Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Ленинского районного суда г. Тюмени от 14 июня 2018 г., которым постановлено:

«ФИО1 в удовлетворении исковых требований к Акционерному обществу «Урало-Сибирская теплоэнергетическая компания» о признании Акта о результатах служебного расследования от 06 апреля 2018 года недействительным, приказа <.......>-к от 13 апреля 2018 года о привлечении к дисциплинарной ответственности и увольнение с 19 апреля 2018 года незаконными, о восстановлении на работе в должности <.......> с 19 апреля 2018 года, о взыскании средней заработной платы за время вынужденного прогула с 20 апреля 2018 года по день восстановления на работе из расчета среднего дневного заработка 7946 рублей 62 копейки, компенсации морального вреда в размере 2000 рублей, отказать».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Жегуновой Е.Е., объяснения ФИО1, его представителя ФИО2, действующего на основании доверенности, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя акционерного общества «Урало-Сибирская теплоэнергетическая компания» - ФИО3, действующей на основании доверенности, возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, заключение прокурора Кабановой А.А., полагавшей решение суда законным и обоснованным, апелляционную жалобу - не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к акционерному обществу «Урало-Сибирская теплоэнергетическая компания» (далее по тексту - АО «УСТЭК»), просил признать недействительным акт о результатах служебного расследования АО «УСТЭК» от 06 апреля 2018 г. в отношении него, признать незаконным приказ <.......>-к от 13 апреля 2018 г. о привлечении его к дисциплинарной ответственности в виде выговора, признать незаконным свое увольнение с 19 апреля 2018 г., восстановить его на работе в должности <.......> с 19 апреля 2018 г., взыскать заработную плату за время вынужденного прогула из среднего дневного заработка в размере 7 0946 руб. 62 коп. и компенсацию морального вреда в размере 2000 руб.

Требования были мотивированы тем, что 30 октября 2017 г. между ФИО1 и АО «Тепло Тюмени» (в настоящее время - АО «УСТЭК») был заключен трудовой договор, по условиям которого он был принят на должность <.......>. Приказом АО «УСТЭК» от 13 апреля 2018 г. истец был привлечен к дисциплинарной ответственности в виде выговора за нарушение положений трудового договора и кодекса корпоративного поведения, предусматривающих обязанность способствовать созданию благоприятного производственного и морального климата, развитию корпоративных отношений в трудовом коллективе. Вменяемый ему проступок выражался в нарушении порядка подчиненности применительно к ведущему инженеру отдела капитального строительства и реконструкции А. Между тем, должностная инструкция данного специалиста предусматривала его нахождение в функциональном подчинении истца. С 20 марта 2018 г. работодатель стал чинить истцу препятствия в выполнении трудовых обязанностей: отменил действие выданных ему доверенностей, ограничил доступ на рабочее место, изъял ноутбук, ключи от кабинета и пропуск, отключил от корпоративной мобильной связи, запретил подчиненным выполнять его поручения и исключил из состава лиц, согласующих документацию. 13 апреля 2018 г. в отношении истца была инициирована новая служебная проверка по фактам, изложенным в докладной записке от 06 апреля 2018 г. При этом, истцу было сообщено, что после завершения проверки последует объявление ему второго выговора и увольнение за неоднократное неисполнение трудовых обязанностей без уважительных причин. Опасаясь увольнения по порочащему основанию, истец 16 апреля 2018 г. написал заявление об увольнении по собственному желанию со следующего дня. Ответчик не уволил истца в указанную им дату, однако предусмотренного законом двухнедельного срока отработки также не предоставил, расторгнув трудовой договор 19 апреля 2018 г. В результате данных действий ответчика истец был лишен возможности реализовать свое право на отзыв заявления об увольнении. Кроме того, заявление было подано им не добровольно, а под давлением работодателя, угрожавшего в противном случае уволить за повторный проступок, который истец не совершал. В этой связи, истец считает себя подлежащим восстановлению на работе в прежней должности. Неправомерными действиями ответчика ему был причинен моральный вред.

В судебном заседании истец ФИО1 и его представитель ФИО2, действовавший на основании доверенности, поддержали заявленные требования по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Представители ответчика АО «УСТЭК» - ФИО3 и ФИО4, действовавшие на основании доверенностей, в судебном заседании с заявленными требованиями не согласились. В объяснениях по делу и письменных возражениях на иск считали правомерным привлечение истца к дисциплинарной ответственности, поскольку им были нарушены нормы Кодекса корпоративного поведения сотрудников АО «УСТЭК», не допускающие осуществление начальником руководства в отношении сотрудников, которые подчиняются нижестоящему руководителю («принцип единоначалия»), создание им конфликтных ситуаций в коллективе. Считали недоказанным факт понуждения истца к увольнению по собственному желанию. Обратили внимание на то, что в заявлении об увольнении на имя генерального директора от 19 апреля 2018 г. истец подтвердил, что его намерение уволиться являлось добровольным. Отметили также тот факт, что истец подписал приказ о своем увольнении без каких-либо замечаний. Полагали, что в рамках проверки трудовой инспекцией соблюдения ответчиком норм трудового законодательства каких-либо нарушений выявлено не было.

Участвовавший в деле прокурор в заключении по делу полагал исковые требования не подлежащими удовлетворению.

Судом постановлено вышеуказанное решение, с которым не согласен истец ФИО1, в апелляционной жалобе он просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований. Ссылается на то, что суд не определил наличие или отсутствие у него полномочий по организации и контролю работы отдела капитального строительства и реконструкции. Считает, что наличие у него упомянутых полномочий исключает возможность привлечения его к дисциплинарной ответственности за нарушение порядка подчиненности, а при отсутствии полномочий он не мог делегировать их лицу, не являвшему сотрудником предприятия. Находит вывод суда о нарушении им порядка подчиненности ошибочным, а вывод о передаче им своих трудовых функций другому лицу не доказанным материалами дела. Указывает на оставление судом без внимания имеющихся противоречий между должностной инструкцией и локальными нормативными актами работодателя. Вопреки выводам суда, считает возможным признание акта служебного расследования недействительным ввиду наличия в нем недостоверных сведений. Не соглашается с выводом суда об объективности проведенного ответчиком служебного расследования. Обращает внимание на то, что признание судом аудиозаписи разговора истца и А. недопустимым доказательством ставит под сомнение достоверность служебной записки последней, послужившей основанием для инициирования служебного расследования в отношении истца и последующего объявления ему выговора. Ссылается на оставление судом без внимания того обстоятельства, что авторы объяснительных записок не были очевидцами описываемых событий, а ссылались на слова А. Отмечает отсутствие в решении должной оценки объяснениям работников, опровергших сведения, изложенные в служебной записке А. Полагает, что при наложении взыскания ответчиком не были учтены тяжесть проступка и обстоятельства его совершения. Считает доказанным материалами дела факт оказания на него давления с целью понуждения к увольнению по собственному желанию. Находит само наличие у него множества доказательств в подтверждение данного факта свидетельствующем о несогласии со своим увольнением и намерении впоследствии отстаивать свои трудовые права. Приводит довод о том, что причиной его увольнения послужил конфликт с генеральным директором. Указывает на необходимость выяснения вопроса о том, было ли ему выгодно увольнение. Считает судебное разбирательство проведенным формально, без выяснения мотивов его увольнения, что является недопустимым.

В возражениях относительно апелляционной жалобы представитель АО «УСТЭК» просит оставить решение суда без изменения, жалобу - без удовлетворения.

Рассмотрев дело в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений относительно нее, как это предусмотрено частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, изучив материалы дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Согласно статье 192 Трудового кодекса Российской Федерации, за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: 1) замечание; 2) выговор; 3) увольнение по соответствующим основаниям (часть 1). При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть 5).

В силу статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации, до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт (часть 1). Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт (часть 6).

В соответствии с частью 1 статьи 80 Трудового кодекса Российской Федерации, работник имеет право расторгнуть трудовой договор, предупредив об этом работодателя в письменной форме не позднее чем за две недели, если иной срок не установлен настоящим Кодексом или иным федеральным законом. Течение указанного срока начинается на следующий день после получения работодателем заявления работника об увольнении.

Как указано в подпункте «а» пункта 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», при рассмотрении споров о расторжении по инициативе работника трудового договора, заключенного на неопределенный срок, а также срочного трудового договора (пункт 3 части первой статьи 77, статья 80 ТК РФ) судам необходимо иметь в виду, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника.

Как следует из дела, 30 октября 2017 г. между АО «Тепло Тюмени» (в настоящее время - АО «УСТЭК») и ФИО1 был заключен трудовой договор, по условиям которого истец принимался на работу на должность <.......> (пункт 1.1). Работник обязуется лично выполнять трудовую функцию и добросовестно исполнять свои трудовые обязанности (пункт 3.1.2). Обязанности работника определяются должностной инструкцией. Любые изменения в должностной инструкции оформляются в письменной форме (пункт 3.1.1). Работник обязуется соблюдать применимые правила внутреннего трудового распорядка и иные локальные правила и решения работодателя, положения действующего законодательства, прямо или косвенно касающиеся его работы у работодателя, а также выполнять все требования и поручения работодателя и своих непосредственных руководителей в случае их соответствия требованиям действующего законодательства РФ (пункт 3.1.3). Обязанностью работника является способствование созданию благоприятного производственного и морального климата, развитию корпоративных отношений в трудовом коллективе (пункт 3.1.14) (т. 1. л.д. 13 - 20).

Согласно пункту 2.1 должностной инструкции <.......>, утвержденной техническим директором АО «УСТЭК» 16 января 2018 г., данный сотрудник организовывает и контролирует работу отдела капитального строительства и реконструкции и отдела инвестиций в целом: осуществляет общее планирование деятельности отделов; планирует ресурсы; контролирует и координирует деятельность отделов; разрабатывает и внедряет корректирующие и предупреждающие меры воздействия, способствующие недопущению возникновения каких-либо нарушений со стороны деятельности отделов и их сотрудников; контролирует своевременность выполнения работ (пункт 2.1). В административном подчинении <.......> находится начальник ОКСиР и начальник отдела инвестиции (пункт 1.7) (т. 1, л.д. 27 - 33). Истец был ознакомлен со своей должностной инструкцией в день ее утверждения, о чем имеется его подпись (т. 1, л.д. 38).

В соответствии с положением о структурном подразделении Отдел капитального строительства и реконструкции, утвержденным техническим директором АО «УСТЭК», штат сотрудников данного подразделения, включая ведущих инженеров, находится в непосредственном подчинении руководителя подразделения, который, в свою очередь, непосредственно подчиняется <.......> (пункт 1.3, 1, 4) (т. 1, л.д. 174 - 176).

Решением наблюдательного совета от 15 декабря 2017 г. был утвержден кодекс корпоративного поведения сотрудников АО «УСТЭК». Пунктом 2.3 данного документа определены основополагающие этические нормы и принципы при ведении бизнеса (в том числе объективность, заключающаяся в запрете предвзятого отношения к сотрудникам). В пункте 3.2 Кодекса в числе общих коммуникативных правил указано на необходимость при общении соблюдать корректность, не допускать фамильярности, громкой речи, при возникновении конфликтной ситуации разрешать противоречия спокойно, конструктивно, с уважением к оппоненту. В соответствии с пунктом 3.3 Кодекса, руководителем по отношению к подчиненному сотруднику общества является лицо, указанное в его должностной инструкции как непосредственный руководитель. Непосредственный руководитель вправе: руководить подчиненными ему сотрудниками в пределах собственных полномочий. Эту работу не должен выполнять вышестоящий руководитель («принцип единоначалия»). Непосредственный руководитель вправе критиковать и контролировать своих подчиненных. Не допускается вмешательство в этот процесс вышестоящих руководителей (т. 2, л.д. 33 - 52). Ознакомление истца с данным документом подтверждается подписью от 29 декабря 2017 г. (т. 2, л.д. 56).

20 марта 2018 г. на имя генерального директора АО «УСТЭК» поступила служебная записка от ведущего инженера отдела капитального строительства и реконструкции А., в которой она сообщила, что по рекомендации ФИО1 начала сотрудничество с бывшим сотрудником общества К., которая дистанционно координировала ее работу. К. ежедневно требовала от нее отчетов по текущей работе, не давая советов, а лишь оценивая профессиональные качества и работоспособность. Впоследствии А. обратилась к ФИО1 с просьбой избавить ее от постороннего контроля, на что получила отказ. Более того, после мартовских праздников ФИО1 в присутствии других работников удалил с ее компьютера папку с наработанными документами за прошлый период, требуя наладить отношения с К. 19 марта 2018 г. ФИО1 объявил ей, что в связи с отказом от помощи К. она не будет работать в организации и должна уволиться (т. 1, л.д. 42 - 43).

Приказом генерального директора АО «УСТЭК» от 22 марта 2018 г. было решено провести служебное расследование по фактам, изложенным в служебной записке А. (т. 1, л.д. 44 - 45).

В рамках служебного расследования истцом были даны письменные объяснения, в которых он указал, что в конце февраля 2018 года к нему обратилась А. за согласованием возможности перенять опыт у К., против чего он не возражал. 07 марта 2018 г. А. сообщила ему, что в консультациях и помощи К. больше не нуждается. В этой связи, истец уведомил ее о переходе на новый режим работы: впредь ей будут даваться поручения и сроки их исполнения, неисполнение поручений в срок может привести к наложению дисциплинарных взысканий и увольнению. Удаление рабочей с папки с компьютера и объявление ультиматума о налаживании отношений с К. отрицал. 19 марта 2018 г. до сведения директора по персоналу и исполнительного директора им была доведена информация о необходимости привлечения квалифицированного и опытного специалиста <.......> (т. 1, л.д. 52).

06 апреля 2018 г. был утвержден акт о результатах служебного расследования, содержащий выводы о нарушении ФИО1 ряда положений должностной инструкции, трудового договора и Кодекса корпоративного поведения сотрудников общества. В частности, ФИО1 нарушил в отношении А. порядок подчиненности, установленный пунктами 1.3, 1.4 Положения об ОКСиР, пункта 1.7 должностной инструкции <.......> (давал распоряжения работнику, находящемуся в непосредственном подчинении другого сотрудника - начальника отдела ОКСиР М.), а также делегировал свои полномочия и полномочия М. по руководству и контролю за деятельностью ОКСиР в части выполнения им задач и функций, предусмотренных пунктами 2.5, 3.4 Положения об ОКСиР, третьему лицу К. (более того, не являющемуся работником общества) в нарушение требований пункта 3.1.2 трудового договора и пункта 3.3. раздела 3 Кодекса корпоративного поведения. Кроме того, ФИО1 допустил предвзятое отношение к результатам работы А., неправильную критику в ее адрес 07 марта 2018 г., отсутствие индивидуального подхода к А. с учетом периода работы в обществе, личности, индивидуальных особенностей, что является нарушением пункта 3.1.14 трудового договора и пунктов 2.3, 3.2 и 3.3 Кодекса корпоративного поведения сотрудников АО «УСТЭК». Кроме того, в ходе проведения служебного расследования комиссией выявлены обстоятельства, которые могут свидетельствовать о предоставлении сотрудниками информации и документов, связанных с деятельностью общества, третьим лицам. В этой связи, комиссией было рекомендовано провести отдельное служебное расследование по данным обстоятельствам (т. 1, л.д. 119 - 125).

Приказом АО «УСТЭК» от 13 апреля 2018 г. <.......>-к <.......> ФИО1 был объявлен выговор в связи с нарушениями, выявленными в ходе служебного расследования. ФИО1 при ознакомлении с данным приказом указал на свое несогласие с ним и проведение служебного расследования с нарушением требований законодательства (т. 1, л.д. 64 - 66).

Тогда же генеральным директором АО «УСТЭК» назначено проведение служебного расследования с целью проверки фактов, изложенных в докладной записке заместителя генерального директора по корпоративным и правовым вопросам Ш. от 06 апреля 2018 г. о выявлении при согласовании проекта договора с ООО Агентство «Велес» условий договора, не соответствующих интересам общества, а также признаков нарушений требований законодательства РФ в части проведения закупочных процедур (т. 1, л.д. 80).

16 апреля 2018 г. ФИО1 было предложено дать объяснения в рамках данного служебного расследования (т. 1, л.д. 83 - 84). Кроме того, у него была затребована информация о том, какие сведения и документы направлялись им или по его поручению А. в адрес К. и на каком основании передавались данные сведения и (или) документы (т. 1, л.д. 82).

В тот же день ФИО1 подал на имя генерального директора заявление об увольнении по собственному желанию с 17 апреля 2018 г. На этом же заявлении ФИО1 была оставлена запись о согласии на увольнение 19 апреля 2018 г. (т. 1, л.д. 239).

Истец обращался с жалобой на работодателя в Государственную инспекцию труда в Тюменской области, специалистами которой была проведена внеплановая выездная проверка в отношении ответчика с целью проверки изложенных истцом фактов создания ему препятствий в исполнении трудовых обязанностей. Согласно акту от 25 апреля 2018 г., в ходе проверки условий труда истца, продолжавшейся 13 дней, было установлено, что работнику предоставлен отдельный кабинет, компьютер, телефон. На момент осмотра локальная сеть в компьютере отсутствовала, телефон не работал. Работодателем данные неудобства были объяснены организационно-техническими причинами. Именной электронный пропуск у ФИО1 имеется, время его входа и выхода из здания фиксируется с помощью пропуска, пункт 11.3.1 о пропускном режиме Правил внутреннего трудового распорядка от 03 апреля 2018 г. работодателем не нарушен. По доводам о том, что работнику было предложено уволиться и запрещено давать поручения подчиненным, доказательств не обнаружено. Работодателем представлено обращение работника в Правление с просьбой рассмотреть заявление об увольнении, в котором работник указал, что намерение уволиться является добровольным и выражено без давления со стороны работодателя или иных лиц (т. 1, л.д. 244 - 245).

Заявление истца об увольнении от 19 апреля 2018 г. в адрес Правления общества, уполномоченного в соответствии с локальными нормативными актами на принятие решений об утверждении на должность и увольнении <.......>, представлено в деле (т. 1, л.д. 240). В заявлении истец собственноручно указал, что намерение уволиться являлось добровольным, осознанным и выражено им без какого-либо давления со стороны работодателя и (или) третьих лиц.

Решением Правления АО «УСТЭК» от 19 апреля 2018 г. было дано согласие на увольнение <.......> ФИО1 с 19 апреля 2018 г.(т. 2, л.д. 12).

Приказом АО «УСТЭК» <.......>-к от 19 апреля 2018 г. ФИО1 был уволен с должности <.......> по основанию, предусмотренному пунктом 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации (по инициативе работника) (т. 1, л.д. 86). С приказом работник был ознакомлен в тот же день.

Постановив обжалуемое решение в части отказа в признании незаконным приказа об объявлении истцу выговора, суд исходил из того, что материалами дела подтверждается совершение истцом проступка, послужившего основанием для привлечения истца к дисциплинарной ответственности в виде выговора, и порядок применения дисциплинарного взыскания ответчиком нарушен не был. Установив, что изложенные в акте служебного расследования выводы не противоречат установленным судом обстоятельствам, сам по себе данный акт не порождает прав и обязанностей сторон, является доказательством по делу, которому дана оценка, изложенная в постановленном по делу решении, суд отказал в признании акта недействительным. Требования о признании незаконным увольнения и восстановлении на работе, в свою очередь, были отклонены судом за недоказанностью понуждения истца к подаче заявления об увольнении по собственному желанию. Прочие заявленные истцом требования о присуждении утраченного заработка и компенсации морального вреда были оставлены без удовлетворения как производные от требований об оспаривании увольнения.

Судебная коллегия находит данные выводы суда соответствующими обстоятельствам дела и закону.

Доводы апелляционной жалобы правильность выводов суда и принятого судом решения не опровергают, отмены решения суда не влекут.

Доводы жалобы о том, что суд пришел к выводу о правомерности привлечения истца к дисциплинарно ответственности в виде выговора без проверки факта наличия или отсутствия у истца полномочий по организации и контролю работы отдела капитального строительства и реконструкции, несостоятельны. Так, в деле представлена должностная инструкция истца, из пункта 2.1 которой следует, что истец такими полномочиями был наделен. На наличие у истца данных полномочий также указано в акте служебного расследования, который был принят судом в качестве доказательства по делу и которому в решении суда дана подробная оценка.

Исследовав должностную инструкцию истца и положение о структурном подразделении Отдел капитального строительства и реконструкции, суд обоснованно посчитал, что порядок подчиненности истцом был нарушен, поскольку при выполнении истцом функций по организации и контролю работы отдела капитального строительства и реконструкции в его непосредственном подчинении находился начальник данного отдела, но не ведущий инженер отдела А., однако истец давал последней поручения и требовал их исполнения. Оценив представленные в деле доказательства, включая объяснения истца, в их совокупности и взаимосвязи, как это предусмотрено статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд правильно посчитал установленным факт передачи истцом части своих трудовых функций другому лицу - К., не являвшейся сотрудником общества. Доводы апелляционной жалобы об обратном отклоняются как противоречащие материалам дела.

Вопреки доводам жалобы, наличия противоречий между положениями должностной инструкцией истца, предписывающими ему осуществлять контроль работы отдела капитального строительства и реконструкции, и действующего в организации кодекса корпоративного поведения сотрудников, не допускающих дачу вышестоящим руководителем поручений сотрудникам, минуя непосредственного руководителя, судебная коллегия не усматривает.

Объективность проведенного ответчиком служебного расследования и достоверность выводов, изложенных в составленном по результатам расследования акте, судом проверялись. Противоречий между обстоятельствами, выявленными служебным расследованием, и обстоятельствами, установленными в ходе рассмотрения дела, суд не выявил. Оснований для переоценки выводов суда в этой части судебная коллегия не находит.

Ссылки в жалобе на недостоверность сведений, изложенных в служебной записке А. и сообщение опрошенными сотрудниками сведений, известных им лишь со слов последней, не влекут пересмотра обжалуемого решения ввиду того, что сам истец в объяснениях не отрицал совершение им действий, которые были расценены работодателем в качестве нарушения положений трудового договора и локальных нормативных актов (распоряжений в адрес А. минуя ее непосредственного руководителя, передача части полномочий по контролю и координации деятельности отдела постороннему лицу К.).

Оснований считать примененное к истцу взыскание не соответствующим тяжести проступка и обстоятельствам его совершения судебная коллегия не усматривает. Выбор меры ответственности к работнику, допустившему нарушение трудовой дисциплины, отнесено законом к прерогативе работодателя, объявление выговора в рассматриваемом случае было допустимым и не противоречило нормам трудового законодательства.

Доводы жалобы о вынужденном характере увольнения истца подлежат отклонению за недоказанностью материалами дела. В заявлении об увольнении, как уже отмечено выше, истец собственноручно указал, что его намерение уволиться являлось добровольным, осознанным и выражено им без давления со стороны работодателя и (или) третьих лиц. Увольнение из опасений привлечения к дисциплинарной ответственности после назначения работодателем служебной проверки и истребования объяснений не может автоматически расцениваться в качестве имеющего вынужденный характер. Выгодность своего увольнения оценивается самим работником при решении им вопроса об увольнении по собственной инициативе и оформлении соответствующего заявления.

Обстоятельства и мотивы увольнения истца судом, вопреки доводам жалобы, подробно исследовались. Оснований считать разбирательство дела проведенным судом формально не имеется.

Иных заслуживающих внимание доводов в жалобе не приведено.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что судом первой инстанции правильно установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда, изложенные в решении, соответствуют обстоятельствам дела, представленным сторонами доказательствам суд дал надлежащую оценку, нормы материального и процессуального права применены судом верно, в связи с чем, решение суда является законным и обоснованным, отмене не подлежит.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Тюмени от 14 июня 2018 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий: подпись

Судьи: подписи