Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу директора МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» ФИО6 на решение Дербентского городского суда Республики Дагестан от 10 апреля 2019 года по иску ФИО1 МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Дагестан ФИО15, объяснения МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» ФИО6, просившей удовлетворить апелляционную жалобу, заключение прокурора ФИО4, полагавшей решение суда законным, обоснованным и подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась в суд к МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» им. Р.Гамзатова (далее школа №) о признании увольнение незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработка за вынужденный прогул за период с 24 января 2019 года по 11 марта 2019 года в размере 47634,48 рублей и стимулирующей выплаты в размере 6705 рублей, компенсации морального вреда в размере 200000 рублей и расходов на оплату услуг адвоката в размере 15000 рублей.

В обоснование иска указала, что она работала в МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» им. Р. Гамзатова 9 лет, а общий стаж педагогической работы составляет 44 года.

16 сентября 2010 года она была принята на работу в школу № педагогом – организатором, последние 3 года она работала учителем – логопедом, создала оснащенный по всем требованиям кабинет, где занималась с учащимся.

Приказом директора школы ФИО6 от 21 января 2019 года № 122 она уволена с 23 января 2019 года по основанию, предусмотренному подпунктом «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ.

23 января 2019 года она узнала, что уволена с занимаемой должности от секретаря директора школы, которая при этом ей пояснила, что она может не приходить на работу.

С приказом об увольнении с работы она не согласна, поскольку он вынесен с грубыми нарушениями трудового законодательства.

22 ноября 2018 года в школе № сменилось руководство. Директором назначена ФИО6 С первых же дней своей работы новый директор старалась «выжить ее из школы».

По требованию директора школы ФИО6 она вынуждена была освободить кабинет логопеда, мебель вынесла под лестницу, а наглядности и игрушки вывезла в чужой подвал. Она осталась без рабочего места, уроки она была вынуждена проводить в свободных помещениях, которые искала вместе с учащимися. В декабре 2018 года директор школы недоплатила ей, стимулирующие выплаты, не относящиеся к работе ее периода, они были заверены бывшим директором и комиссией в январе 2018 года. По этому поводу она обратилась в трудовую инспекцию в <адрес> и это не понравилось директору ФИО6, которая стала преследовать ее каждый день, создала для нее невозможную обстановку для работы, в связи с чем у нее поднялся сахар в крови и артериальное давление. С 21 декабря 2018 года по 31 декабря 2018 года она находилась на больничном листе. После праздничных дней она вышла на работу, 10 января 2019 года она сдала больничный лист. 14 января 2019 года директор школы заявила ей, что она отсутствовала на работе 19 декабря и 20 декабря 2019 года.

19 и 20 декабря 2018 года она находилась на работе, проводила уроки в 4 «б» классе, проверяла контрольную работу по просьбе учительницы начальных классов ФИО7, в тетрадях учеников имеются проверочные записи, выполненные ее рукой, также у нее есть ученики - надомники, к которым она ходила заниматься, никаких прогулов она не допустила. Более того, в табеле учета рабочего времени она 19 и 20 декабря 2018 года присутствует на работе и получила заработную плату за указанные дни. У директора школы имеется свое окружение из учителей и эти учителя вошли в трудовую комиссию, которые и составляли акты об отсутствии ее на работе, начиная с 19 декабря по 29 декабря 2018 года, 23 декабря воскресный день и в этот же день ими составлен акт ее невыхода на работу.

Директор школы ФИО6 под давлением заставила учителя 4 «б» класса ФИО7 отрицать ее присутствие в ее классе и проверку контрольных работ учеников.

С 24 января 2019 года она повторно ушла на больничный лист, 4 февраля 2019 года она вышла на работу, но охранник школы не пропустил ее здание школы, указывая, что она уволена с работы и директор приказал не впускать ее в школу.

Увольнение с работы она считает незаконным, от нее не было истребовано объяснение, с приказом не была ознакомлена и не выдана трудовая книжка, все изложенное указывает на то, что директор ФИО6 преследует ее. Составленные акты об отсутствии ее на рабочем месте не имеют никакой юридической силы, так как они ей не представлялись и она не ознакомлена с ними. Ей не понятна исполненная в актах запись - «от подписи отказалась». В указанные в актах дни она находилась на больничном листе и об этом знала вся школа.

По изложенным основаниям просит удовлетворить ее исковые требования.

Решением Дербентского городского суда Республики Дагестан от 10 апреля 2019 года постановлено:

«Исковые требования удовлетворить частично. Признать увольнение ФИО1 незаконным.

Восстановить ФИО1 в должности учителя-логопеда в МБОУ СОШ № им. Р. Гамзатова <адрес>.

Взыскать МБОУ СОШ № им. Р. Гамзатова <адрес> в пользу ФИО1 заработную плату за время вынужденного прогула в размере 83360 (восемьдесят три тысячи триста шестьдесят) рублей, стимулирующей выплаты в размере 6705 (шесть тысяч пять) рублей, компенсации морального вреда в размере 3000 (три тысячи) рублей и расходов на оплату услуг адвоката в размере 15 000 (пятнадцать тысяч) рублей.

Взыскать с МБОУ СОШ № им. Р. Гамзатова <адрес> в доход государства государственную пошлину в размере 2700 рублей.

В остальной части иска отказать

Решение в части восстановления ФИО1 на работе подлежит немедленному исполнению».

Не согласившись с решением, МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» ФИО6 подана апелляционная жалоба, а также дополнения к ней, в которых указывается о необоснованности решения, содержится просьба о его отмене.

В обосновании доводов автор жалобы указывает, что 19 и 20 декабря 2018 года были составлены акты об отсутствии ФИО1 на рабочем месте. Указанные акты скреплены подписями членов трудовой комиссии и директора школы.

14 января 2019 года ФИО1 было направлено уведомление, в котором было предложено дать объяснения по факту отсутствия на рабочем месте 19 и 20 декабря 2018 года. Указанное уведомление ФИО1 получить отказалась, о чем 14 января 2019 года был составлен соответствующий акт, от ознакомления с которым ФИО1 также отказалась. Не представлено объяснение ФИО1 и в последующем.

Согласно акта от 17 января 2019 года ФИО1 отказалась от дачи объяснений.

Отказ работника от предоставления объяснения, а также непредставление работником объяснения не является препятствием для наложения дисциплинарного взыскания. Исходя из оценки имеющихся письменных материалов дела, пояснений сторон и показаний свидетелей доказан факт отсутствия 19 и 20 декабря 2018 года ФИО1 на рабочем месте.

Приказом № от 23 января 2019 года с ФИО1 расторгнут трудовой договор № от 30 августа 2016 года и она уволена с 23 января 2019 года по основанию, предусмотренному пп. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ.

При вынесении решения об удовлетворении исковых требований суд сослался на тетради учащихся 4 «б» класса, согласно которым ФИО1 якобы проверяла тетради по проведенной контрольной работе. Однако, суд не дал должной оценки показаниям директора школы ФИО6 о том, что 4 «б» класс не является ее классом и в данном классе учителем является другой преподаватель. Кроме того, проверка тетрадей не говорит о том, что учитель именно в этот день был в классе, а не проверил тетради в другой день.

Не дал суд должной оценки и показаниям учителя 4 «б» класса ФИО7, из показаний которой следует, что ФИО1 не была 19 и 20 декабря у нее на уроках и контрольную работу не проверяла.

Из показаний свидетеля со стороны истца ФИО17 следует, что ФИО1 19 и 20 декабря занималась с ее сыном надомником ФИО18 и занималась долго. При этом суд не принял во внимание, что занятия с надомником являются дополнительной нагрузкой ФИО1, занятия с надомником проводятся на дому. Это не освобождает ФИО1 от основных обязанностей учителя-логопеда, проведения ею занятий в школе. Другой свидетель со стороны истца ФИО1ФИО8 сама находилась на больничном с 17 декабря и поэтому утверждать, что ФИО1 была на работе 19 и 20 декабря 2018 года, не могла.

В судебном заседании были допрошены свидетели со стороны ответчика, члены трудовой комиссии, подписавшие акты, приобщенные к материалам данного дела - ФИО9, ФИО10, ФИО11ФИО12„ ФИО13, согласно показаниям которых ФИО1 отсутствовала 19 и 20 декабря 2018 года на рабочем месте.

При этом, суд не принимает показания данных свидетелей, указывая, что эти свидетели, являясь близкими людьми к директору школы, заинтересованному в исходе дела, дают необъективные показания, что между ними и ФИО1 сложились «неприятные отношения».

Однако гражданско-процессуальное законодательство не содержит понятия «неприятные отношения», суд не раскрывает сущности «неприятных отношений», и не понятно, в силу каких доказательств суд делает такие выводы.

Кроме того, суд не раскрывает в решении, на основании каких доказательств суд пришел к выводу о том, что данные свидетели со стороны ответчика являются близкими к директору школы людьми и заинтересованы в исходе дела, в чем заключается заинтересованность указанных свидетелей и насколько близкими людьми они являются директору школы.

Допрошенные свидетели показали суду, что между ними и ФИО1 неприязненных отношений нет, родственниками истцу и директору ФИО6 не являются.

Как следует из решения суда, акты и служебные записки об отсутствии ФИО1 на работе 19 и 20 декабря 2018 года суд признает недопустимыми доказательствами, не имеющими юридической силы.

Вместе с тем в решении суд не указал, каким требованиям нормативных или не нормативных актов не соответствуют представленные стороной ответчика акты и докладные записки, в силу требований каких законов суд признает представленные стороной ответчика доказательства не допустимыми.

Кроме того, как следует из решения суда, приказ об увольнении ФИО1 не содержит указания на конкретный дисциплинарный проступок, явившийся основанием для увольнения по пп. «а» п. 6 ст. 81 Трудового кодекса РФ, в нем не указана дата прогула, что не позволяет установить за какой дисциплинарный проступок была уволена истица, был ли проступок (прогул) действительно совершен истицей, в какие дни, при каких обстоятельствах.

Согласно постановлению Госкомстата от 5 января 2004 года № 1 «Об
утверждении унифицированных форм первичной учетной документации
по учету труда и его оплаты», в «Приказе (распоряжении) о прекращении
(расторжении) трудового договора с работниками (увольнении)» указывается фамилия, имя, отчество, табельный номер, структурное подразделение, должность (специальность, профессия), разряд, класс (категория), квалификация, трудовой договор, дата прекращения (расторжения) трудового договора (увольнения), основание прекращения (расторжения) прудового договора (увольнения), документ, номер, дата, с приказом (распоряжением) работник ознакомлен, личная подпись работника.

Таким образом, выводы суда о необходимости указания в приказе на конкретный дисциплинарный проступок, дату прогула не соответствуют требованиям к составлению приказа, указывают на некомпетентность судьи.

Аналогичная позиция суда и в отношении уведомления о необходимости получения трудовой книжки или дачи согласия на отправку трудовой книжки по почте.

Суд без каких-либо мотиваций указанное доказательство не принимает, посчитав, что оно не соответствует требованиям закона.

Кроме того, в отзыве на исковое заявление указывалось на то, что ФИО1 до подачи иска в суд обращалась с жалобами в прокуратуру и инспекцию труда Республики Дагестан. В период судебного разбирательства ответчиком был получен акт Государственной инспекции труда в Республике Дагестан от 28 февраля 2019 года. По результатам проведенной проверки по обращению ФИО1 согласно данного акта Государственной инспекцией труда в Республике Дагестан не выявлено нарушении при увольнении с работы ФИО1

Акт Государственной инспекции труда в Республике Дагестан от 28 февраля 2019 года был представлен в суд в качестве доказательства правомерности действий работодателя при увольнении ФИО1, однако суд в своем решении не указал о наличии в деле данного доказательства и не дал данному письменному доказательству надлежащей оценки, вопреки требованиям ст. 67 и ст. 198 ГПК РФ. Тем самым, суд, принимая решение о признании приказа об увольнении с работы ФИО1 незаконным игнорировал позицию государственного органа, осуществляющего федеральный государственный надзор за соблюдением трудового законодательства.

Суд в своем решении приходит к выводу о том, что ФИО1 19 и 20 декабря 2018 года находилась на работе, присутствуя при этом на уроке 4 «б» класса. Хотя ФИО1 в иске изначально утверждала, что проводила уроки в этом классе, но в ходе судебного разбирательства после того, как было указано, что уроки в 4 «б» классе преподает другой учитель ФИО7, ФИО1 начала утверждать, что всего лишь присутствовала на уроке, обосновывая это наличием представленных ею записей в контрольных тетрадях учеников этого класса. При этом суд не принял во внимание показания самого свидетеля ФИО7, которая заявила, что уроки в этом классе, в том числе 19 и 20 декабря 2018 года, проводила непосредственно она сама и ФИО1 в эти дни не присутствовала на её уроках. Также ФИО7 заявила, что ФИО1 не проверяла тетради контрольных работ этого класса, а наличие проставленных ФИО1 записей в этих тетрадях она объяснила тем, что за день до судебного заседания, то есть 6 марта 2019 года, эти тетради у неё забрала завуч начальных классов ФИО8, при этом никаких записей, сделанных ФИО1, в тетрадях не было. Но на следующий день ФИО1 представляет в суд данные тетради уже с наличием в них записей, сделанных её рукой, утверждая, что они были сделаны ею 20 декабря 2018 года. В протоколе судебного заседания 7 марта 2019 года зафиксировано, что на вопрос: «Кто Вам дал тетради для контрольных работ?», ФИО1 ответила: «Мне дала завуч начальных классов». Кроме того, завуч начальных классов ФИО8 при допросе подтвердила, что забирала тетради у ФИО7 При этом суд не обратил внимание на те обстоятельства, что другой учитель не имеет права проверять тетради учеников, тем более проставлять в них какие-либо записи, и то, что ФИО1 никогда и ни в каком классе, кроме данного случая, тетради учеников не проверяла, а также то, что завуч начальных классов потребовала у ФИО7 данные тетради без наличия на то планового расписания о проведении им подобной работы в этом классе. Несмотря на все выше изложенное, наличие проставленных ФИО1 записей в контрольных тетрадях 4 «б» класса для суда явилось достаточным основанием для утверждения о присутствии ФИО1 на работе 19 и 20 декабря 2018 года. При этом необходимо обратить внимание, что проставленные ФИО1 записи в тетради контрольных работ 4 «б» класса датированы 20 декабря 2018 года и никоим образом не подтверждают присутствие на работе ФИО1 19 декабря 2018 года.

Также судом признаны недопустимыми документальные доказательства, составленные в присутствии трудовой комиссии, а именно: акты от 19 и 20 декабря 2018 года об отсутствии ФИО1 на работе, акты об отказе ознакомления с актами от 19 и 20 декабря 2018 года и акт от 14 января 2019 года получении уведомления о необходимости предоставления объяснений об отсутствии на работе, акт от 23 января 2019 года об отказе от подписи с ознакомлением с приказом об увольнении и отказом от его получения. При этом суд, вопреки требованиям ст. 67 и ст. 198 ГПК РФ, не указал, какие именно нарушения допущены при составлении актов и каким нормам они противоречат. Обстоятельства, установленные в данных документах, подтверждены и показаниями допрошенных на судебном процессе свидетелей ФИО12, ФИО9, ФИО13, ФИО10

Кроме того, факт отказа ФИО1 от ознакомления с актами от 19 и 20 декабря 2018 года и отказ от получения уведомления о необходимости дачи объяснений зафиксирован аудиозаписью, которая обозревалась на судебном заседании. Однако, судом выше перечисленные документальные доказательства признаны недопустимыми, несмотря на то, что их достоверность подтверждается иными доказательствами.

В судебном решении указано о том, что был составлен акт от 23 декабря 2018 года об отсутствии ФИО1 на работе, при том, что данный день приходился на воскресенье. На судебном заседании было разъяснено, что это всего лишь является оплошностью секретаря ФИО14, занимающейся подготовкой документов. На судебном заседании при допросе ФИО14 заявила, что при составлении акта от 24 декабря она ошибочно указала дату 23 декабря 2018 года, после этого она переделала документ, указав нужную дату, но неправильно составленный документ от 23 декабря не выбросила и по ошибке вложила в общую папку, в которой собраны материалы по ФИО1, которые в последующем были представлены в суд. Это является ни чем иным как человеческим фактором и в данном случае имеются все основания признать акт от 23 декабря 2018 года недопустимым доказательством. Однако, обстоятельство, связанное с ошибочным составлением акта от 23 декабря 2018 года, никоим образом не опровергает либо не подтверждает факт отсутствия ФИО1 на работе 19 и 20 декабря 2018 года, тем самым не может быть основанием для отмены приказа об увольнении ФИО1 с работы за совершенный прогул 19 и 20 декабря 2018 года.

Также, по мнению автора жалобы, судом не признан подтвержденным факт направления ФИО1 почтой уведомления о получении трудовой книжки либо дачи согласия направления его по почте. При этом факт направления ФИО1 данного уведомления был подтвержден почтовым конвертом, в котором он направлялся, и записью работника почтовой службы об отказе ФИО1 от получения данного письма. Запечатанный конверт был вскрыт на судебном заседании, в котором имелось вышеуказанное уведомление. В случае, если у суда возникли сомнения в достоверности данного доказательства, то он мог потребовать его подтверждения и вызвать на допрос работника почтовой службы. Однако ничего подобного на судебном заседании не было, тем самым в нарушении процессуального закона суд признал недопустимым доказательством запечатанный конверт со всеми необходимыми штампами почтовой службы.

Выводы суда в решении, что ответчик в подтверждении своих доводов не представил записи камер видеонаблюдения, на которые имеется ссылка в актах об отсутствии ФИО1 на работе, не соответствует действительности. В судебных заседаниях ответчик (директор школы) неоднократно заявляла, что камерами видео-наблюдения действительно подтверждался тот факт, что ФИО1 в указанные дни не приходила на работу, это подтверждается показаниями свидетелей. Но, будучи технически неосведомленным человеком, не знала, о циклическом характере записи на хранителях информации, и что имеющаяся в школе система видео-наблюдения хранит записи в течение 2 недель, после чего заменяется новыми записями. В судебном процессе ответчик объяснила причину, по которой не может предоставить записи видео-наблюдения и неоднократно заявляла, что готова предоставить сами хранители информации системы видео-наблюдения, по которым если есть возможность восстановить записи.

Считает недопустимым откладывать судебное заседание из-за уточнения исковых требований. Уточнение исковых требований не может служить поводом для того, чтобы увеличить сроки проведения суда.

В судебном решении поставлено о взыскании в пользу ФИО1 заработной платы за время вынужденного прогула в размере 83360 рублей и стимулирующей выплаты в размере 6705 рублей. Данные суммы являются неправомерно завышенными. Заработная плата ФИО1 на момент увольнения (и по трудовому договору) составляет 9900 рублей. До декабря 2018 года ФИО1 было представлено 2,6 ставки, тогда как, согласно ст. 284 Трудового кодекса РФ, продолжительность работы по совместительству не может превышать 75% продолжительности основной работы.

Письменных возражений относительно апелляционной жалобы не поступило.

В судебном заседании директор МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» по доверенности ФИО6 поддержала апелляционную жалобу по изложенным в ней доводам, просила решение суда отменить в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказать.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней, выслушав заключение прокурора ФИО4, полагавшей решение суда законным, обоснованным и подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с пп. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей - прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также в случае отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

Согласно разъяснению Пленума Верховного суда Российской Федерации, содержащемуся в пп. «а», «б», «д» п. 39 Постановления от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», если трудовой договор с работником расторгнут по подпункту «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ за прогул, необходимо учитывать, что увольнение по этому основанию, в частности, может быть произведено:

- за невыход на работу без уважительных причин, т.е. отсутствие на работе в течение всего рабочего дня (смены) независимо от продолжительности рабочего дня (смены);

- за нахождение работника без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня вне пределов рабочего места;

- за самовольное использование дней отгулов, а также за самовольный уход в отпуск (основной, дополнительный). При этом необходимо учитывать, что не является прогулом использование работником дней отдыха в случае, если работодатель в нарушение предусмотренной законом обязанности отказал в их предоставлении и время использования работником таких дней не зависело от усмотрения работодателя (например, отказ работнику, являющемуся донором, в предоставлении в соответствии с частью четвертой статьи 186 Кодекса дня отдыха непосредственно после каждого дня сдачи крови и ее компонентов).

Судом установлено и следует из материалов дела, что ФИО1 работала в МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» в должности учителя - логопеда. Данное обстоятельство никем не оспаривается.

Приказом директора МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» от 23 января 2019 года №ФИО1 уволена с занимаемой должности по основанию, предусмотренному пп. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении иска и признании приказа об увольнении истца с работы незаконным, поскольку факт отсутствия истца ФИО1 на работе 19 и 20 декабря 2018 года не доказан, а также по тому основанию, что работодателем при увольнении истца нарушен установленный законом порядок.

С такими выводами суда судебная коллегия согласиться не может исходя из следующего.

При рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, уволенного по п. 6 ч. 1 ст. 81 Кодекса, работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что работник совершил одно из грубых нарушений трудовых обязанностей, указанных в этом пункте.

Согласно ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. При этом суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Из материалов дела установлено, что согласно служебным запискам заместителя директора ФИО9ФИО1 отсутствовала на работе в течение полного рабочего дня 19 и 20 декабря 2018 года.

Согласно актам об отсутствии на рабочем месте от 19 и 20 декабря 2018 года, которые подписаны членами трудовой комиссии, учитель-логопед ФИО1 без предупреждения отсутствовала на рабочем месте 19 и 20 декабря 2018 года.

Из уведомления № от 14 января 2019 года о необходимости предоставления объяснений усматривается, что ФИО1 отказалась от подписи в получении указанного уведомления, о чем в тот же день директором МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» ФИО6 был составлен акт об отказе от подписи.

17 января 2019 года директором МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» ФИО6 был составлен акт об отказе ФИО1 от дачи объяснений.

Приказом директора МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» ФИО6№ от 23 января 2019 года ФИО1 уволена с занимаемой должности по основанию, предусмотренному п.п. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ.

Согласно докладной ФИО13, которой директором МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» ФИО6 было поручено ознакомить ФИО1 с приказом об увольнении, но ФИО1 отказалась проставить роспись об ознакомлении.

7 февраля 2019 года ФИО1 направлено по почте уведомление о необходимости получения трудовой книжки либо дачи согласия на ее отправку по почте, однако указанное уведомление ФИО1 отказалась получать.

Законность составления актов об отсутствии на работе, а также об отказе от подписи и дичи объяснений установлено показаниями в судебном заседании свидетелей ФИО9, ФИО10, ФИО11ФИО12„ ФИО13, которые подтвердили, что ФИО1 отсутствовала 19 и 20 декабря 2018 года на рабочем месте, что и было зафиксировано в актах от 19 и 20 декабря 2018 года.

Вывод суда первой инстанции о том, что ФИО1 19 и 20 декабря 2018 года находилась на работе в школе, присутствуя при этом на уроке 4 «б» класса, опровергается показаниями свидетеля ФИО7, согласно которым уроки в этом классе, в том числе 19 и 20 декабря 2018 года, проводила непосредственно она сама (ФИО7) и ФИО1 в эти дни не присутствовала на её уроках. Также свидетель ФИО7 заявила, что ФИО1 не проверяла тетради контрольных работ этого класса и никаких записей, сделанных ФИО1 в тетрадях учеников данного класса, не было, а появились гораздо позже, во время разбирательства по делу.

Таким образом, ответчиком подтвержден факт невыполнения трудовых обязанностей в течение 19 и 20 декабря 2018 года, а потому представленные ответчиком акты об отсутствии истца на рабочем месте от 19 и 20 декабря 2018 года не противоречат имеющимся в деле доказательствам и показаниям свидетелей, в связи с чем доводы ФИО1, изложенные в исковом заявлении и в ходе судебного разбирательства о том, что в оспариваемые дни (19 и 20 декабря 2018 года) она находилась на работе судебная коллегия оценивает критически.

Показания свидетеля ФИО17 не содержат сведений о выполнении истцом трудовых обязанностей в течение всего рабочего дня 19 и 20 декабря 2019 года.

С учетом изложенного, оснований полагать, что ФИО1 выполняла трудовые обязанности 19 и 20 декабря 2019 года, у суда не имелось. Процедура ее увольнения работодателем была соблюдена.

Таким образом, исковое заявление подлежало оставлению без удовлетворения, в связи с чем решение подлежит отмене на основании п. 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований ФИО1

Руководствуясь ст.ст. 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Дербентского городского суда Республики дагестан от 10 апреля 2019 года по иску ФИО1 к МБОУ «Средняя образовательная школа №» городского округа «<адрес>» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда отменить.

Принять по делу новое решение.

В удовлетворении исковых требований ФИО1 отказать в полном объеме.

Председательствующий

Судьи