Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Томске дело по иску ФИО1 к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, причиненного нарушением права на свободу вероисповедания,

по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Кировского районного суда г. Томска от 15 октября 2015 года.

Заслушав доклад судьи Брагиной ЛА, объяснения третьего лица судебного пристава-исполнителя отдела судебных приставов по Октябрьскому району г. Томска Управления Федеральной службы судебных приставов по Томской области ФИО2, возражавшей против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

у с т а н о в и л а :

ФИО1 обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда в размере /__/ руб., расходов по уплате государственной пошлины в сумме 300 руб. В обоснование требований указал, что является арендатором нежилого помещения по адресу /__/, в котором проводятся собрания христиан – богослужения вне рамок деятельности какой-либо организации. 19.08.2015 во время проведения богослужения в указанное помещение ворвались судебные приставы-исполнители отдела судебных приставов по Октябрьскому району г. Томска. В обоснование вторжения судебный пристав-исполнитель ФИО2 пояснила, что действует в рамках исполнительного производства, возбужденного в отношении местной религиозной организации Церковь Евангельских Христиан «Исход» в г. Томске. Несмотря на то, что судебным приставам было разъяснено, что указанная организация не осуществляет деятельность по данному адресу, ее имущества в помещении нет, богослужение проводится вне рамок действия какой-либо организации, последние вели себя агрессивно, не выпускали верующих из помещения церкви, сорвали богослужение. Указанными действиями было нарушено его право на свободу вероисповедания, из-за небрежного отношения к святыням он испытывал нравственные и физические страдания, лишился сна.

В судебном заседании истец ФИО1 поддержал исковые требования по основаниям, изложенным в иске. Дополнительно пояснил, что судебному приставу ФИО2 было известно о том, что в помещении проводится богослужение, однако в результате ее действий богослужение было сорвано, что создало препятствия реализации его права на свободу вероисповедания. Стороной исполнительного производства он не является, организация-должник имеет иной юридический адрес. Богослужение проводилось религиозной группой, которая не является юридическим лицом. Религиозная организация Церковь Евангельских Христиан «Исход» (должник по исполнительному производству) фактически прекратила свою деятельность в мае 2014 года, однако юридически существует и он является ее представителем по доверенности. Своими действиями судебный пристав-исполнитель ФИО2 превысила свои полномочия, совершив исполнительные действия на территории Ленинского района г. Томска. В результате исполнительных действий было описано личное имущество лица, не имеющего отношения к организации-должнику, - музыкальные инструменты, без которых проведение богослужения невозможно. Указанными действиями в связи с небрежным отношением представителей власти к святыням ему была нанесена глубокая психологическая травма.

Представитель ответчика Министерства финансов Российской Федерации ФИО3 в судебном заседании исковые требования не признал, пояснил, что при осуществлении исполнительных действий судебным приставом-исполнителем в рамках исполнительного производства, возбужденного в отношении организации-должника Церковь Евангельских Христиан «Исход» был осуществлен выход на адрес: /__/. Целью исполнительных действий являлась проверка факта ведения деятельности организацией-должником, наличия у организации имущества. Намерения сорвать богослужение либо воспрепятствовать деятельности религиозной группы у судебного пристава-исполнителя не было. Все действия судебного пристава осуществлялись в рамках Федерального закона «Об исполнительном производстве», превышения полномочий не допущено.

Третье лицо судебный пристав-исполнитель ФИО2 в судебном заседании полагала исковые требования не подлежащими удовлетворению, указала, что в отделе судебных приставов по Октябрьскому району г. Томска находится четыре исполнительных производства в отношении Местной религиозной организации Церковь Евангельских Христиан «Исход» о взыскании с последней денежных средств. По адресу регистрации указанная организация деятельность не осуществляет. В ходе проверки было установлено, что данная организация может располагаться по адресу: /__/. При выезде по указанному адресу было установлено, что на входе в помещение висит табличка с указанием наименования организации-должника, опрошенные свидетели указали, что в данном помещении осуществляет деятельность именно эта организация. При совершении исполнительных действий всем присутствующим была разъяснена суть происходящего, в помещении также находился представитель организации-должника ФИО1, действующий от имени должника по доверенности, при этом документов о том, что Церковь не находится по данному адресу, не представил. Ею был произведен арест находящихся в помещении музыкальных инструментов, которые были переданы на ответственное хранение ФИО1. После совершения исполнительных действий судебные приставы покинули помещение, а богослужение было продолжено. Каких-либо требований, связанных с запретом на совершение религиозных действий, ею в адрес истца не выдвигалось.

Обжалуемым решением (с учетом определения того же суда от 24.11.2015) суд, руководствуясь положениями ст. 28, 53 Конституции Российской Федерации, ст. 151, 1064, 1069, 1095-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 3, 4 Федерального закона от 26.09.1997 № 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях", ст. 1, ч. 1 ст. 12 Федерального закона 21.07.1997 № 118-ФЗ "О судебных приставах", ст. 64, 68 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказал.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит отменить решение суда, принять новое об удовлетворении его требований. Ссылаясь на положения Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях», указывает, что судебные приставы-исполнители знали о том, что прерывают богослужение, что само по себе является нарушением его прав. Судом не принята во внимание представленная им видеозапись, на которой отчетливо видно, каким образом судебные приставы остановили проповедь, объявление судебным приставом-исполнителем ФИО2 о проведении проверки имущественного положения некой организации, а также воспрепятствование судебных приставов выходу людей из помещения. Действиями судебных приставов была создана обстановка, при которой продолжение богослужения стало невозможным. Им были представлены доказательства отсутствия по данному адресу организации-должника, предъявлен протокол создания религиозной группы евангельских христиан Церковь «Исход». Полагает, что ссылка суда на Федеральный закон «Об исполнительном производстве» неправомерна, поскольку запрет на воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания безусловен и не может быть нарушен даже при применении закона «Об исполнительном производстве». С учетом того, что судебные приставы располагали его контактными данными и могли согласовать время встречи, их вторжение в помещение церкви во время богослужения он воспринял как проявление религиозной нетерпимости к христианам.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель Министерства финансов Российской Федерации ФИО3 выражает согласие с решением суда, полагает апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Судебная коллегия на основании части 1 статьи 327, части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие ФИО1 и представителя ответчика, извещенных о времени и месте судебного заседания надлежащим образом.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по правилам ч.1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

В Российской Федерации в силу статьи 17 Конституции Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией. Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними (ст. 28 Конституции Российской Федерации).

В соответствии со статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

По тем же правилам возмещается причиненный моральный вред - физические и нравственные страдания (абз. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу абз. 2 ст. 151, п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как разъяснено в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10 от 20.12.1994 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судом установлено и не оспаривалось сторонами, что в отделе судебных приставов по Октябрьскому району г. Томска УФССП России по Томской области находится четыре исполнительных производства в отношении Местной религиозной организации Церковь Евангельских Христиан «Исход» в г. Томске: № 109922/14/70003-ИП от 12.01.2015, № 12508/15/70003-ИП от 13.02.2015, № 12509/15/70003-ИП от 13.02.2015, № 12511/15/70003-ИП от 13.02.2015 о взыскании административных штрафов в общей сумме /__/ руб. Указанные исполнительные производства объединены в сводное исполнительное производство № 109922/14/70003-СД.

Как установлено судом первой инстанции, 19.08.2015 по адресу: /__/, судебным приставом-исполнителем ФИО2 был осуществлен выезд с целью установления имущества должника. Анализ материалов сводного исполнительного производства, а также пояснений участников процесса и показаний свидетелей свидетельствует о наличии у судебного пристава-исполнителя достаточных оснований полагать, что по данному адресу осуществляет свою деятельность должник по исполнительному производству.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований о взыскании компенсации морального вреда в полном объеме, суд первой инстанции, оценив в совокупности представленные по делу доказательства по правилам ст. 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к правильному выводу, что истцом не приведено доказательств того, что действиями судебного пристава-исполнителя было нарушено его право на свободу вероисповедания.

Данный вывод полностью соответствует исследованным доказательствам и согласуется с материалами дела.

Статьей 9 Конвенции о защите прав человека и основных свобод
(Рим, 4 ноября 1950 г.) предусмотрено, что каждый имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов. Свобода исповедовать свою религию или убеждения подлежит лишь ограничениям, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц.

Как указано выше, в соответствии со ст. 28 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

Аналогичные положения содержит ст. 3 Федерального закона от 26.09.1997 № 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях".

Согласно ч. 6 этой же статьи указанного закона воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе сопряженное с насилием над личностью, с умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии, с пропагандой религиозного превосходства, с уничтожением или с повреждением имущества либо с угрозой совершения таких действий, запрещается и преследуется в соответствии с федеральным законом. Проведение публичных мероприятий, размещение текстов и изображений, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания запрещаются.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством при разрешении исковых требований ФИО1 является доказанность незаконных действий судебного пристава-исполнителя, направленных на прерывание процесса богослужения, и наличие умысла на ограничение права на свободу вероисповедания.

В силу ст. 2 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" задачами исполнительного производства являются правильное и своевременное исполнение судебных актов, актов других органов и должностных лиц, а в предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях - исполнение иных документов в целях защиты нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, а также в целях обеспечения исполнения обязательств по международным договорам Российской Федерации.

В соответствии с ч. 1 ст. 12 Федерального закона № 118-ФЗ от 21.07.1997 "О судебных приставах" в процессе принудительного исполнения судебных актов и актов других органов, предусмотренных федеральным законом об исполнительном производстве, судебный пристав-исполнитель принимает меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Согласно ч. 1 ст. 64 Федерального закона № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» исполнительными действиями являются совершаемые судебным приставом-исполнителем в соответствии с настоящим Федеральным законом действия, направленные на создание условий для применения мер принудительного исполнения, а равно на понуждение должника к полному, правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе. Судебный пристав-исполнитель вправе совершать, в том числе следующие исполнительные действия: проводить проверку, в том числе проверку финансовых документов, по исполнению исполнительных документов; входить в нежилые помещения, занимаемые должником или другими лицами либо принадлежащие должнику или другим лицам, в целях исполнения исполнительных документов; в целях обеспечения исполнения исполнительного документа накладывать арест на имущество, в том числе денежные средства и ценные бумаги, изымать указанное имущество, передавать арестованное и изъятое имущество на хранение; производить розыск должника, его имущества; совершать иные действия, необходимые для своевременного, полного и правильного исполнения исполнительных документов.

Частью 1 ст. 68 данного закона также предусмотрено, что мерами принудительного исполнения являются действия, указанные в исполнительном документе, или действия, совершаемые судебным приставом-исполнителем в целях получения с должника имущества, в том числе денежных средств, подлежащего взысканию по исполнительному документу. Если должником является организация, то исполнительные действия совершаются и меры принудительного исполнения применяются по ее юридическому адресу, местонахождению ее имущества или по юридическому адресу ее представительства или филиала (ч. 2 ст. 33 Федерального закона «Об исполнительном производстве).

Как обоснованно установлено судом первой инстанции, действия судебного пристава-исполнителя ФИО2 имели целью обеспечить надлежащее исполнение исполнительных документов. Доказательств наличия иной цели при совершении данных действий суду представлено не было.

Умысла на оскорбление чувств граждан в связи с их отношением к религии у судебного пристава-исполнителя при совершении исполнительных действий в отношении организации-должника не было, что также подтверждается материалами видеозаписи. Требований о прекращении богослужения представители органов власти не высказывали, каких-либо действий, связанных в том числе с проявлением насилия над личностью, с умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии, не производили. Действия ФИО2 были направлены на исполнение обязанностей, возложенных на нее законом «Об исполнительном производстве».

Довод жалобы о том, что судебный пристав-исполнитель знала о проведении богослужения и намеренно прервала его, несостоятелен, богослужение приостановилось на период совершения исполнительных действий. При этом судебным приставом-исполнителем было разъяснено, с какой целью производятся исполнительные действия. Истец с членами религиозной группы не были лишены права на продолжение религиозного собрания после окончания исполнительных действий. Решение вопроса о переносе либо продолжении богослужения находилось в компетенции организовавших его лиц.

Довод апеллянта о незаконном прерывании проповеди и удержании людей в помещении также не может быть принят во внимание судебной коллегией, поскольку все обстоятельства дела полно и всесторонне были исследованы при рассмотрении дела судом первой инстанции, действиям судебного пристава была дана надлежащая правовая оценка и они обоснованно признаны соответствующими закону.

Довод о том, что по адресу /__/ отсутствует организация-должник по исполнительным производствам, не может повлиять на результат рассмотрения дела, поскольку, как указано выше, принимая во внимание материалы исполнительного производства, пояснения свидетелей, состав присутствующих в помещении лиц и организаторов проведения религиозного собрания, информацию таблички перед входом в помещение, у судебного пристава-исполнителя имелись основания предполагать наличие связи проводимого мероприятия с деятельностью организации-должника по исполнительному производству. При этом ссылка апеллянта на договор аренды указанного помещения не свидетельствует о том, что помещение использовалось не Местной религиозной организацией Церковь Евангельских Христиан «Исход», а религиозной группой, поскольку арендатором в указанном договоре значится физическое лицо ФИО1 (согласно доверенности — представитель Местной религиозной организации Церковь Евангельских Христиан «Исход»). Кроме того, предметом рассмотрения суда первой инстанции являлось причинение ФИО1 морального вреда в связи с нарушением судебным приставом-исполнителем ФИО2 его права на свободу вероисповедания. Как было указано выше, судом первой инстанции сделан обоснованный вывод о том, что судебный пристав-исполнитель ФИО2 действовала в рамках закона и не имела умысла на ущемление прав ФИО1 на религиозное самовыражение.

Вероисповедание — разновидность какого-либо вероучения со свойственными ей обрядами (ФИО6 словарь ФИО4). Также вероисповедание — религиозная система, а также официальная принадлежность к одной из ее разновидностей (ФИО6 словарь ФИО5, ФИО6 Словарь Русского Языка).

Как правильно указано судом первой инстанции, доказательств нарушения права ФИО1 на свободное вероисповедание в нарушение требований ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истцом не представлено.

Восприятие истцом действий судебного пристава-исполнителя как проявления нетерпимости к христианам относится к его личностным эмоциональным переживаниям и не подтверждено никакими объективными доказательствами. Проявлений неуважения к исповедуемой истцом религии в действиях судебного пристава-исполнителя не установлено, в том числе и исходя из анализа представленной ФИО1 видеозаписи.

Иных доводов, являющихся основанием для изменения или отмены решения суда, апелляционная жалоба не содержит.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Кировского районного суда г. Томска от 15 октября 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: