., представитель отдела опеки и попечительства УСЗН администрации Белгородского района, третье лицо финансовый уполномоченный истца ФИО1 – ФИО4, нотариус ФИО5 в судебное заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, согласно требованиям статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГПК РФ).

Как следует из материалов дела, о времени и месте судебного заседания ответчик, третье лицо финансовый уполномоченный истца ФИО1 – ФИО4, извещались судебными повестками, направленными 14 июля 2022 года электронными заказными письмами с уведомлением, однако корреспонденция возвращена в суд с отметкой «истек срок хранения», что подтверждается сведениями, содержащимися на официальном сайте ФГУП «Почта России» (https://www.pochta.ru), финансовый уполномоченный ФИО4 также извещен 25 июля 2022 года телефонограммой; представитель отдела опеки и попечительства УСЗН администрации Белгородского района извещен 9 июля 2022 года, нотариус ФИО5 извещена 20 июля 2022 года, явку своих представителей не обеспечили, просили о рассмотрении дела в их отсутствие.

В соответствии с частью 3 статьи 167 ГПК РФ суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или если суд признает причины их неявки ответчика, представителя отдела опеки и попечительства и третьих лиц.

Принимая во внимание, что отложение рассмотрения апелляционной жалобы по причине неявки лиц, участвующих в деле, может привести к затягиванию рассмотрения дела, что является недопустимым в силу части 1 статьи 35 ГПК РФ, судебная коллегия, с учетом мнения истца и его представителя, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Судебная коллегия, заслушав истца, его представителя, исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, поданных на нее возражений, приходит к выводу о том, что не имеется оснований для отмены решения суда, постановленного в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и требованиями действующего законодательства.

В пункте 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно пункту 3 статьи 574 Гражданского кодекса Российской Федерации договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Как следует из пункта 1 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор дарения недвижимости является основанием приобретения права собственности.

Судом установлено, что ФИО1 и ФИО2 года состояли в браке, являются родителями двоих детей: совершеннолетней дочери ФИО6, года рождения, несовершеннолетнего сына П.., года рождения.

В период брака супруги приобрели земельный участок площадью 1 500 кв.м, расположенный по адресу: , на котором ими построен жилой дом общей площадью 117,8 кв.м с использованием средств материнского капитала.

На основании договора (соглашения) об определении долей в жилом доме и земельном участке от 17 июня 2020 года, заключенного между ФИО1, ФИО2, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетнего ребенка П.., года рождения, а также ФИО6, были определены доли в указанном жилом доме и земельном участке с учетом полученного материнского (семейного) капитала, который был использован при строительстве жилого дома.

В результате доли в праве собственности на указанные объекты недвижимости составили: ФИО1 и ФИО2 по 46/100 доли каждому в праве общей долевой собственности, ФИО7 и П.. по 4/100 доли в праве общей долевой собственности.

24 июля 2020 года между ФИО1 (даритель) и ФИО2, действующей в интересах несовершеннолетнего сына П. (одаряемый) заключен договор дарения, по условиям которого в собственность несовершеннолетнего П.. безвозмездно были переданы 46/100 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом и 46/100 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, расположенные по вышеуказанному адресу.

Указанный договор был нотариально удостоверен нотариусом ФИО5, государственная регистрация права собственности несовершеннолетнего П. на 46/100 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом и земельный участок была осуществлена в установленном порядке 27 июля 2020 года.

На основании решения мирового судьи судебного участка №3 Белгородского района Белгородской области от года брак между ФИО1 и ФИО2 прекращен года.

15 мая 2021 года ФИО6 на основании договора дарения подарила своей матери ФИО2 принадлежащие ей 4/100 доли в праве общей долевой собственности на вышеуказанные жилой дом и земельный участок.

В настоящее время ФИО2 и ее несовершеннолетний сын П. года рождения, являются собственниками по доли каждый в праве общей долевой собственности на вышеуказанное недвижимое имущество – земельный участок и расположенный на нем жилой дом по адресу: .

На основании решения Белгородского районного суда Белгородской области от года с ФИО1 в пользу ФИО2 взысканы

Вступившим в законную силу заочным решением Белгородского районного суда Белгородской области от ФИО1 .

ФИО1, обращаясь в суд с настоящим иском о признании недействительной сделки от 24 июля 2020 года, в обоснование указал на то, что договор дарения им был заключен по договоренности с бывшей супругой, в связи с тем, что у него имелись финансовые трудности, он решил воспользоваться процедурой банкротства, и во избежание обращения взыскания на принадлежащие ему доли в объектах недвижимости, при этом ФИО2 убедила его в оформлении фиктивного развода, и что она не будет обращаться в суд с требованиями , независимо от того, что он произведен отчуждение доли сыну, но также будет продолжать проживать в доме. Истец, поверив обещаниям ФИО2, подарил их общему ребенку П. принадлежащие ему 46/100 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом и земельный участок; если бы он знал, что в дальнейшем ФИО2 не станет соблюдать достигнутые между ними договоренности о дальнейшем сохранении семьи и его проживании в доме, он не заключал бы договор дарения принадлежащего ему имущества.

В соответствии со статьей 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Разрешая спор по существу, суд, руководствуясь положениями статей 166, 167, 178, 179, 209, 421, 432, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности по правилам статьи 67 ГПК РФ, установив, что заключая договор дарения, ФИО1 знал природу указанной сделки и осознавал, что в результате заключения сделки право собственности на передаваемую долю в праве собственности на земельный участок и расположенный на нем жилой дом, у него прекратится и перейдет к его сыну, при этом суд, принимая во внимание, что договор дарения, заключенный между ФИО1 и ФИО2, как законным представителем несовершеннолетнего П.., года рождения, удостоверен нотариусом, который перед удостоверением данной сделки разъяснил сторонам, в том числе ФИО1, последствия заключаемой сделки, убедился в действительной воле сторон на ее заключение, пришел к выводу об отсутствии оснований для признании спорного договора дарения недействительным вследствие введения ФИО1 в заблуждение.

Судебная коллегия считает, что выводы суда первой инстанции по обстоятельствам, имеющим значение для дела, основаны на правильном применении норм гражданского законодательства, регулирующих спорные правоотношения, и соответствуют представленным по делу доказательствам, которым судом дана оценка, отвечающая требованиям статьи 67 ГПК РФ, поскольку, установив наличие свободного волеизъявления истца на безвозмездное отчуждение спорного недвижимого имущества (46/100 доли земельного участка и расположенного на нем жилого дома) в пользу несовершеннолетнего сына П. года рождения, обоснованно пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, учитывая, что спорный договор дарения заключен в письменном виде, является безвозмездным, передача недвижимого имущества одаряемому произведена, сделка отвечает всем существенным условиям договора дарения, а надлежащих доказательств ее заключения под влиянием заблуждения истцом суду не представлено и в материалах дела не имеется.

Доводы жалобы о том, что суд правильно применив нормы права, однако неправильно дал оценку фактическим обстоятельствам относительно заблуждения истца при совершении сделки. ФИО1 рассчитывал на то, что после заключения сделки за ним сохранится право пользования, регистрация в спорном доме, о чем имелась договоренность с ответчиком, безосновательны.

С учетом правового содержания статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также общих условий действительности сделок, последние представляют собой осознанные, целенаправленные, волевые действия лиц, совершая которые, они ставят цель достижения определенных правовых последствий.

Указанное предполагает, что при вступлении в договорные отношения независимо от вида договорной формы воля стороны должна быть направлена на достижение определенного правового результата.

Согласно действующему законодательству дарение предполагает передачу имущества в собственность другому лицу.

Необходимых и достаточных доказательств того, что в момент заключения оспариваемой сделки истец заблуждался относительно правовой природы сделки и относительно предмета договора, а также не понимал правовые последствия совершаемой сделки, не представлено, оспариваемая сделка не выходит за пределы обычных сделок, совершаемых между родственниками, супругами, заблуждение относительно последующего поведения законного представителя одаряемого по отношению к дарителю не предусмотрено законом в качестве основания для признания договора недействительным по статье 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, разрешая спор, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии законных оснований для признания договора дарения недействительным, поскольку приведенные истцом доводы в обоснование иска на заблуждение истца относительно природы сделки не указывают на существенное изменение обстоятельств, из которых исходил истец при заключении договора дарения, следовательно, истцом не доказано наличие оснований, предусмотренных статьями 178, 578 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Утверждения в жалобе о том, что после перехода права собственности на недвижимое имущество к сыну, бывшая супруга изменила отношение к истцу (расторгла брак, ), не являются основанием для отмены решения суда, поскольку данные обстоятельства не являются основанием для расторжения договора дарения спорного недвижимого имущества или признания его недействительным, условия договора дарения не содержат обязательств собственника недвижимости по сохранению за истцом права проживания в домовладении, права пользования данным имуществом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент заключения договора дарения, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Таким образом, по смыслу указанной нормы, заблуждение должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным.

Перечень случаев, имеющих существенное значение, приведенный в данной норме права, является исчерпывающим.

Неправильное представление стороны сделки о любых других обстоятельствах, помимо перечисленных в законе, не может быть признано существенным заблуждением и послужить основанием для признания сделки недействительной.

В частности, не является существенным заблуждением ошибочное представление о правах и обязанностях по сделке.

Разрешая исковые требования, суд первой инстанции правильно исходил из того, что истец понимал природу совершаемой сделки, осознавал предмет и правовые последствия заключаемого договора дарения, им не представлено убедительных и достаточных доказательств того, что при заключении договора дарения он находился под влиянием заблуждения относительно природы совершаемой сделки и его воля не была направлена на заключение договора дарения.

Как установлено в ходе судебного разбирательства и следует из представленных материалов, договор дарения содержит все существенные условия, его содержание является четким и понятным. Из договора дарения следует, что он составлен в соответствии с требованиями, предъявляемыми к договорам такого типа.

Намерения сторон выражены в договоре достаточно ясно, содержание договора позволяло ФИО1 оценить природу и последствия совершаемой сделки.

Истец ФИО1 в судебном заседании не оспаривал то обстоятельство, ему нотариус разъяснил правовые последствия заключаемой сделки.

Доказательств того, что волеизъявление ФИО1, выраженное в договоре дарения от 24 июля 2020 года, не соответствовало его действительным намерениям, совершения сделки под влиянием заблуждения, материалы дела не содержат.

Договор от 24 июля 2020 года подписан истцом собственноручно и прошел государственную регистрацию, которая предполагает правовую экспертизу представленных документов.

Дальнейшее изменение обстоятельств, на которые указывает истец (возникновение задолженности, признание его банкротом), не может повлечь недействительность сделки, так как обстоятельства, возникшие после заключения договора дарения, не свидетельствуют, о том, что истец заблуждался относительно природы сделки, и не являются основанием для признания сделки недействительной.

Ссылка в жалобе на выход суда за пределы правовой оценки фактических обстоятельств, указывая на то, что требования о признании договора дарения, ввиду обмана он не заявлял, однако суд дал правовую оценку тому, что истцом доказательств склонения ФИО2 к совершению сделки суду не представлено, не обоснована и опровергается текстом его искового заявления, в котором он указал на то, что «ввиду наличия задолженности по ранее взятому кредиту, ответчик склонила истца подарить свою долю в праве общей долевой собственности на спорный дом и земельный участок на несовершеннолетнего ребенка П. в целях избежание изъятия спорного имущества банком, а также оформить фиктивно развод» (л.д. 5 т. 1).

Доводы апелляционной жалобы не могут служить основанием для отмены или изменения решения суда первой инстанции, поскольку фактически повторяют доводы искового заявления и позицию истца, данные им в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции, каких-либо достоверных доказательств, свидетельствующих о том, что оспариваемый договор был заключен истцом под влиянием обмана, заблуждения, вследствие стечения тяжелых жизненных обстоятельств и на крайне невыгодных условиях, истцом в материалы дела также не представлено, в связи с чем судебная коллегия полагает, что доводы апелляционной жалобы направлены на оспаривание выводов суда и не являются основанием к отмене решения суда, поскольку фактически сводятся к несогласию с той правовой оценкой, которую исследованным по делу доказательствам дал суд первой инстанции и иному толкованию правовых норм. Оснований к переоценке установленных судом обстоятельств у судебной коллегии не имеется.

При этом судебная коллегия полагает возможным отметить следующее.

Как в исковом заявлении, так и в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции, так и в апелляционной жалобе истец указывает на то, что целью заключения оспариваемой сделки являлось, в том числе, избежание наложения ареста на его долю в доме в случае его банкротства. То есть фактически истец указывает на то, что оспариваемый договор был заключен с целью вывода имущества из-под взыскания кредиторов.

Однако в силу пункта 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Указываемая истцом цель заключения договора не может считаться целью, на достижение которой направлено поведение добросовестного участника гражданского оборота, в связи с чем судебная коллегия отмечает, что поведение истца в таком случае признать добросовестным нельзя, что в свою очередь лишает истца права на оспаривание заключенного им договора.

Обстоятельства, имеющие значение для дела, судом установлены правильно, представленные сторонами доказательства надлежаще оценены, спор разрешен в соответствии с материальным и процессуальным законом, в связи с чем решение суда является законным, обоснованным и отмене не подлежит.

Руководствуясь частью 1 статьи 327.1, пунктом 1 статьи 328, статьей 329 Гражданского кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Белгородского районного суда Белгородской области от 27 января 2022 года по делу по иску ФИО1 (паспорт ) к ФИО2 (паспорт ), действующей в интересах несовершеннолетнего П. о признании договора дарения и государственной регистрации права собственности недействительными, применении последствий недействительности сделки оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня вынесения апелляционного определения путем подачи кассационной жалобы (представления) через суд первой инстанции.

Мотивированный текст апелляционного определения изготовлен 1 августа 2022 года.

Председательствующий

Судьи

Определение01.08.2022