Гражданский кодекс часть 1

дело по иску Прокурора Терского района КБР в интересах несовершеннолетних ФИО4 и ФИО4 к ФИО2, ФИО3 о признании договора дарения квартиры, свидетельства о праве собственности на квартиру недействительными, аннулировании записи в Едином госреестре прав на недвижимое имущество;

по апелляционной жалобе ФИО2, ФИО3 на решение Нальчикского горсуда КБР от 18 июля 2013 г.

Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Прокурор Терского района КБР предъявил иск, руководствуясь ст. 45 ГПК РФ, в интересах ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения и ФИО5 Алианы, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, указывая, что между ответчиками заключен 24 ноября 2010 года договор дарения <адрес> в <адрес>. На основании этого договора оформлено право собственности на квартиру и выдано соответствующее свидетельство от 20 декабря 2010 года на имя ФИО3

В ходе проведенной по заявлению ФИО6 прокурорской проверки установлено, что эта квартира приобретена ФИО2 на основании договора купли-продажи и ипотеки от 19 апреля 2010 года. Стоимость квартиры оценена в 1 550000 рублей, из которых 1 150000 рублей являются собственными средствами ФИО2, а 400 000 рублей- заемные, полученные ФИО2 по кредитному договору от 19 апреля 2010 года. В 2009 году в связи с рождением второго ребенка у ФИО1- супруги ФИО2, возникло право на дополнительные меры государственной поддержки. Согласно сертификату на материнский (семейный ) капитал, за ней признано право на получение денежных средств в размере 312 162, 50 рублей. Во исполнение п. 13 Правил направления
средств ( части средств) материнского (семейного ) капитала на улучшение жилищных условий, ФИО1 с заявлением о направлении средств материнского ( семейного ) капитала на погашение основного долга и уплату процентов по ипотечному кредиту от 19 апреля 2010 года в размере 343 378, 80 рублей, представлено нотариально заверенное обязательство ФИО2 и ФИО1 об оформлении жилого помещения в общую собственность родителей, детей и иных совместно проживающих с ними членов семьи с определением размера долей по соглашению в течение 6 месяцев после снятия обременения с указанной квартиры.

Рассмотрев это заявление, ГУ- ОПФР по КБР принято решение о его удовлетворении от 23 июня 2010 года. Согласно расчетной ведомости, эти денежные средства направлены на погашение основного долга и процентов по ипотечному кредиту от 19 апреля 2010 года и с квартиры было снято обременение, и ФИО2 стал ее единоличным собственником. ФИО2 знал и осознавал, что фактически с момента снятия обременения он не имеет права единоличного распоряжения указанной квартирой, т.к. подписанное им обязательство предусматривает оформление квартиру в общую собственность. Согласно ч. 2 ст. 576 ГК РФ, дарение имущества, находящегося в общей совместной собственности, допускается по согласия всех участников совместной собственности, однако, такое согласие получено не было. В момент единоличного заключения договора дарения в нарушение ч. 2 ст. 576 ГК РФ он не имел соответствующих полномочий. Указанными действиями ФИО2 нарушены права его несовершеннолетних детей- ФИО4 и ФИО5 Алианы, в чью совместную собственность надлежало оформить данную квартиру.

Просил суд признать договор дарения квартиры от 24 ноября 2010 года, заключенный между ФИО2 и ФИО3, свидетельство о праве собственности от 20 декабря 2010 года недействительными, аннулировать запись в Едином госреестре прав на недвижимое имущество от 20 декабря 2010 года.

20 мая 2013 года в суд истцом представлено заявление об изменении оснований иска в порядке ст. 39 ГПК РФ, в котором указано, что в письме Федеральной нотариальной палаты от 28 января 2009 года изложена позиция по вопросу нотариального оформления документов в связи с принятием нормативных актов о государственной поддержке семей, имеющих детей. В действующие Правила направления средств материнского капитала на улучшение жилищных условий внесено изменение, согласно которому введено требование о засвидетельствованном в установленном порядке письменном обязательстве лица ( лиц ) в чью собственность оформлено жилое помещение, приобретаемое с использованием средств материнского капитала. Разъяснено, что обязательство направлено на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей ( ст. 307 ГК ), т.е. обладает характерными для сделки признаками (ст. 153 ГК РФ ), при оформлении обязательства нотариус совершил действие, предусмотренное ст. 43, 53-60 основ Законодательства РФ о нотариате, которые предусмотрены для удостоверения сделок. Таким образом, при оформлении обязательства от 11 мая 2010 года нотариус совершает нотариальное действие, предусмотренное для удостоверения сделки. При заключении договора дарения квартиры от 24 ноября 2010 года, исходя из требований ст. 153 и 307 ГК РФ, между ФИО5 3. и ФИО5 X. полномочия ФИО5 3. на совершение этой сделки были ограничены неисполненным обязательством, которое в соответствии с выработанной Федеральной нотариальной палатой правовой позицией фактически является разновидностью сделки, причем, многосторонней.

По основаниям, предусмотренным ст. 174 ГК РФ, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения. Ограничения, в соответствии с обязательством от 11 мая 2010 года, установлены в интересах несовершеннолетних детей. Просил суд признать договор дарения квартиры от 24 ноября 20910 года, заключенный между ФИО5 3. и ФИО5 X., свидетельством о праве собственности от 20 декабря 2010 года недействительными, аннулировать запись в Едином госреестре прав на недвижимое имущество от 20 декабря 2012 года.

В судебном заседании представитель истца- ФИО7 иск поддержал и просил его удовлетворить.

Ответчик ФИО2 иск не признал, просил отказать в его удовлетворении.

Ответчик ФИО3 иск не признал, просил в иске отказать.

Представитель ответчиков ФИО2 и ФИО3- ФИО8 просила отказать в удовлетворении иска ввиду его необоснованности.

Третье лицо- ФИО1 считала иск обоснованным и подлежащим удовлетворению. Поддержала свои объяснения, данные суду в судебных заседаниях 14 мая и 20 июня 2013 года и доводы ее письменного обращения к суду.

Представитель третьего лица ФИО1- ФИО6 просила иск удовлетворить, поддержала доводы письменного обращения ее сестры- ФИО1 к суду. Считала, что дети сестры могут получить достойное образование и воспитание, только проживая в <адрес> в <адрес>.

Представители третьих лиц- ГУ- ОПФР по КБР, Управления Росреестра по КБР в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Не известили суд о причинах неявки, не просили рассмотреть дело в их отсутствие.

Решением Нальчикского горсуда КБР от 18 июля 2013 года постановлено:

Иск Прокурора Терского района КБР в интересах несовершеннолетних ФИО4 и ФИО4 к ФИО2, ФИО3 о признании недействительными договора дарения квартиры, свидетельства о праве собственности на квартиру, аннулировании записи в Едином госреестре прав на недвижимое имущество удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения <адрес>, расположенной в <адрес>, заключенный 24 ноября 2010 года между ФИО2 и ФИО3 и свидетельство о государственной регистрации за ФИО3 права собственности от 20 декабря 2010 год за № 07-АВ № 146431 на <адрес> в <адрес>.

Аннулировать в Едином госреестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о регистрации права собственности ФИО3 за № 07-07-01/051/2010-326 на <адрес>.

В апелляционной жалобе ФИО2, ФИО3 просят решение Нальчикского городского суда от 18 июля 2013 года отменить и принять по делу новое, отказав в удовлетворении исковых требований прокурора Терского района. В обоснование этих требований в апелляционной жалобе указано следующее.

В решении суд ссылается на п.1 ст.28, п.2 ст.37 ГК РФ, что родители не вправе без предварительного разрешения органа опеки и попечительства совершать или давать согласие на совершение сделок по отчуждению, в том числе обмену или дарению имущества своих несовершеннолетних детей и других сделок, влекущих уменьшение имущества несовершеннолетних детей. Одним из оснований для признания договора дарения недействительным суд в решении указывает на отсутствие такого разрешения органа опеки и попечительства.

Данный вывод суда Б-вы считают незаконным, так как несовершеннолетние ФИО4 и ФИО4 не были собственниками спорной квартиры, то есть эта квартира не принадлежала им. Согласно ст.223 ГК РФ, право собственности у приобретателя имущества возникает с момента государственной регистрации. За ними право собственности зарегистрировано не было. Соответственно, указанное в решении разрешение органа опеки и попечительства на отчуждение квартиры путём оформления договора дарения не требовалось.

Признавая сделку недействительной, суд указывает в решении, что сделка не соответствует требованиям закона, то есть, фактически признает сделку недействительной по основаниям указанным в ст. 168 ГК РФ. Однако истцом в качестве основания для признания договора дарения недействительным указывалась ст. 1 74 ГК РФ. Истец просил признать сделку недействительной, так как полномочия лица на совершение сделки были ограничены договором, и при её совершении такое лицо вышло за пределы этих ограничений.

В решении суд ссылается на различный нормативный материал, касающийся прав детей и защиты этих прав, но в тоже время в решении отсутствует материальное обоснование признания договора дарения недействительным, то есть отсутствует указание на норму ГК РФ, на основании которой данная сделка признана судом недействительной.

В соответствии с ч.1 ст. 196 ГПК РФ суд при принятии решения оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела установлены, и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Указанное требование в части определения, какой закон применим к спорным правоотношениям, судом не выполнено, так как при наличии требований о признании сделки недействительной в решении отсутствует указание на норму ГК РФ, в соответствии с которой суд признает совершенную сделку недействительной.

В ходе рассмотрения данного спора было представлено суду возражение на иск, которое Б-вы поддержали в судебном заседании. Однако судом не приняты во внимание, изложенные в нём доводы, подтверждающие необоснованность заявленных исковых требований. Более того, доводы этого возражения не были отражены в решении, и, соответственно, ни одному из них судом в решении не дана оценка.

В иске истец просил признать договор дарения недействительным по основаниям, указанным в ст. 174 ГК РФ.

Указанная в иске статья ГК РФ применяется лишь тогда, когда полномочия на совершение сделки ограничены договором или учредительными документами юридического лица. При этом договор должен содержать ограничения полномочий гражданина или юридического лица по сравнению с тем, как они определены в доверенности или в законе.

ст. 174 ГК РФ, как основание для признания сделки

недействительной, применима только тогда, когда имеется договор, в котором отражены ограничения полномочий конкретного лица. Однако в обязательстве от 11 мая 2010 года не указано, что полномочия ФИО2 по распоряжению спорной квартирой ограничиваются данным обязательством.

В исковом заявлении истец со ссылкой на письмо от Федеральной нотариальной палаты от 28.01.2009 года №124/05-08 пытается представить имеющееся в материалах дела обязательство от 11.05.2010 г. как договор, ограничивающий полномочия ФИО2 по распоряжению спорной квартирой.

Во-первых, указанное письмо, которое носит разъяснительный характер, не относится к гражданскому законодательству, которым может руководствоваться суд при вынесении решения и оценке установленных обстоятельств дела.

Во-вторых, в письме Федеральная нотариальная палата излагает свою позицию по вопросу нотариального оформления документов - засвидетельствовании письменного обязательства, а не утверждает в императивной форме об отожествлении понятий обязательства и договора.

В- третьих, согласно ст.420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. То есть договор это двусторонняя или многосторонняя сделка. Следовательно, обязательство от 11.05.2010 года не может являться договором, так как его текст не содержит соглашения двух или более лиц по изменению, установлению или прекращению гражданских прав или обязанностей в отношении спорной квартиры, его форма не соответствует форме договора, не содержит условия оформления жилого помещения в собственность членов семьи.

В соответствии с ч.1 ст.307 ГК РФ в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности. Согласно тексту обязательства ФИО2 и его супруга ФИО1 приняли на себя обязательство о переоформлении в дальнейшем квартиры в общую собственность. При этом их полномочия данным обязательством не были ограничены.

В связи с изложенным, указанное истцом основание для признания сделки недействительной является незаконным и необоснованным.

В решении суд указывает, что «с момента распоряжения средствами материнского (семейного) капитала право распоряжения ФИО2 и ФИО1 приобретенным жилым помещением ограничено (обременено) вышеуказанным требованием закона и данным ими обязательством оформить жилое помещение в общую собственность со своими детьми». При этом суд ссылается на ст.309 ГК РФ об исполнении обязательств.

Однако суд не учитывает, что право собственности ФИО2 на спорную квартиру было зарегистрировано Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по КБР 26 апреля 2010 года, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 07 АВ 099427. Указанное право собственности на спорную квартиру истцом не оспаривалось.

Согласно ст.209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые интересы других лиц, в том числе отчуждать своё имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

Следовательно, являясь собственником спорной квартиры, ФИО2 имел право на распоряжение ею, при условии дачи согласия на её отчуждение его супругой ФИО1 Такое согласие ФИО1, удостоверенное нотариально, было представлено при регистрации договора дарения квартиры.

В соответствии со ст.9 Федерального закона от 21.07.1997 г.№122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» государственную регистрацию" прав на недвижимое имущество и сделок с ним осуществляет федеральный орган в области государственной регистрации и его территориальные органы. К компетенции федерального органа в области государственной регистрации при проведении им государственной регистрации прав в случаях, предусмотренных п.1 указанной статьи, и органов по государственной регистрации относятся: проверка действительности поданных заявителем документов, и наличия соответствующих прав у подготовившего документ лица или органа власти; проверка наличия ранее зарегистрированных и ранее заявленных прав...

Таким образом, ФИО2 воспользовался своим законным правом по отчуждению квартиры в собственность другим лицам. При этом государственным органом - Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по КБР после проверки представленных документов подтверждено, что они соответствуют требованиям, установленным законодательством Российской Федерации, информации об арестах и запрещениях совершения сделок не поступало, сведения о правах третьих лиц отсутствовали, с заявлением о правопритязании и праве требования кто-либо не обращался, в связи с чем, была проведена государственная регистрация договора дарения квартиры.

Ссылаясь в решении на статьи ГК РФ об обязательственном праве, суд не учитывает, что в соответствии со ст. 393 ГК РФ, при неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства должник обязан возместить кредитору причиненные убытки. Следовательно, наличие обязательства об оформлении квартиры в общую собственность с определением размера долей и его неисполнение влечёт правовые последствия неисполнения обязательства, предусмотренные гражданским законодательством, в

частности только возмещение причиненных убытков, а не признание сделки по основаниям наличия обязательства недействительной.

В ходе судебного заседания ФИО3 предложил ФИО1, что в случае её согласия он приобретёт квартиру для детей в <адрес>. В судебном заседании 20 июня 2013 года ФИО1 согласилась на приобретение однокомнатной квартиры в г.Тереке в кратчайшие сроки с оформлением на имя детей.

К следующему судебному заседанию была приобретена в общую долевую собственность детей однокомнатная квартира, расположенная в <адрес> (свидетельство о государственной регистрации права от 17 июля 2013 года). В данной квартире был произведен капитальный ремонт и она пригодна для проживания, что подтверждается актом обследования квартиры комиссией администрации г.п.Терек от 26.07.2013 года. Доводы ФИО1 о несоответствии квартиры требованиям, предъявляемым к жилым помещениям, являются надуманными и не соответствуют действительности.

В ходе рассмотрения данного спора 20 мая 2013 года истцом было представлено заявление об изменении оснований иска в порядке ст.39 ГПК РФ, в котором указана в качестве оснований признания сделки недействительной ст. 174 ПС РФ. Данное заявление подписано помощником прокурора Терского района Ашхотовым З.А. Однако, исходя из имеющейся в материалах дела доверенности от 06.05.2013г., указанное лицо имело право только на предъявление заявления, изменение предмета и оснований иска. Полномочия на подписание искового заявления Ашхотов З.А. не имел. Согласно ст.54 ГПК РФ право представителя на подписание искового заявления должно быть специально оговорено в доверенности, выданной представляемым лицом. Следовательно, в соответствии с п.4 ч.1 ст. 135 ГПК РФ указанное заявление незаконно принято к рассмотрению, и подлежало возврату при его подаче.

В первоначальном же исковом заявлении отсутствуют какие - либо правовые основания для признания договора дарения недействительным. Именно поэтому после прений, в которых наш представитель ссылался на отсутствие в исковом заявлении нормы материального права, в соответствии с которой оспаривается договор дарения квартиры, суд в нарушение требований ст. 191 ГПК РФ, возобновил рассмотрение дела по существу, предоставив прокуратуре Терского района возможность изменить основания исковых требований. При этом после возобновления рассмотрения дела по существу, судом никакие новые обстоятельства не выяснялись и новые доказательства не исследовались.

Считаем решение суда незаконным и необоснованным, в связи с нарушением норм материального и процессуального права при принятии решения, отсутствием правовых оснований для удовлетворения исковых требований прокуратуры Терского района КБР о признании недействительным договора дарения квартиры, свидетельства о государственной регистрации права и аннулировании записи о регистрации права.

Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Макоева А.А., обсудив доводы апелляционной жалобы, поддержанной ФИО2 и ФИО3; выслушав возражения ФИО1 и прокурора Мокаева А.М., судебная коллегия находит решение суда подлежащим отмене с вынесением по делу нового решения по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 330 ч. 1 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Выводы суда о том, что факт приобретения ФИО2 в собственность (по 1/2 доле) детей однокомнатной квартиры, расположенной в <адрес>, не основаны на законе.

Разрешая спор по делу, суд первой инстанции применил положение Федерального закона от 20 декабря 2006 года №256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» и, утвержденных во исполнение данного Закона постановлением Правительства РФ №862 от 12 декабря 2007 года, Правил направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий.

В преамбуле Федерального закона от 20.12.06 г.указано, что настоящий закон устанавливает дополнительные меры государственной поддержки семей, имеющих детей, в целях создания условий, обеспечивающих этим семьям достойную жизнь.

Пунктом 1 части 1 ст 3 Закона предусмотрено право на дополнительные меры государственной поддержки возникает при рождении (усыновлении) ребенка (детей), имеющего гражданство РФ, у женщин, родивших (усыновивших) второго ребенка, начиная с 1 сентября 2007 года, независимо от их места жительства. Законом также предусмотрено, что лица, имеющие право на дополнительные меры господдержки, вправе, кроме прочего, направить средства материнского капитала на улучшение жилищных условий своей семьи (ст.ст.1.3.10 Закона).

Предусматривая указанное право, Закон в п.4 ст.10 установил, что условия направления средств материнского (семейного) капитала на исполнение связанных с улучшением жилищных условий обязательств – жилое помещение, приобретенное (построенное, реконструированное) с использованием средств материнского (семейного) капитала, оформляется в общую собственность родителей, детей (в том числе первого, второго, третьего ребенка и последующих детей) с определением размера долей по соглашению.

Пунктами 2 и 3 Правил, предусмотренных Правительством РФ, предусмотрены различные формы и способы использования материнского капитала в целях улучшения жилищных условий семей, то есть на исполнение обязательств, возникших на основании любых, не противоречащих закону сделок.

Пунктом 13 Правил предусмотрено, что в случае направления средств материнского (семейного) капитала на погашение кредита (основного долга и процентов), лицо, получившее сертификат, одновременно с документами, указанными в п.6 Правил, представляет засвидетельствованное в установленном законодательством порядке, письменное обязательство лица, в чью собственность оформлено жилое помещение, приобретаемое за счет средств материнского капитала, оформить указанное жилое помещение в общую собственность лица, получившего сертификат, его супруга, детей с определением размера долей по соглашению в течение 6 месяцев.

По делу установлено, что супруги Б-вы в связи с рождением второго ребенка 09.06.09 г., в соответствии с Законом приобрел право на получение материнского (семейного) капитала, и 16.11.09 г. получили государственный сертификат (серия МК-Ш №0231151).

Также установлено, что 11.05.10 г. ФИО2 и ФИО1 приняли на себя обязательство оформить жилое помещение в <адрес>, приобретаемое с участием средств материнского капитала, в общую собственность родителей, детей и иных совместно проживающих с ними членов семьи с определением размера долей по соглашению в течение 6 месяцев после снятия обременения с жилого помещения, связанного с получением кредита.

Супруги ФИО2 и ФИО1 данное обязательство не исполнили и с нотариально удостоверенного согласия ФИО1 (л.д.57), ФИО2 по договору дарения от 24.11.10 г. произвел отчуждение приобретенной ранее <адрес> в <адрес> в пользу своего отца ФИО3 Безусловно, заключением данного договора были нарушены положения ФЗ №256-ФЗ, Правил направления средств материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий, а также права и законные интересы детей. Соответственно предъявление иска прокурором на тот момент было обоснованным. Хотя формальных препятствий для заключения договора дарения от 24.11.10 г. не было и обременения с квартиры, связанные с погашением кредита за счет средств материнского капитала и иных средств, были сняты, все же согласно Закона и принятых в соответствии с этим Законом супругами обязательств, предполагалось, что в будущем дети будут иметь право на оформление квартиры в общую собственность с определением долей по соглашению.

В то же время по делу установлено, что сначала после возникновения спора ФИО2 положил на расчет детей 200 тыс. рублей и 320 тыс. рублей (л.д.88), которые ФИО1 отказалась получить. Однако затем в судебном заседании 20.06.13 г. (л.д.148) ФИО2 предложил ФИО1 разрешить спор приобретением в собственность детей за его счет однокомнатной квартиры в г.Терек, где они и проживают с рождения. После объявленного судом перерыва ФИО1 согласилась с этим предложением, то есть с приобретением однокомнатной квартиры в г.Терек в кратчайшие сроки с оформлением права собственности на детей. Суд удовлетворил ходатайство сторон и отложил судебное разбирательство на 17.07.13 г.

ФИО2 исполнил обязательство, 02.07.13 г. заключил договор купли-продажи и приобрел в собственность детей (по 1/2 доле) за 550 тысяч рублей однокомнатную квартиру общей площадью 29,7 кв.м., жилой – 14,9 кв.м. в <адрес>. Свидетельства о госрегистрации права собственности на детей выданы 17.07.13 г.

В судебном решении от 18.07.13 г. суд пришел к выводу о том, что приобретение этой квартиры в собственность детей не восстанавливает их нарушенных прав.

Однако судебная коллегия приходит к иным выводам по следующим основаниям.

Суд первой инстанции, применяя положения Федерального закона №256-ФЗ и Правил направления средств материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий, истолковал их неправильно.

Хотя в Законе и Правилах предусмотрено обязательство лица, приобретающего жилье за счет средств материнского капитала, оформить в будущем жилье в общую собственность супругов (детей) нигде не предусмотрено в каких долях между ними следует оформить эту собственность и не предполагается, что недвижимость обязательно будет оформлена между ними в равных долях. Законодатель и не мог регламентировать данный вопрос, так как имущество не всегда приобретается только за счет средств материнского капитала. Также средства материнского капитала могут быть направлены на реконструкцию помещения, которое кому-то из супругов или детей досталось по наследству или приобретено в дар либо по договору купли-продажи ранее.

Именно поэтому Законом предусмотрено, что доли в общем имуществе, приобретением с участием средств материнского капитала, определяются по соглашению сторон после снятия обременения по ипотеке.

В случае отсутствия соглашения и возникновения спора такой спор может быть разрешен в судебном порядке, при котором доли участников общей собственности определяются с учетом стоимости недвижимости до реконструкции; доли материнского капитала в общей стоимости недвижимости; количества лиц, имеющих право на приобретение общей долевой собственности за счет их права на материнский (семейный) капитал и т.д.

В данном случае достоверно установлено, что кВ.45 по <адрес> в <адрес> приобретена не только за счет средств материнского капитала. Согласно договора купли-продажи квартиры и ипотеки от 19.04.10 г. квартира куплена за 1550 тысяч рублей, из которых 1150 тысяч рублей уплачены лично ФИО2, а остальные 400 тысяч рублей (25,81%) от стоимости квартиры – пункт 5.1.2 договора) за счет кредитных средств, выданных Сбербанком РФ. Впоследствии, часть кредита в размере 343378,80 рублей погашена за счет средств материнского капитала. Хотя по делу установлено, что 1150000 рублей получены ФИО2 от своего отца ФИО3, который в свою очередь за эту сумму продал трехкомнатную квартиру в г.Терек, это обстоятельство не порождало никаких прав ФИО3 на квартиру по <адрес> в момент ее приобретения в собственность ФИО2 Оказание содействия родственником другому родственнику в приобретении жилья не предполагает каких-либо прав этого лица на недвижимость.

Также ФИО1, дав согласие своему супругу на отчуждение имущества (в дар), утратила право на имущество еще в 2010 году и именно из-за этого не попыталась оспорить договор дарения от собственного имени. Иск по данному делу заявлен прокурором в интересах детей. С учетом того, что право на приобретение жилья за счет средств материнского капитала имели 4 человека, доля двоих детей составляет половину этой суммы в 343378,80 рублей. Квартира в <адрес> приобретена за 550 тысяч рублей и находится в общей собственности детей.

Стоимость этой квартиры значительно превышает не только долю детей в материнском капитале, но и сумму самого материнского капитала. Кроме того впоследствии в квартире сделан ремонт, увеличивающий ее стоимость. Это следует из актов и фотографий, находящихся в материалах дела. Квартира в <адрес> является двухкомнатной, а приобретенная в <адрес> в собственность детей – однокомнатной. Также судебная коллегия учитывает, что семья Б-вых с рождения детей проживает в <адрес> и в <адрес> никогда не проживала.

Приобретение в собственность детей однокомнатной квартиры в <адрес> является достаточным для восстановления их нарушенных прав. Цели и задачи, предусмотренные Федеральным Законом №256-ФЗ достигнуты, за счет средств материнского капитала в их собственность приобретено жилье, чья стоимость значительно превышает сумму материнского (семейного) капитала.

С учетом этих обстоятельств, оснований для удовлетворения исковых требований прокурора не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда КБР,

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Нальчикского городского суда КБР от 18 июля 2013 года отменить и принять по делу новое решение. В удовлетворении исковых требований прокурора Терского района КБР в интересах несовершеннолетних ФИО4 и ФИО4 к ФИО2 и ФИО3 о признании договора дарения <адрес> в <адрес> от 24 ноября 2010 года, свидетельства о госрегистрации права собственности на данную квартиру от 20.12.10 г. недействительным; аннулировании записи в Едином госреестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним отказать.

Председательствующий: А.А. Макоев.

Судьи: Н.М.Пазова.

Р.Х.Шомахов.

Копия верна:

Судья Верховного Суда КБР А.А.Макоев.